Поздним днём, когда солнце начинало клониться в сторону горизонта, к берегам Юкатана приблизился корабль под английским флагом. Это была «Галка», 24-пушечный бриг Эдварда Кенуэя. Пират в белом капюшоне, как и все его товарищи из «Берегового братства» ходил по морю под флагами Англии, Испании, Голландии и прочих мирных стран. Свой же чёрный флаг, на котором были изображены череп и перекрещенные сабли, Кенуэй поднимал лишь подходя к своей жертве на расстояние пушечного выстрела.
Спустя пять дней после того, как Эдвард наконец увидел Обсерваторию, «Галка» добралась до Юкатана. По пути Кенуэй не встретил ни одного военного или торгового судна, что было необычно. Но никто на это не жаловался: по пути к Лонг-Бэю пираты захватили немало кораблей, их трюмы ломились от добычи. Поэтому до цели бриг добрался без происшествий.
— Вот мы и на месте! — объявил Эдвард своей команде, отходя от штурвала. — Аде, я сойду на берег. Меня там должен ждать Кидд.
— Я велю спустить шлюпку кэп, — ответил новый квартирмейстер.
— Нет-нет, в этом нет необходимости. Наоборот, может привлечь ненужное внимание, — замахал руками Кенуэй.
Хоть Эдвард уже давным-давно не смотрел на карты Дункана Уолпола, но он помнил, что место встречи с Мэри на них было отмечено, как главная база ассасинов. Ещё тогда, 19 дней назад на Инагуа, Эдвард был, мягко говоря, удивлён, что эта ассасинка под прикрытием пригласила его на базу ассасинов. Может она хотела его о чём-то попросить очень важном для её ордена? Говорила ведь, что ей потребуется его дар.
— Хм, нам стоит ожидать неприятностей с берега? — поинтересовался офицер.
— Да, но не стоит и забывать про море. Спрячь корабль в укромном месте, — отдал последнее распоряжение Эдвард и сиганул за борт.
Корабль в тот момент находился напротив суши, непригодной для высадки. Поэтому Кенуэй имел возможность доплыть до берега незамеченным с него. Услужливый господин Уолпол обозначил на своих картах все тонкости основной базы и Кенуэй не побрезговал воспользоваться этой услугой. Однако добравшись до берега, он был вынужден вжаться в воду и песок.
На берегу находилось по меньшей мере четверо вооружённых людей в белых капюшонах. Это были никто иные, как ассасины. Они внимательно наблюдали за морем. Эдвард не мог видеть их лиц из-за капюшонов, но цвета их ауры, которые он смог разглядеть благодаря своему «орлиному зрению», а также внутреннее чутьё подсказывали пирату, что ассасины явно не кинуться к нему с распростёртыми объятиями, если он выйдет на вид. Благо берег был небольшой и на нём было полно объектов, которые могли послужить укрытием. Юркнув, пока никто не видел, в кусты, Эдвард стал аккуратно пробираться к лесному коридору, который представлял из-себя небольшое каменистое ущелье. В нём порой тоже встречались часовые ассасины, но обойти их было не так уж и трудно. Такому опытному вору было не занимать в умении прятаться и проскальзывать мимо охраны. Да и судя по картам Дункана это ещё цветочки, по сравнению с тем, что ожидает высадившихся на остров с большого берега.
Дальше всё становилось только труднее. Эдвард добрался уже и до основной поляны перед большой пирамидой, а число ассасинов на его пути только увеличивалось. И все они не были бы рады Эдварду, если бы тот показался. Об этом ему говорило всё — и чутьё, и «зрение», и прочие чувства. И вот наконец Кенуэй добрался до указанной точки. Там был Джеймс Кидд. Вернее Мэри Рид под видом Джеймса Кидда. Эдвард уже было с облегчением вздохнул и хотел выйти из кустов, но вдруг осёкся. В его душу прокрались сомнения. Девушка в обличии парня похаживала себе спокойно с ожидающим видом перед каким-то каменным сооружением, похожим на дом. Только вот чего она ожидала? Когда Эдвард придёт к ней? Но откуда ей было знать, что Кенуэй точно всё преодолеет и доберётся до места встречи? Она ведь не знала, что у него есть карты.
— А может она ждёт, когда меня к ней приведут связанного другие ассасины? — промелькнула в голове мысль.
А ведь она имела право на существование. Костюм. Мэри не могла не узнать в новом костюме Эдварда костюм её ордена. И вполне могла подумать, что Кенуэй убил кого-то из её товарищей. И сейчас она ждёт, когда он приплывёт, его схватят и приведут? От этой мысли Эдварду стало не по себе. В его сердце прокралась злоба.
