Если бы я или кто-то похожий на меня попал в мир КПД в теле нового дракона

Преданность, не имеющая границ и явных аналогов

      Стоило бы себе пометить, что Нарцисс держался слишком хорошо для живого и всё ещё достаточно смертного существа, которое за долгие сутки спало всего три коротких сна. Мне бы такой выдержки не хватило. Хотя, если вспоминать, что Нарцисс и я — одна и та же сущность, то, наверное, мне придётся гордиться собой… Всего три состоящих из парочки часов сна против десятка, а то и больше, часов бодрствования как-то не очень серьёзно. Последний сон так вообще прошёл недавно, в середине ночи, после несколько напряжённого диалога со второй личностью, к счастью, закончившегося на вполне хорошей ноте. Сейчас же был самый пик дня. Пробудившись за пару часов до рассвета и почувствовав странную, какую-то неестественную бодрость, Нарцисс первым делом решил вспомнить самые простейшие радости жизни. Раз уж ему пришлось больше года проторчать внутри нашего общего с ним сознания, то почему бы не позволить нынешнему хозяину Вампирского тела чуть-чуть поразвлечься… Хотя, послушав свои мысли, я испытал желание ментально дать себе по лбу: так рассуждаю насчёт прав и возможностей Нарцисса, как будто всё находится под моим контролем, а на самом-то деле власть над драконьим сосудом по-прежнему принадлежала моему двойнику… Как бы его не раздражало такое определение от меня, я упрямо продолжал называть его именно что двойником, поскольку это прозвище очень простое и вполне уместное, пускай и не передаёт всей сути происхождения и существования Нарцисса. Тот же, вполне хорошо слыша мои размышления по поводу своей характеристики, недовольно фыркал вслух, но в конце концов забивал на это… Так, а на чём я, собственно, остановил описание своего с Нарциссом дня…? Ах да, точно, я, словно некий зритель, просто любовался окружающими нас красотами, принимал ощущения тела и радовался тому, что сегодня мой двойник не планирует делать из кого-либо шашлык. Кажется, зря мне пришла в голову эта мысль — теперь Вампир нагло посылает мне подобные образы, гаденько хихикая и, так сказать, проучивая меня за «двойника». Но, хвала всем известным мне высшим силам, это продолжалось недолго, и Нарцисс всё-таки соизволил надо мною смилостивиться, отгоняя неприятные кадры от моих ментальных глаз. И теперь у меня снова появилась возможность и дальше наблюдать за происходящим, словно зритель, изредка комментируя что-либо. Либо язвительными замечаниями, либо просто бросая короткие фразы. А дракон же тем временем наконец-таки добрался до нужного ему места, чтобы почувствовать одну из многочисленных физических радостей. Имеется ввиду озеро. Нарцисс, дойдя до довольно широкого круга водоёма и убедившись, что он здесь один, больше ни одного дракона, плавно, как будто впервые, опустил сначала одну лапу, а затем и другую в прохладную жидкость, ощутив весь кайф земной жизни. Ну и, конечно же, я тоже чувствовал воду, но, даже несмотря на то, что мне уже далеко не впервой купаться, сладостные волны блаженства от Нарцисса передались и мне, отчего мы с ним испытали один общий и яркий внутренний восторг. Вспышка за вспышкой, один счастливый вздох за другим, всё смешивалось в приятной эвфонии. Теперешний хозяин тела наслаждался каждой секундой, только сейчас, спустя больше недели захватнических походов решаясь отдаться в руки простых и тихих смертных радостей. Вампир заходил в воду всё глубже и глубже, впитывая всю освежающую прохладу озёрной воды каждой чешуйкой. А когда дракон уже по шею оказался во власти зеркального, волнистого круга, двойник не сдержал порыва и погрузился в воду с головой. Произошла резкая вспышка холода, быстро сменившаяся ласковым поглаживанием крепкой чешуи и тёплой кожи под ней. Примечательно, что во время налётов на различные стаи Вампир сполна отплатил за моё долгое бездействие и терпение, выпивая кровь у всякого дракона, продолжая увеличивать свои силы и физические возможности; таким образом, помимо нового окраса, третьих, больших пальцев на крыльях и увеличенной выносливости Вампир ещё вдобавок получил и прозрачную защитную мембрану на глаза, помогающую с большими удобствами перемещаться под водой. Конечно, нам и раньше удавалось существовать в морских объятиях и даже любоваться прибрежным дном, но всё-таки вода там была довольно чистой, из-за чего глаза не ощущали сильного дискомфорта, но, как ни крути, в какой-то момент могли устать. Благо, что от попадания слишком уж мелких частичек водной грязи спасало третье веко на каждом глазу, служащее скорее для обычного смачивания органического яблока. Как у кошек, например. Но всё же и дополнительная польза от них тоже была. Сейчас же за безопасность своих очей можно было сильно не переживать, особенно если дело касалось воды. Мой двойник также радовался данному «бонусу», но, в отличие от меня, с ехидством благодарил убитого им вожака стаи Кипятильников, чья кровь и помогла нам с глазами, развив третье веко до уровня защитной мембраны. Что-то вроде мигательной перепонки. Хотя я всю свою систему организма полностью чувствовать не могу, поэтому точно не буду утверждать, что и как у меня работает. Раз уж могу пить любую кровь и становиться от этого сильнее, то тогда незачем удивляться, если в моей системе что-то работает совсем иначе, чем положено. Нарцисс же в то время, пока я скептически размышляю об окружающей нас действительности и её правдивости, беззаботно плескался в озере, забывая обо всех невзгодах, земных проблемах и трудностях, просто наслаждаясь жизнью и не обращая внимания ни на что и ни на кого. А я чувствовал весь этот спектр эмоций и разделял его, искренне радуясь, что мой двойник наконец нашёл своё маленькое счастье. Никаких мыслей об убийствах, извращённых желаний, тяжёлых планов наперёд — только обычная радость. Радость от ощущений того, как вода обтекает наше тело, скользя по крыльям, лапам, чешуе, мордашке, идущему вдоль спины мощному гребню; ощущений того, как приятная прохлада обхватывает всё туловище, призывая расслабиться и покориться лёгким прикосновениям; ощущений того, как в физиономию бьёт тонкая стена, тут же расходящаяся в стороны под напором драконьего тела, а боли ведь никакой и нет. Такая простая, но всепоглощающая искра умиротворения, переходящая в настоящий пожар. Но этот пожар не отнимает, а дарует, позволяя наслаждаться своим маленьким счастьем. С детским восторгом любоваться тучками воды, брызгами и поднятыми драконьей тушей волнами. Проще говоря, мы с Нарциссом хорошо провели время, купаясь в озере и смывая, особенно с моей уставшей от всего происходящего половины сущности, все тёмные мысли. Проплескались так до самого рассвета. С наступлением утра драконы стали просыпаться и выползать из своих гнёздышек, укромных пещер и тёплых вод, выбираясь наружу, встречая приветствующее нас всех своими тёплыми лучами солнце. К этому времени Нарцисс уже достаточно насладился водными процедурами, выходя на сушу, а затем перебираясь на берег. Попутно столкнувшись с почётными приветствиями со стороны верных драконов, мой двойник ответил каждому такому подчинённому удовлетворёнными кивками, некоторым даже пожелав доброго утра. Добравшись до берега, Нарцисс какое-то время походил взад-вперёд, бросая взгляды то в сторону моря, то в сторону джунглей, то на белый песок под своими ногами. Вот и новая радость жизни — загар. Вампир, выбрав место поудобнее, с полным кайфа выражением на лице распластался на песке, подставляя почти плоский живот, широкую, выпирающую грудь и держащуюся на мощной шее голову под лучи солнца, чувствуя, как с каждой минутой становится всё теплее и теплее, а песок бессовестно прилипает к мокрой после купания спине. Нарцисс прикрыл глаза, расслабляясь, прогоняя все лишние мысли и прислушиваясь к реакции тела, к его беззвучному, но отчётливому голосу. Собственно, я также решил сосредоточить всё своё внимание на ощущениях тела, на восприятии Вампира таких простых, но, несомненно, приятных вещей. Под нами уже стало очень тепло, песок нагрелся, добавляя только больше уюта и удовольствия. Я очень чётко видел, как мысли Нарцисса спутались, а затем распутались, неспособные сосредоточиться на чём-то, кроме сладкого тепла, что сейчас накрыло тело. Дракон вытянул свой хвост во всю длину, слабенько, но с чувством покачивая кончиком из стороны в сторону, будто мелким веером, вырисовывая на песке, по сути, тот самый веер. Или же бабочку, хотя с натяжкой. Крылья полностью растянулись, раскидываясь в обе стороны, подгребая кончиками песок, засыпая им себя. Задние лапы чуть-чуть согнулись в коленях, впиваясь острющими когтями в верхний слой, подкапывая песок и создавая на нём глубокие полосы-ямки. А передние лапы в свою очередь просто по-заячьи сложились, опустившись локтями на землю. Нарцисс слегка ёжился, елозил спинкой из стороны в сторону, загребая кучки песчинок и образуя невысокие горки с обеих сторон от себя. Небесное светило с некой заботой убаюкивало наши с двойником мысли, позволяя расслабиться, почувствовать себя свободной и лёгкой пушинкой, впитывающей разливающееся по телу тепло и легонько пританцовывая под дуновение ветра. Странная, конечно, ассоциация, ничего не скажешь. Особенно про танец… Но разве мне запрещается фантазировать, тем более в такой спокойный и мирный момент? Разве я не имею права провести сравнение, приятное моей постоянной и второй личности, между прочим? Конечно, имею. Вот так и сейчас, слушая лёгкий бриз, ощущая его своим могучим драконьим телом, греясь по инициативе Нарцисса в лучах солнца, практически растекаясь на песке, уже ставшим как раскалённая сталь у меня под спиной… Так приятно, тепло и уютно. И спокойно. Наконец-то мне довелось почувствовать на своей душе хоть какой-то покой, которому пускай и не суждено продолжаться долго. Но ничего — мне хватит и этого краткого отрезка времени. Прошло уже несколько часов, наступил пик дня, солнце добралось до самого зенита, а мы с двойником продолжали «купаться» в песке, лёжа на спине и почти никак не двигаясь. Разве что чуть-чуть. Задирая голову, чтобы подставить свою физиономию тёплым световым лучам. Шёркая крыльями песочек под собой, подбрасывая часть песчинок в воздух. Всего один раз Вампир двинулся с места не для того, чтобы уйти с пляжа, что ему рано или поздно придётся сделать, а для того, чтобы просто прокатиться кубарем по линии берега, чешуйчатым бревном спуститься по небольшой горке чуть ниже, ближе к морской, сверкающей алмазом в свете солнца воде, под гладким углом. Взбудораженный песок просачивается под особо мелкие чешуйки, тёмно-белыми облачками развеваясь по сторонам в тёплых порывах воздуха. Из горла дракона рвался едва ли не детский смех, но в котором по-прежнему сочетались хищнические повадки и подобающая важным персонам сдержанность. Зато поведение моего соседа и совместно с этим хозяина тела совсем не вязалось с его попыткой казаться более стойким: Нарцисс подныривал под песок, растирал его по шее, украшал песчинками наше общее с ним тело, каким-то невероятным образом умудрялся раскручиваться в лежачем танце, будто бы пытаясь перекрасить нашу прекрасную, тёмную, металлическую чешую в цвет пляжного песка. К моему счастью, двойник решил не травмировать мой разум второй раз, сжалился и оставил совсем уж несерьёзные игры в пески, сохраняя нашу шкуру от перекрашивания. И вот мы достигли того самого мгновения, с которого я и начал полноправное размышление об этом дне. Солнце в зените, море довольно спокойное, лишь редкие брызги волн заходят на берег, крася песок в более тёмный цвет, слабый ветерок приходит со стороны водных просторов, чутка охлаждая горячую от внутренней температуры тела и пышущих теплом лучей солнца чешую. А Вампир к этому времени полностью расслабился, продолжая валяться на спине и двигая, по сути, лишь одной грудной клеткой, вздымающейся от мерного, но глубокого дыхания. Глаза закрыты. Мысли текут спокойным потоком. Что у меня, что у Нарцисса. И в определённый момент мои думы сталкиваются с чем-то… новым для меня. Ну, во всяком случае, если я о таком и думал, то не так напористо. А может и думал, но уже позабыл об этом… В общем, внезапно мне вспомнился один момент во время диалога со своей второй личностью, а именно: наше перерождение в этом мире. В принципе, меня заинтересовал весь вопрос нашей реинкарнации. Это ведь произошло после того, как мы вместе с Фаном прочитали какую-то бумажку, которая, похоже, содержала не очень удачную шутку, притворяющуюся тестом на психику. Свёрток находился внутри золотистой книги. А Оса попала сюда по той причине, что взялась за саму странную книгу, которая, если мне не изменяет память, может принадлежать бабушке моего лучшего друга. И что же это? Какое-то заклятие? Может, бабушка Фана — нетипичная ведьма, в чьих силах разбрасывать души неудачно попавших под руку людей по разным мирам? Или же всё куда сложнее? Ведь не может же в бесконечном Творении существовать только наш родной мир и мир здешний, населённый викингами и драконами, полностью соответствующий мультфильму из первой реальности, но стремительно меняющийся из-за одного лишь нашего с Нарциссом, Фаном и Осой существования… Вдруг где-то там, среди миллиардов звёзд, в других вселенных, реальностях есть кто-то ещё. Какой-нибудь очередной мир со своими правилами, часто посылающими законы физики и логики в пешее эротическое путешествие. Может, существует и мир Мальчика-Который-Выжил, и мир Кольца Всевластия, и мир хитрого, но славного малого пирата, названного в честь юркой птицы, и мир огня и льда, и мир размахивающих световыми мечами психов с Силой, и подобный предыдущему мир терранов, протоссов и зергов, и мир меняющих формы инопланетных роботов, и мир виртуальной реальности с агентами и избранными, и мир, где ведут борьбу земляне с пришельцами, а за всем этим процессом наблюдает межпространственный, зловещий бюрократ… Боже мой! А ведь всё это придумано простыми людьми, а не какими-то просвещёнными во Всевышние планы. И ведь если это так, если любой придуманный мир может воплотиться в полноценную отдельную реальность, соответствуя теории абсолютно бесконечной мультивселенной, то выходит, что даже придуманные мною сюжеты могут уже существовать отдельно. Начиная с коротких историй-эпизодов и заканчивая на полномасштабных мирах, продуманных во многих деталях… Конечно, я не Джордж Мартин, не Джоан Роулинг и уж тем более не профессор Джон Толкиен, которые создали огромные, проработанные миры, но мне вполне по силам также придумать свою вселенную, со своими правилами, опирающимися на уже давно продуманные законы других выдуманных миров… Единственный минус — я могу запутаться в логике и своих же правилах, если объём слишком большой. Факт моей неподготовленности, но как уж есть. Проще просто создать мир, в котором действует только одно нерушимое правило: власть принадлежит огромным мухам, вооружённым шестиствольными пулемётами, питающимся съедобным розово-зелёным снегом, строящим демократию наоборот и блюющим звёздной пылью. И это ведь реально может уже существовать… От подобной мысли меня и даже почти что спящего Нарцисса полностью передёрнуло, будто от лёгкого шокового разряда. Как оказалось, мой сосед мысленно меня слушал, но, впрочем, похрен. На чём я остановился…? Ах да. К чему же вели все эти мои размышления… У меня есть вполне вероятная теория того, что существуют бесконечные множества миров, многие из которых, похоже, появляются из-за чьей-то хорошо работающей фантазии. И этот мир не является исключением. Ещё раз повторю — раз уж мы все вместе с Фаном и Осой угодили в иной мир, существующий