Одиссея капитана Кенуэя

Через полторы недели «Галка» достигла берегов Нью-Провиденс. Сразу же, что бросилось в глаза членам её экипажа, когда они зашли в бухту Нассау, так это испанский галеон, захваченный Эдвардом на Инагуа в одиночку. Так же пираты не могли не заметить, что все 80 пушек были на одном борту, который смотрел в сторону моря. Левый борт корабля был просто усеян отверстиями, из которых выглядывали дула орудий. — Как он только не перевернулся с такой наггузкой на левый борт?! — поразился боцман. Эдвард Кенуэй был тоже удивлён, но в отличии от большинства команды, которая не представляла, как такое возможно, пират в форме ассасина уже примерно догадывался. Скорее всего на правый борт покидали камней, металлолома и прочего тяжёлого хлама. Это вполне подтвердилось, когда Эдвард заметил, что галеон лишь немного крениться на левый борт. — И всё же прав был тёзка! — усмехнулся Кенуэй. — Смотрится просто идеально! Подплыв ещё ближе к берегу, пираты стали выгружать часть награбленного на берег. Пока матросы занимались выгрузкой остального, Эдвард отправился за представителем одного из торговцев. Кенуэй недаром привлекал торговцев и контрабандистов на остров и улучшал с ними отношения. От этого зависел заработок его и его команды. Представитель был поражён таким количеством сахара, рома и звериных шкур. Также его обрадовал и мрамор, который в этих краях встретишь не так часто. Продав всё награбленное за 25 тысяч реалов*, Эдвард разделил его поровну между членами своей команды. Обычно, у пиратских капитанов были особые мерила по дележу добычи, Кенуэй не обременял себя этим. Равный делёж добычи был не только прост, но и оставлял всех довольными. Капитан же себе забирал «капитанскую долю». Согласно кодексу (у каждого капитана он был свой) «капитанская доля включала в себя то, что оставалось от суммы груза, после дележа, и все деньги и ценности, что имел капитан захваченного судна. Так же в кодексе Эдварда было сказано, что все члены команды, будь ты судовой врач, артиллерист или абордажник, получали поровну (ещё была компенсация в случае ранений). Но если пират во время боя струсил или был пьян, то не получал и мараведи. После делёжки, Кенуэй направился в таверну, в которой он с друзьями любил вечерами посидеть и немного выпить. В городе было весьма тихо и малолюдно. Эдварда это нисколько не смутило: вечером все пираты рвутся в кабаки и бордели. Однако подойдя к таверне, пират заметил, что внутри поразительно тихо, хотя обычно там в это время такой шум стоит. А войдя Эдвард увидел кучу людей, из-за которых просто не было места. А в центре внимания толпы Кенуэй заметил своего старого друга и наставника. С последней встречи, тёзка Эдварда опустил свою бороду. — Значит вы хотите знать мнение Чёрной бороды? — спросил у людей Тетч. — Может ли новый капитан дать вам весёлую жизнь, походы…и добычу? — Ого, в Нассау объявился какой-то новый капитан? — подумал Эдвард и даже не заподозрил, что речь сейчас идёт о нём. — О да, из всех джентльменов удачи, поднимавших паруса в Вест-Индии, он один из самых хитроумных, — произнёс Тэтч, наливая себе рома в кружку. — Было время, я считал себя бичом* Божьим в этих водах… Но этот человек просто живёт бурей и бедой. Я видел, как он один вырезал всех на испанском галеоне! Он сражался как бес, как сам дьявол! А ещё он очень хитёр. Он знает все здешние берега, как свои пять пальцев. Если вы охотники за удачей, Эдвард Кенуэй — ваш капитан. Только…не суйте нос в его дела. Он хранит в себе множество тайн…о них и я боюсь спрашивать.

