Twisted Tree

      Он был там, снова. Там, в лагере Грозового племени, в овраге, в этом логове. Это ужасное логово. Огнегрив вонзил когти в землю под собой. Он сидел, скорчившись, в этом гнезде – как бы оно ни называлось, это гнездо в данный момент.       Стены вокруг него, казалось, смыкались, ветви кустарника, казалось, росли. Все ближе к Огнегриву. Он хватал ртом воздух, прерывисто дыша. Его шерсть стояла дыбом. Его уши встали торчком, хвост дрожал между ног, когда он дико озирался по сторонам. Там был вход в логово, дыра в барьере. Он мог бы пойти туда, в эту темноту. Но что же там было? Огнегрив не знал наверняка. Это была просто тьма, ничего, кроме тьмы.       Шипы впились ему в спину, Огнегрив оглянулся и увидел, что кусты ежевики, которые образовывали барьер позади него, стали ближе. Там, где обычно было немного места, его не было. Его сердце бешено колотилось. Ему нужно было выбраться отсюда. Ему нужно было убраться подальше от этих стен, но он пока не мог заставить себя сделать это. Казалось, его лапы перестали работать.       Огнегрив знал, что находится внутри этих стен, он знал, чего ожидать. Так было безопаснее, насколько он знал. Он знал, чего ожидать здесь. Шипы впивались в него – это было правдой, но он знал эту боль. Он не знал, что лежит за логовом. Он еще не выходил оттуда. Логово было ужасным, но Огнегрив знал это. Он знал это как свои пять пальцев на лапе: то, что находилось за пределами логова, было ему неизвестно. Что могло случиться с ним за пределами логова, было неизвестно.       Ветви медленно приближались все ближе и ближе. Единственный путь от них — через дыру. В темноту. Мысли Огнегрива лихорадочно метались. Если он не уйдет, то ветви будут приближаться все ближе и ближе. Если он уйдет, то не будет знать, чего ожидать. Шипы впились ему в спину, словно когти. Он должен был выбраться, это было уже слишком. Он не хотел проходить через это снова.       Огнегрив наконец заставил свои ноги работать, выбегая в темноту. Он огляделся вокруг. Он был в лагере, было темно. Он посмотрел на небо, но сквозь листву в кронах деревьев ничего не увидел. Там не было никаких звёзд, ни луны. Это наполнило его ужасом.       Огнегрив оглянулся вокруг. Было трудно различить очертания на поляне, когда он сосредоточился, он заметил какое-то движение; ему потребовалось мгновение, прежде чем он понял, что это было за движение. Это были кошки! Как бы. Эти кошки были не более чем тенями, никаких лиц, ничего, кроме формы кошек. От них исходил какой-то запах. Знакомый запах. Огнегрив так хорошо знал этот запах, это был запах Грозового племени.       Все они смотрели на него с другого конца поляны. Сердце Огнегрива бешено колотилось, когда он смотрел на группу. Они шипели и плевались. Темные фигуры начали двигаться к нему, продолжая кричать. Огнегрив попятился от толпы. Он двинулся в противоположный конец лагеря, чувствуя, что сердце вот-вот выскочит из груди. Он вздрогнул, когда что-то ударило его по спине. Ему потребовалось мгновение, чтобы узнать острые шипы барьера вокруг лагеря.       Внезапно кошки остановились. Они расступились, пропуская вперед одного кота. Страх заставил всё тело Огнегрива содрогнуться, когда он посмотрел в эти слишком знакомые глаза. Его глаза метнулись ко входу в лагерь. Тот был слишком далеко, он не мог бежать туда, даже если бы захотел. Ему придется пройти мимо других кошек, и они наверняка остановят его. Огнегрив оказался в ловушке. Он издал низкий гортанный всхлип, когда кот шагнул вперед. "Жалкий". Вот как он назвал бы звук, который только что издал Огнегрив. "Поистине жалко."       Когда кот приблизился, он поднял лапу, обнажив когти. Огнегрив заметил в них блеск, блеск кошачьих глаз. Он еще ниже опустился на землю, прижавшись к ней головой и животом. Теперь он ничего не мог поделать.       