Чёрная невеста

«Всматривайтесь в привычное — и вы увидите неожиданное. Всматривайтесь в некрасивое — и вы увидите красивое. Всматривайтесь в простое — и вы увидите сложное. Всматривайтесь в малое — и вы увидите великое» Разговор с Гаарой, как и неприятный допрос Иваши Татами в «Шукаку», положа руку на сердце, оставили, в той или иной мере, довольно-таки неприятный осадок. Такой, что, поздно вечером вернувшись домой, Наруто прошёл в ванную комнату, разделся догола и долго-долго отмокал в душе. Он бы, наверное, отыскал Саске — чтобы прижать к себе, крепко-крепко, так, чтобы ощутить всё его тело своим … И просто лежал бы с омегой в объятиях … Даже без секса … Просто лежал … Если бы не хотел и его испачкать той моральной грязью, которой он был испачкан. А ведь он считал, что его в этом мире уже ничто не способно сбить с ног! Исключая смерть отца и … заброшенный бассейн … Наруто судорожно выдохнул сквозь сжатые зубы, не обращая внимания, как обнажившиеся клыки задели губы и в рот попали капли воды, пополам с выступившей кровью. Продолжая анализировать. Самое страшное в этом было то, что подсознательно Наруто чувствовал, что это далеко не всё, не конец истории, и альфа-соулмейт внутри него рычал и бесился, злобно скуля и прося пощады … Потому что он действительно не знал, что ждёт их с Саске в конце этого пути … И, если бы мог, он бы отстранил омегу, запер, спрятал … Если бы только мог знать … от чего и от кого! Вот поэтому … Поэтому Наруто не стал потворствовать своему желанию … Видеть … ощущать … обладать … Чудом с туманными, чёрными-чёрными, затягивающими в плен, раскосыми глазами … Наруто зажмурился, начав улыбаться, и отстранённо замечая, как напряжение, стягивающее жилы и нервы в тугой комок, потихоньку отступает. Он окончательно успокоится, отмоется от этой грязи … а вот потом … может быть … И решится пойти к Саске. Ведь он так долго его не видел! Так долго … Целый день … Целый день, насыщенный событиями, он не видел Саске, а теперь вдруг ощутил такое одиночество, такую разлуку … Что хоть волком вой … И ему не стыдно в этом признаться! Не видел целый день, длинный, длинный, чёртов день! А как будто целую вечность … Словно он опять медитировал в горах … В одиночестве, борясь со своими дьяволами, слушая тишину и шёпот ветра, слушая негромкое пение сверчков, тоскуя и отрицая … Ещё не зная, не понимая, что всё это напрасно. Чёррт … Наруто несильно стукнул сжатым кулаком по мокрому кафелю. Смазал удар, сдержал стон. Неважно, что он там себе придумывает. Всё потом. Как он говорил? Когда он узнает всё. Возможно, это действительно будет новый отсчёт. Всему. А сейчас он просто пойдёт … Пожелать спокойной ночи. Если … если за чертой останется только одна, единственная, бесспорная истина … Навсегда. Саске — омега для него … Наверное, все прошлые и предстоящие невзгоды превратятся в ничто. Ведь, правда, мой и только мой … Саске?! Улыбка альфы стала ещё шире. Вода продолжала течь. Пока подсохшая кожа спины не покрылась мурашками. Только тогда он перестал бездумно стоять, упираясь руками о стену, и, нажав на кнопку термостата, выключил воду. Энергично встряхнулся, внимательно наблюдая, как капли воды разлетаются в разные стороны, и решительно потянулся за полотенцем, также решительно начиная растираться. Как говорят мудрые люди … Время не ждет никого. Поэтому он не будет откладывать на завтра то, что он может сделать сегодня. Сейчас. В эту, отдельную, минуту личного счастья. Для него и для Саске. Пусть всё то, что рассказал ему Гаара … То, при чём присутствовал тот кареглазый альфа, почему-то неприятный ему … будет потом. Наруто сознательно дистанцировался на этой, довольно неудобной и неприятной, мысли. О кареглазом альфе, в последнее время, словно прилепившемся к его другу, как липучка. Его, Наруто, память, ещё не подводила своего хозяина. Выстраивая, едва он видел этого альфу, мрачную, душную ассоциацию. Прохладный, пересечённый изломами теней, коридор Отделения для омег «Kaie Hospital». Он — и двое альф, одного из которых он уж точно не хотел бы не то что, знать, да и видеть никогда … Только, как, издевательски напомнили ему … В этой жизни Его он не забудет, даже если пропишет себе амнезию. Учиха Итачи. Старший брат его омеги. С клановыми чертами элитной породы Учиха. Породившими это маленькое чудо … Учиха Саске. Который, даже будучи изгоем собственной семьи, был похож на их чёртов Клан, как ни крути. И этот … В «Шукаку». Акасуна но Сасори … Лучший друг Итачи. Он, Наруто, не лез к Гааре … Не спрашивал. Почему. Почему этот … был с ним, так же, как и тогда … Когда стоял рядом с Учиха-старшим. Потому что однажды Менма ему сказал: — У Собаку но свои методы, но он мой друг. И Наруто безоговорочно поверил слову брата. Если Менма ставил Гаару вровень с собой — он тоже это сделал. Поэтому и решил оставить всё, при чём присутствовал этот странный, неприятный, тип, на потом … Реально на потом … Потому что сейчас … Он поплотнее запахнул полы юкаты, на ходу зафиксировав поясом, мимолётно дотронулся до губ. Против воли, перед глазами раз за разом промелькнули картинки … Очень соблазнительные картинки. Как он подходит к дверям комнаты Саске. Негромкий, аккуратный стук. Едва слышное восклицание омеги … Конечно же, приглашение войти. Ведь он же не разбудил его? Воображение решило, что нет. И, конечно же … Едва он перешагнёт порог … Оби соскользнёт с мощных бёдер альфы, являя во всей красе его желание … И тогда … Возможно, они будут не только лежать рядом, близко-близко, словно два безгрешных непорочных ангела, знать не знающих слова такого … секс. Он улыбался. Неосознанно прибавляя и прибавляя шаг. В конце концов, даже во время схватки можно остановиться на миг — и этот миг будет просто-напросто значить то, что они будут вместе. Возможно, именно ему нужен этот миг, чтобы укрепить свои силы, подпитать своё расшатанное, такое хрупкое … умирающее и возрождаемое, словно Феникс из пепла, доверие? Покачав головой, Наруто остановился перед дверями в комнату омеги. Возможно. В их с Саске мире возможно всё. Он остановился, сам удивлённый своему порыву — ведь только что шёл по коридору, разве что, не срываясь на бег, так его внутренний альфа рвался к своему омеге … Внутренний альфа … Он сам, чёрт побери! И стоит, вот уже не одну, две, три минуты, положив руку на сердце, продолжающее беспокойно биться в груди, настойчиво толкая кровь, и словно, одновременно с самой важной своей функцией, не менее настойчиво предлагая своему хозяину войти внутрь. Наруто, бессознательно, протянул вперёд руку, лаская гладкую поверхность дверных створок — как раз, незадолго до того как Саске второй раз вошёл к ним в дом, ма затеяла небольшой ремонт. И самое первое, что сделала Кушина-сан, перестроила комнату омеги. Сделав её полностью в стиле древней Японии. Альфа нежно провёл по веточкам расцветающей сакуры, очертания которой были видны вдоль обеих створок раздвижных сёдзи. Облизнул клыки, машинально проглатывая тягучую слюну, продолжая думать о том, кто сейчас был так близко от него. Протяни руку и … Войди. Кивнув сам себе, Наруто решительно распахнул сёдзи, сам себе противореча, ведь мысленно он стучался! Распахнул, готовясь сто раз попросить прощения за нарушение личного пространства Саске, но … … Этого не потребовалось. Потому что с первого взгляда он понял, что Саске в комнате нет. — Что за …? Взывая к своей логике. Ведь уже поздно, так? Он — альфа, он работал, потом ездил по своим важным делам … Но Саске?! Ничего не понимая, он тщательно обошёл апартаменты, высматривая, анализируя. Сам себя сердито одёргивая — ведь это не тюрьма строгого режима, а Саске не заключённый? Да и он, уезжая из дома, не отдавал никакого приказа, не запирал омегу под замком? Ведь так? Задумчиво оглядываясь, Наруто продолжал размышлять. Он, разумеется, не требовал от Саске многого. Даже отметая прочь все те претензии, что накапливались, подобно снежному кому, раз за разом, он не заподозрил ничего дурного, довольно поздно вернувшись домой. Пусть никого дома и не было. Он — подсознательно, знал, чувствовал, что Саске, именно Саске, дома. Грустно, но факт. Как в тот, во всех смыслах, неудачный вечер … Когда он верил, что Саске дома, а того уже там не было … Мог ли он … ошибиться? Снова? Альфа качнул головой. Нет! Нет … Наруто ещё раз осмотрелся. И, наконец, увидел то, чего не увидел сразу. Благодаря всех известных богов и демонов. Что никто из них не дал ему усомниться в своём омеге. Не дал предательской мысли «может, когда я был в душе», укорениться семенами злой подозрительности, насмешливо напоминая все эти параллели. Смятая постель омеги, не сохранившая тепло тела, действительно остыла давно. Не так, как если бы тот, кто метался по спальному месту, не вскочил и не вышел куда-то недавно. Буквально несколько минут назад … Сглотнув, Наруто потянул к себе простынь. О чём он? Всё