Тревожное наблюдение во время простой игры
Очередная белая фигурка оказалась срублена, и теперь ей самое место в стороне, подальше от клеточного поля. Уже отрепетированным движением хвост при помощи двух жал на конце взял деревянного коня и поставил его на пол, рядом с пятью другими фигурами — тремя пешками, конём и слоном. Моя соперница с азартом щёлкнула языком, обводя пронзительными сапфирными глазами шахматное поле. — Не расслабляйся, Овер, я пока не сильно от тебя отстаю, — со сдержанной улыбкой произнесла Дневная Фурия. — «Ну да, — пожал я плечами. — Две пешки и ладья с моей стороны, и три пешки, конь и слон — с твоей, подруга. » — Я всё-таки тоже умею играть в шахматы. Не так хорошо, конечно, как Фан, но с тобой явно могу поспорить, — Оса также пожала плечами в ответ. — «Помнится мне, что ранее ты вообще не любила играть в шахматы. На соответствующем уроке тебя хрен заставишь с кем-либо играть. Особенно со мной. Ты тогда так смешно говорила: «Да не хочу я с ним играть, он всё равно победит!» Теперь разговор обстоит несколько иначе. » — с удовлетворением проговорил я. Нежно и с подобающей осторожностью мои когти впились в тёплые меха и шкуры подо мной, отдаваясь тому уюту, что беспрепятственно царствовал в одинокой комнате дома. В воздухе повисла атмосфера покоя, заполняя собой каждый уголок помещения, каждый его дюйм. После нескольких трудных дней это то, что мне более всего нужно — спокойствие и умиротворение, а также проводимое время с близкими душами. Хоть двое из них сейчас спят, наблюдая сладкие сны, их присутствия более чем хватает для моей тихой радости. Жасмин, расслабленно и несколько забавно потягиваясь, с тонким мурлыканьем совершила перекат со спины на бок, случайным образом прижимаясь ко мне. По привычке я опустил на возлюбленную крыло, укрывая её. Та в свою очередь плотнее прильнула к моему боку. — Вам уютно, голубки? — с безразличной усмешкой поинтересовалась Оса, смотря на нас с Жас лишь секунду. — Вы случаем ещё не пара? — «Случаем нет, — быстро и чётко ответил я, соврав. — Просто друзья. Как мы с тобой. » — Окей, теперь ты ходи, — быстро потеряв к этой теме интерес, прошептала Оса, сделав ход ладьёй и приблизившись к моему королю. — «Хожу. Это ловушка. » — улыбнулся я и сходил чёрной фигурой коня, выбивая ладью Дневной Фурии из игры. Ещё одна фигурка Осы попала в захват моего хвоста и встала рядом с другими белыми фигурами, чей яркий цвет тусклыми пятнами поблёскивал в темноте. Довольно хмыкая, я ненадолго заострил своё внимание на помещении, наблюдая за спящими Фаном и Жасмин. Дагур забавно расположился в своей кровати, подняв руки вверх и уткнувшись носом в плечо. К счастью, мой человеческий друг находился под надёжной защитой толстого мехового одеяла, поэтому я и не пытался спрятать его руки от воздуха, зная, что такая толстая шкура прекрасно его защитит и наполнит теплом. Да и Фанатик в скором времени сам ляжет так, как ему необходимо. Полюбовавшись спящими берсерком и Ночной Охотницей, я вернулся к игре в шахматы, заметив, что драконица не растерялась после моего хода и срубила того, кто избавил её от ладьи, приближаясь к главной цели. — Кстати, а не чё, что мы с тобой разговариваем, пока другие спят? — спросила Оса, также осмотрев комнату. — «Жасмин сама сказала, что внешний шум её не беспокоит без причины. Да и мы говорим шёпотом. А Фан… Ты же сама знаешь, что легче поднять мёртвого, чем его. » — с полуулыбкой ответил я, бросив ещё один взгляд в сторону тихо похрапывающего друга и мирно дремлющей возлюбленной. В груди снова разгорелось пламя уюта и спокойствия — как же мне приятно находится рядом со своими близкими и наслаждаться их присутствием, спокойно и весело проводя время с обычно вредной, но сейчас спокойной Осой. — Мгм, не могу не согласиться, — с явным весельем кивнула Дневная Фурия. — И я тем временем забираю твоего слона. В подтверждение своих слов Оса сделала ход пешкой и вывела из игры длинную чёрную фигурку, ставя её рядом с остальными. — «Молодец, — саркастически похвалил я подругу. — Но, как ты можешь заметить, мой король хорошо защищён. Думаю, ты уже разгадала мою тактику. » — Хочешь забрать у меня как можно больше фигур, защищая своего короля, чтобы оставить моего без защиты и атаковать его. Правильно? — «Правильно. А ещё, как ты видишь, некоторые мои фишки расставлены так, чтобы ты до них не достала. Они как раз потом и будут преграждать твоему королю пути к отступлению. А против твоего ферзя у меня найдётся свой ферзь, пока спокойно отдыхающий возле короля. » — рассказал я Осе про свой план, почему-то не испытывая волнений по поводу последствий. Мне как будто стало плевать на свой возможный проигрыш. — А ты в курсе, что не стоит раскрывать врагу свой план, даже если ты находишься в маханьком шаге от победы? А ты, Овер, ведь ещё только середину прошёл, — Дневная Фурия прищурилась, с подозрением глядя на меня (прямо как в знаменитом меме из интернета). — «Разумеется, знаю. В реальности я бы ни за что не раскрыл свой план врагу. Но раз уж мой язык чистосердечно проболтался, то может и ты раскроешь мне свою тактику? » — как можно добрее и спокойнее поинтересовался я, больше интересуясь скорее не планами Фурии, а её лапами. С каким-то мистическим любопытством меня притягивали странные узоры на коже драконицы, которые я поначалу не видел даже мимолётно. Их блеск манил, заставляя выйти из действительности, словно передо мной было самое красивое зрелище, которое я когда-либо наблюдал. — Тактика у меня чуток проще, чем у тебя, — сказала Дневная Фурия, выводя меня из транса. — Я собираюсь прорвать твою оборону, срубить самые опасные для меня фигуры и взять короля. Для этого мне необходимо осторожно тратить фишки, чтобы взять твоего короля и не потерять своего. — «Спасибо за ответ. Теперь нам обоим придётся действовать значительно серьёзнее, чтобы как-то выполнить свои планы и не попасться сопернику. Всё честно. » — проговорил я, делая очередной ход. — М-да, всё честно, — грустно вздохнула Оса, делая ответный ход. Внезапно драконица перешла на другую тему. — Кстати, слушай, мне интересно, как прошла твоя встреча с Золотыми Дьяволами? Ты после неё вернулся какой-то хмурый, и меня это настораживает. Как только этот вопрос дошёл до моих ушей, я мгновенно застыл, фокусируя взгляд на одной точке, смотря почти в пустоту. Вопрос Осы вызвал у меня не самые приятные воспоминания о моём последнем дне, когда я вернулся на Драконий Край. Золотая Дьяволица Вивьет вызывала во мне самые противоречивые чувства, не позволяя моему разуму обрести покой. Когда она послала… или скорее даже отпустила меня за едой, я без раздумий выполнил свой долг. В спокойной глади моря