Мертвец

      Первым, что почувствовал Лориан, был запах. Сладковато-влажный вперемешку с чем-то тухлым он проникал в лёгкие с каждым вздохом и, казалось, оседал на их стенках, не желая покидать столь удобное пристанище. Вдох-выдох, вдох-выдох, вдох-выдох… Чем больше дышал Лориан, тем сложнее ему становилось это делать. Не то чтобы этот запах был настолько отвратителен, что буквально не давал ему дышать или что-то подобное, вовсе нет. Лориан не раз и не два бывал в загонах для скота, в частности, в свинарниках, и вот там порой стояла такая вонища, что нельзя было и вдоха сделать, не попытавшись при этом заткнуть себе нос и рот.       Этот же запах… Он отталкивал чем-то совершенно иным       Пускай его и сложно было назвать особо приятным, отвращение он вызывал скорее самим фактом своего присутствия, нежели щекочущим нос зловонием. Складывалось стойкое ощущение, что этот запах воплощал собой нечто, чего не должно было быть в этом месте. Что-то такое, что противилось самому его естеству. Ровно как и естеству Лориана.       Затем пришёл звук. Назойливое жужжание, которое Лориан определил сразу и без каких-либо трудностей. Это были мухи. И, судя по громкости и характеру жужжания, их было много. Очень много. Ему даже начало казаться, что рой этих надоедливых чёрных тварей просто облепил его со всех сторон, не касаясь кожи, но зависая в считанных сантиметрах от неё. Невероятно мерзкое чувство.       Желая хоть как-то справиться с напастью и продолжить мирный сон, Лориан поднял левую руку и принялся размахивать ей возле своего лица. Если этот рой и впрямь был так близко, как ему думалось, то пары взмахов должно было быть достаточно, чтобы отогнать их всех.       Однако несколько секунд вялой борьбы значимых результатов не принесли. Сколько-то источников жужжания действительно после его действий начали отдаляться, но вот подавляющее большинство остальных, как раздражало уши создаваемым гудящим фоном, так и продолжало раздражать. На одно мгновение Лориану даже почудилось, будто в издёвку над его жалкими потугами эти твари стали жужжать ещё громче и настырнее.       И откуда они только взялись в его комнате?       Понимая, что дальше так продолжаться не может, Лориан с крайней неохотой разлепил одно веко и… тут же закрыл его обратно. Ударивший по неподготовленному глазу яркий солнечный свет едва не оставил Лориана без оного.       «Видимо, забыл вечером закрыть окно» — подумал он, также отмечая, что его обдувал лёгкий ветерок.       Теперь борьба между желанием избавиться от докучающего шума и нежеланием вставать, подставляясь тем самым под слепящее солнце, возгорелась в Лориане с новой силой. Впрочем, как быстро она вспыхнула, так же быстро и погасла. Невозможность продолжать спать в таких условиях никуда не делась.       Лориан прикрыл глаза одной рукой, а второй, упершись в на удивление жёсткую постель, помог себе подняться.       — Ууааа! — широко зевнул он, начав понемногу открывать глаза, и, всё так же защищая их от солнца рукой, завертел по сторонам головой. — А почему… — хотел было задаться он вопросом, почему его комната стала такой большой, что до ближайшей стены было по меньшей мере полдесятка метров, но тут его правая рука уткнулась в нечто влажное и мягкое.       Повернув голову и как следует протерев глаза, Лориан обнаружил, что чем-то влажным и мягким оказалось залитое кровью оторванное человеческое лицо.       Один удар сердца.       Промежутка времени равного всего одному удару сердца хватило Лориану, чтобы вспомнить всё. За один короткий миг перед его глазами пронеслись все пережитые ужасы, и сделали они это настолько красочно и с леденящими кровь подробностями, что сомневаться в их реальности у Лориана не было никакой возможности. Уж точно не тогда, когда ему приходилось буквально смотреть в лицо их последствиям.       — Буэ! — не выдержав, опорожнил он содержимое своего желудка. Прямо на это самое «лицо». — Буэ! Буэ! Буэ! — осознание последнего факта заставило нутро Лориана ещё сильнее содрогаться в болезненных конвульсиях, исторгая наружу всё больше и больше рвотных масс.       