Полдень

Аккуратно заплетая тяжелые густые локоны волос своей супруги в тугую косу, Итачи вдруг вспомнилась та, что до недавнего случая казалась ему почти стертой из памяти. Казалось, она вернулась так же неожиданно, как и ушла четыре года назад. Но правда в том, что она была так же близка к Итачи, словно его собственная кожа, она текла по его венам и застревала комом у него в горле, она вгрызалась ненавистью в его сердце, а по ночам не давала спать, то и дело мелькая перед глазами. После ее смерти все свое время он провел в сражениях, которые не давали ему времени для лишних размышлений и переживаний. Бессонница у него, конечно, из-за волнения перед битвой, пожирающая душу тьма ненависти от вероломства и хитрости врагов, а ком в горле от сострадания к сиротам и невинно убитым, ведь так? Дело вовсе не в ней, вовсе не в нем самом и не в том, что он сделал. И вот долгожданная победа над последним, угрожавшим Империи, вражеским племенем окончательно упрочила позиции Итачи как Императора. Теперь, будучи окруженным талантливыми генералами и министрами, имея за спиной верную многотысячную армию, закаленную в битвах, юный Государь мог обрести долгожданный «покой». Бескрайние степи, дурманящий голову запах травы и луговых цветов, кровавые битвы и головокружительные победы отступили, отрезвляя разум Правителя. Словно призрак из прошлого, пришедший покарать грешника, вернулась Она и заставила его вспомнить все, что он натворил за время Ее отсутствия. Ему никогда не забыть и не избавиться от осуждающего, разочарованного взгляда, коим Она одарила его в их последнюю встречу. «Что ж, я совершил еще одну ошибку, Изуми». Она ушла, чтобы не видеть, как ее муж омывает свои руки кровью ее родных и ее смерть положила начало междоусобной войне. Он женился повторно. Следуя всем традициям и не имея в наличии представительниц своего клана, он выбрал юную дочь Хьюга. Но в сердце Императора лишь одна Изуми была достойная занимать место его главной жены. Государь свернул косу в замысловатый двойной узел, образовавший собой низкий пучок, и заколол ее длинной золотой шпилькой, изображающей феникса. -Мы видели, как женщины в северных землях подобным образом убирают волосы, - тихо произнес Император, вкалывая в прическу еще пару золотых хризантем. Это была явная ложь, ведь на Севере Итачи никогда не бывал и не мог так хорошо знать местные обычаи. Бабушка Чие с грустью посмотрела на царственную пару. Старая служанка помнила, что во всей столице только принцесса Изуми имела наглость носить эту прическу. Только ей прощалось следованием обычаям завоеванного государства. Юная Императрица молча наблюдала за действиями Государя в большое круглое золотое зеркало, поставленное прямо перед ней. Она когда-то давно научила своего брата Неджи заплетать косу. - … но кто научил Императора? - неожиданно для самой себя спросила Хината. Ошеломленная словами Императрицы, Чие тут же бросила тревожный взгляд в сторону пары. Но Государь не двинулся с места, продолжая медленно примерять небольшие шпильки, меняя их местами будто бы и не слышал ничего. Неловкую тишину прервал евнух Майто Гай: - Ваше Величество, простите, что отвлекаю вас… – мужчина средних лет склонился перед владыкой Поднебесной. - Что случилось? - спросил Правитель, с радостью переключая все внимание на евнуха. - Ваше Величество, прибыли Ваши наложницы. Я, следуя Вашим указаниям, проводил их до временных покоев, но они настойчиво просят аудиенции, - евнух горбился, не смея встать в полный рост рядом с Господином, голос его звучал тихо и неуверенно. Этот добрый, а порой даже слишком наивный для дворца человек вызывал в Императоре восхищение. Евнух, обученный боевым искусствам, ни раз спасал жизнь своему господину. Итачи было искренне жаль, что его предшественник оскопил столь талантливого воина, который будучи мужчиной мог бы занимать пост министра или генерала, но был вынужден влачить жалкое существование в гареме. Хотя, если подумать, должность хранителя покоев Императора нельзя назвать «жалким существованием». Кажется, ему даже было позволено взять себе парочку воспитанников, которые в будущем могли бы стать ему «сыновьями» и унаследовать его состояние. Жаль, что «детей» приходилось выбирать тоже среди евнухов. - Пусть войдут, раз пришли, - спокойно ответил Император и посмотрел на Императрицу, - Можешь пригласить их прямо сюда, - добавил Итачи, предугадывая