Побег

      От Санта-Фе было рукой подать до Лас-Вегаса, и первоначальный план Джесси заключался именно в том, чтобы побыстрее добраться до этого царства казино и отелей, человеческого муравейника, в котором любой легко сможет затеряться, не оставив особого следа. Когда-то очень давно, словно в другой жизни, они с ребятами сели в тачку Барсука, и, ни слова не сказав родителям, укатили в Вегас, просто чтобы посмотреть своими собственными глазами на жизнь, которую видели только по ТВ. Чтобы крутые тачки, огни большого города и роскошные тёлки.       Джесси тогда даже стянул пару сотен баксов у родителей, чтоб хватило и на бензин, и на хотя бы пару попыток сыграть в казино. Из-за этого было тяжело смотреть матери в глаза, ещё тяжелее было вынести, что родители никогда не говорили об этом вслух, лишь во взгляде читался молчаливый укор. Примерно такой же, как когда они просматривали табель школьных оценок. Как можно оправдаться, как можно хоть что-то объяснить, если тебя даже никогда ни о чём не спрашивают? Только молча принимают решение. Ставят сначала крест, а потом перед фактом, принося коробки для вещей и предлагая переехать к тёте на следующей неделе.       О самой поездке воспоминания сохранились крайне мутные и смазанные, как на нечётких снимках. Они были накуренными почти всё время, их не пустили ни в один приличный отель с казино, Барсук попытался утонуть в фонтанах Белладжио, после чего уже на окраине города они нашли самое отстойное и облезлое место с однорукими бандитами, где и расстались с последними оставшимися средствами.       Иными словами, закрывая глаза и думая о Вегасе, Джесси видел только размазанные пятна огней и слышал смех друзей в ушах, не более того. Но, если верить фильмам и ТВ-шоу, в той круговерти событий, который представлял собой Вегас, точно можно будет немного отсидеться, и потом двинуть в любом направлении, которое придёт на ум. В конце концов, на данный момент у Джесси не было настолько откровенных проблем с законом, чтобы его кинулись искать федералы, а руки Густаво Фринга просто не могут быть настолько длинными, чтобы достать его в любой точке страны, верно? Насчёт последнего парень сомневался, но пользоваться связями Сола отчаянно не хотелось, а других вариантов он не видел. Кроме всё ещё остававшейся возможности вернуться обратно, и сделать вид, что просто на несколько дней ушёл в загул.       Сойдя с поезда, Джесси вдохнул воздух Санта-Фе, объективно мало чем отличавшийся от воздуха Альбукерке, но неуловимый оттенок свободы делал его свежее и слаще. Даже не хотелось тотчас забивать его сигаретным дымом, хотя пальцы уже нашарили зажигалку и пачку в кармане. Нужно было сразу же направиться к кассам, и купить билет для дальнейшего путешествия. Но в мысли Джесси вмешался детский плач, а затем уставший голос молодой женщины, пытающейся успокоить ребёнка:       — Милая, я всё понимаю, я тоже устала, но я не могу одновременно нести тебя и наши вещи, мне тяжело, — обернувшись, Пинкман увидел, как темноволосая девушка склоняется поближе к девочке с двумя задорно торчащими хвостиками и покрасневшими от слёз глазами, сбросив на землю несколько на вид довольно-таки тяжёлых дорожных сумок. Решение о дальнейших действиях созрело в голове быстро, практически миновав осознанную деятельность мозга.       — Эй, может, я помогу?

