Twisted Tree

      Огнегрив быстро повернул голову, когда звук больших шагов приблизился к закрытой двери кабинета. Он поднялся с того места, где лежал, рядом с одной из ям со льдом – окном, как назвала его Пушинка. Снаружи уже темнело; небо стало золотисто-розовым, когда солнце начало спускаться за деревья, окружавшие гнездо двуногих. Пушинка подняла глаза от того места, где она чистила себя на одной из шкур на полу. Она поднялась на лапы, когда дверь открылась. Огнегрив предупреждающе зашипел ученику, сошел с уступа и подошел к серебряной кошке, когда вошла двуногая. Двуногая издавала тихие звуки, когда она вошла, мгновение спустя кот последовал за ней в логово. Огнегрив слегка напрягся, когда черепаховый с белым кот приблизился к ним, его бледно-желтые глаза смотрели прямо на воина. Этот пронзительный взгляд почти заставил Огнегрива вздрогнуть. — Значит, ты проснулся, — протянул он. — Да. — кивнул домашнему Огнегрив — ты, должно быть, Гарри? Гарри кивнул в ответ, проходя мимо двух племенных кошек и направляясь к большому мягкому гнезду. Он вскочил на него, потянулся, прежде чем устроиться на шкуре, покрывавшей его. Он дернул черно-оранжевым ухом в сторону двуногой. — У неё есть еда для вас двоих. Огнегрив повернулся так, чтобы видеть, где находится двуногая, она держала по камню в каждой лапе. Воин мог уловить запах пищи, исходящий от них. Она смотрела на племенных кошек, издавая воркующие звуки, прежде чем положить камни рядом с камнем, в котором была вода. Огнегрив услышал, как Пушинка сделала шаг к двуногой, прежде чем стукнуть хвостом по спине ученицы. — Давай я сначала проверю. Он сомневался, что у неё были какие-то причины для беспокойства, ведь двуногая принесла их к целителям даже после того, как он поцарапал её. Однако всегда оставался шанс, что что-то изменится. Опасность всегда существовала, и Огнегрив не мог избавиться от нее, так как тревога сжимала его живот. Воин двинулся вперед, глядя на двуногую, когда она отошла от камней. Прежде чем направиться к двери, она издала еще один звук, обращаясь к коту. Огнегрив смотрел, как она уходит, его хвост раздраженно дернулся, когда дверь за ним закрылась. Когда двуногая ушла, Огнегрив переключил свое внимание на еду перед ними. Он услышал, как Гарри фыркнул: — Это то же самое, чем она кормит меня, это то же самое, чем она кормила Пушинку все это время. Расслабься, нет причин так напрягаться. — Об этом буду судить я. — Огнегрив осторожно подошел к камням, обнюхивая шарики в одном, прежде чем принюхаться к другому. Они оба пахли так, как всегда пахнет еда домашних; почти как добыча. Огнегрив ткнулся мордой в один из камней, его живот заурчал. Воин на мгновение заколебался, в его голове проносились различные варианты. Лучше отравиться самому, чем Пушинке, – заключил он. Он заставил голос, который начал издеваться над ним, уйти, глубоко вздохнув. Я не домашний, это не делает меня таковым. Напряжение возникло в груди воина, когда он открыл рот, осторожно откусывая твердые коричневые шарики. У них был привкус пепла, как и у еды у Резчиков. Огнегрив медленно жевал, желая ощутить вкус, которым, как он знал, обладали эти гранулы, но ничего не было. Ничего, кроме этого голоса, который становился все громче, насмехаясь над ним, как делал это каждый раз, когда ему приходилось есть эту дрянь. Как только он убедился, что его не отравили и он не собирается умирать, Огнегрив махнул хвостом Пушинке. Несколько мгновений спустя он услышал, как она подошла и начала есть из другого камня, наполненный гранулами. После нескольких укусов Огнегрив отступил от камня и повернулся к Гарри. Домашний лежал на гнезде, наблюдая за ними. Воин бросил взгляд на дверь – никаких признаков возвращения двуногой. Он и так не слышал громких шагов. Огнегрив