BEZDNA

Он подъехал к дому напряженный. Стучал пальцами по панели. Не хотел выходить. СМС: «Валер, ты умер?!» — Ира. Закатил глаза. — Да иду я уже, иду, — проворчал вслух, выходя из машины. Вошёл в дом, столкнувшись с явным ощущением праздничной обстановки. Вдохнул этот запах через ноздри. Услышал голоса в гостиной. — Всем привет, — прошёл в комнату. За столом лишь Ира, Дима — сын — и средняя дочь Соня. В ответ молчание. Не отреагировал на него — даже не повёл бровью. Сел за стол, оглядев сына: — Где твоя девушка? Мужчина лет тридцати посмотрел на отца: — Руки моет. Пап, — без секундной паузы решил дать возможность своей обиде вырваться наружу, — Так сложно было пораньше приехать? Валера, откинувшись на стул, развёл ладонями: — Сложно, Дим. Я работаю. У меня съемки. Твоя подружка стоит моего выходного дня? Не думаю. — Моя подружка не продаётся. — Твоя подружка, — наклонившись к сыну, ладонями взялся за стол, — Прекрасно знает, кто ты и кто твой отец. — Валер, успокойся, — вмешалась Ира, положив руку на плечо мужа, — Дим, — намеренно моргнув, слегка помотала головой, — Не обращай внимание… Молодой мужчина перенял у родителей только лучшие черты внешности — его тёмные волосы гармонично оттеняли слегка загорелый тон кожи, а большие карие глаза выразительно подчеркивали едва уловимые грузинские корни, в общей сумме скрывая явную национальность. Метиская внешность передалась и всем трем дочкам, но лишь одна из них сидела за праздничным столом: — Пап, ты просто устал на работе, — улыбнувшись, прошептала Соня в поддержку отца. Валера, кажется, впервые за день улыбнулся: — Да, Сонечка. Где Инга с Аришей? — Простите, у вас такой большой дом, я потерялась… — внезапно послышался женский голос за спиной. Меладзе старший, обернувшись, столкнулся с голубыми глазами. Что-то внутри треснуло, просело, провисло. Под холодным льдом засочилась горячая кровь. — Пап, это моя девушка — Альбина, — проговорил Дима, вставая со стула. Острое лицо сплеталось с миловидными глазами, создавая гармоничную красоту. Холодность черт пересекалась со светлой — почти бледной кожей, маленьким узлом соединяясь где-то на тонком носике. Аккуратная горбинка придавала её внешности особую узнаваемость. — Добрый вечер, — с улыбкой проговорила шатенка, присаживаясь напротив Валеры. Мужчина оглядел её за секунды: — Добрый. Вы уж простите, я задержался на работе, — не желая оправдываться перед молодой девушкой, проговорил необходимую фразу, отведя глаза. — Я понимаю. Тем более у вас такая работа, вы ж звезда… — А это был ваш единственный критерий для поиска молодого человека? Ира пнула мужа под столом, но он не сбился со своего пути. Напористость его тона заводила девушку в иллюзорную ловушку. — Пап, — вздохнул Дима. — Простите, — ухмыльнувшись, шатенка смело посмотрела в глаза мужчине, — Я, видимо, не поняла намёка. — Сколько вам лет? — продолжил Валера. — Двадцать восемь. — Ну уже взрослая девочка. Пора начинать и намёки осваивать. Брюнетка, закатив глаза, посмотрела на Альбину: — Альбиночка, не обращайте внимание, он у нас… — Не беспокойтесь, — улыбнулась шатенка, — Я всё поняла. Дим, уже поздно, мне пора, — поднявшись со стула, обратилась к молодому человеку, — Проводишь? Он, вздохнув, поднялся вслед за ней. — Спасибо за отличный вечер, — учтиво моргнув в сторону Иры, вышла в коридор. — Рада была познакомиться, — проговорила женщина, смотря на вилку, крутящую в горячих ладонях. Как только входная дверь захлопнулась, она посмотрела на дочь: — Сонь, выйди, пожалуйста, дай нам с папой поговорить… Девочка лет тринадцати послушно вышла из-за стола, скрывшись за дверьми кухни. Создавая иллюзию невозмутимости, Валера доедал ужин. Не позволял себе сдаться. — Меладзе, ты совсем с ума сошёл? — неуловимым шепотом, сгоравшим сразу же после попадания в барабанные перепонки. — Не понимаю о чем ты. Со звуком бросив вилку на стол, придвинулась к мужчине: — Тебя сын в первый раз в жизни с девушкой со своей знакомил. Ты какого чёрта так себя ведешь? — Ир, — отодвинул тарелку, вздохнув, — Во-первых, я очень устал. Я постоянно работаю, ты сама всё прекрасно видишь. Во-вторых, таких девушек, как эта Альбина, я насквозь вижу. Обыкновенная выскочка, мечтающая о сладкой жизни — и наш сын, как ты можешь заметить, способен обеспечить её подобным. Женщина, ухмыльнувшись, отвела глаза: — Даже если и так. Это не повод портить Диме настроение. Встала, покинув комнату. Давно покинула его пространство. Давно вышла за двери его жизни — а может и он сам вышел за эти двери? И что там внутри, если никого нет? Терпение не может лопнуть. Говорят, что ничто не вечно, а вечно абсолютно всё. Человек — часть центрифуги: сегодня он вне поле зрения, а завтра будет прямо перед глазами. Крутится по оси, но не заканчивается. Так же, как и его чувства. Терпение не лопнет. Сегодня оно приближается к финишу, но завтра окажется в начальной точке. Замкнутый круг, из которого не вырваться. За спиной послышались шаги, заставившие Валеру обернуться. Дима, прислонившись спиной к стене, посмотрел на отца: — Пап, ты зря с ней так. Она хорошая девушка. Валера, вздохнув, сдержанно приподнял уголки губ: — Прости. Просто в жизни кризис… Пусть не обижается на меня твоя Альбина. — Она музыкальное училище закончила. Попробуй её бэк-вокалисткой. Это не от неё просьба, это от меня. Мужчина, ухмыльнувшись, поймал в глазах сына больше, чем просьбу. — В кого же ты такой дурак? — Ты поможешь или нет? — Пусть приходит завтра в студию.