оказалось простой задачей найти несколько крупных рыб и даже наткнуться на акулу. Естественно, найденную добычу мне пришлось доставить двум золотым драконам, а как только она оказалась на месте, я совершил ещё один вылет и притащил уже целого кабана. Часть добычи досталась Вивьет — драконица утолила свой голод кабаном и тройкой крупных рыб, а малому Дьяволу осталась только акула, да и то худая. Как раз под стать мелкому — уверен, именно эти мысли выражала морда Золотой Дьяволицы. Насытившись, Вивьет без какой-либо благодарности за маленькую заботу с моей стороны и без какой-либо вежливости удобнее расположилась на спине, закрыла глаза и уснула, не удостаивая никого из присутствующих вниманием. Будто мы все какие-то слуги для неё. Или, что вероятнее, куски дерьма. Не представляю, что на самом деле у этой самки в голове, но я почему-то уверен, что именно такого она о нас мнения. Малый Золотой Дьявол, кажется, уже привык к такому отношению к себе, раз наплевательское отношение Вивьет никак не смутило его. Возникает ощущение, будто это для малого что-то естественное. От этих мыслей аж противно стало и захотелось удариться головой об стену. Самец Золотого Дьявола, посмотрев на меня робким благодарным взглядом двух разноцветных глаз, отчего по моей спине пробежал мороз, еле видно кивнул мне. Этот жест благодарности за еду вызвал во мне бурю светлых эмоций, что отразилось на моём лице в виде растянутой до ушей улыбки. С трудом передвигаясь после стольких дней без движений, Золотой Дьявол аккуратно опустился на камень, скрывшись в тени сталагмитов, и погрузился в сон. На Драконий Край я вернулся в странном расположении духа. Моё настроение вроде как было испорчено Золотой Дьяволицей, чей грубый характер вызывал у меня лишь бурное раздражение, но в то же время я понимал, почему она себя так ведёт. Мне жаль её, ведь она лишилась родного дома, которым дорожила. Кроме этой особы странные чувства и эмоции во мне вызывал ещё и маленький золотой дракон. Я искренне жалел его, сочувствовал, испытывал странную потребность забрать его себе, чтобы позаботиться о нём. Именно эта потребность также вызывала во мне противоречивые чувства; Золотой Дьявол уже явно привык к плохому обращению к себе, привык испытывать страх перед Вивьет. Конечно, не факт, что она обращалась с ним таким образом, но поведение малого меня напрягало. Но даже это было не главной причиной моих сомнений, касающихся личной заботы о Золотом Дьяволе. Я просто-напросто боюсь брать на себя такую ответственность. Боюсь становиться для малого приёмным отцом. Я, конечно, не знаю, сколько ему лет, но что-то мне подсказывает, что золотой дракон младше меня. Намного младше. Если не по годам, то по духу точно. Поэтому моя ответственность за него будет сравнима с ответственностью отца. Или ещё и с ответственностью наставника. Я уже запутался в собственных воспоминаниях, не понимая, что из них истина, а что — ложь. Я уже не помню всех деталей того, как ко мне относились родители, но душой чувствую, что сначала всё было хорошо, всё наполняло тепло, а потом на смену этому теплу пришёл холод и отстранение. Благодаря Нарциссу, благодаря своей второй личности, которая представляла собой мои худшие качества, мысли и чувства, я запутался в собственных воспоминаниях, не понимая, чему верить — тому, что это моя вина, я сам сделал свою жизнь хуже, не приняв большинство других людей, или тому, что это родители виноваты в моих последних бедах, виноваты ровесники и другие школьные знакомые, а я, никем непонятный, пострадал из-за этого, поэтому заслужил власти и силы, что даровало мне тело дракона. Единственное моё воспоминание тех дней — тепло, сменившееся холодом. Не тьмой или злобой, а только холодом. Из-за данного воспоминания я и прибыл на Драконий Край в подавленном состоянии, скрывая его под обыкновенной хмуростью. Из-за страха перед ответственностью за малого Золотого Дьявола, которая может меня ожидать, я вернулся на Край без капли настроения. Из-за страха. Страха скорее не из-за самой ответственности, а за возможные её последствия. Ведь если я не смогу сдержать себя, свою жалость, золотой дракон после прибытия с Вивьет на мои земли достанется мне. Я буду за него в ответе, и страх во мне вызван из-за возможности того, что у меня ничего не получится, и Золотого Дьявола постигнет та же участь отстранения от окружающих, что и меня когда-то в прошлой жизни. Эти мысли пожирали мой мозг, не позволяя сосредоточиться на чём-либо ещё, кроме них. Я в тот вечер проигнорировал обеспокоенность всех — начиная от Беззубика и заканчивая Фаном. Моё тело без сил упало возле остывшей кузницы, и моё сознание сию же секунду отправилось на покой. Утром следующего дня меня ждали некоторые приятные сюрпризы: во-первых, из-за груза на душе, что накопился во мне прошлым днём, я проспал дольше, чем обычно — до полудня, и это помогло почувствовать желаемую лёгкость, на душе стало спокойнее, а вопрос касательно ответственности отошёл в долгий ящик, до тех пор, пока мне действительно не придётся задуматься об этом; во-вторых, я успел лицезреть интересную картину — Фанатик, что-то ворча себе под нос, собирал в игральную доску шахматные фигурки. У меня тут же возник вопрос: «Откуда у моего друга шахматы?» Как оказалось, он сделал их по своим собственным чертежам, прибегнув к помощи Иккинга. На создание шахматной доски, которую можно будет складывать в ящик для фишек, ушла целая неделя, а на вырезание фигурок и их покраску в чёрный и белый всего день. Что удивительно, Фан Дагур смог скрыть это от меня, из-за чего моя реакция на шахматы была простой — удивление с последующим отпаданием нижней челюсти. Фанатик, увидев меня и заметив мою реакцию на его с Иккингом изобретение, улыбнулся и как можно громче произнёс: — Сюрприз! После краткого расспроса с моей стороны Фан поведал мне, как он и Хэддок создавали эти шахматы. Это было, очевидно, далеко не просто; основной причиной тому были незнание Иккинга о такой игре, его непонимание, зачем Дагуру она понадобилась, и поиски подходящего материала для создания шахмат, занявшие много времени. Как только доска и фигуры были закончены, Фанатик предложил Иккингу с ним сыграть. Тот нехотя согласился. Объяснив правила, Дагур принял сторону белых солдат и начал игру. В первый раз мой друг победил, а во второй раз всё было наоборот: Иккинг, запомнив все тонкости правил, довольно быстро взял реванш, одержав лёгкую победу. По этой причине Фанатик и был недоволен, поэтому он и ворчал в тот момент, когда я явился к нему после долгого сна. Как раз двадцать минут назад игра закончилась, и Фан Дагур негодовал от того, что его уже во второй раз победили в игре, в