подошел к Гарри и спросил: — Ты знаешь какой-нибудь выход отсюда, куда мы можем добраться? Другой кот закатил глаза: — как я уже говорил Пушинке, единственный выход – это заслонка на двери в кухне – которую всегда закрывают, или через окно. — Кот пожал плечами. — Ни одно из окон здесь не открыто, так что ... Хвост Огнегрива дернулся, у Гарри не было причин грубить. Должно быть, Пушинка рассказала ему об их затруднительном положении. Однако это было и его гнездо двуногих, и его двуногая. Они вторгались, независимо от того, был у них выбор или нет. Воин посмотрел на дверь: если бы они могли выбраться оттуда, то могли бы добраться до кухни и выйти через заслонку. — Ты выходишь на улицу, верно? — Да, она открывает окно для меня, — Гарри начал вылизывать длинную шерсть на боку, пока говорил, казалось, совершенно не интересуясь разговором, который пытался завести Огнегрив. — Не мог бы ты помочь нам выбраться отсюда, пожалуйста? Гарри обернулся и посмотрел на Огнегрива. — Как? Уши Огнегрива прижались от его ответа, очевидно, им нужно было сначала придумать план, но он все еще мог помочь. — Я не понимаю, почему ты хочешь уйти, Пушинка рассказала мне о твоем Племени или что-то в этом роде. — Он пожал плечами — Не понимаю, в чем тут дело и почему каждый из вас хочет вернуться. — Он дернул ухом в сторону двери — она позволит тебе остаться, ты же знаешь. Я не понимаю, в чем тут дело, ты должен охотиться за своей пищей. Вот, она просто дает его тебе. Кот поднял заднюю лапу и почесал за ухом, напоминая воину о его собственном положении. Огнегрив перевел дух. Гарри был домашним, он не понимал, что племена значат для воинов. Он не понимал свободы и достоинства, связанные с пребыванием в племени. Дружба и защита. Огнегрив был на его месте несколько сезонов назад, Синяя Звезда ругала его за непонимание той ночью. Гарри был также котом, который на самом деле жил в этом гнезде, и неудовольствие его не принесло бы ничего хорошего. — В жизни племени есть гордость, — ответил Огнегрив. — Мы заботимся друг о друге, охотимся друг для друга и следим, чтобы все были в безопасности. Ни одна кошка не остается позади, никто никогда не остается один. Между членами племени существует связь, дружба, которая будет длиться всю жизнь. Чувство гордости наполнило его, несмотря на все, что случилось, Огнегрив никогда не пожалеет о своем решении присоединиться к Грозовому племени много сезонов назад. Им нужно было вернуться в племя Ветра, к его соплеменникам и обратно к Песчаной Буре. Гарри уставился на него непонимающе: — Это ты так говоришь. Уши воина снова прижались, от разочарования его шкура нагрелась. Он знал, что не каждая кошка может жить так, как живут племенные кошки. Это было, конечно, не для всех, и ему не нужно было склонять Гарри к племенной жизни, ему просто нужен был черепаховый кот, чтобы помочь ему и Пушинке. — Не мог бы ты помочь мне снять эту штуку с головы? Мы с Пушинкой пытались раньше, но не смогли. Я думаю, что ты тоже можешь помочь. — Нет — ответил Гарри. — В этом нет никакого смысла. Двуногая просто наденет его снова. Она снимет его с тебя, когда решит — Огнегрив подавил желание разочарованно зашипеть, пробормотав слова благодарности, прежде чем отвернуться и направиться туда, где была Пушинка. Домашний совсем не хотел помогать, не так ли? Огнегрив и Пушинка должны будут сами придумать, как спастись. Снова послышались громкие шаги, приближающиеся к логову, в котором они находились. Дверь распахнулась, и в нос Огнегриву ударил запах внешнего мира. Его глаза расширились: неужели двуногая оставила дверь снаружи открытой? Смогут ли они выбраться? Был только один способ выяснить это. Огнегрив махнул хвостом Пушинке: — Давай! Он услышал, как она последовала за ним, когда он быстро направился к двери. Одна из лап двуногой приземлилась перед ним, заставив его остановиться. Он почувствовал, как Пушинка налетела на него. Двуногая издала какой-то звук в сторону двух кошек, когда закрыла за собой дверь, её передние лапы были полны того, что Огнегрив признал деревом. Воин разочарованно зашипел, отодвигаясь от двуногой. — Лисий помет! — Хорошая попытка. Янтарные глаза Гарри весело блеснули, когда он заговорил, послышалось легкое урчание. Огнегрив не обратил на это внимания.       