***
Это было очень странно, когда Джоана резко заключила Сото в объятия и поздравила. И вроде бы это простой человеческий жест, но Пена, наверное, не ожидала такого от нее, хотя за эти два месяца много что изменилось. Вроде как. Кристина не знала, не могла сказать конкретно, когда это случилось, но ей кажется, что тут нет четкой границы. Она сильно размыта, и их общение менялось постепенно, шаг за шагом, минута за минутой. И Крис кажется, что так было всегда, хотя временами она все же возвращалась в то время, когда Джоана казалась ей той еще стервой, а потом Сото смеялась, глядя на Бианчи и не понимая, как она могла видеть в ней стерву. Потому что сейчас Акоста и стервозность — это две параллельные прямые для Пены. Ну вот как человек, который смеется и умиляется котятами на видео в инстаграме, может быть стервой? Никак! Вот и Кристина думает точно также. — Что значит эта татуировка? — Вдруг интересуется Крис, когда Джоана стягивает с себя обтягивающую полосатую кофточку, оставаясь в черном бюстгальтере. И Сото так непривычно видеть Акосту в чем-то довольно приталенном, обтягивающем, а не просторном и даже чуть мешковатом. Кофта в черно-желтую полоску с длинным рукавом, в которой Бианчи похожа на осу, именно на осу, потому что на ней еще обтягивающие черные джинсы с высокой талией, отлично подчеркивающие ее фигуру, и красные кеды. И Пена подмечает, что у нее действительно красивая фигура. Только вот временами Джоана кажется ей нездорово худой: чуть дунешь, и сломается пополам, как тоненькая веточка. — Какая? У меня их много, Крис. — Она как-то игриво щурится, по-теплому улыбаясь, а Кристина все пытается рассмотреть чернильный знак почти у самого локтя. — Сколько? — Девять или одиннадцать. Около того. Сото моментально переносит весь свой интерес на лицо Джоаны, которая самодовольно улыбается, будто бы только что сделала что-то легендарное. — Так много!? — Чуть вскрикивает Пена, и Акоста кивает. — И тебя это не пугает, ну это же навсегда. — Нет, не навсегда. —Крис тупит свой взгляд, а Бианчи садится напротив, с абсолютно серьезным лицом вглядываясь в голубые глаза. — Я ведь когда-нибудь умру, так что они не навсегда, Крис. — Сото смотрит как-то странно, хлопает глазами, а Джоана улыбается шире, и глаза у нее сейчас такие теплые. — Так какая именно тебя интересует? Джоане нравится, когда кто-то спрашивает о ее татуировках, ведь она любит каждую из них, даже ту, которую набила по пьяни. Ведь татуировки — это прежде всего воспоминания. Они бывают бессмысленные, просто какие-нибудь образы или символы, но воспоминания, которые они несут в себе, Джоана, несомненно, ценит. К тому же она думает, что каждый вправе вкладывать в них свой смысл. Кристина молча берет Акосту за правое предплечье, и та чуть вздрагивает от неожиданности физического контакта, но Сото смотрит сосредоточенно, чуть переворачивает руку Бианчи и тыкает указательным пальцем на символ у локтя. — Это солипсизм. — Джоана резко выдыхает в легком смешке, когда брови Пены сдвигаются на переносице еще сильнее, и она продолжает смотреть на татуировку, делая умный вид, но Акоста знает, что Кристина без понятия, что это за слово. — Я училась на кафедре философии, а солипсизм — это мое любимое философское направление. — И что оно означает? Сото улыбается так широко, насколько позволяют ее губы. Она счастлива, потому что Джоана снова что-то говорит о себе. Небольшой факт, который даёт Крис больше представления о том, что Акоста за человек. Но улыбка с лица Бианчи как-то медленно испаряется, а глаза темнеют, и Пена уже готовится услышать тишину в