пытается как-то оправдать увиденное … Мол, а вдруг? Вдруг они с Саске разминулись, пока он стоял под холодными струями душа? Вернулся … Не потрудился проверить … А сейчас накручивает себя, придумывает … Он повернул руки ладонями вверх, огладил большими пальцами кусок полотна. Нахмурился, рассматривая впитавшиеся в лён небольшие, едва заметные, смазанные пятнышки крови. Жадно вдохнул, отдавая себе отчёт об увиденном. У Саске … Он, смяв простыню, машинально отбросил её назад. Быстро шагнул в коридор, оглядываясь. Что он подумал? Какие прегрешения чуть было не повесил на омегу? Глаза альфы всмотрелись в хорошо знакомый поворот. Ведущий туда, где, по-видимому, мог быть Саске. Он там потому, что ему плохо. Омега ушёл в единственное место, где его ждал покой. Так, как он был в горах — четыре года назад. А у Саске был садик. Наруто кивнул, продолжая незримый разговор с самим собой. Возможно, им обоим необходимо личное пространство. Но не тогда, когда есть так много недосказанного и нерешённого. Вздохнув, Наруто осторожно прикрыл за собой сёдзи и быстро пошёл вперёд. Он знал, что ма, после того, как Саске покинул их особняк, велела приходящим садовникам, на территории приусадебных земель, огородить тот участок, что был выделен под так взлелеянный омегой садик. Чт̀о делала Кушина-сан там, когда выбирала выходные дни, и не была загружена делами в своей Галерее, альфа примерно представлял, но не спрашивал, а мама-омега таинственно молчала. Разве что всё встало на свои места … Когда он, уже много времени спустя, своей волей забравший омегу из «Пещеры» и той небольшой квартирки, нашёл Саске в его любимом садике … Омега был там, там, где и должен был быть, хотя бы сейчас он мог так подумать! И ма … Кушина-сан словно всегда знала, что Саске вернётся. Рано или поздно, но … Он приподнял повыше взятый им один из двух небольших фонариков, оставленных около тщательно выметенной дорожки, сложенной из ровно выложенных и аккуратно выточенных, камней. Наруто свернул чуть в сторону. Ноги альфы бесшумно ступали по гладкой поверхности, безошибочно выбирая путь. Он двигался в том направлении, где раскинулся участок земли, когда-то отведённый Кушиной для садоводческих экспериментов бывшего Учиха. Оставалось только дивится, как и когда, Кушина-сан успела действительно привязаться к Саске! Если … Он, на ходу, огляделся. Мало фонарика — ма распорядилась расположить садовые светильники, вдоль всей дорожки. Каким-то неподвластным для него, альфы, омежьим инстинктом, угадав, чьи ноги будут ступать по холодным камням в тёмное время суток! Она, ма, лучше понимала Саске, чем его собственный соул. Он, мельком, оглядел небольшую часовенку. Достаточно небольшая, чтобы вписаться в концепцию сада, и, в то же время, достаточно вместительная для фонаря, обычно загорающегося вечером. Наверное, это первое, что приходило на ум, когда взгляд ласкал очертания строения. Невольно представив себе, что так думает Саске, Наруто почувствовал, как сердце забилось сильнее. Конечно. Это же … Всё о Саске. И, наверное, кто-то незримый реально всё предугадал. Почти сразу добавив «элемент релаксации» для обострившихся нервов! В любой час, в любую минуту … Усмехнувшись, он снова прибавил шаг, скользнув взглядом по слегка замедленному движению сиси-одоси чуть сбоку от дорожки. Плавно и неспешно склонялся вниз бамбук, слышался всплеск воды. Монотонный стук бамбука о бамбук, вода, неторопливо переливающаяся через край … действительно, то, что так необходимо для обретения утраченной гармонии! И тихонько звенит музыка ветра. Отгоняя прочь злых духов и усмиряя демонов. Приостановившись, Наруто свободной рукой отёр внезапно выступивший пот, и вдруг увидел омегу. Там, на скамейке, около «Гряды водопадов» — ещё одно новшество, внесённое Кушиной, и, видимо, пришедшееся Саске по вкусу. Саске — он невольно попал в круг света, падающий от фонаря Наруто, сидел на скамейке, поджав под себя голые ноги. На омеге была тоненькая, почти прозрачная, маечка-туника с разрезами по бокам, едва ли до середины бедра, хорошая вещица для сна, для тёплой, уютной постели, но явно не для прохладной погоды. Но … ему, видимо, было не до этого. Всю картину альфа охватил в одну секунду, но не успел ни удивиться, ни рассердиться столь легкомысленному наряду, особенно в свете обнаруженных фактов. Его зацепило другое. Услышав шаги, Саске посмотрел на подходящего каким-то пустым взглядом, и было непонятно, осознал