Уставшие, потерянные и отчаивавшиеся, мы стояли возле врат в Лориэн. Эльфийская стража не желала нас пускать, ведь Фродо по их словам «несёт великое зло». Леголас всеми силами, надавливая на своё влияние и авторитет, пытался уговорить эльфов принять нас. Когда обычные просьбы не помогли, его лицо изменило миролюбивый вид на уже враждебно настроенный, но Арагорн вовремя успел обернуть ситуацию в свою пользу. Теперь уже следопыт тихо перешёптывался со стражниками, что меня ужасно раздражало, ведь я ни слова не понимала.
— В местах, где больше двух говорят вслух и понятно для всех, — буркнула я на «Всеобщем», получив одобрительный кивок от Гимли.
Бродяжник всё также продолжал дискуссии с эльфами, пока, через казалось бы вечность, мы наконец расслышали голос командира, приказавшего следовать за ним.
Шли мы ещё несколько нудных часов, меня всячески клонило в сон и морило, я буквально заставляла себя не слипать глаза на ходу, чтобы не упасть. Дойдя до сердца Лориэна, я спокойно вздохнула, мы прибыли на место.
Дворец Владычицы ярко светился в ночной тьме, отдавая серебром, выходящей из облаков луны. Поднимаясь по лестнице высоко на деревья, я отметила невероятную красу этого места, будь я в иных обстоятельствах, то погостила бы здесь месяцок-другой, попивая столь хвалёное эльфийское вино.
Взойдя на белую платформу, куда нас привели Лориэнские стражники, мы выстроились в шеренгу и сию минуту спустились правители этих земель. Владыка и Владычица, оба прекрасны и молоды, как неувядающие розы. Идя рука об руку, они вежливо улыбнулись, поприветствовав нас.
— Врагу известно о вашем приходе сюда, — мигом посерьёзнел Владыка, — ваша надежда на тайну тщетна. Я вижу девятерых, но знаю, что из Ривенделла отбыло десять хранителей, скажите мне, где Гэндальф, ибо я желаю говорить с ним.
На меня снова накатила грусть, но я не позволила ни единой эмоции пробиться через маску отчуждения.
— Гэндальф Серый не пересекал границ этих мест, — заявила неожиданно Владычица, глядя на нас очень проницательно. — Он упал во мрак…
— Его поглотила тень и пламя, — подтвердил Леголас, с трудом выговаривая слова, — Балрог из Мории. Напрасно мы направились в Морийскую ловушку.
— Ни единый поступок Митрандира не был напрасным, нам не ведомы его истинные замыслы, — эльфийка склонила голову набок.
— Что теперь станет с Братством? — поинтересовался Владыка. — Без Гэндальфа надежда утеряна…
— Вы идёте по лезвию ножа, стоит чуть оступиться и вы сорвётесь, неся гибель всем, — продолжила за возлюбленного светловолосая. — И всё же надежда остаётся, пока ваше Братство едино. Не точите сердца тревогой, идите и отдыхайте, ибо вы утомлены трудами и печалью. Сегодня вы будет спать спокойно.
Поблагодарив Владык, наш отряд последовал за стражниками, что отвели нас к большим шатрам, где мы переночуем. В них уже лежал чистый комплект одежды и немного еды. Пока остальные сновали туда-сюда, я незаметно отделилась и пошла в сторону водоёма, который увидела в момент прибытия. Хоть я и устала, но привести себя в порядок всё же надо, моя одежда, волосы и тело, были сильно грязными, ходить в таком виде особо не хотелось.
Быстро найдя водоём, я шустро сняла одежду и с разбегу опустилась в освежающую прохладу воды. Тщательно вымыв сперва себя, я принялась и за одежду. Она была покрыта слоями пыли, паутины и земли, но я с детства научилась стирать вручную, ведь если сама не постираешь и не научишься, то никто за тебя это и не сделает. Вдоволь потрудившись до нытья в запястьях, я выжала из одежды остатки воды и вышла на берег. Взяв сухой комплект, предоставленный мне эльфами, я нацепила его на себя, предпочитая не замечать, что недостаточно хорошо обсохла. Положив мою мокрую одежду сушиться на травку, я села рядом, поджав колени под себя. Чувствовала я себя чуть лучше. После купания мне уже меньше хотелось спать, точнее сказать сон вообще прошёл. Вдруг неожиданно даже для самой себя из моих глаз начали капать мелкие слёзы, если вначале они лишь капали, то потом всё это превратилось в огромный ливень, который я не в силах уже была контролировать. Мне нужно было где-то выплакаться, одной, где меня никто не увидит. Это я сейчас и делала, выплакивала скорбь по магу, когда-то спасшего мне жизнь.