ответ или ждет, когда Джоана сменит тему на другую, но неожиданно та продолжает говорить. Тихо-тихо, но Крис слышит ее низкий голос довольно отчетливо и даже задерживает дыхание, чуть наклоняясь вперед, чтобы слышать еще четче. — Оно означает, что все, что ты видишь вокруг - это твоя выдумка. Этого не существует, точно также не существует и тебя, и по сути, ты являешься плодом своего воображения. — Она на секунду замолкает, чуть напрягается, а после уже бодро продолжает. — Если вкратце, то объективно ты не можешь доказать, что ты сам, кто-либо или что-либо существует. — Бред какой-то. — Бурчит Сото, вновь хмурясь, а Акоста лишь пожимает плечами. — Кто знает, но звучит охуенно. Джоана начинает осматривать тату, выворачивая руку, но вскоре догадывается, что можно просто согнуть ее в локте, а не ломать предплечье. Пена же погружается в мысли и тут же связывает узнанный только что факт с одним из волнующих ее вопросов. Так вот почему «joananoexiste». Ну если так, то все оказалось намного проще и безобидней, чем думала Кристина. Да, это объяснение нравится Сото куда больше, чем то, что она готовилась когда-то услышать. Хотя все же кое-что в этом разговоре ее напрягло. Реакция Джоаны: ее исчезнувшая улыбка и потемневший взгляд, отблеск грусти в нем. Все же есть в этой татуировке что-то такое, что заставляет Бианчи вспоминать о чем-то грустном или, может быть, болезненном, или же дело в самом солипсизме. Крис точно не знала, в чем проблема, но она крутится где-то рядом с этими словами, Сото была в этом уверена. — А что еще ты любишь помимо философии? — Акоста обнимает себя за голые плечи, и Пена словно бы только сейчас замечает, что та без верхней одежды, и чуть краснеет, даже не зная, почему. — Тебе, правда, интересно? — Кристина быстро кивает, резко возвращая свое внимание с пупка, который чуть выглядывает из-под джинсов, на лицо Джоаны и ее глаза. — Ну, думаю, литература. — Правда? — Крис не понимает, почему это происходит, но она буквально не знает, куда впечатать свои глаза, потому что те начинают метаться, когда Джона поднимает руки вверх, обхватывая свой затылок ладонями. — И какая твоя любимая? В смысле книга. Акоста хмыкает, потому что понимает, что Сото далеко не из тех, кого интересуют подобные темы, но она так забавно нервничает сейчас, и Бианчи не понимает почему, но это смешит. — «Опасные связи» Шодерло де Лакло. — Правда? — Протягивает Пена, когда Джоана чуть выгибается в спине, и Кристине кажется, что та издевается над ней, потому что взгляд Крис сейчас почему-то очень упорно сверлит небольшую грудь в черных чашечках бюстгальтера. — Хочешь почитать? — Акоста резко ставит локти на расставленные колени, и Сото ощущает, как ее лицо становится невероятно красным. Крис отрицательно мотает головой. И как же ей хочется убить себя, потому что карие напротив как-то заигрывающе сверкают, щурятся, ухмыляются, а Пена чувствует себя невероятно глупо сейчас, просто верх тупости. — По ней есть фильм. Посмотри, он интересный. — Джоана стреляет бровями и резко встает с нагретого места. Сото просто хочется умереть и не оживать больше никогда. — Буду ждать, когда посмотришь. Хочу обсудить его хоть с кем-нибудь. Бианчи уходит, чтобы найти Фабио и что-то с ним обговорить, а Кристина сидит и сверлит стену напротив, все еще ощущая кровь на щеках. Она не понимает, что происходит. Она не отдает себе никакого отчета в этом. Но все, что происходит с ней, когда Джоана рядом, очень странно. И Крис начинает еще больше пугаться происходящего.***