которой он считался настоящим профессионалом. Сначала моего друга с первого раза победил Вигго, а теперь это сделал Иккинг. Пускай и со второго раза, но основная причина была в том, что Хэддок сперва просто не до конца понял правила. Как бы Фан Дагур не оправдывал себя, пыхтя от лёгкой злости, я его не слушал и просто смеялся с поведения Фанатика. Его реакция на проигрыш Иккингу в значительной степени подняла мне настроение в ту минуту. Спустя несколько часов после моего пробуждения сын Стоика Обширного организовал собрание, где вместе со своими друзьями обсудил некоторые вопросы касательно Охотников на Драконов, а также сообщил о следующем дозорном, проведя небольшой опрос. В итоге в дозор выпросились мы с Фанатиком. Выпросились из-за того, что я чувствовал необходимость проветриться и освежить голову в морском бризе. Всадники поддержали эту идею, так как мы с другом почти не вылетали в дозор, а многим из них хотелось остаться на острове. Я воспользовался возможностью и провёл время с пользой: и присмотрел за морскими границами, и успокоил себя, умиротворил своё сердце, искупавшись в воздушных потоках. Полёт и свежий лёгкий ветер идеально помогли мне погрузиться в себя и найти успокоение. Да, я боюсь ответственности, боюсь, что те, о ком я позабочусь, станут такими же, как я. Станут холодными и отстранёнными по отношению к большинству окружающих. Но в то же время я понимал, что всю жизнь убегать от ответственности не выйдет. У меня уже есть две самки. Две любимые драконицы, принявшие в себя моё семя и теперь ожидающие потомства. Они непременно станут матерями, а я неизбежно стану отцом. У меня не получиться убежать от судьбы, не получиться отказаться от детей — иначе это решение будет терзать мою душу. Я обязан буду заботиться о них, оберегать, учить всему, что поможет им в жизни, воспитывать и следить за ними. Конечно, для этого дела будет мать, они в первую очередь в животном мире и заботятся о детях… но драконы — не животные, как все остальные, они разумны, по-своему умны и уникальны. Да и я не смогу вечно игнорировать своих детей, я буду нести ответственность за них, за их жизнь, от этого не уйти. И этот факт неизбежности смог успокоить мою душу, заставил поверить в себя, в то, что у меня всё получится, и мои дети не повторят моей судьбы. И если мне придётся также заботиться и о малом Золотом Дьяволе, то так тому и быть. Я не смогу закрывать глаза на его жизнь и улучшу её. Если иного пути в их с Вивьет жизни не будет. Разобравшись в своих внезапных переживаниях, устаканив мысли и успешно отлетав свой пост в дозоре, я вернулся на остров. Фан, всё это время молча наблюдавший за мной и морем под нами, после приземления поддерживающе похлопал меня по шее и молча удалился. Я же, тронутый заботой друга, в приподнятом настроении отыскал Осу и неожиданно даже для себя предложил ей сыграть в шахматы. Та быстро согласилась, просто пожав плечами. К небольшому сожалению, начать игру удалось только ночью, в нашем с Фанатиком доме, устроившись на тёплых шкурах и мехах, где уже тихо сопела Жасмин. Воспоминания пронеслись перед глазами всего за один миг, пока я смотрел в пустоту, раздумывая над ответом на вопрос Дневной Фурии. — «Встреча прошла… неоднозначно, — был мой ответ. — Та драконица, что чуть ли не превосходит меня по размерам, вызвала у меня в основном отрицательную реакцию. » — А что так? — Оса скривила физиономию в непонимании. — «Да… говоря проще, грубиянка она, но со сложным прошлым, поэтому я её понять могу, но всё равно обижен. » — выговорил я, вновь сконцентрировав внимание на интересных полосах и узорах на лапке подруги. — А можно чуть подробнее? Я до конца ничего не поняла, — фыркнула Дневная Фурия, делая новый ход пешкой. — «Ну как? Я прилетел к этим двум драконам, чтобы проведать их, посмотреть на них и узнать, как здоровье. А что я получил в ответ? Разузнав, где она находится, и в грубом виде рассказав о себе, заодно поведав о своём доме, Вивьет огрызалась чуть ли не на каждое моё слово и говорила с таким тоном, как будто я ей чего-то должен. В какой-то момент она даже вздумала мне приказывать. » — сказал я, переставляя фигуру на доске чуть грубее, чем следовало бы, отчего фишка хрустнула, но, к счастью, не раскололась. После сего действия последовал облегчённый вздох с моей стороны — если бы я сломал фигурку, над которой так долго трудился мой друг вместе с будущим вождём, Фан отправил бы меня на тот свет. — И что? Она же дракон, забыл? Представитель её вида просто так взял и чуть не сжёг Драконий Край. Тебе ещё повезло, что она на тебя не накинулась в попытке сожрать твоё лицо, — усмехнулась Оса, намереваясь принизить моё достоинство. Разумеется, это делалось в шутку, но я просто так это дело не оставил. — «Вот значит как? Повезло? Хорошо, а что ты скажешь на это? Я сказал Вивьет, что вместе с тобой, то есть с подругой, помог ей и её собрату выжить. Мы вместе спасли им жизни. А Вивьет что? Она назвала тебя сукой. Да ещё и с таким произношением, что под словом «сука» явно подразумевалось слово «шлюха». Как тебе это? » — ехидно спросил я, попав точно в цель. Оса, взяв очередную фигуру в когти, застыла на месте, не смея как-либо пошевелиться. Её взгляд выражал крайнюю степень поражения и удивления. Так продлилось всего четыре секунды, после чего Фурия опустила фигуру на доску и отвела переполненный гневом взор в сторону, злобно шипя: — Вот же тварь! — «И не говори. Я вообще удивлён, как она посмела вспомнить о тебе. » — посмеиваясь, пробормотал я, изрядно довольный своей победой в разговоре с подругой. — Ты думаешь, это смешно? Это, по-твоему, смешно? — злилась Оса, готовая в любой момент пробить меня насквозь плазменным выстрелом, стоит только мне ещё раз подшутить над ней. — «Нет! — резче, чем мне хотелось, ответил я, погасив пыл Дневной Фурии. — Это не смешно. Вивьет разговаривала со мной ещё хуже, но я, как видишь, без твоего интереса не жаловался. Хоть она меня напрямую и не оскорбляла всякими однозначными ругательствами, но от диалога с ней мне хотелось утопиться, взорвать пещеру, удариться лбом об стену, блевануть в кого-нибудь. Так что не одна ты пострадала, можешь быть спокойной. » — Хорошо, хорошо, я поняла, успокойся уже, — Оса с лёгкой усталостью в голосе закатила глаза. — Давай лучше поговорим о другой части с этими Дьяволами: ты называешь её… Вивьен? Или как? — «Вивьет. Её зовут Вивьет. » — спокойно поправил я. — Это ты дал ей такое имя? — «Удивительно, но нет. Такое имя ей дали драконы. Что ещё удивительнее, она это имя ненавидит, считая его слишком человеческим. А людей она не любит, и это мягко сказано. » — без интереса ответил я, делая ход ферзём, и снова моё