***
Сол Гудман сидел на чемоданах, но было полное ощущение, что на иглах или раскалённых углях. Часть его хотела сорваться с места как можно скорее, чтобы поминай, как звали, как он и планировал до появления Уолтера Уайта в его опустевшем кабинете. Но теперь его грызли вселённые этим самым Уайтом сомнения, и он колебался, не в силах принять окончательное решение, нутром чуя, что нерешительность его точно погубит. Но уехать-то можно в любой момент, единственное, есть риск, что поездка будет в багажнике чужого автомобиля, а вот зашибать такой куш, какой он имеет сейчас, такая возможность предоставляется не часто. Была ли угроза достаточно существенной для того, чтобы бросить всё, деньги, репутацию, любимую работу, в конце концов? Вроде пока нет. Возможно, просто немного подождать, не высовывая носа из дома, будет достаточно. И вроде всё было тихо, никто не беспокоил его навязчивыми звонками, и в дверь стучались исключительно курьеры с доставкой пиццы, но это совершенно не успокаивало его нервы. Напротив, были все возможности продолжать накручивать себя. На всякий случай, он держал все окна плотно занавешенными и старался не включать свет после наступления темноты, настраивая яркость телевизора на самый возможный минимум в попытке создать иллюзию своего отсутствия. Сейчас, несколько дней спустя после той встречи с Уолтером, он начал подумывать, не попробовать ли выйти на связь, узнать, как идут дела, но решил, что это может подождать ещё немного. Стук в дверь заставил его подпрыгнуть на диване и подозрительно уставиться в сторону коридора. Он сделал заказ в своём любимом китайском ресторане всего минут двадцать назад и никак не ожидал такой рекордно быстрой доставки. Поколебавшись, он убавил громкость телевизора и осторожно выглянул в коридор, как будто стучавшийся мог уже вскрыть дверь и встретить его в прихожей. Настойчивый ровный стук повторился снова, и Сол, подумав, что, если бы шли убивать, вряд ли бы так вежливо и терпеливо ожидали ответа, подошёл и, предварительно закрепив цепочку, приоткрыл дверь. Ему хватило одной секунды, чтобы тут же попытаться резко захлопнуть дверь, но Майк оказался быстрее и уже впихнул носок ботинка в образовавшееся пространство. — Джимми, не испытывай моё терпение, открой. — А в чём, собственно, дело? Знаешь, у меня сегодня выходной, — Сол старательно изобразил на лице максимально дружелюбную и слегка растерянную улыбку, мол, он, конечно, рад видеть Майка, но не планировал сегодня встречать гостей. — Я был в твоём офисе. Больше похоже на бессрочный отпуск, — сухо ответил Майк, которого, как обычно, было не так-то легко провести. — Мне всё равно, открывай, есть разговор. — Майк, слушай, я знаю, что в последнее время у нас было некоторое недопонимание, но, хочу тебя заверить, мои дружеские чувства… — Если бы я хотел тебя убить, я бы уже это сделал, — перебил его Майк, тяжело вздыхая. Чуть повернувшись назад, он обратился к кому-то другому. — Подойди сюда. Сол нахмурился в недоумении, не видя никакого человека, к которому Майк мог бы обращаться. Снизу тихонько кашлянули, и он опустил взгляд, заметив наконец смотрящего на него в ответ мальчика. Несколько секунд его мозг обрабатывал зрительные сигналы, раздумывая, откуда мог знать этого ребёнка, пока наконец всё не стало на свои места. — Ты что, издеваешься? — резко утратив львиную долю страха — как никак, он мог многое сказать про Майка нехорошего, но тот точно не был человеком, способным притащить ребёнка на показательный расстрел, — Сол начал возмущённо шипеть. — Какого хрена он здесь делает? Под молчаливым взглядом Майка Гудман снова начал потеть и думать, что избрал не совсем верный тон разговора. — Ладно-ладно, ногу убери, мне цепочку надо снять, — он тут же пошёл на попятную, и уже через мгновение Майк и его юный спутник зашли в коридор, и Сол, быстро оглядев общий коридор на предмет соседей, захлопнул дверь за ними. Запихнув руки в карманы спортивных домашних штанов, Сол растерянно застыл посередине собственной прихожей, в кои-то веки не сразу находясь с подходящими ситуации словами. — Майк, ты… Я правильно понимаю, это Джейк Пинкман? — Хей, а я вас знаю! — вдруг неожиданно радостно воскликнул пацан, улыбаясь и тыкая в Сола пальцем. — Вы же тот адвокат! Мои предки вас ненавидят, мама вас распекала так… Никогда в жизни не слышал, чтобы она так ругалась. Они теперь каждый раз канал переключает, как ваши ролики крутят. — Да, малыш, ну… Кхм. У твоей мамы был повод, — если бы у Сола был галстук, он бы его сейчас нервно поправил, но на нём была растянутая и видавшая виды футболка, поэтому он провёл рукой по волосам вместо этого. — Майк, есть ли какие-то разумные причины, почему ребёнок, которого ищет полиция всего штата, сейчас стоит в моём доме? — Давай договоримся так. Я не буду рыться и узнавать, насколько глубоко ты в этом деле, и как много знаешь, а ты сделаешь мне одолжение и молча присмотришь за парнем пару дней. — Я не имею к этому никакого отношения! — Сол решительно взмахнул рукой, как бы отметая подобные возмутительные обвинения в сторону. — За кого ты меня принимаешь?! Я бы ни за что не стал пособничать в похищении ребёнка! — А я не говорю о похищении. Я говорю о том, почему мне пришлось обращаться к медикам после того, как я поехал по адресу по твоей наводке. Нервно сглотнув, Сол на мгновение отвёл взгляд, тут же выругавшись на самого себя за такую реакцию. До какой-то степени они все были в одной лодке, и ему действительно было немного неловко, что всё так сложилось. Но не стоило давать Майку лишний повод желать ему вреда. — Ладно, хорошо, — он потёр руками лицо, собираясь с мыслями. — Так, ты хочешь, чтобы мальчик остался у меня на… Сколько? — Как минимум, дня два. Может, дольше. Это неидеально, я понимаю, — Майк отреагировал на изменившиеся лица обоих, явно собиравшихся начать возражать. — Но мой основной приоритет сейчас закончить всё дело, я не могу точно сказать, сколько это займёт. Никто не будет искать Джейка здесь. Я буду регулярно выходить на связь. — Серьёзно, просто не могу поверить, что ты собираешься втянуть меня в это… А где Пинкман? Старший, я имею в виду. То есть средний. Джесси, короче. Если его брат здесь… С лица Джейка сбежало радостное выражение, и он резко погрустнел, опустив голову. Майк положил руку ему на плечо, привлекая внимание. — Джейк, можешь пойти посмотреть телевизор. Мы с тобой ещё поговорим, мне нужно сказать пару слов моему другу, хорошо? — Но я… — Джейку хотелось остаться и принять участие в разговоре, посвящённому Джесси, но, заглянув в глаза Майка, он потерял желание спорить. — Ладно. Дождавшись, пока мальчик пройдёт в комнату и устроиться на диване, Майк крепко сжал локоть Сола и потащил его глубже в