Мертвец

      Они вошли в его комнату, и дверь со стуком закрылась.       — Отказываюсь, — повторил Лориан ровно тот же ответ, что дал Сильване на стене.       Он развернулся к ней лицом и твёрдо встретил её пристальный взгляд. Его всё ещё слабо потряхивало от известий о принце Артасе, но всё это блекло на фоне негодования от высказанного Сильваной после предложения.       — В данном случае твоё мнение меня не волнует, — строго ответила Сильвана. — Ты не покинешь эту комнату до завтрашнего утра, а после отправишься в Шпили Ветрокрылых. Это не обсуждается.       Нет, не предложение. Приказ.       Но подчиняться ему Лориан не собирался.       — Ни за что, — слегка повысил он голос, но сорваться на крик себе всё же не позволил. Пока что. — Я останусь здесь и буду сражаться.       — Нет, — отрезала Сильвана.       — Я могу за себя постоять, — обхватил он ладонью оружие на бедре, которая сама же Сильвана и согласилась ему выдать.       — Можешь, — согласно кивнула Сильвана. — Но это не имеет значения.       — Но почему?! — таки воскликнул Лориан, вскинув руками. — Потому что я — ребёнок?! Так им без разницы! Ребёнок или взрослый, мужчина или женщина! Они просто убивают всех!       Лориан стиснул кулаки и опустил глаза к полу. Перед ним встала картина маленькой светловолосой девочки, что без какой-либо жалости была разорвана на части в каком-то метре от него. Клыки монстров впивались в её плоть, а когти их потрошили её внутренности. И никого вообще не волновало, что она едва ли переступила десятилетний возраст.       — А для меня разница есть, — сообщила Сильвана, подойдя ближе и положив руку Лориану на плечо. — Я не позволю тебе рисковать понапрасну. Не пускать врагов Кель’Таласа дальше этой границы — моя обязанность. И я её выполню, — уверенно заявила она, чуть сжав на плече пальцы. — Тролли, орки или живые мертвецы — неважно. Я уничтожу каждого, кто смеет угрожать моей родине. Уничтожу дважды и трижды, если потребуется, — добавила она, выждав короткую паузу. — И жестоко отомщу всякому, тронувшему мою семью.       В последней фразе ощущалось такое количество подавляемого гнева, что даже Лориану, который совершенно точно не являлся его причиной и целью, стало не по себе. Семья. Для Сильваны это слово, вероятно, значило больше, чем для кого бы то ни было другого. Уж точно не меньше, чем оно значило для Лориана.       Не поднимая головы, он перевёл взгляд на зеркало справа и посмотрел на отражение Сильваны. Спокойное и невозмутимое лицо. В нём не читалось никакой ярости. Но вот глаза… Полыхающие небесно-голубым огнём они очень чётко отражали тот пожар, что бушевал у неё внутри.       Лориан понимал её. Правда понимал. Но и она должна была его понять.       — Я никуда не поеду, — спокойно сказал он, полностью выпрямив спину и несильно запрокинув шею. Вопреки всем страхам и волнениям, в тон свой он старался вложить твёрдость гранита. — Что бы ни произошло, я останусь рядом с вами, госпожа Сильвана. Я не могу допустить, чтобы и с вами что-нибудь случилось.       Лориан уже потерял маму и Лину. Вполне возможно, что и Её Высочество тоже уже погибла. А ведь Лориан был там… Он был там каждый проклятый раз. И ничего не сделал. Не смог сделать. Просто не смог…       Однако теперь всё иначе. Теперь у него были возможности, была сила. Странная и непонятная, но сила! Его сила. Лориана и убить-то, как оказалось, невозможно. Страхи Сильваны беспочвенны. Лориан мог уничтожать мертвецов, тогда как они его могли разве что временно вывести из строя. Несколько часов бездействия, по истечению которых он снова встал бы и продолжил истреблять их мечом и Светом.       