Любовь

Мильтен настолько углубился в чтение, что легкий хлопок за спиной заставил его подскочить. Глаза мигом накрыли теплые ладони. - Угадай, кто? Маг вздохнул. Наступи хоть конец света, Безымянный все равно не перестанет ребячиться. - Оливер? - уколол его Мильтен. Руки тут же сползли с глаз. - Обижаешь. Настроение плохое? И где Бальдар? - Гоняет северных оленей. Недавно мне пришлось отбивать его у орков с помощью огненного кольца. Но теперь около клана Огня все спокойно, и он может резвиться, сколько влезет. Ладони вернулись и легли на плечи: - Впечатляет. Думаю, ты не так уж и далек от того, чтобы заделаться Верховным Магом Огня, - подлизался Безымянный. Мильтен сидел вполоборота, на его губах играла улыбка: - У меня был хороший учитель. Именно Безымянный перевел Мильтена на пятый, а затем и на шестой круги магии, тогда как Сатурас требовал от него клятву Воде, а Пирокар - непонятной готовности к чему-то. Польщенный, Безымянный опустил голову, касаясь шеи мага своим дыханием: - Итак, я в твоем распоряжении. Сварить тебе ухи? Или, может быть, рагу из дичи? Улыбка Мильтена стала шире. Безымянный был уверен на все сто, что маг опять зачитался и пропустил обед. - Компот хочу. - Ах, компот, - промурлыкал Безымянный, опуская голову еще ниже, - Будет сделано. Только сначала один момент... Мильтен откинулся на спинку стула и вопросительно поднял глаза. - Сложи руки ковшиком. Вот так. Безымянный полез в карман и вытащил оттуда кожаный мешочек. Наклонил над руками Мильтена, из горловины посыпался песок, мелкий и приятный на ощупь. Все еще горячий от палящего солнца. - Прямиком из солнечного Варанта. Кстати говоря, Диего передает тебе привет. Он сейчас ошивается в Браго. Песок в ладонях Мильтена спекся, превращаясь в мутноватую лужицу. - Ничего себе, - присвистнул Безымянный. - Прости, - Мильтен быстро засунул ладони в снег, - Я все еще немного не в себе после встречи с орками. - Пустяки, - отмахнулся Безымянный, - Хотел показать, какое там пекло по сравнению с Нордмаром. Вот достану второй телепорт и навестим местный оазис? Там крокодилы размером с дом! - Навестим, - согласился Мильтен, - И это, компот подождет. Побудь со мной. Безымянный охотно последовал его просьбе. Он приспустил робу мага, открывая бледные веснушчатые плечи. Мильтен всегда носил ее на голое тело, ограничиваясь только нижним бельем. Безымянный наклонился, медленно касаясь губами каждой веснушки, выцеловывая созвездия на угловатых ключицах. Его сводили с ума эти точеные плечи, светло-рыжие пятнышки, становившиеся ярче в позднюю пору весны. Едва уловимый вкус его кожи и мурашки, приподнимающие тоненькие золотистые волоски на его шее. Он поднялся выше, целуя линию роста волос на затылке и сами волосы, каштановые с медью, кое-где в них поблескивала седина, словно хрупкие льдинки. Он поцеловал и ее - потому что любил его целиком и полностью. Мильтен вновь отбросил голову назад, и настал черед высокого лба, пушистых ресниц, аккуратного носа. Мильтен уже приоткрыл уста, желая, чтобы Безымянный вкусил их. И мужчина поцеловал его, чувствуя как покалывает губы едва проклюнувшаяся растительность на лице мага. Лаская благодарный рот, он оглаживал широкими ладонями теплые плечи. Мильтен встал со стула, помогая Безымянному снять украденную пиратами драконью броню, которую тот нашел на одном из прилегающих к Варанту островков. Еще с Хориниса он помнил каждую застежку, пряжку и шнурок этой брони, поэтому пальцы ловко разделывались с ними. Оставшись в шерстяной рубашке и штанах, Безымянный поймал эти тонкие пальцы в свои, целуя самые кончики. В Гроте Просветления было изумительно тепло, золотые бока статуи Инноса словно согревали их своими отблесками. - У тебя песок, вот здесь, - хмыкнул маг, проводя ладошкой по бьющейся жилке под челюстью. Потом тронул ее губами и целовал сильную шею, доводя Безымянного до головокружения. Они опустились на лежанку, и тут