Пески Офира

Трисс Меригольд не так давно получила желанную независимость и ценила свою свободу превыше всего. После однообразных и весьма скудных на события годов учебы, о которых она еще помнила, Трисс находилась в том приятном состоянии, когда все было интересно, все волновало и горячило кровь. Когда богатство и сопутствующие ему увеселения еще не успели ей приесться, и она не распробовала до конца вкус власти, этого непреодолимого наркотика, и когда каждый новый любовник по-прежнему возбуждал в ней страсть. В отличие от своей закадычной подружки Йеннифер, Трисс привлекало лишь физическое влечение, и она не стремилась к долгосрочным связям. Так что, по сути, ей двигало лишь чистое любопытство. Неутолимая жажда нового опыта, кидавшая ее периодически и в объятья женского пола. А Йеннифер была совершенно другой. Гораздо более опытной и холодной. И она уже давно тяготела к чему-то более серьезному, чем просто короткий роман. Когда две подруги только познакомились, Йеннифер уже состояла в отношениях с Истреддом. Насколько вообще два чародея могли иметь прочные и незамутненно-близкие отношения. Их спорадическая связь то внезапно усиливалась, то также внезапно охладевала. Впрочем, без особых нервных метаний, покусанных до крови губ и горьких слез в подушку. Просто Истредд периодически уезжал на свои любимые раскопки, а Йеннифер погружалась с головой в политику. Трисс давно не могла отделаться от ощущения, что чем дольше на свете жили ее собратья по цеху, тем меньше чувствовали они вкус к жизни и тем больше их волновала лишь власть, поэтому она вполне заслуженно стремилась попробовать все. Ведь даже по людским меркам чародейка была очень молода, и в ней еще бурлили необузданная страсть и чрезмерное любопытство. Йеннифер лишь покровительственно посмеивалась в ответ, но не пыталась спорить и не препятствовала духовным метаниям подруги. Когда Истредд неожиданно пропадал, она довольствовалась более короткими и менее обременительными связями. А потом появился ведьмак. Серьезно, Трисс делила дружбу с Йеннифер на два отрезка: до и после Геральта. Так сильно изменилась жизнь ее подруги с появлением ведьмака. Сначала это было едва заметно. Он просто возник из ниоткуда. История их знакомства оставалась для нее темной тайной. По какой-то причине чародейка совершенно не желала распространяться об этом. Поэтому однажды Трисс была застигнута врасплох, когда приехав погостить в Венгерберг, обнаружила, что у Йеннифер живет беловолосый ведьмак. Трисс и сейчас с улыбкой вспоминала свою первую реакцию. Где Йеннифер вообще умудрилась его подобрать? И какой такой интерес толкнул ее дорогую подругу в постель к этому странному типу? Не-человеку и не-чародею. Созданному магией орудию, которому положено только одно — убивать и быть убитым. Существа вроде Геральта вызывали в Трисс жалость. Их мутация препятствовала самой возможности нормальной жизни. Вечно гонимые отовсюду изгои, услугами которых пользовались лишь нехотя и по крайней необходимости. Годы тяжелых тренировок и испытания травами, в ходе которых выживал лишь один мальчик из четырех. И все это ради лишений и полунищенского существования. Да, быть может, когда-то давно, когда чудовищ на Континенте было особенно много, ведьмаки и вели другой образ жизни. Но не теперь, когда этот эффект от Сопряжения Сфер остался позади. Теперь ведьмаков презирали абсолютно все. И люди, которые считали их мутантами и выродками. И чародеи, которые насмехались над их примитивными магическими способностями. Ведьмаки, по мнению Трисс, застряли где-то на середине пути между людьми и чародеями. Она не сомневалась в том, что они не доживают до старости, впрочем, как и все остальные наемники. Поэтому она не могла не удивляться, какая нелегкая потянула Йеннифер к нему. Ведь Трисс едва понимала и ее отношения с Истреддом. Все наверняка объяснялось очень просто — пресыщенностью. Пресыщенностью с толикой извращенного любопытства. Однако несмотря на все Геральт прижился. Крепкий оказался ведьмак. Живучий. Он довольно долго, едва ли не год терпел непростой характер Йеннифер. А потом сбежал от нее. Трисс уже и забыла о нем, когда прошёл слух, что у Литты Нейд появился ведьмак. Геральт угодил в объятья новой чародейки. Литты Нейд по прозвищу Коралл. Чувства Йеннифер были задеты. Она была в бешенстве. Тогда общение с Йеннифер напоминало хождение по тонкому льду. Хоть ее подруга и старалась ничего не показывать, однако она с трудом сдерживала ненависть и метания, одолевающие ее. Поэтому через некоторое время она отправилась прямиком к Истредду. Зализывать свои раны в Аэдд Гинваэле. Вернулась она, мягко говоря, ещё менее счастливая и удовлетворенная. Впрочем, как и догадывалась Трисс, время все равно сыграло свою роль. Прошли годы, и ей уже начало казаться, что ведьмак остался глубоко в прошлом. Как вдруг все неожиданно повторилось. На этот раз она не приезжала к Йеннифер. Ей было достаточно видеть, как Сабрина Глевиссиг бьется об заклад с Маргаритой Ло-Антиль, насколько Геральта хватит в этот раз. Литта Нейд участвовать не стала, хотя во время прошлого пари она едва не сорвала весь банк. Среди чародеев этим романом не слишком интересовались. Разве что в контексте азартного увлечения. Хотя новый виток этой истории все-таки вызвал определенный ажиотаж. Йеннифер была настолько недальновидна, что притащила ведьмака прямо в Аэд Гинваэль. К Истредду. Трисс терялась в догадках, чего именно она хотела добиться: таяла от зависти и втихаря надеялась на тройничок. Спросить боялась, так как Геральт был больной темой для ее подруги. Кончилось все именно так, как должно было кончиться, когда любовников, которых следует держать по раздельности, неожиданно сводят вместе. В итоге каждый остался с носом. Даже сама Йеннифер. Последующая депрессия ее подруги говорила сама за себя. Ведьмак снова пропал, и в этот раз она пострадала куда серьезнее. Настолько, что в магических кулуарах начали перешептываться. Истредд из Аэд Гинваэля встал на одну ступеньку с Геральтом из Ривии. Невероятно. Неслыханно. Ведьмак. И это не могло не усилить интереса. Так что же такого особенного было в этом беловолосом? Трисс была сильно заинтригована. Признаться честно, у нее все дымилось, до того она хотела это разузнать. А лучше всего, опробовать лично на себе. Теперь, когда она вновь пересеклась с Геральтом, пусть и спустя годы после их первой мимолетной встречи, она нет-нет да и поглядывала на него. Они выехали из Мараканды на рассвете. Пока ослепительное офирское солнце еще не успело побороть всю свежесть и прохладу раннего утра. Ведьмак держался чуть впереди чародейки. Его белые волосы были забраны в хвост. А голова чуть склонена, словно он пребывал сейчас в состоянии глубокой задумчивости. Поворачивался Геральт крайне редко, так что по большей части Трисс приходилось созерцать его гордый профиль и прямую спину. А ведь ей так хотелось, чтобы он повернулся. Чтобы снова позволил погрузиться в свои животные глаза. Так похожие на сладкий и гречишный мед. Нечеловеческие, фосфоресцирующие, с вертикальными зрачками. Как у кошки. Геральт