ли он то, что к нему кто-то подходит? Или грезит наяву? Потому что омега продолжал рассуждать вслух. Распущенные волосы трепал ветер, отдельные пряди лезли в глаза, в рот, но он даже не поправлял их, не реагируя никак. И повернулся на шаги чисто машинально, смотря сквозь альфу так, будто того не было вовсе. Саске действительно разговаривал сам с собой. — Я всё испортил. У меня не хватило ума! Терпения! Почему? Почему я не могу быть настоящим Учиха? Мама … Отец … Я ведь так старался … Старался! Очень! И всегда … всегда подводил … всех … Портил … Наруто невольно вслушивался в те невнятные слова, которые произносил омега — учитывая, что было поздно, когда он обнаружил отсутствие омеги в комнате, и они находились в задней части обширного здания, все дневные звуки, так или иначе, поглощались вступившей в свои права ночью и разлитой вокруг темнотой. А свет фонаря и светильников … Были просто-напросто антуражем, фоном. Он выдохнул, машинально отмечая, как изо рта вылетело небольшое облачко пара. Как спросил его этот до желудочных колик, бесячий, или неприятный во всех смыслах субъект, почему-то защищаемый Собаку но? — Вы полностью контролируете своих многочисленных подчинённых? «Вот же … !». Наруто покачал головой, всматриваясь в бледное лицо напротив. Иронично подумал, что он не может контролировать даже своего собственного супруга, так стоит ли обижаться на подобные замечания? — Намикадзе Наруто! — сурово одёрнул себя, перестав издевательски смеяться над своей очевидной беспомощностью, — Тебя задели слова этого недоальфы или то, что он был, есть и остаётся другом Учиха Итачи?! И негромко, чтобы не испугать замеревшего в оцепенении омегу, окликнул того, приложив усилия, чтобы от природы грубый голос прозвучал в оглушительной тишине как можно нежнее: — Саске! Может быть … Ты вернёшься в комнату? Холодно … А ты … ты как следует, не оделся. Он справедливо рассудил, что Саске, погружённый в свои непонятные размышления, либо так и не обратит на него внимания, как не обращал по сию пору, либо всё же заметит его появление. То, что это не лунатизм, он знал точно. Ещё в больнице ему подробно объяснили. В «Kaie Hospital», объясняя причины несчастного случая и стараясь оправдать свой непрофессионализм, упирали на явно подорванную психику омеги. Но, даже если, помимо больничных неурядиц, брать во внимание неприятный разговор с Неджи, как всегда, влезшего в его, Наруто, личную жизнь, и учитывая признание самого Саске … говоря по чести, что с ним творится, было не совсем ясно. Или он отказывался назвать вещи своими именами?! Вздохнув, он, как можно мягче, добавил:  — Пожалуйста … И вздрогнул, услышав резкий, испуганный, крик. — Не ходи в ликорисы, Наруто!!! *** Тем временем «неприятному», как обозначил его Намикадзе, альфе, тоже было о чём подумать. И, как водится, мысли были странные, запутанные, и абсолютно не похожие на обычные размышления о неразделённых чувствах. В последнее время Сасори обнаружил, что практически не вспоминает Итачи. Хотя раньше старший Учиха не покидал его мысли, наверное, «двадцать четыре на двадцать четыре», как любила приговаривать бабушка, обсуждая с приятельницами очередное «мыло». Возможно, потому, что он стал встречаться с Гаарой? Подумал и замер. Так странно прозвучал этот, вполне себе невинный, вопрос. Как он подумал? Встречаться. С Гаарой. Вот серьёзно?! Разве он не отпирался, когда Дейдара издевался над их с Итачи привязанностью друг к другу? Уверяя — прежде всего, себя, что это просто очень близкая дружба. Они же … Они же альфы! Что абсолютно не препятствовало его грешным, запретным мыслям … Мечтам … желаниям … То, что тянуло его к Итачи, это было невыносимо, но справиться с этим он, Сасори, так и не смог. Даже если замечал, порой, в глазах Дейдары мелькающую отчаянную, лютую, тоскливую, непонятную злобу. Он бы мог, набравшись храбрости, назвать это чувство ревностью … Если бы так страшно не боялся потерять всё. Иллюзорное представление о том, что они продолжают дружить. Он и Итачи. Он и Дейдара. Они все. Поэтому … лучше оставить всё, как есть, избегать любых намёков наедине с Итачи … И делать вид, что ничего не понимаешь, когда у Тсуккури срывает крышу. Впрочем … Дейдара сейчас болен. Так болен … Полностью не восстановился после той драки с Наруто. Ему ли, Сасори, не знать, что самым страшным в их мире является бой альфы с альфой. Не стычка «проверю-ка я твою храбрость». А самая