квартиру. Слабо ойкая и кривясь от болезненно сильной хватки пальцев, Гудман не пытался сопротивляться, хотя и внутренне негодовал от такого обращения в собственном доме. — Слушай, Джимми, я не хочу тратить время здесь с тобой. Я думаю, ты прекрасно знаешь, где сейчас Пинкман, и в последнее время ты явно общался с Уайтом чаще, чем я. Лучше бы тебе уже определиться, на чьей стороне ты играешь, ясно? — теперь, без свидетелей их общения, Майк стал ещё менее дружелюбным. — Я доверяю тебе мальчика, потому что надеюсь, в тебе ещё осталось что-то кроме жажды наживы. Если всё пойдёт не так, и у меня не получится вытащить Джесси, найди способ вернуть его родителям. Сол скривился от обиды. Ну естественно деньги для него не самое важное! Ну, то есть важное, конечно, но не настолько же, чтобы не позаботиться о ребёнке, если необходимо. Хотя у него были сотни возражений, начиная от элементарного отсутствия в него в доме детской одежды до того, что он не желает рисковать быть обвинённым в киднеппинге. Но спорить с Майком в таком настроении было не только бесполезно, но и опасно. — Просто для записи, я хочу сказать, что сразу возражал против всех идей Уолтера, — он примиряюще поднял руки вверх, демонстрируя полное согласие. — Конечно, я позабочусь о парнишке, без проблем. Могу я ещё чем-нибудь помочь? — Сейчас это всё, что мне от тебя нужно, — Майк развернулся было, чтобы вернуться к Джейку, но притормозил, поворачиваясь обратно. — Нет, ещё одно. Найди хорошего врача, который не будет задавать лишних вопросов и сможет приехать, когда я позову. Не из тех, что сотрудничают с Фрингом. — ОК, без проблем. Сол потянулся следом за Майком, прошедшим в гостиную и остановившимся рядом с Джейком, с трудом присев на корточки, чтобы оказаться на одном уровне глаз. — Джейк, я знаю, что с первого взгляда этот тип не вызывает доверия, — он кивнул в сторону стоящего в проёме Сола, не обращая внимания на его возмущённое «эй!». — Со второго, впрочем, тоже. Но всё будет в порядке, ты можешь спокойно оставаться с ним. А я верну Джесси. Договорились? — Вы точно его вернёте? — глаза Джейка говорили о том, что он жаждет уверений и обещаний, и внезапно, несмотря на другой цвет глаз и разницу возраста он жутко напомнил Майку Джесси, ждущего с широко распахнутыми ресницами похвалы и одобрения, но в глубине души ожидающего тумаков. — Я сделаю всё, что в моих силах. Проводив Майка до двери, Сол некоторое время постоял в коридоре, раздумывая над тем, что делать дальше. В дверь снова постучали. Вернувшись в гостиную с пакетом с горячими коробочками китайской еды, Сол добродушно развёл руки в стороны. — Ну, Джейк, надеюсь, ты любишь удон с креветками!***
Несколько раз Джесси просыпался только для того, чтобы съесть горсть таблеток, предлагаемых Тоддом или просто вырубиться от невыносимой боли, пока наконец он не открыл глаза с ощущением, что нечто, раздирающее его бедный мозг, немного утихло и улеглось в голове, готовое в любой момент снова выпустить когти. Обведя комнату мутным взглядом и обнаружив, что сейчас он один, попытался пошевелиться. Осторожно приподнявшись с помощью рук, замирая каждый раз, когда ему казалось, что головная боль вот-вот снова оживёт, он смог сесть, облокотившись о спинку кровати. Ногу тоже дёргало болью, и он откинул одеяло, чтобы посмотреть на конечность, от колена и ниже плотно обёрнутую бинтами вместе с фиксирующей ногу шиной, о которой говорил Тодд. О побеге точно можно было забыть надолго. Но он чувствовал себя слишком хреново для того, чтобы сейчас сильно переживать из-за этого. Главное, Джейк смог сбежать. В кои-то веки Джесси смог что-то сделать правильно, и теперь ощущал почти умиротворение от этого факта. Конечно, из-за него Джейк и попал во всю эту передрягу, но, возможно, его старания всё исправить как-то зачтутся в небесной канцелярии. Не то чтобы это могло перевесить огромную чашу всего остального дерьма, но было приятно почувствовать себя хоть немного хорошим человеком перед лицом весьма вероятной скорой смерти. Хотя странно, если бы его хотели просто убить, для чего было лечить? В любом случае, теперь он совсем ничего не может сделать, так к чему тратить силы на переживания? Можно продолжать утешаться мыслями о том, что все остальные важные люди тоже в порядке. Мистер Уайт должен был уехать, Майк скорее всего тоже цел, вряд ли Кенни бы так сильно взбесился, если бы ему удалось его убить. Какой короткий список тех, о ком Джесси мог переживать. Он заставил себя сморгнуть слёзы, понимая, что плач ничего не исправит, только спровоцирует очередной приступ боли. Если бы он мог начать сначала, всё бы было по-другому. Он нашёл бы способ исправить отношения с родителями, завёл бы новых друзей, которые не употребляют, занялся бы чем-нибудь, что приносило бы людям настоящую радость, а не чёртов кайф. Хотя, скорее всего, всё равно бы напортачил, как-нибудь по-другому. Но Майк говорил, что верит в него. Что ошибаться нормально, и, если не снимать с себя ответственность, можно достичь чего-то хорошего. Джесси прикрыл глаза, воспроизводя утешающе звучащий голос Майка у себя в голове. Возможно, он снова отключился и открыл глаза, когда раздался лёгкий скрип двери. В комнату зашёл Тодд, сжимая в руках кружку, от которой поднимался горячий пар и разливался приятный запах еды. У Джесси в животе заурчало, хотя до этого он абсолютно не испытывал голода, слишком давно ел в последний раз, и организм уже перестал ожидать невозможного. — Я тебе тут суп заварил, быстрорастворимый. Больным, вроде, суп рекомендуется, — с важностью сообщил Тодд, устраиваясь на краю кровати. — Ты смотрю уже садишься, это хорошо. Он помог Джесси зажать кружку в обеих руках, и он с трудом поднёс её к губам, чтобы сделать глоток. Рот тут же обожгло, видимо, Тодд буквально только что залил смесь из пакетика крутым кипятком, и в желудок плюхнулся болезненный шар тепла. Глаза заслезились, и Джесси зашмыгал носом. — Давай-давай, — Тодд не дал ему опустить кружку, поддержав её под дном. — Тебе нужно выздоравливать и набираться сил. Так что пей до конца. — Очень горячо, — выдохнул Джесси, но послушно поднёс кружку обратно к губам, и начал осторожно дуть, пытаясь остудить суп до приемлемой температуры. Его руки дрожали, как будто время повернулось вспять, и его снова мучала ломка, пока он пытался совладать с вилкой, чтобы воткнуть её в предложенный Майком мясной рулет. Он заставил себя сделать ещё один маленький глоточек под пристальным взглядом Тодда. — Молодец, — от одобрения Тодда захотелось выплюнуть суп обратно, но Джесси сдержался. Зато парень начал казаться по-настоящему довольным, как будто ему удалось накормить капризного ребёнка. Он устроился поудобнее, опираясь на подставленные позади спины