у нас в виде многим известного мультфильма, то где гарантии, что он единственный такой. Не может же случайная, придуманная сценаристами, а до них и английской писательницей сказка, отличающаяся своими обеими версиями друг от друга во многом, являться полноценным вторым миром, сразу после моего родного, и исключающая возможное существование других миров. В ней вроде нет чего-то сверхъособенного, чтобы она была единственным новым миром. К тому же, её придумали люди. А значит, по такой логике выходит, что существуют и другие выдуманные и прочие мирки. Вариант того, что всё происходящее — мой бред, сразу отпадает, так как не может разбушевавшаяся, даже очень богатая фантазия создавать такие реалистичные образы. Это даже нелогично… По большей части, но будь пребывание в этом мире моими галлюцинациями, то многие бы естественные физические ощущения — усталость, возбуждение, сонливость, боль от ранений — не казались бы мне столь яркими. Да, я получал кирпичом по башке, но это и близко не валялось с тем, что я чувствую в своих нынешних кошмарах, и ещё хуже мне приходится после травм от когтей других драконов, их зубов, шипов, особых залпов, стрел людей, копий, от простого падения или ушиба… Слишком много, слишком ярко. Подводя итог всех этих интересных умозаключений, я прихожу к выводу, что всё вокруг меня реально, а также к тому, что существование других миров очень вероятно… Интересно, после моей смерти суждено ли мне попасть куда-нибудь ещё? В какой-нибудь другой мир… Быть может, тот, о котором я даже не слышал. И что же это будет — средневековое фэнтези, дни 20-21 веков или далёкое будущее? Сложный вопрос, на который у меня нет верного ответа, как, собственно, и у любого другого смертного. К чему я это всё? Не знаю. Быть может, мне очень хочется верить, что мы с Фаном имеем шанс переродиться вновь, в другом мире, в других телах, но вместе. Это ведь просто идеальный выход из одной неудачно сложившейся ситуации: я, в отличие от Фанатика, которому посчастливилось переродиться простым человеком, буду жить тысячелетия… если за это время меня никто не грохнет. Не суть важно. Важно то, что в случае верности моей теории я могу получить возможность встретиться с другом снова, пусть уже и в другом мире. Думая об этом, я невольно в очередной раз вспоминаю книгу, идиотски оформленный тест, будто это чей-то прикол, а ещё… внезапно в памяти всплывают два разноцветных огня — красный и зелёный; а за ними в голову приходят видения одного из последних странных снов, где потусторонний голос, исходящий, видимо, из тех самых голубых огней, что показались мне из сцены сражения, поведал мне несколько мудрых вещей… Чёрт возьми! Это уже мистика какая-то! Но, быть может, это всего лишь мой бред, ПОЛНОЦЕННЫЙ бред… Или всё-таки это намёк на то, что у меня, Фана и Осы есть шанс на новое перерождение? Или всё же нет, и эти огни всего лишь плод моего воображения, на которое как-то влияет та странная фиолетовоглазая драконица? Но тогда как объяснить…? Хотя нет, с библиотекой относительно понятно — это мой глюк, в котором просто фигурировал образ Фана, а не сам Фан. Но тогда как объяснить ту странность, что он выжил вместе со мной после недельного пребывания на дне моря? Боже, Боже, Боже… Как всё сложно и неестественно. Лишь мир этот естественный, но уж точно не мои припадки… И всё же где-то в груди у меня теплется надежда на то, что подобие высших сил существует — непросто рабочий механизм, чьи шестерёнки крутятся сами по себе, нарушая любые понятия нормальности, а именно что-то более сложное в восприятии — и что после смерти меня и моих друзей ждёт новое будущее, новая жизнь. Желательно бы остаться драконом и желательно бы попасть в сказку про других драконов, даже типичную. Возможно, это повысит шансы на выживание… Ну, или хотя бы, беря в учёт опыт с некоторыми наездниками, не отличающимися от своих образов из мультфильма, можно будет поржать над какими-нибудь персонажами. Приключения, веселье, интриги… А если будут и трудности, то их надо пройти. К тому же, раз переродились второй раз, то можно переродиться и снова… Так, стоп! Нет уж, мечты мечтой, но это уже звучит слишком лицемерно и по-детски: радоваться приключениям можно, конечно, у меня даже любовь к ним развилась в этом мире, но не когда встаёт вопрос жизни и смерти. Это может и звучит весело, но на деле, если речь идёт о злодее, то появляется риск умереть… А жизнями нельзя вот так легко распоряжаться, ведь они… Выходит, что не одни? Нет. Нет. Нет-нет-нет, нет, хватит, всё! Если мне когда-нибудь и придётся всерьёз об этом задумываться, то только непосредственно в подобной ситуации. Господи, я и не думал, что от всех этих мыслей о разных мирах так разболится голова. Кажется, это передалось даже Нарциссу, поскольку он тоже и уже вслух недовольно зашипел. Вот, домечтался. Додумался. Плавные и спокойные рассуждения о бесконечных мирах едва не привели меня к лёгкой панике, не имеющей пока что почвы для существования. Сейчас, именно в данную минуту мне захотелось просто побыть в покое. Ещё сильнее, чем ранее. Хоть сейчас и была спокойная обстановка вокруг, но это ведь ненадолго. Скоро этот покой прервётся. Новые захватнические налёты, кровь, боль, слёзы, встреча с главными злодеями этого мира — неизбежно. Нигде не найти умиротворения. Даже в мыслях и то уже чуть не произошёл диссонанс! Надо… немного расслабиться… и просто хоть на пару мгновений забыть обо всём том безумии, в которое превратилась моя жизнь. Хм… Кажется, теперь я начинаю понимать, почему таинственный голос сказал мне, что стоит опасаться необдуманных желаний. Блеклая, но спокойная человеческая жизнь, довольно безопасная, теперь наполнена настоящим хаосом… И ведь я только сейчас начал осознавать, какой же кругом абсурд. А стоило всего лишь испытать наибольшее душевное потрясение, увидеть множество смертей и познать настоящее сумасшествие, нежели жалкие старые обиды из прошлой жизни. Безумие, абсурд… М-да уж, об этом ли я мечтал? Так, ладно, всё, спокойно. Нечего переживать раньше времени, так ещё и без повода к этому. Уймись, Ови, дыши глубже (спасибо Нарциссу за то, что позволяет это делать). Это же всего лишь мысли. Беспокойные, противоречивые, безумные, но всё же мысли. Они не влияют на конструкцию мироздания, не меняют реальность. Просто мысли. Просто мысли. Просто мысли… Нарцисс, всё это время тихо располагаясь на песчаном ковре, не спеша вмешиваться в мои странные и внезапно напугавшие меня размышления, а возможно даже и не слыша их, с призрачной усталостью выпустил шумный поток воздуха из лёгких, слегка приподнимая веки и щуря глаза под слишком ярким светом солнца. Его лучи для наших очей оказались несколько болезненными из-за долгого их пребывания в темноте мигательной защиты. Движения Вампира стали более ленивыми, чем до нынешней секунды. У меня сложилось впечатление, что мой двойник просто не желал как-либо шевелиться в данный момент, но, похоже, из-за надобности ему приходилось идти наперекор своим желаниям. Хех, а подъём-то вышел не особо приятным. Из-за его поспешности создавался отчётливый контраст физического состояния: кости практически во всех участках похрустывали, будто бы ворча на обладателя тела, требуя у того возвращения на песчаную подстилку. Но Нарцисс с высокой колокольной башни наплевал на эти телесные позывы и продолжил процесс подъёма на ноги. И только после установления надёжной опоры в виде четырёх лап ощущения в туловище резко похорошели. А стоило только Нарциссу как следует вытянуть крылья и изогнуть спину, так в них сию же секунду раздались в ответ однозначные звуки — треск. По телу прошла волна лёгкого блаженства от подобных ощущений. Далее дракон слегка отряхнулся и неспешно засеменил в сторону затихшей глади моря. Зайдя в прибрежные воды особенно глубоко, чтобы сполна насладиться тамошней лёгкостью, Нарцисс уже второй раз за день решил искупнуться. Уже спустя полчаса на границе тёмного мокрого и яркого сухого песка стоял покрытый влагой на чешуйках Вампир, смывший с себя все прилипшие крошки песчинок. Со шкуры ящера соскальзывали довольно-таки крупные капли, оставляя вслед за ним на мягкой земле волнистые пунктирные линии из мокрых кружков. Впрочем, уже через минуту об этом не было смысла беспокоиться: Вампир по шпилю поднялся в воздух, следом за этим зайдясь бочкой, стряхивая с себя остатки крупных капель. Неизвестно почему, но внутри Нарцисса я отчётливо ощущал беспокойство, смешанное с раздражением, которые резко перекрыли все царившие до этого в нём светлые эмоции, вынуждая меня заволноваться. Мне оказалось боязно обращаться к своему соседу с этим вопросом, так что всё последующее время мы пребывали в гордом, но мрачном молчании. Проносясь над яркими зелёными кронами деревьев, чья листва поблёскивала в лучах солнечного диска, над широкими зарослями джунглей, высокими кустарниками, крючковатые ветви которых тянулись к «конечностям» древесных сторожей леса, над несколькими переплетёнными нитями промятых тяжёлыми лапами дорожек полями, дракон держит свой путь к вытянутой на горизонте, в дальнем конце Райского острова скале. А если быть точнее — к двум названным сёстрам. Филине и Дариен. Физиономию Вампира красила почти несвойственная ему хмурость, казавшаяся мне очень подозрительной. Похоже, это всё-таки из-за моих мыслей, и Нарцисс их услышал, поэтому сейчас и находится в не лучшем расположении духа. Что ж, тогда мне оставалось только не вмешиваться и сидеть наблюдая. Явно чтобы снять задатки напряжения моему двойнику не придётся вытворять нечто из ряда вон выходящее, а я же для снятия лёгкого стресса решил просто понаблюдать за населяющими остров красотами — за каждым деревцем, кустарником, густыми зарослями, зелёными венами лиан на каменных стенах, широколиственными папоротниками. Любование природой помогло мне несколько сбросить волнение, заставляя сосредоточиться на чём-то более приятном. Не знаю, к сожалению или к счастью, но спустя всего несколько минут полёта Нарцисс достиг вытянувшейся скалы, опускаясь у порога пещеры и пробираясь вовнутрь… И… Каково же было наше общее с двойником удивление, когда в залах скалистого помещения не обнаружилось ни Филины, ни Дариен. Драконицы не встретили нас, хотя обычно всегда спешили к нам навстречу, когда Вампир опускался на каменный пол. А сейчас их не было. Почему же? Внутри меня что-то зашевелилось, а Нарцисс стал ещё более хмурым и раздражённым, чем пять минут назад. Беспокойство завладело мною. Сразу целый ворох вопросов поднялся в моей голове, заставляя искать хоть какую-то ниточку, подсказку о том, куда же подевались мои драконицы. И будь проклято это наше разделение личности, из-за которого я не могу взять тело в свои руки и заняться поисками! На мои отчаянные попытки прийти хоть к какому-либо выводу Нарцисс лишь устало вздохнул и успокоил меня, заверяя, что с ними, Филиной и Дариен, всё в порядке… Просто они в другом месте. Не будут же они целыми днями сидеть в пещере и ждать, пока к ним прибудет могучий зверь, чтобы заняться с ними любовью и раз за разом дарить им в лоно новых детей. Хотя при мыслях и уверениях об этом дракон усмехнулся с некой грустью, поддаваясь воспоминаниям последних дней. Ну, а там было на что полюбоваться: уже сразу после похода на Остров Берсерков Нарцисс принялся «праздновать» свою маленькую победу, и сделал он это весьма щепетильным и несколько своеобразным способом — сексом. Нет, правда, а разве я ожидал чего-то другого от него? Конечно же, раз ещё при том разговоре над морем Вампир делился со мной своими похотливыми планами, то почему бы не начать их воплощать, да? В первый раз мой двойник был очень аккуратным и действовал медленно — он ещё не пользовался нашим телом в таком деле, и ему хотелось впитать в себя весь вкус смертных радостей, отдаваясь утехам. Это произошло в пещере внутри вытянутой скалы. Всё начиналось с ласк и поглаживаний. Нарцисс изучал реакцию самок на то или иное действие с его стороны и почти всегда натыкался на всполох блаженственных порыкиваний. Наблюдая за тем, какие формы ласк приносят драконицам наибольшее удовольствие, двойник как будто бы учился, набирался опыта, чтобы в дальнейшем иметь возможность покорить себе абсолютно любую самку всего за пару минут. Первый сексуальный акт Нарцисса продолжался несколько часов — почти всё то время двойник приносил обеим самкам удовольствие, выбивая из них в течение сего процесса оргазм за оргазмом, пока драконицы в конце концов не падали без сил. Будучи ещё в сознании и блеском глаз умоляя дракона завершить дело, Филина и Дариен покорно, пускай и очень вяло из-за нахлынувшей усталости подставляли свои сокровенные места Нарциссу. А тот наконец-то приступал к главному, проникая в дракониц и после продолжительных фрикций брал своё, заполняя сначала одну мою любимицу, а затем и вторую семенем. С удивлением я тогда отметил, что наше Вампирское тело уже во второй раз позволило нам зайтись в двойном оргазме, благодаря чему обе драконицы получили в себя наш дар. Похоже, эти несколько часов простых, но таких страстных ласк не прошли впустую — всё это время наше с Нарциссом достоинство рвалось внутрь женского лона, но благодаря стальным усилиям двойника член получил разрядку только в самом конце. И так продолжалось изо дня в день: под вечер, после тяжёлого дня захватнических налётов, Нарцисс в определённый момент уединялся с Филиной и Дариен и каждый раз дарил им удовольствие тела, изучая каждый его участок на драконицах, а под конец процессии извергая в матку либо одной, либо обеих самок семя, в зависимости от удачи. И я мог бы порадоваться, что я, собственно, и делал первое время, за своих любимиц, ведь Вампир не наскакивал на них, чтобы по-звериному оторваться с ними после изнурительного дня. Но всё же кое-какая деталь начала меня тревожить: Нарцисс с каждым новым сексуальным актом, кажется, всё больше и больше терял интерес к драконицам, каждый последующий раз заботясь об их удовольствии всё с большей и большей ленью. А ещё мой двойник никогда… Никогда не смотрел моим возлюбленным в глаза, старательно избегая их и посвещая себя лишь изучению реакции женского драконьего тела на те или иные ласки, добиваясь от него полной отдачи и покорности. Это вызывало у моей персоны раздражение, но всё же мне пришлось смириться с этим моментом. Так, а сейчас мысли немного о другом: куда могли деться Филина и Дариен? Да, возможно, очень вероятно, что моя обеспокоенность выглядит довольно натянутой, не имеющей поводов для своего существования. Кто знает, может, обе некровные сестры сейчас действительно просто находятся в другом месте. Они же не обязаны вечно сидеть в этой пещере, словно в заточении, и ждать, пока не вернётся голодный до страсти Вампир. По крайней мере, он им не запрещал покидать горного укрытия. А ещё волноваться за судьбы обеих дракониц, поглядывая на Нарцисса, тоже было бы глупо: если моя вторая сущность и сделала бы что-нибудь с Филиной и Дариен, то я об этом непременно узнал бы ещё в первые секунды… Да какой там, доли секунд! Так что вариант «свалить всё на Нарцисса» отпадает. Что же ещё остаётся? У меня всего три варианта: первый и самый желанный — драконицы просто сейчас пребывают в ином месте; второй — возможно, они заметили, что Овера постигли изменения в характере, и решили от него скрыться, чтобы всё обдумать; ну и наконец третий вариант — всё-таки случилось что-то плохое. Что ж, попытаюсь для начала успокоиться, восстановить ментальное дыхание, собраться с мыслями (или в мыслях…) и сперва активирую режим «наблюдение». Нарцисс же тем временем, пока моя персона поддалась