Перезагрузка

У меня не было ни единого предположения, куда мы шли в тот момент. Просто шагали, позволив ногам самим выбирать направление. Остин рассказывал мне что-то о деревьях, книгах и фильмах, но я не слушала его, мой разум словно отказывался понимать происходящее. Солнце клонилось к закату, когда мы вышли к пляжу. Сегодня океан был беспокойным, спасатели внимательно следили за тем, чтобы отдыхающие не заходили в воду дальше положенного. Риск быть смытым волной в океан не пугал разве что серфингистов, которые весело седлали буйную бороду Посейдона. Остин разулся и медленно зашагал вдоль песчаного берега, позволяя воде омывать его ступни. Я предпочла остаться в кедах, чтобы потом не мучиться от мелких песчинок в носках. Остин задумчиво вздохнул и посмотрел на горизонт. — Знаешь, в детстве я бы все отдал за возможность побывать на Аляске, — усмехнулся он. — А сейчас не представляю, как выживают люди, где зимой холоднее, чем в Нью-Йорке. Остин хмыкнул и покачал головой. Мы прошли вперед еще несколько метров, прежде чем он заговорил вновь. — Тебе нравится смотреть на океан? Я озадаченно посмотрела на друга и кивнула. — Это меня удивляет, — просто сказал Остин. — Удивляет, что я люблю смотреть на океан? — Нет, не это. Меня удивляет, что люди находят успокоение в созерцании бушующих волн или в пылании костра — двух стихиях, неподвластных человеку. Если Остина удивлял этот факт, то меня больше поражало наличие подобной темы в разговоре, но болтать об этом было приятнее, чем о проекте, поэтому я поддержала своего приятеля. — Люди не размышляют о чем-то, глядя на пожар, или шторм, потому что инстинкт самосохранения работает быстрее, чем потребность в философии. — Боюсь, мы говорим о разных вещах, — закусил губу Остин, остановившись. — Как думаешь, почему серфингисты вышли сейчас в океан, зная, что шторм может настигнуть их быстрее, чем они успеют доплыть до берега? — В этом есть определенный кайф для них, — ответила я, вспоминая, как в свободное время и сама вставала на доску, испытывая восторг, смешанный с напряжением и страхом. — Они знают об опасности, не забывают о ней, но научились жить, не обращая на нее внимания, потому что кайф, как ты выразилась, не в том, чтобы попасть в шторм, а в том, чтобы оседлать крутую волну. Меня немного нервировали философские размышления Остина, потому что я его таким не помнила. Для меня он всегда был веселым, непринужденным парнем, который больше беспокоился о прическе, нежели о риске сломать ногу. — Вижу, что я тебя утомил этим разговором, — понимающе улыбнулся Мун. — Но ты и сама поймешь, к чему я веду. Джесси, скажи, тебе нравится выступать на сцене? — Да, — пожала плечами, все еще не понимая, к чему он ведет. — Ты кайфуешь, когда находишься в центре внимания? — Да. — У тебя появились друзья? Здесь, в Майами? — Только Сара, мы с ней познакомились на проекте, — быстро ответила я, внутренне готовясь к тому, что сейчас он заговорит о «Майями мьюзик». — Выполняя упражнения на сближения с партнером, о чем ты думала? — Остин пристально смотрел на меня, став предельно серьезным. — Сказать по правде я ни о чем не думала, мне было не до того. Догадывалась о чем пойдет речь дальше, но не хотела его останавливать, потому что мне нужно было это услышать, раз саму себя я убедить не могла. — Тебе было все равно в тот момент, что думают другие участники и члены жюри, главным было веселье. Ты говоришь со мной и Сарой, не задумываясь о нашей реакции на твои слова. Ты идешь сейчас по мокрому песку в кедах, не боясь показаться прохожим глупой. Так? — Остин, я не думаю, что прохожие будут считать меня глупой только потому, что я предпочитаю испачкать кеды, а не ноги. — Устало вздохнула и покачала головой, — просто я думаю, что все это не для меня, понимаешь? Сегодня на занятии я смотрела на одного парня, у которого лучше других получались элементы, и размышляла, как много усилий он приложил, чтобы попасть на проект? И как мало сделала для этого я. Мне просто повезло, но заслуживаю ли я находиться здесь? Я нервно сглотнула. К горлу подступали слезы, но я не могла позволить им выйти наружу. — Я вижу, как сильно ты переживаешь из-за своего участия в проекте, я говорил и с другими участниками. Многие из них готовы перегрызть друг другу глотки ради победы, но в целом они отличные ребята, которые рады новым знакомствам. Саманта рассказала мне, что заметила твою неуверенность, ее почувствуют и зрители… — Плевать! — взорвалась я. — Плевать, что думает твоя Саманта и зрители. Я... Мне... Слова не желали складываться в единое предложение, от чего я начала задыхаться. Остин спокойно продолжал смотреть на меня, не пытаясь остановить. — Говоришь, отличные ребята? Да, может это и так, многие из них действительно талантливы, вот только это не отменяет того, что как минимум половина из них выскочки с раздутым самомнением, другие же стелятся пред ними, только бы не остаться одним, потому что это страшно. Зрители будут выбирать самых харизматичных или тихих, не обращая внимания на середнячков, ибо всем важно шоу, а такие как я дать его не могут, вот мы и выбываем самыми первыми, формируя отличную статистику. От такой исповеди было тошно, разболелась голова, в горле стоял противный ком, продолжая разрастаться где-то в груди, лишая меня возможности дышать ровно. — Джесси. — Нет! Нет, прошу, не говори ничего, — хрипло попросила я, не давая рыданиям завладеть мной. — Остин, я чувствую себя такой нелепой, неуклюжей. Люди смотрят на меня, но видят лишь пятно на идеально чистой тарелке, я всех только раздражаю. — Прескотт, прекрати, — настойчиво сказал Остин. — Нет, это правда. Куда бы я ни пришла, люди охотнее говорят с моими спутниками, игнорируя меня. Я ощущаю себя такой лишней, беспомощной, — всхлипывая, я добавила, — жалкой. Остин несколько секунд смотрел на