***

      — Нет, этот парень не подходит. Потому что я так говорю. Свяжись с Терри, у него был надёжный человек на примете. И тебе придётся помотаться по окрестностям вместо меня, — Майк позволил себе тяжёлых вздох, предупреждающий любые возможные возражения на другом конце телефонной связи. Хотя он знал, что их не последует, ведь прекрасно умел налаживать отношения со своими людьми, и имел достаточно чёткие (и реалистичные) представления о том, чего от них можно ожидать. В отличие от некоторых других вновь прибывших членов команды Гуса.       Казалось бы, Уолтер не был глуп, слишком молодым и наивным его тоже нельзя было счесть при всём желании. И, однако же, у него было словно бельмо на глазу, ровно по форме тощего мелкого наркомана Пинкмана, на которого нельзя было положиться, которого сложно было просчитать со всем этим до сих пор играющим в жопе юношеским максимализмом.       Самым поганым было то, что за время, проведённое вместе с Джесси по приказу Фринга, Эрмантраунт начал понимать, почему так. В парне была заложена какой-то невероятной силы притягательность. Стоило позволить себе посмотреть немного глубже, за очевидную завесу наркозависимости, глупости и наглости, как тебя словно обухом по голове огревало, и становилось сложно отвести взгляд от голубых глаз, или перестать слушать поток нелепостей, вылетавших изо рта. Он казался совершенно иным, непохожим на всех людей, с которыми Майк привык иметь дело за всю свою жизнь, словно дикий олень, внезапно появившийся посреди оживлённой магистрали большого города. И, как тот самый олень, мальчишка был просто обречён на какой-нибудь несчастный случай, не просто обречён — он буквально сам собирал из запчастей автомобиль, которому предстояло расплющить его при неизбежном столкновении.       Сжав руль своего бьюика, Майк даже на секунду подумал, что лучше бы парню оказаться где-то подальше от Санта-Фе к тому моменту, как он доберётся туда.

***

      Раскладывая по прилавку открытки с наводящими тоску видами пустыни, Джесси насвистывал себе под нос популярную попсовую мелодию, которая прочно завязла в голове ещё со вчерашнего рабочего дня, и чувствовал себя… Хорошо. Не отлично, до полного счастья и безмятежности было безнадёжно далеко, возможно, даже недостижимо далеко. Но, последние пару дней, открывая глаза по утрам, он не чувствовал такого горького сожаления, что не умер во сне, и нужно продолжать влачить своё существование. Так что ему следовало быть благодарным за то, как всё сложилось.       Мелоди, та самая девушка с ребёнком, которой он помог добраться с вещами до автобуса, оказалась очень милой, и, в ожидании отправки автобуса, позволила Джесси угостить себя чашечкой кофе, а малышку Софи — рожком мороженного. В процессе приятной ни к чему не обязывающей беседы выяснилось, что отец Мелоди является владельцем небольшого сувенирного магазинчика в Санта-Фе, и его последний помощник буквально на днях свалил в неизвестном направлении, прихватив с собой дневную выручку. Мужчина из-за этого сильно расстроился, и слёг, поэтому ей пришлось брать дочь и возвращаться в родной городок, чтобы ухаживать за отцом и пытаться удержать на плаву его небольшой бизнес одновременно. И она не имела ни малейшего понятия о том, как сможет справиться с этими проблемами.       — Так странно вываливать это всё незнакомому человеку, ты прости, я обычно так не делаю, — слегка нервно рассмеялась она тогда, стискивая руки вокруг пластикового стаканчика с кофе. — У тебя наверняка своих забот хватает.       — Всё нормально, знаешь, я ходил на собрания анонимных, так что в некотором роде привык к тому, что люди рассказывают… Разные личные штуки, — поздно сообразив, что хождение в группу анонимных наркозависимых это не то, в чём стоит признаваться сразу при первом знакомстве, Джесси прикусил губу, но девушка ответила облегчённой улыбкой, и он не мог не расплыться улыбкой в ответ.       — А ты надолго в городе?       