— Элиэль? — раздался неподалёку знакомый голос, который в данный момент я не желала слышать.
Ко мне подошли сзади и присели за спиной.
— Уйди! Я не хочу никого видеть! — резко и грубо высказала я пришедшему.
— Я понимаю, ты опечалена смертью волшебника…
— Ничего ты не понимаешь, Арагорн! Гэндальф не простой прохожий мне, — ткнула я себе в сердце.
— Как и мне, мы с ним в дружбе всю жизнь, всегда когда мне нужна была его помощь и поддержка, он сразу оказывался рядом, — мужчина обошёл меня и сел слева. — Выскажись, увидишь, станет легче, — вытянул губы в полуулыбке он.
«Выглядит прямо, как Гэндальф» — пронеслось у меня в мыслях, после чего я решила довериться следопыту. Мне не хотелось, чтобы остальное Братство прознало, что я плачу где-то на задворках, уверена, если попрошу Бродяжника не распространятся, то вряд ли он нарушит обет. Глупо, однако, так я и поступила.
— Я рассказывала, что именно благодаря волшебнику, нахожусь сейчас здесь, — произнесла я, смотря себе под ноги. — Он вытащил меня тогда с необитаемого острова и я пообещала ему, что обязательно верну долг, но как видишь, я не смогла его спасти, обрекла на смерть, оставив там, — всхлипнула я.
Арагорн положил мне руку на спину и стал успокаивающе гладить.
— В смерти Гэндальфа нет твоей вины, он сам выбрал свою судьбу, он знал на что шёл, когда затеял бой с Балрогом, — шептал ласково Бродяжник, отчего я перестала всхлипывать. Честно говоря впервые вижу его таким. Обычно он строг и дисциплинирован, лишь иногда может позволить себе проявить радость и веселость. — Всё позади, всё наладиться. Элиэль?
Я подняла голову, ведь следопыт внезапно изменил тон с ласкового на обычный.
— Ты всё время говоришь о прелестях пиратской жизни, скажи мне, почему ты готова не отказываться от этого? Если наш поход венчается успехом, разве не было бы разумнее позабыть о тех разбоях и преступлениях, что ты вершила и начать жить с чистого листа? — сменил тему Арагорн.
— Я просто не могу променять жизнь, состоящую из многих приключений и шалостей на скучную и рутинную, — моментально отозвалась я. — Тот день, когда я поняла, что ни за какие деньги и награды не собираюсь бросать море, я запомнила навсегда, — начала вспоминать я. — Когда мне было восемь лет, Данте впервые взял меня с собой в плаванье, я тогда впервые увидела и узнала, что значит быть пиратом.
Я мечтательно перенеслась в далёкое прошлое...
***
«Элли, забирайся сюда! — крикнул мне дядя с самой высокой мачты. — Быстрее!
Посмотрев наверх, а потом вниз, я помотала головой.
— Это опасно, я могу упасть!
— Я тебя подстрахую, ты не пожалеешь! — всё равно настаивал Данте на своём.
Я громко вздохнула и волей-неволей начала карабкаться по тросам на верхнюю мачту. Пару раз чуть не выпустила трос из рук и не упала, но всё же вовремя успев схватиться, достигла точки.
Данте улыбнулся мне, а потом, развернув лицом к морю, где догорал последний луч солнца, сказал:
— Смотри. Чувствуй. Запоминай. С этого момента все становятся пиратами, ради этого и живут люди. Прочувствуй же это, пропусти через себя, стань частью моря. Дыши этим, живи.
Это было неописуемо, видеть и наблюдать за стихией с высоты птичьего полёта. Видеть переливающееся закатное небо. Его краски, блеск воды, умиротворяющее пение птиц.