Запах леса исходил от дерева, которое держала двуногая. Она направилась к пахнущим золой камням на другой стороне логова. Огнегрив смотрел ей вслед, его хвост тревожно подергивался, когда она начала складывать дерево на камень. Что она делает? — Она опять собирается разжечь костер? Тревога вспыхнула в огнегриве при словах Пушинки. Костёр? Он и раньше слышал, как двуногие разжигают костры, слышал, как они разжигают их в своих гнездах, но никогда не видел, как это происходит. — Да, ей нравится разжигать его в этом сезоне. Во время Голых Деревьев тоже, — ответил Гарри. — Как только потеплеет, она его потушит. В ответ Огнегрив издал горловой звук, наблюдая за тем, как двуногая складывает дрова. Когда двуногая закончила, она встала, схватила маленькую коробочку и снова наклонилась. Она повозилась с ней, вынимая крошечную палочку. Мгновение спустя появилось маленькое пламя.       Укол страха ударил в грудь Огнегрива, его мысли вернулись к той ночи, когда он сбежал из Грозового племени. Разрушение и смерть, которые он видел в тот день, пронеслись у него в голове. Как странно, что двуногие предпочли находиться рядом с чем-то столь опасным. Они, казалось, могли контролировать его и делали это регулярно. Маленькое пламя прикоснулось к дереву, прежде чем перед растущим огнем поставили экран. Огнегрив не сводил с него глаз, пока он удалялся от гнезда, на котором сидел Гарри, а двуногая приблизилась к нему. Солнце село, и костер был единственным оставшимся светом, воин пригладил свой мех, устраиваясь напротив него. Он не выпускал огонь из виду. Пушинка и Гарри обменялись несколькими словами, кот, казалось, был более дружелюбен к ученице, чем к Огнегриву. Возможно, ему просто не нравился воин с самого начала или не нравилось, что в его берлоге снова появилась другая кошка, но, по крайней мере, было приятно знать, что Пушинке не пришлось мириться с тем, что кот был груб с ней. Воин остался там, где был, когда наступила ночь, двуногая включила один из странных маленьких огоньков, которые у них были, и села со странного вида коробкой, которую она открыла. Иногда она что-то говорила кошкам, по крайней мере, Огнегрив предполагал, что эти звуки предназначались именно для них. Других двуногих здесь не было, и, судя по запаху, были только они и эта старая двуногая. Пушинка в конце концов отошла от гнезда, где Гарри лежал рядом с двуногой. Она остановилась рядом с тем местом, где стоял Огнегрив, и дернула ухом в сторону гнезда возле одной из приподнятых поверхностей. — Я пойду спать, ты хочешь в гнездо? Я использую его, но если ты хочешь, я не возражаю. Огнегрив покачал головой: — Нет, всё нормально. Спокойной ночи, Пушинка. Ученица кивнула в ответ: — Спокойной ночи. Она отвернулась и направилась к гнезду – кровать – вспомнил Огнегрив, вспомнив тот разговор в заброшенном гнезде двуногих с Невг, Крутобоком и Песчаной Бурей. Он на мгновение отвел взгляд от медленно гаснущего огня и посмотрел в окно на внешний мир. Снаружи была кромешная тьма, воин мог видеть очертания деревьев, а над ними – сверкающие крапинки Серебряного Пояса. Интересно, они смотрят на одно и то же небо? Нашло ли племя Ветра то место, которое указал им сон Корявого? Все ли они в безопасности? Что, если что-то случилось? Невидимка и Крутобок тоже были в воде. Их тоже могло смыть. Огнегрив выбросил эту мысль из головы, он должен был верить, что они в безопасности и с остальными членами племени. Они плыли лучше, чем он, они были сильнее, чем Пушинка и Огнегрив. Они должны быть в порядке, они должны быть в безопасности, вместе с остальными. Одна мысль нависла над всеми, пока он смотрел в ночное небо. Смогут ли они с Пушинкой найти их, как только выберутся отсюда? Тяжесть в груди усилилась.       