Мильтен произнес: - Знаешь, я долго думал над твоим предложением... - Да? - Я не уверен в завтрашнем дне... Безымянный тяжело выдохнул, понурив голову: - Понимаю. - Да подожди ты, - Мильтен взял его за подбородок, восстанавливая зрительный контакт, - Но я уверен в своих чувствах. Меня тронуло твое намерение занять престол ради меня, а я прекрасно знаю, что ты никогда не разбрасываешься словами просто так. - И? - Безымянный был весь внимание. - Я поговорил с Альтусом и остальными, и они не забыли твои заслуги перед Монастырем. Король Робар торчит за Барьером, а ему ни к чему знать о том, что происходит на другом конце земли. - Верно подмечено, - улыбнулся Безымянный, - Так ты согласен? - Да. Я решил, что нечего ждать каких-то знаков от судьбы, - Мильтен серьезно кивнул, - Не скрою, я сомневался… Иннос испытывал меня... на какой-то миг я даже позволил себе думать, что у меня есть чувства к Оливеру, что ты… ты... Теперь Мильтен выглядел встревоженным и потерянным, его скулы горели от смущения. - Разочаруешь меня. Предашь меня. Пожалуйста, прости. Я был слаб. По его щекам потекли слезы. - Все в порядке, - Безымянный придвинулся, стирая с его лица горячие капли, - Я люблю тебя. Мильтен расплакался еще сильнее. - Мне до сих пор не верится, что я достоин твоей любви. Когда я остаюсь в одиночестве, я вновь слышу голоса, называющие меня безруким выродком, трусом, преступником, шлюхой, никчемным... - Перестань, - нахмурился Безымянный, - Мне отвратительно слышать все эти оскорбления в твой адрес. Маг замолчал, тяжело дыша и сложив руки на груди, словно защищаясь от внешнего мира. - А сейчас слушай меня и запоминай, - Безымянный ласково смахнул тающие снежинки с его уха и приподнялся на локтях, нашептывая в самую раковину: - Я люблю твою искренность. Твою внутреннюю силу, выдержку и вдумчивость. Люблю твои теплоту, наивность и чувственность. Твою приверженность, живой, глубокий ум, изобретательность, любопытство и доброту. Я люблю твое красивое тело, твои глаза, руки, волосы, ступни. О, Боги, я снова завелся... Мильтен захихикал, когда мужчина опять стал покрывать щекотными поцелуями его шею. Отстранившись, Безымянный увидел, что маг улыбается широкой, счастливой улыбкой, и это было для него наивысшей наградой. - Чуть не забыл, - прошептал он, - Больше всего на свете я люблю твою улыбку. Глаза Мильтена стали ближе, они искрились внутренним сиянием. Безымянный когда-то давно впервые заглянул в эти глаза и потерялся в них, окончательно и бесповоротно. - Я тоже люблю тебя, - просто ответил он, стискивая мускулистую спину в своих объятиях. Маг провел по светлому затылку: - Никак не привыкну к тому, что ты остриг волосы, - улыбнулся он, отстраняясь на долю секунды. - Зато у Диего волосню уже скоро можно будет на пояс наматывать. Мильтен прыснул и прижался к его губам. Безымянный начал стаскивать с него мантию, открывая грудь и живот, одновременно углубляя поцелуй. Мильтен отозвался тихим стоном, когда его язык проник в рот, поддевая его собственный. Жар лизнул загривок, скатываясь по позвоночнику вниз, он вжался пылающими чреслами в промежность Безымянного. Мильтен отбросил голову назад, открыто наслаждаясь тем, как Безымянный хозяйничает у него во рту, вылизывает десны и внутреннюю поверхность щек. Безымянный целовал его похотливо, грязно и самозабвенно, размазывая слюну по губам и щекам. Мильтен развел челюсти пошире, и Безымянный принялся играться с его языком, взбалтывая его во рту, точно это был клитор. Мильтен еле дышал от исступления, легкие заполнил огонь, как у дракона. Безымянный к тому же еще и навалился на него, нетерпеливо потираясь членом о его эрекцию. Лютый огнище потек сквозь легкие во все тело, сжигая внутренности. - Ммм… полегче, Безымянный, ты же меня сейчас попросту размажешь, - выдавил из себя Мильтен. Тот остановился, тяжело дыша. Серые глаза сосредоточенно осмотрели его: - Извини, меня понесло. У