внимание привлекли узоры на теле Осы, поблёскивающие сиреневым цветом в редких лучах луны, проходящих сквозь мелкую щель в двери. Моё сердце от любования пропустило удар. — Неужели ещё одна? Оу хо, класс, — Дневная Фурия, выпустив пар из носа, устроилась на шкурах чуть поудобнее, делая ещё один ход. — Сначала Жасмин, которая, как ты мне рассказал, очень сильно пострадала от рук Гриммеля и парочки других охотников, потом будет Дневная Фурия из третьего мультфильма франшизы, которая также не любит людей из-за охотников, а теперь ещё и эта… Вивьет. — «Забавно, но примерно такие же мысли посещали и меня. Какую драконицу я бы не встретил, чуть ли не каждая из них как-то пострадала от рук Охотников на Драконов. » — Что случилось с этой… Как её?.. Вивьет, раз она так ненавидит людей? Заданный Осой вопрос охладил меня, словно ведро ледяной воды. Вспоминая её краткие рассказы о своей жизни, я размышлял над тем, какие бы слова подобрать для Фурии, чтобы она получила ответ на свой вопрос и одновременно с этим не стала более хмурой от неприятной истории. Настроение Осы и так в пару секунд упало чуть ли не ниже плинтуса. Не хотелось бы портить его ещё больше словами об охотниках, уничтожении семьи Вивьет, истреблении едва ли не целого вида, изгнании из родного дома. И тут меня посетила мысль: быть может новость о том, что Вивьет и её малый спутник с материка сгладит углы для Дневной Фурии. — «Ты уверена, что хочешь это услышать? » — я изогнул чешуйчатую дугу подобно брови. — А ты сам как думаешь? Не надейся, что я от тебя так просто отстану, — кисло ответила Оса. — «Окей, если говорить вкратце — а так, наверное, будет лучше, — то Вивьет живёт… то есть жила на Большой земле, как она её называет, у неё была семья, а помимо этой драконицы в тех землях жили ещё представители её вида. Если судить по словам Вивьет, то драконы с тех краёв отличаются от драконов, что живут здесь, на архипелаге. Не знаю, в чём конкретные отличия, но заметить можно, что Золотые Дьяволы не совсем такие, как наши драконы. Они больше походят на драконов из классических фэнтези. Но я что-то отвлёкся. Люди, что живут там, вытеснили драконов из их земель. А ещё они убили чуть ли не всех Золотых Дьяволов. Остались только Вивьет и тот малый золотой дракон. Всё! Теперь они вынуждены искать себе безопасный дом на архипелаге, в непривычной для них среде обитания, где опасностей явно не меньше. » Когда мой голос стих, я посмотрел в глаза Осы и увидел в них… то ли шок, то ли ошеломлённость, то ли грусть. Эмоции Дневной Фурии читать не получалось, поэтому приходилось ждать от неё ответа, следя за бегающими по полу глазами. — Ужасно, — выдохнула Оса, говоря непривычно тихо. Впрочем, ей быстро удалось скрыть свои эмоции под маской неполноценной невозмутимости. — Как и всегда. Как и многих других драконов. — «Теперь-то ты можешь понять, почему у этой драконицы такой ужасный характер. Хотя мне всё равно обидно за то, что со мной так разговаривали. Это неприятно, это… бьёт по больному. » Под словами «по больному» я подразумевал своё отношение к подобной форме разговора со мной. После него у меня всегда появляется чувство, как будто я сделал что-то плохое, но не понимал, что именно. Эта моя особенность, если её можно так назвать, по-прежнему преследует меня. Всегда после каких-либо серьёзных споров, конфликтов, ссор или ругательств с другими во мне начинает шевелиться червячок обиды на самого себя, словно это я всегда виноват в серьёзных спорах, конфликтах, ссорах или ругательствах. — Но она же жива. Хотя бы этому можно порадоваться, — неуверенно проговорила Оса после совершения нескольких ходов с её и с моей стороны. — «Угу, порадоваться. Тут лучше уж сразу умереть, чем всю жизнь переносить эту боль, скрывая её под злобой. Ситуация с Вивьет очень похожа на ту, что я сейчас описал. Такого даже врагу не пожелаешь. Хотя вообще-то есть несколько людей, которым я пожелал бы чего-нибудь и похуже, но не об этом сейчас. » — Умереть? Ха, вот скажешь ведь, — пробурчала Фурия. — Я где-то слышала, что лучше уж продолжать жить, чем решать всё самоубийством. Жизнь полна возможностей, и в ней ещё можно найти что-нибудь хорошее, что согреет душу горюющему, а смерть — это просто конец. Мы не знаем, есть ли жизнь за гробом, и вероятно, что после смерти ничего нет. — «Логично. В принципе. Но… Скажи честно, ты не устала прятаться под маской? » — вопрос непроизвольно сорвался с губ, так как мне надоело молчать по этому поводу. — Что? — ошарашенно переспросила Оса, вновь замерев как статуя. В этот момент я как раз совершил последний ход, ставя мат своей подруге и выигрывая партию. Но на то Фурия не обратила ни малейшего внимания, продолжая буравить меня своими синими, как сапфир, глазами. — Под какой ещё маской? Что за чушь ты несёшь? — слегка агрессивно задала Оса два вопроса. — «Примерно под такой же, какая сейчас есть у Вивьет, и которую неоднократно надевал я. Но только я это делал перед другими людьми, а тебе и Фану позволял видеть себя более настоящим. А ты… ты же явно что-то скрываешь, — я прищурился. — После твоего становления Дневной Фурией это стало заметно, и мне хотелось бы знать, что ты скрываешь даже от нас с Фанатиком. » — Ничего я не скрываю, отстань от меня! — огрызнулась Оса, и на секунду мне показалось, что она сейчас расправит свои блестящие крылья, а затем скроется во мраке ночи, но подруга сделала лишь один рассерженный взмах, сдувая все шахматные фигурки в мою сторону, и улеглась на место, смотря на меня с лёгкой обидой. Я понял, что задел Осу за живое, а значит, иду в нужном направлении. Только возникла одна маленькая проблемка — Фурия сама мне не раскроется. Она боится делиться со мной правдой. Подумать только, мы знакомы с ней уже десять лет, а я только сейчас заметил, что моя подруга что-то скрывает от меня и не желает выдавать своей тайны до сих пор. Раз так, то спрашивать Осу напрямую — бессмысленная затея. Нужно действовать аккуратнее, чтобы в конце концов узнать свою лучшую подругу получше, узнать её тайну, которую она так яро скрывает, и о которой я начал догадываться совсем недавно, видя, как драконица резко меняет эмоции. — «Ну, как хочешь. » Стоило мне дать такой ответ и пожать плечами, как Оса сразу успокоилась и принялась собирать снесённые фишки для нового раунда. — Чур я теперь за чёрных, — расслабленно выговорила Дневная Фурия, будто с её плеч пала гора. Злость сменилась азартом и влечением к игре, а на проигрыш подруге, кажется, было наплевать. — «Тебе не идёт этот цвет. » — заметил я, пройдясь очами по белому телу Осы, и вновь мой взгляд остановился на узорах, что особенно сильно покрывали лапы соперницы. — Да какая