меня с таким сочувствием, от чего я заплакала сильнее. — Иди ко мне. — Остин притянул меня к себе и тепло обнял. — Я не могу, не могу, — бормотала я ему в футболку, досадуя на себя, что не смогла сдержать слезы и проявила слабость. Мун ничего не ответил, продолжая прижимать меня одной рукой к себе, другой он достал смартфон и позвонил. — Алло, Нэтт, машину к парку Крандон, будь добр. — Посмотрев на меня, он добавил, — и термос с чаем. Понял, жду. Проходя мимо нас, прохожие могли радоваться такой романтичной картине: двое влюбленных стоят в обнимку, любуясь океаном в лучах заходящего солнца. Да я могла бы и сама восхититься подобной красотой, но в тот момент я думала лишь о том, как взять себя в руки и отбросить мысли о возращении домой. Я пыталась понять, почему вдруг расклеилась после занятия у Люка, если до этого все было в порядке. Машина с водителем подъехала через восемь минут после звонка. Остин открыл мне дверцу и помог сесть. В подстаканнике меня уже ожидал горячий напиток с ароматом малины и вишни. Я немного расслабилась и успокоилась, тренировка и разговор по душам вымотали меня, хотелось принять горячую ванну и лечь спать. В полной уверенности, что Остин везет меня в отель, я откинулась на спинку заднего сиденья и прикрыла глаза. Очнулась я от качки и колющего ощущения в предплечье. — Мистер Мун, давайте лучше я, — пробасил чей-то голос. — Спасибо, Нэтт, но не зря же я столько плачу своему тренеру, да и она не тяжелая. Разлепив глаза, я увидела металлический кулон на цепочке. Это он так болезненно упирался мне в руку. Поняв, что Остин несет меня на руках, я попыталась освободиться. — Пусти. — Прекрати, Джесси, сейчас зайдем в лифт и я тебя отпущу, надо же показать портье, что я могу приводить девушек. — А что, он пытался флиртовать с тобой? — хмыкнула я, прекратив попытки освободиться. Портье приветливо нам улыбнулся. — Джесс, — Остин закатил глаза, — я не об этом. Просто Роб всегда хвастается насчет своих любовных похождений, а я так много работаю, что времени на свидания не остается. Он опустил меня перед дверьми лифта и нажал кнопку, пока я поправляла штаны, с ужасом осознав, что весь день проходила в них и коротком топе, демонстрирующем мои неидеальные формы. Только в лифте до меня дошло, что мы приехали не в отель. — Остин, где мы? — спросила я, рассматривая себя в зеркальной стенке лифта. Выглядела я, прямо скажем не очень: тушь размазалась, волосы торчали во все стороны из-за ветра на пляже. Я попыталась пригладить их руками. — Через два этажа будем у меня в квартире. Она не совсем моя, я ее снимаю последние полгода, пока работаю над «Майами мьюзик». С удивлением посмотрела на него: — Почему мы не поехали в отель? — Потому что иначе я бы не смог поговорить с тобой по душам и выпить, — пожал плечами Остин, жестом приглашая меня выйти из лифта. Войдя в квартиру, первое, что я увидела, были огромные панорамные окна, из которых открывался потрясающий вид на ночной Майами. Не в силах удержаться, я рассмеялась от переполнявших эмоций. — Жизнь не так плоха, как кажется? — осторожно спросил Остин, запирая входную дверь. Он прошел в гостиную и присел на край черного кожаного дивана. — У нас есть два варианта, как поступить с поздним ужином. Первый: мы звоним в службу доставки. Второй: готовим сами. Я устало повалилась на диван рядом с ним, вытянув ноги. После короткого сна в машине, у меня появились силы на разговоры, но никак не на готовку. — Я буду чизбургер и картошку. Остин усмехнулся и позвонил в службу доставки, наблюдая за тем, как я, сидя, осматриваю обстановку. Прихожая была объединена с гостиной, которая располагалась ниже уровня первой. Сидя на диване, создавалось ощущение защищенности. Напротив окон стоял черный блестящий рояль, сразу за ним в ряд выстроилась вереница гитар. На стене, где не было окон, висели фотографии Остина, музыкальные награды и автографы известных исполнителей. — Да ты почти что рок-звезда, разве что видок не тот, — саркастично заметила я, отвернувшись от стены. — Но уверена, Рейчел это исправит, если Люк тебя к ней подпустит. — Критикуешь моих коллег? — выгнув бровь, спросил Остин, ставя на кофейный столик передо мной два бокала и бутылку красного полусладкого. Я взяла протянутое вино и пригубила. Вкус оказался приятным, поэтому я сделала полноценный глоток, от чего внутри разлилось приятное тепло. Остин последовал моему примеру, устало откидываясь на спинку дивана и запуская руку в волосы. — Мне это напоминает о том времени, когда мы с тобой жили в Лос-Анджелесе, — улыбнулся он, взлохмачивая прическу, — было приятно никуда не спешить, а жить в свое удовольствие. — Но даже тогда я не была по-настоящему счастлива, — ответила я. Остин растерянно посмотрел на меня и быстро отвел взгляд. — Ой, — дошло до меня, — я не имела в виду, что мне было плохо с тобой. Ты отличный парень и друг, не знаю, как и благодарить тебя за все, что ты тогда сделал, да и делаешь сейчас. — Забудь, — отмахнулся он, по-прежнему не смотря в мою сторону. Остин о чем-то напряженно размышлял, но после своей промашки спрашивать я не решалась и продолжала медленно пить вино маленькими глотками. В голове крутились неприятные мысли о прошлом и настоящем, я постепенно погружалась в них, смотря в одну точку. Наконец Остин повернулся ко мне и, отпив из бокала, произнес: — Возможно следующие слова покажутся тебе глупыми, я видел, как ты отреагировала на мои размышления на пляже, но мне есть, что тебе сказать, выслушай и обдумай, пожалуйста. — Он замолчал, давая мне время выйти из транса и переключить все внимание на него. — Я помню нашу первую встречу не только благодаря Эмме, которая была слегка вне себя из-за фанатства, но и из-за твоего пробивного характера. Ты с легкостью разрешила невыполнимую задачу, прыгнув за штурвал вертолета. Я не знаю ни одну