лёгенькой панике, раздосадованно вздыхает и покидает пещеру. Его мысли тоже казались мне спутанными, точно криво сплетённая паутина. В самом её центре как будто мелькают далёкие образы, явно как-то связанные с нами и нашей судьбой. Что ж, лучше я пока туда лезть не буду, а то мне и своих образов хватает. Пока Вампир пролетал над густыми лесами и несколькими небольшими озёрами, держа курс в неизвестном направлении, я старательно оглядывался, настолько, насколько мне позволял угол обзора. Глазами управлял Нарцисс, ну а мне в таком случае оставалось только наблюдать краями очей за пространством вокруг, выискивая знакомые силуэты белой и красной самок. К сожалению, мои усилия оказались напрасными. Сколько бы я не вглядывался в окружающие меня просторы, но обнаружить Филину и Дариен у меня не выходило. Во мне воцарилось мрачное затишье. Я ожидал и просто следил за происходящим от лица ныне другого Вампира. С облегчением ноши тяжких раздумий помогли проведённые полчаса в окружении верных драконов. Наверняка я уже сам себе повторял это не менее десятка другого раз, но нахождение рядом с членами своей стаи всегда хоть как-то, но облегчало состояние моего работающего без перерыва головного мозга. И вот сейчас, имея возможность насладиться своими трудами и лицезреть, как драконы мирно ужились рядом друг с другом, я пользовался ей сполна. И Нарцисс тоже. Такое чувство, будто его подменили: пару дней назад вырезал непокорных наглецов пачками, выпивая кровь каждого и покрывая ею всю нашу физиономию, из-за чего всякому дракону было страшно лишний раз взглянуть на это порождение Хель… А сейчас что? Неужели наш внутренний диалог так сильно повлиял на Нарцисса, что он сошёл с ума? В хорошем смысле, причём. Будучи в мрачном расположении духа после любования моих странных размышлений, Вампир не пользовался своей безграничной властью в стае, чтобы отыграться на ком-то или сожрать того живьём, он… следил за детьми других драконов, за их игрой, спасал из смешных передряг; для взрослых крылатых рептилий он вылавливал целые стайки рыб и даже принимал участие в некоторых дурашливых играх, взаимодействуя с драконами примерно нашего возраста. В основном, такими были Змеевики, Шипорезы, Дождерезы, Ночные Жути и даже Древорубы, которые, и так находясь в подчинении единого Вожака, открыто бросали в нашу с двойником сторону взгляды, полные обожания, вызванные тем, что Нарцисс в своё время любезно согласился почесать безлапым драконам их многострадальные спинки. Это было так мило с его стороны. И особенно мило то, что он, как большой ребёнок, позволил толпе мелких, шумных, жадных до игр драконят окружить нас, повалить на землю и напрыгнуть на наше туловище. В результате сие действия дракончики едва нас не «слопали». Покусали где только можно и где нельзя своими ещё не слишком острыми, растущими клычочками. В общем, говоря просто — наше время не прошло зря. Мы с Нарциссом даже не сожалеем о том, что позволили кучке каких-то сорванцов прижать нашу бедную тушку к земле и использовать её в качестве неправильного батута. Но всё хорошее, к сожалению, имеет свойство заканчиваться. Мне с двойником пребывать в окружении покорных драконов и наслаждаться всеобщей на острове размеренной жизнью пришлось недолго. Ну, сами понимаете, важные дела, обязанности Вожака, планы, безумная жизнь — тут любой рано или поздно начнёт ходить хмурым. Особенно когда ты начинаешь задумываться над неадекватностью происходящего и грядущего. Особенно когда у тебя в голове живёт ещё один «ты», но только более сумасшедший и, как ни странно, тоже подверженный не самому хорошему настроению. Особенно когда после его деяний начинает кружиться голова, в глазах встаёт муть, а внутри черепной коробочки происходит фейерверк самых разных размышлений на самые разные темы. Например, на тему своей судьбы и существования других миров, в одном из которых могут жить мухи-мутанты с миниганами. Бр-р, аж в дрожь бросает от осознания, насколько всё безумно может быть. Ну и, конечно же, как тут не подхватить кусочек моего бреда, чтобы впоследствии также начать разгуливать с кислым, как лимон, выражением на физиономии. Вот и Нарцисса постигла подобная участь, что даже смешно становится. Спустя названные мною ранее полчаса Вампир вновь заразился от меня хмуростью и излишней для него задумчивостью. Он не знал, куда бы выплеснуть всё это: драконов-то без причины ему, видите ли, не хотелось трогать. Пару дней назад готов был слопать заживо парочку драконов за их косые взгляды в его сторону (к счастью, обошлось без жертв), а сейчас, имея вполне адекватную причину спалить к хренам весь остров, поубивать лишнюю сотню драконов, а за ними и охотников, а потом, в самом конце, просто сдохнуть от клыков Смертохватов, зубов Вопля Смерти, дыхания Смутьяна, от руки Драго, дротика Гриммеля, меча Вигго или от любого другого матёрого охотника на драконов, мой двойник всего лишь хмурится и пытается держаться подальше от особо весёлых драконов, так как у него внезапно пропало настроение сыграть с кем-нибудь ещё раз в догонялки или «батут». Непорядок, однако! А где же кровь? Где же кишки?.. Так-с, стоп… А что со мной не так? А я-то с какой стати возмущаюсь по поводу отсутствия жертвоприношения «Великому и Ужасному Вампиру»? Я же этого совсем не хочу, наоборот — мне нужны мир, процветание и спокойствие. А я что? Желаю убить и умереть одновременно. Так, на всякий случай. Да и мысли мои, кажется, начали давать сбой. Одна думка противоречит другой. Вот сейчас они сменяют друг друга, и мне непонятно — меня реально волнует вопрос срока годности драконьей крови или я просто спятил. Кстати, мною обнаружилась интересная ниточка моих злоключений: сначала внезапная обеспокоенность вопросом касательно других миров, фактического бессмертия из-за их существования и бессмысленности жизни в таком случае; затем фанатичное уверование в плохое и волнение из-за отсутствующих в пещере Филины и Дариен, хотя те могли просто укрыться в другом месте. Многие драконы за эти полчаса успели подбодрить нас с Нарциссом, мол «мы видели ваших самок, Вожак, не волнуйтесь», стоило двойнику как бы невзначай упомянуть о них. А я, как дурак и параноик, искал подвох в этих словах, продолжая волноваться из-за отсутствия дракониц в моём поле зрения. Ну и в завершении на конце этой фибры злоключений разместился «подменённый кем-то» Нарцисс, неожиданно хмурящийся и не наслаждающийся жизнью. Интересно, дело во мне или просто весь мир сходит с ума? С чего вдруг во мне, Овере, столько беспокойства, хотя, казалось бы, ничего страшного не произошло. Может, мне ненадолго надо прекратить думать… Определённо. Пока моя персона была занята самокопанием, Нарцисс уже взмыл в голубые потоки небес, устремляясь ввысь, к золотистым в лучах дневного солнца облакам. Решив не ждать, Вампир направился в сторону каменистого острова, временного пристанища Золотых Дьяволов. Что ж, похоже, моей второй личности захотелось как можно скорее встретиться с судьбой и наполучать люлей (моральных уж точно) от «госпожи всепрекрасной и невероятно важной с голубой кровью» Вивьет. Ну, не мне судить самого себя. Раз второй «я» решил рискнуть психикой раньше времени, то почему бы и нет. Можно было бы и до вечера подождать, но и днём тоже вполне неплохо встретиться с золотыми драконами. Правда, я надеюсь, полёт до них пройдёт без лишних проблем: несмотря на хорошую солнечную погоду, где-то вдалеке уже собирались грозовые тучи. И почему-то в моей заражённой паранойей голове возникло ощущение, что приближающийся шторм таит в себе совсем иную опасность, нежели простые гром, молнии и дождь. Неожиданно вместе с тучами и Вивьет меня поразила новая волна беспокойства, которая должна была навестить меня ещё очень давно, больше недели назад: как там Фан? А Оса? Все остальные наездники и драконы? И особенно как там моя Жасмин? Конечно, я уверен, они волнуются за меня, даже невзирая на всё то, что я устроил на том корабле с охотниками. Ведь мы с Нарциссом спасли их, пускай я совсем и не одобрял методов своего двойника. А стоит ли мне за них волноваться? Всё ли с ними в порядке? Живы ли они ещё, справились ли с натиском охотников… Нет, нельзя думать о плохом! Только не так! С Фаном, Осой, Жасмин, наездниками и драконами всё хорошо! Они обязаны справиться! Они не могут проиграть. Фанатик ведь знает будущее. Он позаботится о том, чтобы всё закончилось хорошо. Не может всё закончиться иначе, просто не может… Приблизившись к густой массе серых облаков, перекатывающихся чёрными пятнами по краям, словно контуры, Нарцисс без опасений продолжает двигаться вперёд. А во мне же внезапно для меня вспыхивают нотки страха и воспоминания о моём неудачном опыте получения удара молнией. Но тогда в произошедшем был виноват агрессивно настроенный Скрилл, а не природа. Почему же я чувствую опасение сейчас…? — «А нам обязательно лететь по этому пути? » — без особого огня в голосе интересуюсь я у хозяина тела. — А зачем нам лететь стороной? Это что-то изменит? — локанично отзывается вопросом на вопрос Нарцисс. — «Ну да. Например, снижается риск попадания под удар молнией. » — флегматично отвечаю я, на самом деле будучи уверенным, что говорю брехню. Это просто моё излишнее беспокойство из-за последних дней, не более. — Пф, — Вампир фыркнул. — Риск попасть под удар молнией очень маловероятен. Мы же часто так пролетали и ничего. Да и лететь стороной будет очень долго, а мне хочется поскорее разобраться с Дьяволами. Не накручивай себя на плохое. Это вредно для здоровья. Хоть высказывания о том, что нервные клетки не восстанавливаются, и являются преувеличением, но я бы не стал рисковать. — «Да? — я ментально приподнял бровь. — Странно, почему же тогда ты последнее время ходил мрачнее собравшейся над нами тучи, хотя в начале дня был бодрым и весёлым, как драконёнок? » — У меня такой же вопрос к тебе, мой друг, — меланхолично ответил Нарцисс, совершив пару взмахов крыльями для поддержки в воздухе. — Я, конечно, видел твои мысли, поскольку они были слишком громкими и ты их не скрывал, но мне так и не стало ясно, в чём причина твоего беспокойства. Я не мог этого понять, думал об этом и поэтому ходил в раздумьях, а не хмурый, как ты меня охарактеризовал. — «Ты морщился и супился. А значит, хмурился. » — заметил я, стараясь создать у себя в голове образ комнаты с телевизором для мнимого комфорта. — Ну ладно. Воспринимай как хочешь, — выдохнул дракон, подгоняемый попутным ветром в направлении к Золотым Дьяволам. — Так ты дашь ответ на мой вопрос или нет? Оставишь меня без своей милости? — «А в чём, собственно, заключался твой вопрос? » — решил уточнить я. — Боги… — Нарцисс раздражённо зашипел. — Ну же, не глупи. Я хочу понять, почему заданный тобой вопрос о возможном существовании других миров так отразился на тебе. Ты же… Ты же вполне спокойно относился к этому, раздумывая и анализируя, но под конец ты как будто заглянул в бездну мироздания. В чём же заключается причина твоего беспокойства? Что вызвало в тебе такую реакцию? — «То-то ты не видел, в чём при… » — Нет, именно это не видел! — нагло перебил меня двойник, оборвав мою попытку съехиднячать. В его гласе послышались отчётливые нотки гнева, и я решил не испытывать терпение Нарцисса. Убить-то он меня в порыве злости никак не сможет, но явно найдёт способ, чтобы помучить меня внутри разума. — «Ладно, хорошо, раз так хочешь знать, то я отвечу. Всё дело в безумии. » — кратко изрёк я. — А если подробнее? — ну вот, наконец-то вернувшийся в норму Нарцисс вновь нахмурился. Да что ж такое?! — «А ты сам посуди, мой друг, — с иронией произнёс я. — Сам подумай, каково это: умереть в родном мире из-за какой-то дурацкой книжки с дурацким тестом, переродиться после этого, так ещё и в другом мире, так ещё и в теле могущественного ящера, способного извергать огонь и всё, что с ним связано. Это уже безумно само по себе. » — Как-то поздно ты спохватился, Ови. Мы уже больше года, наверное больше двух тут торчим, а ты только сейчас осознал, что это безумно. Такое стечение обстоятельств, естественно, невозможно, в нормальной реальности. — «Я всегда считал это безумием. Просто мне хотелось, как и тебе в первые дни, просто насладиться жизнью, пока была возможность и пока на сцену не вышла Джульетта. » — усмехнулся я. — Ты имеешь ввиду Жасмин? — «Угу. До неё всё казалось таким простым. Конечно, я боялся ещё и за Фана, боялся, что его жизнь будет в опасности, боялся приближающихся врагов. Но теперь… это стало тяжелее. Ещё и Оса появилась, упала, как снег на голову. Теперь мне приходится беспокоиться за жизни ещё большего количества существ. А я не хочу… Это слишком тяжело. » — мои мысли сбиваются. Слова разлетаются, и ментальный язык отказывается выдавать из себя что-то ещё. — Мы заложники собственных чувств. Мы боимся за свою собственную жизнь, но иногда готовы рискнуть ради других. Но мы по-прежнему вольны выбирать. Либо разумом, либо… Ну не знаю, наверное, сердцем, — нравственно сказал Вампир, запнувшись на последних словах. — «Но какое именно безумие меня тревожит… — я делаю небольшую паузу, прежде чем продолжить. — Скорее всего, как мне кажется, круговорот страданий. » — То есть? — ошалело выдавил из себя Нарцисс. Хех, похоже, у меня наконец-то получилось вызвать у вечно умного и на всё находящего ответы двойника искреннее недоумение. Хоть что-то вызвало у меня ментальную улыбку. — «Что мы получили здесь, когда переродились, Нарцисс? » — решил поинтересоваться я. — Э-э-э… — «Можешь не отвечать. Да, мы сильны, даже очень, обоятельны, излишне сексуальны, быстрые и живучие. Просто мечта для нас и многих других людей. Возможно, даже для большинства. Но что ещё мы получили здесь в противовес хорошему. Мои дурные сны, страх за собственную жизнь и жизни дорогих нам существ, прогрессирующую паранойю, нервозность и… кровь. Нас неминуемо ждут реки крови. Потери. Я не верю в пророчества, ясновидения и прочую дребедень, но в связи с нашей безумной жизнью готов поверить хоть в черепашек-ниндзя. Я уверен — страшные сны, которые посещают мою голову, видятся мне не просто так. Мой ли мозг их создаёт или что-то иное, но мне ясно одно — это предупреждение. О том, что скоро нам придётся сразиться со злодеями этой вселенной. И битва с ними не пройдёт бесследно. » — Но ты ведь не в первый раз об этом задумываешься, Ови. Подобные мысли уже посещали твою часть головы. И мою тоже, но сейчас не об этом. Тебя беспокоит что-то ещё, — настоятельно пророкотал Вампир. — «Какой ты умничка, — язвительно ответил я, впрочем, быстро извинившись за это. — Я мучаюсь из-за этих переживаний, боюсь потерять всех, кто мне дорог, боюсь потерять свою же жизнь. Ведь явно больше шанса на реинкарнацию не будет. У нас же здесь нет этой пресловутой золотой книжки. Всё, конец пути, последняя остановочка — мир «Как приручить дракона»… А что если нет? Что если это не так? Вдруг после смерти по всем традициям извращённой версии буддизма мы опять возродимся, но опять в другом мире. Небось ещё и наездников с драконами с собой захватим. » — И что здесь плохого? — насупился Нарцисс, поднырнув в воздухе и чуть-чуть опустившись ближе к водной глади. В резко посеревшем небе моргнула первая яркая вспышка голубого света. — «Что плохого? Ты прикалываешься надо мной? — проворчал я. — Если это предположение окажется верным, то выходит, что наши жизни бессмысленны. Мы так и будем скакать после каждой смерти по новым мирам, каждый встречая свой конец в одной реальности и затем перерождаясь в другой. Если мы ещё каждый раз будем помнить свою прошлую жизнь, то тогда вообще в конце концов начнём умирать с