серьёзная схватка. Когда альфа не просто хочет убить другого альфу, а хочет стереть его с лица земли, как вид. Опять же, бабушка … Она говорила … Что этот дикий инстинкт дремлет внутри сущности любого альфы, но пробуждается редко. Даже мгновенно вспыхивающие ссоры юнцов из-за смазливых омег туда зачесть нельзя, хотя раны после подобных стычек впечатляли. Ей, всю жизнь проработавшей в больнице и перелатавшей этих самых буянов … не знать? И, тем не менее … когда в альфах просыпался «зов древней сущности» … так мягко, осторожно подбирая выражения, называла подобные последствия бабуля Чийё … Это было страшно. Потому что в большинстве случаев погибали оба. И — также в большинстве случаев, погибали и омеги … Тогда в сводках это замалчивалось, и медики-беты давали подписку о «неразглашении». Ещё хуже выходило, когда образовывались пары «альфа/альфа». Как правило, если подобные пары «не справлялись», результат, по сути, мог быть столь же плачевным. Подозревала ли бабушка о его тайной страсти? Рассказывая эти истории? Или просто … за годы тяжёлого, нервного труда … накипело …? Он не знал … Да и уже не спросишь … И, к сожалению, Сасори понимал только то, что изменить свою природу не в силах. Наверное, природа что-то напутала в его генах, сделав так, что из сотни омег, нежных, покорных, едва не падающих к его ногам … Его глупое сердце выбрало самый неприступный приз. Даже если это — запрещено. И, вместо того, чтобы, вняв голосу разума … Почему он, то и дело, ищет повод для ещё одной встречи с Собаку но?! Мало Итачи-сана?! — Да … Проклиная себя за мгновенно вспыхнувшие щёки, Сасори попытался начать мыслить строго рационально. И прежде всего мысленно отчитал себя, ругая самыми отборными ругательствами, спасибо бывшему сокурснику, Хидану, что был в этом профи. В конце концов, они с Гаарой встречаются по делу … А то, что так часто … опять же, им надо было многое выяснить … Тем более, оба люди занятые … когда ещё выбрали бы время? Однако Акасуна так и не смог придумать достойную отмазку, почему, когда он увидел в дверях знакомый силуэт, его неуспокоенное сердце обрадованно сжалось и ухнуло вниз, зашедшись в радостной, странной дрожи?! И, прежде чем он успел взять себя под самоконтроль, Сасори слишком живо замахал рукой, привлекая внимание Гаары. Гаара, не слушая администратора «Кагара хэби», практически отмахнулся от того. Не слушая, уверенно направился к столику, не сводя глаз с кареглазого альфы. Сасори сам не заметил, как привстал навстречу, невольно улыбнувшись, и, в который уже раз, сам не знал, зачем это сделал. Они же не друзья, чтобы так радоваться? Не враги … нет, конечно, нет … Или уже нет? Кто-то, навроде союзников … Он понял, что запутывается всё сильнее и сильнее, но, опять же, уже не хочет заниматься самокопанием. Они просто нашли общий язык. Вот и всё. Договорившись с самим собой, Сасори выразительно махнул последний раз рукой, чтобы как-то оправдать слишком явную радость от встречи. Учитывая, что они, после «Шукаку», не виделись с Собаку но не так уж и долго. — Я был прав! Я же говорил! Забывшись, он потянулся вперёд, машинально отодвигая для Гаары стул. Продолжая говорить: — Он поверил или нет? Меня ты, помнится, попросил уйти … Мол, вам надо кое-что обсудить, не имеющее к нашим поискам никакого отношения … Но я всё равно знаю, что твой дружок … Слишком быстро уехал тогда! Гаара, не заметив, облизнул губы, не заметив также, как Акасуна устремил на них слишком пристальный взгляд: — Было поздно, и я отослал Наруто домой. Впрочем, он итак хотел всё обдумать. Всё услышанное. Понаблюдав с минуту, усмехнулся, насмешливо добавив: — Я специально организовал эту встречу, учитывая твой обиженный вид. Словно у старшеклассника, считающего себя взрослым, но отправленного спать. Сасори вспыхнул, и даже приоткрыл рот, чтобы произнести что-нибудь резкое, но Гаара, внимательно наблюдавший за его реакцией, нажал на диктофон, незаметно вытащенный из кармана вопиюще дорогих брюк: «… Меня попросили сделать это. Я был на мели. У меня были кредиты. В конце концов … Это такая же работа, как любая другая. — Подработка, — услышал Сасори свой собственный голос. И голос Гаары … В самом деле … или ему, помешанному на Итачи, а теперь, видимо, начавшего переклиниваться на другого … Модуляции голоса Собаку но … показались … радующими слух … И заставляющими сердце … биться сильнее обычного … И … волнующие … ещё кое-что?! Сасори почувствовал, как