Жнец

Il Divo – Isabel Посвящается моему дорогому другу, Danti4ka.

Монстры реальны, привидения тоже. Они живут внутри нас и иногда берут верх. Стивен Кинг Размеренные шаги, оглушающие тишину. Шорох одежды, стонами, надрывными глухими, царапающими слух. Частое дыхание, вздымающаяся грудь, ребра-перегородки трещат от надломов, а сердце стучит, ухает, бьется. Половицы чуть слышно прогибаются от давления шагов, а страхи становятся все ближе. Ресницы чуть дрогнули, а пальцы сломались в судороге. Тонкие и изящные, они больше не держат крепкую мощную шею в цепкой хватке, от которой остаются густые цветом отметины. Ногти чуть царапают кожу недвижимой жертвы, чья жилка начинает пульсировать, биться чаще. Черные, смольно-черные глаза внимательно следят за пульсацией, жадно скользят по коже, язык скользит по кромке острых зубов. Резцы зудят, кровь кипит, бурля от возбуждения в глотке. Мышцы откликаются, приходят в движение. Он встает с чужих колен, небрежно одергивая майку, шурша одеждами, застегивая брюки. Его движения по-кошачьи плавны, изящны, нерасторопны. Он глубоко вдыхает запах чужака и ухмыляется. Чужак останавливается и окидывает картину перед ним холодным взглядом бесстрастных голубых глаз. Его губы чуть обветрились, тело напряжено, словно через позвонки рывками вбили толстую спицу. Пальцы голубоглазого сжимаются и разжимаются, а улыбка натянута. Он пахнет холодом, дождем… И падалью. - Питер. Оскал Жнеца обнажает белоснежные клыки в широкой непривлекательно-угрожающей усмешке. Глаза в секунды окрашиваются в черный. Осунувшееся худое лицо, казалось, тает в темноте, скрываясь от глаз, но он не таится, нахально разглядывая чужака. - Стайлз… - Не сказал бы. – Небрежно обрывает бету Жнец и оглаживает холодными ладонями затекшую шею. – Но продолжай. - Питер, я же велел тебе убираться из города, - в голосе Альфы звучит тот самый глухой рокот, но мужчина не двигается, угрожающе сверкнув алой радужкой в темноте комнаты. - Племянничек, ты как всегда заботлив. Но я не надеялся, что ты так быстро очнешься. Видимо, не рассчитал расход травок. Хотя, - участливый и одновременно леденящий взгляд беты заставил Дерека сглотнуть горечь и сжать челюсть. – Тебе пора кое-что узнать. Жнец ухмыльнулся, закатив глаза и картинно разведя руки в сторону. - Питер, не слишком ли много ты берешь на себя? Ты был вдумчивым Альфой, но недолговечным, - хитрая усмешка сломала полоску губ. - Теперь я не жалею, что не подарил тебе укус, Стайлз. – Бета с интересом вглядывался как оживал взгляд черных глаз Жнеца. Расширившийся зрачок практически утопил янтарную радужку. Улыбка и юный громкий смех наполнили лофт. - Звучит как признание. - Это оно и есть. Стилински облизывает пересохшие губы и перекидывается взглядом с Питером, не двигающимся с места. До сих пор его мышцы ни на секунду не расслабились. Жнец чувствовал исходящее от него волнение и возбуждение. - Питер, что происходит? – Низкий голос Альфы нарушает борьбу пытливых взглядов соперников. – Питер. Жнец сладко потягивается, впитывая, вдыхая новый запах – у Хейла открылось внутреннее кровотечение, но его тело уже затягивает раны… Восхитительное чувство. У Жнеца зудят резцы. До болезненного тихого стона, рассыпающегося по горлу вибрирующим обрывком несказанного. - Он ничего тебе не скажет. – Стилински переминается с ноги на ногу, поворачиваясь вполоборота к бете, чье сердце пропускает удар от мягкого движения Жнеца. Внимательный взгляд подростка ловит неловкое движение рук Хейла-старшего, который тут же замирает, чтобы не выдать своего волнения с толикой пряного страха. – Я расскажу тебе. Парень вдыхает ртом и самонадеянно разворачивается спиной к бете, послушно стоящего сзади и сверлящего дыру в голой бледной шее Стилински. - Тебе слово, Жнец. Ядовитая усмешка. - Все начинается со слов. Даже великое зло, что кроется в сердцах, а затем находит выход. Все начинается с пересечения черты, большой хмурый волк. И эта черта уже не становится внушающей страх преградой, она становится финишем человечности. Хрупкая вещь, ведь именно слово, невинное слово