Смешарики. Как все начиналось

Пин быстренько оценил обстановку. Он прошелся по долине, подыскал себе подходящее место у пляжа, и принялся рисовать чертежи. Вначале он изобразил на бумаге новый самолет. Лосяш, сидя рядом с ним, давал советы, пытался поправлять, все это на русском; Пин же терпеливо кивал головой, даже не пытаясь вникать в смысл услышанных слов. Он был слишком занят работой. Совунье пришлось принять в дом еще и Ежика, но он особых проблем ей не доставлял. Тихий, спокойный, он обычно сидел на табуретке и разглядывал в книгах картинки. Карыч часто где-то пропадал, его почти не было видно. Крош же все пытался найти себе какое-нибудь интересное занятие. — Ежик! Ежик сидел рядом с Пином, рисуя палочкой на песке разные узоры. Крош неуклюже приблизился к нему. — Ты сбежал из дома? — удивился Ежик. — Нет, — надулся кролик. — Совунья… з-зяла меня сь собой собийать… землянику. Но это не важно. Важно др-ругое! Крош выхватил у друга палочку и принялся что-то чертить на песке. Ежик внимательно следил за ним. Крош изобразил несколько деревьев, похожих на елки. — Лес! — торжественно сказал он. Ежик непонимающе посмотрел на него. — Лес! — нетерпеливо повторил кролик. — Мы пойдем в лес. Вечейом. Ежик испуганно посмотрел в сторону Пина, который в этот момент пытался соединить какие-то железяки. — Тише, Крош! — взмолился Ежик. — Да ладно! — протянул Крош. Пин повернул голову в его сторону, улыбнулся и помахал кролику крылом, не вслушиваясь в их разговор. Потом вернулся к своему делу. — Так что? «Какой лес? Ты ведь шутишь, правда?» — Ежику очень хотелось в это верить. От волнения он даже произнес фразу не вслух, а про себя. — Ну уж нет! Наступило молчание. Крош смотрел на Ежика, а Ежик, чуть приоткрыв рот, уставился на Кроша. — Как ты? .. — наконец выдавил кролик и замолчал. — Это не я! Я просто п-подум-мал… Крош восхищенно посмотрел на него. — А ну-ка, подумай о чем-нибудь! — приказал он. Ежик зажмурился, напрягся. Крош прислушался. Ничего. Разочарованно вздохнув, он сказал: — Показалось. Ты фйазу, наверно, вслух сказал. — Ага, — согласился Ежик. Наступил вечер. Все смешарики разошлись по домам. Пин соорудил себе палатку. Ежик тихо лежал в своей кровати, которую наскоро сколотил пингвин, и пытался уснуть. Он полагал, что, если Крош увидит его спящим, передумает идти в этот лес, бросит эту глупую затею. Когда, наконец, Ежик стал засыпать, чья-то лапа настойчиво затеребила его за плечо. — Ежик! Вставай, соня… Ай! Колючий! — А… что? — спросонья пробормотал Ежик. — Вставай! Ежик неохотно поднялся, и они с Крошем направились к входной двери. С трудом открыли ее, навалившись вдвоем. — А взйослые и не догадываются… — улыбнулся Крош. Ежик в нерешительности вглядывался в темноту. Он и сам не догадывался, на что он способен, он хотел считать себя лишь маленьким, беззащитным ежиком. Крошу чуть было не передалась его нерешительность. Минуту он стоял, замерев, потом встрепенулся и первым стал спускаться вниз, пошатываясь и грозясь упасть. Ежик же все-таки сорвался, стукнулся о холодную землю и заревел. Кролик шикнул на него, навострив уши. Тишина. Зверьки сразу замерзли. Шерсть Кроша встала дыбом. Он оглянулся на дом Совуньи, тихо вздохнул, а потом решительно зашагал в сторону дремучего леса. Через несколько минут пути усталость взяла вверх над детской любознательностью. Крош и Ежик остановились, решив сделать привал. — Чуть-чуть отдохнем… — сонно пробормотал кролик. Ежик уже мирно посапывал, свернувшись в колючий клубочек.