краска медленно покрывает щёки. Особенно учитывая, как пристально смотрит на него Гаара. Он сделал вид, что слишком внимательно вслушивается в запись. И не замечает, что, чёрт возьми, в тот момент, когда у него перехватило дыхание и он покраснел, как безмозглая школьница … Гаара великодушно нажал на «паузу»! Щёлк. Этому альфе, в самом деле, надо поставить памятник при жизни. В тот миг, когда Сасори едва не провалился под землю со стыда, Собаку но нажал на «воспроизведение». — По делу, пожалуйста, — снова услышал он голос Гаары. Минуту ничего не происходило, наконец, глухой голос неуверенно уточнил: — Но это зачтут как сотрудничество? И мне не припаяют … эм … — Соучастие в изнасиловании. — Ччто?» Гаара нажал отбой. Слушать было … По-прежнему странно. Что в первый раз, когда они нашли это «чудо природы». Что и сейчас, когда он, наверное, в тысячный раз, прокрутил эту запись. Хотя ведь именно он упрямо твердил Наруто, что тут что-то не так … Что-то нечисто … А почему-то сейчас чувствовал себя задетым. Особенно вспоминая, какими злорадными взглядами награждал в тот самый, первый, раз, его персону сидящий напротив красноволосый демон. Что, конечно же, и подавно не способствовало хорошему настроению. Ни тогда, ни сейчас. Особенно напоминая, что он, любящий всё держать под контролем, опять что-то упускает! Сасори вытянул перед собой руки, сложил их в «замочек»: — Ну и к чему мы снова слушаем признания этого жалкого отброса? Не выдержав, Гаара полез за сигаретами. Словно не заметив, Сасори продолжил ехидничать: — Помнится, я предложил тогда предъявить эту самую запись твоему Намикадзе. Однако ты почему-то медлил. И только тогда дал «добро», когда он сам предложил свою кандидатуру. И только после этого ты приволок в «Шукаку» нашего раскаявшегося протежэ. Ха, а помнишь, что ты сказал? После того, как я едва не отравился дымом, подавившись из-за того, что ты отказался это сделать? — Зная Наруто, он вполне мог объявить, что запись смонтирована, — угрюмо ответил Гаара и добавил: — Я слишком на него давил. — Какого чёрта! — разозлился Сасори. Ему вдруг тоже захотелось закурить. Послав, куда подальше, мысль, «а не получится ли, как в тот день», он достал свои любимые. Про которые чёртов Дейдара любил подначивать, что это дамские. Слишком слабые. Желая отвлечься, он поспешно затянулся и выпалил: — Тем не менее, Наруто-сан сам позвонил тебе и сам захотел услышать, наконец, то, о чём ты ему так упорно твердил. Странно, что ками сжалились над этим глупцом и дали нам столько подсказок, включая безошибочный, живой, аргумент! Учитывая, что ты наотрез отказался демонстрировать эту запись. Вот скажи, Гаара, почему всё же ты так упёрся? Гаара поставил руки «домиком»: — Не люблю повторять дважды, но ради тебя сделаю исключение. Наруто бы решил, что запись смонтирована. — Да почему?! — возмутился Сасори. — Это же безошибочно! Учитывая, сколько всего мы с тобой обнаружили … Даже тот факт, что у твоего распрекрасного Наруто прореха в службе охраны! — Почему, спрашиваешь? — усмехнулся Гаара: — И почему принято считать, что прерогатива быть недогадливым, только омежья? Да потому, что я всегда защищал Саске. Так уж вышло … А ты — друг его старшего брата. Странная компания, не находишь? Сасори так и вспыхнул. — Бред! Рассердившись, он со злобой принялся тушить сигарету, вдруг расхотев курить. А Гаара невольно залюбовался его рукой. Сильные, немного нервные, пальцы … Этому бы альфе вращаться в сфере искусств, а не связываться с Учиха … О чём он, блять, думает?! Гаара постарался отвлечься. В конце концов … Он тоже не безгрешен. Сасори, хорошенько обдумав ситуацию, решил, что зря вышел из себя. Ну, отказался Гаара демонстрировать Наруто ту запись. Зато … когда он, лично он, предложил приволочь сволочь живьём … чтобы этот урод слово в слово повторил то, что записал бездушный механизм … Судя по реакции, Наруто поверил. Он сам не заметил, как проговорил вслух все эти слова. — Да, ты оказался прав, — неконфликтно согласился Гаара, не подозревая, какой райской музыкой прозвучало это для самолюбия Сасори! А уж когда … Бирюзовоглазый альфа достал из пачки сигарету … Взамен той, распушённой в пепельнице в «табачный прах» … … Сасори неожиданно возбудился. Посмотрел прямо на того. Дерзко усмехнулся, обнажая клыки: — Думаешь, откажусь? И нахально взял сразу две. Отстранённо подумав … Их сотрудничество … если так можно обозначить их встречи … Всегда