руки, продолжая внимательно наблюдать за Джесси. — Знаешь, я хотел спросить. Почему ты пытался убить Кенни? Джесси чуть не подавился очередным глотком супа. Вот уж чего он не ожидал, так это что кто-то будет интересоваться мотивами его поступка. Тем более что они были более чем очевидны. Но, судя по ожидающему ответа взгляду Тодда, не для всех. — Он ведь тебе нравился, — пока он подбирал слова, Тодд выдал следующее утверждение, от которого у Джесси чуть не отпала челюсть. — Ты сам его целовал тогда, в коридоре. Джесси бы решил, что над ним просто издеваются, но, кажется, Тодда действительно интересовал ответ. — Ну, я… Он пытался навредить Джейку. Я должен был его защитить, — Джесси попытался дать максимально нейтральный ответ. Неожиданно в голову пришла мысль, что, хоть Тодд и явно странный, возможно, это можно использовать, чтобы наладить с ним контакт. — Ты ведь тоже не хотел, чтобы с Джейком что-то случилось, да? Ты заботился о нём, пока он был здесь. Как обо мне сейчас. — Джейк хороший мальчик, — Тодд пожал плечами. — Я не желал ему вреда. Но Кенни один из нас. Так что это было глупо с твоей стороны. Он неожиданно поднялся, заставив Джесси вздрогнуть. В контексте разговора он бы не удивился, если бы дело закончилось рукоприкладством. Но Тодд просто прошёлся к столику с лекарствами. — Допивай свой суп. Я вколю тебе ещё антибиотика. Так быстрее подействует, чем с таблетками. Суп немного остыл, и Джесси смог сделать ещё несколько глотков без проблем, но больше в него не влезало, хотя в кружке и осталось больше половины бульона. — Могу я закончить позже? — Остынет же, — к счастью, Тодд не стал его принуждать, поставив чашку рядом с кроватью, и поднимая уже приготовленный шприц, на который Джесси скосился с нескрываемой тревогой в глазах. Конечно, он и раньше не мог контролировать, что именно Тодд ему даёт, но сейчас он был в достаточно осознанном состоянии, чтобы переживать о последствиях этого укола. — Давай, не бойся. Почувствуешь себя намного лучше. С трудом, стараясь не тревожить больную ногу, Джесси слегка повернулся набок, позволяя Тодду откинуть одеяло и чуть приспустить его боксёры. Слегка дёрнувшись от укола (руку Тодда никак нельзя было назвать лёгкой), он вытерпел процедуру и перекатился обратно на спину. Неожиданно Тодд оказался очень близко, намного ближе, чем было бы комфортно. Джесси испуганно замер, глядя широко распахнутыми глазами. В голове тут же заметались нехорошие мысли, что Тодд видимо не просто так про Кенни спрашивал. Он так надеялся, что сможет относительно спокойно пожить, пока тот не вернётся… Неужели все в этой шайке нацистов такие же извращенцы? Успев уже избавиться от шприца, Тодд поднял обе руки и обхватил ими лицо Джесси, мягко поглаживая большими пальцами и заставляя его зажмурится от неловкости. — У тебя очень нежная кожа. Синяки, наверное, быстро появляются, да? — не смущаясь, Тодд продолжал к нему прикасаться, нежно проведя пальцем по ресницам закрытых глаз. — Ты не переживай. Даже если Кенни не захочет больше тебя видеть, я о тебе позабочусь. Мы могли бы хорошо проводить время вместе. Что ты любишь делать? — Я… Я не знаю. — Да брось, ты же что-то делаешь в свободное время? Нельзя варить метамфетамин круглые сутки. — Я… люблю… Видеоигры, — выдавил наконец Джесси после того, как чужие настырные пальцы прошлись по его потрескавшимся губам. — Ой, я никогда не играл. Не думаю, что дядя Джек разрешит приставку, он не любит такие штуки. Что-нибудь ещё? — Рисовать. Рисовать мне тоже нравится, — Джесси задался вопросом, не будет ли Тодд заставлять его перебирать варианты, пока они не дойдут до того, что он задумал. Только что это будет? — О! Рисовать это здорово, — неожиданно руки исчезли, и спустя несколько секунд Джесси рискнул приоткрыть глаза, чтобы увидеть, как Тодд пристально разглядывает его лежащую поверх одеяла руку. Он прикоснулся к скорпиону на запястье, и Джесси прям пожалел, что это всего лишь чернила, а не настоящее существо, которое могло бы его ужалить. — Мы могли бы нарисовать что-нибудь вместе. Свастика получилась хорошо, но это так просто. Можно выбрать что-нибудь более красивое. — Да, наверное… — чувства умиротворённости и готовности ко всему, что дальше для него приготовила судьба, окончательно растворились без остатка. Джесси дико хотел оказаться где угодно, кроме этого места. Или хотя бы чтобы Тодд ушёл и не вернулся. — Только тебе придётся постараться убедить дядю Джека, что ему не нужно тебя убивать. Он хотел с тобой поговорить, — Тодд наконец совсем перестал к нему прикасаться и заглянул в глаза, озабоченно нахмурившись. — Не спорь с ним, хорошо? Он в плохом настроении последние пару дней. Джесси тактично промолчал на тему того, что если Джек хочет его убить, а Тодд предлагает убедить его в обратном, то спорить вероятно придётся. Не то чтобы Джесси собирался это делать. Перспектива пребывать живым здесь дальше казалась довольно пугающей. Но и умирать не хотелось. От внутреннего смятения и безнадёжности снова накатил приступ головной боли, и, пока Тодд приводил в порядок тумбочку с лекарствами, Джесси почувствовал, как веки снова тяжелеют и закрываются. Тело отчаянно нуждалось в восстановлении, и сопротивляться этому было невозможно.***
Уолтер наотрез отказался встречаться где-либо, кроме людного общественного места, и в целом его паранойя разыгралась с новой силой. Отчасти признавая правоту Майка в том, что этот разговор должен состояться, он не мог избавиться от навязчивых мыслей о гигантской продуманной махинации с целью устранить его. Конечно, это было не так. Джесси не смог бы сыграть в таком грандиозном спектакле против него. И всё равно, он терзался противоречиями до последнего момента, пока не надел шляпу и не сел в машину Эрмантраута. Теперь отступать было поздно, и он позволил ледяному спокойствию и самоуверенности Хайзенберга охватить себя. Что было нелегко, особенно после сцены перед посадкой в машину, когда Майк заставил его вытянуть руки в стороны и тщательно обследовал на предмет наличия опасных предметов, после чего изъял приобретённый незаконным путём пистолет, которым Уолтер так долго тренировался пользоваться в ожидании именно этого дня. В Лос Поллос было достаточно много людей. Уолтер начал было оглядываться в поисках свободного столика, желательно где-то в углу, но Майк подпихнул его в спину, призывая двигаться вглубь заведения. — Бога ради, никто с тобой здесь ничего не сделает, — если раньше он бы просто последовал указаниям, то сейчас Уолт обернулся и смерил Майка взглядом, дожидаясь, пока тот неохотно уберёт руку с его плеча, и только потом проследовал по знакомому маршруту в кабинет Фринга. Тот ожидал их прибытия, сидя за рабочим столом, с обычным