— Название тому что ты видишь — свобода…
Да, свобода… Теперь это слово совсем иначе зазвучало во мне. Оно переливалось всевозможными звуками и красками, захлёстывало меня с головой, было во мне и вне меня, стало неотъемлемой частью чего-то большего, чем моя душа и тело. Я растворилась в ней, я дышала ей. Это было прекрасно. Действительно, ради этого стоит жить. Ради этого не грех стать пиратом…»
***
POV Арагорна
Я молча слушал её, внимая каждое сказанное слово, она рассказывала о том, что приносит ей настоящее счастье, глаза её горели огоньком страсти, страсти любимого дела. Буквально пару минут назад Элиэль плакала от горя, слезами выражавшими огромную боль и скорбь, а сейчас уже улыбается, вспоминая детство. Она удивительная девушка.
Мне даже не верится, что она является капитаном целой команды отчаянных и опасных головорезов, управляет одним из немногих кораблей, наводящих страх. В ней одной сплетаются такие несочетаемые качества, как эгоизм и самопожертвование, безразличность и бесконечная жажда быть в центре событий, цинизм и добродушие, пиратская жестокость и некая гуманность.
Она своевольна. Никогда не знаешь, что она предпримет или сделает в данный момент, никогда нельзя точно сказать, говорит она правду или искусно лжёт. Элиэль любит выставлять напоказ своё я. Не может жить без издевательства над другими, везде ищет выгоду исключительно для себя и очень боится за свой зад. Но, Моргот дери, о чём она только думает? Что за грандиозные планы строит у себя в воображении? Сомневаюсь, что кто-нибудь кроме неё самой, знает это.
— Арагорн? — я помотал головой, избавляясь от своих мыслей и внимательно уставился на Элли, что хитро на меня глядела. — Твоя очередь.
— Что? — не понял я.
— Говорю твоя очередь рассказывать о себе, — усмехнулась она, — много ли ты повидал, пока бродяжничал со следопытами?
— Достаточно, — отозвался я, — видел уродливых тёмных орков, видел широкие поля, усеянные разноцветными растениями, видел и непроходимые болота, полные разной нечисти, озёра, реки, поражающие своим величием и красой.
— Это не сравнится с бесконечным морем, что может бушевать, но также и быть спокойным, — решила поспорить черноволосая.
— Эй, — я шутливо толкнул её в бок, отчего она заливисто засмеялась. — Между прочим там не так скучно, как ты об этом думаешь.
— Оу, правда? — саркастично заметила пиратка, — тогда докажи это.
И я принялся во всевозможных подробностях и красках рассказывать ей о моих путешествиях и приключениях по миру. Я настолько увлёкся лучшими и выдающимися годами своей жизни, что не сразу заметил, как Элли уснула. Она лежала на боку, свернувшись в комочек, будто беззащитный котёнок. Сейчас она выглядела милым, маленьким ребёнком, который нуждается в опеке и защите.
«Мне следует отнеси её в шатёр, она многое пережила.» — пронеслось у меня в голове. И подаваясь непонятному порыву, я аккуратно взял Элиэль на руки и понёс в шатёр. На протяжении всего пути, ладони горели настоящим жаром. Тело девушки было горячим, я чувствовал это сквозь ткань рубашки, может поэтому её тепло передалось и мне, а может я просто переживаю, что разбужу её? Дойдя до нужного шатра, я пересёкся с вопросительным взглядом Леголаса. Ох, ну и почему же этот эльф не спал? Теперь придётся объясняться!
Войдя в шатёр, я уложил девушку в так называемую постель и накрыл тонким покрывалом. Она спокойно спала, тихо посапывая при этом. На губах заиграла непроизвольная улыбка, которая сразу сошла, стоило мне выйти навстречу лихолесскому принцу.
— Элиэль сильно задета смертью Гэндальфа, я лишь предложил ей своё плечо, — начал оправдаться я перед другом.
— Все мы сейчас сломлены, но будь настороже, — серьёзно смотрел на меня блондин, — она не так проста, какой хочет казаться.
— Я знаю, — тяжко вздохнул я, — с ней нужен глаз да глаз…
