Стараясь держать голову прямо и не ёрзать на стуле, Джесси со смирением ждал, когда закончится мероприятие, и он сможет уйти обратно в комнату. Майк с серьёзным выражением лица листал фотографии, перекинутые на ноутбук.
– Ладно, эта подойдёт, – наконец, выдал он свой вердикт. Вздохнув с облегчением, Джесси опёрся руками о бёдра, готовясь встать, но мистер Уайт замахал руками.
– Ну и отлично! Я пиццу привёз, давайте поедим немного. Раз всё так хорошо идёт, – бодрой, пружинящей походкой мистер Уайт вышел с кухни, чтобы забрать пиццу из машины.
Скорчив недовольное выражение лица ему вслед, Джесси скрестил руки на груди и опустил взгляд на пол, ощущая, как тишина на кухне сгущается и становится почти осязаемой. После его самоволки прошла уже почти неделя. Ему стало хуже той же ночью, опять поднялась температура и Майку пришлось срочно вызывать Хелен. Ему снова понадобились капельницы, сопровождаемые упрёками и возмущённой лекцией о том, что его предупреждали, и что возможно Хелен зря тратит время, раз уж ему так хочется сдохнуть. Сама не зная этого, девушка повторила несколько фраз, очень похожих на то, что говорил Майк.
После пары дней интенсивного лечения, которые помогли ему снова встать на ноги, Джесси совсем приуныл и погрузился в мрачную меланхолию, в которой даже не было места ни новым слезам, ни желанию поговорить и объясниться, ни спорам о собственном будущем. Наконец, весь комок его чувств провалился в ту же бездонную яму в душе, куда он засовывал всё остальное дерьмо в своей жизни. Все его попытки что-то объяснить, добиться понимания, сказать о своих чувствах разбивались об одно и то же. Он жалкий наркоман. Неудачник. Клеймо, которое горело на его коже больнее и ярче, чем выжженная свастика на руке. Так какой смысл продолжать пытаться. Это то, чем он всегда будет в глазах окружающих. Что хуже всего, так оно и есть, это чистая правда. Он сам всегда знал это глубоко в душе, и количество людей, тыкающих в его слабость, стало критически большим. Родители, мистер Уайт, Фринг, Майк, Хелен. Все они рано или поздно кидали это ему прямо в лицо. Он никогда не будет никем другим.
И вот всё равно, они сидели втроём на кухне, мистер Уайт, посмеиваясь, рассказывал о каком-то небольшом забавном казусе с Тайрусом на производстве, и все делали вид, что одинаково нормальные люди. А мысли Джесси снова и снова возвращались к словам Майка, обвиняющим его едва ли не в шантаже и угрозах довести себя до смерти с помощью наркотиков, если его отошлют.
– Джесси, слышишь?
– А? Да, мистер Уайт, – он нехотя оторвал от своего куска пиццы маленький кусочек и проглотил, не ощущая вкуса.
– Я говорю, помнишь, как ты забыл, что риелтор назначила осмотр дома, когда мы были в подвале?
– А, да. Забавно вышло, – таким же механическим движением он дотянулся до своего стакана с колой.
– О, ну да, забавно, конечно. Думал, голову тебе откручу, – мистер Уайт фыркнул, утёр рот салфеткой и озадаченно нахмурился. – Наверное, твои родители теперь получат дом обратно. У нас тут в гостях был Хэнк, говорил, его приятели из полиции теперь, когда по показаниям Джейка ты его не похищал, объявили тебя пропавшим без вести. Ты как сам хочешь? Сол может что-то придумать. Можно отписать дом Джейку задним числом.
– Да, хорошая идея, – отозвался Джесси. Он заметил, как Майк предостерегающе покосился на Уолтера, видимо, не считая хорошей идеей обсуждать сейчас столь эмоциональные моменты, но ему было уже всё равно. Он даже больше не злился на мистера Уайта так сильно, чувствуя себя всё более отчуждённым от всего происходящего. Он уезжает, они остаются. Нет смысла нагнетать и устраивать разборки.
– Я отправил фотографии своему человеку. Новые документы почти готовы, – убедившись, что слова Уолтера почему-то не вызывали скандала, Майк решил воспользоваться спокойным настроением всех присутствующих и обсудить ближайшие планы. – Потом можно будет создать счета, и останется только решить вопрос транспортировки. Всё будет готово за неделю-полторы. Дальше только от тебя зависит, когда ты будешь готов к поездке.
– Я уже готов, – Джесси пожал плечами и отпил ещё немного колы.
– Ты уверен? – испытующий голос Майка словно призывал поднять голову и посмотреть на него, но Джесси не поддался, продолжая ковырять свой единственный, ещё даже до половины недоеденный, кусок пиццы. Хотя раньше он бы легко в одиночку расправился как минимум с половиной коробки.
– Да, а чего тянуть-то? Хелен говорит, с ногой ещё долго будут проблемы, можно типа палочку купить. Буду стильным парнем, – Джесси выдавил ухмылку, пытаясь изобразить себя-прежнего и заранее отсечь все вопросы про то, всё ли с ним в порядке.