— Ну всё, с меня довольно! — подумал пират. — Хватит играть в прятки и молчанку! Пусть эта деваха отвечает, во что она меня втянула.
Мэри тем временем уже давно ожидала Эдварда. То что Кенуэй задержался на пять дней по каким-то там делам со своим квартирмейстером, её немного огорчило. А теперь Эдварда вот уже полдня как нет и ассасинке стало скучно от ожидания. От скуки она похаживала задумавшись в разные стороны. Но когда она прошла мимо больших кустов, чья-то рука закрыла ей рот, а вторая утащила в те самые кусты. Девушка ничего и сообразить не успела, как оказалась на животе. Её руки были скручены сзади, а к горлу было приставлено лезвие скрытого клинка.
— Ну, подруга, давай рассказывай, во что ты меня втянула? — услышала Мэри над своими ушами голос Эдварда.
— Кенуэй, ты совсем сдурел?! — прошипела Рид. — Отпусти меня и давай поговорим спокойно!
— Чтобы ты выскочила и подняла шум? Нетушки, красавица. Береженого Бог бережёт.
— Да ты что, белую горячку словил?! — стояла на своём Рид. — Я же мужчина! Какой я тебе «подруга» и «красавица»?!
— Во-первых, я и до стельки никогда не напиваюсь, не говоря про горячку. А во-вторых, я знаю, кто ты на самом деле, Мэри Рид.
Сказав настоящее имя девушки, Эдвард снял с головы своей заложницы красную повязку, высвобождая её чёрные волосы наружу. Теперь она мало была похожа на юношу.
— Ну что, дальше будешь отпираться? Может мне ещё снять с тебя штаны и посмотреть что там у тебя…
— Хватит! — отрезала ассасинка. — Да, Эдвард, я — Мэри Рид, хоть и не знаю, как ты меня раскусил. И ни во что я в тебя не втягивала. Я хотела, чтобы ты вместе со своим даром помог мне. И то что ты встретил по пути моих друзей не значит, что я хотела заманить тебя. Я просто хотела доказать наставнику, что ты талантлив, как я и рассказывала.
— Какому ещё наставнику? — поинтересовался пират, продолжая держать девушку мёртвой хваткой.
— Наставнику А-Табаю. Он наставник нашего братства. Отпусти меня наконец. Тебя никто не тронет, обещаю.
Обдумав всё несколько секунд, Эдвард наконец отпустил Мэри. Она не спеша вылезла из кустов и расправила свои волосы. Теперь Кенуэй узнал в ней ту самую девушку, которую видел в Гаване, в конторе ассасинов. И тут девушка заметила, что на её запястьях нет скрытых клинков и кинула возмущённый взгляд на пирата.
— Верни мне мои скрытые клинки, Эдвард, — потребовала ассасинка.
Ухмыльнувшись, пират протянул ей два нарукавника. Повалив девушку на землю, Кенуэй стянул с неё оба клинка, а та и не заметила. Надев обратно нарукавники, Мэри снова посмотрела на Кенуэя. Тот стоял скрестив руки и с нескрываемой улыбкой пристально глядел на девушку.
— Да что ты смотришь на меня?! — негодуя спросила она. — И да, ещё раз назовёшь меня красавицей, я тебя…
— Что естественно — то не безобразно, — прервал Эдвард. — И разве плохо, что ты красивая?
Кенуэй нисколько сейчас не льстил. Ему действительно очень нравилась Мэри, именно в своём истинном, женском обличии. Отойдя от неожиданной новости для себя в Гаване, Эдвард вскоре стал понимать, что Мэри ему понравилась. И как он не догадался раньше, что она девушка? Эти слова явно не были Мэри отвратительны, раз она, покраснев, опустила взгляд и улыбнулась.
— Спасибо за комплимент, но как же ты узнал кто я?
Ответить Эдвард не успел, так как сзади послышались шаги, а затем оклик:
— Капитан Кенуэй.
Эдвард однако сохранил спокойствие на своём лице и спросил у Мэри:
— Это он? Ваш наставник?
— Да, это — мастер А-Табай, — ответила ассасинка.
Мастер А-Табай тем временем подошёл к этой парочке и встал напротив Эдварда, поравнявшись с Мэри. Мастер оказался мужчиной средних лет в строгом тёмном плаще. Судя по загорелой коже и разрисованному лицу, он был индейцем.
— Я много слышал о вас, капитан, от моей ученицы, — сказал мастер, так как заметил, что Мэри стоит с распущенными волосами.