Внезапно он исчез. Огнегрив уставился на то место, где только что был кот. Куда же он подевался? Он осмотрел поляну и обнаружил, что все кошки исчезли, овраг был пуст. Огнегрив медленно поднялся на лапы, пытаясь уловить признаки жизни. Никого не было. Его взгляд упал на Скалу, в ней было что-то особенное. Она выглядела так, словно его окутал туман, она была размытой и изменчивой.       От основания скалы начало выходить странное вещество и медленно, как тень, расползаться по поляне. Огнегрив осторожно приблизился к нему. Страх, который он только что потерял, возвращался. В этом было что-то неправильное. Когда он приблизился к скале, Огнегрив понял, что камень меняет цвет. Он терял свой обычный темно-серый цвет и становился светлее с каждым ударом сердца. Почти начинает светиться в темноте.       Несколько мгновений он смотрел, как камень меняет цвет, потом почувствовал, как что-то коснулось его лап, и, посмотрев вниз, увидел, что это было. Это было вещество, которое производила Скала. Отвратительный запах ударил в нос Огнегрива, когда он узнал липкую субстанцию. Это была кровь.       Рыжий кот отпрыгнул от набегающего потока, скривив губы от пронзительного запаха. Его лапы были в крови, и он оставил несколько красных отпечатков лап на земле, отступая от приближающегося потока. Он снова посмотрел на Скалу, отчаянно желая увидеть хоть что-нибудь, кроме образовавшейся лужи крови.       Скала исчезла, её полностью заменили. Там, где когда-то лежал массивный камень, лежала груда костей. Казалось, они светится в абсолютной темноте. Огнегрив застыл в ужасе. Кровь лилась из отверстий между костями ближе к дну. Лужа крови росла, приближаясь к Огнегриву, заполняя поляну.       Когда кровь снова добралась до его лап, Огнегрив уже ничего не мог поделать. Его ноги больше не двигались. Он не мог пошевелить лапами, даже если бы захотел, он не мог отвести взгляд от кучи. Кости были слишком большими, чтобы быть костями добычи. Он уставился на кучу, из которой вытекало все больше и больше крови, она становилась почти рекой, заполняя поляну все быстрее и быстрее. Она была как раз над его лапами, когда он услышал голос. — Эй, просыпайся!       Огнегрива вырвало из сна, когда его ткнули в бок лапой. Он вскочил и огляделся, чувствуя, как колотится сердце. Страх, который Огнегрив почувствовал во сне, прилип к нему, как вода, и он посмотрел на свои лапы. Крови больше не было. Он начал расслабляться, когда поднял глаза и увидел всё вокруг более ясно. Он снова был в сарае. Слава Звездному Племени.       Огнегрив повернулся на голос. Крутобок наблюдал за ним с беспокойством в желтых глазах. —Ты метался. Тот же кошмар?       Огнегрив сделал несколько глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Он видел подобные сны и раньше, уже четыре или пять раз, но никогда прежде не осмеливался выйти из логова. Вместо этого он просто продолжал становиться все меньше и меньше…       Он закрыл глаза, не желая думать о том, что произошло. Огнегрив сделал еще один глубокий вдох, прежде чем ответить своему другу. — Вроде того. — он начал облизывать свою взъерошенную шерсть. — Вроде того? — буркнул Крутобок, наклоняясь к рыжему коту со своего насеста на тюке над ним. Он с любопытством посмотрел на кота. Огнегрив никому не рассказывал о своих снах. Все просто знали, что ему снятся кошмары.       Гнездо Горелого и гнездо Ячменя были далеко от Грозовых котов, дальше в сарае. Они не видели кошмаров Огнегрива. Когда Крутобок впервые заговорил о его снах с Горелым, его друг был обеспокоен не меньше, чем Крутобок сейчас. Тем не менее, он, казалось, был более сочувствующим. Вместо того, чтобы пытаться выбить кошмар из Огнегрива, как это пытался сделать Крутобок. Горелый оставил его в покое, одиночка никогда не расспрашивал своего друга о его снах. Огнегрив был благодарен черному коту за это. Он покачал головой. Не то чтобы они имели какое-то значение. Это были просто сны. Ничего больше.       