А вот Сильвана погибнуть могла. Очень легко. Пускай жизнь высших эльфов и исчислялась веками и даже тысячелетиями. Это ничего не значило для пронзающей тело стали. Бессмысленный и бесполезный факт. И именно поэтому Лориан должен был остаться. Только он мог по-настоящему защитить Сильвану. Даже если бы против него вышли все легионы мертвецов во главе с принцем Артасом и его ужасающими чёрными рыцарями. Только Лориан мог гарантированно справиться с ними.       — Слишком много на себя берёшь, мальчишка, — Сильвана убрала руку и отступила на два шага. — Завтра утром ты покинешь Первые Врата, — она развернулась и взялась за ручку двери. — Готовься.       Дверь распахнулась.       — Вам придётся силой выгонять меня отсюда, — решительно предупредил её Лориан. — Иначе я и с места не сдвинусь.       — Как пожелаешь, — бросила Сильвана не глядя и вышла в коридор.       Дверь захлопнулась.       А затем и характерные щелчки в замке просигналили Лориану о том, что его заперли.       Сильвана не лукавила. Если вопрос станет ребром, она применит силу и просто заставит Лориана подчиниться. И Лориан целиком отдавал себе отчёт, что в таком случае поделать ничего не сможет. От него ничего не зависело. Опять. И это было хуже всего.       — ААААА! — крикнул Лориан от бессильной ярости и пнул попавшийся под горячую ногу стул.       Не помогло.       Его снова затрясло. Мышцы чуть ли не судорогами сводило, отчего Лориану пришлось сесть на пол и прислониться спиной к кровати. Дрожи это не уняло, но хотя бы упасть ему больше не грозило.       Глубокий вдох и медленный выдох. Глубокий вдох и медленный выдох. Вдох-выдох. Вдох…       Лориан силился успокоить себя размеренным дыханием, однако и это совсем не помогало. Он вцепился руками в собственные плечи, максимально сдавливая их, но и тут результат оставался прежним. Его всё продолжало трясти.       «Да что такое?!» — вознегодовал он про себя.       Он, конечно, злился (очень сильно злился), но это не должно было повлечь настолько сильной реакции организма. Будто голого зимой на мороз выгнали. И правда… Лориана вдруг одолел чрезвычайно сильный озноб.       Следом заболела грудь. Сердце. Его биение разогналось до каких-то немыслимых скоростей, заставив сердечную мышцу практически застрять в сокращённом состоянии. Дыхание также участилось, став коротким и прерывистым и окончательно погубив надежды Лориана восстановить за его счёт самоконтроль.       Жжение в груди вынудило Лориана переместить одну из рук к ней, а ладонью второй он провёл по лицу в области глаз, которые отчего-то начало щипать. И ощутил влагу. Открыв прочищенные глаза и взглянув на поблёскивающую алым в свете заходящего солнца руку, Лориан запоздало сообразил, что чудовищно вспотел.       И тут всё наконец-то встало на свои места.       Он уже не злился.       Он паниковал.       Но почему? Почему сейчас? Он же находился в своей комнате, запертый, в полной безопасности. Ему нечего было бояться!       Но он боялся. И не просто боялся, а пребывал в настоящем ужасе. Удушающем. Парализующем. Лишающим всякой воли к сопротивлению.       Причина же такого состояния открылась Лориану сразу же, как он всерьёз над ней задумался. Ведь всё началось не так уж и внезапно. Это липкое, отвратительное, выворачивающее наизнанку и продирающее до костей чувство пришло к Лориану раньше. В тот самый миг, когда Сильвана сообщила ему о принце Артасе. Мертвецы. Они преследовали Лориана. Даже здесь. И, как бы ни было мерзко ему это признавать, Лориан боялся их. Боялся самым своим нутром.       Он смог подавить свой страх. Спрятал его за злостью, негодованием и беспокойством за Сильвану. Но то была лишь временная мера. Капюшон, сброшенный при первом же порыве ветра.       — Н-нет, — процедил Лориан, завалившись набок в став на четвереньки. — Я не боюсь! — крикнул он, впечатав кулак в каменный пол.       Боль. Резкая и пронзительная.       — Я не могу бояться! — повторил Лориан свой удар.       Боль усилилась.       И он всячески старался сосредоточиться только на ней одной. Она должна была помочь ему отвлечься от пожирающего заживо страха. Очистить сознание. Разозлиться, если другого способа совладать с собой не существовало. Лориан обязан был справиться этим. Любой ценой.       Ему нельзя было бояться. Он просто не мог себе этого позволить. Визжащий от страха мальчишка остался в прошлом. Он умер там, в наводнённой мертвецами Столице. Ослепший от переполнявших глаза слёз. Загнанный и заколотый. И окончательно добитый позднее в лесу, где кучка уродливых тварей пожрала его заживо. Тот Лориан погиб, а вместе с ним погиб и его страх.       А нынешнему Лориану некого и нечего было бояться.       Схватившись за край кровати, Лориан заставил себя встать. Дрожащие ноги то и дело подгибались, а в глазах и вовсе начало темнеть от нехватки воздуха. Но он стоял. А затем, взяв в левую кисть ушибленную правую, зачитал молитву. Это далось ему нелегко. Всё же Свет требовал твёрдости духа, концентрации и полной самоотдачи от претендующих на его силу. Сложно добиться чего-либо из перечисленного, когда твоё собственное тело сходит с ума. Но Лориан постарался. И Свет ответил ему.       Святая энергия наполнила сперва раненую руку, а затем распространилась далее, захватывая Лориана целиком. Боль отступила, и вместе с ней Лориана отпустила и паника. Свет сделал то, что делал всегда. Даровал исцеление. Сердце Лориана успокоилось, дыхание нормализовалось, и повсеместно прекратилась дрожь. Он снова являлся полноправным хозяином своему телу.       Лёгкая мигрень стала привычной платой за силу Света, чему Лориан нисколько не протестовал. В данный момент он даже находил это довольно полезным. Помогало очистить голову от ненужных мыслей, оставив только главное.       Мертвецы приближались к Первым Вратам. Лориан не знал, сколь скоро они должны были прибыть к границам Кель’Таласа, но слова и действия Сильваны подсказывали, что счёт шёл на дни. Лориан хотел остаться и сражаться с ними. Сильвана была против. Решить данное противоречие словами возможным не представлялось. Попытки силового воздействия со стороны Лориана также были обречены на провал. Даже если бы он собирался нападать на кого-то из следопытов всерьёз (а он бы этого никогда и ни за что не сделал), то ничего толкового бы всё равно не добился. Дверь заперта, так что и сбежать из комнаты, чтобы спрятаться и дождаться пришествия мертвецов, Лориан не мог. По крайней мере, через неё.       Лориан обратил взгляд к окну, багряный цвет неба за которым неуклонно уступал место чему-то более тёмному. Он подошёл к окну вплотную, сдвинул шпингалет и, распахнув створку, запустил в комнату холодный вечерний воздух. Поёжившись от пробежавших по коже мурашек, Лориан высунул голову в окно и принялся внимательнейшим образом изучать стену донжона. Слишком гладкая, чтобы по ней можно было спуститься вниз. Ни одной зацепки.       Это разочаровывало. Но не заставляло отчаиваться.       Глаза Лориана перебежали к проходу, связывающему донжон с цитаделью, а после и к крыше последней. Натренированный ум покорителя лордеронских высот быстро высчитал в общих чертах все необходимые расстояния, вслед за чем Лориан развернулся и уставился на свою кровать. Одеяло, пододеяльник, наволочки, несколько покрывал и простыней, балдахин… Ещё и шторы у окна имелись.       Взор Лориана вновь метнулся к крыше.       — Что ж, если и не получится, то смерть мне всё равно не грозит, — пробормотал он себе под нос. — И так или иначе я окажусь внизу, — выдал он под конец, сам не зная, шутка это была или просто констатация факта.       Скорее всего, то и другое сразу.       Впрочем, решение уже было принято, и Лориан взялся за работу.

