☆☆☆
Ей было очень холодно. Тело бил сильнейший озноб, с которым совладать Цири никак не могла. Она была без сознания и очень хорошо это понимала. Тем удивительнее было, каким красочными и чёткими стали видения, словно Цири оставила свою телесную оболочку. И только холод, накатывавший волнами, давал понять, что связь до конца не разорвана. Место, в которое она попала, Цири не знала. Однако враждебным оно также не казалось. — Где это я? — тихо проговорила Цири, оглядываясь. Под ногами не чувствовалось земли, невозможно было дотянуться до чего-либо руками, она болталась, окутанная тьмой, и только иногда видела, как в отдалении то тут, то там поблёскивают огоньки. «Попробовать сконцентрироваться? Нужно вернуться, я ещё не забрала Аваллак’ха. И совсем не знаю, что творится в Садах». Цири закрыла глаза, представила место, где сражалась с Вождём. Потёрла кулаками голову в висках для уверенности, ничего не ощутила, выругалась и открыла глаза. Она по-прежнему плыла в пустоте. «Холера, доигралась». Она снова закрыла глаза, подумала, что неплохо позвать кого-нибудь. Хотя это состояние отличалось от привычного транса, Цири не сдавалась. Очень долго ничего не происходило, она продолжала барахтаться в невесомости, зло жестикулируя руками. Когда уверенность подкосили подкравшиеся сомнения, Цири резко потянуло из пустоты. В другое, отделённое от времени, пространство. Она приземлилась на ноги, не почувствовав между тем никакого сопротивления от поверхности, только холод, который где-то сковал тело. Место частично напоминало галереи Tir na Lia, только ничто не искрилось на солнце, не волновались под дуновением тёплого ветерка с любовью выращенные цветы; её не обуревала тревога, которую Цири испытывала, бродя в одиночестве от безделья в настоящей столице. Из размышлений её вырвали аплодисменты. Кто-то похлопал ей в ладоши, усмехнулся. — Кто здесь? — Цири оглянулась, вдалеке появилась ротонда. В ней, прислонившись к ненастоящему белому мрамору, стоял Король. — Снова? — она вздохнула, пошла в его сторону. — Ты не рада меня видеть? Цири нахмурилась, перестала глядеть на эльфа. — Дело не в том. Я просто ищу способ вернуться. — Понимаю, — спокойно ответил Ауберон, когда Цири поравнялась с ним, — и всё же должен сказать, что спешить не к чему. Цири взъелась и фыркнула. — Ну да, я всегда спешу зря. То в одно место, то в другое. Он жестом пригласил Цири зайти. — Тебе нужно отдохнуть, Zireael. Она послушалась, зашла под купол, припомнила похожую ротонду в парках при дворце. Уселась на пол, подперев рукой голову, и посмотрела снизу вверх на Короля. — Только недолго. Мне нужно назад во что бы то ни стало. Эльф снова подпёр спиной колонну, слабо улыбнулся. — Признаться, я восхищён. Цири вопросительно хмыкнула. — Не думал, что ты способна на подобное, когда тебя привезли в Tir na Lia. Оказалось, все мои предубеждения были напрасны. Ты прекрасно справляешься со своей Силой. Большего и желать нельзя. Цири смутилась. Из-за его похвалы, вида и горьких воспоминаний. — Я думаю, что сейчас ты действуешь правильно. Хоть и, как Король, я понимаю, что Aen Elle нуждаются в твоей Силе как никогда. Он неоднозначно пожал плечами, скрестил руки на груди и отвёл взгляд в пустоту. — Сохраняй Силу Hen Ichaer своей, сколько будешь способна. Что бы для этого не потребовалось. Она видела, что Ауберон хотел добавить что-то ещё, но он прервался, принял невозмутимый вид, и Цири решила, что будет лучше, если между ними сохранится недосказанность. — Сейчас эльфы во многом поддерживают Эредина, — спустя некоторое время продолжил Король. — И их тоже можно понять. Тем удивительнее видеть Аваллак’ха с тобой. Знаешь, Ласточка, то, что он сделал для тебя, эльфы делают крайне редко. Холод, который терзал тело Цири, настиг её бестелесную оболочку. Она поёжилась, подобрала ноги под себя, ненадолго зажмурилась. — Не могу прийти в себя, — пробубнила она. Потом посмотрела на Ауберона и добавила: — Именно поэтому я не могу оставить его в той дыре. И в любой другой дыре, впрочем, тоже. Король хитро улыбнулся. — Я вовсе не жду, что ты расскажешь мне всё. И всё же мне любопытно, впервые за долгие годы, мне по-настоящему любопытно, что вас так связывает. Цири фыркнула. — Я уже говорила тебе. Ауберон