***
У Дарта Талларда были плохие дни, но этот пока выглядел самым скверным. Лифт стремительно вёз лорда на верхние этажи военного министерства, отчего давящее чувство неизбежной катастрофы, поселившееся внутри ситха, только усиливалось. Получив на днях назначение в штаб Дарта Марра, Таллард одновременно стал обладателем офиса с видом на главную площадь и первым кандидатом на отделение головы от тела. Либо от рук самого советника, который не любил, когда в его присутствии звучало слово «неудача», либо от завистливых претендентов, мечтающих о роскошном кожаном кресле и внимании повелителя. Нет, Дарт Марр Талларду нравился. За все одиннадцать лет в Сфере защиты он не видел более достойного своего места человека, но восхищаться такими людьми всегда проще на расстоянии. Служить же под непосредственным командованием требовательного и неуступчивого Тёмного советника было малым удовольствием. Оказаться тем, чьими устами предположительно будут звучать все плохие новости — ещё меньшим. Уже идя по министерским коридорам, Таллард невообразимо скучал по тем славным временам, когда поле его ответственности ограничивалось обороной нескольких миров Таниума. Это было позавчера. Сегодня половина министерства будет пресмыкаться перед ним до самой ночи, стремясь расположить к себе нового приближённого советника. Будущие обязанности Таллард представлял смутно, но уже чётко осознавал, насколько выросло его влияние, и сколько будет желающих им воспользоваться. Повелитель знал, что Марр не любит ждать, но всё равно сначала посетил свой новый офис. Не обратил никакого внимания на обстановку или наличие пресловутого кресла из органической кожи. Спешно опустился на пол, закрыл глаза и принялся вспоминать строчки Кодекса, перемежая их с отборнейшими ругательствами. Каждый ситх должен был алкать власти, должен был стремиться к ней, а не стенать от того, что она обрушилась на него нежеланным грузом, как Таллард сейчас. Лучше бы ему было остаться в Таниуме. Упрекать Дарта Марра в плохом выборе было бессмысленно, но появляться перед ним в таком жалком состоянии — подписать себе смертный приговор. Повелитель выжал всё из тех несчастных нескольких минут медитации, что у него были, используя злость на себя как источник Силы. Почувствовав улучшение, Таллард поднялся, быстро привёл себя в порядок и отправился на встречу с лордом. Кабинет Тёмного советника был таким же жизнерадостным, как и он сам: серо-стальная обшивка с ломаными рисунками подсветки, затенённые узкие окна, широкий стол с многофункциональной панелью, выполненный из абсолютно чёрной мраморной плиты и явно обошедшийся повелителю в полугодовое содержание небольшого крейсера. Гостевое кресло выглядело так, словно оно не использовалось ни разу в жизни, что неудивительно. Талларду и прямо-то стоять в присутствии Дарта Марра было неудобно, а уж добровольно сесть его не заставили бы даже вывернутые в обратную сторону колени. Сделав несколько шагов вглубь комнаты, Таллард поспешил эти самые колени преклонить, несмотря на то, что повелитель стоял к нему спиной. — Тёмный лорд, — ситх формально обозначил своё наличие, поскольку и так было понятно, что Марр в курсе его присутствия, просто пока считает голопроекцию более интересной. Сила в советнике даже на расстоянии ощущалась невероятным огнём, который словно выжигал весь воздух в помещении. Хоть Таллард и не сделал ещё ничего предосудительного, иррациональное чувство страха категорически отказалось его покидать. — Хорошо, что ты прибыл быстро, Дарт Таллард, — выключив проекцию, Марр развернулся и кивком позволил лорду подняться. — Время не ждёт, поэтому я скажу кратко. Ты будешь моей волей и голосом в Пирамиде и Ордене, когда это потребуется. Должность подразумевает не только широкие полномочия, но и значительные обязанности. — Я понимаю, милорд, — смиренно ответил ситх. Что-то в этом роде он и ожидал. Глаза, уши и карающая длань главы Сферы защиты. От осознания серьёзности положения к горлу резко подступил горький ком. Таллард считал, что это явно было