разница? — закатила глаза Дневная Фурия. — «Просто наблюдение. Раз разговор о нашей жизни не зашёл, то может продолжим говорить о нынешних обстоятельствах этого мира? » — Как хочешь, мне всё равно. — «Прямо-таки всё равно? И тебе даже неинтересно, какое у меня сложилось отношение к малому Золотому Дьяволу? » — ухмыльнулся я. — А про него я уже и забыла, — растерянно ойкнула Оса. — И какое у тебя сложилось отношение к нему? — «Скорее всего положительное. Он является кем-то вроде изгоя для своих из-за своей худобы и… — на последнем слове я остановился, не решаясь сказать Фурии про разный цвет глаз маленького золотого дракона. Почему-то мне казалось, что о таком пока лучше промолчать. — Характера, как я полагаю. Он слишком робкий по сравнению с Вивьет. Перед возвращением на Драконий Край я накормил этих золотых, и если Вивьет никак меня не поблагодарила, то вот малый Дьявол лишь застенчиво кивнул мне, ничего не сказав. Наверное, он слегка побаивается меня или же не привык к такому отношению. В общем, славный малый, только чересчур молчаливый. » — Ясно. А что ты там говорил насчёт Большой земли? Я ведь правильно расслышала? — в глазах Осы загорелся интерес. — «Да, правильно, — ответил я, делая наконец первый ход во втором раунде пешкой. — Это скорее всего материк. Оттуда прибыла наша с тобой «любимая» Вивьет. » — Ого, материк? — удивилась Дневная Фурия, убирая лапу от фигурки и не решаясь пока делать ход. — Как неожиданно. Так эти Золотые Дьяволы пришли с материка? — «Прилетели. Вивьет сказала, что прибыла с Большой земли. Это явно должен быть материк, потому что другие земли Большими сложно назвать. » — Жаль, что у этой Дьяволицы такой характер, судя по твоим словам. Я бы хотела с ней поговорить насчёт её путешествия от материка до архипелага, — с тёплой улыбкой произнесла Оса, делая ход. — «Зато сейчас мы вместе можем поговорить об этом. Посыпать догадками. » Продолжая игру, мы с Дневной Фурией всё-таки нашли темы, связанные с материком, о которых можно поговорить. Делая ходы и попутно обмениваясь фразами насчёт Большой земли, я и Оса обсуждали её обитателей, сравнивали нынешнее общество с тем, что будет в будущем, строили теории и догадки касательно обитающих в тех дальних землях драконов. Разговор затянулся надолго, собственно, как и наша игра в шахматы. Одна фигура рубила другую, преимущество переходило от белых к чёрным и обратно. Добравшаяся до противоположного края доски пешка Фурии обратилась в ладью, которая спустя ход избавилась от моего коня и приблизилась к королю. Похвалив подругу за интересный ход, я увлёкся разговором о королевствах, империях и прочих государствах, что находятся на материке. Речь вместе с тем зашла и о предполагаемом веке, в котором мы сейчас можем находиться. По мнению Осы, которому я не особо доверяю, нынешние события происходят до нашей эры. У меня же было другое мнение: я считаю, что мы попали примерно в пятый век нашей эры, чему свидетельствуют некоторые виды кораблей и изобретения здешних жителей. Из-за разногласий во взглядах, которые мы с Дневной Фурией остервенело отстаивали, я решил добавить, что век, возможно, и не важен вовсе, ведь это другой мир с другими событиями и историей. На этом наш маленький спор о предполагаемом периоде в истории закончился, и вместе с его окончанием завершилась новая партия. На этот раз победителем оказалась Оса. Воспользовавшись удобным случаем, Дневная Фурия решила играть на желания. — «Ага! То есть стоило тебе победить, и ты сразу же решила, что теперь можно играть вот так. На желание. » — с усмешкой заговорил я. — И что? Мы же заранее не соглашались, но и не отказывались от желаний. Так что ко мне ноль претензий, ведь идея с желаниями предложена только что. — «Аргумент. » Прежде, чем продолжить игру в шахматы, мне пришлось выполнить желание Осы, заключающееся в массаже. Я, как проигравший, должен был сделать подруге массаж плеч. И поскольку правилами не запрещено во время исполнения желания своевольничать, моя персона позволила себе сделать массаж чуть грубее, чем положено (это была моя маленькая месть за молчание и сокрытие тайны Дневной Фурии), из-за чего соперница быстро отказалась от своей затеи, не забыв прожечь меня взглядом. Разговор о Большой земле продолжился, и начался третий раунд игры в шахматы. Оса, движимая желанием отомстить мне за мою выходку, намеревалась победить меня ещё раз. К сожалению, ей это удалось гораздо быстрее, чем раньше, потому что я из-за обсуждения темы влияния драконов на внутренние и внешние дела государств снова увлёкся разговором, отчего не заметил, как моя соперница приблизилась к победе. На этот раз Дневная Фурия решила дать мне желание-наказание. По её хотению я укусил себя за хвост, но, разумеется, лишь доставив себе небольшой дискомфорт, но никак не боль. Следующий раунд прошёл почти в мёртвой тишине, в результате чего мне удалось сосредоточиться на игре и победить подругу. На этот раз был мой черёд загадывать желание. Я решил пожелать чего-нибудь попроще и всего лишь выгнал Осу с тёплых шкур и мехов, заставив лежать на полу. Та, пробурчав что-то неразборчивое, без промедлений выполнила моё желание. Продолжив игру и разговор о материке, я снова заострил своё внимание на узорах, что покрывали всё тело Осы. Раньше они казались мне незаметными, будто их и не было вовсе, но сейчас они стали отображаться лучше. Отражая лунный свет, эти полосы отливались сиреневым цветом. Его можно было разглядеть только в виде бликов, но даже этого мне хватало, чтобы засмотреться на них словно под гипнозом. Полосы создавали идеальный контраст. Белоснежная чешуя и сиреневые узоры сочетались в безупречной гармонии, несмотря на то, что разглядеть их удавалось только в лучах луны. Благодаря данному элементу тела Дневной Фурии и без того красивая Оса стала ещё лучше, напоминая мне некую дочь луны. Если бы она ещё и пахла сиренью, как раз под стать своим еле видимым узорам, то я точно сошёл бы с ума и начал делать комплименты. К счастью, пока можно обойтись лишь любованием. — «Оса, а ты не знаешь, что у тебя по всему телу расположены фиолетовые линии? Они ещё так красиво блестят в свете луны, даже лучше, чем кожа Дневной Фурии. » — промурчал я, указывая глазами на названные узоры. — Чё? — не поняла подруга, отвлекаясь от игры. Бросив взгляд на свои лапы, Оса с небольшим трудом смогла разглядеть сиреневые полосы. Она ахнула. — Ух ты, а я их раньше не замечала! Как ты их увидел? — «Из-за света луны, который проходит через щель в двери, эти линии мерцают сиренью. Так я их и разглядел. Но почему-то ранее я их на тебе не замечал. » — Может, это из-за того, что ты просто не обращал на них внимания, или же тут замешана