чуть наклонился вперед и ласково потрепал своего коня. Трисс не смогла отвести от него пристального взгляда. Ей было крайне любопытно. Ведьмак не производил впечатление выдающегося красавца. Однако она не находила в его внешности и ничего отталкивающего. У Йеннифер было бесполезно спрашивать. Поэтому как-то раз Трисс поинтересовалась у Литты. Та лишь причмокнула губами и будто вспомнила что-то забавное. А после продолжительного молчания неожиданно сказала: — Если у тебя были настоящие мужчины, то ты легко представишь, что такое Геральт из Ривии. Трисс оскорбленно надула губы: — Ну конечно же были. Литта Нейд по прозвищу Коралл одарила ее покровительственно-скептической улыбкой: — Это вымирающий вид, дорогая. Впрочем, как и все ведьмаки. Трисс не могла сказать точно, была ли Литта Нейд действительно серьезна или только шутила. Она ясно видела, что каждая из этих женщин хранила какие-то личные и весьма пикантные воспоминания, и они совершенно не желали делиться с ней. Однако слухи распространялись быстро, поэтому со временем ведьмака овеял ореол таинственности и тайной страсти. Загадочный Геральт из Ривии. Знаменитый Белый Волк, Мясник из Блавикена, о котором слышали во всех Северных Королевствах благодаря балладам Лютика. Пару раз Трисс лично видела, как менялось выражение Йеннифер, стоило ей услышать какую-то песню из этого репертуара. Бедные барды просто оказывались не в том месте и не в то время. Неудивительно, что госпожа Меригольд была столь заинтригована. Если бы ей, конечно, выдалась такая возможность, она бы не стала испытывать угрызений совести. Она и не планировала отбивать у Йеннифер ее ведьмака. Ей лишь хотелось удовлетворить свое неподдельное любопытство. Просто попробовать, совсем чуть-чуть. Сегодня они провели верхом практически весь день, позволяя себе лишь короткие передышки. Когда на землю опустились сумерки, вся процессия наконец решила остановиться на постоялом дворе. Люди Искандера заранее оцепили несколько невысоких каменных домов у дороги и развели на поляне костры. По ночам в Офире было холодно. Настолько, что трава покрывалась инеем, а изо рта вырывалось облачко пара. Геральт и Искандер уселись поближе к одному из костров. Мышцы ведьмака приятно ныли после долгой поездки верхом. Для него это был привычный способ передвижения по Северным Королевствам, но не для чародеев, путешествующих с помощью порталов. Дорога утомила практически всех. И только Истредд из Аэд Гинваэля и Трисс Меригольд еще бодрствовали и оставались на ногах. В свете пламени, разгоняющего ночную тьму, Геральт заметил, как два чародея едва не столкнулись у одного из обозов и тут же предпочли проигнорировать друг друга. Трисс скрылась внутри одного из каменных домов, Истредд подсел к Искандеру и ведьмаку. Красивое лицо чародея презрительно сморщилось. — Я не в восторге от нашей компании, — пожаловался он офирцу. — Женщин можно было и не брать. Великий визирь бросил на него слегка удивленный взгляд. — Не ожидал от нордлинга таких нелиберальных взглядов. У нас в Офире женщины сидят дома и занимаются хозяйством. Брать их с собой на мужское дело считается плохой приметой. — Я не говорю, что это предназначение каждой женщины, — возразил Истредд. — Есть и достойные представительницы этого пола. Однако лишь способные кандидатки должны практиковать магию. Искандер ухмыльнулся. — В нашей стране любой женщине запрещено заниматься этим ремеслом. И не без причины. Не понимаю, как вы можете терпеть их превосходство хоть в чем-то. — Так сложилось естественным образом. Мальчиков и девочек обучают отдельно. И из Аретузы выпускаются более сильные чародеи, чем из Бан Арда. Искандеру явно не понравилось, как легко нордлинг признавал такое неравенство. — Женщины слишком эмоциональны и расчетливы. Они принимают решения под действием чувств, они не способны поступиться сиюминутной выгодой. Я понимаю, что настоящие чародеи ценятся, и даже нам иногда приходится пользоваться вашими услугами. Однако мы делаем это сознательно. Влияние, которое получает женщина, практикующая магию, извращает ее природу. В Офире всякая неспособность иметь детей считается крайне противоестественной. Истредд задумался. — В чем-то, пожалуй, я соглашусь с тобой, о великий визирь. Селекция должна быть обязательным критерием. Особенно это должно сказываться на качестве получаемого образования. Магия стала слишком доступна. И даже ведьмаки могут пользоваться простейшими заклинаниями. Геральт криво ухмыльнулся, однако не стал вступать в разговор. Чародеи всегда презирали ведьмаков. — Раньше чародей брал себе несколько учеников за раз, — горячо добавил Истредд. — И такой подход считался даже более успешным, чем обучение в Аретузе или Бан Арде. Теперь же, прельстившись золотом, они набирают себе учеников десятками. И что мы имеем в итоге? Жалкое сборище недоучек и практикантов среди крупиц золота. Я не могу назвать ни одного молодого и подающего надежды неофита, который не провел бы молодость среди книг академии. Искандер ободрительно кивнул. — В Офире дети отдаются на обучение, если только проявляют к магии определенные способности. Неважно в целом, кто этот человек. Выходец из знати или же из народа. Магия для нас очень почитаемое ремесло. Истредд только фыркнул: — У нас это способ пристроить младших сыновей. Или дочерей, негодных для того, чтобы выдать их замуж. Особенно когда стало известно, что с помощью магии можно исправить определенные физические недостатки. — Бракованный товар, — чуть иронично улыбнулся офирец. — Мы понижаем цену из-за собственной жадности, — распалялся все больше чародей. — Столько учеников ежегодно набираются в академию, что настоящим талантам уделяется слишком мало времени. Взять хотя бы госпожу Меригольд, закончившую свое обучение в очень юном возрасте. Ее нога никогда не переступала порога Аретузы ради знаний. Гораздо приятнее заниматься связями и проталкивать себя в королевском совете через одно место. Искандер понимающе хмыкнул, однако ничего не ответил. — Значит, через одно место, — тихо, однако очень отчетливо повторил Геральт. Он не смог удержать себя от язвительного замечания: — То, что Истредд из Аэд Гинваэля пытается донести таким элегантным образом. Я объясню в двух простых словах. Как и следует ведьмаку, умеющему пользоваться исключительно примитивными заклинаниями. Кажется мне, что Истредда из Аэд Гинваэля больше раздражает молодое поколение, которое обучается магии очень быстро. Это сводит на нет все его собственные мученические усилия. Истредд из Аэд Гинваэля не хочет признавать, что прогресс не стоит на месте и подталкивает его не в одно конкретное место, а прямо в жопу. Его последняя фраза явно повеселила Искандера. — Как заговорил-то, а? — тотчас вспыхнул чародей. — Ты — осел, который смотрит в пруд и думает, что видит звёзды. Я знаю, кто вбил тебе эти мысли в голову. Ты цитируешь одну знакомую мне чародейку. Впрочем, она хорошо знакома и тебе. Офирец быстро перевел свой взгляд с Истредда на Геральта. — Я вижу, вы давно знаете друг друга. Ведьмак хмыкнул и отхлебнул немного травяного настоя из