идиотской улыбкой на лице. Какой смысл в жизни, если она больше ничего не стоит и её можно легко потратить? Это — безумие. То самое, из-за которого я и помрачнел. Безумие, в котором всё вокруг теряет смысл. Я даже не знаю, что для меня хуже — потеря любимых и боль из-за этой утраты или же ожидаемое лишение каких-либо чувств. Перерождаясь и постоянно помня свою прошлую жизнь, я рискую потерять интерес к чему бы то ни было. Все эмоции во мне просто выгорят. » — А что если нет? Вдруг нам повезёт. Это будет наша последняя жизнь, которую мы должны прожить достойно, чтобы затем, уйдя в вечную пустоту, напоследок почувствовать себя самым счастливым существом на свете. А если сработает закон буддизма, то мы можем вполне и забыть свою прошлую жизнь. Не забывай, что попали мы сюда не в результате типичной смерти после попадания под машину пьяного водителя, а из-за золотой книги. Наверняка она помогла нам не забыть своего прошлого «я» и, возможно, даже исполнила наше желание получить свободу и силу. Вдруг, если мы опять переродимся, то уже не будем помнить прошлой жизни. Возможно, в наших воспоминаниях останется только картина родного мира и дома из России двадцать первого века, — Нарцисс мечтательно прикрыл глаза. — Тогда можно будет по второму кругу наслаждаться выпавшим шансом на новую жизнь. — «Не спорю, но всё равно это… Не знаю, как сказать. » — из горла дракона вырвался отчаянный вздох, вторящий моему стремлению. Похоже, частично контроль над телом всё ещё принадлежал мне. — Ты там что-то размышлял про приключения, — заметил двойник, широко улыбаясь. — Кто знает, может, мы возродимся в мире, который сам по себе является сказкой и где мы сможем насладиться жизнью, став искателями приключений. — «Ага. Ворох стрессовых ситуаций, возможных заболеваний, ловушек в храмах, злых туземцев, охотников разного рода, смертельных ситуаций нам будет обеспечен. А если в истории того мира будут свои злодеи, так ещё и местные «Тёмные Властители Зла», то тогда вообще можно паковать вещички и залегать на дно. В любом смысле этого слова. Приключения приключениями, а жертв никто не отменял. Нарцисс, сука, ты же вроде из нас двоих представляешь голос разума Овера, так почему же сейчас я вместо тебя рассчитываю всё как есть, оперируя логикой? Разве не должно быть наоборот? » — вспылил я. — Да ладно тебе, — расслабленно улыбнулся двойник. — А если я тебе дам такой аргумент: приключения подобного типа не могут обойтись без ДРУЗЕЙ. Я ненадолго замолк. Сама мысль о том, что помимо Фана и Осы у меня могут появиться ещё друзья, грела мне сердце. И теперь даже мои опасения отошли на второй план. Мысль о НАСТОЯЩИХ друзьях заставила меня забыть про возможные опасности, и они теперь скорее начали напоминать мне испытания, которые не жалко будет пройти ВМЕСТЕ с верными друзьями. И что же это такое? Что за противоречия?! Неужто шило в пятой точке заиграло вместе с детством? А быть может, так оно и есть… Что бы я не думал о своей прошлой жизни, но мои мысли в такие моменты всегда противоречивые. Она более безопасная, но из-за этого и более однотонная. Она уютная, но разве здесь мне не довелось так же найти уют? Довелось. Как бы я не старался прийти к однозначному выводу, но у меня ничего не получалось. Уютно, безопасно, привычно, удобно благодаря технологиям, но… слишком однообразно. Мы просыпаемся по утрам, завтракаем, а затем идём в школу или на работу, трудимся, сталкиваемся с чем-то хорошим или с чем-то плохим, обедаем, вновь однотипно занимаемся делами, сталкиваясь как с позитивом, так и с неприятностями, а потом идём домой, когда приближается вечер или же когда он уже наступил, и даже дома есть дела, связанные с работой или занятиями, а после их выполнения, ужина и нескольких часов свободного времени, в зависимости от ситуации, идёт сон, а после его окончания всё повторяется по кругу. Это замкнутая система, в которой живёт абсолютно каждый человек. Не удивлюсь, если ещё одно моё предположение окажется верным, и не я один жажду свободы. Очень вероятно, что так и есть. Человек по природе своей существо странное и неспособное жить спокойно. Вопрос только в огне: горит ли в человеке небольшой костёр или уже разросся целый лесной пожар. Может, не я один, а все стремятся к такой свободе. Дикой, но по-своему прекрасной. Да и, к тому же, дикая — не значит первобытная. Скорее неадекватная. Да, определённо. — Вижу, ты мыслишь в верном направлении, — задорно кивает Нарцисс, как будто все мои выводы были для него очевидны. — «Это скорее мой инстинкт, а не полноценное осознанное желание. Ты ведь сам понимаешь, что мы в первую очередь являемся человеком. А люди… » — …неспособны жить спокойно, — завершает за меня двойник. — Дай им только повод. Самый банальный пример — оружие массового поражения вместо чего-то более безобидного и полезного. — «Даже здесь, — устало тяну я. — Гримборны создали «Канонаду», а некто по фамилии Блудвист использует Смутьяна. Просто более безобидные примеры. Всё для убийств. » — Мы ушли от темы, Ови, — недовольно фыркнул Нарцисс. — Всё ранее сказанное мной было ради того, чтобы ты, во-первых, успокоился, а во-вторых, наконец понял, что мы получили свободу и мы обязаны ею пользоваться. — «Даже если придётся угодить в безумие приключений других миров? » — неохотно спросил я. — Даже если придётся угодить в безумие приключений других миров. Ови, наш голос разума говорит нам, что это опасно и глупо, а голос чувств требует, чтобы мы не сидели на месте. Это в нашей основе, нам необходимо… чуть больше огня, — старательно проговорил Нарцисс, ища подходящие слова. Внезапно в его голове вспыхнули какие-то красочные образы. — Есть у меня ощущение, что наша душа не совсем уж и человеческая, хотя тут как посмотреть. Меня так и тянет к разумным рептилиям. Как думаешь, если твоя душещипательная теория окажется верной, и другие миры действительно существуют и ожидают нас после смерти, то куда мы попадём? Из тех мест, где приключения нам обеспечены: в Средиземье, в Великую долину динозавров, в деревню Гамми или, может, в Пиррию? — «Да хоть в Нарнию. Мне всё равно. » — пробурчал я, чувствуя некую моральную усталость... от всего. — Ладно, не серчай. Увлёкся, — улыбаясь, виновато завершил Нарцисс. Откуда-то справа раздался странный протяжный шелест. Он звучал подозрительно и несколько грубо, глухо, словно приближающийся штормовой ветер. Нарцисс повернул голову в сторону, давая себе и мне возможность увидеть, что же за существо (а это точно был кто-то живой, а никак не голос природы) скрывалось во мгле туч и сейчас, издавая довольно пугающий рык, приближалось к нам. Чуть напрягая зрение и всматриваясь в тени серых облаков, мы с Вампиром в конце концов увидели того, кто издавал этот странный, жуткий шелест. Дракон. Кажется, меньше нас в два раза. С широкими вытянутыми крыльями, имеет на каждом из них по большому острому когтю. В основании тонкого шипастого хвоста виднелись мощные костистые лапы — единственная пара у дракона, предположительно, из класса Разящих. Цвет чешуи тёмный, с яркими отблесками некоторых фиолетовых чешуек... А, точно, вспомнил. Теперь я узнал этого дракона — Скрилл Громовержец. Разящий дракон стремительно нагонял нас, видимо, не желая откладывать встречу на потом. Нарцисс, также узнав в меньшем собрате Громовержца, слегка сбавил темп. Скрилл, воспользовавшись нашим вниманием и последующим замедлением, совершил последний рывок и наконец догнал нас, поравнявшись с нами в крыле. Вид Громовержца показался мне несколько... тревожным и зловещим. От взгляда на него мне стало не по себе. Непроизвольно по телу Вампира прошлись мурашки — от плеч и до кончика хвоста. — Ты чего-то хочешь от меня? — насторожился Нарцисс. — Овер, нам надо серьёзно поговорить, — мрачно прорычал дракон. Его желтоватые глаза впились в нас с Нарциссом, проникая в самую душу. Мне совсем не понравился его тон, как и моему двойнику. Напряжённый, резкий и не желающий оставлять это на потом. Внутри меня зародилась догадка о том, что же сейчас происходит и что нужно Громовержцу... Но только как мне теперь реагировать на это? Может, ещё пару дней назад я готов был принять любую участь, лишь бы Скрилл или Шторморез остановили Нарцисса, неважно как, лишь бы только обезвредили его. А сейчас... я не знал, что и думать. Мои чувства смешались, и во мне зародились сомнения насчёт возможной затеи Громовержца. — Да? И о чём же? — недовольно произнёс Нарцисс, стараясь не встречаться взглядом с драконом. — Даже если это так важно, то, может, отложим это на потом? У меня есть дела. — Дела? — с холодным рокотом протянул Скрилл. — Какие дела, Овер? Ваше величество вновь захотело присоединить к себе ещё лишний десяток драконов? Я правильно понимаю? — Так. Слушай, Громовержец, это не твоё дело. Частично, — нахмурился Вампир, с раздражением сжимая пальцы в кулаки. — Мне необходимы союзники для защиты нашего дома от охотников. Чего ещё тебе надо? Ты ведь из-за этого полетел за мной? — Что ж, раз тебе так нужны союзники, то тогда у меня нет к тебе вопросов, Овер. Почти... — угрожающе помедлил разящий, оборвавшись на слове. — Почти? — Есть у меня ещё пара вопросов, — Скрилл сощурился, посмотрев в мою с Нарциссом сторону и как будто намереваясь столь тяжёлым взглядом выбить из Вампира воздух. — Я тебя слушаю, — глухо рыкнул двойник, пытаясь расслабиться и унять недовольную дрожь в пальцах. — «Нарцисс, мне это совсем не нравится. » — это единственное, на что мне хватило сил произнести. Внутри меня всё словно оледенело. Страх подобрался к самой моей сути. Только не это... Пожалуйста, пусть всё обойдётся... Пусть судьба не повторяется... — Мне тоже, — мысленно отзывается двойник. — Не поделишься ли ты со мной более подробной информацией об охотниках или, что желательнее, о своём пленении у них? И побеге, само собой, — жёлтые глаза молниеносного дракона пронзили нас насквозь. — Нет. Потому что не хочу. Ясно, Громовержец? Это моё дело. Не смей вмешиваться в не свои дела, — с ядом в голосе ответил Вампир. Я мысленно завопил: «Умоляю, только не драка!» Мне уже очевидно, что Скрилл подозревает о моих изменениях и пытается выведать это. Всё-таки моё предупреждение Асмаэля и Громовержца не было напрасным. Он догадывается, наблюдает... Пожалуйста, пусть всё обойдётся мирно! — Я и не собирался, — Громовержец в ответ на слова Нарцисса выпустил пар из носа, смотря куда-то вперёд. — Но тогда мне интересно ещё кое-что. Последний вопрос... — Аргх. Что на этот раз? — процедил двойник. Я чувствовал, как раздражение кипит в нём, смешиваясь со страхом, опасением и надеждой на то, что этот надоедливый разящий скоро отстанет от него. — Хорошо, Овер. Мне понятны твои мотивы. Твои стремления. С Охотниками на Драконов необходимо бороться. Даже если придётся пойти на жертвы ради этого. Но всё же... — дракон на некоторое время впал в задумчивость, отведя взгляд в сторону окружающего нас морского ковра. Позади разящего сверкнула молния. — Я принимаю это, но с условием. Я хочу знать кое-что: ты помнишь, что говорил Асмаэлю и мне тогда, на поляне, в присутствии Филины и Дариен, когда самый близкий к тебе слуга только-только оправился после твоего укуса? Об одной очень фантастической угрозе. Помнишь, что за слова ты нам сказал? Что ты произнёс? — Я... — у Нарцисса временно сбилось дыхание. Вампир лихорадочно хлопал веками, хмурясь всё сильнее и сильнее, пытаясь подобрать правильный ответ. Я не успел передать ему то, что сказал тогда, утаив от двойника, так как Нарцисс слишком рано заговорил, а я слишком поздно решился на защиту своей второй личности. — Я смутно помню. Напомни-ка мне о том дне. Может, я что-то подзабыл из-за всего свалившегося на меня... Ложь оказалась неубедительной. Шипы на спине Скрилла вздыбились, потянувшись к самым небесам, и слабо засияли. Весь ряд острых наростов, идущих вдоль хребта дракона, покрылся голубыми искрами. Вдоль и поперёк крыльев ящера разошлись тонкие светящиеся линии, сплетаясь в сетку. Вспышки молний в глубинах туч участились, уже протягивая свои худые пальцы к воде. Громовержец сильным взмахом крыльев подогнал себя вперёд, развернулся, отклонившись чуть в сторону, и остановился прямо напротив нас с Нарциссом. Моё несуществующее сердце сжалось. Страх на какой-то отрезок времени заглушил мой голос. Пасть ящера зловеще изогнулась, выпуская наружу острые клыки, а всё тело Скрилла покрылось сетью молний, и его вид привёл меня в первозданный ужас. — Довольно! Хватит с меня лжи! — прогремел освирепевший дракон, каждый взмах крыльями которого сопровождался яркой вспышкой молний. — Хоть мне и не ясен недуг Овера, но зато мне ясно то, что я обязан сделать. Я готов принять Овера даже таким, каким ты попытался его изобразить, если того потребуют обстоятельства. Он имеет право нарушить свою же волю, но он никогда не забудет того, что ему было очень важно. Овер дал обещание не проливать много крови, и Овер бы не забыл своих слов, даже если нарушил бы их. Ты — не мой Вожак! Между нами тремя повисла тяжёлая пауза. Внутри меня всё дрожало, а внутри Нарцисса же — кипело. Чистая ярость и презрение. Мой двойник стал мрачным как никогда, и отчего-то я почувствовал себя перед ним виноватым и испугался. Но, похоже, мои опасения оказались напрасными: каждая мысль Нарцисса гремела только о том, что от предателя надо избавиться... и защитить наши с двойником общие жизни. Злобы по отношению к себе я почему-то не чувствовал. Быть может, дело в принципе «сложно ненавидеть самого себя»? — И что же ты собираешься делать? — со змеиным шипением нахмурился ещё сильнее Вампир. — Среди всех нас помочь Оверу способен только Асмаэль. Но для этого нужно позаботиться о безопасности его жизни, и здесь остаётся только один выход, — Громовержец взревел, оглашая небеса гневом и решительностью. К разящему потянулись голубые ветви молний. От яркого света Вампир слегка прикрыл глаза, заодно защитив их развившейся до конца мигательной перепонкой. — Я бросаю тебе вызов! Время как будто замерло. Мир потерял свои звуки, остались лишь лёгкие шумы внутри тела — сердцебиение и тяжёлое дыхание. Нарцисс, на мгновение поражённый заявлением Громовержца, уже в следующую секунду злобно оскалился, готовясь к бою. Мышцы нашего тела натянулись подобно стальной струне. Кажется, я скоро забуду, как дышать. — «Нарцисс, не стоит этого делать. Пожалуйста, давай просто поговорим с ним или уйдём. » — взмолился я. — Прости, Ови, но если я отступлю, то это будет равно трусости. А я не могу допустить, чтобы эта чешуйчатая крыса заняла моё место. Я не отдам свой титул. Никому! — мысленно процедил Нарцисс, лишь на секунду потупив взгляд. Мне же в этот миг захотелось удавиться чем-нибудь. Всё пропало... — «Пошёл ты... » — Зря ты решился на это, Громовержец. То, что ты одолел нас в первую нашу встречу, не значит, что так будет вновь. Мы ведь тебя уже предупреждали, что не стоит вставать у нас на пути, когда ты укрывал от нас Асмаэля, посмев перечить. Мы предупреждали тебя, что учимся на ошибках, что во второй раз не позволим себя одолеть и что за предательство в любой его форме порвём тебя на куски. Что ж, я намерен исполнить данное обещание, — в груди Вампира разразилось тепло, подступая к горлу. Совсем скоро тепло переросло в убийственный жар. — Я убью тебя! Не буду сдерживаться, сражаясь в полную силу! — «Нет! Стойте! » Но было уже поздно кого-либо останавливать. То, чего я боялся больше всего, всё-таки случилось. Перед глазами вновь закружили картинки той битвы со Скриллом, моё естество сдавленно скрутилось, а сознание просто перестало осознавать происходящее. Как же мне хотелось, чтобы всё