какая-нибудь эволюция. Как у Беззубика, например, когда он начал светиться после победы над Смутьяном. — «Возможно. Надеюсь, эти линии — не признак того, что ещё и ты будешь пуляться молниями. » Победы в партиях доставались то мне, то Осе, иногда с трудом, а иногда и легко, если кто-нибудь из нас отвлекался от игры. Мы с подругой выполняли все желания друг друга. Каждое из них было безобидным, и их смысл заключался только в одном — мысленно посмеяться над соперником. Мысленно потому, что настоящий смех мог разбудить Жасмин и, вероятно, даже Фана. Желания были самые разные — от рассказа какого-нибудь стиха и раскрытия незначительной тайны прошлого до создания мелодии при помощи урчания и принятия неудобной позы для продолжения игры (например, лечь на бок, расправить одно крыло и играть в таком положении дальше). Мы с Осой весело проводили время, и лишь изредка я позволял себе задуматься о некой тайне, которую скрывает от меня подруга. Помимо игры мы также тратили время и на разговоры о материке, постепенно сместившись к архипелагу и всему, что связано с ним. — «А я тебе говорю, Скрилл и Дагур могли победить Беззубика, если бы не хитрость Иккинга и самоуверенность Остервенелого. Скрилл отражал все залпы Беззубика без проблем и гонял его по всему морю, а тот не мог ответить. » — твёрдо повторял я, пытаясь убедить Осу в том, что Скрилл сильнее Ночной Фурии. Спор об этом у нас начался после того, как речь зашла о главных островах этого архипелага, среди которых первыми на ум приходили Олух, Остров Берсерков и Остров Изгоев. Невзначай разговор сместился в сторону конфликта между этими островами и событиям первых двух сезонов сериала «Драконы». Так мы дошли до битвы между Иккингом, Дагуром и их драконами. — Но Беззубик не хотел убивать этого твоего Скрилла, а тот вполне хотел, но не смог сделать этого. Значит, они как минимум на одном уровне, а как максимум Беззубик на пике сил мощнее. — «Зато по сюжету их конфликт закончился примирением, а не победой Беззубика. Значит, Скрилл явно превосходил его по силам. » — С тобой спорить бесполезно, ты твердолобый, как баран, — отчаянно протянула Фурия. — «То же самое могу сказать и о тебе. » — ответил я тем же тоном. Наша беседа продолжилась. Мы с Осой начали говорить о событиях сериала «Драконы» после победы над Дагуром, периодически сравнивая сюжет «Гонок по краю» с тем, что происходило здесь после нашего появления. Попутно я рассказал Дневной Фурии о всех драконах, которые встречались наездникам, и которых не было в полнометражных частях: прячущийся в снежной буре дракон, которого не видно на фоне снега, превосходный охотник, видит всё в инфракрасном цвете, различая тёплые и холодные объекты — Снежный Призрак; заманивающая драконов красивым голосом, песней, чтобы затем съесть добычу, и стреляющая янтарём Песня Смерти; Ночные Жути, чья стая может собраться в одного большого дракона. Это самые первые драконы, с которыми столкнулись всадники после того, как покинули Олух. Были ещё многие драконы, которых наездники встретили после встречи с Охотниками на Драконов, но о некоторых из них я умолчал, желая в дальнейшем хотя бы на миг насладиться реакцией Осы на этих драконов. Особенно на Судноглота, Пеплохвостов и Скользкокрылов. Плавно наша с подругой беседа дошла до злодеев всей франшизы «Как приручить дракона», как только я упомянул самую первую встречу наездников с Райкером, в союзе с которым уже были Дагур и его сестра Хедер. При начале разговора о злодеях речь также зашла и о безопасности. Мы с Осой завели разговор о наших шансах на выживание при столкновении с тем или иным злодеем, и именно в этот момент у меня появилась возможность приблизиться к раскрытию тайны подруги. — А ты случаем не знаешь, сколько времени нам ещё осталось до встречи с Драго и Гриммелем? — «А я разве не говорил тебе, Оса, насчёт этого? » — Может и говорил, но я не помню этого. Если скажешь сейчас, то теперь точно запомню. — «Хорошо. Точно я не помню, Оса, сколько нам лет осталось до появления Драго и Гриммеля, но могу сказать, что события второго мультфильма происходили через год после окончания сериала, а события третьего мультфильма ещё через один год. Битва с охотниками велась долго, за прошедшее время Задирака и Забияка успели стать совершеннолетними. Если так подсчитать, то до Драго осталось либо года два, либо полтора примерно. » — Подожди, но ты же говорил, что у Драго ещё нет Смутьяна, и его ему попытается доставить… Я забыла его имя. Слуга, короче. По официальной информации говориться, что Драго нашёл своего огромного дракона, когда тот ещё был мелким. Ты хочешь сказать, что ТАКОЙ огромный дракон вымахал до ТАКИХ размеров всего за год? — слегка удивилась Оса. Выслушав вопрос Дневной Фурии, я сам на несколько секунд впал в ступор, на какое-то время забыв об игре. — «Хм, действительно странно. Либо это косяк разработчиков, и на самом деле всё будет иначе, а значит, и встреча с Драго будет позже, либо Смутьяны реально так быстро растут, и тогда логика нервно выходит покурить. » — То есть вопрос с появлением Драго остаётся открытым? — Оса посмотрела на меня скептически. — «Выходит, что да. » — с грустью ответил я, почувствовав мимолётную панику. — А Гриммель?.. — «А что твой Гриммель? Учитывая, кого нам придётся пережить, о твоём Грише я бы вообще не беспокоился. Мы знаем, на что он способен. Не подпускаем к нему наших близких, чтобы он не использовал нашу любовь и привязанность против нас, и бьём его, пока он на виду. » — быстро проговорил я, не испытывая острого желания говорить об убийце Ночных Фурий. — Прости, как ты его назвал? — прошептала подруга, чуть не выронив от любопытства ферзя из пальцев. — «Кого его? — нахмурился я, и только через несколько секунд понял, о ком спросила Оса. — А, Гриммель! Ты о нём. Сразу говорю, это не я его так назвал, первым был Фан. Он обозвал Гриммеля Гришей, мне понравилось это прозвище, и теперь я называю его так же. » Получив ответ, Дневная Фурия склонила голову вперёд и положила лапу на глаза, глухо вздыхая. Её реакция меня весьма позабавила. Драконица, придя в себя через минуту, как ни в чём не бывало продолжила игру в шахматы. — При чём здесь Гриша? Как вам обоим в голову приходят такие переименования? — «Ну, типа Гриммель, по словам режиссёра мультфильма, является русским скандинавом, вот поэтому мы с Фаном теперь так его зовём. Логично ведь. Твоему сладкому Гриммелю вполне идёт такое наименование. » — Он мне не сладкий, — возразила Оса, но мой тихий смех уже было не остановить, из-за чего Фурия в гневе еле слышно прошелестела: — Дебил. — «Слушай, Оса, я вот тут подумал — Гриммель, конечно, опасный чувак, но помимо него ведь ещё есть