Огнегрив взглянул на своё гнездо, впервые заметив, что в нем чего-то не хватает. Где же Ежевичка? Обычно он просыпался от того, что котенок жаловался на его дерганье, а не от старших котов. Будил остальных либо жалобный писк котёнка, либо причитания Огнегрива. С тех пор как два племенных кота прибыли на ферму месяц назад, они делили гнездо. Огнегрив обвел взглядом помещение, отметив, что Белыша тоже не было видно. Он понюхал воздух; их запахи были немного затхлыми, но они были здесь недавно. В течение ночи они были здесь. — Где Белыш и Ежевичка? — спросил Огнегрив, отрываясь взглядом от входа и переведя его на другого кота. — Я проснулся от того, что ты мяукал и метался несколько минут назад. Я не знаю, может Ежевичка решил выйти, чтобы сделать грязь. Он что, плакал? Отлично. — Он обычно будит меня для этого, — пробормотал Огнегрив, прежде чем подняться на лапы и потянуться, зевая. — Может быть, Белыш уже проснулся? — предложил Крутобок.       Огнегрив дернул ухом, прежде чем сойти с тюка сена и пойти на запах двух котиков. Запах молодого кота направился ко входу в амбар. Вполне вероятно, что Крутобок сказал правду, но Огнегрив должен был быть уверен. Белыш может сам о себе позаботиться. Если что-то случится, он знал дорогу обратно в амбар. Но Ежевички тоже не было, и это его беспокоило. Малыш не должен был покидать амбар, и все же он это сделал. По крайней мере, казалось, что они были вместе и не решили разойтись поодиночке.       Огнегрив последовал за кошачьими запахами к дверям сарая. Крутобок встал и мягкие после него, как и он. Он вышел за дверь, ночь была прохладной. Пора Зеленых листьев исчезла, и теперь наступил Листопад. В тусклом свете Огнегрив различал своё дыхание. Он поднял голову, когда почувствовал запах двух котов. Над ним ясно виднелась серебристая полоска, резко отличающаяся от ночного неба, о котором он только что мечтал. Вдруг он услышал голоса. — Мы не можем им сказать, ясно? Это наш секрет. Это был голос Белыша. Уши Огнегрива прижались к голове, разочарование нарастало. Он хлестнул себя хвостом, что же теперь задумал ученик? — Но я так хочу! Я хочу показать Крутобоку, и Ячменю, и Горелому, и Огнегриву! Теперь это был Ежевичка, в его голосе звучала возбуждающая бодрость. Крутобок взглянул на Огнегрива; усы серого кота дернулись. Голоса приближались, Белыш мяукнул: — Ну, мы не можем, особенно Огнегриву. Он нам уши оторвет, если узнает.       Это было все, что ему нужно было услышать. Огнегрив махнул хвостом, сигнализируя Крутобоку следовать за ним. Он отвел их обратно в сарай и спрятал за дверью, чтобы младшие коты не увидели их, когда войдут. Довольно скоро Огнегрив смог различить Белыша, когда тот вошел, его длинный белый мех резко контрастировал с темным окружением.       Неподалеку от белого котика появился Ежевичка. В его зубах была мышь. Он вырос с тех пор, как они впервые пришли сюда, но всё ещё испытывал трудности с переносом мыши. Его полосатый хвост торчал в воздухе, когда он тащил мышь в сарай. Его трясло от возбуждения, когда он, шатаясь, занёс свою добычу.       Белыш повернулся к маленькому полосатику и прошептал: — Теперь мы должны быть очень тихими, помнишь? Мы не хотим их будить. Они не могут знать. Раздражение нахлынуло на Огнегрива от слов Белыша. Он учил котёнка лгать, и Звёздное Племя знает, какая это была нелепая вещь. Он вышел из своего укрытия; два младших кота не заметили его приближения. Огнегрив холодно мяукнул: — Мы не должны знать что?       