девушку, которая даже в теории осмелилась бы на это, — он поднял бокал вверх, как бы намекая на тост, и выпил. — Ты не остановилась и на пути к своей мечте записать совместную песню, хоть по дороге тебе пришлось испортить имущество магазина отца Элли. Ты тогда была отличным бойцом, не страшащимся трудностей и преград, и это восхищало меня. Я буквально не понимал, как тебе, молодой девушке, удавалось воспитывать четверых детей, с чем далеко не каждый взрослый справился бы, я тогда не мог уследить даже за собой, боже, — Остин хохотнул, — я ел мороженое прямо со штанов, чтобы не пропадало. — Он улыбнулся, вспоминая свои подростковые закидоны, — ты же успевала ходить на кастинги и встречаться с парнем. Да ты и невестой успела побыть, и чуть не переехала в Африку. Когда ты мне рассказала об этом, я чуть не подавился, — Остин усмехнулся, — хорошо, что не мороженым со штанов. — Я не удержалась от смеха, Остин тепло посмотрел на меня и подлил еще вина. — Не помню, обсуждали ли мы с тобой эту тему, когда ты прилетела в Калифорнию, но я написал тебе тогда не просто так. Я ближе придвинулась к нему, жадно ловя каждое слово. Он продолжал: — После записи совместной песни и вашего отъезда из Майами, Эмма стала президентом моего фан-клуба, я не возражал против этого, учитывая, как сильно вы помогли нам в Нью-Йорке. Как-то раз она мне написала, что благодарна мне за ее фанатскую любовь, но на носу окончание школы и поступление в колледж, а потому ей некогда заниматься сторонними вещами. Я, конечно же, не стал препятствовать ее уходу, и в свою очередь поблагодарил Эмму за долгую работу в течение трех лет. В переписке речь зашла о повседневных вещах, и она мне рассказала, что ты уволилась. Меня тогда это не удивило, ты была молода, пора было строить свою жизнь, тем более, что Эмме скоро должно было исполниться восемнадцать, она бы уехала в колледж, остальные не сильно от нее отставали, да и у них все было схвачено: Люк настолько увлекся танцами, что выиграл грант на обучение в хореографическом училище и вскоре стал подрабатывать хореографом в местной танцевальной студии, Рави собирался окончить школу экстерном, чтобы принять приглашение от университета, которого заинтересовали его успехи в области химии, да и Зури, я думаю, рано или поздно нашла бы себя. Он задумался и посмотрел в окно, не торопясь продолжать рассказ. Все это я знала, потому что дети хоть и не были со мной на связи в последние полтора года, но до этого изредка звонили, делились успехами. Кроме Люка. — В общем, я не волновался ни за кого из вас, но Эмма тревожилась за тебя. У нее имелись сведения о положении твоих дел в Нью-Йорке, тогда она попросила меня написать тебе и поинтересоваться успехами. — Остин снова наполнил наши бокалы, заметив, что в бутылке после этого ничего не осталось, он сходил за новой. Мой разум уже слегка затуманился от вина на пустой желудок, я не помнила, ела ли я что-то за последние сутки, а доставка еды не спешила осчастливить своим прибытием. — Джес? — позвал Остин, и я проигнорировала мысль о ведре куриных крылышек из КФС. — Мое письмо не осталось без внимания, и ты ответила на него весьма подробно, хоть я по-прежнему не мог понять, почему ты продолжаешь разрушать себя, но когда ты приняла мое предложение и переехала в Лос-Анджелес, я не стал досаждать расспросами, да и ты вроде отвлеклась и сосредоточила внимание на карьере. Однако я не мог не заметить, как действовали на тебя отказы на кастингах, ты продолжала уходить в себя. Чтобы ты не говорила, но я тогда был ужасным парнем. Вместо того чтобы помочь своей девушке, я сосредоточился на карьере, не удивившись, когда ты решила расстаться и уехать домой. Остин с досадой вздохнул и почесал бровь, вспоминая то время, я отпила из бокала и покачала головой. — Тут ты не прав, ты утешал меня, помогал, когда я напивалась до потери сознания, ты бы просто не смог меня вытащить, никто не смог бы, потому что я не хотела этого. Я разрушала себя по кирпичику, ибо не видела смысла в своей жизни, а утягивать тебя за собой не хотела, учитывая, как успешно складывалась твоя карьера. Остин пронзительно посмотрел мне в глаза и схватил за руки. — Не говори так, я должен был сделать хоть что-то, вместо того, чтобы закрывать глаза на твои попытки привлечь внимание. Ты не представляешь, как я был рад, когда узнал, что ты решила принять участие в проекте. Черт, когда Элли мне рассказала, что видела тебя на прослушивании, я не поверил. Поверь, я был искренне рад тому, что ты взяла себя в руки и решила двигаться дальше. Но вот я снова наблюдаю за тем, как ты начинаешь ломаться. Джесси, что происходит? И происходило тогда? На этот раз я от тебя так просто не отстану, потому что не могу позволить тебе замкнуться в себе. Он выжидающе смотрел на меня. У меня были ответы на его вопросы, и ему повезло, что вино затуманило мой разум, потому что захотелось выговориться кому-то, утром я была готова сказать это все Саре, но тогда нас прервали. Что ж, Остин не самый плохой вариант. Выпив остатки вина в бокале и устроившись поудобнее на диване, я посмотрела в окно за спиной Остина и начала: — Я действительно была отлично воспитана по-военному, это помогало мне справляться с любой задачей и сохранять спокойствие в непредвиденных ситуациях. Подростком я думала не только о своей физической подготовке и соревнованиях на полигоне, меня также интересовали мальчики, сериалы и журналы, — я сделала паузу, подбирая слова. — Мне нравилось смотреть на актеров в кадре и на глянцевых страницах, и на подкорке моего сознания зарождалась мысль стать такой же, но не потому, что я мечтала о шикарных нарядах и дорогих автомобилях или фотосессиях у известных фотографов, нет, вовсе не поэтому. Прежде всего, мне нужно было внимание публики и уверенность в том, что я чего-то стою, чтобы