Ревность — остроумнейшая страсть и, тем не менее, всё ещё величайшая глупость. – Фридрих Вильгельм Ницше
Тяжёлые сапоги громко стучали каблуками по начищенному полу, эхом раздаваясь в конце коридора. Рыцарь шёл быстро, брязжа латанными доспехами, что крепко сидели на его статном теле. Мужчина, довольно молод на вид, уже заслужил звание полковника. Впечатляет, не правда ли? Он на ходу снял тяжёлый металлический шлем, открывая своё суровое, но даже можно сказать, миловидное молодое лицо. Чёрные, как смоль, с переливами синего, волосы, довольно длинными прядями спадали ему на лицо, не выражавшее никаких эмоций. Но каждый раз, возвращаясь с важного задания, когда он оказывался в этом роскошном, пышущем богатством месте, чуть ли не благоговейный трепет охвачивал всё его естество. И, тем не менее, он оставался спокойным. Даже слишком спокойным. Мужчина довольно резко опустился на пол, преклоняя колено. – Полковник Миказучи,– раскатистым, словно гром, басом сурово пророкотал Эдриан, но тут же быстро расплылся в радостной улыбке, крепко пожимая руку подчинённому. – Мой король. – Как продвигаются наши военные отношения с Империей? – Мы добились военно-морского союза, как Вы и хотели,– не без горделивости сказал Миказучи,– Правда, императора Спригана пришлось ждать около полугода. – Да уж, этот тип любит путешествовать. Ума не приложу, как он умудряется держать целую империю под контролем. – Должен признаться, в стране царит абсолютное повиновение и дисциплина. – продолжил полковник,– Более того, большинство совета состоит...– мужчина значительно уменьшил тон своего голоса,– из волшебников, Ваше Высочество. – Ересь!– тихо зашипел король,– Кстати, о волшебниках. Я пригласил принцев из Второго и Четвёртого королевств. Один из них принц во втором поколении, второй — его двоюродный брат. И так как трона им пока не видать, они путешествуют по Ишгару, истребляя ведьмовскую нежить. Молва о них шла ещё до того, как ты был повышен в звании и отправлен с дипломатическим визитом от моего лица. – Кажется, я о них уже слышал,– задумчиво ответил Миказучи. Король коротко кивнул. – Они как раз и помогут решить нашу проблему. – Проблему?– недоумённо переспросил рыцарь. Двери с грохотом распахнулись, врезаясь в обе стены, не дав Эдриану ответить. На розовых губах Эрзы цвела улыбка, а щёки запылали румянцем. Она сделала неглубокий реверанс, жеманно улыбнувшись отцу, и совсем искренне – полковнику. – Симон!– чуть ли не вскрикнула она, но вернула себе самообладание и по обыкновению грациозно и величественно, как её и учили, подошла к рыцарю. Тот галантно поклонился, целуя нежную ручку и улыбнулся глазами, исподлобья глядя на принцессу. – Я вас оставлю,– усмехнулся король, развернувшись на каблуках. Он вовсе не считал, что отношения Эрзы с самым выдающимся, в его глазах, королевским рыцарем, могут зайти слишком далеко или свернуть в другое русло. Как-никак, а ведь эти двое были знакомы с детства. Эдриан безоговорочно доверял черноволосому, что было странно, ведь только он удостоился такому отношению со стороны короля. Может, и тут было место некой эфемерной магии, что опоясывала всё в этом мире, однако мужчина его не улавливал. Как только едва не выбитые двери снова вернулись в своё обычное положение, Эрза прижалась к доспеху, оказываясь в металлических объятиях. – Прекрасно выглядишь,– восторженно сказал Симон, оглядывая её с ног до головы. Тёмно-зелёное платье, расшитое золотыми нитями и инкрустированное россыпью драгоценных камней, напомнило ему то самое, в котором она встречала его в последний раз. – А ты ещё прекраснее,– хихикнула Скарлетт, погладив оного по броне. Симон как-то по-детски зарделся, будто лихорадочно блеснув глазами. – Я слышала, ты был в Империи Арболес по ту сторону моря,– осведомилась принцесса, присаживаясь на софу. – Последние полгода, да,– Симон в раздумьях прошёлся по холлу, останавливаясь у камина.– Тебе бы там понравилось. – Да неужели? – Обычные люди живут на равных с волшебниками. – Вот оно что! А я только едва смогла переубедить отца не применять смертную казнь к магам,– печально хмыкнула девушка. – Не будем о плохом. Я слышал от короля, что в городе и своих проблем хватает. Кстати, где же эти знаменитые Дреяр и... – Фернандес.– напомнила Эрза,– Уже второй день прочёсывают лес. – Ну, я бы пожелал им удачи,– съязвил мужчина. Джерар выхватил картину с цепких рук брата, откидываясь на пыльный пол. – Ты не можешь показать эту чёртовую картину королю!