творившееся сейчас оказалось не более чем сном. Всего лишь плохим, дурацким сном. Как же хотелось сейчас проснуться у себя в домике на скале, увидеть над собой дубовое дерево потолка, почувствовать ударяющий в нос запах масел, услышать за дверью весёлое пение птиц, а в конце самого пробуждения подойти к уже проснувшемуся Фану и обнять его. И, конечно же, сделать то же самое с Жасмин. Но, сколь бы просты ни были мои желания, к сожалению, им не суждено было сбыться. Всё происходящее сейчас — самая настоящая действительность. Ни потолка надо мной или опоры под ногами, ни древесного аромата, ни трели птиц, ни друзей, ни любимой — вместо них окружающий нас океан, шум пока что ленивых волн и грозы, дуновение ветра и зависший перед нами Скрилл, уже буквально полыхающий молниями. Ну и, разумеется, мой неадекватный двойник, выбирающий самый простой путь к решению сложившейся ситуации. Из нашей пасти, переполненной обжигающим жаром, вышел убийственный световой луч, устремившийся прямиком к врагу напротив нас. Нарцисс не стал ждать, пока Громовержец совершит первый выстрел, перехватывая инициативу в свои когти, — он ударил самостоятельно. Залп Вампира направился в грудь Скрилла, угрожая пронзить его насквозь, выжигая все внутренности вместе с костями в той области. Я не мог на это смотреть, я попытался потерять связь с реальностью, чтобы не видеть того, что сейчас произойдёт. Но всё... Обошлось? Луч Вампира не достиг своей цели: Громовержец проворно извернулся и взмыл выше, направляясь к облакам. Нарцисс поднял голову всего на пару сантиметров — световой луч последовал за вражеским драконом, преодолевая метры и почти нагоняя Скрилла. Но прежде, чем наш залп коснулся Громовержца, противник успел сомкнуть крылья перед собой. Поглощённая энергия молний перешла в металлические шипы на перепончатых конечностях, образуя некое подобие защитного поля, которое, к счастью, защитило дракона от смертельного залпа. Луч и сгусток из молний соприкоснулись друг с другом, образуя небольшой взрыв. Ударная волна разнеслась по воздуху, выбивая из нас с Нарциссом немного кислорода. Мы пошатнулись. Световой луч погас, наша пасть закрылась, а крылья едва нащупали опору в порывах ветра. Нарцисс удержался налету, выравнивания движения и поднимаясь повыше, ближе к своему противнику. Пронесло: Скрилл не пострадал и вполне уверенно чувствовал себя перед нами, легко держась в воздушном пространстве. Энергии и силы молний по-прежнему хватало для того, чтобы блокировать самый мощный залп в нашем с Вампиром арсенале, и электрическая сеть уберегла противника от смерти. Повиснув друг напротив друга, два спятивших дракона приготовились к новому раунду. Боги, Всевышний, пожалуйста, остановите их! Прошу, умоляю, Нарцисс, Громовержец, прекратите этот беспредел! Прошу! Но, конечно же, в пылу такой жаркой схватки меня никто не услышал, даже вторая личность. Продолжения дуэли не миновать. О Боги... Мой двойник решил попытать удачу ещё раз и снова выпустил из пасти разрушительный луч, на этот раз даже с большей яростью. Но теперь его залп столкнулся с состоящим из молний лучом Громовержца. Мигнула страшная, ослепительная вспышка света. Две разрушительные силы ударили друг по другу. Прогремел взрыв энергии. Наши лучи, столкнувшись, в сию же секунду оказались внутри прозрачного круга, перевитого сетью электричества, словно венами, и пробелами из контуров слабого фиолетового огня. Этот круг меньше чем за мгновение разлетелся во все стороны, отталкивая сначала Громовержца, а за ним и нас с Нарциссом назад. Почувствовав мощный удар по грудной клетке, Вампир не удержался на месте. Нас понесло назад, в плотную перепончатую ткань крыльев врезался сильный порыв воздуха, от которого летательные конечности изогнулись назад. Небеса перед нами зашевелились в карусели, а голова, кажется, уже пошла кругом. Сила гравитации бескомпромиссно тянула наше с Нарциссом немало весящее тело вниз, к морским объятиям. Видимо, не только у меня, но и у двойника перед глазами возникли образы из прошлого, когда нас безбожно слили на самое дно. Он яростно ухватился за спасительный канат жизни, свирепо и вместе с тем сосредоточенно помахивая крыльями. Полёт, в конце концов, удалось вернуть в прежнее русло, и вот — мы снова готовы сражаться... Нет! Только Нарцисс готов. Я же хотел бы поскорее отсюда свалить. Просто уйти в тихий уголок и жить счастливо. Но разве сейчас хоть кому-то есть дело до моего мнения! А-А-А-А-АР-Р! Громовержец, также довольно быстро вернувшись в строй, вспархнул в пике, поднимаясь к самым грозовым тучам и вытягивая из них энергию молний. Всё его тело вновь заискрилось, покрылось сетями тонких линий электричества, а в пасти зажглось голубое пламя. Огромные просторы моря и небес огласили два яростных рёва. В какой-то момент мне страшно захотелось зажать свои уши, но потом я вспомнил, что не могу управлять лапами, и тогда пришлось смириться со своей участью страдающего зрителя. Бой оказался весьма продолжительным. Я поражался — как эти два кровожадных психа до сих пор не упали в море без сил? Это сколько же адреналина должно было выброситься в кровь данных идиотов, чтобы они без перерыва на протяжении долгих минут обменивались друг с другом «любезностями», залпами и кружили в небесах на бешеных скоростях, не уставая при этом толком? Хотя, может, они уже и устали на самом деле, просто не могли себе позволить расслабиться ни на миг, справедливо опасаясь больше никогда не подняться в небо. Что ж, тогда мне не так уж и трудно понять этих сумасбродов. Хотя я удивлён, что, оказывается, способен преодолевать свою усталость и боль в мышцах... Впрочем, чтобы жить, надо уметь вертеться. А этому и я, и тем более Нарцисс быстро научились в этом мире. Ну да ладно, что-то я отвлёкся, а у нас тут над головой тем временем сверкнуло уже три луча из молний. Небеса ревели. Верх и низ периодически менялись местами. Повсюду сверкали молнии. Время неумолимо шло вперёд. А битва всё продолжалась и продолжалась. И в определённый момент превратилась скорее в головоломку для Нарцисса: какие бы залпы, в каком бы количестве Вампир их не использовал, всё оказалось бесполезно. Призываемые Скриллом молнии защищали его от любых выпадов двойника, блокируя наши залпы, аннулируя урон от них. Громовержец бессовестно потратил практически весь наш арсенал. Белые залпы и кислота не смогли преодолеть защиту молниеносного дракона. У нас в запасе остался только один световой луч. Всего один залп. ОДИН! Как теперь противостоять Скриллу, если он способен защититься даже от лазера? Мало нам этого, так разящий оказался ещё и наиболее шустрым в воздухе. Уступая Вампиру в габаритах, Громовержец имел преимущество в ловкости, выкручивая такие пируэты и петли, на которые у нас оказалась бы лишняя длина. В такого дракона хрен попадёшь. На мои предложения попытаться решить всё миром и объяснить Скриллу, что я всё ещё здесь, двойник никак не реагировал. Одна только его мысль о том, что Громовержец посмел назвать Нарцисса «не Овером» разливала по телу жар гнева и заглушала голос разума напрочь. На языке уже чувствовалась свежая кровь. Дичайшая жажда помутила рассудок хозяина тела, и тот уже конкретно был не в себе. И ещё больше его злило то, что он — могущественный лидер огромной драконьей стаи — не способен дать нормальный отпор какому-то «наглому предателю». Мне же в свою очередь хотелось пробить несуществующий лоб ладонью. В нас летели молнии — мы с трудом, но избегали попадания. Нарциссу не оставалось ничего другого, кроме как убегать и искать выход из сложившейся ситуации. Несмотря на то, что Громовержец явно был настроен враждебно, он не пытался нас убить или серьёзно навредить. Раз ему хотелось спасти Овера, отдав его Асмаэлю, то очевидно, что Оверу как бы нужно нормально функционирующее тело. И даже при таких условиях, когда Скрилл сражался скорее всего в полсилы, Вампир не мог дать разящему достойный отпор. Ну, то есть отпор-то был достойным, но победой совсем и не пахнет. Нарцисс живо старался найти выход из своего положения, невероятно быстро думая и изучая окружающую обстановку. Я даже не всегда успевал уловить суть его размышлений. Но в общем плане из мыслей двойника мне стало ясно следующее: на территории Скрилла его не одолеть; нужно покинуть пределы грозовых туч и выбраться на более солнечный участок или же, в крайнем случае, как-то приблизиться к разящему и за счёт преимущества в размерах задавить его. Мне, конечно, больше по душе был первый вариант, а ещё лучше — решение конфликта переговорами, — но моё мнение в который раз отказываются слушать. Такое чувство, будто Нарциссу в данный момент жизненно необходимо пролить чью-то кровь, даже если этот «кто-то» — потенциальный союзник. Твою ж мать... Нарцисс всё-таки — кто бы сомневался — выбрал первый вариант: добраться до Скрилла и исполнить обещание — порвать дракона на лоскуты мяса. Всё осложнялось тем, что перед нашим носом постоянно сверкают молнии, либо мешая взору, либо грозясь немного подпалить нам крылышки. Но твердолобый баран, имя которому Нарцисс, наплевал на все препятствия и двинулся в сторону Громовержца. Тот в свою очередь посылал нам слабые, но всё ещё опасные разряды молний, от которых Вампир, к моему облегчению, успешно уворачивался, то бочкой перекатываясь в сторону, то ныряя под воздух и затем поднимаясь обратно, то ещё чего-нибудь... Прежде чем случилось знаковое повторение судьбы, я отчётливо разглядел на искажённом жутким оскалом лице Громовержца какое-то странное выражение, похожее на раздумье. Дракон смотрел на нас с Нарциссом всего пару секунд, но этого времени мне полностью хватило для того, чтобы увидеть на физиономии Скрилла первые нотки неуверенности, прежде чем тот окружил себя голубой сферой из молний, а в последующее мгновение испарился в воздухе, напоследок одарив нас яркой вспышкой. История начала повторяться. Громовержец вновь исчез из нашего поля зрения, скрывшись в лабиринте густых облаков, ритмично освещаемых голубыми всполохами. Куда ни глянь, повсюду лишь вспышки молний посреди тумана облаков и тянущиеся вдаль водные просторы. Никакого Скрилла, даже признаков его присутствия почти не осталось. Наше сердце забилось ещё чаще и сильнее, отдаваясь лёгкой болью в груди. Нарцисс ждал, что его противник вот-вот появится, смотрел в оба, прислушивался к каждому малейшему вздоху ветра, тихо, но усердно втягивал воздух, улавливая любые странные признаки. Все имеющееся у дракона чувства действовали в полную силу, выжимая из себя самый максимум. И это не было напрасно... Вот оно — то самое ощущение мороза по коже под чешуёй. Позади нас раздались приглушённые удары крыльями о воздух. Они были тихими, но благодаря сумасшедшей, практически ледяной сосредоточенности Нарцисса на чём-либо, прозвучали для нас обоих словно постукивания молотом по дереву. Спина похолодела, а Вампир на один жалкий миг забыл как дышать, но уже в другой миг взял себя в руки и совершил первое, что пришло ему в голову. С разворота Нарцисс зарядил оказавшемуся у нас за спиной Громовержцу хвостом по морде. «Я же сказал, что учусь на ошибках!» — торжественно подумал двойник, видя, как Скрилл за секунду потерял равновесие и сейчас поспешно старался его вернуть. Искр вдоль хребта ящера стало меньше, электрические нити-вены сошли с его крыльев, хвоста и головы, оставив светящимся только линию спины. Всего одно чёртово мгновение! Одно, чёрт подери! Если бы Нарцисс среагировал хотя бы на ещё один миг позже, то уже летел бы в пучину моря, мысленно матеря Скрилла за ещё один безбожный слив. Но теперь всё иначе. И я даже не знаю, стоит ли мне радоваться или паниковать с новой силой. Нарцисс не позволил Громовержцу наладить свой полёт заново. Вампир со звериной яростью набросился на разящего и схватил его. Более малый дракон оказался заложником цепких и совершенно не дружелюбных объятий, не имея возможности выбраться — силы явно были неравными. Когти двоих безумцев царапали чешуйки, сдирая пластины и задевая кожу. Первые отголоски боли зазвенели у меня в голове, отвлекая от созерцания происходящего и заставляя меня всё сильнее молиться, чтобы всё обошлось. Всевышний, если ты есть, услышь меня, сейчас же! Или ещё кто-либо, кто ответственен за мою судьбу и всё здесь происходящее. Хоть кто-нибудь, помогите! Бой, кажется, уже подходил к концу: пока я тихо ныл, молился и проклинал всё сущее, Вампир утихомирил буйного разящего в своих лапах. Хватая Скрилла за крылья, Нарцисс растянул их в стороны, только каким-то чудом умудрившись их не вырвать. Наши ладони схватились за длинные когти Громовержца, удобно держась на них и так же удобно фиксируя крылья противника в растянутом положении. Хвост Вампира сильной змеёй обвился вокруг единственных лап Скрилла, прижимая их друг к дружке и не давая им возможности нанести нам ещё пару царапин. Громовержец оказался полностью обездвиженным. И сейчас как никогда выглядел для меня уязвимым и несколько мелочным. Имея превосходство в размерах, мы с Нарциссом грозно возвышались над противником. Теперь Громовержец беспомощен. Раз так, то, может, стоит предпринять ещё одну попытку уговорить Нарцисса, пока тот более-менее спокоен, не убивать Скрилла... Я поздно решился. Опять. Над нами с больным для ушей громом сверкнула молния, тут же поглощённая разящим. Его тело вновь покрылось паутиной электрических нитей, угрожая обдать нас опасным зарядом молний. Сердце моё ёкнуло, страх разросся. Нарцисс, уже возжелавший было пустить последний залп в голову Скрилла, пошатнулся, теряя равновесие. Но прежде, чем противник успел нанести по нам удар молнией, Вампир совершил более быструю атаку: его хвост освободил лапы Громовержца, но тут же нанёс ему удар; чёрные отростки на конце вошли в кожу на спине молниеносного, не позволяя тому использовать энергию молний против нас. К моему счастью, Нарцисс не успел выпустить ядовитые иглы из кончиков отростков, чтобы внедрить в тело Громовержца смертельную отраву, и, к ещё большему моему счастью, Вампир бил в спешке и не попал по позвоночнику разящего, иначе бы тут же его переломил таким ударом. Повезло. Удар пришёлся куда-то в боковую часть. Нарциссу пришлось отпустить своего противника, позволяя тому отправиться в свободное падение. Скрилл был ещё в силах продолжать сражение и не собирался покидать поле боя таким образом. Вокруг этого дракона образовался купол из поглощённых разящим молний, а сам ящер забил крыльями, тормозя падение и вновь набирая скорость в полёте. Только вот Нарцисс не дал Громовержцу шанса восстановить равновесие и зарядиться энергией молний. Мой двойник стрелой направился вниз и быстро догнал своего противника, хватая его и обвивая. От скорости Вампира Скрилл не успел смягчить падение при помощи крыльев, и оба дракона за пару мгновений рухнули в воду. Накопивший электрической энергии дракон тут же потерял возможность её использовать. Вампир беспощадно тянул Громовержца на дно, вдавливая когти в его бока, пробивая чешую и пронзая кожу. Алая кровь слабой дымкой хлынула из ран разящего, окрашивая мутную воду в ещё более тёмный цвет. Защитив глаза мембраной, Нарцисс с упоением следил за безрезультатными попытками противника выбраться из захвата. Скрилл барахтался, пинался, изворачивался, но никак не мог выбраться из захвата. Я вновь стал молить двойника пощадить Громовержца и хотя бы просто лишить того сознания, но Нарцисс не слушал меня! Он потянул морду к шее меньшего дракона, обнажая клыки и намереваясь прямо тут, в толще воды, испить крови разящего. Язык юркнул через поднятые клыки и выскользнул наружу, жадно блуждая по нашим губам, а