все эти отвергнувшие меня парни слюной захлебнулись, увидев меня на большом экране. Хотелось и одобрения от папы, видевшему во мне лишь бойца, которому можно отдать приказ и думать, что все в порядке. А я была всего лишь маленькой девочкой, нуждавшейся в советах и поддержке. Кинематограф интересовал меня и по причине своей таинственности, на военной базе у меня было не так много шансов узнать, как проходят съемки, а потому мне так сильно захотелось стать их частью. В колледж я не стала поступать, чтобы не тратить время, а броситься в погоню за мечтой о карьере актрисы. Остин нащупал на диване мою руку и нежно сжал, подбадривая меня. — Свои силы я решила попробовать прежде всего в Нью-Йорке, где был хоть какой-то шанс попасть на съемочную площадку, в отличие от того же Лос-Анджелеса с его толпой безработных актеров. Мне улыбнулась удача, и я попала в семью Росс, устроившись няней. Трудности с воспитанием детей меня не пугали, да и жалование платили хорошее, на жизнь хватало. Когда узнала, что мои боссы имеют неплохие связи в мире кино, я сразу же попросила их пристроить меня на роль второго плана в каком-нибудь фильме. Как ты понимаешь, моя попытка оказалась безуспешной. Но я не отчаялась, продолжила работать и обивать пороги студий, в надежде, что кто-нибудь меня заметит, но, увы, кроме съемок в рекламе и практики в театральном кружке я ничего не добилась. Остин с пониманием и сочувствием смотрел на меня, помолчав минуту, он встал с дивана и подал мне руку. Я с недоумением посмотрела на него. — Мне прислали смс-ку, что доставка отменена, а я, как джентльмен не могу оставить даму голодной. Он лучезарно улыбнулся, и я приняла приглашение. Мы прошли на маленькую кухню, в которой царила идеальная чистота и порядок. Деревянные поверхности были начищены до блеска, кухонный инвентарь выглядел совершенно новым. — Дай угадаю, ты бываешь здесь так же часто, как Бертрам убирается в своей спальне? — усмехнулась я и приступила к изучению содержимого холодильника. Я не ждала увидеть там большое разнообразие продуктов, однако меня разочаровало практически полное их отсутствие. — Я обычно я питаюсь в ресторанах или заказываю еду на дом, — неловко замялся Остин. Он подошел ко мне сзади и распахнул пошире дверцу холодильника. Убедившись, что продуктов и правда мало, он смутился еще больше. — Не переживай, сейчас что-нибудь придумаем, — успокоила я его, надевая на шею фартук. Остин с надеждой посмотрел на меня: — Правда? Прости, если бы я знал, что доставку отменят, то попросил бы Нэтта привести что-нибудь съестное. — Сказал он и помог завязать фартук. — По крайней мере, у тебя есть яйца. — Заметив, что Остин покраснел и неловко усмехнулся, я поняла, насколько двусмысленно прозвучали мои слова. — И молоко. Можно приготовить омлет. Остин скорчил недовольную рожицу, а потом обнял меня со спины. Потирая носом мою шею, он попросил: — Если я раздобуду у соседей муку, приготовишь блинчики? Я рассмеялась. Да, многое в жизни менялось, но только не любовь Остина к блинам. Отказать я ему не посмела, тем более что от его прикосновения к моей шее у меня все внутри приятно задрожало. Мун убежал к соседям за мукой, хотя я пыталась его остановить доводами, что на часах была полночь, но он настоял на своем. Пока разогревалась сковорода, я разбила скорлупу и взбила яйца в миске. Покопавшись в ящиках, нашла сахарную пудру и разрыхлитель. Меня удивило, что при таком наборе у Остина не имелось муки. Вскоре он вернулся, неся в руках целлофановый пакет с мукой. Выглядел он при этом таким довольным, словно ребенок, получивший мешок конфет на Хэллоуин. Пока я готовила, Остин тихо стоял, оперевшись на тумбу и попивая вино. Мне было не по себе готовить в молчании, поэтому я заговорила первой: — Когда я жила в Техасе, все мои мысли были лишь об одном, что если я сдалась слишком рано? Может, останься я еще на несколько месяцев, мой агент сумел бы подыскать роль, или Россы заметили бы мой талант и пригласили в свой фильм? Да и я могла бы чаще намекать им на это, но не стала. Выложив на тарелку ровную стопку панкейков, я посыпала их сахарной пудрой и подала Остину. Он благодарно принял угощение и принес две вилки. — Не думаешь же ты, что я буду есть их один? — удивился он, когда я попыталась отказаться. — Что же ты пообещал соседу в обмен на муку? — жуя, спросила я. Блинчики получились отличными, жаль, что без сиропа. — М-м, — промычал Остин, закрывая глаза. — Жэши, это ошень вкушно. — С трудом проглотив огромный кусок, он ответил, — я пообещал ему билеты на матч по баскетболу. — Неплохой обмен, учитывая, что он открыл тебе так поздно, — хмыкнула я. — В полночь Майами только просыпается, детка, — имитируя Элвиса Пресли, сказал Остин. — Спасибо за блинчики, они волшебные. Он встал и поставил посуду в раковину. — Могу ли я рассчитывать на победу в финале? — пошутила я. — Только если буду пожизненно обеспечен блинами, — ответил он, и мы вернулись в гостиную. Я рассчитывала на хороший сон, но у Остина были другие планы. Взяв с дивана плед, он накинул его мне на плечи и повел на террасу. Ночь стояла теплая, но ветреная, поэтому плед не был лишним, учитывая, что я по-прежнему оставалась в коротком топе. Мы облокотились на стеклянную перегородку и смотрели на огни ночного города. На свежем воздухе я взбодрилась и слегка протрезвела, поэтому была готова слушать Остина, а у него явно было, что сказать. — Знаешь, в чем твоя проблема? Ты или бежишь вдогонку за миром, либо убегаешь от него, не позволяя ему и себе спокойно существовать. На пляже ты сказала, что чувствуешь себя лишней и беспомощной, и у меня бывало такое. Когда ты резко становишься популярным, тебе не сразу удается привыкнуть к этому. Помню, меня пригласили на интервью в телешоу, я сидел в студии, пока все готовились к эфиру, но на меня никто не обращал