Because Of You

Несколько лет назад Тому казалось, что он сделает всё возможное, чтобы об их с Робертом связи никто и никогда не узнал. Однако после съёмок в нескольких частях «Мстителей» и в двух сольниках «Человека-паука» до него снизошло озарение, что говорить напрямую и намекать — вещи разные, так что, если он немного не позанимается собственничеством на публику, то список планов на жизнь можно будет смело выбросить. Поначалу Том аккуратненько прощупывал почву, гадая, заметят фанаты или нет, потому что даже сам Роберт не всегда замечал, как его любимейшие памятные вещи беззаботно забирали с собой в Лондон. Потом замечал, конечно, когда в сети появлялись фотографии племянника в некоторых невероятно доисторических шмотках, которые тот чёрт знает где откопал. Тогда он сразу же звонил, театрально возмущался, а Том сидел на том конце провода, гладил Тесс по голове и в ус не дул. Знал же, что дяде столь многозначительный жест наверняка понравился, пусть тот и не мог в силу расстояния сказать об этом ему в лицо. Казалось, с момента официального начала их отношений они начали играть в какую-то непонятную для них самих игру — намекать, как будто не общаться пару месяцев, не лайкать фотки в Инстаграме, а потом снова оживлять их совместный со съёмок тандем. Вспоминая былые времена, Роберт всегда облегчённо выдыхал, ибо на съёмочной площадке Том зачастую вытворял такие вещи, что у него невольно что-то ёкало в груди — то ли от беспокойства за репутацию только ступившего на путь шоу-бизнеса племянника, то ли от не приносящей никакого удовольствия мысли, что каст Мстителей каким-нибудь образом однажды всё поймёт. Хотя, конечно, главным оставалось то, чтобы Доминик ничего не прознал. Роберт уверен, что старший Холланд бы за подобную связь оторвал ему не только язык. А Том, кажется, наоборот подозрительно осмелел к своим двадцати четырём, потому что делал всё возможное, только бы всем подряд подчёркнуто намекнуть, что Роберт сто процентов его. Это не могло не умилять и не возбуждать, уж в этом Роберт себе точно не отказывал. Сравнивая прошлого Тома и нынешнего, каким он стал по истечение нескольких лет, он приходил к выводу, что тому шла самоуверенность. Не заносчивая, не эгоистичная, а именно такая — собственническая, довольная, хитрая. Каждый раз, едва появлялась возможность, Роберт оказывался рядом с племянником, если у них обоих находилось свободное место в графике, ласково гладил по голове в трейлере, пока Том мило утыкался носом ему в плечо и бубнил всякие глупости. Потому что сердце сладко сжималось от мысли, что тот ни на секунду о нём не забывал. Потому что Роберту сразу же хотелось забрать Тома насовсем, только бы племянник продолжал расхаживать в его футболках на публику и дома, невинно хлопать глазками на чужие вопросы, будто бы он тут вообще ни при чём, и многозначительно поигрывать бровями на камеру, доказывая, кто и кого уделывал подобными планами. Роберт, в общем-то, был не против когда-нибудь проиграть, а кое-кто вышел на новый уровень частых краж. И тогда, прилетев совсем на чуть-чуть однажды в редкие дни выходных, он впервые спокойно вручил Тому свою любимую красную куртку, севшую ему удивительно размер в размер. Племянник смотрел на вещь такими маниакально-радостными глазами, словно Роберт оставил ему всего себя, а не бездушную вещь. Зато Том считал иначе. В ответ на его нежное в ухо: — Чтобы она грела тебя, пока меня нет, малыш. Том ответил не менее растроганным: — Неправда. Это тоже часть тебя. И когда Роберт зарылся носом в его вновь отросшие кудряшки, пахнущие вкусным цитрусовым шампунем, когда принялся мягко поглаживать по пояснице и когда позволял зарыться себе в шею лицом, будто прячась