меня все еще тревожат забытые воспоминания о прошлом.
***
Когда я пришла в свое тайное место проведать Гузалик, она уже была занята другим гостем. Влад увлечённо играл с собакой, пока та не увидела меня и сразу забыла о забавах. Мне не понятны его мотивы. Он достаточно твёрдо изложил свою позицию и точку зрения. Но раз мы враги, чего вдруг пытается держаться ближе? Просто попытка завести знакомства и друзей? Или возможность воспользоваться доверием во имя своего блага. Ударить в спину. Гузалик подбежала ко мне и я тотчас же присела на траву и гладила ее пока та была не в себе от радости меня видеть. А валашский гость тем временем тоже подошёл к нам. И для меня было странно, что он мне улыбнулся. Такая чистая и абсолютно безобидная улыбка. И глаза небесного цвета не отражали ненависти или злости. «Лале-хатун, вы уже решили, что будете дальше делать с ней?» — осведомился он. На что я абсолютно честно ответила: «Думаю через два-три дня она уже будет жить со мной». Вот и оно, когда мы говорим на такие отвлечённые темы, он становится спокойным и дружелюбным. Банально, но так у нас завязался некий разговор. Незамысловатый, но все же было приятно найти, с кем поговорить. Кого то, кто тебя не знает, и кого не знаешь ты. Портрет твой в чужих глазах может выглядеть совсем иным. Как ты его нарисуешь, так он и останется в глазах и памяти окружающих. У меня осталась надежда, что Сафие не придет в тоже время, что и Влад. Она ведь такая ранимая: чуть что, так сразу впадает в отчаяние. Я думаю договорится с ней о дальнейших визитах, и все же надеюсь, что никаких проблем не возникнет. Не могу сказать, что она мне не нравится, просто, она отличается от меня — более робкая, застенчивая… и потом, родители ждут от нее много, и требуют предостаточно. Хотя, думаю так делает любой родитель. 12-е Дай Аллах, пусть сбудутся все мои надежды! Ходжам наш сегодня посвятил меня более детально, что мне предстоит сделать на том научном конкурсе для молодёжи. Звучало конечно, весьма важно, но на деле мне нужно будет продемонстрировать свои умения, которые я приобрела в школе. Это будет живопись и история. По сему я буду также заниматься один раз в неделю индивидуально с ходжам Димитрисом. И мне стоит побороть желание рисовать то, что запрещено законом. Я выберу какой нибудь пейзаж, красивый и слегка банальный. А вот историю я должна стараться освоить сама в свободное время. Шахи-хатун эдаким раскладом вещей совсем не была рада. Ей все кажется, что это огромнейшая ошибка, я же думаю, что это новые возможности. Почему бы нам не воспользоваться шансом иметь больше возможностей и больше свобод? К слову, наш валашский гость сказал, что общие школы действительно становятся модными в Европе. Но пока рано говорить, насколько эффективными являются такие методы обучения (я искренне надеюсь, что да, и Влад разделяет мои надежды). 13-е Что же, в боях редко бывает легко. Шахи-хатун только услышала о собаке — наотрез отказалась, говорит мол: «Еще чего не хватало. Собакам место на псарне, чего еще вам вздумается сделать. Нет и нет!». И тут у меня в голове промелькнула мысль о том, что нужно было первым делом идти к дядюшке. Хотя с другой стороны, лучше не накалять отношения с наставницей. Во всяком случае исход был в мою пользу, когда я сказала, что это собака покойного шехзаде, она враз переменилась в лице — помрачнела. «Я понимаю, дорогая моя, моя несчастная Лали» — были ее слова, а после она разрешила привести Гузалик. Что я думаю на самом деле? Я скучаю. Но, жизнь продолжается дальше, и если я ее переступлю черту — меня поглотит бездна.Письмо в Валахию
«Draga mama, Я несказанно счастлив возможности написать тебе. Не знаю когда придет письмо к отцу и как быстро придет это и последующие, но я стараюсь писать чаще насколько это возможно. Надеюсь, оба письма застанут вас в добром здравии. Даже здесь можно найти что-то хорошее, хочу чтобы моя милая матушка знала, что я не в отчаянии, и ищу что-то светлое в абсолютном мраке. Я смею полагать, что нашёл друзей, возможно это совсем и не друзья, но ведь нам всем нужно иметь возможность общаться, верно? Не переживай за моего брата, я забочусь о нем, и к нему всегда приставлены слуги. Знаю, это не утешает, но они не смогут его сломить, я не дам ему забыть дом и семью. Хоть мы и не сидим в тюремных камерах, как довелось нашему отцу, мы также сидим в клетках, правда наши более светлые, и имеют некое разнообразие. Сразу сообщу тебе о плохом, лишь исходя из того, что честность всегда лучше вранья. Тем более своим родителям я не имею права говорить то, чего нет, или наоборот. Новый наследник престола османов — Махмед, весьма неприятная особа. Сложно держать себя в руках, когда он показывает, что он стоит выше остальных. И все бы ничего — это было бы понятно, если бы он так обращался с пленниками, как я и не более. Но, я заметил, что он так же пренебрежителен ко всем, кто относится к семье султана, или просто верных людей. Обращение с прислугой и другими точно так же ужасно. Нет, на конфликты я выходить не собираюсь, но с такой несправедливостью трудно справится. Напишу, как будет что интересное.В.Ц.Д.»