выше его способностей и заслуг, но вежливого отказа ответ не мог содержать ни в какой форме. — Пока у меня для тебя одно поручение, — продолжил повелитель. — В стенах Санктума было совершено непростительное преступление. Оно не должно остаться безнаказанным, и ситуация требует немедленных действий. — Мало кому под силу убить Тёмного советника в собственных комнатах, — заметил Таллард, сразу догадавшись, что Марр имеет в виду его сообщение. — Вы подозреваете кого-то? — Для подозрений требуются улики. Мотивы. Первых — нет. Последние — есть у многих. Можешь использовать любые средства и методы, какие посчитаешь нужным. Я хочу знать, кто способен на такое дерзкое убийство. — Как пожелаете, милорд. Марр больше ничего не сказал, но остановился напротив, замер. Таллард подумал, что советник попытается проникнуть в его разум, но чужого влияния так и не заметил. Лорд Совета просто молча смотрел на него, и ощущая на себе этот взгляд даже через непрозрачный визор, Таллард чувствовал, будто на него обрушивается невыносимая тяжесть, заставляющая склоняться к земле. Тем не менее, он стойко вынес устроенную повелителем беззвучную пытку. Чего Марр пытался добиться своим молчанием, лорду было непонятно, и от того ему ещё больше становилось не по себе. Несколько минут разговора, а он уже умудрился чем-то разозлить повелителя. «Браво, Дарт Таллард», — пронеслась в голове короткая мысль. — Столкновение при Рен-Варе, — спокойно заговорил советник. — Благодаря оперативным действиям командования орбитальная станция получила малые повреждения, а противник вынужден был прекратить штурм. Флорн. Имея значительное превосходство в боевой мощи, республиканские силы попытались закрепиться на планете, но в результате быстрой и организованной атаки отступили из системы с большими потерями. Фелуция. Альбата-Инг. Цутай. Вот почему ты здесь. Я прислушиваюсь к рекомендациям, но не терплю, когда мои решения ставят под сомнение. Таллард на секунду растерялся, поскольку даже не знал, что его больше поразило: то что Дарт Марр помнит наизусть каждый его рапорт или то, что сам он никогда не задумывался, сколько успешных операций осталось за его плечами почти к тридцати годам. Таллард посвятил себя Империи и её войнам, и, может быть, его имя никогда не произносили с ужасом и благоговением, но уж точно некому было упрекнуть его в малодушии или недостаточных стараниях. Он честно заслужил свои титулы, не прячась за книгами в Цитадели, а добывая их кровью. И если истовый и преданный воин недостоин возвыситься в Империи над остальными, то это дрянная Империя. Смешно только, что Дарту Марру пришлось подталкивать его к этому, как вчерашнего ученика. — Такого больше не повторится, Тёмный лорд, — Таллард уважительно склонил голову, и в голосе ситха наконец-то звучал тот привычный уверенный тон, который сопровождал его речь последние одиннадцать лет. Мрачные мысли мгновенно сменили размышления о плане действий и компетентных исполнителях. Одна подходящая мандалорская леди как раз уже должна была быть в столице.***
Путь до Нафемы отнял у Дарт Нокс куда больше времени, чем она предполагала, поскольку гиперпространственный маршрут был проложен только до Зайгеррии. Повелительница прибыла в систему с эскортом из кораблей своего Исследовательского флота, прикрывшись пространной дипломатической миссией. Формально Зайгеррия, как и часть Чорлианского сектора, находилась под протекцией Империи, но её покровительство зайгеррианцам было нужно настолько же, насколько имперцам хотелось тратить ресурсы на поддержание порядка в этой обители беззакония. Из соображений безопасности Нокс пришлось передвигаться на «Ихневмоне» — флагмане своего флота. Атаковать имперский дредноут с сопровождением не решались даже самые отчаянные пираты, которых здесь наверное было куда больше, чем торговых и военных судов. Достигнув на досветовой системы Малакор, Дарт Нокс и Андроникос покинули флот и продолжили путь уже на перехватчике. Ещё на орбите Нокс ощутила нездоровое состояние планеты. Чем ниже они