– Ну, ты был так категорически против сначала. Ты уверен, что готов? – заботливо уточнил мистер Уайт, стул под ним чуть скрипнул, выдавая, что он видимо наклонился чуть ближе к Джесси.
– Ну да, я всё обдумал, всё норм. Да и сколько можно здесь тусить, это же дом Майка, в конец концов, – устав мучить несчастный кусок еды, Джесси вздохнул и чуть отодвинулся от стола.
– Ты же знаешь, я не против, что ты здесь.
На это у Джесси не нашлось ответа, он только снова молча пожал плечами, опустив глаза с тарелки на собственные руки, сложенные на коленях. Они толком не разговаривали последние дни, наверное, Майк решил дать ему место и время для размышлений, а Джесси нечего уже было сказать.
Стул напротив снова заскрипел, отодвигаясь, и мистер Уайт поднялся из-за стола.
– Ладно, мне пора идти. Скай нужна помощь на заправке, – перед уходом он подошёл ближе к Джесси, положив руку на его плечо и таки вынудив запрокинуть голову, чтобы встретиться взглядом. – Я рад, что тебе становится лучше, Джесси. Отдыхай больше. У тебя теперь всё будет хорошо.
– Ага, спасибо, мистер Уайт, – позволив потрепать себя по голове, Джесси подождал, пока мистер Уайт уйдёт, а Майк пойдёт закрывать дверь за ним, прежде чем подняться и начать составлять посуду со стола в раковину. Он успел включить воду, чтобы начать мыть, когда услышал тяжёлые шаги за спиной.
– Оставь, иди ложись.
В нём сразу родился целый вихрь возражений: что он не настолько бестолковый, чтобы не смочь помыть три несчастных тарелки; что через тарелки наркозависимость не передаётся, можно не бояться; что он не собирается убивать себя осколком тарелки, или на что там Майк ещё считает его способным. Но открывать рот и извлекать из себя звуки казалось слишком тяжело, поэтому он просто молча схватился за губку и принялся выдавливать на неё средство для мытья.
– Джесси, – Майк протянул руку, стоя прямо позади него, и выключил воду, и Джесси как зачарованный уставился на капли, медленно собирающиеся на окаёмке крана и падающие вниз, негромко плюхая о воду, уже скопившуюся в тарелках. – Ты меня слышал?
В голове нарисовалась воображаемая картина, как он делает шаг назад, упираясь спиной в грудь Майка, который наклонился бы к нему ближе, касаясь дыханием уха и втягивая в тёплые объятия. И больше не нужно было бы ни о чём говорить, ну, разве что Майк бы объяснил, что вовсе не считает Джесси законченным наркоманом и не хотел его обидеть, просто испугался, когда он пропал из дома. Нелепая фантазия, не имеющая ничего общего с реальностью.
– Да, слышал. Я хотел помочь, – он ненавидел собственные заискивающие интонации в голосе. Ему ведь действительно уже всё равно, Майк не может думать о нём хуже, так зачем стараться что-то исправить, заслужить какое-то признание.
У него перехватило дыхание, когда Майк и в самом деле прикоснулся к нему, положив руки на плечи и слегка сжимая пальцы.
– Не нужно, я сам справлюсь, – он отодвинул Джесси в сторону и убрал руки, оставляя острое чувство пустоты.
– ОК, – Джесси протянул руку, чтобы положить на место вспененную губку, и обхватил себя руками, отступая и компенсируя ощущение чужого касания. – Я пойду тогда.
– Джесси, – он нечаянно встречается взглядом с Майком, что за последние дни происходило считанное количество раз. – Ты ни о чём не хочешь поговорить?
– Не знаю, что ты хочешь услышать?
– Что ты думаешь о нашем последнем разговоре, например.
Джесси закатил глаза и тяжело вздохнул, поменяв положение рук, положив их на тыльную сторону шеи. Время на размышления, видимо, закончилось, но он по-прежнему не знал толком, что сказать.
– Ничего, – он пожал плечами, стараясь не повторять ошибку и не смотреть снова Майку в глаза, растерянно скользя взглядом по столу и расставленным вокруг него стульям, по брошенной и наполовину ещё полной коробке с пиццей. – Ну, я только хотел сказать, чтобы ты не парился. Я не пытался переложить на тебя ответственность за себя, честно. У тебя своих дел полно, семья, Гас, все дела. А я… Просто такой же отброс, как и мои друзья. Забей, Майк, правда. Ты мне ничего не должен.
– О, ну здорово, Джесси, спасибо тебе, – Майк оттолкнулся от раковины и подошёл ближе, слегка нависая над ним. – Это Уолт тебя так подучил?
– Конечно, всё, что я говорю, это меня мистер Уайт подучил, – злость Майка заставляла несколько нервничать, но у него не было сил пугаться по-настоящему. – В мою тарелку записку подкинул, там так и написано было, скажи это, чтобы Майка взбесить.
– Очень смешно. Я не имею ввиду буквально. Я про все эти манипуляции. «Ой, ну у тебя твоя семья, а я бедный и один перетопчусь, тем более что вот такое я говно». Мне тебя пожалеть нужно и кинуться доказывать, что я тебя всё равно не брошу?