Белыш услышал слова Огнегрива и повернул голову в сторону своего бывшего наставника. Белый кот выглядел так, словно его снова застукали за тем, что он загонял огненных муравьев в гнездо своих товарищей. Что касается Ежевички, то его глаза загорелись, когда он опустил мышь на землю, взволнованный возможностью поделиться новостями, которые ученик хотел сохранить в секрете. — Огнегрив! Крутобок! Смотрите, что я поймал! Его глаза были широко раскрыты и полны радости, когда два кота приблизились. Значит, котёнок сам смог поймать мышь? Огнегрив знал, что в его возрасте он не смог бы этого сделать; он не совершил своего первого испытания, пока не стал учеником. Маленький кот продолжал хвастаться, выпятив грудь: — Я использовал приём, который показал мне Белыш! — Отличный улов, могучий воин. — мяукнул Крутобок, бросив на Огнегрива вопросительный взгляд. Ежевичка просиял от похвалы серого кота и продолжил свое шествие перед старшими котами, несколько раз споткнувшись при этом о лапы, щебеча о добыче. Усы Огнегрива дернулись, забавляясь энтузиазмом котенка. Это было захватывающе, ни одна кошка не забудет свой первый улов. Огнегрив был уверен, что он выглядел так же и после своего. — Он настоял на том, чтобы нести её самому, — пробормотал Белыш, демонстративно не глядя на двух старших котов. Что-то заставляло его чувствовать себя виноватым. Каким бы захватывающим ни было то, что Ежевичка поймал свою первую добычу, Огнегриву нужно было знать, почему Белыш чувствует себя именно так.        Ежевичка, не обращая внимания на напряжение, повисшее в воздухе, продолжал в волнении: — Я хочу показать Горелому и Ячменю! А я могу? Пожалуйста. — Не сегодня, малыш. — мяукнул Огнегрив; он смотрел на Белыша, когда говорил. — Крутобок, почему бы тебе не отвести Ежевичку обратно к гнездам? Думаю, мне нужно поговорить с Белышом наедине.        Крутобок кивнул и повел маленького кота туда, где они разбили лагерь. Ежевичка посмотрел на Крутобока. — Я не хочу! — Возьми свою мышку, утром мы покажем её Горелому и Ячменю. Если ты будешь спать, это займет ещё меньше времени. — мяукнул Крутобок. Котёнок на мгновение задумался, потом кивнул и поднял добычу. Два кота направились обратно к кучам сена.       Как только они оказались вне пределов слышимости, Огнегрив повернулся к Белышу. Тот все еще не смотрел на своего бывшего наставника. — Ну и, что это такое? — рыкнул Огнегрив. Белыш поднял голову и моргнул, прежде чем пожать плечами. — Я просто взял его на прогулку. Во время этого он поймал мышь. На самом деле ничего особенного. — Если бы это ничего не значило, ты бы не пытался держать это в секрете. Во всяком случае, он слишком молод, чтобы выходить ночью "просто погулять"! Огнегрив почувствовал, как дернулась его шкура. То, что было так скрытно, что Белыш чувствовал потребность, чтобы попытаться прикрыть сначала Ежевичку? Белыш не мог поверить, что Белыш будет молчать об этом, не так ли? Хвост Белыша дернулся, когда он пробормотал проклятие. С минуту он молчал. — Это правда, мы просто гуляли! просто ... — Белыш помолчал. — Мы были недалеко от границы племени Ветра, он поймал её в траве, — белый ученик посмотрел на свои лапы. Огнегрив на мгновение почувствовал, как у него закружилась голова, и увидел красное пятно. Он издал яростное шипение. — Мы уже говорили об этом, Белыш! Он не может находиться рядом с территорией племён. А что, если тебя заметят? А вдруг его кто-нибудь узнает? Или поймёт, кто он такой? Они могут сказать Звездоцапу! Тогда он будет здесь. Он не остановится, пока не доберется до Ежевички и не сделает все, Звездное племя знает, что!       Огнегрив с рычанием хлестнул хвостом по бокам. Страх охватил его при мысли о том, что может случиться. Сон пронесся у него в голове, и весь страх, который он испытал, вернулся. Как может Белыш быть таким мышеголовым? Они недвусмысленно обсуждали это, чтобы предотвратить такое. Ежевичка не должен был приближаться к территории племени. Это было очень просто. — Сейчас же ночь! Никто не собирается выходить. Все нормально. — ответил Белыш. Огнегрив ощетинился; он вонзил когти в пол под собой. — Кошки выходят по ночам. Вы вышли из дома. Мы не знаем, насколько нам всё известно. Вдруг какой-то кот из племени Ветра тоже решил, что сегодня хорошая ночь для прогулки! Или, возможно, пограничный патруль.        