***
Медленно надвигавшиеся сумерки перекрашивали небо в темно-синие тона. Прогретый воздух был пропитан запахом пороха и водорослей, от которого неприятно щекотало в носу. Капитан Рен сидел после долгого дня в своей каюте и наблюдал за пенистой дорожкой из витражного окна. Стены салона были обтянуты темным шелком и украшены бесконечными полками с книгами и несколькими крохотными зеркалами. По углам были расставлены шкафы (один с серебряной посудой, другой прятал в себе старое пианино). Он развлекал себя ничем не обязывающим чтивом, что нашел в своей библиотеке, пока его мысли крутились вокруг загадочной русалки. Ее мелодичный голос с нотками хрипотцы звучал эхом во снах, а мягкие черты лица, окутанные дымкой, мерещились наяву. Кайло хотел побыстрее заснуть, чтобы встретиться со своей прелестной девой быстрее, но гость, бесцеремонно постучавший ему в дверь, вытащил его из лап морфея. Мужчина недовольно отворил дверь, готовый накричать на Хакса — кто, если не этот вечно недовольный черт может потревожить его в столь поздний час? — но неожиданно наткнулся на леди Конникс. Она уже облачилась в полупрозрачный ночной пеньюар, накинув на плечи шаль, что не скрылось от зоркого взгляда Кайло. Капитан был человеком не падким на женскую красоту, поэтому сделал невозмутимое лицо, обращаясь со всей серьезностью к герцогине. — Леди Конникс, вы пожаловали так поздно. У вас что-то случилось? — спросил он. — Извините, сэр, — сказала она, не глядя не пирата. — С наступлением ночи мою душу часто охватывает глубокая печаль, а мысли обращаются к Дулатия, где я росла. Я смела подумать, что вы захотите разделить со мной тягости воспоминаний за бокалом вина. Девушка кокетливо вынула из-под длинных краев накидки зеленую бутылку со знакомой каждому набуанцу маркировкой королевских виноградников. Кайло понимающе кивнул и отошел, пропуская гостью в свою каюту. Его самого накрывала тревога, как волны бушующего океана, каждый вечер, поэтому побеседовать с кем-то, понимающим его переживания, было бы неплохо. Кайло предложил присесть гостье в одно из кресел, а сам отыскал два чистых бокала из хрусталя и наполнил их вином, которое в свете канделябра приобрело изумрудный цвет. — Смею признать, что я тоже склонен предаваться печали, леди Конникс. Особенно в те дни, что имеют для меня особую значимость. Не те, когда мы празднуем рождение или хороший урожай, а когда осознаем, что потеряли лучших людей в бою. — И это вы? Самый бесстрашный из всех корсаров? — изумилась девушка. — Вы, которому поклоняются моря и самые бесстрашные адмиралы короны? Ведь по одному вашему знаку люди готовы пойти на смерть, вы не нуждаетесь в богатстве и роскоши, вас считают одним из лучших из самых прославленных пиратских капитанов, после Дарта Вейдера, короля пиратов и Люка Скайуокера… И вы печалитесь? — Взгляните на меня и мое платье, разве я могу не печалиться, когда стою в ряду после самого Люка Скайуокера? — не без доли иронии произнес он, делая глоток вина. — Разве нет чего-то печального во мне? — В самом деле… — согласилась юная герцогиня. — Вы носите темную, как безлунная ночь, одежду, и пираты дали вам имя, от которого все трепещут. В Альдере, где я долго гостила у королевской семьи, мне рассказали о вас такие истории от которых мурашки идут по коже, а кровь стынет в жилах, сэр. — Какие же, леди Конникс? — спросил с горькой усмешкой капитан Рен, вперив свой мрачный взор в лицо молодой герцогини, пытаясь сравнить ее черты с чертами таинственной нимфы из снов. — Мне говорили, что вы собираетесь совершить ужасную месть! Что однажды вы перешли дорогу пирату, плавающему на корабле-призраке. — Занятно, — пробормотал мужчина, мрачнея. — Мне рассказывали, что вы не боялись выходить в море, даже когда бушевали штормы, и что наперекор волнам и семье бесстрашно вершили свою судьбу. — А что дальше? — уточнил Кайло низким голосом. — А дальше — вы продали душу морскому дьяволу, который… — Продолжайте, — требовательно молвил Кайло. Не закончив фразу, молодая девушка запнулась, с беспокойством и страхом заглядывая в темные глаза пирата, сидящего напротив. — Что же вы умолкли? — спросил он. — Я не смею говорить, — ответила герцогиня Конникс нерешительно. — Вы боитесь, госпожа? — Нет. Но… Правда ли, вы можете вызывать души мертвых? В этот миг огромная волна накатила на борт корабля и глухой стон матросов, стоявших на палубе, донесся до каюты. Кайло ощутил легкое покалывание в области сердца, которое напомнило то ли о недавней ране, то ли о том, что ему стоит отдыхать больше — в