– Может хватит уже! Я думал, у мистера Уайта хобби меня в говно макать, но у тебя похоже тоже! – подавленность Джесси дала лёгкую трещину, которая обнажила глубину его боли и отчаяния. – Я сказал ровно то, что хотел сказать. Я наркоман. Ты всегда это знал, все всегда это знали! Я не поехал туда, чтобы показать тебе что-то, я поехал, потому что мне было нужно.
– Так ты хочешь продолжать в том же духе?
– Я устал. Я не хочу больше говорить об этом и оправдываться, – Джесси опустил руки, которыми начал было жестикулировать, и сделал ещё один шаг назад. Ему нужно было уйти, чтобы залатать снова открывшуюся рану. – Ты сказал, что не хочешь смотреть, как я себя убиваю. Так отойди и отвернись. Оставь меня в покое.
Майк стремительно шагнул следом за ним, оказавшись очень близко, и резко поднял вверх руки. Джесси бессознательно попытался отпрянуть, зажмурившись и ожидая удара, но ладони только обхватили его лицо, чуть приподнимая, и он почувствовал губы, прижавшиеся к его губам. От шока он застыл на месте. Это было буквально последнее, чего он мог ожидать от Майка, после всех попыток стать ближе к нему, всех собственных намёков, да и прямых действий.
Поцелуй, если это можно было так назвать, длился совсем недолго. Не получив ответа, Майк слегка отстранился, продолжая удерживать его лицо. Приоткрыв глаза, Джесси с ещё большим удивлением разглядел в обычно невозмутимых глазах Майка бурю эмоций, заставивших его обычно блеклые серо-голубые глаза ярко пылать.
– Что мне ещё сделать, чтобы до тебя дошло, глупое ты создание?! – Майк буквально прорычал, поворачивая его и прижимая спиной к стенке. – Я забочусь о тебе, чёрт побери!
До последнего момента Джесси пытался придумать, что сказать, но агрессия в голосе Майка, резкое движение и общий шок от ситуации сделали своё дело, он внезапно ощутил, как пол поплыл под ногами, в глазах помутилось, а окружающий мир вспыхнул непонятными разноцветными пятнами.
Джесси вцепился пальцами в руки Майка, пытаясь вырваться и задыхаясь от накатившего ужаса. Ноги сами собой подкосились, но на пол он опустился на удивление мягко, а не рухнул, как подкошенный. Ощущение, что его удерживают, исчезло, и Джесси на ощупь прижался ближе к стене, сворачиваясь в комок и обхватывая себя руками. Дальней частью сознания понимая, что у него снова панический приступ, и нужно просто дышать, пока всё не пройдёт, он пытался сосредоточиться на этой простой задаче, но сердце как будто колотилось где-то в горле и никак не желало успокаиваться. Сжавшись ещё сильнее, он спрятался в маленький комок глубоко-глубоко внутри тела, и окружающий мир окончательно перестал существовать, затонув во мраке.
Джесси не знал, сколько времени прошло, прежде чем потихоньку к нему начали возвращаться чувства. Робко пошевелив пальцами, как будто открывая для себя их наличие первый раз в жизни, он потихоньку поднял голову, чувствуя, как по телу всё ещё проходят волны дрожи.
– Малыш? – заботливый голос раздался совсем рядом и Джесси почувствовал прикосновение чего-то прохладного к губам. – Это вода, попей немного.
Инстинктивно сделав несколько глотков, он почувствовал, что дышать стало легче. Потом стакан убрали и через пару секунд он ощутил прикосновение прохладной, смоченной водой руки ко лбу. Джесси медленно открыл глаза, встретившись взглядом с обеспокоенным Майком.
– Господи, малыш, ты меня напугал, – Майк отставил стакан и привалился к стенке рядом. – Прости меня. Я полный идиот.
– Всё… Всё нормально, – Джесси понадобилось ещё немного времени на то, чтобы отдышаться и дождаться, пока бешено колотящееся сердце вернётся к привычному ритму. Приступ был ошеломляющей силы, и прийти в себя было нелегко, но он старался собраться. – Поможешь наверх подняться?
– Да, конечно. Пойдём.
Забывшись, Майк подставил Джесси раненное плечо, помогая ему подняться на ноги, и не смог подавить резкий выдох сквозь зубы. Всё это время ему удавалось быть осмотрительным и помнить о том, что не стоило подвергать нагрузке правую руку, но стоило немного потерять контроль и вот, пожалуйста. Джесси резко вскинул голову, его лицо исказилось от тревоги.
– Что случилось? Тебе плохо?
– Всё нормально, плечо слегка потянул, – Майк обхватил Джесси за талию левой рукой, помогая ему опереться на другое плечо, прежде чем они медленно двинулись в сторону лестницы.
Наверху Джесси практически рухнул на кровать, чувствуя себя разбитым и уставшим, как будто он таскал что-то очень тяжёлое и неудобное, как бочка с метиламином, в течение нескольких часов без передышки. Паническая атака как будто сожрала все его и без того небольшие ресурсы, и он с трудом повернулся набок, подтаскивая подушку себе под голову, не чувствуя в себе сил двигаться и менять положение всего тела.