Вот так Джесси получил минимально оплачиваемую работу кассиром в сувенирном магазине вместо того, чтобы уехать дальше в Лас-Вегас. Было так глупо оставаться в непосредственной близости от Альбукерке, но отцу Мелоди пока не становилось лучше, и ей не удавалось найти в подручные кого-то ещё, к тому же ему так нравилось угощать конфетами Софи, что каждый день Джесси откладывал отъезд ещё на чуть-чуть, и так уже накопилась целая неделя. Пытаясь хоть как-то подстраховаться, он купил билет до Вегаса, чтобы навести на след потенциальных преследователей, и надеялся лишь на то, что просто никому в голову не придёт искать его прямо здесь, в двух часах езды от дома.       Прозвонил колокольчик, свидетельствующий о приходе посетителя, и у Джесси ёкнуло в груди, потому что магазинчик только-только открылся, и какому нормальному человеку придёт в голову вламываться в сувенирную лавку самого обычного, не особо туристического города? Но это оказалась выглядящая как раз совершенно нормально женщина, тут же затараторившая, не дойдя толком до прилавка:       — Ой, молодой человек, доброе утро, слава богу вы открыты, нужно успеть до поезда! Обещала младшей сестре что-то привезти, мы здесь выросли, а я тут по работе, и совсем замоталась… — Джесси начал было дружелюбно улыбаться, вполне от души, потому что почему бы и не улыбаться в такое прекрасное утро? Но его взгляд упал поверх плеча потенциальной покупательницы, и зафиксировал, как на обочине притормаживает до боли знакомый автомобиль, который он бы никогда не спутал ни с каким другим, даже с аналогичным той же модели. В этой машине словно отпечатался дух её владельца, который (больше некому!) очевидно и сейчас находился за рулём.       Джесси прошиб холодный пот, сердце застучало где-то в горле, а взбудораженный голос женщины стал доноситься откуда-то издалека, звуча приглушенно и эфемерно. Не особо раздумывая над тем, как выглядит со стороны, он нырнул за прилавок за секунду до того, как открылась водительская дверь, и нога водителя опустилась на асфальт.       — Молодой человек, что вы делаете? Вам плохо? — озадаченная женщина начала перегибаться через прилавок, всерьёз опасаясь, что сейчас ей придётся применять навыки оказания первой помощи, которыми она не особо владела. Но для Джесси она продолжала оставаться каким-то не до конца реальным объектом, движущимся и продолжавшим что-то говорить очень медленно, в то время как сам он оказался словно в другом измерении, где время текло совершенно иначе. И в этом состоянии у него было несколько бесконечных секунд, чтобы придумать, что делать, и как спасаться от Майка.       — Молодой человек?       Голос над головой внезапно всё-таки прорезал искривлённое пространство и время Пинкмана, и прозвучал с пугающей ясностью.       — А… Да, да, я в порядке, извините, я просто уронил кое-что. Послушайте, я… Мэм, сейчас в магазин зайдёт мой отчим, у нас с ним очень напряжённые отношения, и я… Знаете, он не одобряет, что я тут в магазине подрабатываю, но я просто пытаюсь заработать немного, чтобы… Чтобы можно было позвать Джейн на свидание. Вы не могли бы сказать, что никого не видели здесь? Не хочу с ним скандалить с утра пораньше, — запрокинув голову и состроив огромные, наполненные мольбой голубые глаза, Джесси взмолился всем богам, чтобы женщину тронула история Ромео-неудачника, да ещё и преследуемого злым отчимом, и она не стала выдавать его присутствие. При этом где-то на заднем плане сердце больно кольнуло воспоминание о Джейн — естественно, первое женское имя, пришедшее ему на ум, — но переполнявший кровь адреналин не особо располагал к погружению в тоску и страдание прямо сейчас.       Но звон колокольчика раздался прежде, чем Джесси успел получить подтверждение или возмущённый отказ от выполнения подобной просьбы, и ему оставалось только обречённо зажмуриться, всецело полагаясь на волю случая в виде решения незнакомки.       