сосредоточенно-отрешённым видом разбираясь с бумагами. Только одна тонкая, едва заметная полоска между бровями выдавала, что на самом деле до полного душевного спокойствия Фрингу было далеко. По крайней мере, Уолту хотелось думать, что дело обстояло так, утверждать наверняка было сложно. Было бы приятно увидеть своего невозмутимого соперника, а он сейчас уже не мог воспринимать Густаво Фринга иначе, выбитым из колеи. Еле заметно кивнув, показав, что обратил внимание на их появление, Фринг ещё около минуты продолжал что-то помечать в документах. Типичная игра, демонстрирующая, кто здесь босс, а кто лакей, вынужденный дожидаться, пока вышестоящий закончит свои, несомненно, важные дела. Несмотря на то, что Уолт хорошо понимал всю подноготную жеста и мог бы лишь усмехнуться дешевизне и избитости приёма, он ощутил нарастающее раздражение. Банальным или нет было поведение Фринга, он был вынужден играть по его правилам, а, значит, Уолт проигрывал. Наконец, бумаги были отложены в сторону, и Фринг поднял на посетителей мертвенно-холодный взгляд своих акульих глаз. Как Уолтер не пытался внутренне бодриться и делать вид, что образ Фринга, сбрасывающего маску дружелюбия, его не пугает, всё равно мгновенно стало не по себе. — Итак, — Фринг положил руки на стол и переплёл между собой длинные тонкие пальцы. Образ акулы в голове Уолтера сменился ассоциацией с ядовитым пауком. — Насколько я понимаю, в ближайшие несколько дней лаборатория остаётся не функциональной. И нам до сих пор не известно точное расположение Пинкмана. В этом месте Фринг выдержал некоторую паузу, будто собираясь с мыслями, чтобы продолжить говорить, но Уолтер чувствовал направленное на себя пристальное внимание. По словам Майка, пока что Гас ничего не знал о том, что Джесси успел его предупредить, а значит, и обо всех хаотичных действиях Уолтера по спасению семьи и инстинктивного первого намерения сбежать. Это давало некоторое преимущество и открывало возможности для выбора. Можно было попытаться изобразить искренность и лояльность, признаться в своих грехах и напирать на возможность восстановить доверительные отношения между ними путём искупления. Но есть вещи, которые не подлежат восстановлению. Они уже никогда не смогут доверять друг другу. Поэтому пока что Уолтер не собирался легко сдавать это своё единственное преимущество: знание о чём-то, чего не знает Фринг. Лицо Уолтера исказилось в выражении вполне настоящего беспокойства. — Что с Джесси? Где он? Чёрт побери, мне казалось, что мы уже разобрались с тем, что без Джесси… — Хватит! — Фринг разъединил пальцы и хлопнул ладонью по столу. Вспышка была неожиданной и нетипичной, но раздражённая гримаса на лице Гаса так быстро разгладилась, как будто её и не было вовсе, как будто ничего и не произошло. Приняв прежнюю позу, Фринг снова заговорил спокойным голосом. — Я не имею ни малейшего отношения к исчезновению Пинкмана. И, как и ты, желаю, чтобы он вернулся к нам в целости и сохранности. Уолтер еле сдержал ухмылку злорадного удовлетворения. Он так и думал, что Фринг сам не станет устраивать триумфальное разоблачение, раскидываться обвинениями и вытаскивать наружу всё грязное бельё. Как ни крути, раз за разом всё сводилось к тому, что они застряли в патовой ситуации друг с другом. Уолтер не мог уйти, а Фринг не мог остаться без химика. Конечно, в долгосрочной перспективе заменить одного человека намного легче, чем найти способ избавиться от нависшей над Уолтом угрозы, но по крайней мере сейчас он мог продолжать использовать свой козырь, чтобы выиграть время. — Тем не менее, мы не можем позволить себе полную остановку производства до окончательного решения всех возникших проблем. Так что я надеюсь, что, с помощью Майка, ты сможешь организовать временную лабораторию. Я не ожидаю тех же объёмов продукта, и, всё же, рассчитываю на максимум возможного в сложившихся обстоятельствах, — сделав многозначительную паузу, Фринг посмотрел на обоих, убеждаясь, что общий посыл достиг цели, и все поняли предстоящую задачу. После чего снова сосредоточил пронзительный взгляд на Уолтере. — А теперь, Майк, дай нам пару минут, пожалуйста. Не удержавшись, Уолт кинул на Майка быстрый взгляд, и успел заметить на его лице выражение неодобрения. Позволив себе короткий вздох, в котором, благодаря многолетнему опыту оттачивания таких бессловесных средств выражения эмоций, легко читалось это недовольство, Майк поднялся с кресла у стены и вышел за дверь. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, и, как ни странно, но в этом напряжённом изучении Уолтеру было достаточно комфортно. Наконец-то они снова встретились лицом к лицу, и у него появилась возможность вести свою игру напрямую, а не оттираться на заднем плане в ожидании неизбежного конца. — Я буду говорить прямо. Между нами сложились напряжённые отношения, многое было сделано и сказано, — Уолтер не сумел сдержать удивлено поползшие вверх брови. Не то чтобы он не ожидал откровенного разговора, но всё же странно было предполагать, что Фринг будет выражать сожаление о неудачном прошлом. Словно услышав его мысли, Фринг продолжил. — Этого не вернуть, и я сомневаюсь, что кто-либо из нас принял бы иные решения, если бы была возможность. Но я предлагаю смотреть в будущее. Уолтер прикусил язык, с которого готовы были слететь злые слова, что для него это будущее в глазах Фринга явно продлится не дольше того момента, как ему удастся вернуть обратно Джесси. Но Фринг слишком прагматичен и, понимая, что этого может не произойти, не готов пока выпускать из рук полезные активы. Только, произнеся это вслух, ничего не добиться. — Это всё, чего я хочу, — Уолт смягчил выражение лица, позволив тревоге вылезти на поверхность, хоть внутри и продолжало закипать недовольство от вынужденной демонстрации подчинения. — Должен признать, все обстоятельства нашей последней встречи заставили меня сильно нервничать. Я лишь хочу подчеркнуть, что меня более чем устраивали условия, на которых мы начали вести дела, и всё то безумие, что произошло позже… Вы не правы, если бы у меня была возможность удержать Джесси от его бездумных действий и найти лучший способ решения наших проблем, я бы сделал это, и мне жаль, что пришлось пойти на крайние меры. Хождение по тонкому лезвию бритвы, учитывая, что Фринг знал о заигрываниях Уолтера с бандой нацистов, но им предстояло работать вместе, и даже если весь план со спасением Джесси сработает безупречно, и мальчик уедет отсюда, это будет означать, что больше некому прикрывать его спину. И тогда лишь вопрос времени, когда найдутся другие «повара» ему на замену. Поэтому исправить отношения было необходимо, хоть это и казалось практически безнадёжным делом. Судя по поскучневшим и не изменившим выражения