Тошнота и головокружение целиком поглотили плачущего Лориана, не оставляя ему ни малейшей возможности остановиться. Разбавленная кровью жижа неостановимым потоком изливалась из его рта, и, даже когда внутри уже ничего не осталось, он всё продолжал сотрясаться всем телом.       Запах, мухи, солнце… теперь всё встало на свои места.       Лориан не знал сколь долго продолжалась эта пытка, но вырваться из полусогнутого положения он смог лишь, когда где-то сбоку раздался приглушённый шорох. Возопивший об опасности инстинкт самосохранения заставил его в считанные секунды пересечь улицу в противоположном направлении и скрыться в ближайшем закутке меж зданиями. Зажав рот обеими руками Лориан спрятался за кучкой разбросанных по земле ящиков и через трещины в одном из них перепуганным взором уставился в направлении источника звука.       Шорх, шорх, шорх, шорх — периодическое шуршание всё отчетливее доносилось из-за поворота на соседнюю улицу, а спустя несколько мгновений к нему добавился ещё и едва различимый топот ног. Сосредоточившись на слухе, Лориан определил, что к нему шли двое и ещё один, чья странная походка и порождала этот странный звук. В стискивающем сердце ожидании Лориан ещё глубже вжался в тень от ящиков, оставив себе лишь самое минимальное окно для обзора. Так его точно не должны были заметить.       Понадобилось ещё порядка десяти-пятнадцати секунд, чтобы хозяева этих шагов показались на том месте, где совсем недавно блевал Лориан. И ему пришлось вцепиться зубами в одну из рук, чтобы не закричать от их вида. Теперь он понял, почему один из показавшихся издавал то странное шуршание при ходьбе. Вывернутая более чем на девяносто градусов лодыжка вкупе с раздробленным коленом просто не могли ему позволить ходить как-то иначе. А оторванная по локоть левая рука и свисающий из вспоротого живота кишечник не должны были позволять ему ходить вообще!       — Ха, ха, ха, ха, ха — участившееся дыхание грозило вот-вот выдать спрятавшегося Лориана, из-за чего ему пришлось зажать себе и нос. Даже если бы он в итоге задушил себя таким образом, это всё равно оставалось куда менее отталкивающим исходом, чем попасться на глаза появившейся из ниоткуда троице.       Водя из стороны в сторону отсвечивающими голубым глазами, второй пришелец с то ли пробитой, то ли прогрызенной насквозь грудной клеткой, прошёлся по окрашенной кровью мостовой и остановился прямо на оставленных Лорианом нечистотах. Сквозь эту дыру он без труда мог рассмотреть ошмётки чьей-то плоти на окне противоположного здания.       Но больше всего Лориана пугала третья фигура.       Неважно, что из-за длинного балахона с глубоким капюшоном и чёрной повязки на лице он не мог, как в случае с двумя другими мужчинами, рассмотреть каких-либо пугающих деталей его внешнего вида. То, как он ходил, то, как складывал перед собой руки, и то, как вздымались и опускались его плечи. Три этих фактора сообщили Лориану о намного более устрашающей правде. Он был жив. Живой человек в компании двух ходячих мертвецов. И они при этом, вопреки всему виденному Лорианом, не пытались разорвать его на части.       Это пугало намного больше чем просто образ бродячего по городу трупа.       С добрых полминуты троица стояла посреди улицы прямо на месте пробуждения Лориана, вертя головами и изучая глазами окружение. И каждый раз, как взгляд кого-то из них пробегался по его укрытию, бешено колотящееся сердце на мгновение останавливалось. Едва не умирая от страха, всё, что мог делать Лориан, это молиться. Он знал огромное множество различных молитв, обращённых к Свету, и в данный момент произносил про себя их все. Разом.       И в самую первую очередь Лориан молился о том, чтобы никто из этой группы не заострил внимание на оставленном им «следе». На том самом, что буквально находился у одного из них под ногами. Пускай на мощёной дороге и была целая куча иных человеческих выделений, далеко не все из которых являлись кровью, Лориан очень боялся, что свежий вид его непереваренного завтрака мог вызвать ненужные вопросы. В особенности у того человека в капюшоне.       