Пока он устраивался на постели, Майк отошёл обратно к порогу комнаты, и Джесси напрягся, приподнимаясь и окликая его.
– Эй, не уходи! Пожалуйста, Майк… Останься, – Джесси умоляюще протянул вперёд руку, которая, правда, довольно быстро упала обратно на одеяло. – Слушай, прости. Я знаю, что бываю полным мудаком. Я… Ну, мне проще провоцировать людей послать меня, куда подальше, чем просто… Ждать, когда это случится. Но я устал так. Я не хочу быть один.
– Джесси… – Майк покачал головой, приближаясь обратно к кровати, и у Джесси возникло ужасное предчувствие, что он скажет что-то такое, чего не хотелось слышать, поэтому он поспешил перебить мужчину.
– И я ценю, правда, что ты заботишься обо мне. Я не собирался кидать тебе это всё в лицо, – он сжал покрывало в пальцах так сильно, что рука побелела, избегая Майка взглядом. – Просто, вы с мистером Уайтом как сказали о том, что я должен уехать, так я… Как будто это всё было не по-настоящему. Как будто ты только и ждал удобного случая, чтобы я наконец-то свалил.
– Джесси, это не то, чего я хочу, но так будет…
– Лучше для всех, да, я понял. Единственный нормальный вариант. Но сейчас ты можешь побыть со мной?
Подойдя вплотную к кровати, Майк поколебался ещё несколько секунд, прежде чем забраться на жалобно скрипнувший матрас и вытянуться рядом с Джесси, который тут же прильнул ближе, вжимаясь в здоровое плечо лицом.
– Прости, что напугал, – повторился Майк, осторожно поглаживая по худой спине, боясь сделать лишнее движение, чтобы не спровоцировать ещё одну эмоциональную реакцию. – Как ты?
Джесси ответил не сразу, раздумывая над тем, как он себя чувствует.
– Знаешь, мне было ужасно страшно. Там, с ними. И там был Джейк, мне нужно было держать себя в руках. Я всё думал о тебе… Что бы ты сделал. Ты бы оставался спокойным. Использовал бы любую возможность что-то сделать, – он вздохнул, пытаясь сбросить напряжение, усиливающееся с каждым словом. – Не знаю, почему, там у меня приступов не было. Ты не виноват, просто… Мне, наверное, всё ещё страшно.
– Малыш, – Майк крепче прижал его к себе, словно пытаясь защитить. – Ты справишься. Всё наладится. Я думал про Филадельфию, и, знаешь, ты прав. У меня остались там хорошие знакомые, которые смогут присмотреть за тобой. Со временем всё останется в прошлом. Ты справился с самым страшным и сложным.
Завозившись, Джесси отстранился, приподнимаясь на локте и заглядывая Майку в лицо.
– Ты сказал, что мы сможем встретиться, когда всё наладится, – его голос чуть подрагивал от эмоций.
– Я сказал, что может быть получится это организовать, когда пройдёт достаточно времени и предоставится подходящий момент, – по разочарованному лицу Джесси было очевидно, что ответ его не устроил. – Я постараюсь, малыш, хорошо?
– Нет, не хорошо. Обещай мне! Майк, ну пожалуйста. Я понимаю, что всё может пойти наперекосяк, но обещай, что…, – Джесси замешкался, осознав, что в целом Майк уже и так сказал, что постарается, так какое другое обещание можно с него потребовать?
– Я обещаю, что очень постараюсь, – заверил его Майк, не отводя взгляда. – Но, Джесси, помни, что я сказал. Даже если всё сложится благополучно, если я узнаю – а я узнаю, поверь мне, ¬– что ты опять употребляешь, никаких встреч.
У Джесси нервно дёрнулась щека. То, чего требовал от него Майк, было совсем непросто. Тот самый «подходящий момент» мог наступить много лет спустя, а мог и вообще никогда. И всё это время он должен будет справляться сам по себе, без поддержки тех немногочисленных людей, которых он знал и любил сейчас, оставаясь абсолютно трезвым? Но в то же время что-то подсказывало ему, что, если попытаться сейчас уточнить насчёт послаблений и возможных лазеек, например, узнать, входит ли в число запретного та же травка, это сильно разочарует Майка.
– Хорошо, – с очень тяжёлым вздохом произнёс Джесси. – Я очень, очень постараюсь. Я смогу. У меня уже получалось.
– Конечно, сможешь.
Майк поднял руку и погладил Джесси по щеке большим пальцем. Чуть наклонившись к прикосновению, Джесси на секунду прикрыл глаза. Странно. То, что происходило между ними сейчас. А тот поцелуй, конечно, был лишь способом донести до него свою точку зрения.
Джесси открыл глаза и скользнул взглядом по лицу Майка, остановившись на его губах. Секс здесь был абсолютно не при чём. Прямо сейчас ему казалось, что после Кенни в сексуальном плане он ни о ком не будет думать ещё долго. Но перед желанием тепла и близости устоять было сложно.