порождает разрушение. И эти слова произнес ты, чужак. – Взгляд Стилински прикован к лицу Альфы, хотя его слова обращены к тому, чьи глаза блеснули холодом в темноте. – Ты ждал меня, Питер. Это ты сделал. Ты ждал. - Ну что ты, зачем ты отдаешь лавры первенства мне, я недостоин… - Смешливый тон, нарцистичные манеры, скупая мимика. Питер ждет, когда Стилински вновь оборвет его, но Жнец молчит, закусывая губы. - Явление демонов и заключение контрактов – сложная штука, хмурый волк. И они не случаются просто так. Ведь ты принес тот трактат ей, верно? – Лицо Жнеца в секунды переменилось. Самодовольство и спесь пропали, капризный тон стал в разы тише, а в глазах блеснули злые слезы. Холодком, дорожками они побежали по бледным щекам, усеянным родинками, скатываясь по мелким морщинкам, к сжатым губам, которые закололо от соли и горечи. - Стайлз. Голос Хейла охрип, но Стилински смотрел на него невидящим взглядом, мутным и теплым, детским и раненным. Секрет. Смольно-черный взгляд. Эта чернота словно в секунды выела белки глаз, поглотила и зрение, и душу, превратив глазницы подростка в зияющие дыры темноты. - Ты хотел посмотреть, что будет, верно? – Голос дрогнул, но силуэт парня был недвижим. – Я знаю, что это ты подкинул трактат Шарлоте. Она не хотела, чтобы ее укусили. Она не хотела умирать. Она думала… Злые слезы катились по щекам, в горле бурлила ярость, которая годами сдерживалась. - Ты хотел поместить его в себя, верно? Стать истинным Альфой, поглотителем слабых, уничтожающих все на своем пути, но тебе нужна была лабораторная крыса. – Капризные губы кривились в ломанной полуулыбке, ассиметричной и холодной. Бледные губы беззвучно шептали. - Осталось закончить дело, верно? Решил двух зайцев убить, ВЕРНО? ТЫ СЛИШКОМ УМЕН, ЧТОБЫ БЫТЬ ПРОСТО БЕТОЙ, ПИТЕР? Не пачкаешь свои руки… Разве? Не ты ли прерываешь жизни с легкостью и улыбкой на губах? НЕ ТЫ ЛИ НАСТОЯЩЕЕ ЧУДОВИЩЕ, КАК Я? Смех, горький и надрывный, медленно превращающийся в надрывный рев раненного животного. В секунды Жнец теряет контроль за свои телом, отключаясь лишь на долю секунды… Тело беты срывается с места. Он все это время ждал момента. Из кармана он вытаскивает ритуальный кинжал и подскакивает к Жнецу. Секрет. Контроль за телом возвращается слишком медленно. Жнеца ослепляет боль в груди из-под лопатки. Прямо в сердце. Гулкий стук и один удар пропадает. Альфа вскакивает, но его отбрасывает от Стайлза волной хриплого крика такой силы, что стекла низко завибрировали. Питер не успевает отдернуть руку в сторону, крепко удерживая кинжал. Парень глухо вскрикивает и с силой отдергивает его руку от себя, выкручивая и выламывая сустав. Мужчину отбрасывает в сторону от оглушающего вскрика Жнеца, который припадает на колени и надрывно всхлипывает. Хрип и рокот сливаются в глотке из которой льется густая черная кровь. Вибрация стекол заходится и они в одно мгновения, словно от хлопка, рассыпаются в призрачно-прозрачные осколки. Тонкий ритуальный клинок ломается от удара тела Жнеца об стол и пол, осколки его рассыпаются веером за спиной Стилински, тело которого бьется в немых судорогах. Часть лезвия еще в его плоти. Жнец надрывно кричит. Кровь бежит из его горла, булькает, пузырится и стекает по шее, но тело напрягает мышцы, толчком поднимая раненного Стайлза с пола. Стайлз. Его глаза того пряно медового теплого оттенка пьяно всматриваются в темноту. Голова Жнеца неестественно запрокидывается, а черные узоры вен бегут по телу, под кожей, уродуя чистоту узорами гибели. Смерти. Альфа пережимает его рану, рывком притягивая к себе. Рука скручивает бледное тело в хватку, которое колотит, бьет в болезненной предсмертной судороге. Дрожащие пальцы Альфы проникают в горячую рану, разрывают плоть, цепляют осколки, но не могут их вытащить. Жнец заходится в истошном вопле и закидывает голову назад. Янтарная радужка поглощена зрачком. Жнец изворачивается и с криком отбрасывает от себя Дерека, пьяно припадая на колено от боли и закашливаясь от густой крови, которая потоком надрывает глотку. Бета приходит в сознание, но Жнец уже над