***

      — Фух, — выдохнул Лориан, выпрямляясь и разминая затёкшие спину и ноги. — Всё, готово.       Он взглянул на последний завязанный им узел, закрепляющий импровизированный канат вокруг ножки кровати, и трижды с силой потянул на себя. Узел не развязался, а кровать не шелохнулась. Обнадёживающий результат.       Также Лориан проверил, достаточно ли хорошо на нём были закреплены щит, меч и второй канат, целиком обмотанный вокруг торса. Быстрая пробежка руками по всем креплениям, и удовлетворённый кивок. Всё в полном порядке. Можно было начинать.       Следом Лориан скрутил повязанные меж собой куски ткани в кольца на правом предплечье и двинулся к распахнутому окну. Ночь уже всецело вступила в права, так что источниками света отныне служили лишь звёзды да луны. Ну и мистические огни со светильниками, которыми пользовались несущие караул следопыты и свет от которых также пробивался из некоторых окон цитадели. Лориан внимательно осмотрел округу, дабы убедиться, что в данный момент за верхушкой донжона никто не наблюдал, и только после этого с помощью стула взобрался на раму оконного проёма.       Порыв ветра немедленно попытался выбить его из равновесия, но Лориан легко справился с вызовом и осторожно развернулся лицом внутрь комнаты. Затем он, намотав два дополнительных кольца, натянул канат до предела и убрал левую руку от окна. Лориан слегка отклонился назад, в последний раз проверяя надёжность своей поделки. Ни единого намёка на проблемы. Далее левая рука обхватила цветную ткань (этот участок состоял из занавески с балдахина) повыше правой, что позволило освободить четыре кольца и ещё больше податься назад. Уже почти весь вес Лориана тянул повязанный канат на себя, а тот и не думал где-либо развязываться или рваться. И если за первое Лориан и так не особо боялся, как-никак вязать грамотные узлы мама его научила давно, то вот второго немного-таки опасался. Мало ли, какие там пределы прочности у эльфийских тканей? Лезвию меча при нарезании они поддавались очень легко.       По счастью, никаких казусов не возникло, и, высвободив ещё пару колец, Лориан спустился ниже окна, уперевшись ногами в белый камень внешней стены. Высвобождение колец, шаг и смещение ладоней вдоль каната. Ещё один шаг со всем к нему прилагающимся. А после следующий и ещё один, и ещё. Без излишней спешки, но уверенно и планомерно Лориан спускался вниз по стене, затрачивая на каждое действо не больше времени, чем то было минимально необходимо. Сказывался богатый опыт.       Помимо покорения всех возможных возвышенностей и последующего спуска с оных, Лориану уже приходилось и непосредственно сбегать через окно с помощью собранного наспех каната. Тогда это был чердак одной часовни близ Столицы, в которой у них проходило выездное занятие. Сути его Лориан не помнил, зато помнил, что было оно ужасно скучным. И двери ещё все позакрывали, чтобы нельзя было выйти до самого конца. Лориан сдался примерно посередине, после чего тайком сбежал наверх, нашёл там окно под потолком, толстую балку и разрозненные куски парусины. Путь к свободе сформировался в кратчайшие сроки. Жаль только, его уже в процессе спуска застал Брат Виррус, никогда не скупившийся на крайне надоедливые и весьма громкие причитания. А ведь там высота-то была всего-ничего.       — Ха, — издал Лориан короткий смешок, спускаясь ещё на один шаг. — Хорошо, что он…       «… не видит меня сейчас» — едва не сказал он, но вовремя осёкся.       Не было в этом ничего хорошего.       Лориан в очередной раз осмотрелся по сторонам, выискивая направленные на него взгляды, и, ни одного не обнаружив, продолжил свой спуск. Канат на правой руке плавно подходил к концу, и Лориан начинал уже понемногу примеряться к следующему этапу плана.       Он не мог просто спуститься на землю, поскольку длины каната для этого не хватило бы, даже объедини в него Лориан всю доступную ему ткань. Высота оставалась слишком большой, чтобы можно надеяться безопасно под конец спрыгнуть. Переломанные ноги — самый благоприятный исход, на который можно было бы рассчитывать.       Крыша цитадели на этом фоне представала более подходящим вариантом, однако и с ней имелись свои сложности. До неё было не добраться напрямую, ибо окно комнаты Лориана выходило отнюдь не в подходящую для того сторону. Угол между их плоскостями превосходил девяносто градусов. По этим причинам возможность у Лориана оставалась только одна: разбежаться и прыгнуть. И вот такого он в своей жизни ещё никогда не делал.       