внимания, как на человека. Я был лишь объектом съемки, не более. Мне казалось, что все смотрят на меня холодно, как будто я не имел права там находиться. И это меня разозлило. Остин остановился и посмотрел вниз на проезжающие автомобили. В голове мелькнула мысль, что он сейчас перепрыгнет через перегородку и упадет на асфальт. Дернувшись от такой картины, я встряхнула головой. Остин взглянул на меня с беспокойством. — Все хорошо? — Да, просто вспомнила свою работу мойщиком окон. — Что опять же доказывает твою уникальность, у меня нет ни одного знакомого, мечтающего о такой карьере. — Тут Остин неожиданно расхохотался. — Кроме Элли, пожалуй. Возможно, ты видела клип, где были движения мойщика окон. Я нахмурила брови в недоумении, но Мун отмахнулся, продолжая смеяться. Когда он успокоился, я спросила: — Так что же ты сделал, когда разозлился? — Выдохнул и сказал себе, что имею полное право там находиться, как и люди вокруг меня. Отогнал от себя мысли, что мир меня испытывает на прочность, и стал наслаждаться моментом. Понимаю, что я далеко не поэт, но простыми словами, когда ты встаешь на доску для серфинга, ты не должен думать, будто она пытается тебя убить или столкнуть в океан. Пока ты не примешь этот факт, и будешь не отрываясь смотреть на доску, тебя накроет волна, и ты захлебнешься. Однако стоит тебе научиться стоять, смотря вперед, волна сама тебя подхватит, позволив оседлать. И вот, ты уже получаешь удовольствие от процесса. Понимаешь? — Иными словами важна цель, а не путь к ней? — Нет, путь очень важен, но главное его начать. Я это к чему: когда я перестал думать, что все на студии меня недолюбливают, мне стало намного легче. Открою секрет: большинству плевать на тебя, они думают о себе и своей задаче, остальное — не их забота. Ты должна понять, что мир не пытается сделать твою жизнь невыносимой, не нужно постоянно готовиться вступить с ним в бой. — Ты на днях смотрел тик токи про психологию? — фыркнула я. — Окей, я поняла. Думать, что миру ты необходим, и искать во всем позитив, так? — Что-то типа того, — усмехнулся Остин. — Я видимо слегка опьянел, чтобы четко формулировать мысли. На проекте ты заранее сдаешься, постоянно думая, что покажешься слабой. Но как только ты войдешь туда и скажешь, здесь мое место, сучки, и я заслужила его, черт возьми, тебе станет легче. — Он тут же добавил, — оскорблять людей сучками не стоит, это я для яркости. — Остин, я тебя обожаю, — рассмеялась я, — весь твой монолог можно было уложить в одно предложение: меньше напрягайся, больше улыбайся. Мун нахмурился и обиженно посмотрел на меня. — Я вообще-то помочь пытался, — буркнул он. — Знаю, прости, — я обвила его рукой за талию, — обещаю, что буду следовать твоему совету и не сдамся, идет? — Только если ты не расскажешь другим участникам, что я даю советы вне занятий, — лукаво улыбнулся он и прижался боком плотнее ко мне. — Если тебе так нужен плед, то бери, — закатила глаза и стянула с себя плед. — Но сначала догони. И я со смехом бросилась прочь с террасы обратно в гостиную, Остин на секунду опешил, а потом кинулся вдогонку. Хохоча, как безумные, мы бегали по квартире друг от друга. Устав от такой физической практики, я спряталась в ванной за дверь. В темноте было плохо видно, что находится в комнате, поэтому я не рисковала искать убежище за предметами интерьера и просто стояла, прижавшись к стене. В какой-то момент дверь резко закрылась и по обе стороны от меня опустились руки, не давая мне шанса сбежать. — Ты попалась, — игриво заметил Мун. — Даже не знаю, что мне попросить у тебя за такую выходку. — Я ничего не сделала! — Ты так топала по полу, что моя соседка снизу, замечательная миссис Нэшвилл, наверняка проснулась с полной уверенностью, что началось землетрясение, — на последнем слове он сделал акцент, как в страшилках, и я хихикнула. — Ладно, ладно, Пеннивайз, я сдаюсь. — Придумал, — воскликнул Остин, — за беготню с тебя блинчики утром, за сравнение с клоуном — две порции. Он продолжал нависать надо мной, даже в темноте я видела, как сверкают его глаза. И в мою уставшую, опьяненную голову пришла ужасная мысль. — А если я найду способ сократить количество порций? — хрипло спросила я. — Интересно-ка... Но он не успел договорить, я потянулась ему навстречу и поцеловала. Он изумленно посмотрел на меня, но я не дала ему шанса возразить и лишь настойчивее прижалась губами, потянув за воротник футболки. Остин обвил руками меня за талию, отвечая на поцелуй. Его горячие губы нежно касались моих, словно он опасался, что может причинить мне боль. Я отпустила его футболку, и одной рукой обвила его за шею, а другую запустила в растрепанные волосы, загипнотизированная этим ощущением мягкости. Дыхание Остина становилось тяжелым, он крепче прижал меня к себе, и меня оглушило быстрое биение наших сердец. Я теснее прижалась к нему, от чего он тихо застонал. По мне пробежала сладкая дрожь, и в то же время где-то далеко в сознании появилась мысль, что это срочно нужно прекратить. Ужасное чувство страха засосало под ложечкой, но я безжалостно игнорировала его. Теплые руки Остина переместились с моей талии на щеки, он нежно смотрел на меня. — Ты такая красивая, Джесс, — тихо выдохнул он, затем мягко поцеловал в шею и отстранился. — Наверное, я бы сейчас отдал все блинчика мира, чтобы продолжить это крайне приятное занятие, но ты же и сама понимаешь, чем это рискует обернуться в будущем. Он ласково провел рукой по моим растрепанным волосам, и я обняла его, скрывая слезы. Да, я понимала, как это неправильно, но мне было так приятно снова почувствовать себя желанной. У меня практически не было воспоминаний о том, как мы проводили ночи в Лос-Анджелесе из-за моей тяги к спиртному, но думаю, что это было так же мило. — Ты можешь спать на кровати, я займу диван, — Остин избегал смотреть