удивился, задумался, не менее поражённо воскликнул: «О!». — Предназначение? — Смейся, сколько влезет. Аваллак’х, однако, сильно не протестовал перед этим объяснением. И быстро смирился. Король вскинул брови. Но не успел ничего сказать. — Из всех вас Аваллак’х обладает самым гибким мышлением. И приспосабливается ко всему, — нарочито язвительно сказала Цири. Ауберон усмехнулся и грустно посмотрел на неё. — Должно быть, это потому, что его сердце было разбито, и он прошёл через такое, что не многие из нас переживали. Цири раздосадовано опустила голову. — Точно. Вдруг некая мысль озарила её, Цири резко вскинула голову и почти криком обратилась к Королю. — Тогда почему он пошёл за мной? Зачем ему теперь проходить через всё это?! Холера, неужели Эредин прав, и Аваллак’х выжил из ума? Эльф опешил от её яростного и полного отчаяния возгласа и застыл на месте, не зная, какие слова подойдут, а какие — будут лишними. Он считал, что Цири должна сама дать себе ответ. Но в то же время прекрасно осознавал, что этого может и не случиться, если не подтолкнуть её в нужном направлении. — Ласточка, — чуть более строго, чем обычно, обратился к ней Ауберон. — Ты уверяла меня, что ты не дура. Теперь опешила Цири, непривычная для Короля речь обрушилась на неё, как ушат с ледяной водой. Цири прильнула к колонне, глупо развалившись на мраморном полу. — Потому что не дура! — надулась она. — Тогда скажи мне, к какому ответу ты пришла? В чём причина поступка Аваллак’ха? Цири, наконец, сообразила, как нелепо выглядит и как причудлив этот разговор. Потянувшись, она села прямо, вытянув ноги вперёд. — Мы лишь раз говорили об этом, — медленно начала Цири. — Вы, эльфы, всегда даёте неопределённые ответы, поэтому добиться от Аваллак’ха искренности практически невозможно. Первое время из-за этого я не знала, как с ним разговаривать. Постоянно донимала его в Тир на Лиа, а как только мы оказались вдвоём вне мира Aen Elle, так у меня словно язык отсох! Она сердито взмахнула руками, нахохлилась. — Но когда мне наконец удалось разговорить его, Аваллак’х наговорил много… противоречивых вещей. Сказал, что только так может исправить содеянное. И вообще чувствует какую-то идиотскую ответственность. Ну точно спятил. Ауберон несдержанно рассмеялся. Цири подскочила, фырча и топая ногами. — Что тут смешного? Да что с вами всеми? Объясните прямо, в конце концов! Король прикрыл рот рукой, вспомнив о манерах. С трудом сдержался он от нового приступа смеха. — Ты, кажется, хотела что-то ещё сказать, Ласточка. — Вот и нет! — запротестовала Цири. — Теперь уж точно нет! Она упёрла руки в боки, прикрыла глаза, сердито вздохнула. — Были и другие моменты, разумеется. Незначительные. — Незначительные, — повторил за ней Ауберон, кивнув. — Понимаю. Цири покраснела и закатила глаза. — Он пошёл за мной из-за Лары. — Она резко изменилась в лице, расстроилась. — Ты веришь в это? — Нет. Никогда не верила, но её образ неотрывно следует за нами. А я, ну, не собираюсь тягаться с эльфкой. Тем более, когда меня из-за неё ни во что не ставят, — Цири хотела выйти с ротонды, но Король придержал её за плечо. — Это не так, Ласточка. Никто больше не сравнивает вас, и я уверен, что Аваллак’х тоже. Цири утонула в его глазах, как уже было когда-то, но с интересом для себя обнаружила, что они больше не ничего не вызывали в ней. — Мне нужно возвращаться, — спокойно сказала Цири. Король кивнул. — Я провожу тебя.☆☆☆
От Короля Ольх Цири также узнала, что взрыв Силы значительно ослабил влияние магических садов и что она таким образом выиграла время на побег. Она не рассчитывала на успех, когда шла к Сердцу, но была несказанно рада, что всё получилось. И даже больше. Между тем, Ауберон не разделял её энтузиазм, предостерегая, что Цири потратила немало энергии. Он просил не вступать в прямое столкновение с чародеями в городе, только защищаться, если те атакуют первыми, но под бодрые кивки Цири понял, что его наставления пролетели мимо её ушей. То, что Цири никогда не сдавалась, было прекрасной чертой, но всё-таки она была слишком порывистая, неуступчивая, с горячей головой. Настоящая заноза и в то же время — объект восхищения для Aen Elle. Цири сильно отличалась от Лары Доррен, и Ауберон, конечно, не обманул её в этом. Возвращение в