every time i kiss you, i can hear the sound of breaking down

Во дворце не случается переполоха, когда Изабелла видит Шарлотту впервые. Во дворце с виду не случается ничего. И одновременно — меняется всё. Шарлотта смеётся, запрокинув голову назад так, что тяжелые локоны пружинят на концах. Она смеётся, и этот её смех остаётся в голове. Изабелла решает, что она не может не подойти и не узнать — и плевать, что она не должна обращать внимание на кого-то кроме аристократов и принцев. Совершенно не важно, ведь её брат король, и она не претендует на трон. Абсолютно не имеет значения — потому что она уже допивает шампанское в бокале и движется через весь зал, будто её тянет магнитом. Шарлотта склоняется в реверансе, когда видит её. У неё красный румянец на щеках и алые, как кровь губы. Бледное лицо и синие глаза. У Изабеллы слегка кружится голова, и мысли только о том, как она прекрасна. — Ваше высочество, — голова чуть наклонена в бок, а тон голоса будто бы нарочито невинный. Она словно пытается разложить что-то в своей голове — разбить ситуацию на детали и дотошно изучить каждую. — Могу я украсть тебя на танец? Шарлотта подаёт ей руку. И кажется, что это она повелевает этим балом. Как если бы он был устроен в её честь. Изабелла совсем не против.

***

Во дворце ничего не меняется кроме того, что Харкорт вынуждает Шарлотту бежать (он всегда забирает у Изабеллы то, что ей дорого). Кроме того, что назревает переворот. Кроме того, что Изабелла сыта по горло его угрозами и интригами, которые он плетёт. Кроме того, что она слышит всюду о том, что правление Харкорта идёт к своему концу. Он становится злее и агрессивнее, плещет ядом, как изнывающая змея. Его выходки становятся экстравагантными, связь с ведьмой Куигли — чересчур очевидной. Он сжимает запястья Изабеллы, пока никто не видит и цедит: — Твой охотник принёс мне сердце твоей пташки. Хочешь увидеть? Изабелле кажется, что её вот-вот стошнит.

***

Вопреки всему она продолжает верить в то, что этот кошмар лишь выглядит ужасным. Внутри теплится надежда, подогреваемая слухами о девушке, которая бежала в лес, куда-то далеко в чащу, чтобы бежать от безумного короля. У Изабеллы не остаётся ничего кроме надежды и ожидания. Когда Харкорта свергают, бросив в темницу, когда он больше не является угрозой, она тут же просит предоставить ей коня. Мышцы болят от непривычки, но она вспоминает то, как Шарлотта взяла её за руку в ночном саду в тот их единственный вечер, и это даёт сил. Преград ведь теперь нет — и история может продолжиться. Когда она добирается до заветного дома, скрытого лесом, то её встречает тишина. Тяжелое ощущение скорби и печали, словно кто-то выкачал из этого места всю радость и краски. Она смотрит на обитателей дома, на взгляды, которые они прячут в пол, и слышит, сквозь дымку: — Поздно. Вы можете попрощаться, ваше Величество. Шарлотта выглядит живой. Спящей [вечным сном]. Розовые щеки и полные губы. Белая кожа. Цветы вдоль тела. Она кажется крохотной — окруженной множеством людей и тихих голосов. Изабелле не хватает её улыбки и того, как она немного щурится от смеха. Она касается холодной руки кончиками пальцев, пугаясь того, что кожа по ощущениям, как мрамор. Ведёт по пальцам, не в силах остановиться. Шарлотта не реагирует, не смотря на мысленные молитвы. Харкорт добился своего — с помощью ведьмы и как-то иначе, уже не важно. Изабелла наклоняется опасливо, прислушивается к дыханию, которого нет, и думает, что у них могло быть много времени и шансов, но нет ни одного. — Прости меня. Я люблю тебя. Она осторожно, едва-едва касается губами губ Шарлотты. В первый и последний раз, как злая шутка. (Должно быть иначе — её новый титул Королевы и теплая в её руке, танец на их балу и гордость, отсутствие страха и бегства, все уголки замка только для них ). Она почти упускает момент, когда Шарлотта делает вдох.