последние несколько месяцев, он постоянно ощущал себя больным и уставшим. — О чем вы думаете, капитан Рен? — спросила юная герцогиня. Он думал о навязчивом чувстве, будто бы за ним кто-то наблюдает не сводя глаз. — О ком вы скучаете, сэр? — продолжала девушка. На этот раз Кайло ответил. — Вы спрашивали, — ответил он мрачно, — могут ли умершие вставать из глубин моря, где они покоятся, не так ли? Герцогиня вздрогнула. — О каких умерших вы говорите? — спросил мужчина. — О тех, кто умер…неотомщенным, — нехотя ответила девушка, сделав неуверенный глоток алкоголя. — Быть может, о вашей семье? — Быть может, — ответила леди Конникс. В уголках ее глаза заблестели слезы. Не произнеся больше не слова, они допили вино и погрузились в тягостное молчание. За дверью послышались шаги и тихие голоса. Кайло непроизвольно выловил из глухого шепота, похожего на крысиный писк, голос Рейнальда, который звучал по-детски звонко на фоне баса Дэмерона. Дождавшись, когда шаги стихнут, капитан обратился к ночной посетительнице: — Уже поздно, госпожа Конникс. Вам пора возвращаться в каюту. Не произнеся ни слова, Кайло предложил ей руку и провел до дверей укромного уголка, где она была вынуждена находиться, как их гостья. По пути он однажды заглянул в ее детское пухлое личико, чтобы убедиться, что она не та, кого мужчина ищет. — Добрых снов, капитан, — легкий вздох сорвался с ее губ. — Спасибо за терпение и понимание. Она протянула ему свою маленькую ладонь и вздрогнула, ощутив тепло его руки. Кайло молча оставил на ее кисти легкий поцелуй в знак уважения и вернулся в свою каюту, где провел очередную бессонную ночь. На следующее утро «Превосходство» медленно плыло к северу-востоку, направляясь к берегам острова Нар-Шаддаа, с тем, чтобы оттуда войти в широкий пролив и передохнуть пару-тройку дней перед тем, как пересечь северные границы, где по легенде спрятано сердце морей. Когда корабль, пройдя сквозь узкую гавань, надежно защищенную от любых сюрпризов альдераанского флота, попал в мир веселья. Большинство пиратов только что обошли Дугу Кесселя, нагруженные богатой добычей. На берегу возле мола под навесами в тени высоких деревьев, эти грозные рыцари удачи веселились, проматывая доставшиеся не совсем честным путем деньги. На суше морские волки становились самыми веселыми людьми из всех обитателей земли и самыми щедрыми, ибо никогда не забывали пригласить на свои пиры лишённых свободы, ради щедрого выкупа, солдат короны и красивых пленниц знатных кровей, дабы отвлечь их от грустных реалий мира. С прибытием корабля пираты прервали игры и танцы и шумно приветствовали вернувшегося Кайло Рена, пользовавшегося среди них не меньшей любовью, чем когда-то сам последний король пиратов. Господин Окиф, стоявший на пристани и ждущий, когда долгожданные пираты спустятся на берег, заметил полуспущенный черный флаг и сразу отдал приказ передать губернатору Лэндо, что сегодня вечером его навестят гости, а затем натянул на лицо благожелательную улыбку, приветствуя экипаж «Превосходства». Когда были убраны паруса и брошены на берег швартовые, к пирсу причалили несколько шлюпок. — Леди Конникс, — серьезно сказал Кайло, когда они сошли на берег, — теперь вы не пленница. — Как же? — воскликнула она. — Я не успела предупредить своих людей в Альдере, что меня взяли в плен и нужен выкуп…кто же внес оплату? — Это верно, но кое-кто позаботился о том, чтобы внести выкуп за вас, — ответил с улыбкой Кайло. — Так, может быть, это вы? — Если это и так, то что же?.. — спросил капитан Рен. Помолчав с минуту, герцогиня сказала взволнованно: — Я и подумать не могла, что встречусь с благородством и честностью на берегу Нар-Шаддаа, но меня ничуть не удивляет, что этим благородным человеком оказались вы, Кайло Рен. — Почему же, госпожа? — Потому что вы не такой, как все остальные пираты. Теперь я точно могу сказать это. За короткое время, что я была на борту вашего корабля, я смогла убедиться, насколько благороден ваш нрав, сэр, столь неподходящий флибустьеру, о котором ходят слухи. — Эти лестные слова лишние. Мои подчиненные сопроводят вас в дом губернатора Калриссиана, где вы будете в безопасности и сможете написать родным. А теперь до встречи, надеюсь, нам удастся поужинать вместе до отплытия. — Вы так скоро покидаете Нар-Шаддаа? — пробормотала разочарованно она. — Моя экспедиция не может ждать, — ответил он. — Господин Рен… Понадобилась секунда, которая показалась Кайло целой вечностью, когда герцогиня Конникс оставила на его щеке легкий, по-девичьи невинный, поцелуй, а потом густо залилась краской и прикрывая лицо платком, убежала к матросам, вытащившим на берег ее чемоданы.***