Он понятия не имел, как Майку удалось его выследить, но не чувствовал особого удивления. Естественно, у Майка были свои способы получения информации, и глупо было рассчитывать, что Джесси удастся обвести его вокруг пальца. Но, может, если у него получится сбежать сейчас, и добраться до вокзала или автобуса, ещё не всё потеряно.       Эти шаги Джесси тоже бы узнал, уже вне зависимости от наличия или отсутствия автомобиля рядом. Удивительно, насколько обостряется восприятие в стрессе, и какие детали способен улавливать человек, даже не отдавая себе в этом отчёта. В жизни бы Джесси никогда не сказал, что может различать походку мистера Уайта, или звуки шагов Тайраса по верху лестницы в лабе, или тяжёлую уверенную поступь Майка, когда тот не собирался делать тайну из своего присутствия. А вот поди ж ты, может!       — Доброе утро, мэм. Похоже, магазин только открылся, а продавца уже нет на месте, да? Наверняка кто-нибудь из нынешней молодёжи, ответственности никакой, зато забот от них не оберёшься, верно? — когда Майк разговаривал с женщинами, он звучал довольно галантно и обходительно. Совсем не те сухие интонации, которыми он в очередной раз объяснял Джесси, что нужно делать так, как он говорит, а не так, как Джесси кажется правильным. Потому что старших нужно слушать и уважать. Особенно тех, у кого пистолет. Последнего Майк не договаривал, но Джесси иногда умел читать очевидное между строк.       — Да… Нет. Не знаю, я никого не видела, — женщина звучало явно несколько растерянно, но за это Джесси не мог её винить, ситуация, как ни крути, не стандартная, и не все люди являются прирождёнными лгунами. Внутри поднялась волна жгучей благодарности за то, что она всё-таки приняла его сторону, но говорить о спасении пока ещё было рано.       — Знаете, вообще-то, не вся молодёжь так уж плоха, — вдруг решительно продолжила покупательница, в голосе которой появились нотки возмущения. — Мне кажется, не следует забывать, что мы все когда-то были молодыми, и совершали поступки, которые взрослым казались глупыми.       Джесси закрыл лицо руками, ожидая полный и неизбежный провал в ближайшие минуты. Майк, кажется, несколько удивился, поскольку в диалоге возникла немного неловкая пауза.       — Вероятно, вы правы, но всё-таки некоторые глупости влекут за собой более серьёзные последствия, чем другие. В таком случае, роль взрослых — попытаться оградить от таких вещей.       — Но не от влюблённости же! — судя по всему, женщина всплеснула руками.       — Мэм, простите? Мне кажется, я не совсем понимаю, о чём идёт речь.       — Да бросьте, тот мальчик сказал, что вы… Ой.       — «Тот мальчик»? Значит, кто-то здесь всё-таки был?       Повисла ещё одна пауза, в ходе которой Джесси мучительно раздумывал, стоит ли подняться и прекратить происходящее, или лучше продолжать прикидываться ветошью и не отсвечивать до последнего, молча надеясь на какое-нибудь чудо типа метеорита, который упадёт прямо на бьюик Майка и отвлечёт его хотя бы на пару минут.       — Слушайте, что бы мальчик не сказал вам обо мне, я не собираюсь причинять ему никакого вреда. Нам просто нужно поговорить, как взрослым людям. Он вот-вот серьёзно испортит себе жизнь, и я просто пытаюсь этого не допустить. Не знаю, о какой влюблённости он вам наболтал, но у парня серьёзные проблемы с наркотиками, и моя обязанность позаботиться о нём.       — Наркотики? — ахнула женщина, и тут стало окончательно понятно, что все карты Джесси биты. Это был беспроигрышный аргумент, посильнее и поубедительнее, чем сочинённая на скорую руку сказка о любви, которой препятствует отсутствие финансов. — Ох, это просто ужасно, я не подумала, я… Простите. Боже, я же на поезд опаздываю!       Стук каблуков, замерший на несколько секунд, и торопливый шёпот: «Ваш пасынок за прилавком, не будьте слишком строги, мальчику наверное тяжело без отца…», и вновь возобновившийся, чтобы завершиться хлопком входной двери.       — Джесси, «сынок». Вставай.