затем по шее Громовержца. Только я уже попрощался с жизнью этого дракона, начав проклинать весь свет, как тут же передумал делать это. В хорошем смысле. Скрилл всё-таки выкрутился из своего положения, освободив крыло и когтем на нём нанеся удар нам с Нарциссом по лицу. Наша хватка ослабла, и разящий высвободился. Поперёк левой щеки я и мой двойник ощутили жгучую боль. Остервенело взревев, Нарцисс устремился за уходящим на поверхность драконом. Выбравшись из морских объятий, Вампир сразу же принялся выискивать в очередной раз скрывшегося от нашего взора противника. Тот обнаружился быстро: восстановив запас энергии и вновь зарядившись молниями, Скрилл вынырнул из облаков. Из его покрытого сетью электричества тела вылетело сразу несколько опасных разрядов. Уклоняясь от них, Нарцисс опустился к самой воде и неуловимым для глаза движением набрал в рот побольше мерзкой солёной воды, от объёма которой подбородок Вампира раздулся, как у пеликана. Я мысленно видел, для чего двойник это сделал, поэтому не стал отвлекать его неуместным вопросом. Всё своё внимание я сосредоточил на погоне. Вампир нёсся вперёд, взмахивая крыльями и прокладывая к этим движениям максимум усилий. Мышцы уже не просто ныли — они горели, требовали у хозяина тела немедленно остановиться и перевести дух, но разве им было вдомёк, что если Нарцисс остановится, то мигом получит болезненный разряд. Нет уж, этим мышцам придётся потерпеть. А моему двойнику же придётся пользоваться всеми оставшимися силами и следовать принципу «быстрые крылья пистонов не боятся». Собственно, именно так моя вторая личность и делала, частенько петляя из стороны в сторону, уходя от атак Громовержца, продолжающего атаковать нас с явной осторожностью. Но даже с учётом этого факта желательно избегать попадания под электрические разряды и просто лететь вперёд. Именно это Нарцисс и делал. Или, говоря проще, драпал в неизвестном направлении, раздумывая над новым планом победы. Вскоре наша ненормальная компания достигла группы мелких островов, которые даже островами было сложно назвать. Скорее просто мелкие куски суши, представляющие из себя небольшой земельный участок, наполовину состоящий из камня. Бросив на них мимолётный взгляд, Нарцисс резко и круто развернулся и выпустил в неожидавшего такого поворота событий Скрилла струю набранной морской воды. Громовержец остановился и замотал головой, но равновесия не потерял. Вампир воспользовался замешательством своего противника и сделал то, отчего у меня на мгновение помутнело в глазах. Это было очень, очень близко. Катастрофически близко! Нарцисс выстрелил в Скрилла последним оставшимся в запасе световым лучом. И на этом бы всё и закончилось, если бы Громовержец не успел на это отреагировать и не пустить в ответ луч из молний. Он сделал это настолько резко и точно, что зона столкновения двух разрушительных сил оказалась ближе к нам с Нарциссом. Произошёл очередной энергетический взрыв. Зона столкновения сжалась в маленькую точку, а затем разошлась в пространстве ударной волной, чьей силы хватило, чтобы сбить Вампира на землю и временно вышибить из него сознание. Лишь временно. Определённо, это к сожалению. Значит, он не успокоится и будет продолжать сопротивляться. Сквозь полупрозрачную, тёмную пелену через приподнятые веки мне и Нарциссу с огромным трудом, но всё же удалось разглядеть поймавший нас и сберёгший от попадания в воду клочок суши. Тусклый из-за густых туч свет оказался для нас болезненным и пронзительным. Нарцисс поспешил зажмуриться и протереть глаза, но сил хватило лишь на еле значимое и видимое движение лапой. Правда, вскоре всё начало возвращаться в норму. Глаза привыкли к свету за пару секунд, что вполне может говорить мне — мы так пролежали недолго. Мозг скоротечно ощутил, как к нему возвращается связь с конечностями. Мы с Нарциссом снова стали чувствовать пальцы на руках, лапы, за ними — тело, крылья, хвост, жала. Всё очень скоро нормализировалось. Но двигаться, похоже, ни мне, ни Вампиру не хотелось совершенно. Предположительно, всё дело в изнурительном поединке, а не в долгой отключке. По ощущениям, мы лежали так максимум минут семь, восемь, но не больше. Мышцы уже даже не горели, а как будто разлагались, превращаясь в жидкую кашицу, которую было очень неприятно сейчас ощущать. Боль острыми иглами впилась в каждый возможный участок тела, намереваясь прижать нас с Нарциссом к земле, заставляя сдаться перед усталостью и просто отдохнуть, оставив связь с телом и временно покинув его, чтобы отправиться в мир грёз. Но, в отличие от ленивого меня, двойник не собирался сдаваться. Обводя глазами местность и изучая её, Нарцисс уже строил грандиозный план по взятию реванша и жестокой мести Скриллу, снова одолевшему Вампира. Пробежавшись очами по влажной серой земле, серым камням и булыжникам, серому берегу, омытому лёгкими морскими волнами, оставившими на гладком, тёмном песке сгустки пены, дракон слабо и практически беззвучно зашёлся в сухом кашле, выплёвывая воздух и противную мокроту в расположившуюся спереди лапу. Я отчётливо чувствовал, как у нас кружится голова, и мне было очень плохо. А от сумасшедших ударов сердца так вообще хотелось завыть. — «Ну что, добился ты своего, упрямый осёл? » — проворчал я, испытывая дикое желание убить самого себя. — Если бы я отступил, то сразу стал бы проигравшим, — недовольно отозвался Нарцисс, стараясь меньше трепать языком и меньше думать. — А помочь нам ни он, ни Асмаэль не смогли бы. Я уверен в этом. Помочь себе можем лишь мы сами. — «Почему я не удивлён твоим ответом? » — протянул я, чувствуя удивление скорее от того, что смог предугадать фразу двойника слово в слово. Мышцы сейчас были словно пружина. Казалось, ими опасно двигать. Покалывания в теле усилились, стоило только Вампиру предпринять попытку подняться. Одно лишь движение кистью — и всякое желание двигаться бесследно пропадало. Тело отказывалось слушаться хозяина... Но подобные ощущения в одно мгновение испарились, когда над нашей головой пронеслась какая-то тень. Оказавшийся поблизости дракон приземлился сбоку от нас на безопасном расстоянии и, кажется, принялся осматривать. Логично, а что ещё он будет делать, раз ничего конкретно с нами не творит? В глухом рычании ящера я узнал голос Громовержца. Мне опять стало холодно и дискомфортно. — «Твою дивизию, он всё ещё здесь! » — отчаянно в мыслях воскликнул я. — О да, он ещё здесь. И он об этом пожалеет. Пожалеет о том, что не убил нас и решил вернуться сюда вместо того, чтобы отправиться на Райский остров праздновать победу, — мысленно прорычал Нарцисс. Его глаза оставались прикрытыми, улавливая лишь пробегающие перед физиономией тени и частичные образы. Уши и нос лучше справлялись со своей задачей, выслеживая передвижения Скрилла и давая нам понять, где он сейчас находится. Поскольку разящий приземлился сбоку от нас, нам с Нарциссом оставалось «наблюдать» за ним только таким способом. Всё тело словно окаменело, не смея шевелиться и как-либо выдавать то, что Вампир всё ещё в сознании. Боль отодвинулась на второй план, а на первый встала ярость, жажда крови и смерти одного конкретного дракона из класса Разящих. Это чувство дурманом передалось даже мне, облегчая страдания от колких ощущений вдоль рёбер, крыльев и живота. Но вместе с тем мне стало страшно. Я не могу даже объяснить, отчего — от возможности того, что Громовержец заметит уловку Нарцисса, или того, что эта самая уловка сработает, и тогда Скриллу точно придёт конец, ведь за случившееся сейчас с нами двойник будет мстить бездумно и безжалостно... Раздаются тихие, плавные шаги. Громовержец направляется в нашу сторону, точно заметив, что грудная клетка Вампира широко вздымается и опускается. Внутри меня всё замирает. Потом отмирает и снова замирает, парализуя сами чувства, мысли, эмоции, и так по кругу. Не хочется о чём-либо думать, не хочется находиться здесь, не хочется быть свидетелем. Секунды перетекают по ощущениям в минуты, а за тем и в десятки минут, словно растягиваясь с каждым стуком сердца. Мне становится паршиво. Потом — ещё хуже, но сделать я ничего не могу. Ещё никогда мне не приходилось чувствовать себя настолько беспомощным... перед самим собой... перед собственными тёмными побуждениями... перед своей личной злобой, которая двигала Нарциссом. Когда Громовержец оказался слишком близко к нам, Вампир словно открыл второе дыхание. Мышцы и конечности заработали в прежнем темпе, помогая хозяину воспользоваться остатками своих сил и подняться на лапы. Нарцисс, не желая сильно рисковать и лезть на рожон, прихватил горсть песка и пыли, после чего при повороте резким движением швырнул эту горсть в морду Скрилла, попав в глаза. Громовержец не ждал этого и поэтому ничего не смог противопоставить, не успел укрыться, из-за чего теперь растерялся и заматал головой, стряхивая с себя вредные песчинки. А Нарцисс не стал ждать, пока разящий оправится и поспешил обвить хвост вокруг его шеи, болезненно сдавив. Я уже было подумал, что Вампир собирается задушить Скрилла, но, естественно, мой злобный двойник не собирался дарить своему противнику такую простую смерть. Даже сейчас, будучи крайне ослабленным дуэлью, Нарцисс имел весомое превосходство в силе над оппонентом. Вампир принялся бить Громовержца головой о землю, о камни, о каждый булыжник. Новый удар становился яростнее предыдущего, движения делались более размашистыми, а лоб Скрилла всё сильнее и сильнее покрывался кровью. Я предпочёл бы не видеть этого ужасного зрелища, но глаза были во власти Нарцисса, и пока он в сознании, то и я тоже. Мне оставалось только продолжать молиться о благоприятном исходе и дивиться тому, как малый дракон по-прежнему продолжал находиться в сознании после таких жестоких ударов. Настолько жестоких, что можно было не сомневаться в неспособности Громовержца призвать молнию, но Нарцисс решил на всякий случай несколько раз окунуть противника в прибрежную воду. Выбивая весь дух из меньшего дракона, Вампиру в конце концов надоело это занятие, и он, напоследок ещё раз ударив Скрилла головой о камень, бросил его тело в сторону. Прокатившись по земле, разящий расположился мордой вверх, распластавшись на мокром песке в метре от воды. Не желая останавливаться лишь на избиении, Нарцисс при подходе к молниеносному навалился на него сверху, вжимая крылья Скрилла при помощи своих в песок, а хвостом вновь сдавливая лапы меньшего дракона, не давая им пошевелиться. Отчаянная попытка Громовержца выпустить в Вампира залп молний провалилась: мой двойник прижал челюсти ящера друг к другу. Шорох и возня утихли. У Скрилла почти иссякли все силы на сопротивление. Нарцисс довольствовался этим, упиваясь беспомощностью опасного противника и жадно облизывая губы. В глазах Громовержца впервые за весь бой разгорелось пламя страха. Он тратил последние силы на то, чтобы вырваться, но это оказалось бесполезно. Нарцисс впитывал страх своего противника, наслаждаясь им, забывая про всё ещё ноющую боль во всех участках тела. Прощупав кончиком языка воздух и глубоко вдохнув его ноздрями, Вампир ещё какое-то время полюбовался результатом поединка и наконец принялся доводить свою месть до конца. Я отчаянно вскрикнул, но остался проигнорированным. Большинство чувств сейчас кричали что-то в поддержку Нарцисса, заглушая мой голос разума. Жажда крови превзошла всё внутри нас. Вампир вогнал коготь указательного пальца в грудь Скрилла, возле области солнечного сплетения, но, к счастью, не задевая самого этого сплетения. Из образовавшейся раны побежала кровь. Раздался характерный булькающий звук. Сквозь сомкнутые клыки Громовержец издал сдавленный, глухой рёв боли. — Я позабочусь о том, чтобы ты получил своё. Всё то, что заслужил за это предательство. Подари мне удовольствие, — с чувством прошептал Нарцисс, ведя палец чуть ниже и разрезая когтем немного кожи. Через зубы, не имея сил сдерживаться, Громовержец рычал, хрипел, пытался выбраться из этого плена, но у него ничего не получалось. Коготь не вошёл слишком глубоко, чтобы Скрилл не умер раньше времени. Моему двойнику хотелось максимально растянуть своё садистское удовольствие. Он неспеша, потихоньку вёл чёрный коготь ниже, расширяя рану, выпуская чуть больше крови. А Скрилл продолжал болезненно шипеть. Я орал на самого себя, на Нарцисса, пытался хоть как-то прекратить это безумие, это безобразие, этот ужас. Но ничего не получалось. По-прежнему ничего не получалось. Тело отказывалось слушаться меня, оставаясь под полным контролем двойника. Ярость была сильнее. Испытывая довольно непредсказуемую судьбу, Нарцисс убирает лапу от морды Скрилла, у которого не хватает сил для того, чтобы воспользоваться такой возможностью и выпустить изо рта разряд молнии, после чего моментально приступает к сдиранию кожи по бокам ящера. Вампир вырывает чешуйки с живота меньшего дракона, пронзает его плечи, отдирает мелкие кусочки плоти с его груди, вычерчивает аккуратные полосы ран, смакуя каждую секунду сие процесса и слизывая проступающие капельки крови с туловища Скрилла. А Громовержец рычит, бьётся, но безрезультатно. Его потуги ни к чему не приводят. Каждый новый вой боли становится всё тише, пока окончательно не превращается в простой хрип. — Интересно, может, мне стоит расширить разнообразие. Я бы хотел почувствовать это в деле с самцом, — промурлыкал Нарцисс, мысленно подобрав иное понятие к слову «расширить». От одной лишь мысли об этом меня легко бы бросило сейчас в дрожь. Отвращение при виде мелькнувших в голове картин с подозрительно нависшим над Скриллом Вампиром оказалось настолько сильным, что мне на секунду показалось, будто я вернул связь со своим горлом и сейчас блевану из него. Нарцисса явно рассмешила моя реакция, что он наглядно показал в лёгкой, но красноречивой усмешке. Конечно же, до «такого» он не собирался скатываться. Вампир продолжил терзать тело Скрилла, уже почти в каждом уголке исполосованное кровавыми линиями. Нарцисс совсем не спешил останавливаться или доводить своё ужасное дело до конца. Вот он уже оставляет несколько шрамов на шее бедного ящера, а вот уже почти переходит на разрыв перепонки крыльев, пока не дотрагиваясь до неё, но явно приближаясь к цели. Некоторые полосы-раны уже фонтанировали слабые струйки крови, а где-то алая жидкость только начала выходить. Нарцисс получал экзотическое удовольствие от сего мерзкого процесса, растягивая его как только можно, параллельно с этим следя, чтобы Громовержец не использовал против нас свой залп. Я изнывал от отчаяния. Проклятия из меня сыпались градом, но у меня до сих пор не было возможности чем-то помочь. Пожалуйста, хоть кто-нибудь, прекратите это! Кто-нибудь! Умоляю! — Не беспокойся, мой клыкастый дружок, — сладостно протянул Нарцисс, обращаясь к Скриллу. — Скоро все твои страдания закончатся, как только я наиграюсь. Потерпи. Я непременно подарю тебе покой. Лишу всей этой боли. Я убью тебя одним быстрым ударом, вырвав тебе сердце. Перед глазами снова повисла знакомая мне кровавая пелена. Из пасти на морду обеспокоенно смотрящего на меня Громовержца упало несколько капель крови. Длинный, подобный змеиному язык игриво коснулся губ, находясь в предвкушении от предстоящего пиршества. Похоже, мои молитвы всё-таки кто-то услышал: в спину Вампира ударила мощная струя огня. Было неприятно, но не больно. Нарцисс потерял равновесие, словно опоры едва не ушли из-под него. Не успели мы с ним сообразить, что произошло, как кто-то вцепился своими дико острыми когтями в наши бока и потянул назад. Неведомая сила отнесла Вампира подальше от Громовержца и, словно в знак наказания, прижала его к земле спиной вверх. Не