— И чего же она вам про меня рассказала? — с усмешкой спросил пират.
— Мэри рассказывала, что вы весьма талантливы, умны и в то же время не очень общительны. Но позвольте спросить: откуда у вас наша форма и почему вы её носите, если не принадлежите к нашему ордену.?
В ответ Эдвард лукаво улыбнулся и обратился к девушке.
— Мэри, ваш разведчик в Гаване видел в доме губернатора меня, а не Дункана Уолпола.
Мастер А-Табай непонимающе посмотрел на девушку, а та поразилась:
— Так вот откуда ты узнал мою тайну — ты видел меня в нашем убежище! — поняла ассасинка. — А нашёл ты его, следя за нашим человеком?
Понимая, что может подставить человека за его невнимательность, Эдвард ответил:
— На картах Уолпола всё было отмечено и ваша база здесь тоже. И я был очень удивлён, когда ты пригласила меня сюда.
— Где карты и Уолпол? — серьёзно спросил наставник.
— Карты при мне, а вот Дункан мёртв. Я защищался, а костюм взял в качестве трофея. Если хотите, я могу вернуть вам карты.
С этими словами Кенуэй вынул из сумки бумаги и передал наставнику. Нужды в них уже не было, так как пират уже выучил их наизусть.
— Дункан также украл у нас маленький квадратный сосуд. Где он? — спросил индеец.
Эдвард сделал вид, что не понимает о чём речь:
— Не знаю. Я не нашёл у него никаких сосудов. Может он его потерял?
— Наставник, ему дано зрение, — вешалась Рид. — Разрешите ему спуститься вниз, вместе со мной.
Немного подумав, наставник дал добро. Эдвард вместе с Мэри зашли внутрь того самого каменного сооружения.
— Эдвард, то что ты узнал кто я, никому не слова, — попросила Мэри серьёзным взглядом. — Не то…
— Завербуешь меня в ваш орден?! — усмехнулся Кенуэй. — Да ладно, никому я ничего не скажу. Кстати, а в чём перспективы этой секты, раз ты вступила в него.
— Смеёшься, Кенуэй?! — на полном серьёзе спросила девушка. — Мы имеем очень серьёзные цели и намерения. У нас есть кредо. Оно не требует от нас покорности. Лишь мудрости.
— И что же это за кредо?
— Ничто не истина, всё дозволено. Вот в чём можно быть уверенным.
— Ничто не истина, всё дозволено?! — засмеялся пират. — О да, это прибавит тебе ума — делай что хочешь и думай, как знаешь!
— Ты не понимаешь смысла…
— Так скажи мне его! — перебил Мэри Эдвард.
— Нет, мастер А-Табай сказал, что каждый должен понять кредо сам.
И тут Эдвард прямо так и прыснул со смеху, к удивлению ассасинки.
— Ещё лучше! Каждый член вашей секты должен понять сам, к чему вы все стремитесь! Не удивлюсь, если пойду поспрашиваю у ваших людей и все истолкуют ваше кредо по разному! У меня такое чувство, что вы сами не знаете, что делаете.
— Нет, знаем! — резко ответила Мэри. — Мы убиваем тамплиеров и их союзников. Они говорят, что хотят мира, всеобщего блага. На самом деле они лишь хотят отнять нашу свободу…
— И зачем это позволь им делать, если они не хотят мира? — на полном серьёзе уже без всякого веселья спросил пират.
— Как зачем? Чтобы получить власть…
— Хочешь сказать, что у них её нет? — снова перебил ассасинку Эдвард. — Все тамплиеры — губернаторы, большие собственники и многие другие важные шишки. У них власти и богатство больше чем предостаточно. И зачем же тогда им отнимать у людей свободу, если они не хотят всеобщего блага, как ты говоришь?
На это Мэри не смогла ответить. И тут они добрались до какого-то странного круга раскрашенного в три цвета и изображениями животных. А впереди было высечено какое-то странное изображение.
— Мы на месте, — объявила девушка. — За этим непонятным изображением скрывается настоящее изображение Мудреца. Если ты внимательно слушал тамплиеров в Гаване, ты знаешь, кто это.
— Ещё бы, — ответил Кенуэй и мысленно добавил. — Это самая настоящая подлая крыса!
— Но чтобы убрать эти препятствия, нужно разгадать эту непонятную загадку. А это подвластно только человеку, с таким же даром, как и у тебя. Помоги мне, ладно? — попросила девушка.
Вместо словесного ответа Эдвард применил своё «орлиное зрение» и стал думать на головоломкой. Вскоре он понял её смысл. После проделанных манипуляций с колесом и его символами, плиты отодвинулись и парочка увидела огромный бюст.