меня от тебя крышу нахер срывает. Мильтен разулыбался, помогая ему раздеться и раздеваясь сам: - Не торопись. Мильтен был заворожен. Безымянный дышал мощью, она рвалась из него, как лава из жерла вулкана - маг почти воочию видел, как его магия пульсирует в жилах. В нем соединились все стихии, ловкость и сила, делая его тело совершенным. И тени не осталось от того задохлика, что нога за ногу, весь покусанный шершнями, приплелся год назад в Старый лагерь. - Чего? - удивленно спросил Безымянный, прослеживая его взгляд. - Ничего. Я любуюсь тобой, - признался Мильтен, протягивая руки и проводя по твердым грудным мышцам. - А, это, - пожал плечами Безымянный, - Тренировки с мельничным жерновом и кааапелька сыворотки драконьего корня. Мильтен фыркнул, лаская ладонями его торс: - Мой крепыш. Жаль только ростом не вышел. - Ну ты язва, - Безымянный расхохотался, - За это я тебя, кстати, тоже люблю. Он перевернул Мильтена на живот, смазал и вошел. Вес он распределил на руки и колени, поэтому магу было не тяжело. Двигался ровно, учитывая, что Мильтен не скорострел и любит, когда на всю длину и основательно, чтобы потом надолго оставалось приятное послевкусие. Мильтен лежал на груди, упирался коленями в ложе, зад высоко поднят. Безымянный ощущал малейшую смену интонаций в его стонах, каждое его сжатие вокруг члена, прогибы в спине и трепет. Внутри маг был просто неимоверно сочный и сладкий, о чем он не преминул напомнить, получив в ответ протяжное “Ааааах”. Мильтен трогал себя, трогал его, залезал пальчиками прямо в место соития, и Безымянному это очень нравилось. Чувствуя, что маг на пределе, он начал двигать бедрами быстрее, приговаривая: - Давай, мой хороший… Мое золотко... Солнышко мое... Мильтен подвывал, его попка стала сокращаться все чаще и чаще, говоря о глубоком анальном оргазме. Безымянный замер, комкая его ягодицы - ощущения от этой внутренней дрожи были настолько восхитительными, что прошло всего несколько секунд, прежде чем он кончил вслед за любовником. Охая, Мильтен опустился на покрывало. Ему понадобилось некоторое время, чтобы прийти в себя, все его нутро просто пело от удовольствия. Он ощутил, как Безымянный мягко вытирает его анус, и это тоже вызвало очередное колебание струн где-то внизу живота. Мильтен с трудом заставил себя перевернуться, чтобы Безымянный вытер его еще и спереди. Он по-прежнему не чувствовал холода - напротив, все его тело покрылось испариной, такой же блестящей, как снег вокруг. Безымянный лег рядом, обнимая нежащегося любовника. Он не тревожил его разговорами, давая отдышаться и успокоиться. Мильтен приник к его груди, купаясь в последних отголосках оргазма. Он тоже молчал - все было и так понятно без слов. Наконец Мильтен вернулся мыслями к женитьбе. Нужно ли приглашать гостей, одеваться по-особенному, подготавливать речь, стол? Сам он был на венчании в далеком детстве, и то постоянно отвлекался, чтобы подразнить соседских мальчишек - дела любовные его не интересовали. На Хоринисе венчал Высший Совет, а в здешнем Монастыре паломников не видели уже давно. Он высказал свою озабоченность Безымянному, на что тот ответил: - Все будет так, как ты захочешь. К несчастью, я все еще не нашел Лестера, но, думаю, Горн и Диего будут рады разделить с нами это событие. Мильтен кивнул, пытаясь думать, но мысли были вязкими, как кисель. Однако в небе ярко светило солнце и спать ему не хотелось. - Надо поесть, - определился он. - Верно, - ухмыльнулся Безымянный, подтягивая к себе одежду, - Я тебя никуда не тороплю, любимый. С этими словами он запечатлел поцелуй на влажном лбу Мильтена и стал одеваться. Тот продолжал сидеть, чувствуя себя парализованным от неожиданно свалившегося на него счастья. И вдруг вспомнил: - Компот. Ты обещал! - Лучшие груши, яблоки и бананы для моего жениха, - отозвался Безымянный. Одевшись, Мильтен взял его под руку и, избегая острого взгляда Килиана, повел в крепость.