успел Нарцисс что-либо предпринять, и всё та же сила обрушила на нас широкие крылья. Остатки наших сил стремительно уходили, их уже почти не хватало на то, чтобы скинуть с себя неизвестного дракона. Я ликовал, не обращая внимания ни на что вокруг. Но тут же и забеспокоился, когда когти третьего дракона подхватили нас с Нарциссом за подбородок, лоб и шею и приподняли голову, поворачивая её в сторону физиономии прибывшего ящера, спасшегося Скрилла. Это... Асмаэль! Чёрт тебя подери, Шторморез! Асмаэль, родной мой! Это ты! Пресвятой Р'льех, я тебе теперь жизнью обязан! Асмаэль, да я теперь, если верну контроль над телом, весь почёт тебе отдам, поделюсь самой лучшей добычей, угощу всеми своими пойманными рыбами, вепрями и другой дичью; да я теперь заставлю всех драконов склонить перед тобой головы, обниму тебя до хруста костей и даже расцелую твой лоб! Лишь бы выразить тебе всю свою благодарность... Поток моих радостных мыслей прервался так же резко, как и начался. Кровавая пелена спала с моих глаз, когда зрачки Штормореза сузились до толщины нити. Образы вокруг стали расплывчатыми, но нам с Нарциссом удалось удержать связь с реальностью. К сожалению. Не потеряв контроль над телом, мой двойник наградил Асмаэля за своё вмешательство звонким ударом ладонью по физиономии. Что-то внутри меня едва не оборвалось. Еле доковыляв до павшего навзничь Штормореза, Нарцисс бросил на него раздражённый взгляд и в порыве злости сжал пальцы обеих лап на горле четырёхкрылого дракона. Не до конца пришедший в себя после внезапного удара Асмаэль тихо захрипел, упорно пытаясь поймать своими глазами мои. Мир вокруг меня будто бы замер, застыл, а время перестало существовать. Я не мог больше на это смотреть, не мог мириться с положением вещей. Гнев, вспыхнувший во мне страшным взрывом пустоты, сменился страхом. Страхом за жизнь Асмаэля, одного из самых близких мне драконов, ставшего для меня самым лучшим учителем и наставником. Страхом за его жизнь, страхом перед ним самим — что же я делаю, что он подумает? Как я могу вцепиться когтями в него. Нет, это неправильно, так не должно быть. Не должно! Страх сменяется чем-то иным и странным, неописуемым. Это не гнев, не слепая ярость, не злость на самого себя, не паника, не ужас, не самобичевание. Решительность? Да, определённо, это она. Я не желаю вредить Асмаэлю. Только не моими лапами, только не по моей инициативе. Овер не может убить этого Штормореза! Странное тепло эмоций заполняют мою сущность. Становится тяжело. Две мои стороны как будто сцепились, как потоп с лесным пожаром. При взгляде на Асмаэля я ощущаю, как во мне что-то словно взорвалось. Какая-то нить оборвалась. Странные чувства, многорукие, схватились за каждый уголок некой пустоты... Ни за что! Я не позволю Асмаэлю умереть. Только не так! Не так... Что это? Что за странная смесь ощущений? Кажется, физических. Почему она такая странная? Я что...? Я... Я... Стоп, как это? Бросив ещё один измученный взгляд на Штормореза, я прикасаюсь холодными пальцами к своей горящей щеке... Стоп, ещё раз — стоп! Я касаюсь? Я? Как... Неверящим взором пройдясь по своим лапам, я прислушиваюсь к голосу тела и отчётливо слышу его. Оно... снова моё. Пальцы следуют моим мысленным сигналам, двигаясь в нужном мне направлении, и отпускают горло Асмаэля. Они... мои. Это тело... оно снова моё! Разве... Разве так бывает? Я снова не просто чувствую, но и управляю Вампирским телом. Оно моё! Снова моё! Моё!.. Эмоций оказалось столько, что они все разом отключились, позволяя моему разуму отдохнуть. С неверием я уставился в пустую точку, не видя перед собой ничего. Я снова контролирую своё тело... — Ты ведь понимаешь, что это не конец? — с раздражённым шипением внезапно проговорил Нарцисс. Его тон сочил ядом. Мне стало не по себе. — Грядет буря. За нами явится смерть, которая исправно попытается забрать всех, кто тебе дорог. И вот тогда ярость и страх всё равно возьмут над тобой верх. А я снова буду повелевать этим телом. Потому что я — это ты. Я — всё то, что ты пытаешься зарыть в глубинах себя. На некоторое время воцарилось молчание, но спустя несколько секунд Нарцисс вновь заговорил со мной, но на этот раз более спокойно, дружелюбно и... Мне показалось, или в его голосе прозвучала грусть? — Прими это, пожалуйста, иначе нам конец. Я чувствовал неимоверную усталость. Левую щеку жгло, абсолютно каждая мышца на теле болела, во рту чувствовался привкус собственной крови, а голова ходила кругом. На душе было скверно... и вместе с тем очень хорошо. Ведь я снова здесь, снова могу быть хорошим. Разве надо мне чего-то большего для счастья? При взгляде на с любопытством смотрящего мне в глаза Асмаэля я почувствовал тёплую дорожку слёз под оком. Как же мне хотелось высказаться Шторморезу, поделиться с ним своими переживаниями... Резкая и острая боль пронзила моё тело. Внезапная вспышка агонии разошлась по всякому участку, каждому мускулу. Такое чувство, будто все имеющиеся у меня нервные окончания впитали жар солнца. Меня выжигало. Я содрогнулся в судорогах, ушёл куда-то в сторону и пал наземь. Через секунду все ощущения внезапно пропали, будто мой рёв боли их спугнул... вместе с остатками окружающего восприятия. В глазах потемнело. Лишь краем сознания мне удалось переварить услышанное: — Согласен, Громовержец, я сильно рисковал и едва не покинул этот свет. Но зато наш общий план успешно исполнен. Дальше всё было как в тумане. Чувства, эмоции, а за ними и сознание покинули моё тело. Осталась лишь чёрная пустота.

Дополнительная сцена

Солнце неумолимо вступало в свои права. Приближался рассвет. Наступило утро. Сначала первым золотым блеском покрылась водная гладь у линии горизонта, а совсем скоро лучи светила достигли и острова, придавая берегу, травянистым, изумрудным полянам, деревьям, холмам, скалам, горам и домам на нём более яркий окрас. Ожидающе поглядывая за этой картиной свысока, Вигго Гримборн плавной походкой обвёл небольшой деревянный участок возле входа в главный зал, где за своим недавним врагом пристально следили наездники и их драконы. — Я ему не доверяю, — высказала общую позицию всех находящихся в главном зале Астрид, шёпотом обращаясь к Иккингу и неотрывно следя за каждым шагом охотника на драконов. — А по-моему, это большая удача, что он теперь за нас, — с большим энтузиазмом произнёс Задирака, при этом также не сводя глаз с Вигго. — Кто же ещё из всех наших врагов так яро и отчаянно пытался нас всех прикончить. — Ага, а ещё он так смешно говорит, — включалась в разговор Забияка, поддерживая брата и обращаясь именно к нему. На её лице образовалась наигранная серьёзность. — Вот как-то так: «Иккинг, наша дружба себя исчерпала, и мне придётся тебя убить. Если ты, конечно, не возражаешь». — Ага, как будто возражения на что-то повлияют, — кивнул Задирака, чьё лицо также поразила неестественная задумчивость. — Иккинг, мы сильно рискуем, — всё тем же настороженным тоном шептала Хофферсон. — Астрид права, — ещё более тихо произнёс Рыбьеног, пытаясь как можно осторожнее обратиться к Иккингу через стоящую между ними воительницу. — Вигго всегда ведёт свою игру. Я уверен, даже сейчас он просто играется с нами. — Мы не можем позволить ему настолько свободно блуждать по Краю, — бросив подозрительный взгляд на стоящего к ним спиной охотника, продолжила Астрид. — Иккинг, хоть он сейчас и под нашим присмотром, но мы не сможем следить за ним во время битвы. Вдруг он что-то выкинет, пока мы не видим. Нужно обезопасить наш Край от него. — Перешёптывания о человеке за спиной этого самого человека — признак не самых лучших манер, юная леди, — с усмешкой проговорил Вигго, оборачиваясь ко всем присутствующим главного зала и одаривая Астрид с Рыбьеногом не самой приятной улыбкой. Закончив с размышлениями и наблюдением за горизонтом, Гримборн наконец-таки соизволил пройти внутрь помещения. Неспеша, будто в своём же доме, приближаясь к общему столу зала, Вигго поочерёдно осмотрел своих нынешних союзников: в тёмном углу главного зала с удобством разместился Рихтер, покручивая в одной руке один из своих кинжалов и смеряя вождя драконоборцев холодным, презрительным взглядом. Охотник на охотников осознавал, насколько хитёр и опасен Вигго даже в одиночку, но в то же время понимал и его важность в победе над подводным врагом без вреда для дракона-гиганта. Ничего, как только всё закончится, Призрак тут же избавит мир от стоящего совсем неподалёку охотника. Если же об этом позаботятся всадники, то Рихтер не собирался возражать — лишь бы не проворонили. Глянув на своего недоброжелателя, младший Гримборн красноречиво вздёрнул брови и растянул улыбку, наслаждаясь моментом, когда убийца драконоборцев не в праве его убить. Рихтер проигнорировал провокацию, его лицо оставалось непроницаемым. Кто же дальше... Среди всех присутствующих только близнецы смотрели на драконьего охотника с поразительной лёгкостью, и не было понятно: им всё равно на происходящее или они так умело маскируют свои эмоции. Стоящий плотнее к Астрид и Иккингу Рыбьеног Ингерман глядел на Вигго с нотками боязни; находящийся чуть в стороне Сморкала — со злобой, которую Йоргенсон и не скрывал; Астрид и Хедер следили за Гримборном настороженно, внимательно, в любую секунду ожидая от него какой-то уловки; Иккинг при взгляде на своего заклятого врага вёл себя более сдержанно, пряча все неуместные сейчас эмоции где-то внутри; все драконы без исключения скалились при виде Вигго, но не смели нападать, пока тот не представляет прямую угрозу их друзьям; наибольшей ненавистью среди всех крылатых ящеров пылала Оса, всеми усилиями сдерживая себя от того, чтобы прямо сейчас не разорвать глотку младшему Гримборну и стереть самодовольную улыбку с его лица. Но самой интересной Вигго показалась реакция берсерка: Дагур прислонился спиной к стене со скрещёнными на груди руками и следил за происходящим здесь отстранённо, будто находясь сейчас абсолютно в другом месте. Прочитать его эмоции оказалось очень затруднительно, но было ясно, что Дагур тоже не в восторге от сотрудничества с Гримборном. — Я полностью понимаю ваше отношение ко мне, но сейчас вам необходимо принять мою помощь ради спасения всех нас, — менторским тоном изрёк драконоборец, став вплотную к столу и наклонившись к карте Драконьего Края и его водных границ. Наездники проследили за взором Гримборна. — Я полностью уверен, что Райкер приведёт с собой абсолютно всех своих последователей. Мой братец, конечно, умеет хранить свои секреты, но стратег из него так себе. Он будет атаковать в лоб. Но даже так у него огромное преимущество перед вами, поэтому без моего совета вам не справиться. Если только вы не сочтёте нужным избавиться от самого дракона. А раз нет, то у меня есть один секрет, который я припрятал поблизости. Я вам его открою, и вы им воспользуетесь для чистой победы над моим братом. А я же тем временем, — Вигго смиренно и показательно поднял руки вверх, — побуду внутри клетки, пока вы отвлечены на битву с моим братом. — Perfectamente, amigo mío, — растянуто проговорил Задирака, хитро смотря на Вигго Гримборна. Увидев непонимание со стороны своих товарищей, за исключением сестры, Торстон невозмутимо продолжил. — Хорошая попытка, Вигго, но мне кажется, ты немного не подходишь по строению на пленника. Ты совсем чуточку изменился с последней нашей встречи. — Согласна, брат Задирака. Навряд ли ему будет проблематично выбраться из стойл, если он того захочет, — поддержала родного брата Забияка, согласно кивнув. Выслушав их болтовню, Вигго с долей удивления глянул на Иккинга: — Стойл? У вас что же, не предусмотрено клеток для пленных? — Представь себе, — саркастически ответил Хэддок. — Давайте-ка лучше вернёмся к делу. — Верная мысль, — драконоборец пожал плечами и опустил руки. Опираясь ладонями о дерево стола, Вигго снова поглядел на карту, изучая её, анализируя ситуацию и раздумывая над деталями. — Что ж, план ваш прост, но он вполне неплох. Зная своего брата, рискну предположить, что его манёвр будет банален. У него численное преимущество в солдатах, а корабли — мои, если быть точным — Райкер будет использовать лишь для прикрытия. Запасные отряды он вполне способен разделить и направить их в атаку на остров с разных сторон. Для взятия форпоста или же добычи Драконьего Глаза. Что же касается самого моего братца, то он будет атаковать яростно. Изобретённое мной оружие Райкер будет использовать на полную мощность, накрывая вас огненным дождём, таким образом одновременно и атакуя и держа на расстоянии. — Ясно, этого стоило ожидать, — вздохнул Иккинг Хэддок. — Какие ещё преимущества есть у Райкера? — Боюсь, в случае чего вам будет трудно укрыться: «Канонада» бьёт практически на милю. Так что если вы решите отойти на безопасное расстояние, не отступая при этом, то это не даст вам весомого преимущества, — проговорив это, Вигго бросил ещё один взгляд на карту. — Боюсь, очень велик риск извержения вулкана. Если залпы «Канонады» обрушатся на одну из снежных вершин, то появляется очень высокая вероятность, что произойдёт выброс потоков лавы. — Минуточку! — неожиданно для всех воскликнул Рыбьеног, с неуверенностью почесав лоб и глянув на Вигго, будто не веря в последние слова вождя драконоборцев. — Ты только что сказал, что в случае попадания одного из огней «Канонады» в вулкан появляется риск извержения? — Именно, — ответил Вигго Гримборн, с любопытством проследив за изменениями на лице всадника Громмеля. — Рыбьеног, что-то случилось? — Астрид обеспокоенно уставилась на Ингермана. — Я... Я не знаю, как это объяснить, но у меня такое чувство, что я уже где-то слышал нечто подобное. Ну... про вулкан и огонь с небес. Это звучало почти так же, как в данной ситуации, — растерянно ответил Рыбьеног, активно жестикулируя. — Кажется, я знаю, почему у тебя возникло такое чувство, — глухо произнёс Иккинг, переводя взгляд с Ингермана на стоящего поодаль от основной группы берсерка. — Мне помнится, Дагур говорил нечто подобное. Ещё когда только вступил в нашу команду. Про вулкан, про залпы с неба... и даже про «Канонаду». До того, как мы вообще узнали про её существование. Я тогда не придал значения его словам, но я запомнил их. — А ещё, если я правильно помню, Дагур в тот же день говорил и про Огнеборца при упоминании извержения. До встречи с Защитниками Крыльев, — добавил Рыбьеног. Множество пар глаз в следующую секунду все как один были направлены в сторону берсерка. Наездники, драконы, Призрак, вождь драконоборцев — все удивлённо обратили взор на Фана, осознавая сказанное. Иккинг и Рыбьеног выглядели наименее поражёнными, но в их глазах читалась неверие; Астрид и Хедер, кажется, с трудом переваривали сказанное — разве может человек видеть будущее? Сморкала глядел на берсерка с отвисшей челюстью, впервые за всё это время показав иную эмоцию, помимо раздражения. Близнецы взирали на Дагура как на чудо света, не решаясь даже как-либо прокомментировать услышанное. Рихтер прекратил крутить в пальцах кинжал и с подозрением перевёл полный внимания взгляд с Вигго на всадника Вампира. Гримборн скептически отнёсся к сказанному, но зная Иккинга, ловец драконов понял, что это не выдумка. Данный факт подпитывал и без того значительный интерес вождя охотников к берсерку ещё сильнее: не просто игрок, следующий своим правилам, а человек с даром ясновидения. При мысли об этом Вигго непроизвольно опустил глаза на стол, переведя их на лежащий возле Иккинга Драконий Глаз, и припомнил, с какой уверенностью Дагур желал этой реликвии сожжения в лаве вулкана. А среди всех драконов, также с цепким интересом уставившихся на берсерка, только Оса не выглядела