BEZDNA

Он понимал всю неправильность этого положения, всю нечестность. Изменять жене – словно по условиям этой игры, но изменять жене с девушкой своего сына в его планы не входило. Топтался на месте, не зная куда идти. Четыре стороны и связанные конечности. Не получится сделать шаг, не выйдет. Альбина, чувствуя его неспокойствие, подвинулась в последней попытке беззвучно предложить остаться. Лёг. Лёг рядом, перед этим стянув обувь и футболку, оставшись в джинсах, как и она. Девушка, почувствовав тепло его тела, прильнула, закрыв глаза. Боялся. Боялся нарушить границы. Боялся разрушить жизнь — не свою, её. Обнял её, губами прикоснувшись к макушке: — Спи… Он ушёл через час после того, как она заснула. Не позволил себе остаться в её постели. Нужна пауза. Нужен воздух. * — Здарова, Валер… — с трудом проговорил Луппов, пересёкшийся с Меладзе в коридоре у репетиционного зала. — Серёж, притормози, — остановил его, жестом подводя к стене. — Что такое? — Вы что вчера Альбине наливали? Нахмурившись, мужчина помотал головой: — Да не помню… А что случилось? — Что случилось? — оглядевшись и убедившись в том, что коридор пустой, резко схватил Луппова за ворот, — То есть для тебя всё нормально? — Эй, Валер-Валер… — То есть для тебя, — не останавливаясь, давил на газ, — Ничего не случилось? Я её в туалете откачивал, как от дозы! Я просил тебя в кабак её не звать! — Да Валера! — отпрянув, одним действием поправил прическу, задержав ладонь на макушке, — Я её и не звал! — опустил руку, — Да и вообще я без понятия, что она пила. Ты же видел, меня рядом с ней и не было! — А где ты был?! — С официанткой! Весь вечер её уламывал! Меладзе, выдохнув, неодобрительно качнул головой: — С официанткой… Тоже мне… Додумались! — снова переведя взгляд на Серёжу, — Девчонку решили споить! — Знаешь, Валер, — набравшись смелости, заглянул в глаза другу, слегка прищурив их, внешне придавая словам большую значимость, — Твоя отцовская забота перестаёт быть отцовской. — Что… Ты… Луппов, развернувшись, пошёл в нужную сторону, бросив напоследок: — Подумай об этом… — из глубины коридора, — Как следует подумай. * Стал густым комком нервов. Перестал быть собой. Весь день существовал в состоянии напряжения. Для себя это напряжение оправдал тяжелой ночью. Другие же участники увидели связь между его плохим настроением и сообщением, отправленным им девушкой перед самым началом репетиции. — Сегодня репетируем без Альбины, — холодно проговорил мужчина, войдя в зал, — Написала, что плохо себя чувствует, попросила присутствовать только на концерте. — Может ей помощь нужна? — чей-то голос со сцены. — А может уже порепетируем? — его голос. Пересеклись у кулис перед началом концерта. Она в сдержанном чёрном, заканчивающимся у середины бёдер. Он в несдержанных желаниях. Заметил её случайно, разговаривая с Шалвой о чём-то отвлечённом. Задержал на шатенке взгляд. Альбина, испугавшись собственных эмоций, отвела глаза на Мишу, заговорив с ним о чём-то таком неважном, что стало не по себе. Чувствовала. Кожей чувствовала интерес Валеры, стоящего в паре метрах. Большим пальцем перебирала оставшиеся, неискренне улыбаясь. Заставь её вспомнить о чём был этот разговор — выдаст шевеление губами и выключенный пультом звук. Не расскажет. Не вспомнит. Весь концерт смотрел на неё. Жгло изнутри. На вкус — паприка с солью. На запах — древесные с ноткой цитруса. На цвет — кровь с молоком. Шёл по холлу концертного здания, пропустив свою гримёрку. Шёл вперёд, никуда не сворачивая. Знал куда шёл. Он ворвался в небольшое помещение, когда она, переодеваясь после концерта, стояла в одном белье. Громкий звук заставил девушку развернуться. Испуганными глазами посмотрев на мужчину, сжала внутренние органы. Валера, закрыв за собой, остановился. Два поворота замка. Внезапное столкновение метеорита с землей. Быстрым шагом направился к её телу, она — из другого угла гримерки — к его. Почти бегом. Понадобилось бы сломать себе ноги в этом забеге — сломала бы. За секунды ударились друг о друга; сцепились клеем моментом. Притянул её за талию, жадно поцеловав. Альбина, руками обхватив его шею, прижалась плотнее, целуя не менее откровенно. Языком проходила по его губам, дразня. Улыбался в ответ. Языком скользила по подбородку — ладонью по низу его торса, натыкаясь на ремень. Не преграда. Для неё вообще не существует преград. Мгновенно заскользив второй ладонью, попробовала его расстегнуть. — Альбин… — нежно убрав её ладони и ласково поцеловав, остановил её действия. — Не хочешь меня? — шёпотом в неостывшие губы. — Господи, конечно хочу, — Валера, взяв её лицо в свои руки, посмотрел в манящие голубые, — Но так нельзя, ты же сама знаешь… — Знаю… — ледяной ладонью проскочила под его рубашку; до мурашек, — Но я уже упала в собственных глазах. Ниже некуда. Терять больше нечего, понимаешь? Вытащив руку, заботливо принялась расстегивать пуговицы, словно верная жена в спальне, а не любовница в гримерке. Валера, вздохнув, губами коснулся её верхней, еле слышно прошептав: — Сводишь меня с ума… — Ещё не свожу. А вот так… — отпустив мужчину, сделала шаг назад, позволив ему увидеть всё то, что она хочет показать, — А вот так да, — заведя руки за спину, расстегнула лифчик, смело откинув его на диван. Тяжело и громко выдохнув, мужчина сделал быстрый шаг ей навстречу, прижав полуобнаженное тело к себе. Её упругие соски, упирающиеся в его торс, побудили пробивающееся через брюки движение усилиться. Ещё один поцелуй. Сдавливающий виски. Доверившись его ладоням, сжимающим талию, расслабилась. Мужчина, шагами подводя их к дивану, в одно действие опрокинул девушку, придерживая её рукой, и лёг следом, безотрывно продолжая целовать. Ниже — подбородок, челюсть, за ушком… Дышится тяжелее. Живётся тоже. Она, сжатая от возбуждения, доходила до точки невозможности ждать и снова ждала. Ничто не могло привести её в чувства. Ничто, кроме леденящего звонка. Отвлекшись на звук мобильного, она обернулась. — Потом ответишь… — прошептал Валера, целуя шею. — Подожди… — Альбин… — Это Дима! — вытащив своё тело из- под него, встала, подойдя к столику, на котором лежал сотовый, — Да, дорогой, привет…