своё окоченевшее тело далось Цири нелегко. Руки и ноги не слушались, зрение и слух притупились, не позволяя ей осмотреться по сторонам. Она лежала целую вечность, подметив несмотря на возникшие неудобства, что ничто вокруг не двигалось. Змееподобные корни застыли в самых разных формах, будто смола. И если бы не низкое, едва уловимое гудение, то Цири подумала бы, что это, так называемое Высшее Существо, мертво. Но больше всего её приводило в восторг другое: воздух стал свежим и наполнился влагой. Томящая жара спала, стрекотание, которое донимало Цири уже несколько недель, наконец, стихло. В Садах, наверняка впервые за всё время их существования, царил покой. Никто не мерещился ей, и никто не звал к себе. Никто её не трогал и ничем не угрожал. Цири лежала, наслаждаясь ускользающим моментом свободы, пока зрение и слух не вернулись к ней и не начали двигаться конечности. Решив переместиться к статуям, где ещё недавно она сидела с Аваллак’хом и Белой Дамой, Цири закрыла глаза, почувствовала головокружение и подступающий приступ тошноты. Перевернулась на бок, сдержалась, борясь со слабостью во всём теле, и рухнула почти без сознания. Из последних сил Цири вернулась в прежнее положение на спине и приложила руку ко лбу. Температуры не было, но всё тело словно одолела болезнь. Она прикрыла глаза всего на мгновение, но не заметила, как уснула. Сквозь дремоту Цири слышала шелест трав наверху. Кто-то подошёл к Сердцу, спустился, с трудом пробрался через застывшие корни и подошёл к ней. Кто-то был в состоянии, ничуть не лучшем, чем она сама, но всё равно проделал весь этот путь. Чья-то холодная, но теперь подрагивающая рука коснулась её лба; потом Цири услышала вздох облегчения и захотела открыть глаза. Веки сомкнулись крепко-накрепко, и она застонала от бессилия. — Цири, — услышала она издалека знакомый голос, — ты пришла в себя? — Не знаю, — едва шевеля губами, произнесла Цири. Никто не ответил. Она добавила: — Аваллак’х, это ты? Память вернулась к тебе? — Да, — сипло ответил Знающий. — Вернулась. Но я подвёл тебя. — Нет, — запротестовала Цири, пытаясь приподняться. Аваллак’х удержал её от нового падения, подхватив под руку. Тяжело дыша, Цири уперлась другой рукой в безжизненную поверхность, поборола очередной приступ тошноты и закашляла. — Тебе нужен отдых, — почти шёпотом говорил эльф. — Ты потратила слишком много физических и магических сил. Рана долго кровоточила, и по всему телу виднеются синяки. Не упрямствуй, Цири, прошу тебя. Она снова закашляла, сумела, наконец, открыть глаза и посмотреть на него. С ужасом обнаружила, что Аваллак’х выглядел ничуть не лучше: под глазами опухшие мешки, лицо исхудавшее, измученное, обычно светлые аквамариновые глаза потухли, цвет изменился до неузнаваемости. Руки Знающий прятал за спиной, но Цири знала, что они то и дело подрагивали. Она почти не чувствовала в нём магических сил. Эльф походил больше на загнанного скоя’таэля, терзаемого не одну неделю голодом, нежели на величавого чародея. И всё же он слабо улыбнулся ей. Вздохнул и поник, не веря, видимо, словам Цири о том, что не подвёл. Она не заметила, как слёзы выступили на глазах. Радость, облегчение, изнеможение — всё слилось воедино. Цири сама потянулась, чтобы обнять Знающего. Понимая, что долго не удержит её, Аваллак’х прислонился спиной к стене. Приобнял её в ответ, закашлял. Цири поёрзала в бессильном объятии, уткнулась носом ему в грудь и начала проваливаться в сон. — Нужно идти, — бормотала она, — но я даже подняться не могу. Аваллак’х приложил руку к её голове и тоже закрыл глаза. — Ты сделала достаточно. — Вот и нет, — упрямо бубнила Цири. — Они придут сюда, а я не удержу в руках меч. Все тренировки будут напрасны, всё, чему я училась. Аваллак’х вновь улыбнулся, но она не видела этого. — Цири, ты превзошла свой рубеж. Так бывает, что после этого нет сил. Чудо, что ты выжила. — Я всегда знаю, что делаю! — она приподнялась, уперлась трясущимися руками по обе стороны от Знающего. Сердито посмотрела эльфу в глаза, но не нашла в них привычной усмешки, смутилась сильнее, чем когда-либо, и опустилась. — Смейся, если хочешь, но это правда. Я и сама не могу определить источника своего знания. Я просто знаю, как нужно. — Цири, — несколько удивлённо отозвался