опускались, тем меньше Нафема походила на место, описываемое императорским казначеем в голокроне. Бесцветная поверхность, будто покрытая пеплом, была абсолютно безжизненной, и Ревел, тоже заметив это, несколько раз переводил взгляд на датчики, убеждаясь, что атмосфера планеты пригодна для дыхания. — Мы с тобой были в десятках паршивых мест, но настолько паршивых я ещё не видел, — хмуро заметил капитан, когда они приземлились на широком плато вблизи некой искусственной структуры. Нокс молча вышла из корабля, и аномалия, которую почувствовал даже Андроникос, мгновенно обрушилась на неё с полной силой. Привыкнуть к нахождению тут было непросто. Сила не была здесь искажена или больна: она отсутствовала. Планета повелительнице не нравилась, зато повелительница планете — очень. Нафема оказалась голодна, иссушена, и Сила, наполнявшая её гостя-ситха, была для неё такой желанной, что моментной потери контроля Нокс хватило бы, чтобы навсегда раствориться в образовавшейся прожорливой пустоте. Повелительница замерла, словно загипнотизированная этим ощущением, и вернуть её к реальности смог только голос капитана. — Ты в порядке? — ладонь Ревела вдруг опустилась на плечо. — Нет, — честно ответила Нокс, скидывая рукавицы в похожий на прах песок. — Выброси фираксу на берег и посмотри, сколько она протянет без воды. Примерно так же чувствует себя одарённый в мире без Силы. Она вдруг провела ногтями от самого запястья до сгиба локтя, оставляя на коже кровавые полосы. Андроникос непонимающе поморщился, но самой Нокс это ощущение боли было необходимо. Противоборство с Нафемой давалось тяжело, и любые свидетельства собственного существования были жизненно важны. Сражаться с целой планетой за право быть повелительнице ещё не приходилось. Нокс обладала великим могуществом и сильной волей, но поглощение её Нафемой было лишь вопросом времени. При всей своей уверенности и гордости советница это понимала, поэтому не планировала задерживаться тут надолго. Чужеродная структура оказалась руинами древнего поселения, обитателей которого не существовало уже многие века. Не было ни отголосков их смертей, ни блуждающих призраков, которые обычно с такой охотой липли к повелительнице: в этом мёртвом мире не осталось ничего. Даже боль Нокс приходилось время от времени освежать, потому что таяла она неизмеримо быстро. Вместе с Андроникосом они совершили короткую прогулку по поселению, но ничего достойного внимания так и не обнаружили. Нокс, однако, сделала несколько сканирований и проб — маловероятно, что это оказалось бы хоть сколько-нибудь полезным, но иногда даже самые неочевидные вещи могу подтолкнуть к разгадке. — Можем подняться на орбиту и просканировать планету на наличие других структур, — предложил Ревел, видя скудные результаты их высадки. — Наверняка тут поблизости есть какие-нибудь страшные древние храмы, как ты любишь. — Нет, — Нокс шла рядом, зажимая ладонью истерзанную чуть ли не в лоскуты руку. Внезапно повелительница остановилась, и на её лице засияла совершенно не подходящая ситуации воодушевлённая улыбка. — Кажется, мы нашли всё, что нужно.***
Её дыхание ещё не выровнялось, а Марр уже читал какую-то малопонятную стену текста с наручного компьютера прямо в постели. Удивительное свойство мгновенно переключаться с одного дела на другое немного забавляло, но большей частью огорчало: Нокс вполне бы согласилась провести здесь остаток вечера и, может быть, даже ночь, если бы советник очень хорошо попросил. Но он, кажется, и не собирался. Нокс с надеждой взглянула на ситха сквозь голографический дисплей. Марр в ответ слегка наклонил наруч, устанавливая ничем не преграждённый визуальный контакт. — Мне сказать что-нибудь? — Если нечего — то не нужно, — укоризненно произнесла повелительница, покидая на редкость неудобный матрас. Нокс могла не торопиться, но ей отчаянно требовались пара минут одиночества и несколько литров холодной воды, чтобы привести голову в порядок. Она никогда раньше не была настолько близка с другим ситхом, и странное ощущение чужой