Но, на его счастье, по прошествии этих тридцати секунд основной источник его страхов развернулся и, чуть кивнув головой, зашагал в обратном направлении. Мгновением позже вялыми походками и со всё тем же неизменным шорохом двое трупов поплелись следом.       Лишь когда их силуэты уже давно скрылись за углом здания, а от шуршания изувеченной ноги не осталось даже эха, Лориан позволил зубам разжаться, а рукам освободить запечатанные органы дыхания.       — Фууу-хааа, фууу-хааа, фууу-хааа, — тут же начал хватать он ртом воздух, что едва не начав терять от его нехватки сознание. — Фууу-хааа… Что?.. Фууу-хааа… Как?.. Фууу-хааа… Кто?.. — сами собой начали срываться с его уст вопросы, на которые не было ответа. И с каждым последующим дрожащим вздохом вопросы эти лишь множились. — Атссс! — воскликнул и тут же свёл всё до шипения Лориан, когда, стиснув от нахлынувших чувств и мыслей кулаки, ощутил в правой руке острую вспышку боли.       Он тут же поднял саднящую конечность на уровень глаз, после чего от вида слегка кровоточащего следа, оставленного его собственными зубами, вспомнил нечто очень важное. И в этот миг все прочие вопросы испарились, словно их никогда и не было. Быстро сменив руку и не обнаружив на левой кисти ничего, кроме залитого кровью порванного рукава, Лориан на несколько мгновений просто замер с открытым ртом.       — Но… он же точно… — в недоумении прошептали его губы, когда правая рука вот уже в десятый раз проходилась по лишённой даже малейших царапин ладони. — Да как же… — вновь неосознанно выпалил он, в приступе осознания кинувшись проверять исполосованное чудищем плечо. И вновь обнаружил там лишь испорченную одежду.       Тут он вспомнил про самую последнюю и самую важную рану.       Схватившись обеими руками за края вырезанной в тунике полоски, Лориан развёл их в стороны, ещё больше при этом её порвав, и поражённо выдохнул. Ровная кожа без каких-либо видимых или хотя бы ощущаемых повреждений. Не было даже намёка на пронзивший его грудь монструозный меч.       Не веря увиденному, Лориан приложил ладонь к месту, где абсолютно точно должна была быть убившая его рана, но и на ощупь ничего не обнаружил.       «Но я же точно видел», — непрестанно крутилась в его голове последняя сцена с теми чёрными рыцарями и…       — Мама! — моментально забыв обо всякой осторожности, выскочил из своего укрытия Лориан и выбежал на дорогу. — Где? — бешено забегал он глазами по мостовой. — Да где же, чтоб тебя! — отчаянно выискивал он тот участок дороги, где по его воспоминаниям происходило столкновение.       От всепроникающего запаха разложения (теперь он точно знал, что это был именно он), резкого подъёма, новой волны переживаний и, разумеется, всё так же жужжащих под ухом мух Лориана снова начало мутить. Перед глазами опять всё поплыло, а желудок вновь пригрозил бессмысленными спазмами. Но тут его взгляд всё же выловил среди разбросанных по улице немногочисленных трупов тела солдат, рядом с которым валялось разбитое вдребезги оружие.       Лориан мгновенно сорвался с места и, подбежав к ним, принялся внимательно изучать каждого.       Конечно же, то, что среди шести мужчин не могло быть его матери, было видно ещё издалека, однако Лориан просто обязан был убедиться. Шаркая ногами по покрытой засохшей кровью дороге, он должен был заглянуть в лицо каждому мужчине, чтобы быть абсолютно уверенным. Падая на колени рядом с последним солдатом и снимая с него шлем, Лориан со всей внимательностью посмотрел в мёртвые глаза, чтобы не оставлять даже малейшей возможности для сомнений.       — Ха-ха, — слегка истерично, но всё же облегчённо посмеялся он. — Её здесь нет… Её здесь нет…       «Она жива!» — едва не закричал во весь голос Лориан. — «Конечно же, она жива. Я ведь жив», — сделал он казавшийся ему самым логичным вывод. — «Я упал, ударился головой вот всё и перемешалось. Никто меня не кусал, и никто не протыкал мечом. Я убежал от того монстра, а потом споткнулся и упал», — попытался он восстановить последовательность событий. — «Да, именно так всё и было», — кивнул Лориан своим мыслям. — Я же жив… — добавил он вслух, дабы окончательно убедить себя.       Если жив он, то жива и она. Уж кто-кто, а его мать точно справилась бы с любой напастью. Наверняка, она прямо сейчас сломя голову искала Лориана. Искала… по этому городу…       «Надо уходить отсюда», — решил Лориан. — «Нужно встретиться с ней и бежать из Столицы как можно скорее».       — Только как её найти? — всё продолжал он разговаривать сам с собой, поднимаясь на ноги и осматривая улицу. К счастью, помимо лежащих на земле, иных мертвецов поблизости не наблюдалось.       Зато наблюдались столь нужные ему в данный момент ориентиры. Лавка пекаря в нижнем конце улицы и корчма «Весёлый Единорог» в верхнем, сообщили Лориану, что во время своего панического забега он умудрился добраться до противоположного конца города. И, судя по тем обрывкам дороги, что всё же смогли отложиться в его памяти, добирался он сюда отнюдь не самыми прямыми путями.       Дорога обратно обещала занять много времени.       И в первую очередь потому, что в городе наверняка ещё полно других оживших мертвецов и кого-то вроде того человека в капюшоне. Чтобы хотя бы попытаться обойти их всех, Лориану придётся двигаться исключительно закоулками и окольными тропинками. Любая мало-мальски широкая улица для него теперь была заказана. Не говоря уже о том, что после пережитой им давки, Лориан вообще не желал появляться на столь открытых пространствах.       «А ведь они теперь ещё должны быть завалены…»       Ощутив очередное триумфальное возвращение тошноты, Лориан отошёл в сторону от тел мёртвых солдат и, осознав наконец, как сильно рисковал, быстро вернулся в спасительный закуток. Скрытое в тени убежище позволило ему слегка успокоиться, немного перевести дух и начать затем толком обдумывать сложившуюся ситуацию.       И перво-наперво Лориан сразу же запретил себе думать о том, кто из его друзей и знакомых погиб, а кто мог выжить. Он прекрасно понимал, что ни к чему хорошему подобные размышления привести уж точно не могли, а потому немедля дал себе зарок им не предаваться. Он искренне молился об их благополучии, но гнал из головы любые возможности и допущения. Сначала он должен был встретиться с мамой и спастись вместе с ней. Это цель номер один, всё остальное потом!       Однако, несмотря на все эти попытки самовнушения, в сознании Лориана то и дело всплывали самые кровавые образы того, что могло случиться с его друзьями и в особенности с Линой. От одного из таких образов его снова чуть не стошнило.       — Сосредоточься, — приказал сам себе Лориан, пытаясь, как его учили на занятиях в Церкви, вернуть разуму целостность и спокойствие. — Путь домой. Думай, как это будет сделать лучше всего.       Лориан начал строить в голове карту всей Столицы, вырисовывая на ней даже самые маленькие и практически не используемые улочки. Как и любой ребёнок, он в своё время облазил едва ли не все из них.       — Через часовню не получится. Рынок тоже слишком широкий. Вдоль крепостной стены слишком много ничем не прикрытых участков, — один за одним отметал Лориан варианты, проговаривая каждый вслух. Он вдруг заметил, что озвучивание собственных мыслей действительно помогало ему успокаиваться и держать себя подальше от ненужных мыслей. — Палатка предсказательницы… Да, там довольно много переходов меж старых домов. Если свернуть у мясной лавки в сторону казарм… Нет, лучше к старику Тарзу, а оттуда…       Чем больше Лориан занимал делом свой мозг, тем меньше он переживал и тем больше преисполнялся уверенности. Главное не бояться и не думать о провале. В конце концов, он смог же добежать от дома до сюда, действуя при этом в куда худших условиях.       «В сравнении с тем, что было тогда, это как прогулка по двору», — вставлял он в промежутках между мыслями о маршруте, стараясь не замечать того, как тряслись его конечности.       Всё же помимо общей паники, толкотни и неразберихи тогда у него был отцовский… Лориан с силой зарядил себе кулаком по лбу, заодно ударившись затылком о кирпичную стенку.       — Да сколько можно забывать?! — стиснув от злобы и боли зубы, процедил он, вновь выглядывая на улицу. — Ну же, ну же, пожалуйста, скажи, что я не потерял тебя где-нибудь по… Великий Свет, — выдохнул Лориан, найдя-таки глазами заветный предмет. Он лежал прямо там, где ещё совсем недавно пребывал без сознания сам Лориан. — Здесь. Слава Свету, нигде не выронил.       Судорожно оглянувшись по сторонам и убедившись, что новых «патрулей» всё так же не наблюдалось, Лориан молнией метнулся к мечу, подобрал его, и ещё быстрее промчался в обратном направлении. С бешено колотящимся сердцем он припал к земле и, тщательно вслушиваясь, выждал полминуты. Никого.       — Фух, — чуть расслабившись, выдохнул он и принялся рассматривать добытый трофей.       А выглядел оный, мягко говоря, не очень.       Отметины от гигантских зубов Лориан ещё помнил, но вот всё остальное… Да им словно по стенке долбили — в настолько плохом состоянии пребывали ножны меча! И если порванные ремешки, ободранная кожа и сбитый металлический наконечник были в большей степени повреждениями визуального характера, то вот треснувшая в нескольких местах деревянная основа уже являлась проблемой чисто практической. Теперь вместо выполнения своей прямой задачи ножны могли разве что болтаться на мече, да и то лишь до тех пор, пока клинок не будет повёрнут вертикально.       — Ну… так, возможно, даже лучше, — неуверенно хихикнул Лориан, как раз таки поворачивая клинок обозначенным образом. Он хорошо помнил, чего ему стоило то самое выполнение своего предназначения.       И, обнажив отцовское оружие, Лориан вновь издал облегчённый вздох — лезвие меча было в полном порядке. Ни единой царапинки. Даже странно, учитывая, что оно побывало в челюстях чудовища.       — Хорошо, здорово, отлично, — пробормотал Лориан, глядя на своё неровное отражение на поверхности металла. — С этим… С ним у меня всё точно получится, — дёргано кивнул он. — Теперь я точно смогу вернуться домой.

***

      Переползая по крыше постоялого двора, Лориан резко замер и всем телом припал к черепичному покрытию. Ритмичное постукивание деревом по камню, а также хриплое старческое дыхание сообщили ему, что поблизости проходил очередной враг. Двигаясь с предельной осторожностью, он подполз к краю крыши и одним глазком взглянул на дорогу. Слух его снова не подвёл.       Группа из пяти существ, ведомая иссохшим морщинистым стариком, шествовала прямо посреди улицы и изредка останавливалась по приказу облачённого в мантию лидера около попадающихся на пути окровавленных тел. Опираясь на длинный посох, старец, голову которого также венчал череп некоего животного, неспешным шагом переходил от одного трупа к другому и каждого из них окидывал очень пристальным и задумчивым взглядом. От его спокойных и выверенных движений могло даже сложиться впечатление, что это он не по улице полной расчленённых мертвецов бродил, а средь полок в лавке прогуливался, выбирая себе наиболее подходящий товар.       И, как успел понять Лориан из нескольких предыдущих встреч с подобными ему «звериными черепами», данное предположение было бы не так уж далеко от истины. Всё же подавляющее большинство немногочисленных оставшихся на улице мертвецов представляли собой лишь разорванные на части и полусъеденные туши, а такие этим старикам не подходили. Им нужны были целые тела.       Почти с минуту продолжалось бесплодное брождение компании, пока среди очередной кучи плоти всё же не нашёлся один более-менее подходящий под обозначенный критерий мужчина. Вырванная у него гортань особой проблемы явно не представляла, а потому старик, криво усмехнувшись, тут же засеменил к нему. И четвёрка оживших мертвецов за его спиной также немедля побрела следом.       