– гаркнул он, вцепившись полотно. – Это же ещё почему?– в ответ рявкнул Лаксус, пытаясь отобрать картину обратно. – Не забывай, что на полотне изображена и Мираджейн. А что ели это подлинник? Это же компромат! Вдруг это и правда они? – Это я выяснить и пытаюсь! Дреяр рванул картину на себя, но Фернандес ещё крепче стиснул её. – Брат!– гримнул Джерар, пронзая того взглядом.– Пожалуйста. Мы должны знать наверняка. Напряжение между королём и его дочерьми с самого начала были очевидны. Эрза ведёт себя странно. Мираджейн срывается от одного упоминания об охоте на магов. Это похоже на какой-то секрет или заговор, или… что-то тут нечисто! Лаксус с минуту помолчал, а затем недовольно искривил лицо. – Как же ты всё усложняешь. Ладно, придётся обшаривать ещё и женские покои. Фернандес растянул губы в заговорческой улыбке.***
Мираджейн размеренно шла по гравийной дорожке, делая вид, что слушает болтливую фрейлину. Нет, Лаки и вправду была начитана и довольно умна, бесспорно, однако, мыслями принцесса была в каком-то небытии, отчего лепетание девушки казалось ей лишь жужжанием надоедливого комара. Симон Миказучи вернулся в столицу спустя год, украв у неё сестру. И Мира была рада их воссоединению, несомненно. Симон стал лучшим другом Эрзы тогда, когда новый друг был ей нужен, однако от догадливой и наблюдательной принцессы не скрылось то, что полковник считает Скарлетт чем-то большим, чем просто подругой детства. Для Миражанны даже казалось странным то, что Эрза упорно этого не замечает. Хотя, может она просто слишком дотошна, в отличие от Скарлетт? Поток мыслей оборвался, едва фрейлина умолкла. Мираджейн посмотрела на выжидающее ответа лицо Лаки. – Что, прости? – Я спрашивала, какой персонаж антической литературы Вам нравится больше,– нетерпеливо проговорила девушка, поправив очки в синей оправе. – Эм... Принцесса взглядом наткнулась на Дреяра и Фернандеса, что как-то подозрительно молчаливо следовали в замок. – Извини, Лаки, можешь идти,– увернулась от вопроса Мира, оставив фрейлину одну в лёгком изумлении, и направилась к братьям. – Принц Лаксус! Дреяр слегка вздрогнул. – Я бы хотела с Вами поговорить. – Как Вам угодно. Джерар быстро зашагал вперёд. – Я бы хотела извиниться за своё поведение,– искренне сказала она приглушённым голосом, завлекая Лаксуса в сад. – И как же Вы к этому пришли?– с лёгкой усмешкой спросил Дреяр. – Я... Я вела себя ужасно, хотя Вы ничего мне не сделали. Я прошу у Вас прощения. Принцесса нерешительно взглянула на Дреяра. Она вдруг встрепенулась и вознегодовала. Мужчина довольно и насмешливо улыбался. – Какой же вы всё-таки невежда!– вскрикнула она, насупившись и отчего-то покрылась румянцем. С губ блондина сползла ехидная улыбка, уступая место озабоченному и даже угрюмому выражению лица. Он вдруг с силой рванул сатиновый рукав лимонного платья уже уходившей девушки, затащивая её в лабиринт из колючих кустарников. Девушка ойкнула, непонимающе поглядев на Дреяра. – Что ещё?– буркнула и без того раздражённая Мира. Лаксус на секунду застыл, обдумывая свои следующие слова. По его напряжённому лицу сбежала капля пота. Сказать или не надо? Но если он уж затолкал её сюда – придётся, ведь в другом случае это сочтут за домогательство. Не то что ему было дело до задетых чувств женщин, однако с Мирой шутить не хотелось. Мираджейн и сама забеспокоилась, выжидая ответа. Дреяр опустил глаза. Эта девчонка не казалась коварной или хотя бы опасной; его забавляло то, как она злится, когда он говорил неприличные для его статуса глупости. А все её разговоры про волшебниц и колдунов... Джерар был прав, что-то тут нечисто. Неужели она просто настолько добрая душа?.. Она не была похожа на тех, с кем ему доводилось встречаться. Вот Эрза... Эрза была штучкой поопаснее, непредсказуемой, в отличие от спокойной и манерной Мираджейн. – Мы кое-что нашли там, на границе старого Крокуса,– слова давались Лаксусу с трудом. Вот зачем ему надо было болтать? – Довольно примечательное здание, вроде бы давно покинутое, но,– Лаксус наблюдал за реакцией девушки.– Что-то мне подсказывает, что нет. Судя по всему, оно было укрытием для магов, которые развивали свои дары посредством изучения гримуаров. Весь подвал ими забит. – И зачем мне эта информация?