кувшина. Последнее время воспоминания о чародейке всегда пробуждали в нем жгучую потребность выпить. На лице Истредда появилось саркастическое выражение. — К несчастью, нас представила одна особа. Если так можно выразиться. — Баба, — холодно усмехнулся Искандер. — Все проблемы нордлингов из-за баб. Вы уделяете им слишком много внимания. Вот почему система гаремов более эффективна. Это не только приумножает шансы на появление наследника, но и не позволяет одной бабе иметь всю власть. — И я опять с тобой соглашусь, великий визирь. На этот раз абсолютно полностью, — довольно подытожил Истредд. — Не понимаю, что заставляет вас концентрироваться на одной бабе. Даже самый простой купец в Офире может позволить себе хотя бы пару наложниц. А чтобы знатный вельможа делил свою жену или любовницу с кем-то. На этот раз Геральт не захотел вступать в разговор. — Если бы знал, чем окончится эта история. Поверь мне, я бы хорошенько подумал, стоит ли игра свеч, — признался чародей. — Неудивительно. Ваши яйца в ее руках. Так чего же вы хотели? Истредд коротко рассмеялся. Однако его серые глаза сделались ещё более печальными. Он едва ли с ненавистью глянул на ведьмака.  — Я уехал за тридевять земель на раскопки, чтобы быть подальше от этой парочки. И вот тебе, на, пожалуйста. Тут ошивается этот хрен. Геральт снова промолчал. — Ты выбрал совершенно правильное место. Когда увидишь, какими могут быть офирские женщины, то расстанешься со всеми своими предрассудками, — Искандер повернулся к Геральту. — Однако меня удивляет, что твоим соперником стал именно ведьмак. Не скажу, что сильно разбираюсь в ведьмаках, однако знаю, что их пичкают специальными зельями, чтобы подавить эмоции. И Истредд, и Искандер пристально посмотрели на хранившего молчание Геральта. — А не пошли бы вы нахрен, — коротко ответил Геральт и поднялся. — Ну вот оно! — не без иронии отозвался Истредд. — А я все думал, когда ты слиняешь. Не удивляйся, Искандер-хан. Это обычное состояние для ведьмака. Показать хрен, а потом слинять в кусты. Ведьмак уже успел удалиться от костра и поэтому не услышал, что ответил ему великий визирь. Впрочем, сейчас это едва его занимало. Геральт вернулся в комнату, которую ему отвел вездесущий помощник великого визиря. Открыл небольшой сундучок с эликсирами и маслами. Конечно, не чета тому, которым он пользовался раньше. Однако в Офире вечно приходилось довольствоваться малым. Ведьмак достал из сундучка несколько склянок и переложил их в поясную сумку. Один эликсир, Ласточку, выпил до дна. Затем аккуратно смазал маслом серебряный меч и приставил его к стенке. Проверил крепления всех ремней и застежек на своих доспехах. Отошел к низкому топчанчику, уселся на него, поджав под себя ноги, и медленно погрузился в медитацию. Ослепительное офирское солнце смотрело на него сквозь нагретый и дрожащий воздух. Жадно протягивало к нему свои лучи. Искажало все пространство вокруг. На грани какого-то безумия и невероятного физического истощения, которое давно бы свалило менее подготовленного человека, он внезапно увидел на песке следы. Четкие отпечатки ног на поверхности золотого моря. Вереница следов изгибалась меж высоких дюн и уходила куда-то в тонкую линию горизонта. Ведьмачье чутье позволило ему определить, что люди были здесь совсем недавно. И он побрел, ориентируясь по слегка занесенным песком отпечаткам. Когда он поднялся на очередную песчаную дюну, то наконец увидел цепь торгового каравана, растянувшегося по всей низине. Люди были одеты в легкие светлые одежды. Они восседали на странных горбатых животных, некоторых вели под уздцы. Ведьмак кубарем спустился с горы, причем так поспешно, что едва не утонул прямо в песке, потом громко окликнул незнакомца. От неожиданности тот вздрогнул и резко обернулся к нему. Лицо мужчины было закрыто светлым платком. Черные глаза на едва видневшимся из-под тюрбана загорелом лице смотрели удивленно. Ведьмак что-то сказал. Кажется, спросил в какой стороне расположен край этой пустыни и как долго ему еще брести до конца. Мужчина не спешил с ответом и продолжал непонимающе разглядывать беловолосого незнакомца. Словно видел человека впервые. Он открыл свое смуглое, совсем нетипичное для Северных Королевств лицо только тогда, когда подошли остальные. Неужели я в Занзибаре, подумал ведьмак. Мужчина быстро затараторил на непонятном ему языке. Произносил незнакомые ведьмаку фразы звонким и немного певучим голосом. Его спутники были более конкретны в своих действиях и тут же вытащили из ножен свои кривые сабли. Точно в Занзибаре, решил ведьмак. Острые лезвия, обступившие его со всех сторон, ярко блестели. Загадочное животное с двумя горбами подошло ближе. Изогнуло длинную шею так, что Геральт смог рассмотреть светлую курчавую шерсть, покрывающую все длинное и мощное тело. Нагруженный мешками зверь не переставал мерно жевать губами и равнодушно смотрел на ведьмака в ответ. Когда Геральт снова открыл глаза, за окном уже рассвело. Он беззвучно вышел из своей комнаты, предварительно захватив снаряжение. Во дворе сейчас не было никого кроме стражи Искандера и еще одной такой же ранней птички. Трисс Меригольд задумчиво натягивала длинные изумрудного цвета перчатки. Ее лошадь была полностью оседлана. — Куда-то собралась? Женщина вздрогнула. Геральту удалось застать ее врасплох. — Хочу собрать кое-какие травы, — уклончиво ответила Трисс. — Одной здесь может быть опасно. — Я могу постоять за себя, — самоуверенно возразила чародейка. — Я и не сомневаюсь. Геральт мгновение смотрел на неё, а потом пожал плечами и уже собрался отправиться восвояси, когда Трисс неожиданно для себя сказала:  — Если хочешь, то можешь поехать со мной. Ведьмак остановился. Чародейка от досады закусила губу. Так как привыкла, что мужчины обычно проявляют больше настойчивости, чтобы добиться ее внимания. Впрочем, Геральт не стал противиться внезапному приглашению. Не то чтобы возможность провести время с Трисс его сильно прельщала, но уж лучше с ней, чем слушать Искандера или бесконечные жалобы Истредда. Так что едва ему подвели коня, как Геральт без долгих раздумий последовал за Трисс. Ведьмак не оглядывался, однако знал, что от постоялого двора их отъехало как минимум четверо. Включая шпионов, которых Искандер приставил следить за ними. Какое-то время Геральт и Трисс ехали молча. Ведьмак смотрел вперёд, а Трисс иногда незаметно поглядывала на него. Молчание тяготило ее, поэтому чародейка попыталась растопить лед между ними: — И долго нам еще придется колесить по Офиру? — она поморщилась и с трудом разогнула спину. — Я уже задницы не чувствую. — Я и забыл, что чародеи привыкли пользоваться только порталами. — Какое ужасное упущение с твоей стороны, — улыбнулась Трисс. Геральт промолчал. — Великий визирь не спускает с нас пристального взгляда и не дает свободно телепортироваться. Поэтому мы вынуждены трястись вместе с остальными. Ладно, я еще привыкла. Однако Августа и Кардуин уже явно на пределе. Ведьмак бросил на нее быстрый взгляд и хмыкнул, однако ничего не сказал. — Ну же, Геральт, будь смелее, — лукаво подбодрила его Трисс, почувствовав