мне в глаза. — Пожалуйста, не оставляй меня, — попросила я, — просто обними меня и побудь рядом эту ночь. — Хорошо, — кивнул он и поцеловал меня в макушку. В спальне он дал мне одну из своих футболок, чтобы я могла переодеться, вместе мы легли под одеяло, прижавшись друг к другу, и утонули в мягкости белья. *** На следующее утро я проснулась абсолютно счастливой, как это часто бывает после пробуждения. Мозг еще не включился в работу, и можно насладиться остатками сна. Мне снилось, что я вышла на сцену в театре, репетируя пьесу, а рядом со мной стоял кто-то такой родной, такой нежный, я чувствовала невероятную любовь к нему, хоть и не видела лица, когда он повернулся, и сразу же улыбнулся мне, а потом взял за руку. Я сонно вздохнула и неожиданно поняла, что в реальности кто-то действительно держал меня за руку. Повернула голову и увидела Остина, уткнувшегося лицом в подушку. Он так мило сопел, что я посмотрела на него еще несколько секунд, а потом потянулась и встала с кровати. Голова немного болела после вчерашнего вина, но терпимо. Решила проверить инстаграм, как делаю каждое утро, и тут до меня дошло. Мой. Телефон. Остался. В раздевалке. Черт! Когда Остин увел меня из торгового центра, я даже не додумалась вернуться в зал и забрать свои вещи. Надеюсь, что Сара взяла их. Блин, Сара! Я же ей даже не позвонила вчера, она понятия не имеет, что со мной. Решила, что нужно, как можно скорее ехать в отель, и объясниться с ней. — Остин! — я потрясла его за плечо. — Вставай! Мне нужно в отель. Срочно. Ты не знаешь, который час? — Джесс? — пробормотал он в подушку. — Поищи мой телефон, он где-то в комнате. Судорожно принялась копаться в его вещах, найдя смартфон в заднем кармане джинсов. Нажала кнопку блокировки, и посмотрела на экран. — Твою мать! — Что случилось? — вскочил Остин. Повернула экран и показала Муну время. Его глаза в ужасе округлились, он быстро вскочил с кровати и побежал в ванную. — Черт, Джесси, почему мы не услышали будильник? — невнятно сказал он, наспех проходя щеткой по зубам. — Я же специально поставил его, чтоб не проспать. — Не знаю, но твой урок начнется через тринадцать минут. Я возьму футболку? — спросила я, и, не дождавшись ответа, натянула ее поверх бюстгальтера. — А если кто-нибудь поймет, что это моя футболка? — с беспокойством спросил Остин. — Никто не должен знать, что ты была тут, иначе вылетишь из проекта быстрее, чем пробежишь стометровку. — В мире полно мужских футболок, не все они принадлежат тебе, да и на меня вряд ли кто-то обратит внимание. Отмахнувшись от дальнейших возражений, я забежала в ванную, чтобы поправить остатки макияжа. Косметички с собой у меня не было, поэтому пришлось смыть его полностью, выглядела я ужасно. С помощью расчески Остина собрала волосы в хвост, и пальцем почистила зубы, не желая пренебрегать гостеприимством друга, используя его зубную щетку. Пока я все это делала, Мун вызвал машину и быстро оделся. Впрочем, выглядел он как обычно круто и уверенно, чего не скажешь обо мне. У нас в запасе оставалось еще шесть минут, но я понимала, что их явно не хватит, чтобы добраться до торгового центра. От нервов начала кусать ногти, но Остин остановил меня. — Идем, машина ждет у входа. Спустившись на лифте вниз, прошли мимо портье, пожелавшего нам доброго утра, и сели на заднее сиденье бентли, в салоне которого уже ждал завтрак, состоящий из блинчиков (а как же без них), пончиков и пары яблок. Чай стоял в подстаканниках. С аппетитом проглотила все, запив ароматным напитком, и спросила у Остина про время. — Мы успеем, — спокойно ответил он. — Участников предупредили, что возникли небольшие неполадки с техникой, поэтому я якобы разбираюсь с проблемой, из-за чего и возникла задержка в уроке. — А что сказать мне? Ведь я единственная, наверное, кто не пришел вовремя. — Войдешь на музыкальную фабрику через запасной выход, все пройдет удачно, если не попадешься на глаза операторам. — Поняла. — Да, Джесси, — позвал Остин, — не забывай о том, что я тебе вчера сказал. Ты нужна миру. Я улыбнулась в ответ, вспоминая его слова. Машина вдруг остановилась за торговым центром, не заезжая на парковку. — Джесси, иди, мы с Нэттом покатаемся еще несколько минут, чтобы дать тебе фору. Встретимся на фабрике. И обещай хранить все в тайне. Остин наклонился, чмокнул меня в лоб и открыл дверь, потянув за ручку. Удивленная я выскочила из машины, и она сразу рванула с места. Стоять долго было нельзя, поэтому я направилась к торговому центру, молясь, чтобы никто меня не заметил. Показала охране на входе браслет, и с облегчением прошла внутрь. Ассистенты были напряжены, это чувствовалось, но я старательно избегала их по пути на фабрику. Нырнув в боковой коридор, я быстрым шагом пересекла его до конца и вышла во внутренний двор, который обычно использовали для перекура. Найдя нужную мне дверь, я отдышалась и вошла. На музыкальной фабрике находились все пятьдесят три участника, которые не особо волновались насчет опоздания наставника. Все спокойно разговаривали между собой, не замечая меня. Поэтому я тихонько пробралась вдоль стены к пуфикам, где сидела Сара, но не стала ее звать, опасаясь ее бурной реакции, которая могла привлечь ненужное внимание ко мне. Вскоре ассистенты засуетились, и на фабрику вошел Остин. Не знаю, как ему это удавалось, но он выглядел потрясающе, несмотря на то, что одевался в спешке, а вот с прической ему явно помогли визажисты, потому что я точно помнила, утром он не успел уложить волосы. Наставник поднялся на сцену и попросил присутствующих подойти поближе. — Доброе утро всем! — улыбнулся Мун. — Простите нас за задержу, несколько камер вышли из строя, но сейчас уже все в порядке, волноваться не о чем. Быстро расскажу вам о нашем сегодняшнем занятии, — Остин оглядел нас всех, на секунду его взгляд остановился на