Наклонившись ближе, он чуть повернул голову набок, сильнее прижимаясь щекой к ладони Майка, и, после паузы, дающей возможность всё переиграть и время оттолкнуть его, медленно коснулся губами его губ.
Рука Майка сдвинулась на затылок Джесси, не удерживая, просто мягко массируя кожу головы, и он слегка разомкнул губы, разрешая углубить поцелуй. Находиться так близко, чувствовать тепло чужого дыхания, равномерно поднимающуюся грудную клетку под его рукой, всё это слегка кружило голову, но ощущалось абсолютно правильным, таким, как ему и было нужно. Тёплым, спокойным, надёжным.
Поцелуй оставался достаточно невинным, поскольку Джесси, чувствуя себя неуклюжим подростком, у которого первый раз в жизни появилась возможность зажаться с девчонкой в укромном уголке, не решался на французские штучки с использованием языка, просто продолжал мягко касаться губ Майка, слегка обхватывая и посасывая нижнюю и с лёгким смущением ощущая его зарождающуюся улыбку. Той ночью после визита к Гасу он явно был посмелее, но там вообще всё было иначе.
Постепенно Джесси прекратил прикосновение и, не открывая глаз, ткнулся обратно лицом в плечо Майка, оставив руку лежать у него на груди. После эмоционального всплеска, разговоров и нескольких минут поцелуя накатила страшная усталость, и он начал отключаться.
– Поспи малыш, – перед окончательным соскальзыванием в сон Джесси почувствовал, как на него накидывают тёплый край одеяла.
***
На следующий день Джесси, который впервые с тех пор, как узнал волнующую новость, смог уснуть нормально, проснулся ближе к полудню, обнаружив, что в постели больше никого нет. Переодев свежую футболку, он осторожно спустился вниз по лестнице, придерживаясь за перила, в поисках Майка. Его смущала вероятная необходимость очередного разговора об их отношениях, хотелось просто в кои-то веки ничего не прояснять и не вешать стереотипные ярлыки, а просто наслаждаться настоящим, пока была такая возможность.
– Ну и куда ты собрался на этот раз?
Джесси аж слегка подпрыгнул от неожиданности, когда Майк резко выглянул из кухни, и схватился за сердце, нервно засмеявшись.
– Фух, ты меня напугал, – Джесси прислонился к стенке рядом с лестницей, переводя дыхание. – Никуда, тебя ищу. Кофе пьёшь?
С кухни и впрямь тянуло приятным кофейным ароматом, и Майк кивнул, жестом предложив Джесси проходить и присаживаться за стол. Поставив перед ним небольшую чашку с тёмной жидкостью. Много кофеина ему всё равно пока было нельзя.
– Джесси, мне звонила Стейси. Мне нужно будет присмотреть за Кейли сегодня. Уолтер тоже будет занят.
– Да, я посижу один, без проблем. Ты их, наверное, уже кучу времени не видел, да? – на лице Джесси тут же застыло виноватое выражение, показывающее, что он прекрасно понимал, из-за кого Майку было не до семьи последние пару недели. – Обещаю, из дому ни ногой, и в гости никого не позову тоже. Всё будет в порядке. Репетиция самостоятельной жизни, йоу.
Джесси заставил себя улыбнуться, хотя шутка была не смешной. Слишком скоро это должно было произойти в реальности.
– Хорошо, – просто ответил Майк, ставя перед Джесси тарелку с яичницей.
– Ты… Тебе уже сейчас нужно идти?
– Нет, через пару часов.
– Тогда посмотрим телек вместе, может? – Джесси начал растерянно водить пальцами по столу в ожидании ответа.
– Да, можно. Ешь только сначала.
***
Через пару часов, проводив Майка до двери, Джесси в некоторой растерянности замер посреди холла, всё ещё ощущая тепло руки, обнимавшей его за плечи, пока они сидели на диване и смотрели марафон «Грязного Гарри». К счастью, обошлось без разговоров о прошлом вечере, отношениях и будущем. Хотя у них осталось не так много времени, чтобы всё прояснить, но после всех проблем приятно было разнообразия ради просто побыть вместе.
Когда Майк стал собираться, они выключили телевизор, и теперь в доме повисла тревожная, непривычная тишина. Можно было подняться наверх и попытаться снова уснуть, но что-то Джесси подсказывало, что в такой обстановке у него не очень получится расслабиться. Обхватив себя руками, Джесси повертелся вокруг своей оси, и двинулся на кухню, собираясь поставить чайник и заварить себе немного растворимого какао.
Заметив стоящий на кухонном прилавке ноутбук, он вдруг вспомнил, что так и не ответил на письмо Джейка. Нужно было исправить эту ошибку. Дождавшись, пока закипит чайник, он залил порошок кипятком, чувствуя, как по воздуху распространяется шоколадный запах, и перетащил на стол сначала уютно дымящуюся чашку, а затем ноутбук. Усевшись, он открыл крышку и уставился на поле для ввода пароля. Конечно же, Майк не мог оставить технику с важной информацией в общем доступе, но Джесси не торопился отчаиваться. Майк пользовался этим ноутом не раз и не два в его присутствии, и не то чтобы он специально подсмотрел пароль, просто как-то его взгляд упал на клавиатуру, и, за исключением пары цифр, которые он мог перепутать, общую конфигурацию нажатий он запомнил. Через пару попыток компьютер выдал приветственную надпись и Джесси выкинуло на рабочий стол с большим количеством разнообразных файлов и папок.