вопрос евнуха. Кажется, отец предупреждал Хинату о том, что вскоре она перестанет быть единственной женщиной во Дворце, что ей придется бороться за внимание своего супруга. Но она не воспринимала его слова всерьез, ведь Император посвящал всего себя военным походам и не обращал внимания даже на соблазнительных служанок, упорно добивающихся его внимания. Привыкшая к тишине и спокойствию, Хината с ужасом наблюдала за тем, как стремительно менялся привычный ей уклад жизни. Молодая Императрица попыталась взять себя в руки. Она глубоко вдохнула и улыбнулась своему отражению. «Они – всего лишь будущие наложницы. Возможно мы даже подружимся», - наивно подумала девочка, набираясь смелости для первой встречи с новыми обитательницами Внутреннего дворца. Послышалось шуршание юбок. Девушки спешили на аудиенцию с Императором, но никто не торопился объявлять об их прибытии. Все слуги лишь молча провожали их взглядом, пытаясь предугадать, которая их них попадет на царственное ложе первой, которая завоюет любовь Правителя, а которая сможет даже подарить Империи первого принца. И вот три дамы вошли в покои Императора. Первой порог переступила высокая девушка с прямыми светлыми волосами. За ней последовала брюнетка с длинными волосами, почти достигающими земли. Значительно отстав от остальных, опустив голову, вошла и последняя девушка с коричневыми волосами, что едва-едва пересекали ее линию талии. Наконец, дойдя до середины комнаты, они остановились поодаль от царственной пары и, следуя этикету, три раза встали на колени и девять раз коснулись лбом пола, приветствуя Императора, который в это время увлеченно примерял шпильки к прическе своей супруги. Закончив обряд коутоу, девушки встали на колени и произнесли: - Подданные отдают дань уважения Его Величеству Императору и Ее Величеству Императрице! Пусть вам сопутствует удача! В ответ на это следовало бы разрешить девушкам подняться с колен и сесть на подушки, но Хината молчала, так как не смела говорить до своего супруга, а Итачи хотел таким образом наказать самодовольных красавиц. Ведь в его планы на сегодня совсем не входила эта встреча. Где-то через три дня он думал сообщить о прибытии наложниц Императрице и уже потом обдумать, какие им пожаловать ранги и титулы. Но девушки вынудили его встретиться, а Итачи не любил, когда его к чему-то принуждали. - Никак не можем выбрать. Вам так идут все эти шпильки, что Мы теряемся, моя Императрица, - вдруг заговорил Государь, обращая внимание Хинаты на поднос с украшениями. - Может эти парные шпильки подойдут? Кажется, они мне нравятся, - девочка неуверенно взяла шпильку, изображающую ветку сливы, и воткнула в свои волосы, - б-будто феникс пролетает над садом, - улыбнулась себе в зеркале Императрица. - И правда, - губ Итачи также коснулась легкая улыбка, когда он остановил свой взгляд на отражении своей супруги. Император взял в руки вторую шпильку и аккуратно воткнул ее в пышную копну волос. – Кажется, Мы закончили. Вам нравится Наш подарок? - спросил молодой мужчина, улыбаясь одними глазами. Императрица опустила глаза в пол и коснулась своих волос. Все казалось очень странным и очень смущало девочку. Неожиданная нежность со стороны этого совсем незнакомого ей мужчины, лишь номинально являющегося ее супругом, понемногу начинало пугать Хинату, как, впрочем, почти все во Дворце. Ее взгляд скользнул по контуру лица Императора и впервые она смогла без страха взглянуть на него. Возможно, она так никогда и не наберется смелости прямо посмотреть в глаза своему супругу, поэтому девочка жадно вглядывалась в его отражение, пытаясь запомнить лицо Владыки Поднебесной. После недолгого молчания Император наконец вспомним о девушках и разрешил им встать с колен. - Вы посмели ослушаться Нас и бесцеремонно явились к Нашим покоями, - начал Итачи, - Очевидно такая спешка могла быть вызвана только чрезвычайными обстоятельствами, - зло посмотрел он на девушек, - Что ж, проясните, что заставило вас ослушаться Нашего приказа, нарушить правила Дворца и прийти во Дворец небесной Чистоты? – закончил Император. Голос его звучал холодно и отстраненно. Так не говорят со своими женами, да и вовсе ни к одной женщине не пристало так обращаться. Женщины ведь все же хрупкие и нежные создания, которые могут не вынести столь резкого тона. В Империи девочки воспитываются в отдалении от всего неприятного, некрасивого и