на себе его внимание. Он с минуту молчал, но потом все-таки заговорил: — Остальные чародеи не слишком высокого мнения о тебе. — О да! — засмеялась Трисс. — Как и о тебе. Геральт хмыкнул. — Хоть что-то нас объединяет, - чародейка шкодливо улыбнулась. Геральт ничего не ответил, но по его взгляду она поняла, что растопить лёд ей удалось. — Под остальными чародеями ты, очевидно, подразумевал одного конкретного, — заметила Трисс. Геральт кивнул. —Истредд, мягко говоря, недолюбливает меня, потому что я никогда не училась в Аретузе, — просто объяснила она. — Он считает, что я ни на что не способна. Сколько помню его, он всегда любил пожаловаться. Как сильно ему доставалось от своего учителя и сколько лет он потратил на изучение магии. И так до бесконечности. Геральт улыбнулся. На этот раз понимающе. — Его способности, конечно, очень велики. Глупо это не признать. Я слышала, что в молодости Истредд подавал большие надежды и мог стать могущественным чародеем. Однако политика и интриги его никогда не интересовали. Вместо того, чтобы возглавить Капитул, он закрылся в Бан Арде. А потом и вовсе перебрался в Аэд Гинваэль. С тем пор он колесит по Континенту и занимается лишь исследованиями. Мне кажется, что Истредд похоронил свой талант, оттого он и бесится. Он сноб, если честно. Я никогда не понимала, что Йеннифер в нем нашла. А Истредд не понимал, что она нашла во мне. Ведьмак вздрогнул при звуке этого имени, так просто слетевшего с уст чародейки. Трисс снова улыбнулась. — Да ладно тебе, Геральт. Кто-то из нас двоих должен был произнести ее имя. Больше они не говорили, пока наконец не доехали до небольшой полноводной речки. Ведьмак сейчас был задумчив и казалось витал где-то далеко. — Покараулишь? — внезапно попросила Трисс и, не дожидаясь ответа, спешилась. Прежде, чем Геральт успел среагировать, она коснулась своей одежды руками. Ее винно-красный корсет, черная хлопковая безрукавка и такого же цвета штаны с сапогами буквально растворились в воздухе. На чародейке осталась лишь короткая рубашка с глубоким вырезом. Невесомый шелк едва прикрывал стройные бедра. Трисс сняла сеточку, удерживающую прическу, и тяжелые рыжевато-каштановые волосы рассыпались по ее плечам и спине. Геральт залюбовался длинными горящими золотом локонами. А также тоненькими бретельками рубашки, которые все пытались сползти вниз. — Я рассчитываю на твоё благородство, — игриво проговорила чародейка и медленно пошла к воде. Ведьмак осмотрелся вокруг. Он заметил неподалеку незнакомых ему офирцев, шпионивших за ним от самого лагеря. Геральт сделал им знак не приближаться. Откуда-то сбоку раздался шумный плеск. Трисс с головой занырнула в прозрачную воду. Тут же вынырнула, создав вокруг себя фонтан брызг и весело отфыркиваясь, поплыла дальше брассом. Геральт привязал лошадей к дереву и присел на песчаный бугор недалеко от самого мелководья. Он старался не смотреть в сторону чародейки. — Вода замечательная! — крикнула ему Трисс. — Не хочешь поплавать? Ведьмак вежливо улыбнулся, однако присоединяться не стал. Вместо этого он удобно расположился на своем месте, оторвал стебель камыша и задумчиво его закусил. Трисс плескалась довольно долго. Несмотря на то, что ранним утром вода была не особенно теплая. Когда она наконец вышла из речки, стряхивая с себя капли воды, то короткая кремово-белая рубашка плотно облепила ее тело. Геральт с трудом отвел от нее взгляд. Сейчас он мог бы рассмотреть все, что хотел, но не стал. Трисс словно и не замечала своей наготы. Она выжала длинные волосы и села рядом с ним на песок. Она пахла, как летнее утро. — Я рада, что ты здесь. Не буду спрашивать, как ты оказался в Офире, — сказала она. — Я, конечно, очень удивилась, когда увидела тебя здесь. Однако охота на монстров может привести не только в Офир. Хотя я подозреваю, что Искандер не просто так пристально следит за тобой. Очевидно, что выбора у тебя особо не было. — Не было, но я тоже рад тебя видеть, Трисс. Правда я не понимаю, что делаешь здесь именно ты. — Фольтест желает расширить торговлю с Офиром. А я, так сказать, вызвалась ему помочь. — Очевидно Фольтест хочет расширить не только торговлю, если ему понадобились деньги. Трисс сделала вид, что не расслышала ведьмака. — А что будет с драконом? — поинтересовался ведьмак. Трисс легла спиной на песок. Она и не думала одеваться. Вместо этого чародейка закинула руки над головой, и ее мокрая рубашка опять натянулась. Причем так, что на этот раз он смог ясно увидеть и волнующие очертания ее большой груди, и даже проступившие сквозь мокрую ткань соски. Зараза. Геральт нервно сглотнул. С чародейками всегда так. — Дракон поможет наладить отношения, — спокойно объяснила она. — Ты не представляешь, как тяжело приходится молодым чародейкам среди более опытных собратьев по цеху. Я уже не говорю о таких, как Истредд. Тем более в Офире столько магических артефактов, сколько нет даже в Северных Королевствах. Я уже мечтаю наложить свои лапки на одну только королевскую библиотеку. Если для этого надо притвориться слабой и послушной, то я готова принести эту жертву. Разве я виновата, что остальные чародейки слишком горды или просто осторожнее и глупее меня. — Осторожность - это не глупость, — колко ответил Геральт. Он заставил себя отвести взгляд от безупречного, по его мнению, тела чародейки. Тяжело говорить с ней, когда она лежит вот так. Геральт заставил себя сосредоточиться на другом. — То, что ты говорила… про дракона, который может перевоплощаться в человека. Ты действительно в это веришь? Трисс потянулась: — Какое-то время Йеннифер была помешана на драконах. А я кое-что взяла из ее длинных монологов. Возможно, золотой дракон — это красивая сказка. Однако нельзя сбрасывать со счетов даже такую возможность. Геральт задумался. Стоит ли Трисс рассказывать о Борхе. Сейчас ему нужен союзник, а чародейку дракон интересует в последнюю очередь. Трисс в свою очередь почувствовала, что ведьмака что-то гложет, поэтому не преминула воспользоваться своими женскими чарами и повернулась к нему всем своим соблазнительным телом, вопрошающе коснувшись его плеча. Геральт сдался. — Я встречал такого дракона, — хрипло проговорил ведьмак. — Такого, что способен превращаться в человека. Поэтому я и согласился на этот контракт. Если дракон и правда золотой, как утверждает Искандер, то это скорей всего именно тот, кого я знаю. Трисс нахмурилась и печально вздохнула. — Вот и верь после этого, что золотые драконы не существуют. — Только я не понимаю, почему он целенаправленно сжигает деревни, — Геральта словно прорвало. Он был рад высказать все свои догадки. — Для драконидов это слишком неестественное поведение. И я не могу понять, чем ему так сильно насолили люди. Тот дракон, которого знал я, не убивал людей без причины. Тем более в чужой стране. — Это плохо, если он действительно умеет перевоплощаться в человека. Тогда у нас почти нет шансов. Так мы его никогда не поймаем. Геральт согласно кивнул. Вдруг в кустах раздался сильный треск, от неожиданности ведьмак и чародейка подскочили одновременно. Через секунду из зарослей