Разумеется, Джесси тут же захлестнул приступ жгучего любопытства, но он подавил его усилием воли, напомнив себе, что взялся за ноут только чтобы написать письмо. К тому же между доверие между ним и Майком и без того уже было значительно подорвано, он совершенно не собирался усугублять ситуацию, копаясь в секретных документах, не предназначенных для его глаз. Открыв браузер, он быстро зарегистрировал новую почту и открыл вкладку нового письма. С трудом вспомнив е-мейл брата, он вбил его в адресную строку и задумался о том, как сформулировать свой ответ.
«Джейк, привет. Надеюсь, у тебя всё хорошо сейчас. Уверен, предки просто счастливы, что ты дома. Я должен ещё раз попросить у тебя прощения за всё, что случилось. Хоть мы никогда толком не общались, ты мой младший братишка, и я тебя очень люблю. Надеюсь, что когда-нибудь сможем увидеться, но пока…».
Застряв на середине предложения, Джесси почесал затылок, прикусывая губу, и ему показалось, что в коридоре что-то слабо щёлкнуло. Нахмурившись, он замер на месте, ожидая, что после этого звука услышит что-то ещё.
– Майк, это ты?
Никто не отозвался, да и снова стало тихо, так что Джесси решил, что слишком напряжён из-за того, что приходится торчать здесь одному. Он раньше даже не осознавал, насколько спокойнее ему было, пока где-то рядом в доме были Майк или мистер Уайт. Интересно, как он переживёт проживание в какой-нибудь новой незнакомой квартире в чужом незнакомом городе. Покачав головой, он отогнал от себя удручающие мысли и вернулся к тексту письма.
«…это слишком опасно. Мне намного лучше, так что не волнуйся! Постарайся держаться подальше от неприятностей. Ты реально очень умный и крутой, не просирай всё, как я. Но и не давай родакам делать тебе мозги. Выбери то, что тебе реально нравится, и займись этим (в рамках закона, йоу!). Удачи, бро!
С любовью и заботой, Джесси».
Письмо далось ему очень нелегко, приходилось мучительно напрягать мозги, чтобы сформулировать и сказать ровно то, что хотелось, а под конец он и вовсе расчувствовался почти до слёз. Ему не хотелось поучать Джейка и делать вид, что он умнее и знает, как тому нужно жить, потому что это не было правдой. Но, вроде как, с позиции старшего ему нужно было постараться предостеречь Джейка от своих ошибок. Тем более что после той истории с косяком травки ему всё-таки не давала покоя мысль, что брат решил пойти по его стопам. Теперь-то он должен был понять, что ничего хорошего на этом пути никого не ждёт.
Поколебавшись, он всё-таки нажал на кнопку отправки, вышел из почты, не забыв зайти в историю и удалить информацию о своих действиях, и выключил ноутбук. Аккуратно захлопнув крышку, он перенёс компьютер на прежнее место, взял со стола успевший остыть до комфортной температуры какао и похромал к выходу из кухни. Выключив за собой свет, он начал подниматься наверх, держась за стенку для опоры и равновесия.
Он преодолел буквально треть лестницы, когда сзади снова что-то скрипнуло, заставив сердце подпрыгнуть и замереть на секунду-другую. Убеждая себя, что ему снова просто показалось, Джесси обернулся и уставился на Кенни, поставившего ногу на первую ступеньку. Он застыл, не веря своим глазам, настолько чужеродно Кенни с его мрачным выражением лица и туго повязанной шарфом шее смотрелся здесь, в знакомой, домашней обстановке. Джесси прикрыл глаза и снова резко распахнул их, молясь про себя, чтобы это было лишь галлюцинацией его напуганного одиночеством и до сих пор не до конца восстановившегося мозга.
– Ну, привет, сучонок, – голос звучал гораздо более хрипло, чем Джесси помнил, но интонации были узнаваемы. Кенни перенёс вес тела на ногу, стоящую на ступеньке, явно собираясь начать подниматься, и это выбило Джесси из ступора.
Вскрикнув, он швырнул кружку в Кенни, определяя попадание по приглушенному «бля!», поскольку он не стал смотреть, тут же повернувшись и попытавшись взбежать по оставшимся впереди ступенькам. Может, он успел бы закрыться в комнате или в ванной. Но из-за паники Джесси споткнулся, и, выругавшись, плюхнулся на четвереньки. Практически сразу же рука Кенни схватила его за лодыжку больной ноги, заставив его вскрикнуть от боли. Действуя чисто инстинктивно, Джесси изо всей дури лягнул Кенни в грудь другой ногой, вынуждая его разжать хватку, чтобы удержаться от падения за перила.
Получив второй шанс, Джесси решил не тратить время на подъём, и начал карабкаться вверх, подтягивая себя на руках и отталкиваясь ногой. Он почти добрался до верха, когда Кенни настиг его и навалился сверху.