***

После этих событий Эдвард Кенуэй стал весьма известным пиратом «Берегового братства». После того, как Эдвард Тэтч, который стал известен как Чёрная борода, рассказал про своего ученика, многие джентльмены удачи захотели присоединиться к его команде. Присоединились и два десятка бывших рабов с Грейт-Инагуа, который стал убежищем Эдварда, 8 пленённых на нём испанцев, в то время как остальные пожелали работать на плантации. На самом острове стала налаживаться жизнь. После того как Кенуэй установил там новые порядки, жизнь работяг стала лучше. Они стали работать и жить в более человеческих условиях, питались в столовых, где подавали хорошую еду. Семейные рабочие стали жить в посёлке, а некоторые даже стали иметь собственные огород и кур. Кенуэй уже думал над тем, чтобы разводить на острове скот, но для этого нужны были поля. Поэтому более сильные и выносливые рабочие занялись вырубкой лесов, которые занимали 80% острова. Из этого Эдвард тоже сумел извлечь выгоду: древесина всегда в цене, особенно, если продавать налево. Также начали строиться новые склады, так как все имеющиеся «ломились» от содержимого. А вот оружие и боеприпасы Эдвард продавал не в большом количестве, а оставлял на Инагуа или отвозил в Нассау. Но если о делах на Инагуа никто из посторонних ничего не знал, то о делах Эдварда на море не слышал только глухой. За полгода Кенуэй успел наворошить немало дел. После захвата нескольких малых испанских и английских судов со скромной добычей, Эдвард захватил большой испанский торговый корабль с десятью тоннами какао. Через месяц добычей пиратов с «Галки» стало английское судно с огромным количеством сахара, специй, чая и жемчуга. Через два месяца последовала десантная высадка в одну из испанских колоний, где располагался прииск с огромным количеством серебра и ещё много дерзких и громких нападений. При этом Эдвард не пускал захваченные корабли на дно, а оставлял их побеждённым командам. Что же касается пленных, то Эдвард никого не принуждал присоединяться к «Береговому братству», запрещал своим людям надругаться над женщинами с захваченных кораблей. Иногда Кенуэй брал аристократов в плен с целью получения выкупа. Сразу же, перед всем этим, Эдвард немного изменил свой флаг. Теперь на черепе, под которым красовались две перекрещенные сабли, появился белый капюшон, как у капитана. Уже через год Эдвард стал одним из самых уважаемых жителей Нассау, наравне с Эдвардом Тэтчем, Бенджамином Хорниголдом и Чарльзом Вейном. Услышали о нём и в Европе, однако всё было не так просто. Дело в том, что на» Галке» не было таблицы с названием судна, Эдвард не назывался своим поверженным врагам, которые после боя могли быть свободны на все четыре направления. Да и команде он запретил называть его по имени при посторонних. В общем Кенуэй делал всё, чтобы о его личности никто посторонний не узнал. Однако англичанам, испанцам, французам и голландцам были известны черты таинственного капитана: его белый капюшон, флаг и его честь. А отсутствие личной информации превратило Эдварда в таинственную и легендарную личность. Испанцы называли его Эль-Агиляо Бланка (белый орёл) из-за цвета и формы его капюшона, который тот не снимал перед противником. Это прозвище и закрепилось за ним окончательно. Успехи этого пирата сильно обеспокоили власть Британской империи и было решено принять меры. В Карибское море был отправлен бриг «Перехватчик», один из самых быстроходных кораблей в Королевском флоте.