вылетел невысокий щуплый офирец на коне. Один из главных помощников Искандера. — Дракон, — прохрипел Маарал из последних сил. — Там, — он указал рукой на запад. — Господин требует вас обоих. Одним коротким взмахом руки Трисс материализовала на себе одежду, еще мгновение понадобилось ей, чтобы собрать свои густые волосы на затылке в узел. Геральт тем временем уже отвязал коней. И как только Трисс была готова, они оседлали коней и помчались обратно. По пути ведьмак достал из сумки свои эликсиры. Несмотря на бешеную скачку, он все же умудрился выпить сначала Лес Марибора, а потом и зелье Петри. Его интоксикация приблизилась к максимальному значению. Хорошо, что он подготовился заблаговременно. Когда они наконец добрались до лагеря, там уже царила полнейшая суматоха. Искандер ждал их вместе со своими людьми и верховным чародеем. Он был полностью экипирован и гордо восседал на коне в своей легкой боевой броне. — Дракон уже тут, — быстро пояснил великий визирь. — Сжигает соседнюю деревню. Без лишних слов они снова пустили коней вскачь. Продираясь сквозь лес и даже не замечая бьющих по лицу веток. Едва вся процессия выехала на просеку, как они увидели столб плотного дыма на горизонте, который, казалось, поднимался до самого неба. Небольшая едва заметная черная точка постепенно удалялась от него. — Вон он! — крикнул Искандер и пришпорил коня. Геральт бросился за ним. Как и все остальные. С каждой секундой точка, пикирующая в небе, росла и становилась все больше. Вскоре он уже смог рассмотреть огромные перепончатые крылья, отливающие золотом. Геральт почувствовал, как внутренности завязываются узлом. Борх? Холера! Дракон планировал. Правда, на достаточно большой высоте. И это единственная причина, почему они смогли так быстро приблизиться к нему. — Нужен залп! — скомандовал великий визирь, вновь среагировав быстрее, чем все остальные. Прильнув к спине коня, Миргали пустил в монстра сноп света. Люди великого чародея, чуть отставшие в этой бешеной гонке, последовали его примеру. Даже Трисс вытянула руку вперед и прошептала заклинание. Красный луч, вырвавшийся из ее ладони, смешался с разноцветными лучами остальных чародеев. Радужный столб света врезался прямо в дракона. На секунду показалось, что монстр просто поглотил всю магию. Однако его начало тянуть в бок, внезапно дракон сложил свои огромные крылья и камнем полетел вниз. Трисс охнула, весь отряд замедлился, наблюдая за ним. Дракон спланировал практически у самой земли и сел где-то среди леса. Искандер подал знак своим людям и пришпорил коня. Геральту приходилось прикладывать усилия, чтобы не отставать от них. Он чувствовал, как вскипела кровь в его жилах. И понял, что эликсиры достигли пика своего действия. В составе отряда он быстрее молнии въехал на лесную поляну. Дракон уже поджидал их, грузно опершись на все свои когтистые конечности и выставив вперед свою узкую треугольную голову. Его чешуя красиво переливалась золотом. Ох, ебись оно всё в три прогиба… Неужели Борх? Выругался Геральт и с досадой плюнул в сторону. Верховный чародей подал своим людям сигнал, и они рассыпались по всему периметру поляны. Геральт аккуратно достал из ножен серебряный меч. Он не успел толком спланировать с Искандером их действия на случай боя с драконом. Однако ведьмак прекрасно понимал, что у офирцев должен быть собственный план. — Не надо идти в лобовую атаку, — на всякий случай предупредил он визиря. Геральт искренне надеялся, что тот его услышит. — Если, конечно, не хотите, чтобы он сжег вас. Искандер и Миргали переглянулись и кивнули друг другу. Искандер достал из ножен ятаган из офирской стали, а чародей выставил посох вперёд. Они атаковали одновременно. — Зараза! — ругнулся Геральт, однако было уже слишком поздно. Он мог просто смотреть, как офирцы под предводительством Искандера пересекли половину поляны и попали в радиус поражения. Дракон тут же выдохнул длинную струю пламени. Как по команде все чародеи в группе выставили свои посохи перед собой и поглотили бушующую огненную лавину. В следующее мгновение они уже были под лапами дракона, нанося ему короткие удары. Монстр зашевелился, махнул хвостом. Попытался развернуться. — Не смотри на меня так, — буркнула Трисс, поймав на себе пристальный взгляд ведьмака. — Я не смогу справиться с огнем дракона. Вид Геральта ее сейчас немного пугал. Из-за эликсиров радужки его глаз стремительно потемнели. Зрачок неестественно расширился. А на бледной коже проступила сеть уродливых сосудов. Такого же неприятного темного оттенка. Геральт и Трисс по-прежнему находились на краю поляны вместе с остальными чародеями из Северных Королевств. Практически все офирцы уже вступили в бой. Лишь несколько чародеев разбрелись в разные стороны. Геральт заметил, как один из них, самый близкий к ведьмаку, поднял руку вверх и произнес длинное заклинание. Остальные последовали его примеру. Что-то вспыхнуло в воздухе, и над серединой поляны зажглась яркая звезда. Она начала постепенно увеличиваться в размере, пока не коснулась всеми своими лучами земли и не охватила собой все вокруг. Вспышка белого света на мгновение ослепила Геральта и остальных. Когда к ведьмаку вернулось зрение, оказалось, что звезда и ее лучи превратились в огромный белый купол, накрывший собой все пространство над поляной. Дракон взмыл воздух, однако почувствовал, что это ловушка, и не стал прорываться сквозь молочно-белую стену. Вместо этого он снова спланировал и приземлился посередине, замахав своим длинным хвостом и раскидывая офирцев в разные стороны. Монстр снова пустил струю пламени, которую частично отразили чародеи и частично поглотил сам купол. — Да когда ж вы, блять, научитесь! — выругался ведьмак. Он пришпорил своего коня и рванул вперед. Под этим куполом они сгорят заживо. Он не оглядывался и скорее почувствовал, что все чародеи теперь последовали за ним. Однако он мало рассчитывал на их поддержку. Дракон ловко перемещался по поляне, раскидывая офирцев хвостом или давя их лапами. Геральт маневрировал, приближаясь к дракону и одновременно стараясь не быть для него легкой мишенью. В последний момент монстр резко развернулся и вытянул свою шею вперед. На секунду их глаза встретились. Геральту показалось, будто его внезапно обожгло резким холодом. От чьей-то несокрушимой злой воли, светившейся в глазах дракона, он буквально прирос к своему месту. Медальон ведьмака с ощерившейся волчьей головой неистово завибрировал. Монстр выдохнул мощную и смертельную струю пламени. Трисс Меригольд прокричала заклинание, ведьмак поспешно сложил пальцы в знак Аард и совместными усилиями им удалось увести большую часть огня в сторону. Однако в итоге их все-таки задело. Чародейка страшно вскрикнула. Ее лошадь вдруг споткнулась и упала на землю, увлекая за собой и саму Трисс. Геральту лишь оставалось надеяться, что скачущие следом чародеи не затоптали ее. Его самого и коня тоже слегка обожгло пламенем, однако ведьмак сумел удержаться в седле и не потерял контроля, быстро применив к животному знак Аксий. Он пружинисто спрыгнул вниз и мягко перекатился, только когда уже оказался