Просьбы и мольбы раньше не влияли на Кенни, как хотелось бы, и Джесси сильно сомневался, что что-то изменилось сейчас, поэтому продолжал молча бороться, пытаясь скинуть его с себя. Но Кенни был тяжелее и сильнее, как и прежде, и в какой-то момент он вцепился в короткие волосы Джесси, сначала потянув на себя, а затем с силой кинув Джесси вперёд, ударяя его голову о верхнюю ступеньку. Не сдержавшись от вскрика боли, Джесси попытался подставить руки, но после нескольких следующих ударов почувствовал, что тело становится непослушным, а сознание начинает потихоньку гаснуть. Почувствовав, как по лбу потекла влажная струйка крови, перед тем как окончательно отключиться, Джесси успел подумать, как жалко, что вся работа Хелен пошла насмарку.
***
Изначально он планировал всё несколько иначе, но, к сожалению, дом Пинкманов до сих пор осаждался журналистами, да и полицейская машина периодически отиралась неподалеку, поэтому, проехав по тому району буквально пару раз, Кенни пришёл к выводу, что пока не стоило рисковать.
Зато повезло с соседкой Эрмантраута, которая свалила, кажется, чтобы повидать очередного внука или что-то вроде того, Кенни не интересовался подробностями. Конечно, было не очень приятно проводить время в доме, пропахшем лекарствами и напичканным разными стариковскими вещами, вроде бесконечных вязанных салфеток на всех поверхностях и фарфоровых статуэток на полках. Но возможность наблюдать за тем, что происходит прямо напротив, того стоила.
Кенни затаился, как паук в ожидании сигнала, говорящего, что жертва попалась и самое время напасть. Вот только подходящий момент всё никак не наступал, а время поджимало. Его уже и так дёргали другие уцелевшие члены братства, отсутствовавшие в лагере в тот день. Нужно было перехватить дела Джека, дать понять, что случившееся не означает, что их можно сбросить со счетов, как жалких слабаков. Всё это было важно, конечно, но Кенни не мог просто так выбросить из головы жажду мести.
Наконец, ему повезло. Сначала из дома выскочил Пинкман, неуклюже добрался до машины и свалил куда-то, а затем, не успел Кенни решить, что сейчас самое время войти в дом и разобраться со старым мудаком, Эрмантраут тоже выбрался наружу и уехал на такси, подарив Кенни возможность забраться внутрь через незакрытое окно спальни. До их возвращения он успел хорошенько осмотреться, запоминая внутреннее расположение комнат и обстановки. Более того, ему также удалось отыскать запасные ключи и снять с них слепок. Оставалось дождаться ещё одного удачного момента.
Усадив отрубившегося Пинкмана на стул, зафиксировав его конечности с помощью стяжек и заклеив ему рот скотчем, Кенни вернулся с тряпкой обратно в холл, аккуратно подобрал осколки от кружки, которую парень кинул в него, и вытер лужицы какао, разбрызгавшиеся по полу. Вернувшись, он поудобнее устроился на соседнем стуле и, облокотившись на стол, принялся рассматривать свесившего окровавленную голову вниз Пинкмана. Даже со слегка подпорченным лицом мальчишка по-прежнему выглядел привлекательно. Вплоть до нынешнего момента он представлял себе, с каким удовольствием перережет парню горло после того, как заставит его на своей шкуре почувствовать, насколько неприятно оказываться на проигравшей стороне. Но сейчас в его голову пришла мысль, что убивать его сразу в принципе необязательно.
Протянув руку, он с силой похлопал парня по щекам, приводя в чувство. Вздрогнув после нескольких ударов, Джесси медленно захлопал ресницами и поднял мутный взгляд на Кенни. Голубые глаза снова расширились в узнавании, и он резко задёргался на стуле, начав мычать что-то сквозь серую полоску, закрывающую его рот.
– Тише, тише, Пинкман. Ещё успеем поболтать с тобой, помолчи, – протянув руку, он сдавил на его щёки большим и указательным пальцем, закрывая рот ладонью. – Я вижу, ты по мне соскучился.
Из-за задетых голосовых связок его голос сильно сел, и для того, чтобы говорить достаточно громко и ясно, приходилось напрягаться. Это тоже не способствовало пребыванию в хорошем расположении духа.
– Думал, всё, не свидимся больше? А я прям ждал этой встречи, детка. Для полной картины не хватает твоего младшего, конечно… Но ничего, с твоей семьёй я познакомлюсь чуть попозже. Пока у них слишком многолюдно, понимаешь? – Кенни придвинулся ближе, ткнувшись коленом в бедро Джесси. – Знаешь, а я тут понял, в кого ты такой симпатяжка. У твоей мамаши такие же голубые глазки. Ох, будь она немного помоложе…
Джесси снова протестующе замычал, заставив Кенни усмехнуться.
– Хотя возраст это просто цифра, так? Взять хотя бы твоего дружка, – Кенни наклонил голову, прижимая губы к маленькой ушной раковине. – Скажи, Пинкман, ты ведь мне опять наврал, да? Ты с ним спишь? Вряд ли бы мамочка одобрила. Такой плохой мальчик.
