Часть 20
3 февраля 2022 г. в 12:14
Антонин долго приходил в себя после произошедшего. В одно мгновение его жизнь перевернулась с ног на голову.
Вот уже тринадцать лет он спокойно сидел себе в камере на нижних уровнях Азкабана и даже не думал о свободе, совершенно разочаровавшись в Темном Лорде, некогда пророчившего своим последователям славу освободителей Магического Мира от влияния магглов. Но вот они почти все, как грешники сидят на тонких соломенных матрацах и мерзнут от нечеловеческого холода.
Презрение в глазах отца и братьев и плевки в лицо от невежественных стражников в ноги уже не цепляли. А когда первые перестали приходить, Антонин даже спокойно выдохнул. У него было много времени обдумать свою не самую лучшую жизнь.
Он был младшим сыном, убившим свою мать при рождении, без особых талантов и совершенно неспособным держать тяжеленный двуручный меч. Разочарование семьи.
В школе было спокойно. Антонин не особо конфликтовал с другими отпрысками аристократов и особо не отсвечивал, хоть и был известен своим увлечением к Темной Магии. Гораздо позже Каркаров познакомил его с Томом Реддлом.
Не искушенный вниманием и пониманием, он легко оказался во власти полукровки, и словно собака шел в неизвестность. В итоге самопровозглашенный Наследник мертв, Вальпургиевы Рыцари сидят в Азкабане, хоть часть и смогла добиться пересмотра их дел. Но Антонин не мог дать взятку, а отец и не думал заступаться за своего «глупого щенка».
Но вот через тринадцать лет грозный старик, в котором Антонин смог угадать отца. Без лишних слов его вытащили из камеры и тихо, чтобы никто не увидел, выволокли на площадку для аппарации.
Мытье, стрижка и шипение мачехи прошли как-то мимо. На него натянули огромную одежду кого-то из братьев и оставили в гостевой комнате, подчеркивая, что в этом доме у него нет своего места. Еду ему приносили эльфы, а за пределы комнат не пускали. А через два дня в комнаты вошли нарядно одетые отец и братья. Без слов его аппарировали в незнакомый ему дворец. Бал был в самом разгаре.
Вокруг летали едва заметные Мары, в глубине садов пели русалки и тихо переговаривались совершенно незнакомые маги на портретах.
Так незаметно он оказался сидящим перед своим будущим мужем. Великий Князь Морозов оказался очень странным, но добрым человеком. Не сказать, что видавший всякое Долохов влюбился в паренька, но отторжения он точно не чувствовал. Муж не ограничивал его ни в чем, кроме передвижения, но и это было обусловлено его состоянием здоровья.
Антонина не ограничивали ни в действиях, ни в поступающей извне информации, ни в письмах (их даже никто не проверял!). Стоило Антонину только захотеть, он мог бы собрать в доме всех своих знакомых, но желания устраивать посиделки не было совсем. После всего произошедшего ему хотелось устроиться в гостиной у камина с интересной книгой и бокалом хорошего красного вина или чашкой чая. Кофе мужчина пил редко, не нравился вкус.
Новоиспеченному Морозову нравились тихие перешептывания с марами, легкие, но от этого не менее вкусные приемы пищи. Нравилась его гувернантка с ее неизменной вышивкой в руках. Нравился добрый доктор с чуть кривозубой улыбкой.
Дворец не стал для Антонина клеткой. Он стал его домом, где он мог дышать полной грудью. И это не изменилось с отбытием Гарри в Туманный Альбион. Дела рода полностью вел муж, не пуская Тони к делам под предлогом недостаточно окрепшего здоровья. По этой же причине он мог спокойно не посещать светские мероприятия, хоть и пришлось отвечать на кучу писем от самой разной знати и прочих великих персон Империи. Писали ему и слова поддержки, и почти обоснованные упреки, и что-то вроде как деловые предложения.
Писал ему и отец. Пытался договориться о встрече с Великим Князем, но его письма бывший Долохов нещадно сжигал, едва коснувшись глазами первых отвратительно-официальных строк. Писала и Императрица. Ее письма приходили раз в день и всегда включали в себя слова поддержки, вопросы о самочувствии и иногда сопровождались приглашением на какую-либо небольшую встречу, но в конце официальной части всегда следовала приписка, чтобы Тони непременно поговорил об этом со своим колдомедиком и мужем, и только с их дозволения соглашался. Шварц строго запрещал, аргументируя это излишними нервами, для больного.
— Хозяин. — тихо пискнула домовушка. — Через камин пытается пройти ваш батюшка. Хозяин не давал разрешения и Тити вынуждена потревожить Хозяина.
— Я устал. Пусть ждет, я свяжусь с ним. — Антонин отпил красного вина, присланного мужем этим утром. — Хотя пусть не ждет. Я не приму его без супруга. Так и передай. Приказ Великого Князя Морозова.
— Так и передам, Хозяин. — глубоко поклонился эльф и исчез.
Чувствовал ли Тони обиду или злость на отца? Нет. За столько лет он перестал чувствовать к своей бывшей семье хоть что-то. Единственное о чем мужчина сожалел, так это о невозможности навестить могилу матери.
Простила бы она его?