Кристина не понимает, почему она не идет в какой-нибудь клуб, чтобы протанцевать там до двух ночи, чтобы уже с утра идти на работу с ужасным похмельем и выслушивать глупые, но милые шуточки Джоаны про опухшие «жабьи глазки». Почему вместо привычного времяпровождения Сото сейчас сидит на одноместной кровати в майке и легких трениках, которые Пена тогда дала Акосте, укутанная в плед, а рядом лежит большая раскрытая пачка чипсов. Почему сейчас Крис открывает свой ноутбук, одним резким движением поправляет очки, которые чуть-чуть сползли с переносицы, и набирает в поисковике «Опасные связи». А потом Сото закатывает глаза, потому что фильм идет час пятьдесят девять, а Кристина не любит долгие фильмы. Пена вообще не очень любит фильмы, а если и смотрит что-то, то в основном либо незамысловатые комедии, либо дурацкие телешоу, которые шумят как бы на фоне лишь для того, чтобы в квартире было ощущение наполненности, или бессмысленные многосерийники для домохозяек, которые тоже идут в основном лишь фоном. В общем, то, что не особо напрягает мозг, ведь кино — это один из способов развлечения, а развлечение не должно напрягать, верно? Конечно, Крис помнит, как иногда она ходила с подругами в кино на более сложные фильмы, но всегда Сото либо чуть ли не засыпала, даже не пытаясь понять сути происходящего на экране и ожидая конца сеанса, либо залипала в инстаграм, параллельно дёргая сидящую по соседству Амиру или Нору, чтобы те объяснили ей суть, но Сото все равно не понимала. Но сейчас нет ни Амиры, ни Норы, даже Эвы и на крайний случай уж Вири нет рядом, и от начала фильма прошло всего двадцать минут, а Пена уже запуталась, и вообще ей кажется, что фильм идет уже час. Сисиль де Воланж, Виконт де Вальмонт, Маркиза де Мертей, Жеркур, Мадам де Турвель — столько много имен, в которых она не может разобраться, и это только начало фильма. Крис нажимает паузу и устало протирает глаза. Это определенно фильм не ее калибра. Конечно, он же снят по книге! «Все фильмы по книгам сложные» - думает Пена. И куда там ей до таких фильмов, когда она не прочитала ни одной книжки, заданной в школе. Сото ловит себя на мысли, что было бы здорово, если бы Джоана была здесь под боком и разжёвывала бы Крис каждую сцену и каждую реплику, как маленькому ребенку. Но ее здесь нет, поэтому Пена потягивается, надевает очки и нажимает пробел. Она должна досмотреть! Не знает почему, ведь она ничего не обещала, но просто Кристине кажется, что если она посмотрит этот фильм, то сможет понимать Джоану чуть больше, даже если ни в чем из этого не сможет разобраться. Крис почему-то очень хочется понимать Джоану чуточку больше, чем обычно. Это словно жизненная необходимость? Крис не знает.***
Сегодня Джоана была совсем бледной. Это пугало, но каждый раз она чуть улыбалась и говорила: «Все в порядке, жабка». Но ничего не было в порядке, Кристина это видела! Видела эти впалые глаза, словно бы Акоста не спала вовсе, видела бледное лицо и темные круги под складками нижнего века. Признаться честно, Пена немного забыла обо всех скелетах в шкафу Бианчи, и только сегодня Джоана разом напомнила о них одним своим видом. Но еще более странной Сото показалась реакция Фабио, а вернее, ее отсутствие. Он же должен прекрасно видеть ее состояние, но он делает такой вид, будто бы Джоана не выглядит как смерть, будто бы она не роняет из рук вещи и не погружается в микросны. Обычно Фабио заботлив, если речь идет об актерах, и он был заботлив с Джоаной все это время, но сегодня все словно бы разом ослепли, или же это Крис сходит с ума и видит то, чего нет. Непонятно. Сото лишь смотрит на совершенно вымотанную Акосту, пытающуюся застегнуть ремень