прямо перед самым монстром. И все-таки это был не Борх. Геральт теперь ясно это видел. Хотя чешуя дракона действительно была золотой. Прицельным ударом, он обрушил свое оружие на заднюю лапу монстра. Теперь без всяких терзаний совести. Однако острый металл со звоном отскочил от мощной брони. Меч неприятно завибрировал в руках. Геральт ударил снова, на этот раз целясь прямиком в брюхо. Опять ничего не вышло. Меч лишь со скрежетом проехался по чешуе, слегка ее поцарапав. Холера, подумал про себя ведьмак. Дракон внезапно припал к земле. Так что Геральт едва не оказался раздавлен его туловищем. А потом поднялся на задние лапы и замахал своими когтистыми крыльями. Устраивает магический смерч, с ужасом осознал ведьмак. Но понял это слишком поздно. Его самого подняло в воздух, закрутило, и он несколько раз перекувырнулся. Ощущения были такие, будто он снова оказался во власти джинна, который перенес его в Офир. Геральт захлебнулся собственной слюной, перестал ориентироваться в пространстве. И был отброшен на землю с чудовищной силой. Мягкая выгоревшая на солнце трава немного смягчила удар, как и щит Квена, которым он окружил себя несколько раньше. По какому-то счастливому стечению обстоятельств его ребра хоть и треснули, однако не сломались окончательно. Вот она и осторожность. Он задыхался, натужно кашлял и ловил ртом воздух, ослепленный поднявшейся от смерча землей. Рядом с ним кто-то упал. Геральт смутно различал очертания грязных доспехов и когда-то белый тюрбан со звездой. Искандер. Он дополз до него и развернул к себе офирца лицом. Тот еще дышал и обливался потом, нянча травмированную руку. — Убери этот купол, — прохрипел Геральт. — Сейчас же. Иначе мы все здесь сдохнем. Он несколько раз тряхнул офирца, приводя его в чувство. — Ты слышишь, что я сказал? Сейчас же отдай приказ, если хочешь жить. Придя в себя Искандер кивнул и, пригнувшись, побежал в сторону своих людей. Дракон снова выпустил струю пламени, на этот раз ее смогли сдержать только чародеи из Северных Королевств. Они были единственными, кто еще оставался прочно стоять на ногах. Кардуин из Лан Эксетера, Брас из Бан Арда, Августа Вагнер и Истредд из Аэд Гинваэля встали плечом к плечу и закрыли всех, кто был в их досягаемости, большим мерцающим экраном. Драконье пламя разбилось о него и не смогло проникнуть внутрь. Однако не оставалось сомнений, что и эти чародеи не смогут выдержать следующую атаку. Воздух вокруг нагревался все быстрее, некоторые бойцы уже чувствовали нехватку кислорода. У них не было сил стоять не то что сражаться. Ведьмака вдруг накрыла большая тень. Монстр, перемещавшийся так ловко по поляне, оказался совсем рядом. Его яркие глаза с вертикальными зрачками опять встретились с глазами Геральта. И снова ведьмака пробрал холодный озноб. Его медальон усиленно завибрировал. Дракон открыл свою пасть, полную острых зубов. Сомнений в его намерениях не оставалось. Геральт, с трудом собравший свои кости, еще не успел встать на ноги. Да и сейчас это было бесполезно. Он сложил пальцы в знак Квен, надеясь, что ему снова удастся сконцентрировать энергию для магического щита. Позади него Арториус Виго выкрикнул какое-то заклинание. Зубы дракона клацнули совсем недалеко от Геральта, однако не задели. Понимая, что иллюзия не продержится долго, ведьмак сделал кувырок назад. И едва он смог распрямиться, то принял одно единственно верное решение. Бежал. Пространство вокруг начинало напоминать жерло вулкана. Люди ещё не до конца понимали, что происходит и что их ждёт. Они напоминали стадо баранов на краю пропасти. В этот момент верховный чародей поднял свой посох к куполу, и шарообразная стена, закрывающая всю поляну, мгновенно растаяла в воздухе. Дракон победно взревел и ринулся ввысь. За считанные секунды он достигнул приличной высоты, взмахивая своими огромными кожистыми крыльями. Геральт увидел, как посреди облаков внезапно открылся охваченный огнем портал. Дракон влетел прямо в него, и магическая завеса тут же закрылась. Выжившие на поле боя растерянно смотрели по сторонам и постепенно поднимались на ноги. Все, кто мог стоять на своих двоих, настороженно взирали на небо, протягивали вверх свои посохи. Однако проходили минуты, легкие пушистые облака плыли по яркой синеве. Дракон не появлялся. Ведьмак тяжело вздохнул, достал из-за пазухи баночку с целебной мазью и подошёл к Трисс Меригольд, которая сидела на траве, обхватив себя руками, и слегка покачивалась. Чародейка чудом уцелела. Геральт присел рядом и аккуратно смазал ожог на ее щеке. Потом занялся ее красными обожженными руками, на которых уже проступали первые вздувшиеся волдыри. Трисс смотрела сквозь него невидящими красными глазами. Когда он наложил повязки на ее запястья, она даже не обратила на это внимание. Геральт молча встал и оставил чародейку на попечении Августы Вагнер, вернувшись обратно к выжившим чародеям. Миргали отделался лишь парой незначительных царапин. Истредд помогал великому визирю подняться на ноги. Искандер был чуть бледен и держал ушибленную руку у груди. Ведьмак не мог не заметить, что и чародею из Аэд Гинваэля сильно досталось. Ожоги обильно покрывали его красивое лицо, глаза были красные, как у и всех. Отчего он периодически морщился. Истредд был одним из тех чародеев, которые прикрывали ведьмака и остальных во время атаки на дракона. И поэтому он сам оказался уязвимой мишенью. Геральт молча протянул ему баночку с целебной мазью, Истредд мгновение колебался, однако потом также молча взял ее. Ведьмак с благодарностью кивнул Арториусу Виго. Нильфгаардец, по сути, спас ему жизнь. Арториус не ответил, не спуская с него внимательного взгляда. Геральт понимал, как он выглядит под действием эликсиров. Бледное лицо, темный янтарь глаз. Зрачок, раздувшийся практически до размеров радужки. Уродливые темные вены. — Я не знал, что дракон неуязвим для обычного оружия, — хрипло заметил Искандер, с досадой отбрасывая от себя поломанную саблю. — Никто не выжил в предыдущих столкновениях и не предупредил меня об этом. — Монстры не предупреждают, они убивают, - холодно подытожил ведьмак. Геральт знал, что если бы чародеи из Северных Королевств не вступили в бой, то они все уже были бы мертвы. — Я смотрю, ты тоже не имел успеха, — кивком головы великий визирь указал на пустующие ножны. Его взгляд на мгновение задержался на лице Геральта. Ведьмак потерял в сражении оба меча. Геральт вспомнил желтые глаза дракона. Злую волю, которую он увидел сквозь них, пробирающую до костей. Вспомнил он, и как сильно дрожал его медальон. — У нас не было шансов, — спокойно ответил ведьмак. — Золотая чешуя дракона непробиваема, потому что она усилена магией. — Магией, значит, — задумчиво произнес Искандер. — Ведьмак прав, — добавил Арториус Виго. — Броню дракона сложно пробить, однако его можно ранить, как и любое существо из плоти и крови. А не усовершенствованное с помощью магии. Тот портал, через который он улетел. Я отследил его перемещение. Пока не могу сказать точно, но другая сторона находится недалеко от столицы. — Я же говорил тебе, — взволнованно проговорил