«In relief».
У каждого человека есть родственник или знакомый, который из мухи делает слона, из ушиба — перелом, из неприятной, но не фатальной ситуации трагедию на пятнадцать актов. С такими людьми нельзя начинать диалог со слов «Ты только не переживай и не волнуйся», потому что первое, что они делают после этой фразы, так это начинают переживать и волноваться. Они любители накручивать себя, загоняться по поводу и без, надумывать разное безобразное, а затем несколько часов страдать из-за этого. Кто-то из них стыдится этого, кто-то пожимает плечами, отвечая, что ничего не может с собой поделать, а кто-то — Данила. Поперечный являлся особенным в том плане, что возводил проблему, которая, казалось, сперва была пустяковой, до нереальных размеров, а спустя время, когда всё решалось мирно и быстро, делал вид, что ничего не было, и это не он тут устраивал трехчасовую истерику. Руслан не был бы Русланом, если бы не подшучивал над Даней по этому поводу. Подшучивал, но вовремя останавливал локомотив истерики в лице Данилы Поперечного, являясь идеальным и, главное, своевременным стоп-краном с трезвым и беспристрасным взглядом на ситуацию (хотя порой и сам поддавался нерациональному беспокойству — с кем поведёшься, от того и наберёшься). В данный момент причиной волнения стало то, что Миша, который наконец-то решил обрадовать их визитом спустя чуть больше недели после последней встречи, задерживался и не отвечал на звонки. Когда проходит около получаса от времени прибытия, написанного в расписании поездов, а Миша так и не позвонил для того, чтобы сообщить о том, что прибыл на вокзал, Данила забеспокоился. И беспокойство его с каждым пропущенным звонком, каждым монотонным «Абонент временно недоступен», каждой долгой, мучительной минутой ожидания постепенно, неотвратимо превращалось в тихую истерию. — Посмотри, прибыл ли поезд, — в очередной раз говорит Данила Руслану, сидящему рядом в кресле с ноутбуком на коленях, набирая номер телефона Миши. — Дань, послушай, — осторожно начинает Руслан, схватив Поперечного за руку, в которой был зажат телефон, и опустив её. Данила бросает на Вихлянцева сердитый взгляд, так знакомо недовольно нахмурившись и сжав челюсть — ещё немного, и он сорвётся. — Даня, — твёрдо, но в то же нежно произносит Вихлянцев, забирая телефон и переплетая с Поперечным пальцы, — произошли какие-то пустяковые неполадки, потому что если бы проблема действительно была бы серьёзна, на сайте, — он бросает взгляд на включённый ноутбук, — о ней бы сказали. Поезд просто опаздывает. Да, на полчаса. Но это и не пять часов. Что касательно Миши — он наверняка опять забыл зарядить телефон и взять повербанк. Всё хорошо. Ты веришь мне? — Руслан сжимает пальцы. Данила беспомощно кусает нижнюю губу, бегая глазами по комнате. — Но если… — Никаких если, — прерывает его Руслан. И не поверить в его уверенность, спокойствие и убежденность в том, что всё действительно хорошо, невозможно. Сдаётся ли Даня под силой непоколебимости Вихлянцева в вопросе произошедшего с Мишей? Нет, но он нехотя признает его правоту, всё же оставаясь при своём тревожном, не очень оптимистичном мнении. — Иди ко мне, — убрав ноутбук на пол, Руслан улыбается и легко дёргает Даню за руку на себя, заставляя его сесть к себе на колени. Свободной рукой Вихлянцев касается колючей щеки (в отличие от Миши, который ухаживал за своей бородой, Данила относился к растущим на лице волосам абсолютно равнодушно, позволяя им бесконтрольно расти в разные стороны, и сбривал их только тогда, когда Миша начинал жаловаться на то, что волосы во время секса очень мешают, в то время как Руслан предпочитал в любом случае сбривать лишнюю растительность со своего лица), начав неспешно поглаживать её большим пальцем. Данила прикрывает глаза, склоняя голову к плечу, и трется щекой о ладонь Руслана. Был бы хвост — завилял. Прикосновения всегда являлись для него неотъемлемой частью отношений, как действенный способ невербально показать свою любовь. В нынешних отношениях Данила нашёл идеальный баланс — Руслан являлся точно таким же тактильным маньяком, с