Мысли Огнегрива вихрем проносились в голове. Он чувствовал, как будто он собирался снова уснул. Его зрение начало расплываться.       Белыш хмуро посмотрел на Огнегрива: — Он хотел выйти, пусть малыш немного повеселится. Тебе не нужно так оберегать его – он вырос с тех пор, как попал сюда. Лучше брать его с собой, чем позволить ему улизнуть. Это место не принадлежит племени; это место намного безопаснее, чем территория племён. Что ты будешь делать, когда он подрастет? Ты не можешь держать взрослого кота взаперти вот так. — Думай о сарае, как о лагере. Котятам нельзя выходить за пределы лагеря, ты же знаешь. Это Воинский Закон. Я научил тебя этому. Как только он станет достаточно взрослым, чтобы выходить, ему разрешат. А до тех пор он должен оставаться в сарае.       Огнегрив сделал шаг к Белышу. Он почувствовал запах собственного страха, когда приблизился к белому коту. — Это для нашей общей безопасности, а не только для Ежевички. Для всех нас! Звездоцап сдерет с нас шкуры, если узнает о нём. Больше так не делай, понял?       Белыш выглядел так, как будто собирался возразить в ответ, прежде чем передумать. Его уши прижались к голове, прежде чем он пробормотал свое согласие. Огнегрив щёлкнул того по уху: — А теперь – в своё гнездо.        Белыш ещё мгновение смотрел на Огнегрива, бросив на него странный взгляд, а потом повернулся и пошел к гнездам, опустив хвост. Огнегрив стоял на месте, пытаясь успокоиться. Огнегрив встряхнулся: как мог кот быть таким глупым? Он чувствовал, что никогда не поймет, что творится в этой кошачьей голове.       Он несколько раз моргнул, прежде чем его зрение прояснилось, и повернулся, чтобы посмотреть, как Белыш поднимается к своему гнезду. По дороге он остановился там, где его ждал Крутобок, и что-то сказал серому коту. Крутобок посмотрел на Огнегрива, прежде чем ответить ученику. Белый кот сказал что-то еще, прежде чем продолжить путь к своему гнезду. Мех Огнегрива встал дыбом. Почему они всегда так делают? Он глубоко вздохнул. Ему нужно было успокоиться.       После того, как он успокоился, Огнегрив побежал обратно к гнёздам. Белыш стоял к нему спиной, в то время как Крутобок наблюдал за Ежевичкой. Полосатый котик положил свою мышь примерно на длину хвоста от гнезда Огнегрива и теперь ходил взад и вперед по всей длине тюка.       Крутобок взглянул на Огнегрива, когда тот вскочил на тюк. Огнегрив проигнорировал его вопросительный взгляд; они могли бы поговорить утром. Он устал, его сон был беспокойным. Он просто хотел отдохнуть. Ежевичка остановился и стоял в их общем гнезде, склонив голову набок. Огнегрив замер, глядя на малыша, и в груди у него все сжалось, когда он вспомнил о Звездоцапе. Мысли о сне, который он только что видел. Ежевичка был так похож на него. — Ты злишься на нас? Белыш сказал, что ты будешь. – Огнегрив усилием воли отогнал эти мысли, давление в груди ослабло. Это Ежевичка, не Звездоцап. Он моргнул, глядя на котёнка, когда устроился рядом с ним на тюке, обдумывая то, что только что спросил полосатый. Это определенно был сдвиг от того, каким он был несколько мгновений назад. Что же изменилось? Огнегрив покачал головой. Он не злился на Ежевичку, он не знал ничего лучшего. Он не должен был идти с Белышом, но и ученик не должен был забирать его с собой. — Я не сержусь на тебя. — Но ты злишься на Белыша? Не надо! Он не сделал ничего плохого! Шкура Огнегрива дернулась при словах котенка. Он не понимал, с каким риском они столкнулись. Он не поймет их, даже если Огнегрив расскажет ему об этом, да и не имело смысла говорить сейчас. Ему придется подождать, пока кит подрастет. Ежевичка сел перед ним, прижав уши к голове, и посмотрел на свои лапы. Огнегрив протянул лапу и притянул котенка поближе, он несколько раз лизнул его в голову и шепнул ему на ушко: — Отличный улов. Он молился, чтобы их никто не увидел.