всё таким же холодным глазам Фринга, пока получалось не очень успешно. — Итак… О будущем? — переспросил Уолтер, перекидывая эстафетную палочку разговора обратно, нарочито уступая возможность Фрингу говорить о главном и выставлять свои условия. — Я хочу дать последний шанс этому сотрудничеству. Даю слово, что ты и твоя семья будете в безопасности. Всё остаётся по-прежнему, ты занимаешься приготовлением, мои люди выполняют остальное, ты получаешь деньги. Но мы оба также понимаем, что, учитывая состояние твоего здоровья, бесконечно так продолжаться не сможет. Как по-твоему, сколько ещё времени у тебя осталось? Разговор снова свернул в неожиданное для Уолтера русло и заставил его задуматься. К такому щедрому предложению он не был готов, и не собирался так легко верить сказанным словам. Конечно, Гас сейчас скажет, что угодно, лишь бы притупить его бдительность. Но и намёки про его здоровье далеко неслучайны, и нетрудно было догадаться, к чему это ведёт. — У меня ремиссия. Трудно предсказать дальнейшее развитие событий, — осторожно ответил он. — Но я так понимаю, угроза возвращения болезни сохраняется? Каков прогноз в таком случае? — Около полугода, — он вспомнил неприятный на фоне всеобщей радости разговор наедине со врачом, который объяснил, что, несмотря на всё предпринятое, болезнь ещё может вернуться, и, скорее всего, будет развиваться быстрее, а шансы на выздоровление намного снизятся. — В таком случае, предлагаю следующую сделку. Ты работаешь до тех пор, пока позволяет состояние здоровья, но, как только станет известно, что рак вернулся, если это случится, ты обучишь моих людей своей формуле. Это приемлемые условия? Помедлив несколько мгновений, деля вид, что раздумывает, Уолтер кивнул и протянул руку для рукопожатия, закрепляющего соглашение. Он искал перемирия и получил его. А что будет дальше… Впереди ещё много времени.***
Комнату заполнил резкий табачный запах, вторгшийся в его очередной сон без сновидений, и Джесси открыл глаза с острым чувством тревоги и опасности. В затемнённом помещении резко выделялся ярко-красный огонёк сигареты, торчащей в уголке губ Джека. Он сидел рядом с кроватью Джесси на поскрипывающем деревянном стуле, молча изучая лежащего. При мысли о том, сколько времени он вот так пролежал под этим взглядом, сразу стало ещё более неуютно. Впрочем, тут же накатила страшная дурнота, и стало не до того. Джесси невольно застонал, прижимая здоровую руку к лицу и ощущая, как болезненно дёргается желудок. Видимо, суп не очень хотел спокойно усваиваться. Лоб ощущался горячим и мокрым. С трудом сглотнув и проведя ладонью вбок, утирая пот и сдвигая липкие пряди волос, он услышал голос Джека. — Что, хреново? — сочувствия в вопросе не было ни на йоту, скорее злорадное удовлетворение. — В следующий раз будешь лучше думать, прежде чем что-то делать. — В следующий раз? — переспросил Джесси, вспоминая недавний (хотя как знать, сколько времени прошло?) разговор с Тоддом. — Значит, вы меня не убьёте? — Может, и нужно было бы, — Джек продолжал курить, ещё больше расплываясь перед глазами Джесси в клубах дыма. — Твой партнёр утверждает, что без него ты нихрена не умеешь. Это правда? Сердце Джесси ёкнуло и сжалось от нахлынувших противоречивых эмоций. Как ни странно, первым полоснуло острое чувство обиды. Как обычно, мистер Уайт поливает его говном, ничего нового, казалось бы, а каждый раз больно, как в первый, когда он так искренне радовался за ремиссию напарника и хотел попросить совета, а в итоге получил скандал и обвинения в бездарном плагиате на ровном месте. Следующими почти сразу нахлынули тревога и страх. Значит, мистер Уайт не уехал? Он всё ещё пытается поддерживать контакт с нацистами? Но ведь это небезопасно. На что он рассчитывает? Неужели он всё ещё не отказался от плана устранить Фринга их руками? Это явно не могло закончиться хорошо. Наконец, был робкий проблеск надежды. Что бы там мистер Уайт не говорил, он ведь его не бросит? Он обязательно придумает способ вытащить Джесси. Правда, не совсем понятно, для чего ему понадобилось при этом принижать его способности, но мистеру Уайту виднее, как вести переговоры. Должен ли только Джесси согласиться? Или оспаривать? Слишком сложные вопросы для его измученного болью и температурой мозга. — У меня получается не так хорошо, как у него, но я могу варить мет, если речь об этом, — с трудом он подыскал подходящий, на его взгляд, компромисс между этими вариантами, и облегчённо прикрыл глаза, устав от предпринятых усилий. — Так он просто вредный старик, не желающий уступать дорогу юному дарованию, а? — судя по голосу, Джек слегка усмехнулся, но тут же резко придвинулся ближе и больно схватил его за руку, сжимая запястье с такой силой, что Джесси почти ожидал услышать хруст кости. Испуганно ойкнув от боли, он уставился на Джека во все глаза. — Слушай, пацан, у меня из-за тебя уже слишком много проблем. Если ты думаешь, что у меня есть настроение или желание возиться с тобой, советую подумать ещё раз. Завтра привезут оборудование, которое Кенни заказал. И ты начнёшь готовить, мне плевать, если ты будешь это делать с костылём. Ясно? Тут тебе не санаторий. Джесси всхлипнул от боли и кивнул, не доверяя собственному голосу. Хотя он абсолютно не представлял себе, как сможет не то что работать, а хотя бы встать с кровати и добраться до места варки. — Вот и хорошо. Джек выпустил его руку, и кисть тут же запульсировала, наполняясь кровью из пережатых сосудов. Джесси понимал, что никто здесь с ним не будет разговаривать иначе, чем с позиции силы, и он совершенно не может повлиять на то, как долго это будет продолжаться. Но если у мистера Уайта есть план… Он же не будет тянуть с его воплощением? — Могу я спросить? — Джек начал было подниматься со стула, но немного задержался, что Джесси воспринял, как согласие. — Когда Кенни вернётся? Джек расхохотался, и, оставив было вопрос без ответа, встал и направился к выходу из комнаты. Уже на пороге он обернулся, и проговорил голосом, в котором снова слышалось мрачное веселье. — Не переживай, думаю, ты об этом узнаешь первым.***