Раскидав наконечником посоха части чужих тел, старик ещё раз окинул взглядом труп тридцатилетнего блондина, после чего, прошептав нечто нечленораздельное, стукнул мертвеца деревяшкой по плечу. Не прошло и двух секунд, как в поблекших глазах мертвеца вспыхнуло голубое пламя, а его тело затряслось в припадочном приступе. Ещё пять секунд, и вот уже новый полноценно оживший мертвец поднимался на ноги, а воскресивший его старец продолжил своё безмолвное шествие. Теперь спутников у него было уже пятеро.       Через несколько минут, когда процессия, пополнившись ещё двумя мертвецами, наконец достигла окончания улицы и свернула на следующую, Лориан ухватился обеими руками за край крыши и, ненадолго повиснув, спрыгнул на землю. Бесшумная перебежка, и он скрылся в одном из стойл открытой конюшни.       — Всё-таки не ошибся, — прошептал Лориан, выглядывая за ограждения и убеждаясь, что больше там никого не было.       Выбрав своим изначальным маршрутом бедные районы близ границы города, он очень быстро понял, какую огромную допустил ошибку. Сотни мертвецов в сопровождении людей в капюшонах или вот таких вот заклинателей стекались туда со всей Столицы, держа курс к главным воротам. Тогда же Лориан и получил ответ на вопрос, а почему же на пройденных им улицах было так много крови и так несоизмеримо мало мёртвых тел. Все они просто сводились к краю города и, скорее всего, выводились куда-то за его пределы. Лориан был почти уверен, что погибших на самом деле было намного больше.       И стоило ему едва-едва избежать обнаружения гниющей толпой и их хозяевами, как Лориан в спешке вернулся на изначальную позицию, где после небольшого отдыха решил в дальнейшем держаться как можно ближе к дворцу и центральной площади. Открытых пространств этот путь, конечно, обещал намного больше, но если все мертвецы стекались к границам, то серьёзных трудностей из-за этого факта возникнуть было не должно.       Так, во всяком случае, он думал, пока не наткнулся на ещё одну ораву живых мертвецов, перекрывшую все подступы к дворцу и возглавляемую на сей раз закованными в чёрные латы рыцарями. Одного вида этих разъезжающих на мёртвых же конях воинов хватило, чтобы Лориан в страхе убежал и оттуда.       Вновь вернувшись к началу, Лориан опять погрузился в размышления. Уже два выбранных им маршрута чуть не привели его прямо в лапы смерти, и в третий раз так рисковать совершенно не хотелось. Да и после лицезрения нескольких процессов воскрешения мёртвых тел, разум Лориана начал с завидным упорством рисовать перед ним всё новые картины относительно судьбы его друзей и даже матери… И все эти образы неуклонно отправлялись в воображаемую яму, пока другая, более рациональная, часть его сознания отчаянно пыталась проложить следующий путь. Такой, что смог бы безопасно провести его аккурат между двумя мёртвыми армиями.       Поиск подходящего маршрута занял у Лориана ещё полчаса. Он до последнего сомневался в своём решении, начав уже думать, что будет лучше дождаться ночи, но желание поскорее увидеться с мамой всё же пересилило все опасения. Преисполнившись решимости, Лориан вновь выдвинулся в путь.       И на этот раз всё прошло удачно. За парой редких исключений на новом маршруте Лориану никто не повстречался, и он смог практически беспрепятственно добраться до родной улицы. Хотя даже так из-за повышенной осторожности и необходимости периодически карабкаться по чужим домам и крышам, он затратил на это дело больше часа.       Но оно того определённо стоило.       Ещё раз убедившись, что на горизонте никого нет, Лориан выскочил из своего укрытия и во весь опор помчался через всю улицу. Никаких пряток, только безумный бег, что позволил в считанные секунды преодолеть полторы сотни метров и на полном ходу перелететь через выломанную дверь родного дома.       — Ха, ха, ха, ха, — тяжело задышал Лориан, едва не налетев на стол и присев затем под лестницей. — Ха, ха… Добрался-таки… ха, хаха, хахахаха, — вдохи и выдохи начали стремительно перерастать в радостный хохот. — Нет-нет, нельзя… ха…- опомнившись замотал он головой. — Ха… Рано …ха… расслабляться…сначала…       И словно бы в ответ на его слова, где-то наверху раздался протяжный скрип досок.       Сердце Лориана остановилось, а пальцы правой руки сами собой сомкнулись на рукояти висящего на поясе меча. Боясь сделать даже вдох и трижды проклиная себя за проявленную под конец несдержанность, Лориан полностью обратился в слух.       Секунда, вторая, и вот скрип повторился.       «Второй этаж», — точно определил он. — «Комната…»       Опасаясь произносить это даже в мыслях, Лориан мотнул головой и после третьего скрипа поднялся на ноги. В момент четвёртого он уже медленно восходил по лестнице, не обращая внимания на разбрызганные по ней и полу кровяные подтёки и до боли сжимая в руках отцовский меч. К скрипу сверху, как бы он не пытался этого избежать, тут же добавился скрип ступеней под его собственными ногами.       После нескольких шагов Лориан остановился, снова концентрируясь на слухе. Никаких новых звуков сверху не последовало, лишь всё то же мерное поскрипывание. Нервно сглотнув, Лориан продолжил подъём, более не останавливаясь до самой двери в родительскую спальню. Та, как и в его воспоминаниях, оказалась распахнута настежь.       Сглотнув ещё раз и задержав дыхание, Лориан выставил перед собой меч и осторожным шагом вошёл внутрь. Туда, где уже ждала она.       — Мама, — облегчённо выдохнул он, сходу признавая развёрнутый к нему спиной силуэт. Она стояла посреди осколков разбитого стекла и, медленно покачиваясь, водила из стороны в сторону согнутой в локте правой рукой. — Слава Свету ты жив… — запнулся он, заметив огромные алые пятна на её грязном и изорванном платье. — Мам! — воскликнул Лориан, тут же кидаясь вперёд. Если она была ранена, он обязан был ей немедленно помочь. — Что с тобой? Ты ранена? Позволь мне взглянуть, — оттараторил он, обходя женщину сбоку. — Я сейчас же…       И тут Лориан потерял дар речи.       Ни светлая прежде кожа, обратившаяся нынче бледной серостью камня, ни две отчётливо различимые алые полоски на спине и груди, и даже не кусок стекла, которым мама неустанно водила по своему запястью… Глаза… Именно глаза растёрли в пыль все его чаяния и надежды… Два сияющих мёртвым льдом вместо небесной лазури глаза сказали ему, что воспоминания не обманывали его…       Именно взгляд этих пустых глаз обрушил на Лориана осознание, что всё было кончено.       — Нет… — севшим голосом прошептал он, отступая на несколько шагов. Глаза матери проследовали за ним. — Я же… Ты… Ты не… — продолжал запинаться он, пока мама медленно разворачивалась к нему. — Это всё… не так… Я же жив… Я… Ты… — мать сделала шаг в его сторону, выпуская из рук осколок, на что Лориан инстинктивно поднял меч. — Назад! — в страхе, смятении и гневе прокричал он, взмахивая перед собой клинком. — Не подходи! — ещё громче выкрикнул он, уперевшись спиной в стену. — То есть, нет… прости… Я… не то хотел… Мам, скажи что-нибудь, пожалуйста, — заливаясь слезами, но при этом стараясь улыбнуться ей, попросил Лориан. — Это же всё ещё ты, да?.. — дрожа всем телом, задал он вопрос неуклонно приближающейся матери. — Давай поговорим, прошу… Я уверен, мы с-сможем… — начав опускать оружие, он протянул ей руку.       А дальше всё произошло так быстро, что у Лориана не было и шанса этого осознать. В один миг мама стояла в полутора метрах напротив, а в следующий уже появилась вплотную, нависнув над своим сыном и с силой вжав его в стену.       — Ма…       — Спасибо… — практически неслышно прошептала мама ему на ухо. От вида выходящего из её спины клинка Лориан окончательно утратил возможность ясно мыслить, — и… прости меня… Лориан… — добавила она, заваливаясь набок и оставляя в онемевших руках сына запятнанный своей кровью меч.       Лишённый каких-либо эмоций взгляд Лориана упал вниз и замер на только что убитой им матери.