на джинсах, и видит, что та какая-то нервная. Потому Пена понимает, что поднимать эту тему, скорее всего, не стоит. По крайней мере, не сегодня. — Я посмотрела его. — Осторожно говорит она, и Джоана наконец-то протягивает ремень через шлевку. — Кого? — Акоста расправляет кофту, сосредотачивая внимание на Крис, и у той в груди будто бы что-то сжимается, когда она видит потухшие, усталые глаза. — «Опасные связи», фильм. Я посмотрела его. Бианчи приподнимает брови, резко расправляет плечи, ее бледные губы сильно растягиваются, и она слишком резво садится напротив, а Пене кажется, что та упадет в обморок, если будет так резко двигаться. — Ну, и как он тебе, Крис? — Глаза начинают поблескивать, и Кристина чувствует себя очень странно, потому что вдруг Джоана стала такой возбужденной и резвой, хотя секунду назад казалось, что она мертва внутри. — Крис, не молчи. — Ну, он неплохой. — Сото нелепо улыбается, а Акоста сейчас выглядит какой-то раздраженной, и Крис окончательно перестает понимать ее эмоции. — Ты серьезно? — Она хмурится, мотает головой, что-то мычит, а после звучит так резко, что Пена вздрагивает. — О чем он, Крис? Джоана смотрит так пристально, словно прожигает в ней дыру, чуть наклонившись вперед и сжимая подвеску левой рукой. Кристина теряется. О чем этот фильм? Она, действительно, плоха в таких вещах и чувствует себя невероятно глупой по сравнению с Бианчи. — Ну, о мести, нет? — Она начинает быстро моргать, когда Акоста хмурится еще больше. — Бля, подруга, я не знаю. Я весь фильм пыталась понять, но, как по мне, Виконт и Мадам де Турвель ведут себя как идиоты. — И почему же? — Ну, бля, потому что Виконт - бабник, а Мадам де Турвель полная идиотка и дура, потому что он крутит ей, как захочет, а она продолжает страдать из-за этого сукиного сына. Почему она просто не может забить на него хер!? — Потому что она влюблена. — Крис замолкает - она очень-очень плоха в этих вещах. — Для тебя Виконт - бабник и сукин сын, а Мадам де Турвель полная идиотка и дура, но они влюблены, Крис. — Окей, тогда почему Виконт спит с другими женщинами и пытается затащить в постель еще одну? К тому же все это лишь дурацкий спор. Почему Мадам де Турвель ломалась, когда все было так очевидно, м? — Потому что Виконт самолюбивый и тщеславный человек, который осознает свою ошибку слишком поздно, а Мадам де Турвель - женщина, которая не хочет предавать свои принципы и свою добродетель. — Сото ощущает себя еще глупее, потому что ей далеко до интеллекта Джоаны. Это очевидно. — Я думаю, это история о любви. Но не такая, как голливудская, с хорошим концом, нет. Это история о сложной любви. Между сложными людьми, Крис. Кристине впервые за все это время стало стыдно за свою тупость. Она смотрела куда-то себе под ноги, понимая, что ее лицо сейчас невероятно красное. Как она могла не понять этого? Это же так просто! Все лежит на поверхности, но Сото даже так ничего не поняла. Она словно глупый котенок, которому кинули кусок мяса прямо под нос, а он не смог его найти. Пена обыкновенная тусовщица, куда ей до поиска глубинного смысла в книгах или фильмах, если Крис не может найти смысла даже в своей собственной жизни. Сото на секунду представила, как может выглядеть квартира Джоаны, ведь наверняка там есть огромные полки, заставленные книгами и дисками с раритетным и старым кино, пластинки с музыкой из шестидесятых, Пена даже не удивится, если там еще обнаружится патефон. Кристина слегка улыбнулась, а потом поняла, что сидит так уже, должно быть, очень долго. Ей нужно было что-то сказать, чтобы рассеять свое собственное