Жилищем знаменитого губернатора и в прошлом флибустьера Лэндо Калриссиана служил огромный особняк, обставленный внутри по всем законам знати. Расположен он был на вершине небольшого холма и имел роскошный вид на залив к которому спускались зеленые пашни. В тени деревьев всегда было прохладно, поэтому многие пираты веселились в саду за особняком или возле искусственного пруда, украшенного мраморными статуями писающих амуров. — Он вор и азартный игрок, — сказал Кайло своей ученице поучительным тоном, — тебе он понравится, Рейнальд. Рей вместе с другими пиратами была приглашена к нему в гости на аудиенцию, плавно перетёкшую в пьянку. Пока капитан Рен и Армитаж удалились в кабинет губернатора обсуждать деловые моменты, остальной экипаж наслаждался ромом и прекрасными девушками. Повсюду звучали радостные возгласы и пожелания крепкого здоровья. Девушка сделала всего лишь один глоток крепкого алкоголя, как почувствовала хмель, ударивший в голову. Чтобы не опьянеть окончательно, она вышла в сад. В живописном уголке она нашла небольшой фонтан с чистой водой и присела на его бортик, слушая урчание воды, шелест листьев на зимнем ветру. Пышные букеты благоухающих кустов, пьянили сильнее рома. Рей неосознанно начала водить пальцами по воде, мечтая о горячей ванне с пеной. Услышав шорох листьев, она обернулась и увидела капитана Рена. Мужчина кивнул ей в знак приветствия и спустился по дорожке, вымощенной белым камнем, к фонтану. Кайло присел рядом с ней и поставил бутылку на бортик, многозначительно постучав пальцем по ее пробке. — Это гранатовый сок. Он мягче, чем вино, но имеет тот же эффект, — непринужденно сказал он, хотя Рей чувствовала себя некомфортно. Капитан галантно предложил сделать ей первый глоток. Сок оказался горьковатым и жгучим, словно кто-то рассыпал красного перца. С непривычки Рей закашлялась, чем вызвала кривую ухмылку у учителя. — Ну? Как тебе? Рей набрала в ладошки воды из фонтана и жадно выпила ее. — Лучше не бывает, — сказала она. — Ты еще слишком молод, чтобы понять истинный вкус, — ответил Кайло, делая глоток из горлышка. Красная капля стекла по его подборку и девушка жадно проследила за ней. — Ну да, — надулась девушка, теребя пуговицу на лацкане рубашки. — О чем думаешь? — негромко спросил Кайло. — О доме. Капитан медленно кивнул. — Это хорошо, — сказал он. — Если эти мысли приносят тебе радость, а не боль. Рей тоже кивнула. И не стала ничего говорить в ответ. Некоторое время они молча смотрели на товарищей, громко напевающих одну пиратскую песню. Впрочем, молчание не затянулось надолго. У Рей вертелся на языке вполне определённый вопрос, и наконец она проговорила его, стараясь не смотреть на капитана Рена: — Так леди Конникс отправится с нами дальше? Мужчина вздохнул: — С чего бы мне ее брать дальше? — Не знаю, — искренне ответила девушка. — Просто она ведь…она ведь герцогиня. Тем более, глупец не заметит, как вы обходительны и мягки с ней. Кайло повернулся и прямо посмотрел в ее глаза: — Тебе так сложно допустить мысль, что я мог бы влюбиться, остепениться, прекратить пиратить и разбить ферму где-нибудь в Набу, пасти овец по утрам, а в обед играть с детишками? От неловкости и глупости вопроса, щеки Рей запылали. Она задумалась, не торопясь отвечать. — Если честно, то нет. Не море с вами, а вы с морем, вот как я думаю. Ни пиратство, ни «Превосходство» не будет стоить и золотой монеты без вас, — сказала решительно морячка. — Что ж, твоя правда. Я люблю море и постоянно думаю о нем. И так будет всегда. — И вы не оставите его, даже если найдется решение ваших проблем и любовь всей жизни? Кайло с печалью посмотрел на тяжелое небо, затянутое серыми тучами. — К сожалению, таков путь, что я выбрал давно. Не совершай моих ошибок, Рейнальд, если полюбишь кого-то, не оставляй никогда и ни при каких условиях, иначе потом будет больнее. Я знаю, о чем говорю. — Если бы кто-то мог заглянуть в будущее, — мечтательно сказала Рей. — Не думаю, что это бы помогло. Ошибки я бы совершил, но только жалел о них сильнее. С этими словами Кайло допил гранатовый сок, сунул пустую бутылку в карман кафтана и, не оборачиваясь, пересек сад, вышел к дому и углубился в лес, желая побыть в одиночестве. Уже когда стемнело, и матросы заснули в пьяном бреду среди мёрзлой травы, Рей дала себе обещание, что никогда не оставит того, кто мил ее сердцу. Даже если придётся спуститься ради него на дно морское и сразиться с самим дьяволом.