удивлённой. Нет, скорее напуганной, обеспокоенной, ведь она-то прекрасно понимает природу «всеведения» её с Овером друга. Сам же Фан впервые за эти дни изменился в лице. После исчезновения Овера ходящий с хмурым видом «мертвец» теперь создавал впечатление загнанного в угол беглеца. Страх — вот что сейчас можно было увидеть на лице Дагура, и ничего больше. И до этого бледная кожа теперь, кажется, приобрела зеленоватый оттенок. — Пророк? — шёпотом обратился Задирака к своей сестре, не сводя при этом глаз с всеобщего объекта внимания. Забияка же не смогла выдавить из себя ни слова. — Я... могу... объяснить... — с невероятным трудом промямлил Фан. Казалось, он разучился членораздельно говорить. Главный зал содрогнулся от внезапного драконьего рыка, будто это был гром посреди ясного неба. В помещение ворвалась чёрно-белая пятнистая Жуткая Жуть, облетела зал по кругу, изучая это место и его обитателей, и под конец приземлился на одну из стенных балок, цепляясь за неё когтями и повиснув в горизонтальном положении. Внезапный пришелец отвлёк всё внимание присутствующих на себя. Многие из наездников удивились появлению этого дракона, особенно заострив внимание на необычной окраске. И только Фан поздно сообразил, в чём дело, с трудом отойдя от лёгкой панической атаки. А Жуть в это время, заметив берсерка, бросилась к нему, хватая за волосы и утягивая человека в сторону выхода. Остальные не сразу среагировали, всё ещё пребывая в изумлении, а те, кто уже переварил полученную информацию, помедлили с помощью берсерку, с интересом наблюдая за развернувшейся сценой, где Дагур с трудом и известными только ему ругательными выражениями пытался отцепить от себя странную Жуткую Жуть, бесцеремонно схватившую его за огненно-рыжие пряди и тянущую его на выход. Но это продолжалось недолго, и в конце концов Фану удалось отогнать от себя малого дракона, спасая свои волосы. — Да что вообще за наху...! — собирался было возмутиться Дагур, гневно постреливая убийственным взглядом на дракончика. Но Фан оборвался, проглатывая последние слова, а его глаза тут же наполнились узнаванием, когда он получше рассмотрел Жуткую Жуть. Ему уже доводилось пару раз её встретить, к сожалению, со стороны. Именно с этим малым драконом общался Овер во время исполнения особой операции на аукционе Вигго и в момент пребывания Завираки на острове. Но... если этот дракончик сейчас здесь, не в стае Овера, то... Зачем он прилетел сюда? И именно за Дагуром. Неужели это как-то связано с Овером...? Вот чёрт! Лишь бы с ним ничего не случилось. Лишь бы всё было хорошо. Ведь этот дракон мог прибыть за Фаном не только из-за того, что свершилось что-то плохое... — Овер... — прошептал Фан, почти не двинув губами. Эта Жуткая Жуть здесь точно из-за Вампира, в этом не стоило сомневаться. Малый дракон, будто услышав мысли Фана, вновь покинул своё место на стене и бросился к берсерку, на этот раз схватив его зубами за пальцы и в очередной раз потянув человека к выходу. На этот раз Дагур сопротивлялся неохотно, но боль в коже после укуса заставила его зашипеть. Наконец пришедший в себя, Беззубик наградил чёрно-белого дракона недовольным рычанием, после чего мелкий ящер поспешил укрыться на потолке, предупреждающе уставившись на Ночную Фурию. Ему, Яну, не нравилось, что кто-то мешает исполнению его поручения. К счастью для малого дракона, Дагур смог успокоить Беззубика примирительным жестом, а после обернулся к своим товарищам. — Так. Я знаю, это прозвучит очень, очень, очень странно, возможно, даже недопустимо с моей стороны. Вы имеете полное право после этого ненавидеть меня и даже осуждать за мою маленькую тайну. Я вас отлично понимаю, — проговорил Фан, набирая в грудь побольше воздуха и отступая к выходу. — Но поймите меня правильно: мне придётся сейчас оставить вас. Я обязан последовать за этой Жутью. — Подожди! — возмутилась Астрид, выходя из-за стола. — Ты что же, бросаешь нас? В такой момент?! — Астрид, пойми, я не могу поступить иначе! — возразил Дагур, смеряя воительницу холодным взглядом, а затем с грустью в глазах осмотрел всех остальных своих товарищей, чуть больше времени уделяя Осе. — Иккинг, ты ведь прекрасно знаешь, каково это — потерять своего дракона. Лучшего друга. Тебе приходилось терпеть с ним расставание, не единожды. Вспомни тот период, когда ты был в плену у охотников, и ты сразу поймёшь, что сейчас чувствую я. К тому же, я ведь не собираюсь вас бросать на произвол судьбы: если мне удастся вернуть Овера, с которым эта Жуткая Жуть знакома, то мы тут же вернёмся. Тогда у нас и шансов на победу будет значительно больше. Мне нужно лишь немного времени. Время слов закончилось. Дагур больше не стал объясняться перед своими товарищами, да и те всё-таки приняли его позицию, полностью понимая его чувства, его боль от расставания с Овером. Фан, видя, что его поняли, достал из кармана маленький свёрток бумаги, сложенный в квадрат, оставил его всадникам на столе со словами «пригодится, ни в коем случае не теряйте» и, ещё какое-то время неуверенно смотря на товарищей, в конце концов решился сделать последний шаг и покинул главный зал, напоследок попрощавшись с наездниками. — Похоже, что эту Жуткую Жуть мне послали свыше. Я только что избежал неудобных вопросов, — пробубнил себе под нос берсерк, направляясь за малым ящером, попутно раздумывая, какого бы дракона взять для перелёта. — Какая слепая преданность, — выдохнул Вигго, с прищуром проводив самого странного из наездников. Оса опустила глаза к полу, нервно перебирая когтями по дереву и приглушённо дыша. Мысли её в одно мгновение спутались, а эмоции расплелись взрывом по всему телу, бросая его в дрожь. Но физиономия драконицы оставалась спокойной, холодной, не выражающей каких-либо сильных чувств. При мысленном выборе ей стало плохо: она просто обязана была сейчас отправиться за Овером вместе с Фаном, чтобы встретить вернувшегося друга в числе первых, ну или хотя бы просто чтобы защитить Дагура от драконов... Но — как бы Осе не было мерзко от осознания этого — она боялась встречи с Вампиром. До дрожи, отчаяния, нежелания видеться с ним, пока она не будет уверена полностью, что её друг пришёл в себя. Да и здесь, на Драконьем Крае, была парочка магнитов, удерживающих Дневную Фурию здесь: уже очень хороший знакомый Беззубик, верный товарищ, и... Жасмин. Ночная Охотница, чьей беременности от Овера Оса не смогла почувствовать сразу — не слушала свои инстинкты, чувства, была глухой, за что теперь изо дня в день принижала свои способности. Но магнитом Жасмин являлась не из-за самокритики Осы, а из-за того факта, что она — возлюбленная Овера. Говоря по-человечески, жена. И у этих двоих вот-вот вылупятся дети. Самое ценное сокровище, которое только может быть, от которого отказывалась Оса, но которое нужно Оверу. И пока Жасмин уязвима, Дневная Фурия готова позаботиться о ней, позаботиться о «жене» своего друга, Овера. То ли по побуждению инстинктов, то ли по собственной инициативе. Да какая разница... — Что ж... — тяжело вздохнул Иккинг, сжимая пальцы на переносице. — Похоже, нам придётся его отпустить. Но план остаётся прежним. Вигго, ты что-то говорил о своём секрете, который поможет нам в борьбе с Райкером. — Верно. Пока мой брат будет отвлечён на остальных твоих друзей, Иккинг, мы с тобой слетаем к ближайшим водам. Поверь, я знаю идеальный способ, как победить Райкера и навсегда усмирить «Канонаду», при этом не навредив ей. — Но одни вы не полетите, — вставила слово Астрид, всё ещё смотря на Вигго без капли доверия. — Конечно, — согласно кивнул Иккинг, повернувшись лицом к Дневной Фурии. — Думаю, Оса не откажется поучаствовать в более безопасной части плана. Да и Беззубик, видимо, так легко её не отпустит от себя...

***

Солнце окончательно покинуло пределы горизонта, поднимаясь всё выше. К этому времени у границ Драконьего Края уже находилось около двадцати одномачтовых боевых кораблей охотников, два флагманских судна и одно наиболее крупное из них, полностью состоящее из драконоустойчивой стали. Наездники к моменту прибытия неприятеля уже успели подготовиться к битве, укрепив защиту своих построек, покрыв их железными листами, чтобы в дальнейшем избежать возможного наступления пожара. Разобравшись с этим, всадники вместе с драконами приготовились к бою, поднимаясь в воздух и держа курс на полчища врагов. Возглавлял прибывший вражеский флот стальной корабль, непохожий ни на один из ранее известных судов: полностью из драконостойкой стали, имеющий что-то вроде рёбер от носа и до кормовой части; по бокам, на ярус ниже основной палубы располагались две небольшие площади с люками для людей; ещё ниже тянулись цепи из того же материала, что и странное судно, закрепляющие корабль на спине морского гигантского дракона. Огнеброн превосходил по своим габаритам даже Судноглота, уступая в размерах лишь Красной Смерти; вся спина состояла из крепких, жёлтых бронепластин, длинные, изогнутые в свои стороны рога имели тот же цвет, что и спина чудовища; а морда гиганта оказалась пурпурного цвета, с широкими дырами-ноздрями, защищёнными от попадания воды органическими перемычками, с огромной, полной острых клыков пастью и маленькими, бледными глазками, вокруг зрачков которых виднелись красные ободки. На главной палубе этого «изобретения из корабля и дракона» стояла фигура Райкера Гримборна, командующего наступлением на Драконий Край. Пока у берегов острова разгоралась ожесточённая битва, чуть южнее неподалёку от Края Иккинг и Вигго верхом на Беззубике и в сопровождении Осы двигались вдоль водной глади, выискивая то, о чём говорил младший Гримборн, что способно помочь всадникам одержать чистую победу над «Канонадой». За время полёта Хэддок и его временный союзник успели обменяться лишь парой-тройкой фраз, закончив всё на весьма напряжённой ноте, когда речь едва не зашла о «проклятии любви к женщине». Две Фурии же хранили гробовую тишину, и лишь Оса продолжала с ненавистью поглядывать на Гримборна, из-за которого она, возможно, потеряла друга. — Остановись вот здесь! — не потребовал, а скорее приказал Вигго, когда они долетели до пары знакомых охотнику скал. Хоть и с резким недовольством от тона младшего Гримборна, но Ночная и Дневная Фурии всё же послушно остановились. Пытаясь понять, что здесь скрывает драконоборец, оба дракона беспокойно заозирались по сторонам. Они не подозревали, что толщь воды скрыла от них запах уже хорошо знакомого им ящера. — Эй, почему мы остановились именно здесь, Вигго? Тут кругом только вода и ничего больше, — непонимающе завертел головой Иккинг. — Да. Может так показаться, — равномерно произнёс Вигго, доставая из тайных ножен кинжал и поднимая его над макушкой Хэддока с намерением продемонстрировать. Учуяв что-то неладное, Оса вновь сосредоточила взор на Вигго Гримборне. И очень вовремя, как ей показалось. Увидев в его руках клинок, Дневная Фурия яростно, с предупреждением взревела, злобно скалясь в сторону охотника. Беззубик, проследив за взглядом Осы, догадался, что с Вигго что-то не так, и сам недовольно зашипел, поднимая глаза, насколько позволяло строение тела, за спину. Покачнувшись из-за нестабильного состояния ночного дракона, драконоборец ухватился за плечо сидящего впереди Иккинга, болезненно сжав его. Тихо зашипев, Хэддок обратил внимание на заклятого врага и сразу же увидел в его руке кинжал. — Эй-эй-эй, это как понимать?! — возмутился всадник Ночной Фурии. — Не беспокойся, Иккинг, никакого удара в спину, — заверил Вигго, расслабленно отпустив теперь зудящее плечо Хэддока и посмотрев на зубоскалящую Осу, прежде чем вытянуть руку с холодным оружием над водой. — Успокойся, Фурия. Не о чем так беспокоиться. Вы сейчас сами всё поймёте и убедитесь в моём обещании. Даю вам слово. Щёлкнув пальцем по лезвию, чтобы оно зазвенело, Вигго отпустил кинжал, бросив его в морскую пучину. Спустя всего-навсего пару десятков секунд вода забурлила, поднялись волны, и вскоре из морской пучины вышел Судноглот, тут же взявший курс на Огнеброна, преодолевая ещё держащиеся на плаву суда охотников. Достигнув цели, зелёный гигант набросился на своего природного врага, столь неожиданно, что дракон охотников поначалу растерялся. Иккинг, Вигго и обе Фурии подоспели как раз к началу главной битвы. Пролетая над борющимися чудовищами, они двигались к основной группе. Ненадолго, но они остановились, чтобы увидеть, как проходит план младшего Гримборна. Оса с замиранием сердца уставилась на разразившуюся битву двух исполинов. Вода под ними затанцевала, поднялись такие волны, от которых малые охотничьи корабли просто сносило в стороны. Зрелище было невероятное, ни с чем ранее несравнимое, поражающее своим размахом. У Дневной Фурии даже голова закружилась от неверия в происходящее. Дожила, что называется, — прямо у неё на глазах решается судьба архипелага, а возможно и всего мира, ведь кто, если не наездники, в будущем будут спасать человечество и драконов от Драго. Кстати, Оса поймала себя на мысли, что Райкер Гримборн сейчас напоминает ей Блудвиста на минималках. Тоже здоровяк, тоже агрессивный, тоже верхом на морском гиганте. — Судя по некоторым деталям, это тот же Судноглот, которого я пленил в проливе Балдур, — заметил Вигго. — Не волнуйся, Иккинг, на этот раз я его не сковывал цепями, чтобы держать здесь, ты это и сам заметил. Я удерживал его здесь несколько иным способом. С долей восхищения смотря за происходящим, Иккинг с удовлетворением для себя обнаружил, что, несмотря на агрессию по отношению к Огнеброну, Подводный Крушитель сильно не навредил ему, с большей охотой явно концентрируясь на драконоборцах. Похоже, план Вигго работает успешно. Как и было обещано. — Значит, надо бросить в воду клинок, чтобы призвать Судноглота? — спросил Иккинг. — Всё верно. — Но... как ты узнал, что это сработает и что Судноглот будет атаковать этого дракона? — Иккинг, Судноглот — извечный и злейший враг «Канонады», — с особой твёрдостью в голосе ответил Вигго, впрочем, быстро вернув прежний ритм и скрестив руки на груди. — Я решил приберечь этот важный секрет на чёрный день. — Драконий Глаз? — Правильно. Ненадолго задумавшись, Иккинг с подозрением посмотрел на младшего Гримборна, едва не упустив кое-какую деталь. — Мне интересно, каким это таким образом ты умудрился удержать Судноглота здесь, при этом не приковывая его ко дну? — О, а это уже мой личный секрет, Иккинг, — с улыбкой протянул Вигго. Хэддок раздосадованно вздохнул, впрочем, не став настаивать. А между тем битва продолжалась, становилась всё яростнее. Голубые огни «Канонады» летали беспорядочно, выцеливая как друзей, так и врагов, чудом не задевая наездников, сжигая мачты кораблей, взрываясь рядом с Судноглотом. Пара залпов нанесла небольшой ущерб всадникам: Хедер с Розой Ветров оказались ранены, и им пришлось отступить, а ещё один залп, потопивший очередное судно, едва не задел ударной волной и градом щепок двух Фурий и их наездников. — Вигго, мне придётся тебя высадить, ты лишний груз. — Жалко, — коротко вздохнул охотник. — А мне бы хотелось посмотреть на то, как Райкер пойдёт ко дну вместе с кораблём. Не задерживаясь на поле боя слишком долго, Беззубик и Иккинг понесли Гримборна к острову, чтобы облегчить полёт. Оса продолжала неотрывно следить за Вигго. Тот же, посмотрев назад, на своего брата, внешне остался спокойным, но внутренне оскалился: «Кретин, лучше бы ты всё-таки отступил!» А после краткого взгляда на Дневную Фурию и Иккинга Хэддока, Вигго всё так же мысленно отметил: «Надо же. Что у Ночной Фурии, что у юного всадника есть объекты любви». На лице драконоборца растянулась улыбка. Продолжение следует