Уолтер подъехал к длинному невысокому зданию, напоминающему склад, и остановил машину рядом с другими чёрными автомобилями. Медленно повернув ключ зажигания, заглушая мотор, он сделал несколько размеренных глубоких вздохов, собираясь и настраиваясь на нужное настроение. Несмотря на палящую жару, он был в наглухо застёгнутой куртке, на лицо падала тень от шляпы, делая выражение его лица ещё более резким и суровым. Наконец он протянул руку к ручке и вышел из машины. Длинная тень тут же упала на асфальт, напомнив ему сцену из старых вестернов, в которых показывается силуэт героя на песке, и его рука, готовая выхватить пистолет из кобуры. Прихватив с собой небольшой кейс с заднего сидения, он направился ко входу в здание. Его свободная от ноши рука была глубоко погружена в карман куртки. План был готов к осуществлению ещё несколько дней назад, но внезапным препятствием стало то, что Джек, до которого Уолтер мучительно долго не мог дозвониться, тянул с назначением встречи, и только буквально накануне дал отмашку. Это настораживало, поскольку Уолтер не мог понять, с чем связана такая задержка и раздражённый тон Джека по телефону, но главное, что встреча наконец должна была состояться. Он мысленно попросил Джесси потерпеть ещё немного, изо всех сил надеясь, что он не обращается в пустоту. На входе его встретил человек, кивнувший в сторону ближайшей комнаты. Там было светло и просторно, вокруг широкого стола стояло несколько человек, а Джек опирался на стол, лениво поигрывая зажигалкой. Он вскинул голову, внимательно оглядев вошедшего Уолтера. От живого, хищного ума в его взгляде Уолту на мгновение стало не по себе. — Не жарковато ли? — Джек кивнул на куртку Уолта, и взглянул на одного из своих людей, который двинулся было в его сторону. — Что ж поделать, — Уолт вытащил руку из кармана и отвёл чуть в сторону, слегка пожимая плечами. — В моём возрасте даже в такие дни кости морозит. На лице Джека отразилось некоторое сомнение, но вид Уолтера был такой спокойный и даже будто расслабленный, что он слегка поднял руку, и почти вплотную подошедший к нему мужчина отступил на пару шагов назад. — Ладно, Хейзенберг. Перейдём к делу. Где мой мет и деньги? Вместо ответа Уолтер водрузил кейс на стол, положил его плашмя и подтолкнул ближе к Джеку. Тот ловко перехватил, перевернул его лицевой стороной к себе и щёлкнул замочками, откидывая крышку. Внутри покоились плотно уложенные рядом друг с другом упаковки с ярко-голубым веществом, сулившим такие большие деньги, за которые испокон веков многие люди не считали зазорным перегрызать друг другу глотки. Удовлетворённо хмыкнув, Джек аккуратно ножичком сделал небольшой разрез на одной из упаковок, и достал на небольшую порцию на краюшке лезвия. Пока продукт проверяли на качество, Джек задумчиво постучал пальцами по столу и снова посмотрел на Хейзенберга. — Что ж, это хорошо. А что насчёт денег? — А что насчёт Пинкманов? Где они? — Ну, Уолтер, — по лицу Джека скользнула неприятная усмешка. — Ты же не ожидал, что я привезу двух разыскиваемых парней практически в центр города? Мы поговорим о них только после того, как я увижу свои деньги. — Они живы? — он ощущал себя абсолютно уверенно в каждом этапе плана, кроме этого, самого хрупкого и важного момента. — За кого ты меня принимаешь? — деланно оскорбился Джек. — Я не стал бы брать столько за трупы. Не тот ответ, который мог бы успокоить Уолта, но хоть что-то. — Деньги в багажнике. — Может, тогда дашь мне ключи? — с улыбкой на лице Джек протянул руку с открытой ладонью, но Уолтер успел заметить его взгляд, брошенный на того самого человека, который должен был его обыскать при входе. Адреналин обострял чувства до предела, в том числе значительно расширял возможности периферического зрения, так что Уолт уловил движение краем глаза. Человек явно неспроста завёл руку за спину. Значит, вот как Джек решил завершить эту встречу. Получить всё и пристрелить его, как бешенную собаку. Разумно, скорее всего, Уолт бы и сам поступил также. Но он по другую сторону, и не собирается так легко сдаваться. — Думаю, мы ещё не договорили, — сердце с упоением застучало чаще, когда Уолтер поднял руку и потянул за язычок молнии, раскрывая куртку. Распахнув её полы, он предъявил удивлённому взгляду Джека и остальных скрытую под ней жилетку, чьи множественные карманы были укомплектованы помигивающими красными лампами устройствами. Пока никто не успел опомнится, он быстро сунул руку в карман и вытащил детонатор, удобно лёгший в ладонь, и нажал на кнопку большим пальцем. — Если я отпущу, тут всё взлетит на воздух. Прошло несколько ошеломлённых секунд, прежде чем Джек расхохотался, и это была совсем не та реакция, которую Уолтер ожидал, хотя кто может точно предсказать, как человек отреагирует на подобную ситуацию. Впрочем, реакция Джека объяснилась достаточно быстро. — Серьёзно, Хейзенберг? Ты думаешь, я куплюсь на эту чушь? — презрительно сплюнув прямо на пол, Джек кивнул своему человеку. — Это херня, давай, пристрели его. — Ты уверен? — проговорил Уолтер, приподнимая бровь. — Готов поставить на это свою жизнь? Человек, которому отдали приказ, явно колебался, вызывая раздражение главаря. — Да не гони! Насмотрелся дешёвых боевиков и думаешь, меня это напугает? Скажи честно, как ты вообще решился бросить свою добропорядочную жизнь честного гражданина, а, Уолтер? Увидел в новостях, сколько денег забирают у мелких барыг при облаве и решил, что сможешь лучше? — по лицу Уолта пробежала тень, заставившая Джека усмехнуться ещё шире. — Ну, поздравляю, теперь ты тоже попадёшь в телевизор. Почётный семьянин и бывший учитель химии пропал без вести… Сам понимаешь. — Ты думаешь, мне есть, что терять, поэтому я не рискнул бы. Но ты не так хорошо меня знаешь, Джек. Я старый человек. И у меня терминальная стадия рака лёгких, — настала очередь Уолта улыбаться, глядя на то, как резко меняется выражение лица Джека. — К слову о том, почему я решил этим заняться. Знаешь, сколько стоит одна процедура химиотерапии? А сколько стоит отправить двоих детей учиться в колледж? Джек молчал, видимо, не находя, что ответить, и торжествующая улыбка Хейзенберга ширилась на лице Уолтера. Всё его существо трепетало, осознавая риски, которыми себя подвергает, но мозг работал чётко и быстро, и это было прекрасно. — Вот что сейчас произойдёт. Мы сядем в ваши машины и поедем туда, где вы держите Джесси. Я заберу его и Джейка, мет и деньги сможете оставить себе, мне наплевать. Но Джесси принадлежит мне.***