мне. — Для начала вас ждет распевка, после чего я буду вызывать вас по одному в студию звукозаписи, — он показал на стеклянную кабину, — и слушать, какие у вас есть сильные и слабые стороны в вокале. Начинается новый этап, когда вам придется приложить все усилия, чтобы выйти победителями. *** — Ты хоть представляешь, как я испугалась за тебя, когда ты не вернулась в отель? — злилась Сара, пока мы ожидали своей очереди на консультацию к Остину. — И ведь не позвонишь, телефон ты забыла на танцах. — Ну, прости меня, — в очередной раз попросила я. — Мы разговорились, а потом я так устала, что заснула прямо в машине. — Я места себе не находила, Джесси! — громко прошептала Сара. — Он конечно человек известный, не спорю, но у богатых свои причуды. Подруга обиженно посмотрела на меня, в глазах стояли слезы. Я крепко обняла ее, шепча извинения. — Больше такого не повторится, обещаю, — дрогнувшим голосом сказала я. — Ладно, — Сара быстро вытерла глаза рукавом, — надеюсь, что вечером ты мне все расскажешь в подробностях? Внутри все похолодело. С одной стороны, хотелось поделиться с подругой своими чувствами и переживаниями, но с другой, я дала Остину слово, что не стану трепаться о прошлой ночи, но ведь и Саре не обязательно знать все, верно? — Хорошо, — кивнула я и снова обняла подругу. Сара радостно хлопнула в ладоши за моей спиной, а потом отстранилась. — Джесси, я многое могу понять, но только не то, как ты выглядишь, и, — она принюхалась, — пахнешь. У тебя перегар? — Боже, Сара! — Скажи, что я неправа. — Я выпила всего пару бокалов вина, — виновато ответила я под суровым взглядом подруги. — Ну, или пять бокалов. — Джесси, ты не маленькая, да и я никто, чтобы обвинять тебя в чем-то, но мы же на проекте, черт возьми, где повсюду снуют камеры. — Она протянула мне пластинку со жвачками, — на, возьми, это поможет хоть как-то перебить запах. Внешний вид не проблема сейчас, но после обеда у нас занятие у Рейчел, она не упустит шанса тебя задеть. — Подруга сочувственно посмотрела на меня. — Понятия не имею, что ей придет в голову, но меня больше волнует, как бы она не перекрасила меня в черный. Мне не идет этот цвет. — Главное, чтобы не в зеленый, а не то будем с тобой рождественской елкой на Хэллоуин, — рассмеялась Сара. — Ладушки, не скучай тут без меня, пойду к твоему красавчику. Я с ужасом зашипела на нее, но она только сильнее засмеялась. Решив воспользоваться советом Остина, я прошла к музыкальным инструментам, где сидело несколько человек, и опустилась на пол рядом с кудрявой девочкой, с которой мы выполняли одно упражнение на занятии Люка. Она посмотрела на меня и кивнула, отвернувшись к ребятам. Я хотела заговорить с ней, но меня отвлекли. — Жалкое зрелище, да? — раздался голос за моей спиной. Повернувшись, увидела темноволосую девочку в очках. Она наблюдала за двумя парнями в центре, которые пытались сделать сальто. — Моя мать бросила меня, когда мне было пять, — неожиданно произнесла девушка, я во все глаза уставилась на нее. — Эм, сочувствую, — неуверенно сказала я. Кто вообще говорит подобное малознакомому человеку? — Не стоит, я уже смирилась с этим, и просто изуродовала все ее фотографии в доме. Отец за это меня отлупил, с тех пор у меня не работает один палец. — Она продемонстрировала свою руку. — Здорово, правда? Меня напрягал этот разговор, от девушки исходила такая неприятная энергетика, что мне было не по себе. — Однажды мой кот увидел за окном птицу и прыгнул, расшибив себе голову, с тех пор он чумной какой-то, — продолжала незнакомка, не обращая внимания на мое молчание. Создавшаяся обстановка меня угнетала, и я уже хотела было извиниться и спрятаться в туалете, как неожиданно к нам подскочила Эрика. Я была рада видеть хоть кого-то жизнерадостного. — Эм, ты Джесси, я права? — улыбнулась Эрика. Когда я утвердительно кивнула, она облегчено выдохнула и продолжила, — в эти выходные мы с ребятами хотим устроить небольшую вечеринку, чтобы получше узнать друг друга, пока не началось голосование, и нас не стало меньше. Будет весело, приходи. — Спасибо за приглашение, — искренне обрадовалась я, — стой, а Саре можно прийти? — Что за Сара? — нахмурилась Эрика, пытаясь вспомнить. — Девушка с красными волосами. — А, — замялась девушка, — ну-у, мы зовем всех, поэтому пусть приходит. Может, под воздействием алкоголя она будет более дружелюбной, — улыбнулась Эрика. — У меня аллергия на алкоголь, — я вздрогнула, — а еще на орехи. И собак, — добавила темноволосая девушка, сидящая рядом. Я совершенно забыла о ее существовании. — Прости, а ты кто? — спросила Эрика, быстро скрыв растерянность. — Я Моника. — Приятно познакомиться, я Эрика. Тебя я тоже приглашаю, мы купим что-то и помимо пива, идет? — Эрика? — Моника посмотрела на нее как на полоумную. — Ты что, смеешься надо мной?! — Извини? — растерялась девушка. — Таких имен у девушек не бывает! А если хочешь меня разыграть, чтобы посмеяться с твоими глупыми дружками, то иди в задницу, поняла?! Я не куплюсь! — с этими словами она поднялась, плюнула Эрике под ноги и ушла в другой конец помещения. Эрика задохнулась от возмущения: — Да что она себе позволяет? Я это так просто не оставлю! Она протянула мне листочек с номером, развернулась на каблуках и выскочила за дверь. Мне было любопытно узнать, как закончится эта история, но подошла моя очередь идти к Остину. Немного напрягал тот факт, что кабина, в которой мы находились, была стеклянной, нас могли видеть, но хотя бы не слышать. — Привет, Джесси, как спалось? — хитро улыбнулся Остин. Я хотела было ему бросить какую-нибудь колкость, но он мимолетным движением показал на закрепленные на стенах камеры. — Доброе утро, мистер Мун, прекрасно. Невозможно не выспаться в таком шикарном отеле, — натянуто улыбнулась я и присела на стул перед ним. — Что ж, отлично, предлагаю вам