сопровождалось грызнёй. На пустом месте. Вот как сейчас. Сасори бесила эта манера Гаары держаться так, будто он априори знает больше него; даже этот компромат, с таким трудом раздобытый Акасуной, Гаара умудрился сразу же превратить в ничто! А потому, что он, Сасори, не подумал, что просто записи недостаточно. Он злобно затянулся, продолжая размышлять. Нет, в самом деле, он хотел перерезать глотку этому дерьму Иваши, если бы не осознал, что, на самом деле, движет им! Он до сих пор … пытается отмолить свои грехи, вот что. И ещё одно. Это абсолютно не поможет ему завоевать сердце Итачи. — Твою мать! Вспыхнув, Сасори в отчаянии стукнул по столу, тупо наблюдая, как падает на пол пепельница и разбивается на осколки. Только, видимо, его сердца. Потерявшись в ощущениях, он воскликнул снова, повторяя одно и то же ругательство: — Твою мать! Твою мать!!! Стакан с недопитым саке полетел туда же. Задев официанта, испуганно замершего с останками пепельницы в руках. Гаара достал платок: — Всё в порядке. Делайте свою работу. Мой … друг, — выразительный взгляд в сторону онемевшего Сасори, уже раскаивающегося за свою несдержанность, — успокоился. Он просто немного нервничает. — Мы уже друзья? — не сдержался Сасори, когда официант, щедро снабжённый обещаниями «всё в порядке», исчез от греха подальше. Гаара улыбнулся краешком губ: — Твои предложения? Сасори растерялся. Его что … клеют? И растерялся ещё сильнее, когда Гаара, нагнувшись через стол, произнёс будничным тоном: — Если ты пойдёшь со мной в Отель, я скажу, о чём мы говорили с Наруто, когда ты ушёл. — Че … чего? Акасуна но Сасори действительно считал себя достаточно проницательным человеком. В конце концов, именно он раздобыл эту инфу, в какой-то мере обеляющую младшего Учиха, ну, во всяком случае, отчасти. Он просто отбросил прочь всякие моральные сентенции на тему «… но было же». Учитывая их беседу с Дейдарой. Даже тот факт, что подростковую влюблённость Саске в последнего со счетов не сбросишь. Альфа решил попробовать помочь … а, заодно и обелить себя, что уж … Сколько раз, в бессонные ночи, он убеждал себя в том, что, если он сможет разобраться в причинах произошедшего … Он успокоит свою совесть раз и навсегда! Кто ж знал … что это расследование … многое что, изменит! И вот сейчас молодой человек сидел и едва ли не впервые в жизни не знал, что сказать на такое наглое предложение. Недвусмысленное, циничное, похабное … да список можно было продолжить, при должном умении и желании, до бесконечности. Но желания не было. А то, что наглое … это точно. И это, пожалуй, единственное, что зацепилось в обомлевшем сознании Сасори. Замерев, он исподлобья уставился в наглые бирюзовые глаза. Неужели … Так явно видно, чего он хочет? И ещё … Этот псих … он что … смеётся?! А Гаара и вправду смеялся, сначала пристально следил за реакцией Акасуны, потом с секунду ещё позволил себе насладиться моментом и … заржал. Откидываясь на спинку кресла, свободно, ничуть не смущаясь, развалясь и смеясь!!! — Блять, да в чём твоя проблема?! — не выдержал Сасори. Гаара мгновенно оборвал смех. Сцепил руки в замочек. Небрежно так ответил, будто это у Сасори с мозгами напряг: — Я пошутил. Сасори с шумом втянул воздух, специально с силой втягивая порцию ноздрями. Мозги прояснились. Стало спокойно, злость ушла. Азарт. Вот что внезапно почувствовал Сасори, где-то стороной удивляясь и мгновенно беря эмоции под контроль. В конце концов, он знает, с кем имеет дело, но и сам не маленький, знает, почём фунт лиха … И прямо сейчас даст это понять. Улыбнувшись, но так, дежурно, без тепла, он холодно поставил точку: — А я согласен. — В смысле? — удивился Гаара. Для человека, любящего, чтобы играли по его и только его правилам, он показал удивление и Сасори тут же этим воспользовался. Снова улыбнувшись, скопировав улыбку с подсмотренной как-то улыбкой профессионалки в одном боевике, выдал: — Поехали в Отель. Прямо сейчас. Презики, надеюсь, у тебя есть? Или мне купить? Мы альфы, конечно, никто не залетит. Но безопасность — прежде всего! И потом, мало ли … Так что? Есть? Нет, похоже? Я куплю! Я видел, внизу есть киоск, про … — Так. Спокойно. Мы никуда не едем, — Гаара решил-таки перехватить инициативу. Он начал злиться, сам не понимая, почему, поэтому тоже вздохнул пару раз. Ни дать ни взять, уроки самоконтроля. И тут Сасори его добил: — Расслабься. Я тоже пошутил. Тут он воспользовался молчанием и улыбнулся