Напряжённо сжимая руль, Майк внимательно следил за помигивающими точками на экране устройства, обозначавшими местоположение Уолтера и кейса. На сей раз он не мог позволить себе рисковать, поэтому решил закрепить маячок не только в подкладке куртки Уайта, на тот случай, если они найдут способ таки избавиться от него, но и под обивкой внутренней изнанки кейса, в который лично укладывал отобранные из готовой к отправке партии Лос Поллос упаковки мета. Если всё пройдёт, как задумано, он вернёт товар на место. Если же нет… Возможно, ему больше не придётся об этом беспокоиться. Конечно, он мог бы посадить за руль кого-нибудь из своих ребят и отслеживать ход операции в качестве пассажира, больше сосредоточившись на действиях всей группы, но ему необходимо было максимально активное участие. Верный глок в подплечной кобуре согревал его бок, и он буквально горел от желания наконец использовать его против ублюдков. Наконец, точки на экране пришли в движение, и Майк предупредил группу о выдвижении по радио, настроенному на зашифрованную волну. Было решено двигаться в максимальном отдалении, чтобы у нацистов не могло возникнуть и тени подозрения, что их преследуют, и в дело соответственно включён кто-либо ещё, кроме Уолтера. Под шинами мелькали мили асфальтированной дороги. Они всё больше удалялись от центра города, пока не покинули его совсем, двигаясь в том самом направлении, где Майк подобрал Джейка. Он не счёл нужным сообщать Уолтеру об этом факте, опасаясь, что его изощрённый мозг постарается использовать и это знание каким-либо неприятным образом. Он каждый день исправно созванивался с Солом и выслушивал его нытьё о том, что ребёнок конечно послушный, но он не нанимался быть нянькой. Впрочем, к его удивлению, было полное ощущение, что ноет Гудман больше для порядка, поскольку настоящего негодования в его голосе слышно не было. Слыша на заднем плане звонкий голос мальчика, заявлявшего, что сегодня его очередь выбирать фильм, Майк даже думал о том, что гораздо более несчастным Сол будет выглядеть, когда придётся расстаться с юным подопечным. Говорить приходилось и с самим Джейком, убеждая его потерпеть ещё немного. Очень тяжело было удерживаться от прямых обещаний, оставалось только бесконечно терпеливо раз за разом повторять, что он делает всё необходимое. И вот наконец это происходило. Точки на экране замедлились и остановились совсем. Майк притормозил и медленно остановился на обочине, не желая внезапно выскочить из-за поворота и быть увиденным. За ним остановилось ещё несколько машин, наполненных его людьми. — Майк? — Тайрус на соседнем сидении взялся за рацию и вопросительно посмотрел на главного. — Дай мне бинокль. Проведём небольшую разведку.***
Решётчатые металлические ворота распахнулись, и они заехали на территорию лагеря. Дорога проходила в напряжённом молчании, никого особо не тянуло на разговоры, и Уолтер, поглядывая на злое лицо сидящего рядом с ним на заднем сидении Джека, в кои-то веки решил не подливать масла в огонь. Когда все выбрались из машины, Джек коротко кивнул в сторону одной из построек, и повёл Уолтера за собой. На улицу из другого здания появилось ещё несколько вооружённых человек, недоумённо переглядывающихся между собой. Взмахом руки Джек велел им держаться подальше. Они подошли ближе к указанному Джеком строению. Как только распахнулась дверь, в лицо ударил до боли знакомый запах химикатов. В груди Уолтера зажегся было гнев, неужели Джесси в самом деле согласился варить для этих ублюдков?! Но тут же изнутри донёсся душераздирающий приступ кашля, и гнев сменился беспокойством и чувством лёгкого стыда за собственную вспышку. Вряд ли у мальчика был выбор. — Пусть Джесси выведут сюда. Мы можем подождать здесь. И где ребёнок? — Уолт не хотел рисковать непредсказуемыми химическими реакциями, которые могли произойти при контакте различных испарений и соединений взрывчатых веществ. — Про мальчишку тебе лучше твой парень расскажет, — процедил Джек сквозь зубы. — Фрэнк, давай, скажи Тодду притащить Пинкмана на улицу. Уолтер нахмурился при пассаже о ребёнке, но решил, что время для дискуссии ещё будет, да и потом, положа руку на сердце, судьба Джесси волновала его гораздо больше, чем его младший брат. Время ожидания затягивалось, или только казалось таким долгим из-за нараставшего внутреннего напряжения. Он чувствовал, как потеет рука, сжимающая детонатор, и немного тревожился о том, что палец может соскользнуть. Уолт был по-прежнему уверен в своём плане, но приехать сюда было только половиной дела, им необходимо было ещё суметь уйти. Наконец, дверь снова распахнулась, и сначала из неё показался высокий светловолосый парень, выходящий как-то странно боком. Не сразу Уолтер осознал, что он помогает другому человеку выйти следом за ним. Отчего-то вид Джесси поверг его в шок. Казалось бы, он видел мальчика в разных ситуациях, и многократно избитым, и обдолбанным в жуткой комнате притона, и обритым налысо с шальными глазами посреди собственного разбитого дома, и можно было бы уже привыкнуть, что с ним вечно что-то не так, но каждый раз какие-то глубинные отцовско-собственнические чувства заставляли его сердце сжиматься и чувствовать себя виноватым, таким виноватым. Чёртов мальчишка. Джесси явно с трудом удерживался на ногах, опираясь о помогавшего ему парня, и слеповато щурился на солнце сквозь светлые ресницы. Его лицо выглядело настолько бледным, как будто в теле не осталось ни одной капли крови, его украшали раздувшиеся синевато-жёлтые синяки. На выходе он снова болезненно закашлялся и поднял ко рту руку, перевязанную какими-то побуревшими бинтами. — Джесси, — потрясённо выдохнул Уолт, не сдержав чувства, и парень резко поднял голову, пошатнувшись и вынуждая сопровождавшего его сильнее обхватить за пояс. — Мистер Уайт?! — Джесси изумлённо распахнул глаза с настолько сильно полопавшимися сосудами, что прямо сейчас трудно было разглядеть их природную голубизну. Но зато выражение его лица тут же стало настолько обнадёженным и обрадованным, что Уолт ощутил прилив сил и уверенно расправил плечи. В другой ситуации он бы выругал мальчика за использование его имени, но сейчас это не имело принципиального значения. — Джесси, ты знаешь, где Джейк? — последовав совету Джека, спросил Уолтер, прокручивая дальнейшие действия в голове. — Он… Он сбежал. Вы ничего не слышали про него? Он не дома? — радостное выражение тут же стёрлось с лица Джесси, как будто резко выключили лампочку, и глаза наполнились слезами. Он и так никогда особо не справлялся с эмоциями, и сейчас подавно был далёк от самоконтроля. — Джесси, я не смотрел новости, так что может быть всё в порядке, — поспешно попытался справиться с ситуацией Уолт, отчасти обрадовавшись, что им не придётся находиться здесь дольше необходимого в выяснении этого вопроса. Он обернулся на Джека. — Посадите его в машину. — Как пожелаете, сэр, — насмешливо осклабился Джек, видимо, пытаясь удержать видимость того, что ситуация под его контролем и всё происходит по его расчёту, чтобы не растерять авторитет перед своими людьми. — Тодд, тащи его. Судя по тому, как неловко Джесси подтягивал за собой неестественно прямую ногу, опираясь с её стороны на плечо Тодда, он был травмирован ещё больше, чем Уолт подумал с первого взгляда. Ему очень захотелось забыться и врезать Джеку по его усмехающейся физиономии, но важно не забывать о приоритетах. Ублюдок ещё получит своё. Его задача — вывезти Джесси отсюда. Было жалко наблюдать за тем, как мальчик пытался втиснуться на заднее сидение и шипел от боли, когда нога ударилась о недостаточно широко распахнутую