– вздёрнула бровь Миражанна. – Дело в том, что там завалялась ну уж очень интересная картина. Принцесса попыталась сохранить невозмутимость. – Я хочу показать её вашему отцу,– безразлично сказал Лаксус, развернувшись к пути в замок. Вот теперь Мираджейн начала волноваться. Паника, всепоглощающее чувство паники полностью окутало светловолосую. Неужели они оставили картину? Чёрт, все же убегали в спешке, потому что Дреяр и Фернандес прибыли неожиданно! – Постойте!– громко вскрикнула принцесса. Лаксус обернулся. Им предстоит нелёгкий разговор. Джерар осторожно вошёл в дворец, стараясь не привлекать к себе лишнего внимания. Но уже в коридоре его планы изменились. Он запрятал картину под портьеру, сумбурно поправляя камзол и придавая своей причёске божеский вид. Эрза в великолепном оксамитовом платье мило прогуливалась с неизвестным Фернандесу рыцарем. Она весело лепетала, вся румяная и счастливая, смотря только на солдата и не обращая внимания на стоящего впереди Джерара. Ревность поглотила здравый смысл, круша все продуманные планы. – Ваше Высочество,– громко и как можно более учтиво протянул Фернандес, поклоняясь перед принцессой чуть ли не до пола. Скарлетт бегло посмотрела ему в лицо, тут же возвращаясь к своему сопровождающему. – Симон Миказучи, – представился мужчина, не слишком доброжелательно протянув руку. – Джерар Фернандес,– слегка заносчиво произнёс принц. – Извините,– Эрза зашагала вперёд, утаскивая за собой Миказучи. Джерару ничего не оставалось, кроме как удивлённо застыть посреди коридора, пытаясь унять распиравшую внутри ревность. Он чертыхнулся и быстро взлетел по лестнице, направляясь к покоям принцессы. Слегка мрачноватая, но вполне себе девчачая вычурная комната, в подобных которой нередко приходилось задерживаться Джерару, не потребовала много времени на обыск. Под кроватью не лежали книги по колдовству, в ларцах с украшениями не прятались ведьмовские мешочки, там не было амулетов или волшебных палочек. Так может быть всё это глупая ошибка? Просто старый художник дал волю фантазии, нарисовав похожих детей… Может Эрза и вправду была обычным человеком, женщиной, что уже стала не безразличной ему? Фернандес с лёгким облегчением, но всё ещё нервно вздохнул, принявшись обшаркивать последний комод. Чернила и письменные принадлежности одиноко лежали в шухляде. Джерар сунул руку поглубже, в самый конец. Пальцы вдруг скользнули по чему-то металлическому, и с тихим щелчком поддон шухляды вздёрнулся вверх, открывая двойное дно. Там, несколько припыленное, сиротливо лежало пожёлкшее старое письмо. Его зелёные глаза всегда глядели зорко, цепко, высматривая каждую деталь. Длинный шлейф то ли сюртука, то ли камзола тянулся по полу зигзагообразной траекторией. Со звуками "с" или "ц" щель между его нижними зубами издавала лёгкий свист, что делало его ещё более похожим на змею. От этого человека пахло коварством и изысканным сладковатым парфюмом. Хьюз имел в себе что-то дьявольское, хоть и был одним из первых красавцев среди приближенных короля. И самая главная опасность исходила вовсе не от него, как могущественного или сильного человека, но как от юноши остроумного и эгоистичного. Он до жути любил театр, о его пристрастии к пьесам знал каждый придворный. Но не игра актёров, не сюжет привлекали его в этой вакханалии, а живые эмоции – последствия интриг, скандалов, которые он частенько провоцировал в жизни прихвостней короля. Он устраивал для себя целые спектакли, потягивая за ниточки там, где нужно, и нашёптывая на ухо слова, которые нужно, при этом лично находясь в тени и лишь наблюдая за представлением. Поэтому когда на его глаза попалась позолоченная оправа спрятанной за портьерой картины, змеиные зрачки в предвкушении сузились. В тот же день картина "случайно" попала в руки короля.***
Она гуляла по опустевшей площади совсем одна, беззаботно вслушиваясь в выстукивающий собственными каблучками темп. Мрачная пасмурная погода грозила вот-вот снова обрушить на землю холодный мелкий дождь. Девушку это ничуть не волновало. Она наслаждалась этой мрачностью с умиротворением и некой радостью. Впервые он видел её такой. Парень в нерешительности остановился. Скарлетт обернулась, изогнув губы в совсем лёгкой улыбке. – Это правда, Эрза?– в отчаянии спросил он, демонстрируя зажатый меж пальцев конверт. Её приглашение в Гильдию. Но девушка не успела ответить. Площадь заполняется рыцарями.