— Ого, да это же Робертс! — воскликнул Эдвард, узнав в бюсте своего бывшего квартирмейстера.
— И правда, это он! — согласилась Мэри. — Кенуэй, нам и наставнику нужно срочно увидеть твоего квартирмейстера!
— Адевале? А зачем он вам? — спросил Эдвард.
Этот вопрос поставил ассасинку в ступор.
— Ты что несёшь, Эдвард? Адевале ведь боцман…
— Нет, Аде теперь квартирмейстер. А боцман у меня теперь другой. Я нашёл его три дня назад…
*Тремя днями ранее*
«Галка» полным ходом шла на Юкатану. Настроение Эдварда было на высоте. Вчера он избавился от своего подлого экс-квартирмейстера и был уверен, что навсегда. Два дня назад он вернулся на Галку, приволочив с собой связанного Робертса. Команда недоумевала от увиденного. Но как только моряки услышали, что квартирмейстер попытался убить их любимого капитана, они хотели разорвать Бартоломео на куски. Однако Кенуэй этого им не позволил. Он решил наказать своего мятежного офицера как следует. Казалось, что нет ничего проще, чем пристрелить подлеца или вздёрнуть его на нок-рее. Но вместо этого капитан выбрал для Барти другое наказание. Более мучительное и страшное, которого пираты боялись больше всего.
Сразу после того, как с Робертсом разобрались, Эдвард назначил Адевале, как и планировал, квартирмейстером. Но вот теперь было неясно, кто будет боцманом. Но эта проблема скоро была решена. На следующий день прям в разгаре плавания капитан, стоя за штурвалом услышал на носу крик:
— Человек за бортом! Он ещё жив!
— Верёвку за борт! Поднять беднягу на палубу! — скомандовал капитан.
Передав штурвал Адевале, Эдвард помчался на нас брига. За бортом он увидел вдали остатки корабля, который разбился об скалы. А вот рядом с кораблём был крупный обломок, на котором был ещё живой человек. Как только несчастный ухватился за канат, его поднялся на борт корабля. Он был слаб и тяжело дышал. Дав ему воду, Эдвард спросил мужчину, кто он. Затем повторил тоже самое на испанском и французском.
— Я — Иоганн Нойман, — ответил молодой мужчина на английском, но с заметным иностранным акцентом. — Я был боцманом на коголевском флоте.
— Правда? — поднял бровь Эдвард. — Что-то вы не похожи на валлийца.
— Так и есть. Я — немец, но моя семья переехала в Англию, когда я был есчё молод. Я вырос и пошёл служить на флот. Но недавно наш когабль захватили испанцы. Я выжил и меня взяли в плен. Но сегодня ночью испанский когабль разбился и я чудом спасся.
Известие о стычке между испанцами и англичанами нисколько не удивило ни Эдварда, ни его людей. Хоть война между этими странами уже закончилась ещё в 1713 году, неофициальные стычки происходили постоянно и на море, и на суше. А вот немец в Карибском море — действительно диковинная редкость. Ни одно из немецких княжеств не плавает в Новый свет и представители этого народа не могут сюда попасть, ну разве что, как мистер Нойман.
— Что ж, приятно познакомиться, господин Нойман. Я — Эдвард Кенуэй, капитан этого чудного корабля. Вы говорили, что были боцманом, а нам на корабле как раз не хватает боцмана. Буду необычайно счастлив, если вы согласитесь присоединиться к «Береговому братству». А пока, вам нужен отдых. Парни, отнесите господина Ноймана к нашему врачу.
***
— И этот Ганс Нойман оказался славным малым. Без проблем согласился вступить в нашу команду и вскоре стал любимцем на нашем судне из-за своего…
— Эдвард, мне это абсолютно не интересно, — прервала Мэри Кенуэя, который на обратном пути совсем увлёкся рассказом о новом боцмане. — Меня интересует, где Робертс?
Рид с нетерпением уставилась на пирата, а тот посмотрел ей в глаза и ответил:
— Отправился к Архангелам.
— Чего?! Ты шутишь?
— Конечно нет. Этот морской лис меня предал и пытался убить…
— И ты ничего не нашёл более разумного, чем убить его в ответ! — закончила за приятеля Рид.
— Ой, на себя посмотрели бы, — скривился Кенуэй. — Сами только и умеете, что убивать своих тамплиеров. И что? Становиться миру легче? Нет. На смену прежним приходят другие и ничего не меняется.
Пока парочка пиратов спорила, они вышли из сооружения и их встретил наставник.