напряжение, и она говорит, даже сперва не подумав, как обычно. — К черту любовь. — Крис моментально поднимает взгляд на Акосту, которая выглядит очень озадаченно и немного растерянно после таких неожиданных слов. — И почему же? — Она смотрит так пристально, вновь прожигая сквозное отверстие где-то в районе переносицы Пены, и Сото знает, что Бианчи не из тех, кто будет давить, но все равно отвечает. — Ну, не знаю, наверное, потому что это лишние проблемы, нет? — Неловко жмет плечами, когда Джоана закидывает ногу на ногу и скрещивает руки на груди, все еще внимательно вглядываясь, хмуря брови. — Она причиняет страдания и боль, а еще это сложно и большая ответственность, не знаю. — Да, но разве не в этом смысл? — Джоана закусывает ноготь на большом пальце, но тут же резко убирает руку ото рта. — Тебе больно, тебе хорошо. Ты разочарован, ты счастлив. Любовь — это море эмоций, в которых ты можешь утонуть или потерять себя, а может, и нет. Это своего рода риск — довериться кому-то, кого ты, возможно, плохо знаешь. И он, может, оправдается, а может, и нет. Ты не знаешь, чем все закончится, и в этом, наверное, и есть смысл. Жить настоящим, разве нет? У Крис мурашки от этих слов, и это так странно. Сото бы никогда не подумала, что Джоана может так рассуждать об этом. Рассуждать так глубоко. В любом случае ее слова кажутся Пене очень даже умными. А потом Кристина вспоминает про еще один скелет в ее шкафу, и глаза у Крис начинает неприятно щипать. Сото не знает, относится ли что-нибудь из этого к Элою, но это чертовски больно, потому что она говорит о любви так искренне, что Пене кажется, Акоста определённо знает в ней толк. Сейчас Бианчи создает впечатление человека, который действительно любит глубоко и искренне, и Крис вновь ощущает себя какой-то дефектной на ее фоне. Кристина никогда не любила, ей даже сравнивать не с чем. — Но главное, что ты больше никогда не одна. — Внезапно продолжает Джоана, и Сото задерживает дыхание, потому что ей кажется, что та хочет сказать что-то очень откровенное. — Даже если вы оба далеко друг от друга, ты все равно никогда не одна. Не одна, пока твоя любовь материальна, и ты в любой момент можешь коснуться ее. Кристина вздрагивает, ведь это прямая отсылка к Элою и его смерти. Если это не так, то тогда что это?! Джоана чувствует себя одиноко? Еще бы! Она потеряла любимого человека, как она еще должна чувствовать себя!? Сото начинает раздражаться от собственной глупости. И Пене так хочется обнять ее сейчас, погладить по голове и просто шептать всякие глупости, потому что Акоста выглядит такой поникшей, уставшей и потерянной. Крис больно видеть такую Бианчи. Она не хочет видеть ее такой. — Ты боишься быть одна? — Сото хочется дать себе крепкую пощёчину. Почему в таких ситуациях ее мозг прекращает работать? — Очень. — Раздается совсем тихо, и Пене даже показалось, что со всхлипом. Ей срочно нужно что-то сделать! — Я свободна на выходных, Джоана. — Что?.. — Акоста растерянно поднимает взгляд с пола. — Но ты же сказала, что… — Да, но все накрылось, вот. — Крис вновь жмет плечами, неловко улыбаясь. Бианчи хлопает глазами, и сейчас с этим удивленным выражением лица и приоткрытым ртом она вновь чуточку похожа на ребенка. — Так что ты хотела? — Ах, да, точно. — Джоана начинает неловко метаться, вновь закусывает ноготь на большом пальце, бегает взглядом. — Это очень странно просить об этом… — Акоста кидает неловкий взгляд на Кристину, и та приподнимает брови. — У меня есть знакомые и… — Бля, Джоана, ближе к делу. — Ты можешь пойти со мной, просто не хочу идти туда одна?.. Джоана снова