разом от всех проблем мира, Том выдал ещё одну гениальную мысль. — А если будет совсем холодно, надену всё твоё добро и буду ходить как пингвин. И пусть все гадают, твои это вещи или нет. Во всяком случае, осыпая макушку племянника нежными невесомыми поцелуями, так Роберт был уверен, что Тому теперь чуточку теплей, пусть даже их будут разделять огромные расстояния, куда не добраться на такси или скорым поездом. Потому что Доминик действительно начал ревновать собственного сына к нему, когда тот только о нём и говорил без остановки, а рисковать лишний раз не очень-то хотелось. Хотя Роберту нравилось мысль, что так, любя, согревая, балуя, он взрастил маленького собственника под боком, который периодически давал о себе знать. И когда в один прекрасный день, заметив высветившееся уведомление на телефоне, ему сразу же вылезло личное упоминание в сториз, сразу стало понятно, что кое-кто не просто тонко намекнул всей публике на нечто большее между ними, чем просто родственные связи. Том практически прямым текстом сказал, кем для него приходился его сводный дядя. Роберт пару секунд молча пялился на экран, с одной стороны, едва не плавясь от желания прямо в данный момент словить этого негодника между его делами, утянуть куда-нибудь подальше от толпы и крепко-крепко прижать к себе в таком же собственническом жесте, а с другой — сделать так, чтобы действительно никто ничего не заподозрил, и маленький чертёнок в юношеской душе самую малость помучался в негодовании. Конечно, для дяди и племянника было абсолютно нормально обмениваться вещами, наоборот все бы больше удивились, если бы они этого ни разу не делали, однако в отличие от фанатов, от колег, от семьи Холландов Роберт-то прекрасно понимал, что конкретно Том подразумевал под пресловутым «mate», и подтекст был связан явно не с британским сленгом. Отложив сотовый в сторону с ярко выделенным «brother» в ответной сториз, он с некоторым чувством предвкушения продолжил работу, предполагая, какой реакции стоит ждать. Собственно, ради этого всё и задумывалось, так? — Это было обидно, знаешь ли, — раздалось на том конце провода, когда Том позвонил спустя приблизительно двадцать минут. — И против правил. — Твоя подпись тоже, малыш, — с ласковой мстительностью заметил Роберт, улыбаясь уголками губ и откладывая очки в сторону. — Хочешь довести публику до инфаркта? — Я тебе тоже так как-нибудь скажу, — по тону голоса Тома было слышно, что он немного обижен на него за столь резкую ответочку в виде перепоста и многозначительного исправления ошибки во фразе. Роберт заинтересованно облизал нижнюю губу, хоть его племянник и не мог лицезреть это лично. — Например? — Вот будем мы лежать в кровати, — начал Том загадочным тоном рассказчика сказок, — тебе захочется меня раздеть, а я возьму и скажу: «Брат, давай быстрее, я воспылал!». Очень хочу посмотреть, как тебя перекосит, дядюшка. Роберт тут же кисло сморщился, будто Том назвал его не уменьшительно-ласкательным, а каким-нибудь по-молодёжному странным словом. — Давай-ка остановимся на «брате», — он оценивающе растянул слоги, пробуя их на вкус в контексте их отношений. — Ты же знаешь, что я чувствую себя старым, когда ты называешь меня так. — Ой, не прикидывайся, — судя по всему, Том закатил глаза, — Сэм тебя тоже так называет, но к нему почему-то нет претензий. Роберт не сдержался от широкой улыбки, хоть смешок и сумел мужественно сдержать. — Потому что мой язык не бывает в его рту, малыш, — заметил он интонацией из разряда «Элементарно, Ватсон!». — Фу, — фыркнул Том в трубку, кажется, представив что-то лишнее. — Но мы одинаково твои племянники в глазах родни. — Но не одинаково близки, — не остался в долгу Роберт, представляя, как