Миргали, обращаясь к великому визирю. — Нас предал кто-то из своих. Он быстро затараторил по-офирски, однако Искандер прервал его на полуслове: — С этим разберемся потом. Нам нужно собрать выживших и вернуться в лагерь. Здесь нам больше нечего делать. Геральт отошел обратно к Трисс и помог ей взобраться на своего коня. Чародейка уже успела несколько успокоиться и даже выдавила из себя благодарную улыбку. Ведьмак прошелся среди обгоревших трупов. Раненых было очень мало. В основном убитые. От некоторых остались только тлен и пепел. Вокруг пахло гарью напополам с вонью, исходившей от зажаренных человеческих тел. Незабываемое зрелище. Как и в той деревне, где ранее побывал ведьмак. Люди Искандера принесли его потерянное снаряжение. К счастью, серебро выдержало. И его меч не выглядел так же плачевно, как ятаган великого визиря. Они медленно отправились обратно, стараясь поддерживать раненых. Чародеи наколдовали носилки прямо из воздуха. Вся процессия объехала стороной сожженную деревню. Великий визирь отрядил часть своих людей, чтобы они помогли выжившим, если такие были. Дорога в лагерь заняла у них гораздо больше времени, чем когда они неслись в бешеной скачке наперерез дракону. Вернувшись обратно, пострадавшими занялись офирские целители. Для начала Геральт убедился, что Трисс оказывают всю необходимую помощь, и когда заметил, что чародейке немного полегчало, только тогда он наконец решил пойти к себе. Вещи в его комнате лежали именно так, как он их и оставил сегодня утром. Тяжело поверить, что он ушел отсюда всего несколько часов назад. Решив прокатиться с Трисс и помочь ей собрать некие специфические травы. Геральт достал из своего сундучка еще одну склянку с эликсиром. На этот раз Ласточку, ускоряющую регенерацию. Выпил огненно-красную жидкость до дна. Количество эликсиров в его крови достигло запредельного уровня. Он упал на кровать, не раздеваясь, и мгновенно провалился в сон. Ему снилась она. Девочка из Брокилонского леса. Подавленные волей воспоминания, над которыми он сильно потрудился, снова начали развертываться перед ним. Она пила зачарованную воду и глядела на него пустыми ядовито-зелеными глазами. Равнодушная и холодная дриада. Она источала апатию, пустоту и мертвенность. И больше ничего. Он вспомнил, с каким облегчением вступил на каменистую почву. Почувствовал приятную твердость под ногами, а не вечный золотистый рассыпчатый песок. Перед ним расстилались невысокие горы. Там, прямо за равниной, слегка подернутой выгоревшей травой. Маленькие островки жухлой зелени, которые были так прекрасны после вечного желто-оранжевого моря. Позади него шел торговый караван, направляющийся в гавань Офира. Купцы собрались продать там свои дорогие ткани и мягкие прохладные на ощупь шелка. Геральт снял повязку, закрывающую его лицо от песка и солнца. Вдохнул воздух полной грудью и не смог сдержать улыбки. Верблюд, на котором он выехал из пустыни, равнодушно шевелил своими твердыми губами. Искал чем бы поживиться среди камней. Когда ведьмак проснулся, то почувствовал, что кто-то сильно трясет его за плечо. Одной рукой он схватил человека, осмелившегося к нему подкрасться, другой наполовину обнажил меч. Правильный меч. Стальной. Он несколько удивился, когда осознал, что незваным гостем оказался Истредд. Геральт мгновенно пришел в себя, осторожно отпустил чародея и привстал со своей кровати. Истредд сложил руки на груди и холодно улыбнулся. Выглядел он несколько лучше, чем на поле боя, благодаря ряду наложенных на него заклинаний. — Собери свои вещи, — коротко сказал он. — Великий визирь ждет тебя во дворе. Геральту совсем не хотелось куда-то идти. Однако он знал, что послать Искандера куда подальше он так просто не может. Поэтому он быстро собрал свои немногочисленные пожитки и выпил Белый Мед для устранения остатков интоксикации. Видимо, он проспал до самой ночи. Потому что во дворе было темно и холодно. Миргали и Искандер уже ждали его. Великий визирь носил повязку, плотно охватывающую его левую руку. — Готов? — обратился он к ведьмаку. Геральт кивнул. Хотя и не слишком понимал, к чему он должен быть готов посреди ночи. Миргали поднял свой посох над головой, коротко взмахнул им и открыл большой светящийся портал. Искандер шагнул в проход первым. А Истредд тут же последовал за ним. Однако Геральт колебался. Он не любил порталы и помнил про последнюю магическую телепортацию с помощью джинна. Миргали нетерпеливо махнул своим посохом, и у ведьмака не осталось другого выбора. Он набрал побольше воздуха в легкие и шагнул внутрь. Те неприятные ощущения, которые он испытывал и раньше, собрались воедино. Его обдало резким холодом, не имеющим ничего общего со здешним климатом. Он ощутил легкое покалывание во всем теле и понадеялся, что выйдет из портала целым и невредимым. Слишком часто ему доводилось видеть обратное. Когда он снова мог видеть что-то, кроме слепящей темноты, он осознал, что находится рядом с Истреддом и Искандером. В свете практически полной луны Геральт увидел перед собой красивый мраморный дворец, будто сошедший со страниц офирской сказки. — Добро пожаловать ко мне домой, — с усмешкой сказал ему великий визирь. Нарядно одетые слуги, дежурившие у главного входа, тут же подошли к Искандеру, глубоко поклонились и обменялись с ним несколькими фразами по-офирски. Видимо, великий визирь довольно часто появлялся здесь прямо из портала, потому что внезапному появлению хозяина никто особо не удивился. Дворец Искандера не был таким грандиозным сооружением, какой показалась Геральту обитель падишаха. Однако сравнительно небольшой комплекс из белого мрамора выглядел более элегантным и гораздо менее претенциозным. Оконные переплеты и сквозные перегородки главного дома были украшены ажурным орнаментом, представляющим сложные растительные композиции. Входную арку обвивали каллиграфические письмена. Символы на офирском языке были инкрустированы черным сланцем на ослепительно белом камне. Впрочем, внутреннее убранство дворца оказалось гораздо более скромным, чем представлялось по его внешнему виду. Искандер был явно сторонником минимализма, и внутри главный дом дворцового комплекса не был отягощен ни многочисленной мебелью, ни лишними предметами искусства. Пушистые ковры не покрывали стены, как требовалось по офирском обычаю, ни даже холодный мраморный пол. Вместо украшений повсюду были живые цветы и приятная прохлада. Они миновали череду одинаковых комнат в сопровождении слуг и дворцовой стражи. По пути Искандер быстро раздавал подчиненным указания на офирском. Однако сквозь большие инкрустированные ажурным узором двери прошли только визирь и его гости. Они оказались в небольшом внутреннем дворике, который был засажен экзотическими цветами и яркими зелеными растениями. В центре каменных плит мелодично журчал большой декоративный фонтан. Двор был полон весело смеющихся молодых женщин. Они сидели на мягких лежаках среди подушек, вкушали сладости и переговаривались между собой. Перебирали струны арфы и других музыкальных инструментов. Однако стоило мужчинам появиться, как весь шум разом утих. Женщины поспешно