— Ну как, вы узнали, как выглядит Мудрец? — спросил индеец.
— Это просто поразительно! — возмущенно ответила Мэри. — Мудрец всё время был рядом, а как я об этом узнала — его нет!
— Как это нет? — не понял мастер.
— Ваш Мудрец — это был мой квартирмейстер, от которого я две пары дней назад избавился, за то что он пытался меня убить, — абсолютно спокойно пояснил Эдвард.
— Ох, как же всё печально, — огорчился наставник. — Одно радует — тамплиеры не узнают, где Обсерватория.
— Да же если и узнает, то им это ничего не даст, — ответил Эдвард.
— Кенуэй, ты что-то знаешь? — с подозрением спросила Рид.
— Ну ведь тамплиеры говорили, что нужна кровь Мудреца, чтобы попасть в Обсерваторию. А теперь это им не удастся: нет крови — нет Обсерватории, — как ни в чём не бывало пояснил Эдвард.
— Что ж, я полагаю, что новой битвы за Обсерваторию удалось избежать, — с облегчением вздохнул наставник. — Капитан Кенуэй, я признателен вам за то, что вы предотвратили предательство Уолпола. Иначе бы последствия для нас были ужасны. Но я прошу вас никому не рассказывать наши тайны, которые вы смогли узнать благодаря наблюдениям за нашими людьми. Если же вы пожелаете присоединиться к нам…
— Нет, спасибо! Это будет лишним, — резко ответил Кенуэй. — Если это всё, чего вы от меня хотели, я пожалуй пойду. Чао.
Эдвард сразу же зашагал прочь в сторону берега, где он высадился два часа назад. Но его нагнала Мэри.
— Я вижу, тебе не по душе наша идея? — заметила девушка.
— На мой взгляд, вам просто нечего делать и вы дурью маетесь, — ответил пират. — Вы убиваете тамплиеров, но при это ничего не делаете: вы не ставите на их места нужных людей и ничего в том роде. А ведь…
Эдвард осёкся и умолк. Он чуть не проболтался, что успел прочитать в одной из книг Дюкасса, как легендарный ассасин Альтаир ибн Ла-Ахад убил восемь тамплиеров и в итоге братство чуть не уничтожили полчища сарацин и крестоносцев. А также про то, как Эцио Аудиторе покончил с семьей Борджиа и их замашками. Но после Родриго папой стал Пий III, который продолжил дело своего предшественника. То есть труды Эцио оказались напрасными. И это ещё не полный список промашек ассасинов. В личной библиотеке Жюльена Дюкасса были не только тамплиерские книги. Были ещё свитки и книги ассасинов. Видимо трофеи, как и скрытые клинки. И их там было ничуть не меньше, чем тамплиерской литературы.
— Ох Кенуэй, на мой взгляд, ты сильно преувеличиваешь всё.
— Не думаю, — покачал головой Кенуэй. — Ты вернёшься в Нассау?
— Когда получу туда задание, но мой дом здесь. Будешь рядом с Тулумом — заплывай. Тут тебе будут рады за то, что ты для нас сделал.
В ответ пират лишь кивнул. Будешь рядом — заплывай. Хотя после всего, что Эдвард тут услышал и увидел, ему не хотелось больше приближаться к этому месту ближе чем на расстояние десяти пушечных выстрелов.
— Это просто уму непостижимо! — подумал пират. — И чего эта милая девушка нашла в этой секте, что вступила в неё и свято верит в её идеалы и всякий бред о свободе?! Хоть я тоже люблю свободу, но это не та свобода. Ничто не истина, всё дозволено. Да если все этому последуют — начнется хаос. Не понимаю я тебя, Мэри. Ну что ж, Бог тебе судья, как говорится.
Добравшись до корабля, Эдвард взобрался на борт. Команда встретила его восторженными криками, но на расспросы Кенуэй не отвечал. Лишь скомандовал:
— Поднять якорь, ставь паруса! Полным ходом идём в Нассау. С будем награбленное и на Грейт-Инагуа.
И тут Кенуэй заметил, что боцман внимательно смотрит за борт.
— Что-то не так, Ганс?
— О нет, герр капитан. Просто засмотрелся на дельфинов.
— А, это хорошо. Дельфины — прекрасные создания. Проще найти общий язык с дельфином, чем с человеком. По собственному опыту знаю.
Наблюдая за плескающимися созданиями в воде, Эдвард вспомнил, как много дельфином обитает возле его острова.
— А ведь и правда. Дельфины могут оказать хорошую помощь в случае, когда ситуация кажется безвыходной, — подумал Эдвард. — Кажется, у меня есть идея…