ним. Пусто и жадный взгляд Стилински заставляет Питера на секунду оторопеть. Испачканные в крови губы что-то неразборчиво шепчут, а изящные пальцы хватают бету за челюсть, приподнимая с пола. Это Жнец? Цепкая хватка медленно сжимается, кости начинают болезненно хрустеть и трещать. Сукровица сочится из глаз и ноздрей Питера, но тело уже не подчиняется бете. Хруст. Противный чавкающий хруст обрывает тишину и рождает в груди Жнеца новый крик, болезненный всхлип и глухой хрип. Дерек подхватывает Стилински за майку и швыряет в сторону. Жнец распахивает глаза, поднимает лицо, испачканное брызгами крови, сглатывая кровь, подступающую к горлу. - Стайлз. Стилински в ответ откликается на мгновение мягко улыбаясь из-под изуродованной маски Жнеца, кажется, глядя прямо в глаза Хейла. Альфа призывно рычит, выдвигается корпусом вперед и демонстрирует клыки, алую радужку и вновь вызывает на бой Жнеца. В ответ он лишь ассиметрично ухмыляется и нападает. Сильный удар сбивает Стилински с ног. Новая волна черной крови вырывается из его рта, когда он падает на спину. Черная кровь разбегается по венам под бледной коже. Осколки клинка глубоко внутри, они впиваются в сердечную мыщцу, отравляя слабое тело человека. Альфа наносит еще один удар сверху, в солнечное сплетение, оглушая и обрывая вдохи Жнеца, чей взгляд на секунды мутнеет и стекленеет, но сила демона вновь возвращает Стайлза в сознание, подчиняя тело боли. Грудная клетка хрустит, вдох невозможен, горячая кровь пульсирует внутри, а давление растекается по легким, которые не могут сделать вдоха. Мышцы резко сокращаются, Жнец, рывком перехватывает Дерека за грудки, но Хейл выкручивается, выламывая руки Жнеца, хватая его за голову и крепко ударяя об пол. Губы Стилински, бледные, испачканные кровью в судороге кривятся, затем немо распахиваются. Янтарная радужка и узкий зрачок впиваются в испачканные кровью Жнеца руки Хейла, в его исковерканные страхом и гневом черты лица, тонкие губы и алую радужку. Влажный взгляд скользит по напряженным мышцам, ярости, заключенной в тело Альфы. Хейл прижимает Стайлза к полу и вновь, теперь уже грубо и резко разрывает плоть вокруг ранения, выворачивая плоть пальцами, чтобы вытащить осколки. Один поддается. Альфа разрезает и плоть, вжимая в пол извивающегося в болезненной судороге Стилински, вновь оглушая ударом последнего. Крепкой хваткой Жнец перехватывает за запястье руку Хейла. Губы беззвучно шепчут. Он откашливается от крови и глубоко надломлено вдыхает. - Дерек. Пожа-й-й-луста… Де… Де-рек. Альфа вновь порывается в попытке, но цепкая хватка не выпускает его руки. Мутный взгляд и бледные губы заклинают его в беззвучной мольбе. Тело бьется в конвульсиях, которые разбегаются по сокращающимся мышцам. Хейл хмурится, освобождаясь от хватки Стилински. - Я не могу тебя спасти? Жнец с горькой ухмылкой мотает головой, резко замирая и жмурясь от боли. - Острие клинка внутри… Там, у сердца. Пара движений, миллиметров и … все. Дерек. Голос. Мальчишеский голос. Того самого пацана, занозы в заднице Хейла. Большим пальцем он стирает кровь с щеки Стилински, наклоняясь над его лицом, глубоко вдыхая запах крови, прижимаясь сухими губами к требовательным мальчишеским губам, которые дрожат об боли и страха смерти. Дыхание обрывается, выдохи рот в рот, привкус кровь на губах. Альфа сглатывает. Привкус заставляет болезненно ныть в горле. Стилински напористо цепляется за майку Хейла и тянет на себя, требовательно целуя холодные губы. Альфа хмурится, сглатывая горечь, отвечая на влажные поцелуи, растирая росу чужой крови по коже Стилински, которая оставляет грязный след. - Хмурый волк. Альфа. Мой Альфа. Лишь на секунду глаза вновь окрашиваются в черный, но Жнец пропадает, как наваждение. Глаза крепко зажмуриваются, а губы до крови и боли закусывают чужие губы. Ресницы вздрагивают и дыхание холодком касается кожи, испачканной крови. Сердце пропускает глухой удар. Руки отпускают свою жадную хватку. Губы бессвязно что-то шепчут и замирают в горькой ухмылке с чужим поцелуем на губах и меткой горькой темной остывшей крови.