дверцу. Наконец, он заполз внутрь, и в голове Уолта наконец появилась тревожная мысль, что у них возникнет небольшая проблема в ближайшем будущем. Ладно, всё имело смысл решать постепенно. — Хорошо. Мы почти закончили. Пусть твои люди заберут мет и деньги, — всё указанное было быстро вытащено из багажника, и Уолт помедлил, переходя к самой критической части. — Джек, мне нужно, чтобы ты сел за руль. — А поесть вам с собой не завернуть? — ожидаемо взбесился Джек, сужая глаза до узких еле различимых щёлочек. — С какого бы хрена? — Мне не нужно, чтобы твои люди решили расстрелять машину пару метров спустя с твоей же подачи, — максимально сдержанно пояснил Уолтер. — Ты отъедешь с нами совсем немного, а потом мы тебя высадим и поедем себе спокойно дальше. Все остаются в выигрыше. Ты получил всё, о чём мы договаривались, разве нет? Я просто хочу, чтобы мы уехали отсюда живыми. — Ты же понимаешь, это не продлится долго. Я вас обоих из-под земли достану всё равно. — У тебя определённо есть право попытаться это сделать, — угроза не возымела должного действия, Уолтер по-прежнему оставался возмутительно спокойным. — Думаю, мы сможем выяснить, что из этого выйдет, позже. — Тащи свою чёртову задницу в машину, — рыкнул Джек, размашистым шагом подходя к тачке и с громким хлопком закрывая за собой водительскую дверцу.***
В бинокль Майк наблюдал, как Уолтер садится в машину, и она выезжает с территории нацистского лагеря. Он уже отдал приказ об окружении своим людям, и теперь ему предстояло скорее координировать процесс, а личное вмешательство придётся отложить до того момента, как территория будет очищена. Хотя ему до безумия хотелось пойти в гущу событий самому, не слишком сдержанная дискуссия с Тайрусом помогла ему прийти к выводу, что он гораздо больше заинтересован в возможности лично проследить благополучное отбытие Джесси и Уолта из лагеря и прикрыть их при необходимости. Поэтому он на всякий случай достал из багажника верную винтовку, расположился в удобной позиции и приготовился наблюдать за происходящим. Он видел, как Джесси вытащили из пристройки, будто мешок картошки. По крайней мере, мальчик был жив, остальное могло подождать, хотя Майк не мог удержаться от того, чтобы на пробу навести прицел на лысую голову и помечтать о том, что можно было бы нажать на курок и разом избавиться от кучи проблем. Но, разумеется, не сейчас. Более того, наиболее удачный момент был упущен в прошлом. Он выждал, пока машина отъедет на достаточное расстояние, он поднёс к губам рацию и отдал команду своей группе.***
Джесси, как мог, съежился на заднем сидении машины, обхватив себя руками. Нога вынужденно оставалась в вытянутом положении, и периодически ему приходилось отрывать руки от плеч, чтобы придерживаться на поворотах. Джек вёл машину злобно и резко, не особенно считаясь с положением пассажиров, хотя Уолт и мягко намекнул ему, что лишняя тряска может неблагополучно сказаться на всех них. Он никак не мог унять идущую откуда-то глубоко изнутри дрожь. Сложно было разделить, с чем это связано, то ли от переполнявших его чувств, то ли от никак не желавшей отступать болезни. Возможно, если бы Джек дал ему всё-таки возможность отлежаться под присмотром Тодда, лекарства оказали бы нужное воздействие, но необходимость возиться с химикатами без всякой защиты, необходимость целый день торчать в том душном ограниченном пространстве и изо всех сил сосредотачиваться на каждом действии, чтобы всё дело не закончилось большим взрывом, а продукт получился хоть сколько-нибудь годным, потому что это единственное, что могло сохранить ему жизнь, так сильно истощали его силы и нервы, что состояние неуклонно ухудшалось. Его постоянно лихорадило, но даже несмотря на повышенную температуру тела, он отдельно ощущал идущий от руки жар, а необходимость вынужденно нет-нет, да наступать на больную ногу тоже не могла привести ни к чему хорошему. В конечном итоге, спустя всего несколько дней работы он был настолько вымотан, что с благодарностью принимал любую помощь и послабление от Тодда, забыв про прежние страхи. Пожалуй, он бы совсем не сопротивлялся, если бы Тодд решил всё-таки осуществить свою идею выжечь на его теле что-нибудь ещё, но, по счастью, этого просто не успело произойти. Появившийся из ниоткуда мистер Уайт казался галлюцинацией его воспалённого мозга, но он всё-таки попробовал с ним заговорить, и даже получил ответ, и вот теперь они неведомым образом оказались в машине. Всё это было чересчур, и Джесси казалось, что он вот-вот отключиться и очнётся в маленькой затхлой комнатке только для того, чтобы Тодд снова потащил его работать. Но тут машина резко затормозила, и он едва успел выставить руки, чтобы не удариться лицом со всей силы о переднее сидение. — Какого хрена там происходит? — прорычал Джек, и Джесси поначалу вообще не мог понять, о чём он говорит, но постепенно в его словно забитый ватой мозг начали просачиваться раздающиеся на расстоянии выстрелы. — А ну выметайтесь из тачки, вы оба! Заметив в его руке пистолет, Джесси судорожно вздохнул и вжался поглубже в сидение, пытаясь сообразить, что он может сделать. Он почти забыл о присутствии мистера Уайта и испытал просто невероятное облегчение, когда услышал его голос. — Джек, нам нужна машина, — мистер Уайт поднял руку, в которой крепко что-то сжимал. — Бомба по-прежнему у меня, помнишь? — Да иди ты нахуй! — Джек резко повернулся и направил пистолет прямо на Джесси, застывшему на месте. Было бы так глупо умереть сейчас, когда свобода так близко. Но он всегда делает сплошные глупости. — Джек… — Заткнись! Хотел спасти своего парня? Я сейчас прострелю ему башку, и никакого смысла в твоём героическом самопожертвовании не будет, тупой мудак. Я сказал, выметайтесь из тачки. — Ладно-ладно! Хорошо, — поняв, что ситуация перешла грань, после которой вести переговоры стало невозможно. — Дай нам минуту. Быстро выбравшись из машины, мистер Уайт открыл ближайшую к Джесси дверцу и, закинув его руки себе вокруг шеи, помог ему встать на здоровую ногу и осторожно вытащить повреждённую конечность. Толком не дождавшись, пока они захлопнут дверь за собой, Джек резко подал машину назад, лихо разворачиваясь и набирая скорость на пути к лагерю. Тяжело дыша, Джесси позволил себе полностью опереться на Уолтера, положив голову ему на плечо. — Тшш, Джесси, всё хорошо, ты в порядке, — приобняв его свободной рукой, мистер Уайт не побрезговал поцеловать его в грязную макушку. — Всё нормально. Внезапно раздался какой-то громкий металлический скрежет и, резко подняв голову, Джесси увидел, как машина Джека, явно потеряв управление заметалась по дороге, занеслась и опрокинулась набок, пропахав ещё несколько метров асфальта, прежде чем замереть грудой металлолома.