которым Даня мог в любой момент неожиданно обняться и получить объятия в ответ даже в публичном месте, тогда как Миша не всегда позволял прикасаться к себе даже дома, но если появлялось желание, то сам проявлял инициативу, точно самый настоящий кот. И баланс был в том, что Миша, настроение для обнимашек у которого нужно было либо вызвать, либо просто ждать, не давал Дане пускаться в разнос, за что он был ему благодарен. Поцеловав ладонь Руслана, ласково улыбнувшегося на это, Данила дёргается, когда телефон, лежащий на подлокотнике кресла, начинает вибрировать. Экран телефона радует именем Миши и его фотографией, на которой он, молодой и позитивный, показывает знак «Виктория». Миша просил удалить эту фотографию каждый раз, когда видел, а Даня лишь кивал, не предпринимая даже попыток, потому что обожал её, как и многие другие смешные и смущающие фото своих молодых мужиков. — Я очень надеюсь, что ты там не надумал себе мою смерть, — звучит в динамике голос Кшиштовского, по которому можно было понять, что тот куда-то идёт. — Он надумал, Миша, ты же знаешь, — бросив на Даню насмешливый взгляд, говорит Руслан, беря в руку телефон. — Самые ужасные сценарии случившегося — от сошедшего с рельс поезда до похищения инопланетянами. Всё, как мы любим. — Да не думал я ничего, — отрицает Даня, недовольно закатывая глаза и отпуская руку Вихлянцева для того, чтобы коснуться его груди, выдавая тем самым свое волнение. — Разумеется, — Руслан серьёзно смотрит на Даню, кивая и бросая мимолетный взгляд на остановившуюся в районе сердца ладонь, чуть сжавшую ткань рубашки. — Что случилось-то хоть? И ты где сейчас? — продолжает он, улыбнувшись и переведя взгляд на экран телефона. — Неожиданные ремонтные работы. Я жду такси. Буду дома ещё через полчаса при отсутствии пробок, в чем сомневаюсь, конечно… Поговорив ещё несколько минут, Миша поспешно прощается, сказав, что такси приехало. Всё оставшееся время до приезда Кшиштовского Даня молчит, неосознанно теребя пуговицы с рубашки Руслана, давая понять, как ему не терпится скорее увидеть Мишу. В то время как сам Вихлянцев, положив одну руку на бедро Дани, листал ленту в Инстаграме, периодически недолго смотря на него. Когда из прихожей спустя около часа после звонка Миши звучит щелчок открываемой двери, Даня немного неуклюже спрыгивает с колен Руслана и вместе с проснувшимся Ракетой бежит встречать Кшиштовского. Ракета, скользя по паркету с характерным звуком и весело лая, выбегает первым и чуть не роняет нагнувшегося для того, чтобы снять обувь, Мишу на пол. Тот ворчит, убирая от своего лица морду пса, и выпрямляется, скидывая ботинки на пол. Продолжить раздеваться ему мешает пёс человеческий — Данила прижимает Мишу к стене, ставит между его разведенных ног колено для собственного удобства и целует. Поцелуй выходит торопливым, влажным и нетерпеливым. Буквально кричащим о том, как сильно Даня соскучился, как волновался и переживал. Но уставший, а потому совсем не сопротивляющийся Миша тихо стонет, сжимая плечи Поперечного. — Хороший мой, как же я беспокоился… — неосознанно бормочет Даня в губы Миши. — Вы ещё тут потрахайтесь на глазах у ребёнка! — в прихожей появляется Руслан, которому в очередной раз удаётся ловко вытащить Мишу из хватки Дани без каких-либо трудностей. — Поперечный, — Руслан наиграно строго смотрит на Даню, дикий взгляд которого был понятнее любых слов, — возьми себя в руки, Мише надо немного отдохнуть. Даня сглатывает, шумно выдыхает и нетвёрдой походкой идёт в сторону кухни, за ним бежит Ракета, которого совсем не смутили лобызания «родителей». Руслан, взяв Мишу за руку, отводит его в ванную комнату, где всё уже было подготовлено для принятия душа — именно поэтому Вихлянцев и не выходил с Даней и Ракетой встречать Мишу. Кшиштовский благодарного улыбается, и Руслан мягко тянет его на себя, легко целуя в уголок губ. — Я рад, что с тобой всё хорошо, — тихо говорит он, напоследок вновь поцеловав Мишу. Как бы то ни было, но он тоже переживал, пусть и не показывал этого, чтобы не давать Дане поводов для ещё большего беспокойства.«С облегчением».