дурного. Юные девушки должны быть нежными и невинными цветками, их помыслы должны быть чисты и благонравны. А лучше всего, если молодая женщина будет не образована и глупа. Ведь глупые женщины, восхищающиеся талантами и умениями своего мужа, очень милы. Все мужчины в Империи это знали, каждому был известен идеал женщины. Но Итачи слишком хорошо знал, что случалось с каждым из его солдат, что смел недооценивать таланты и смекалку этих дочерей южных варваров. С ними стоило говорить как с мужчинами и нежности были ни к чему тем, кто с таким удовольствием отрезал головы. - Ваше Величество, - первой заговорила девушка с длинными темными волосами, - мы не хотели Вас разгневать, но только Вы можете разрешить наш спор, - она встала на колени и ударила лбом об пол. - Спор? – недоумевал Император, - Кин Цучи, объясни Нам, - обратился он по имени к девушке. - Да, Ваше Величество, - брюнетка встала на колени и продолжила, - После прибытия во Внутренний дворец нам сообщили, что мы временно поселимся все вместе во Дворце вечной весны, поскольку только он из всех свободных дворцов не нуждается в ремонте. Но… - девушка замялась. - Но? – нетерпеливо повторил Итачи. Девушка взяла драматическую паузу, опустила голову и жалобно посмотрела на своего господина, глаза ее блестели от слез, которые были готовы вот-вот покатиться по ее смуглым щекам. Она было открыла рот, чтобы продолжить свой рассказ, как блондинка грубо перебила ее: - Ваше Величество, во Дворце вечной весны много покоев, богатство убранства которых способно ослепить любого, но там всего лишь одни главные покои. Она говорила негромко, с достоинством, которого не было у предыдущей девушки. И все же и эта милая дама нарушила правила Дворца. Хината, уже второй год живущая в строгом соответствии с церемониалом, с ужасом наблюдала бесцеремонность этих варваров. Ее глаза были расширены от удивления, как, впрочем, и у бабушки Чие, готовой вот-вот потерять сознание от увиденного. Старушка не могла представить, во что превратится дворец под властью этих невоспитанных девиц. - Хотите сказать, вы не смогли поделить главные покои? – засмеялся Император. Итачи вдруг вспомнилось, что у его отца было до неприличия мало наложниц и что ни одна из них не была благословлена ребенком, а по всей столице ходили слухи, что Наследный принц завел наложниц только под давлением Отца-императора. Сам же Фугаку отшучивался, что лишь к сорока годам он обрел достаточно мудрости и терпения, чтобы вынести всех этих женщин. Теперь слова отца не казались шуткой юному Правителю. Улыбку сменило выражение скуки. Всего лишь полдня в окружении женщин успели жутко утомить Императора и он был более не в состоянии играть в заботливого и справедливого мужа. Для определения хозяйки главных покоев следовало назначить ранги и дать титулы, чтобы в соответствии с ними выстроить иерархию. Что ж, в конце концов ранги наложниц — это забота Императрицы. И пусть хозяйка Дворца была еще молода, но она должна была быть в состоянии позаботиться о бумагах, в любом случае у нее есть на то помощники. - Императрица, - обратился в девочке Итачи, - Нам придется побеспокоить Вас раньше времени, - он сел рядом с Хинатой. Девочка испуганно подняла глаза на Императора, надеясь, что он не попросит у нее чего-то, что я она будет не в силах сделать. - Эти девушки были выбраны Нами и им следует занять свое место во Внутреннем дворце, - объяснил Итачи. Императрица с облегчением выдохнула, она знала, как присваиваются ранги. Но для этого ей нужно было узнать происхождение девушек. Ошибка в этом вопросе могла вылиться в большую политическую проблему. Поэтому Хината недоумевала, почему Император так легко согласился с наложницами и попросил ее дать им ранги. Это могло лишь означать, что в данном случае не будет большой ошибкой дать им всем одинаковые ранги и оставить без титула. Скорее всего семьи этих девушек не могли повлиять на положение Государя, поэтому он так ими пренебрегал. Девочка задумалась. Они были первыми наложницами Императора, но в то же время они не пришли из его Усадьбы, то есть не были его наложницами до восшествия на престол, а сразу вошли во Дворец. По этой причине она не могла дать им высокие ранги. Но вскоре у Императора могут появиться и другие любовницы, которые уже начнут с самых низов, и одинаковое положение старших и младших наложниц могло обидеть первых, поэтому их нужно было