*Нассау. Январь 1717 года*

Эдвард Кенуэй сидел на веранде одной из таверн и ужинал. Поглощая рагу из крольчатины, пират думал о предстоящих делах. До него дошли слухи об новых охотниках на пиратов, которые рассекали воды Карибского моря на быстроходном 16-пушечном бриге «Перехватчик». Всего два месяца как объявился, а уже смог ухайдокать несколько пиратских кораблей. Появление этого корабля здесь могло значить, что власти начали бороться с пиратством. Это надо было бы подавить в зародыше, но Эдварду ещё не раз не удавалось наткнуться на «Перехватчика» в море. Поэтому было решено забросить информаторов в английские города Нового Света. — Что сидишь, Кенуэй? — подсел рядом Чарльз Вейн. — Небось опять думаешь, какую дыру закидать пушками и камнями? Несмотря на свою популярность, Эдвард поражал многих пиратов этого острова. Пока все капитаны наслаждаются здесь свободной жизнью, Кенуэй всё время привозил в Нассау пушки, боеприпасы, лекарства и стройматериалы. В форте уже было почти 80 пушек и укреплён он был толстенной стеной, склады были полны хорошего лекарства, провианта и прочего, но Эдвард не унимался. Он задумал укрепить другие части острова, на которых можно было бы высадиться, а также установить пушки в гавани, хотя там стоял настоящий плавающий форт с 80 пушками, и ещё много где. — Пока нет, думаю что делать с этим «Перехватчиком». — Ох, Кенуэй и чего же тебе неймётся? — вздохнул Чарльз. — Ну чего ты взъелся с ним? Ну и что, что этот английский бриг потопил несколько наших друзей? Не повезло им просто и всё. — Э нет, Вейн. Этот бриг прислан сюда специально, чтобы начать нас искоренять. Я это сердцем чую. Моё чутьё меня ещё не разу не подводило. И тут к ним подбежал Ганс. — Герр капитан, наконец-то я вас нашёл! — тяжело дыша произнёс он. — Пришло известие из Кингстона. Нойман вынул из пазухи бумагу и отдал её Эдварду. Как только Кенуэй прочитал её, его глаза загорелись. — Немедленно готовиться к отплытию! — встал со стула пират. — На рассвете же выходим в море. — Есть, капитан! Один из наблюдателей в Кингстоне сообщил, что «Перехватчик» вышел из этого порта и был сообщён маршрут этого судна. На следующий день, когда едва рассвело, «Галка» вышла из Нассау и в погоню за «Перехватчиком». Пока Адевале стоял за штурвалом, Эдвард находился в каюте и по картам вычислял маршрут брига. В расчёт было необходимо взять, что письмо отправилось в Нассау после выхода «Перехватчика» из порта. Через несколько дней плавания, в каюту к Эдварду зашёл Грей и сообщил: — Капитан, мы нагоняем «Перехватчика». Кенуэй тут же вылетел из каюты, поднялся на мостик, рядом со штурвалом и глянул в подзорную трубу. В мили от них находился военный бриг. Сомнений у Эдварда не было: это точно он. Ведь Кенуэй сто раз всё рассчитал, проверил и перепроверил. Несмотря на то, что «Перехватчик» и слыл быстроходным, «Галка» постепенно его нагоняла. Хоть Эдвард и увеличил трюмы с вооружением до 28 пушек, была улучшена и парусность и прочие характеристики, увеличивающие ход. Да корабль и до угона являлся одним из быстрых в испанском флоте. Когда пираты достигла расстояния пушечного выстрела, капитан скомандовал: — Орудия к бою! Поднять чёрный флаг! Неплохое судно. Сейчас им займёмся. Слушай, Аде, ты как-то говорил, что мы можем начать создавать собственный флот. Как насчёт того, чтобы начать с «Перехватчика»? — А что, мне нравится эта идея! — усмехнулся квартирмейстер. Несмотря на то, что весёлый Роджер уже взвился над «Галкой», на английском бриге её заметили только после предупредительного выстрела. Увидев флаг, капитан обрадовался: именно за этим судном его послали в Новый свет. После приготовления к бою, военные совершили хитрый маневр — бросили якорь по правому, что обеспечило быстрый разворот. Но Кенуэй среагировал моментально и стал крутить штурвал на лево. Поравнявшись с англичанами, «Галка» дала залп из 12 пушек бортовой батареи. «Перехватчик» содрогнулся. С его верхней палубы смело половину людей. Последовали бросания бомб и мушкетный огонь. Конечно, с английского судна тоже вёлся ответный огонь, но он был не столь плотный и сильный. — Эй вы, сдавайтесь, вам пришёл конец! — крикнул Эдвард на соседнее судно, но после ответного выстрела из пушки, который попал в борт, Кенуэй отдал команду. — Приготовить крюки! Пошли на абордаж! Команда незамедлительно поспешила выполнить приказ и минут через восемь судно было во власти пиратов. Военные дрались отчаянно, но всё же были сломлены. После боя их осталось всего 10 человек, вместе с капитаном. — День добрый, джентльмены, — поприветствовал солдат Эдвард. — Вы зря не согласились сдаться нам. Корабль всё равно достался нам, но на это ушло время и три жизни моего экипажа. Несмотря на этого убивать мы вас не будем, но корабль мы ваш заберём. А вас высадим на ближайшем острове. Начался осмотр корабля. Пока пираты осматривали пушки и трюм с пороховым погребом, Эдвард заглянул в каюту капитана. Но вскоре вышел оттуда и обратился к самому капитану. — Не изволите ли истолковать одну вещь? — Какую именно? — спросил офицер. — Видите ли, я нашёл в вашей каюте не менее пятисот фунтов. Это просто поразительно. Я брал много военных кораблей, но ни у одного капитана не находил более 150. Да и то это были матёрые люди, бороздившие Карибское море как минимум год. А вы тут два месяца и уже полтысячи фунтов на руках имеете. — Ох, мы недавно подобрали на необитаемом острове одного пережившего крушение пирата и доставили его в Кингстон. Его сразу заметил испанский работорговец Лауреано Принс и предложил продать. Не знаю, зачем он ему был нужен, но заплатил хорошо и мы его продали. — Очень интересно. И как хоть звали этого Робинзона? — поинтересовался Кенуэй. — Бартоломео Робертс.