сам Драго, его правая рука Кроган и Йохан. Их четверых объединяет то, что они используют драконов. Они умеют их порабощать и натравливать на своих врагов. Я сейчас спрошу тебя без смеха: ты собираешься как-нибудь им противостоять? То есть драконам. Хоть ты и умеешь бить плохих людей с луками, летая по небу и находясь в окружении других драконов и наездников, но когда дело дойдёт хотя бы до Йохана или Крогана, то тебе придётся противостоять драконам, а их будут сотни, из-за чего прикрытие тебя станет сложной задачей. » Мой вопрос обратил собеседницу в лёгкое замешательство и растерянность. Оса посмотрела на меня панически и, как будто чего-то постыдившись, опустила голову. — Нет… Я не знаю, как буду им противостоять. Я ни разу не сражалась с драконами и не знаю, что меня ждёт, — ответила драконица, а весь её запал погас. Не осталось ни веселья, ни желания продолжать со мной спор насчёт Гриммеля. Я почувствовал ком в горле — мне на секунду стало страшно за подругу. — «А как же тренировки? Ты ведь училась вместе с другими драконами и… » — Овер, ты прекрасно знаешь, что этого будет недостаточно. Хоть ты мне и не говоришь, с какими драконами предстоит сражаться, но мне хватает и этого. Их будет много, и они очень сильны. Такие, как Драго, а также эти твои… Кродон и Йохан навряд ли выпустят в бой каких-нибудь слабоватых драконов по типу Громмеля или Жутей, — отозвалась Оса, почти перестав походить на себя прежнюю. Её вид вызывал у меня сочувствие, и я даже не обратил внимание на то, что подруга произнесла имя Крогана неправильно. — Я бесполезна. — «Оса, я, конечно, ни на что не намекаю и не хочу показаться пустословным, но ты явно слишком низко отозвалась о себе. Ты не бесполезна, ведь ты же Фурия. » — мелодично произнёс я, испытывая сильное желание обнять подругу крыльями. — Я Фурия, а толку-то? Я ненавижу сражения, я не живу ими и боюсь участвовать в них. В последний раз я вылетела на поле битвы с неохотой и только чудом смогла пересилить себя, чтобы принять непосредственное участие в бою, потому что я также ненавижу быть бесполезной. Но там были простые охотники, а после — охотники на драконах. — «Оса, я уверен… Нет, я знаю, что ты справишься. У нас ещё будет время, чтобы подготовиться к встрече с налётчиками, — проговорил я, приблизившись к драконице и положив крыло ей на спину. — Только не заставляй меня переходить черту. » — Я, конечно, благодарна тебе за поддержку, Овер, но… к чему всё это? — томным голосом выговорила Дневная Фурия, и внезапно её лицо начало выражать какую-то тоску, словно Оса в чём-то провинилась. — Это бессмыслица. Мне нечего делать на поле битвы, я очень хочу улететь куда подальше, чтобы не сталкиваться со всем тем, с чем столкнулись Иккинг и его друзья, но в то же время что-то не позволяет мне покидать их. И вас с Фаном. Вместо того, чтобы найти спокойный край и жить там, я остаюсь здесь, чтобы точно быть уверенной в том, что вы живы. Я хочу помочь, но и не хочу одновременно. — «Кажется, мы называем это совестью, которая и заставляет тебя остаться, — утешающе сказал я, посмотрев куда-то в темноту и убрав крыло со спины подруги. В моей голове, словно молот об наковальню, стала биться мысль: «Стоило мне спрашивать Осу об этом? Теперь ведь она не успокоится до самого утра, пока мысли о беспомощности, которые являются самым больным местом моей подруги, не оставят её в покое». Я раздражённо фыркнул. — Как любопытно выходит. » — Что именно? — с подозрением поинтересовалась Фурия. — «Если сравнить тебя прошлую и тебя нынешнюю, то выходят две разные личности, у которых есть лишь сходство в характере. Раньше тебя от простой девчонки было невозможно отличить: ты много сидела в телефоне на переменах, болтала с подругами о всяких ситуациях из вашей жизни, часто лишь бы поржать, нередко смеялась над другими людьми, материла особо строгих учителей вместе с другими учениками, делала домашнее либо по интернету, либо списывая его у кого-нибудь поумнее, хотя, должен признать, в моём топе ты всё равно занимала одно из самых высоких мест по уровню интеллекта, тебя заботили только веселье и нормальное написание уроков, чтобы учителя от тебя отстали. Тебя очень интересовали всякие модные или просто прикольные темы в интернете, а ещё ты производила впечатление типичной ученицы нашей школы в плане серьёзности: например, нам рассказали о зверствах во время Великой Отечественной войны, ты поофигевала, нецензурно поразилась жестокости, а потом ты снова погрузилась в простые проблемы и перестала быть серьёзной, как будто забыв о теме войны. Единственное твоё отличие от одноклассников, которое делало меня счастливее, так это то, что с тобой можно было легко найти общий язык и поговорить на тему чего-нибудь серьёзного, а не только об интернете, проблемах с некоторыми школьными предметами или всяких бытовых, подростковых вещах. Я был поверхностного мнения о тебе, хоть и уважал, в отличие от многих других, и знал некоторые личностные секреты. Но теперь… я вижу, какая ты на самом деле. Ты не подростковая простачка. Я наконец-то увидел в тебе САМУЮ настоящую личность. Ты боишься смерти, боишься врагов, которые запросто могут убить, а ещё ты сочувствуешь другим, можешь поступить по совести, боишься за жизни других, желаешь помочь им выжить, тебя терзают душевные сомнения и… Я не знаю, какие ещё слова подобрать. Конечно, моё изначальное мнение о тебе было поверхностным, глупым в какой-то степени, возможно, и с другими сверстниками та же ситуация… но если бы ты знала, как мне приятно видеть тебя настоящую. » — последние слова я произнёс слишком тихо, отчего у Осы по коже прошёл мороз. Это было видно даже невооружённым глазом. Дневная Фурия как-то грустно улыбнулась и уставилась на шахматное поле, не произнося ни слова. Отчего-то моё сердце забилось быстрее, а близость с подругой стала дискомфортной. Я отодвинулся назад, вернувшись на своё изначальное место положения. — М-да, и теперь мы с тобой драконы, живущие в ещё достаточно неразвитом, диком мире, где каждый второй захочет нас убить, ибо драконов здесь многие не любят. А ещё потому, что у нас есть огнеупорная чешуя, крылья, кости, зубы, всякие жиры, гели и прочие выделения. Не понимаю, как тебе может нравиться эта жизнь, где тебя почти все хотят убить? — «Ты немного заблуждаешься, — хмыкнул я. — Многие драконы, так как мы спасли их от охотников, любят нас. Я говорил с ними, и они оказались не такими, какими казались мне изначально. Они гораздо умнее и человечнее, со своими особенностями в характере и увлечениями. Таких полно. С ними интересно общаться. Кто-то из них поведал мне, что в какой-то период жизни драконы даже станут умнее людей. К