закрыли лица полупрозрачными накидками, поднялись с подушек и склонились в глубоком поклоне перед своим хозяином и его гостями. — Мы останемся здесь на ночь, — негромко сказал Искандер, обращаясь к Геральту и Истредду. Он прошелся среди своих наложниц и занял место на одном из особенно пышных лежаков. Сделал знак рукой, приглашая своих гостей присоединиться. Геральт и Истредд переглянулись между собой и последовали его примеру. И только тогда строй молодых женщин снова пришел в движение. Одни наложницы сели полукругом за музыкальными инструментами, другие принялись сервировать низкий столик перед гостями фруктами, офирскими сладостями и холодным щербетом. Нарядная и очень молодая девушка присела рядом с Искандером и подала ему курительную трубку. Визирь не преминул сделать длинную затяжку и выпустил в воздух ароматный дым. — Располагайтесь и чувствуйте себя как дома, — сказал он. Искандер налил своим гостям какой-то ароматной жидкости. На вкус она была как сладковатая вода, а пахла летними цветами. От нее сразу закружилась голова и сильно захотелось спать. Великий визирь отдал какое-то приказание по-офирски, и сейчас же ведьмака окружили несколько наложниц. Прежде чем он успел как-то отреагировать, а реагировать сейчас получалось крайне медленно, они принялись развязывать ремни и тесемки его доспехов. Причем, делали это весьма ловко и кропотливо. Когда из верхней одежды на нем осталась только рубашка, Геральт было хотел воспротивиться. Однако чьи-то крайне настойчивые руки принялись ласково растирать и массировать его плечи. Ведьмак почувствовал, как легкость медленно растеклась по всему телу. Впервые за этот день, мягко перетекший в ночную пору, он смог наконец немного расслабиться. Искандер снова выпустил струю ароматного дыма и весело посмотрел на него. — Отдыхай, Геральт. Давай возрадуемся, что сегодня мы остались живы. Я знаю, что сегодня мы все обязаны тебе жизнью. Ведьмак повернул голову, Истредда рядом с ним уже не было. Его уводили в боковые двери несколько наложниц. Он шел за ними, не оборачиваясь и обнимая руками двух стройных молодых женщин. Геральт собрал остатки мыслей в голове. — Нам надо будет поговорить, — предупредил он Искандера. — Поговорим, Геральт, — негромко произнес в ответ великий визирь. — Обязательно поговорим. Как говорят у нас в Офире, утро вечера мудренее. Ведьмак не стал с ним спорить и позволил настойчивым рукам увлечь себя с лежака. Молодые девушки тотчас прижались к нему, улыбаясь одними глазами в обрамлении полупрозрачных накидок. Они ласково взяли его под руки и повели куда-то в сторону. В другую сторону от Истредда. Ароматная жидкость, которой напоил их великий визирь, начинала действовать. Геральт перебирал ногами, словно пьяный. Наложницы провели его через боковые двери, а затем через прохладную анфиладу дворца. Здесь не было никого, даже слуг или стражей. В маленькой отделанной мрамором комнате, куда они его завели, отсутствовала мебель помимо высокого лежака. На выдолбленных в стене полках горели ароматные свечи. Наложницы положили Геральта прямо на этот лежак, и как только он уткнулся лицом в мягкие ткани, принялись аккуратно массировать его. Мир поплыл перед глазами Геральта, толстые свечи раздваивались, и сейчас он не смог бы сосчитать количество наложниц вокруг него. Поэтому он просто отдал себя в распоряжение этих заботливых и нежных рук. Он чувствовал, как постепенно расслабляются мышцы и как его тело становится мягким и податливым. Девушки, вьющиеся вокруг лежака, медленно раздевали его, массировали, тщательно прорабатывая каждую часть тела, смазывали его кожу и шрамы специальным успокаивающим маслом. Ведьмак настолько разомлел под действием массажа, что даже позволил снова напоить себя сладковатой на вкус и ароматной жидкостью. Это тебе не какой-то бордель в Северных Королевствах, думал ведьмак. Видимо, после этого он сразу уснул, потому что когда в следующий раз открыл глаза, в комнате остались только три наложницы, а толстые свечи уже практически догорели. Девушки помогли ему осторожно подняться с лежака. Хотя Геральт и ощущал себя намного более отдохнувшим, чем раньше. Одежды на нем практически не осталось. Лишь вокруг бедер была обернута тонкая белая ткань. Впрочем, также были одеты и девушки вокруг него. Они любезно проводили его в соседнюю комнату с небольшим бассейном, выполненным в форме неправильного сердца. Геральт и раньше не мешал наложницам поступать так, как им заблагорассудится. И сейчас не стал сопротивляться, когда они завели его в обжигающе горячую воду и принялись аккуратно мыть. Одна из них поливала его черпаком, другая втирала ему в волосы что-то очень приятно пахнущее. Третья намыливала спину. Геральт закрыл глаза, морщась от удовольствия и лишь отфыркиваясь, когда вода попадала ему в нос и рот. Широкие двустворчатые двери, ведущие в бассейн, внезапно распахнулись. Вошел Искандер в сопровождении девушки, закутанной с головы до ног в тончайшие темно-синие покрывала. По знаку визиря наложницы вышли из воды и покинули мраморную комнату. Геральт остался стоять один посередине неглубокого бассейна. — Это мой подарок, — с улыбкой сказал ему Искандер. — Пока ты восстанавливаешься, Ясмин не даст тебе заскучать. Он снял с наложницы верхнее покрывало. Теперь голова и плечи девушки были полностью открыты. Так, что можно было рассмотреть длинные черные волосы, уложенные в высокую прическу. Темные глаза, горевшие на смуглом лице. Визирь снова улыбнулся ему и, не сказав ни слова, удалился. Едва дверь за ним закрылась, как девушка потянула за следующее покрывало, завязанное вокруг ее шеи. И обнажила всю верхнюю часть своего прекрасного тела. Ее кожа была покрыта золотыми мерцающими блестками. Геральт взглянул на ее упругую грудь. Нервно сглотнул и едва заметно подался вперед. Наложница погрузила в воду сначала одну стройную ножку, потом вторую. Нижнее покрывало намокло, и прилипло к бедрам. Не спуская с ведьмака внимательного взгляда, она подошла ближе. Почти вплотную. И какое-то время они пристально смотрели друг на друга. Она была красива той особенной офирской красотой, выражавшейся в правильных чертах лица, больших волооких черных глазах и идеальных скулах, которые хотелось потрогать. Воля Геральта окончательно ослабла. Ведьмак обнял ее и припал губами к ее шее. Как будто долго страдал от жажды и наконец ему представилась возможность насытиться. Они медленно закружились в горячей воде, нижняя накидка девушки развязалась сама собой и мягко скользнула на дно. Туда же была отброшена и белая тонкая ткань, повязанная на бедрах Геральта. Мягкие теплые губы девушки раскрылись навстречу ведьмака. Ее тело с готовностью отвечало на ласковые прикосновения. Лишь раз она чуть отстранилась от него, вырвав из его груди разочарованный вздох. Однако лишь для того, чтобы подвести его к краю бассейна. Он по-прежнему не сопротивлялся и послушно лег на широкие мраморные ступеньки, уходящие под воду, позволив наложнице оказаться сверху. От горячей воды поднимался густой белый пар. Тяжелые сережки в ушах девушки двигались в такт ее движениям.