мнется, трясет ногой и смотрит на Сото с такой надеждой. А у Пены не было ни секунды, чтобы подумать, ее губы вдруг открываются, и слова срываются как-то сами собой. — Да! Акоста смотрит совершенно шокированно, быстро моргает, и Крис радуется, потому что она больше не видит поникший взгляд, лишь удивленный, который медленно сменяется на радостный с искорками в темных зрачках на янтарном фоне. Бианчи улыбается, и эта улыбка так похожа на ту, что запечатлена на историях в инстаграме: нежная, спокойная, легкая. Она похожа и на ту, когда Джоана стояла на крыше, рассматривая глаза Кристины так внимательно, что казалось, будто бы она пытается залезть в самую душу. Так сосредоточенно-красиво и завораживающе. И Сото вспоминает этот взгляд с неким трепетом и теплом. Ей, действительно, нравится такая Джоана! Крис вписывает Джоане свой номер, прежде чем они расходятся по домам. Пена вновь предлагает Бианчи подвезти ее, а Акоста снова вежливо отказывается, и Кристина чувствует, как опять краснеет, когда та называет ее красоткой. По-доброму, как-то нежно даже. И сколько бы Бианчи ни называла ее так, Кристине все время кажется, что она никогда не сможет к этому привыкнуть и каждый раз будет ненавидеть себя за ярко покрасневшие щеки. А Джоана каждый раз будет улыбаться, смотря еще более пронзительно, топя свои руки в джинсовке, слегка оттопыривая ее по бокам. И Пене так нравится думать об этом «всегда».***
Крис никогда не пересматривала фильмы, но в этот вечер она действительно сидит перед ноутбуком и пересматривает «Опасные связи». Она не знает почему и сама удивляется, но, наверное, ей просто хочется взглянуть на историю под другим углом. И действительно, после слов Джоаны Виконт не кажется ей таким сукиным сыном, а Мадам де Турвель - дурой. И Сото, действительно, находит во всем этом смысл и смотрит сосредоточенно, сведя брови к переносице, пока ее телефон не начинает вибрировать у бедра. Неизвестный номер: ¿Крис?Крис: ¿Да?
Неизвестный номер: Значит, это все-таки тыКрис: ¿Ты думала, я обманула тебя?
Неизвестный номер: ну, может бытьКрис: Идиотка
Неизвестный номер: ЖабкаКрис: Так и запиши)
Неизвестный номер: Уже)Крис: Идиотка
Неизвестный номер: Так и запиши) А вообще, я по делуКрис: ¿?
Неизвестный номер: Насчет выходных Я узнаю время И напишу Позже Можем обговорить, где встретимся ¿Ок?Крис: Ок
Неизвестный номер: Супер) Спокойной ночи Красотка)Крис: Спокойной)
Крис просто не может не улыбаться как сумасшедшая, но почему-то ей кажется, что сейчас произошло что-то очень важное. Она не знает, как это объяснить, но такое чувство, будто бы они с Джоаной только что продвинулись в плане их общения. Будто бы Джоана стала доверять Сото самые сокровенные секреты, и это несказанно радовало Пену. Черт, она действительно похожа сейчас на маленькую глупенькую девочку, но она не в состоянии это контролировать. Это выше ее сил. Настолько выше, что она не сразу вспоминает про фильм, перечитывая переписку снова и снова, ощущая что-то очень странное и непривычное, но такое приятное, будто бы прямо под кожей. Кристина не знает, что это, но ей очень нравится чувствовать это сейчас, когда она переименовывает контакт на «Идиотка». И руки ее слегка трясутся от какого-то неожиданно нагрянувшего волнения. Она чувствует, как что-то меняется. Меняется со стремительной скоростью. Всё дело в ней или ее окружении? Причина в Джоане или в чем-то другом? Если начистоту, Крис без понятия, да и не особо она хочет об этом думать сейчас. Она лишь блокирует телефон, кладя его у бедра, зарывается в одеяло и нажимает пробел. Крис это очень как нравится.