поставить выше изначально. - Баолинь… - тихо произносит Хината, - Д-думаю, им подойдет ранг наложниц шестого ранга, баолинь, - мягко улыбнулась Императрица. Итачи слегка заметно прищурился, она поняла его замысел. Императрица оказалась умна, даже несмотря на свой возраст и природную скромность, что не могло не радовать Государя. - Мы считаем, что это справедливое решение, моя Императрица, - согласился Император, слегка кивая головой, благодаря свою супругу за понимание и поддерживая ее решение. Таким образом Итачи не оставил наложницам шанса выразить свое недовольство действиями неопытной Императрицы. «От них слишком много проблем». - Вы получили то, что хотели. Официальная церемония присвоения титулов состоится после Нового года. Теперь Мы бы хотели остаться одни, - Государь встал с места и ушел в кабинет, оставляя женщин наедине, совсем позабыв о юной, пугливой Императрице. Слуги покинули покои вслед за своим хозяином, а к Хинате наконец присоединилась Нацу, которой наконец разрешили встать с колен. Она медленно подошла к своей госпоже, подхватывая ту за руку и помогая подняться с подушки. Им следовало покинуть покои в порядке старшинства, но Кин Цучи резко бросила свое «Позвольте уйти первой» и, не дожидаясь ответа Хозяйки Дворца, недовольно фыркнув быстрым шагом вышла за пределы Дворца небесной гармонии. Остальные же девушки поступили более изящно и, получив дозволение Императрицы присоединиться к своей «подруге». - Как она могла дать одинаковый ранг нам с тобой и этой оборванке? – не унималась Кин Цучи, хватая за руку девушку со светлыми волосами, - Скажи, Самуи, неужели твой отец оставит это просто так?! – выражала свое недовольство новоиспеченная баолинь, почти переходя на крик. - Думаю, у нас нет другого выхода, нам придется принять волю Императора, - смиренно ответила блондинка, аккуратно освобождая себя от хватки «подруги», - Тебе следует быть тише, если хочешь дожить до завтра, - шепотом добавила она, оглядываясь на евнухов и стражников, оберегающих спокойствие Правителя Поднебесной. Добрый совет Самуи остался однако без должного внимания и Кин Цучи, шумно фыркнув, продолжила: - И кто теперь станет хозяйкой Дворца вечной весны? Немыслимо, чтобы во дворце было три хозяйки! - Пока ни одна из вас не может стать хозяйкой дворца, - неожиданно присоединился к беседе евнух Майто Гай, - Ваш ранг еще слишком низок, чтобы дать вам такие права, - вежливо улыбнулся он, желая поскорее покончить с источником шума, мешающим Императору, - Позвольте я вас провожу и немного познакомлю с правилами Дворца, – предложил он, жестом приглашая служанок с зонтиками, - Не стоит долго стоять под снегом, вы промочите свои туфли. Шум за окнами наконец стих и Итачи устало потер свою переносицу. Кин Цучи и Самуи - дочери вождей двух самых крупных южных племен, они являлись символом союза с Империей, их статус довольно высок. Третья же наложница, Миру, была обычной рабыней, попавшей в Гарем по вине самого Итачи. В отличии от многих служанок она никогда не искала его внимания и оказалась в постели Императора не по своей воле. Было очевидно, что Миру станет объектом издевательств со стороны благородных дам. Этого можно было избежать, сделав бывшую рабыню своей фавориткой, но Итачи не мог опять причинить ей боль, а поэтому ситуация требовала иного решения. - Тетушка Чие, отправьте баолинь подарки в честь назначения ранга, но к подаркам Миру добавьте еще и две шпильки из числа тех, что сегодня примеряла Императрица, - дал устные указания Государь, красными чернилами внося коррективы в документы, подготовленные чиновниками. - Будет сделано, - приняла поручение старушка, самодовольно улыбаясь уголками губ. Она невзлюбила этих бесцеремонных дикарок с первого взгляда, поэтому Император прекрасно знал, что слухи о том, что юный Правитель влюблен в бывшую рабыню к вечеру будут пересказываться уже по второму кругу. Закрыв очередной документ, Государь оторвался от работы и, откидываясь на спинку своего низкого кресла, задал вопрос в пустой зал: - И долго ты там еще собираешься прятаться? Из черной тени ширмы будто из ниоткуда вышел молодой евнух с красными волосами. - Я ждал, когда эта старая карга уйдет, - холодно ответил он, подавая чай своему Господину, - боюсь он уже остыл. Как жаль, это был хороший чай. - Она все же твоя бабушка, - заметил Итачи, - но не Нам тебя учить сыновьей почтительности, Сасори.