Начал Лориан с медленных боковых перешагиваний из стороны в сторону. Сперва вправо, затем влево, а после снова вправо. И каждое такое движение в одну из сторон заходило немного дальше предыдущего. Вправо и влево. Постепенно Лориан дошёл до стадии, когда ему уже приходилось разворачиваться всем корпусом в ту сторону, куда он собирался качнуть себя. Да и ногами он теперь работал с такой скоростью, что до соответствия определению «бег» оставалась самая малость. Спустя ещё полминуты соответствие это стало абсолютным.       Лориан без каких-либо оговорок бегал вдоль стены донжона то в одном направлении, то в обратном, а в крайних точках так и вовсе начинал иногда терять на несколько мгновений опору под ногами. Канат скользил по оконной раме туда-сюда, отчего та непрестанно поскрипывала, и у Лориана даже начали закрадываться подозрения, что ещё немного и она не выдержит.       Но требуемая скорость уже была набрана.       Последняя пробежка справа-налево, толчок, разжимание пальцев, и Лориан воспарил в воздухе, ничем не поддерживаемый и ни на что не опирающийся. На высоте, падение с которой мгновенно убило бы любого. Четыре секунды свободного полёта, по прошествии которых Лориан с глухим звуком приземлился на куполообразную крышу и сразу же покатился по ней вниз. Гладкая поверхность не оставляла ни единого шанса ухватиться, однако беспокойства у Лориана это не вызвало. Проскользив по выпуклой конструкции, он упёрся ногами в окаймляющие крышу бордюры и остановился у самого её края.       Авантюра удалась.       — Фууух, — удовлетворённо протянул Лориан, перевернувшись на спину и уставившись на донжон, с которого только что спрыгнул.       Лишённый его веса канат теперь свободно развивался на ветру, что, несомненно, очень скоро должно было привлечь к себе ненужное внимание. Если уже не привлекло. Собственно, как и не такое уж тихое приземление самого Лориана.       Все мысли о возможном перерыве отмелись моментально.       Двигаясь по бордюру приставными шагами, Лориан весьма быстро добрался до участка крыши, выходившего на переход между донжоном и цитаделью. Там он, сохраняя темп, присел, вцепился в бордюр руками и свесился с него, спрыгнув по итогу вниз. Доски скрипнули под ногами в момент столкновения, но сделали это совсем тихо и мимолётно.       Очередной этап пройден.       Лориан выпрямился, отряхнул руки, посмотрел через перила на землю, до которой даже теперь оставалось в районе десяти метров, и позволил себе слабую ухмылку. Сущая мелочь на фоне уже пройденного.       Развязав на животе концы, он спешно размотал второй заготовленный канат и бросил его себе под ноги. Длина этого каната достигала чуть менее семи с половиной метров, что вполне позволяло Лориану опуститься на высоту, с которой можно было безболезненно спрыгнуть на землю.       Нагнувшись и взяв ближайший конец, некогда бывший частью зелёных штор, Лориан стал привязывать канат к перилам тем же способом, коим закреплял его предшественника к кровати. Точными манипуляциями работа была выполнена в самом скором времени, и Лориан, собрав канат с пола, выпрямился, намереваясь сбросить его следом вниз.       — Хватит, Лориан. На этом ты закончил.       Он замер.       — У меня вообще были шансы? — повернул Лориан голову к неведомо как прокравшейся к нему за спину Сильване.       — Ни одного, — сообщила она, опираясь на перила с другой стороны.       — Тогда зачем вы позволили мне вылезти из комнаты? — спросил Лориан, разворачиваясь к ней полностью и бросая на пол ставший уже бесполезным канат. — Я ведь мог и разбиться.       — Хотела посмотреть, как далеко тебя заведёт твоё упрямство, — ответила Сильвана. — И не волнуйся, — оттолкнулась она от перил и схватила Лориана чуть выше левого локтя, — я бы ни за что не дала тебе умереть.       — Ага, — понурив голову, принял Лориан своё поражение. — Это я уже понял.       — Остаток ночи проведёшь под моим личным надзором, — хватка Сильваны окрепла, передавая всю серьёзность её слов.       — Как пожелаете, — ответил Лориан той же фразой, что она адресовала ему в конце их последнего разговора.       — Именно так, Лориан, — подтвердила Сильвана, увлекая его к двери в цитадель. — И никак иначе.