практически обычной, нормальной улыбкой, если бы она не была столь приторна: — Я мог бы еще с пять минут покривляться … Выбирая нам место веселья … Делая вид, что не понимаю твоих намёков про пошутил и хватит идиотничать, но мне надоело. Ясно?! Вообще скажи спасибо, что козлом не назвал! В одну секунду ладонь Собаку но, на удивление широкая и крепкая, прижала ладонь Акасуны к столу, да так сильно, что он почувствовал себя препарируемой бабочкой, которую профессиональный ловец пришпилил к поверхности. Он сузил глаза, посылая предостережение. Всё-таки испуг был не такой сильный, чтобы Сасори не успел прийти в себя. Хотя ладонь высвобождать не стал, только уставился на их с Гаарой руки … Гаара тоже перевёл взгляд туда. С минуту подержал ладонь Акасуны, потом скользнул большим пальцем вдоль пленённой конечности, сумев каким-то дьявольским движением пробраться вниз и погладить более нежную кожу нижней части ладони. Потом медленно, с какой-то ленцой выпустил захваченную добычу и также внезапно в последнюю секунду, когда Акасуна думал, что всё, цепко подхватил и, поднеся к своим губам, поцеловал. Сасори покраснел. Наверное, от злости. Особенно когда обнаружил, что этот альфа … не просто оскорбил его своим возмутительным предложением; проявил силу и в конечном итоге вообще осмелился поцеловать ему руку, словно … одним словом, посмел! Этот альфа … посмел, одновременно с поцелуем, вложить ему в руку … Закусив губы, Сасори, не зная, то ли вскочить, опрокидывая стол и, тем самым, упасть в глазах Гаары ниже плинтуса, то ли затолкать ему в глотку вот это … Он разжал ладонь, злясь, и в то же время с невольным восхищением, рассматривая кандзаси * с ярким багряным цветком в виде изогнутого скорпиона и россыпью алых, словно кровь, небольших бриллиантов на украшающих заколку посеребряных нитях. Право слово, он смеётся над ним. Но … … Но он тоже не привык оставаться тем, за кем второе слово. Во всяком случае, безоговорочно — только Итачи. Только для него. Пока или нет … он ещё об этом не задумывался. Важны ощущения. Сасори самолюбиво нахмурился. Процедил, серьёзнее некуда: — Всё ради только одного омеги? Выходит, так? Гаара потёр подбородок, задумчиво так. Поднял глаза: — Выходит, так. Мне опять напомнить, что поход за справедливостью начал именно ты, и все невидимые простому глазу, ниточки расследования, так или иначе, свелись именно к этому омеге, а уж потом … так уж вышло, к моему другу? Сасори тщательно обдумал вопрос. Самое интересное, на поверхности выглядело именно так, как сказал Гаара. Далее следовали всякие психологические заморочки, и вдаваться в них, если уж начистоту, он не собирался и не хотел. Достаточно того, что он пришёл ко всему этому из-за своих «загонов». Кивнул головой, заметил сердито: — К кому там тянутся эти нити, не будем спорить. Просто доведём до конечной точки то, что объединило нас, и разбежимся в разные стороны. Согласен? Гаара тотчас заухмылялся, ни дать, ни взять, альфа в своём «охотничьем» репертуаре! — Звучит, как в мелодрамах, когда прекрасная омега предлагает своему … ухажёру так поступить по каким-то там, надуманным сценаристами, причинам … Не находишь? Сасори сам не понял, как и когда, начал играть по правилам этого ублюдочного … Из орды Наруто и иже с ним. Особенно сбился со счёта, сколько раз он краснел, во время обычного разговора! А всё этот … — Саске, — имя омеги, из-за которого он и попал в этот переплёт, вылетело изо рта прежде, чем он сообразил и остановил свой язык. — Почему ты так поверил, что в этой истории с изнасилованием было именно изнасилование, а не подростковая влюблённость, получившая, наконец, свой долгожданный приз? Даже учитывая плёнку с записью? Ведь сначала ты поддался на мои слова … А уже потом … Мы с тобой добрались до того дня … вернее, узнали, как всё происходило в тот день, чтобы начать сомневаться в произошедшем? Гаара вздохнул. Долго молчал, прежде чем заметить: — Мы, альфы, слишком собственники и слишком недоверчивы от природы. Не каждый способен поверить в … То, что видишь своими глазами, не всегда то, что видишь. Не всё так, как это выглядит со стороны, даже если и выглядит именно так, а не иначе. * Традиционные женские украшения (заколки) для волос. Делаются из древесины сакуры, самшита, магнолии и покрываются лаком, могут быть из золота, серебра, а также позолоченные и посеребрённые. Как правило, носятся с кимоно. Одна из причин, почему Сасори разозлился)