исполнить несколько песен, — он протянул мне листы с текстом, — я послушаю. Настроившись, я кивнула, и Остин включил музыку. Послушав меня пару минут, он выключил звук, и я замолчала. — Неплохо, ты не берешь верхние ноты, но в остальном неплохо, — деловито сказал наставник. — Мы с Элли поработаем над этим, но и ты должна приложить массу усилий, чтобы улучшить вокал, идет? Кивнув, я поднялась с места и вышла из кабины, Сара уже ждала меня снаружи. — Как все прошло? Мне он сказал, что нужно почаще петь, чтобы разработать связки, иначе я их просто сорву, — поделилась она. — Поэтому будешь терпеть мое пение в душе каждый день. — А ты мое, — усмехнулась я. Мы вышли с музыкальной фабрики и спустились в холл, чтобы перекусить перед уроком Рейчел. — Кстати, нас с тобой позвали на вечеринку в эти выходные, — вспомнила я. Взяла стаканчик с кофе из автомата, который долго испытывал мое терпение, не желая принимать монеты, пока Сара от души не ударила по нему. Подруга задумчиво посмотрела на кнопки с названием напитков и выбрала капучино. Пока автомат наполнял стаканчик, она посмотрела на меня и спросила: — А кто организатор? «Майами мьюзик»? — Понятия не имею, но сомневаюсь, что это они. Меня позвала Эрика. — Ой, нет, — сокрушенно протянула Сара, — та чокнутая фанатка? Я закатила глаза: — Поверь, она не такая чокнутая, как та девушка, что заговорила со мной, пока я ждала своей очереди. В подробностях я пересказала Саре эту историю. Она рассмеялась: — Признаю, у Эрики второе место. У этой кошатницы, похоже, не все дома. И как она только попала в проект? — Может, ее стиль понравился Рейчел? — фыркнула я, помешав содержимое стакана. — Ладно, идем к этой кровопийце на урок. Мы допили кофе и выбросили стаканчики в урну. Сара по дороге строила теории насчет странных хобби не менее странной Моники. Хореографический зал на время переоборудовали под фотостудию, установив фоны, свет, мониторы и камеры. Мы с Сарой переглянулись. — Неужели будет фотосъемка? — скривилась я. — Надеюсь, стилисты и визажисты будут, а не то я сбегу в окно. — По-моему, кот Моники так и поступил, — ответила Сара, и я подавилась от смеха. Многие обернулись на нас, но я не могла остановиться. Плечи Сары дергались от немого смеха, который быстро оборвался, стоило в зал войти Рейчел. Эффектная, стройная, высокая она уверенной походкой прошла через весь зал. Все восхищенно смотрели на нее. Она приказала нам выстроиться вдоль стены. — Сегодня каждый из вас примет участие в небольшой фотосессии, которая запечатлит вас до того, как я превращу все это безобразие в конфетку. Очень важно, как вы выглядите, поэтому необходимо каждое утро тщательно продумывать свой образ, чтобы люди восхищались вами. Сейчас мы проверим, кем вы видели себя этим утром, когда выбирали, что надеть. Участники по одному подходили к фотографу и принимали те позы, которые считали наиболее удачными. Рейчел внимательно наблюдала за каждым. После того, как участник отходил от фотографа, наставница звала его к себе и что-то показывала на планшете. — Как думаешь, что она им показывает? — поинтересовалась Сара, вытягивая голову в надежде рассмотреть. — Их профиль в инстаграме, — произнес голос у нас за спиной. Внутри все сжалось, меня охватил ужас, но вместе с тем и мимолетная радость. Я медленно повернулась. Перед нами стоял Люк Росс собственной персоной. Догадки о цели его пребывания здесь проносились одна за другой, как рой пчел. — Привет, — облизнув сухие губы, сказала я. — Привет, — улыбнулась Сара и дала пять Люку. — Привет, девчонки. — Ты как тут? — спросила Сара, явно чувствуя себя непринужденно в его компании. — Зашел посмотреть на первый урок своей девушки, — пожал плечами парень. — Как вам она? — Довольно эффектна, — вырвалось у меня. Люк удивился моим словам, но промолчал. — Да, она умеет себя показать, — согласилась Сара. — Уже придумал связку на новую неделю? — Думаю, да, хотя придется внести коррективы, — вздохнул Росс, — Остин решил присоединиться. — Я думала, что Остин будет вести только вокал, — сказала подруга. — Ну, он сообщил мне о своем решении минут десять назад, — ответил Люк, и боковым зрением я уловила его взгляд, брошенный в мою сторону. Сара тоже быстро посмотрела на меня и едва заметно нахмурилась, но не успела ничего сказать, потому что ее вызвали. Мне от неловкости хотелось провалиться сквозь землю. — Привет, Джесси, — снова поздоровался наставник. Так странно думать о нем в таком ключе, ведь раньше я для него была кем-то вроде наставницы. История циклична. — Вроде уже здоровались, — бросила я и отвернулась. Загнала подальше панику, вспомнила слова Остина, и расправила плечи. Мне не должно быть неловко, я имею полное право здесь находиться. — Слушай, я вчера мог сказать лишнего, — замялся Росс. Я ликовала, ну и кому тут неловко? — Ты не сердись на меня. — Проехали, — ответила я. — П-правда? Тогда почему ты не избегаешь смотреть на меня? — Потому что я жду свою очередь, — холодно произнесла я, молясь, чтобы разговор поскорее закончился. — Ясно. — Такая короткая и простая фраза, но как же она раздражала. — Джесси, я вовсе не считаю тебя никудышным танцором, и если хочешь, могу отработать с тобой программу, чтобы тебе было легче. Я повернулась к Люку. Он смотрел на меня по-доброму, без тени усмешки в глазах, но у меня внутри все кипело. — С чего вдруг такая любезность? Ты всем участникам предлагаешь подобные услуги, или только тем, кого презираешь? — Презираю? — удивился он. — Джесси, я никогда тебя не презирал. Наоборот, я хотел как лучше. Он испугано смотрел на меня, словно нашкодивший котенок, пытаясь понять, почему я так злюсь. — Может и так, но если бы ты действительно желал мне добра, то позвонил бы хоть раз за эти четыре года, — выплюнула я и быстрым шагом направилась к фотографу, чтобы Люк не увидел моих слез.