Аваллак’х, — но я и не сомневался в этом. Она опешила, забыла про ноющее тело, резко вскочила, отчего в глазах потемнело и подоспел приступ тошноты. — Что значит не сомневался? — воскликнула Цири, справившись с неудобством. — Ты всё время говоришь, какая я неумелая. — Есть то, над чем нужно работать, а в остальном мне известно, что твоя Сила за пределами обычного понимания. Цири нахохлилась. — Тогда зачем ты себя так ведёшь? Если ты всё время всё знал, зачем? — Цири… — Что «Цири»? Мне надоели, Аваллак’х, надоели твои шуточки. Если не можешь сказать ничего прямо, тогда вообще не говори со мной! Аваллак’х виновато опустил голову. Цири выбралась из объятия, села, принявшись разминать руки и ноги. По телу без остановки бежали мурашки, ушибленные места гудели. Она потёрла укушенную шею, выругалась, заметила на себе исподлобья взгляд Знающего и одарила его ответным презрительным. Аваллак’х сразу же опустил голову ниже прежнего, и даже его фигура разом стала мельче. — Я сожалею, — тихо произнёс Знающий. — О чём? — неохотно поинтересовалась Цири. — Об очень многом. Молчание. — Но я не хочу жить в сожалении. Мне также не нужна жалость. — Я не собиралась жалеть тебя, — отрезала Цири, пытаясь пошевелить плечами и не глядя на эльфа. — Ты решил, что стану, если ты расскажешь мне чуть больше? Аваллак’х не ответил. — Ясно, — фыркнула она. — Ни черта ты обо мне не знаешь, Аваллак’х. Погано быть тобой. — Напротив, — с неожиданным воодушевлением парировал Знающий. — Если всё так, как ты говоришь, и никакой жалости не будет, то быть мной очень заманчивая перспектива. Цири испуганно посмотрела на него и застыла, округлив глаза. — Спятил? Аваллак’х отрицательно замотал головой. — Тогда что? Ну, говори! — злилась Цири. — Цири, — мягко и несколько играючи продолжил эльф, — это прекрасно, что я ничего не знаю о тебе. Большего и желать нельзя. Если бы ты соответствовала моим самым страшным опасениям, то это было бы скучно. Цири приоткрыла рот, быстро спохватилась и закрыла его. — Я поясню, если позволишь, — Аваллак’х слабо махнул рукой. Цири оторопело кивнула. — Если бы ты вела себя, как эльфки, это было бы предсказуемо. А как тебе известно, по этой части я никогда не ошибаюсь. Аваллак’х несколько раскованно водрузил одну руку на согнутую в колене ногу и усмехнулся. — Если бы ты вела себя, как обычная человеческая девчонка, мы бы никогда не встретились. При благополучном раскладе, тебя бы уже выдали замуж, и ген, вполне вероятно, перешёл бы дальше. Но даже если, предположим, ты бы взбунтовалась против человеческих традиций, наша встреча осталась бы маловероятной. — Ну а что касается Лары, — усмешка сошла с лица эльфа, он вздохнул, — то здесь вообще ничего общего. Она обладала обширными знаниями, не говоря уже о Старшей Крови, но при этом почти не ценила их. Для неё всегда важным было другое. Она не прыгала по мирам, как сумасшедшая, не любила скачки на лошадях и не владела оружием. За ней никто не гнался, никто не стремился силой принудить её к чему-либо. Она не знала страдания и боли, пока не оказалась между мирами. Аваллак’х прервался. Глянул на Цири, но она застыла на месте и молчала. — И я тоже, — добавил он. — Когда мы были обручены, наличие у неё гена Старшей Крови меня мало заботило. Цири опустила голову. — Извини, — дрожащим голосом добавила она, — я снова наступаю на те же грабли. Аваллак’х подался в её сторону, приподнял медленно рукой голову, большим пальцем, продолжавшим содрогаться, погладил по щеке и без тени надменности посмотрел в глаза. Цири шмыгнула носом. — Не извиняйся, — сказал Знающий. — Тебе не нужно извиняться, Цири. Ты не сделала ничего дурного. — Неправда, — она посмеялась, — я вечно встреваю в неприятности. Аваллак’х помотал головой. — За это тоже не нужно извиняться. Он улыбнулся, как и всегда неуловимо. Цири быстро пришла в себя, падать духом не входило в её характер. Когда Цири набиралась решимости, то заражала ею Аваллак’ха. Потому этот странный союз временами достигал удивительной гармонии. Она всегда знала, что Знающий выслушает всё, что ей захочется сказать. Сейчас к этому добавилось понимание того, что он только рад её колкостям. Цири крепко обняла эльфа, победоносно и нахально посмеиваясь. И он, в общем-то, не был против.