тот бы сейчас довольно улыбнулся ему в шею. — Это да, — Том хохотнул, чем-то шурша на фоне. — Носить твои вещи пока никто не додумывался, кроме меня. По-моему, это достижение, как думаешь? Кстати, об этом. Видел всякие хештеги в Твиттере и в Инстаграме? У фанатов столько теорий помимо родственных! Ты только глянь! Мне кажется, они настоящие извращенцы. Если у Тома был кинк на собственничество, у Роберта имелся небольшой кинк на то, как их персонажей и их самих шипперили в рамках. Том сначала искренне хихикал, поражаясь, каким образом ему это вообще могло понравиться, к тому же, зачем он в принципе начал всё это искать, а потом и сам подсел. Медленно, уверенно и со вкусом. Так что постепенно на томное «мистер Старк» в постели Роберт уже реагировал, как мужчины в Японии раньше реагировали на оголённое запястье гейш. — Смотри, не спались ещё сильнее, — усмехнулся он в попытке сдержать щемящее нежное чувство в груди. Ибо знал, что для Тома это как красный цвет для быка. Как фраза «не делай этого» ребёнку, чтобы он именно так и поступил. — Посмотрим, — Том говорил слишком заговорщически для того, кто мог пропалить истинную суть их отношений. Роберт чувствовал, что он уже что-то придумал. — Но скажи же, что ты оценил? Я старался. Могу поспорить, тебя ещё никто так не называл! — О, я даже не сомневаюсь, — протянул Роберт наигранно задумчиво. — Опять хочешь пометить меня, как в прошлый раз с футболкой? — Мистер Старк, вы меня совсем не слушаете. Говорю же, — едва ли не пропел Том в трубку, сто процентов улыбаясь подобно довольной после прогулки Тессе вечером, — я единственный, кто так делает. А ты испортил такой момент! — Прости, маленький собственник. Роберт ласково улыбнулся, думая, что хотел бы оказаться за сотни миль от того места, где он находился. Потому что чувствовать Тома под боком, иметь возможность постоянно прижимать его к себе и знать, что с ним точно всё в порядке, было самым приятным ощущением из всех, о каких только можно мечтать на этом свете. Возможно, это чувство усилилось под воздействием потери Тони Старком Питера на Титане, когда Том несколько дней подряд прорыдал ему в плечо, или после смерти самого Старка в "Финале", из-за чего Роберту снова пришлось утешать его, что умер Старк, а он сам абсолютно живой и здесь, с ним. Или, может, с годами он просто всё больше начинал волноваться о нём в силу возрастной сентиментальности, но Том никогда не переставал успокаивать, звонить и шептать в трубку, как он чертовски соскучился по нему. А большего-то, в принципе, и не надо было. — Есть в кого, — не удержался Том от шпильки, намекая на отсутствие его лайка под совместными фотками с Джейком. — Мы же поговорим позже по видео-чату, да? Я припас кое-что интересное. Роберт отчего-то в этом даже не сомневался, перестав ощущать любые признаки просыпающейся совести в нём. Главное, что Том был счастлив, разве мог он просить о чём-то большем? — Конечно, малыш. Отключаюсь. Стоило только подождать, как в личные сообщения ему прилетела невероятно горячая фотография в той самой футболке со времён съёмок «Железного Человека», причём с самой фигуркой Железного Человека. Подобное лучше было рассматривать дома, ибо скрыть шевеление в штанах при чужих людях по-прежнему оставалось сложным делом. Пожалуй, потому, что Роберт без подсказок знал, с какой именно целью Том это сделал не вечером, а конкретно сейчас, пока он занят. Собственник. Маленький собственник. Но Роберт и не был против подобного расклада, пока они наконец не встретятся в Нью-Йорке после его очередных съёмок третьего сольника «Человека-паука», а там уже он во всех красках обязательно ему покажет, что думает обо всех его специально палевных сториз...