Пинкман всхлипнул и что-то снова замычал, поворачиваясь лицом к Кенни и своими большими глазами давая понять, что очень хочет высказаться.
– Ладно, ладно, послушаем, чего тебе там неймётся. Не смей кричать, – предупредив, Кенни резким движением оторвал край скотча, заставив Джесси зашипеть от боли.
– Кенни… Кенни, слушай, я знаю, как всё это выглядит, но я не…
– Тихо-тихо, – Кенни прижал палец поперёк его губ, заставляя замолчать. – Не торопись. Мы никуда не опаздываем. Мне даже интересно, какую лживую чушь ты выдумаешь на этот раз.
Мальчик послушался и закрыл глаза, вдыхая поглубже, чтобы унять дрожь. Такой напуганный и бледный, он вызывал у Кенни всё больше желания не ограничиваться простым убийством, а растянуть удовольствие. Он убрал палец, возвращая Пинкману возможность говорить и с любопытством наклонил голову, готовясь слушать.
– Слушай, я не имею никакого отношения к их плану. Я понимаю, это выглядит так, как будто мы зашибись какие друзья, но на самом деле я им нужен, чтобы работать, вот и всё. Ценный актив. Я здесь такой же заложник. И я «покрывал» Майка, как ты говорил, всё по той же причине, они угрожали моей семье. Я здесь не добровольно. Я не хочу тут быть.
Кенни удивлённо присвистнул. Он никак не ожидал, что парень действительно продолжит вдохновенно вешать ему лапшу на уши. Он-то уж было понадеялся, что Пинкман будет умолять не трогать его близких, обещая за это всё, что угодно. Хотя, так было бы значительно банальнее.
– И где же ты хочешь быть, Пинкман?
– Я… Ну… Ты мне всё равно не поверишь, – опустив свои голубые глазищи, прикрывая их длинными ресницами, Пинкман прикусил губу, и, вопреки всякому здравому смыслу, Кенни захотелось завалить его на пол и трахнуть прямо сейчас.
– Давай послушаем и посмотрим, – Кенни чуть поёрзал на стуле в поисках более удобного положения.
– Не знаю, я просто… Вы, ребята, живёте, как хотите. А со мной тут всё время, как с ребёнком, ничего нельзя, никуда не ходить, не употреблять, бла-бла-бла. Если бы ты меня не бил, я… Ну, думаю, мы могли бы хорошо провести время.
– Сказал парень, который пытался меня угробить, – Кенни хмыкнул и чуть оттянул шарф на шее. – Серьёзно, это звучит слишком тупо даже для тебя.
– Ты же стал угрожать Джейку! Я не хотел тебя убивать. Помнишь, тем утром… Хорошо же было? Я до сих пор не знаю, почему ты так взбесился. Я уверен, мы могли бы… Ну, поладить.
– То есть ты типа меня хочешь? – удерживая за подбородок, Кенни вплотную приблизился к его губам, улавливая лёгкую дрожь и дыхание.
– Я же сказал, что ты не поверишь, – Пинкман тоже подался немного вперёд, оставляя между ними считанные миллиметры. Он опустил взгляд вниз, а потом резко взмахнул ресницами, уставившись своими проклятыми соблазняющими глазами, и Кенни не сдержался, грубо сминая тонкие губы своими.
Не прерывая поцелуя, Кенни залез рукой под футболку Джесси, проводя ладонью по коже от живота до груди и с удовольствием чувствуя ответную дрожь. Обведя сосок большим пальцем, Кенни резко ущипнул его, впитывая болезненный стон. Медленно двинув рукой обратно, он добрался до пояса спортивных штанов, просунул ладонь внутрь и ощупал его нижнее бельё, убеждаясь, что Пинкман был бесконечно далёк от возбуждения.
– Знаешь что, детка? – разорвав поцелуй, он убрал руку и снова зашипел Джесси в ухо. – Можешь считать меня похотливым идиотом сколько угодно, но я тебе вот что скажу. После того, как я разделаюсь со всеми, кто тебе важен, я заберу тебя с собой и нахрен посажу на цепь в подвале. И ты будешь ненавидеть меня, сколько душе угодно, но в один прекрасный момент поймёшь, что кроме меня у тебя никого нет и не будет, и вот тогда… Тогда мы реально повеселимся.
Резко отшатнувшись от него, насколько было возможно, Пинкман задёргался на стуле, пытаясь отодвинуться, и, тяжело дыша, уставился на него пылающими злостью глазами, даже ещё более красивыми, чем обычно.
– Пошёл ты! – выплюнул Пинкман, наконец перестав изображать из себя милого мальчика. – Ты больной ублюдок. Майк тебя убьёт нахрен!
– Во-от, теперь больше похоже на правду, – рассмеявшись, Кенни поймал пытавшегося увернуться или хотя бы укусить его взбесившегося мальчишку за подбородок, он вернул клейкую ленту на место. – Что ж, давай подождём, когда он вернётся, и тогда увидим.