Силы, отпечатками остающейся на собственной, повергало одновременно в ужас от осознания своей уязвимости в эти моменты и эйфорию от непривычного, нового опыта. Дарт Марр, пусть он никогда бы в этом и не признался, наверняка чувствовал то же самое, поскольку медленно и через силу учился взаимодействовать хотя бы на равных, вместо того, чтобы просто держать при себе пару кротких тви’лечек. Конечно, в плане высоких отношений до покорителя женских сердец ему явно было далеко. Забираясь под струи еле тёплого душа, Нокс размышляла о том, что весьма прохладное поведение Марра сложно расценить как пренебрежение — откуда этому вояке, чьей единственной любовью последние полвека вероятно была Империя, знать, что дамам нравится, когда на восхищённые взгляды и восторженные вздохи выделяется хотя бы полторы минуты после окончательной потери интереса. Это оправдание хоть как-то скрашивало необъяснимую обиду, которая возникала каждый раз, когда ситх исчезал под бронёй с такой скоростью, будто его снаружи ждёт дюжина моффов. От других любовников Нокс с радостью избавлялась сама (порой — радикально), но Марра ей почему-то хотелось задержать хотя бы на лишнюю минуту. Сцена, которую советница застала, вернувшись, вызвала в ней ещё большее сожаление. Нет, ничего не изменилось: повелитель всё так же полусидя рассматривал проекцию, подложив под спину ещё одну подушку. Голубоватое сияние чётче обрисовывало давно смягчившиеся линии лица, но вместе с тем и превосходный рельеф торса, которому позавидовал бы любой молодой ситх. От белизны ткани кожа его казалась ещё серее, чёрные вены плели на ней ветвистый рисунок: смотреть на Тёмного лорда в такой мирной обстановке было так же дико, как на ранкора, греющегося на камнях под солнцем. Но Дарт Нокс понравилась эта картина, и она невольно остановилась в дверях, будто бы её движение могло спугнуть его и в мгновение ока превратить приятного безмятежного мужчину обратно в сурового ситхского лорда. В голове её появилась мысль, что всё-таки было бы здорово остаться. Нагло забраться под одеяло, прижаться всем телом к твёрдым, словно сталь, мышцам. Прислониться щекой к жуткому рубцу на плече и почти сразу провалиться в сон, получив необязательный осторожный поцелуй. Проснуться утром, с раздражением разбив потоком Силы пищащий голокомм, ненавязчиво и как бы случайно потереться задницей о тёплые бедра, затевая быстрый и не слишком чувственный утренний секс. Виновато выскользнуть из кровати, возмутиться степени помятости одежды и безапелляционно потребовать завтрак и самый крепкий каф. Но Дарт Нокс прекрасно знала цену подобным слабостям, и эта цена не была доступна никому из них. Кому угодно, но не Тёмному лорду ситхов. Она бы не осталась, он бы всё равно не предложил. — Говорят, КсоКсаан умела убивать одним взглядом, — не отрываясь от дисплея заметил Марр. — Если это то, что ты пытаешься сделать, то получается пока неважно. — Нафема навела меня на мысли, — Нокс опустилась в строгое, но довольно удобное кресло и Силой потянула к себе мантию. — Но мне понадобится служитель для опытов. — Мы с ним ещё не закончили, — возразил ситх. — Занимайся своими исследованиями. Когда результаты меня устроят, я передам его тебе. — Я владею многими ментальными техниками и могу ускорить процесс. — В этом нет необходимости. Повелительница изумлённо ахнула, словно совершила ужаснейшее открытие. — У тебя что, есть кто-то ещё? Марр снова отложил наруч, с осуждением глядя на притворно-возмущённую физиономию женщины. — Ладно, не отвечай, — обиженно всхлипнула советница. — Всё равно твой ответ мне не понравится.***