Дневник конца Июня 1444 год
25-е За то время, пока я не писала случилось несколько вещей, о которых хочется рассказать как можно более детально. И ко всему я стремлюсь улучшить чистописание. Пару дней назад шёл дождь с грозой. Прямо как тогда… Меня пробирала дрожь каждый раз, как раздавались звуки грома. На этот раз мы проводили занятие в помещении, где было довольно уютно, правда это совсем не помогало. Учится в тот день было совсем невозможно. Даже ходжам Мустафе было в тягость рассказывать нам об Османе I. Как только это стало возможно, я перешла в сам дворец и направилась в свои покои, там меня ждала перепуганная Гузалик. Она была так же не рада погоде, как и я. Хорошо, что я добилась места в полях для нее. Страшно было подумать, что бы случилось, оставь я собаку во внутреннем дворике заброшенного дома. С собакой на коленях было намного легче, хотя я просила Шахи-хатун оставить меня и не приходить — мне нужно было побыть одной. Хотя сейчас я понимаю, насколько мне нужно было чьё то присутствие. Сидели мы так с полчаса, а буря не утихала. Но видимо Аллах увидел это быстрее меня, и сделал благородный жест. Под размеренное замыкание ветра, меня все клонило в сон и при этом заснуть мне не удавалось. Мысли о смерти и жизни, о потерях и другом. Мне подумалось о дальних странах и великих свершениях, которые я могла бы сделать, живя другой жизнью. И тут из этих мыслей меня вывел стук в дверь. Мне понадобилось время, чтобы понять, что это отнюдь не ветер стучит в окна. «Да?» — растерянно крикнула я. Крик был слабым, но твёрдым. А в дверях показалось хорошо знакомое лицо. Лицо с горящими глазами, небесного оттенка. «К вам наследник валашского князя, просит разрешения войти» — оповестил, только что пришедший бостанджи, я просила войти. Один посетитель сразу же сменил другого. «Я прошу прощения, что потревожил, но я смел предполагать, что могу зайти проведать Гузалик.» — для этого человека была не свойственна неуверенность в голосе, но в ту минуту голос его был слаб. Будто бы в нем проснулась застенчивость и мягкость. — Странно, что вы смогли сюда пройти. Как вам удалось пройти мимо Шахи-хатун? — одновременно жестом руки я пригласила его зайти. Собака сразу кинулась приветствовать гостя. Была прямо-таки вне себя от радости, и что я заприметила — Хасан правду сказал, что она не всех принимает. Гузалик рычит на любого кроме меня и Влада, особенно сильно это выводит из себя Шахи-хатун, которую и так не особо радовал нынешний расклад дел. «Признаться для меня это весьма неожиданно. Когда мы находимся во дворце, за нами и глаз не спускают, а тут такой поворот событий.» — честность не всегда хорошо, и я каждый раз спрашиваю себя: что заставляет меня быть откровенной с этим чужаком? — Падишах делает в мою сторону великие, на его мнение, жесты, которыми он хочет завоевать мое доверие. — Судя по вашему тону, дядя не очень хорошо справляется. — стоит ли в очередной раз напоминать о том, что произнося такого рода предложения, все звучит как одна большая насмешка. — Думаю, говорить еще рано, но он навряд ли сможет сгладить все образовавшиеся углы. — ответ был довольно исчерпывающим, с Владом все было довольно просто. Затем, я смутно помню, что было. Но четко помню, как сильно бушевала гроза, и я как то раз не выдержала и вздрогнула от неожиданности. От Влада это не ускользнуло, хотя я надеялась на обратное. «Не могу представить, как это — терять члена семьи». — на эту фразу я ответила то, чего сама от себя не ожидала. — Надо жить дальше, чем быстрее я поборю в себе эту слабость, тем лучше. — Никогда нельзя забывать тех, кто ушёл от нас, потому что каждый делал что-то для нас, встречаясь на нашем жизненном пути. Не могу поверить в то, что он опять появляется в нужный момент и успокаивает меня. Шахи-хатун всегда разглагольствовалась о том, что не стоит доверять людям, но я не справляюсь. Как бы там ни было, в течении остального времени того дня, у меня не замирает сердце от резких звуков грома и молний. А гость рассказал мне о своей семье — ничего особо личного или серьёзного, но мне было приятно, что не только я стала открытой книгой. Чтобы там не случилось дальше я все же благодарна за все, что со мной случилось, ведь каждому дана своя ноша. И для каждого она тяжела ровно на столько, на сколько необходимо.