сожалению, охотники их убивают, поэтому лицезреть это нам пока не дано. А ещё мы с тобой теперь драконы, а большинство драконов сильнее людей, так что у нас есть повод радоваться. Более того, у нас есть крылья! » — И что? Зато в прошлой жизни были поезда и самолёты. — «Это не одно и то же, Оса. Когда ты летишь в самолёте, то не можешь насладиться окружающей обстановкой в полной мере, ты ограничена в движениях, а ещё ты не можешь лететь куда захочешь. Есть строгие правила. А будучи драконом ты можешь летать куда угодно и сколько угодно, пока не надоест или крылья не устанут. Это великолепное и непередаваемое чувство, когда вокруг облака, вверху солнце или луна, а снизу земля или море. Ты плаваешь в этих облаках, тебе неведомо расстояние, тебя обдувает свежий воздух, не испорченный дымом заводов и машин, в ушах свистит ветер, а душа поёт от восторга. Сверху, когда ты летаешь самостоятельно, кажется, будто весь мир в твоих руках. Такие эмоции можно испытать только когда имеешь собственные крылья, Оса. Но не только это заставляет меня восхищаться драконьей жизнью: когда в мультфильме «Как приручить дракона» персонажи говорили о свободе, находясь в этот момент на драконах, я считал эту деталь приукрашенной. Но сейчас всё наоборот. Я полностью разделяю восторг наездников от полёта, ведь нахождение в небе действительно делает меня свободным. А больше всего на свете я ценю именно свободу. Наравне с искренней любовью. » — мечтательно протянул я, на какое-то время очутившись посреди облаков и возвысившись над землёй. — Свобода, — мрачно усмехнулась Оса. — То, что ты сейчас сказал, конечно, заманчиво, великолепно и воодушевляюще, но я вынуждена с тобой не согласиться. Своим объяснением ты сказал, что отречение от всех земных нужд даёт тебе свободу, но на деле это всего лишь иллюзия настоящего. Куда не глянь — повсюду такая же иллюзия. Как по мне, свобода — понятие условное. — «Твоя правда, — кивнул я. — Действительно, мы от многого зависимы. Зависимы от случая, от законов, что пишут политики, от собственных эмоций, чувств и потайных желаний. Но среди всего этого есть один просвет. Истинная свобода — это свобода выбора. Мы вольны выбирать. » — Что ж, не могу не согласиться. В твоих словах есть что-то такое, — ответила Оса, впервые за несколько минут прикоснувшись к шахматной фигурке. — «А что касается твоего страха сражаться с другими драконами и покидать своих друзей, то скажи мне честно… Ты хочешь преодолеть себя и сразиться с врагом плечом к плечу с другими драконами? » — Хочу, но не могу. Я слаба, я не создана для того, чтобы быть драконом. — «Это можно исправить. На тренировках Иккинга ты учишься тактике и отрабатываешь некоторые приёмы, чтобы банально уметь попадать в цель и уворачиваться от стрел, благо, что драконья реакция позволяет. Это тебе поможет против охотников. Но не против драконов. Я, как уже набравшийся опыта и участвовавший в битвах дракон, могу научить тебя сражаться по-настоящему. По-драконьи. » Мои слова произвели на Осу необычный эффект. Дневная Фурия, застыв, случайно уронила коня на шкуры. Взгляд подруги стал блуждать по комнате, выискивая спасение, как будто Осу зажали в тиски. Её глаза были переполнены неким отчаянием и растерянностью. — Знаешь, Овер, мне кажется, мы тут слишком засиделись. Уже чересчур поздно, я хочу спать, поэтому давай обсудим это завтра, — торопливо заговорила моя подруга, отступая от меня к двери, неловко перебирая ногами. Узоры на её теле тускло заблестели. — «Но… » — Спокойной ночи. Не сказав больше ни слова, Оса открыла дверь и молнией скрылась от меня в ночной тьме, словно убегая от хищника. Растерянно хлопая глазами, я поднял все фигурки, что лежали на мехах, и вернул обратно на доску. Мой взгляд похолодел. Во мне пробудились самые разные эмоции от произошедшего. Настоящий ураган бушевал во мне, не давая покоя. В мозгу одна мысль сменялась другой. Всё поглотил хаос. Но… выйдя на крыльцо, я неожиданно почувствовал покой, вздохнув полной грудью, отчего мне в нос ударил тёплый запах масла, воска и жира, который пропитал стены дома, и свежесть ночного воздуха. В голове осталась только одна мысль. Проанализировав поведение Осы и обратив внимание на её реакцию, я пришёл к одной догадке, которая давала мне ответы на многие вопросы, в особенности касающиеся её тайны: моя подруга боится своих недостатков. Очень боится. Иначе не объяснить её страх поучаствовать в тренировках со мной. Она боится на деле показать себя слабой, боится подвести друзей-наездников из-за своих недостатков. Эта мысль разом выветрила все прочие раздумья и эмоции, заставив тихо засмеяться: подумать только, я столько лет не видел очевидного, не видел, насколько Оса уязвима. Как же это смешно. Аж до слёз. Теперь, в мире драконов, я увидел слабость Осы и понял, что она может погубить мою подругу, если ничего не изменить. Что ж, придётся решать эту проблему. Иначе что же я за друг?Дополнительная сцена
— Я слышал, что наездники снова вас разбили, — с дружеской ухмылкой сказал Ульф, подсаживаясь напротив своего приятеля. — Не упоминай, и без того тошно, — процедил Бранд, делая смачный глоток эля. Поставив кружку на стол, гигант устало выдохнул, перекатывая золотую монетку по пальцам правой руки. — Прости, друг, не знал, что всё настолько плохо, — Ульф понимающе кивнул, залпом выпив всё содержимое своего сосуда. — Если бы не тот жирный коротышка на Ужасном Чудовище, то с главарём наездников и его Ночной Фурией было бы покончено! — проворчал Бранд, ударив по столу и пустив трещину. — Райкер так разорался, что я бы предпочёл скорее сгореть заживо в огне Змеевика, чем и дальше слушать его ругань. Как же я его ненавижу. — Такая уж у него обязанность. Он — старший брат вождя, предводитель флота и обязан держать дисциплину. Охота на драконов — тяжёлая работёнка. И наш с тобой хлеб. — Не заступайся за него, Ульф. Твоё чувство справедливости и всего такого прочего сейчас не поднимают мне настроение, а скорее портят аппетит, — фыркнул Бранд, откусывая от ножки курицы кусок мяса. — Из-за этих наездников нам с тобой и так стали меньше платить, так ещё и вы с Райкером. — Кстати о драконах, — расцвёл Ульф. — Помнишь, я хотел поговорить с тобой о Воскресшем? Нам с тобой тогда помешали из-за задания. — Ну и что? — Так вот, сейчас мы свободны и можем о нём поговорить. На самом деле я хотел сказать тебе об этом ещё давно, но слова на язык не шли, и вот теперь я решился, — сказал охотник с такой тяжестью, будто любое его слово могло лишить Ульфа жизни. — Короче, когда мы возвращались домой, случился шторм, едва не потопивший наш флот. Ты и сам знаешь. И я… попал в смертельную беду. Тогда Воскресший спас мне жизнь.