Собственная спальня сегодня казалась до ужаса неуютной. Идеальный порядок, разглаженное без единого залома покрывало и прохладный сырой воздух: всё так же, как и в любые другие дни, когда ей выпадала возможность остановиться в своей столичной резиденции. Сегодня чего-то не хватало. Или кого-то. В её доме было достаточно слуг и рабов, которые могли бы составить компанию на время, но, по правде сказать, Нокс подобные связи никогда не интересовали, вопреки всем слухам, которые шпионы так заботливо коллекционировали. Редкие моменты взаимной симпатии (между молодыми амбициозными мужчинами и их карьерными перспективами) никак же не заполняли какой-то недостающий элемент её жизни. И, наверное, всё так и останется. Уже морально смирившись с угнетающей обстановкой, Нокс вдруг получила сигнал о вызове и поспешила к голопроектору. Она надеялась, что это будет как минимум надзиратель Харкун и его новости. Экспедицию группы к гробнице Лудо Кресша пришлось отложить на несколько дней из-за сильных песчаных бурь, наверняка вызванных каким-нибудь колдуном-неумёхой, поэтому послушники выдвинулись только недавно. Однако, результаты вполне могли уже появиться. В крайнем случае, брюзжание Харкуна по поводу того, каких идиотов она ему опять направила, помогло бы скрасить это печальное завершение дня. Но в проекции неожиданно появился не надзиратель. — Тёмный лорд, — галантный кивок, которым её поприветствовал чистокровка, уже выдавал их фактическое равенство, но повелитель счёл нужным всё равно озвучить информацию. — Только узнал, что мою кандидатуру утвердили в Тёмный Совет. Завтрашнее постановление не более чем формальность. — Мои поздравления, Дарт Соверус, — искренне произнесла советница. Лицо ситха светилось гордостью и величием, но он всё равно каким-то образом смог выдавить из себя слова благодарности. — Без Ваших... наставлений этого бы не случилось. Я спрошу прямо: чего Вы ожидаете от меня взамен? — Я знаю, что Вы очень преданы Ордену, — сдержанно улыбнулась Нокс. — В наше непростое время это — самое главное, и я лишь надеюсь, что Вы оправдаете моё доверие. — Немного подумав, она всё же невинно добавила: — Ну ещё можете не претендовать на ориконские раскопки, если действительно чувствуете себя обязанным.***
Дарт Марр быстро спустился на нижние уровни, миновал несколько охранных постов. Второй раз позволить сбежать служителю он не мог, поэтому меры безопасности с тех пор были значительно усилены. В самые дальние помещения без дозволения Марра не могла теперь проникнуть ни одна живая душа. Дозволение было только у одной. — С каких новостей мне начать? — Дарт Ваурон непринуждённо развалился в кресле отсутствующего оператора, смакуя прихваченное с собой вино. Чистокровный никогда не упускал шанса заставить коллегу распечатать свои хранилища, где всегда находились редкие произведения винодельческого искусства. Многие виноградники, подарившие их миру, давно были сожжены, некоторые — вместе с планетами, отчего у вина, казалось, появлялась горькая искорка смерти и отчаяния, неизменно приводившая повелителя в восторг. — Есть плохие для всех и плохие для меня. Несмотря на внешнюю невозмутимость, по Ваурону было заметно, что общение далось ему нелегко. Лёгкий тремор пальцев, выступившие на наростах бисерины пота и расползшиеся по лицу пятна скверны: ситх желал разговорить служителя во что бы то ни стало, и похоже что ему это удалось. — Не тяни время, — поторопил его советник. — «Когда он вернётся, все звёзды умрут», — зловеще протянул чистокровный. — Наверное, наш друг на досуге любит сочинять мрачные стихи без рифмы. Или в недвижимость больше нет смысла вкладываться. Да брось, Марр. Мы всегда подозревали, что подобным закончится. Вот только вышла досадная неприятность. Кажется, Второй меня узнал, когда я забрался слишком далеко. Полагаю, что теперь они захотят познакомиться со мной поближе, но вряд ли тебя волнует судьба старика Ваурона. — У тебя на лице написано, что ты только и ждал неприятностей, — не скрывая недоверия ответил ситх. — Безумные бессмертные меня ещё не преследовали, это правда, — чистокровный сделал глоток и с восхищением выдохнул. — Что будешь делать теперь? — Это уже тебя не касается, Ваурон. Я признателен, что ты нашёл время, но на этом наши дела закончены. Пока что. — Ах, Тёмный лорд, — мечтательно улыбнулся он, будто бы предавшись ностальгическим воспоминаниям. — Совместное преступление всегда было потрясающей основой для дружбы, не так ли?