Огнегрив снова переключил свое внимание на пламя по всей комнате, наблюдая, как оно постепенно угасает. Когда не осталось ничего, кроме тлеющих углей, двуногая положила открытую коробочку, которую держала. Свет, который горел рядом с ней, был выключен, когда она издала несколько звуков, поглаживая Гарри, который заснул рядом с ней, прежде чем подняться. Это прикосновение разбудило черепахового кота, он лениво поднялся на лапы, потянулся и широко зевнул. Его острый янтарный взгляд прошелся по комнате, прежде чем остановился на Огнегриве. Гарри моргнул. Он напряг мышцы, прежде чем аккуратно спрыгнуть с гнезда и направиться к нему, когда двуногая двинулась к двери. Двуногая собирался открыть дверь, но в голове Огнегрива промелькнула мысль. Должен ли он разбудить Пушинку и заставить их идти? Что будет, если им удастся выбраться? Куда они пойдут в ночь? За пределами гнезда двуногих их поджидало множество возможных опасностей. Он решил не делать этого, будут и другие возможности сбежать. В прошлый раз двуногая просто топнула перед ним. Что, если она решит сделать что-то ещё, если они действительно выйдут? От этой мысли в его животе словно появилась яма. Давление в груди усилилось, он изо всех сил старался отогнать нахлынувшие воспоминания. Это двуногая помогла нам, она не причинит нам вреда. Эта мысль почти не успокоила его. Огнегрив поднял голову, не обращая внимания на то, как конус ущипнул его за шерсть на шее, когда он посмотрел на Гарри. Другой кот остановился на расстоянии нескольких хвостов от него. Он мяукнул: — Ты же знаешь, что она ничего не сделает, верно? Я думал, ты уже спишь. Огнегрив заставил себя кивнуть, он не будет слабым перед этим другим котом. Воин дернул ухом в сторону камней, где только что горел костер. — Огонь. — ответил он: — я не верю этому. — А, — Гарри на мгновение присел. — Она уже много раз делала это раньше, нет никаких причин для беспокойства. Он никогда не распространялся; она следит за ним. Уши Огнегрива удивленно дёрнулись. Гарри, конечно же, был добрее, чем раньше в тот день. Он просто пытался успокоить его, потому что это было что-то, к чему он привык, или Пушинка сказала ему что-то? Его живот скрутило от этой мысли. Пушинка не стала бы рассказывать этому незнакомцу о его моментах, верно? Это было на неё не похоже. Он был некоторое время у Резчика, возможно, она должна была что-то объяснить другому коту за это время? Гарри не было в палатке, когда он проснулся, так что этого не могло быть, не так ли? Но он знал, что раньше Огнегрива здесь не было. Огнегриву нужно будет поговорить об этом с ученицей позже. Двуногая издала какой-то звук, оба кота повернулись на звук. Она посмотрела на двух котов; Гарри поднялся на лапы. — Я, пожалуй, пойду, Спокойной ночи, Огнегрив. — Доброй ночи. Гарри зашагал к двуногой и вышел за дверь. Последнее, что увидел воин, был исчезающий кончик его хвоста. Огнегрив выпустил когти, Когда дверь за ними закрылась, его шкура дергалась от раздражения. Теперь они с Пушинкой остались одни. Огнегрив поднялся на лапы, его суставы задрожали от напряжения из-за того, что долго были в одном положении. Он потянулся, прежде чем направиться через комнату. Лунный свет, который просачивался через окна, был единственным источником света. Огнегрив остановился, когда подошел к гнезду, где свернулась Пушинка. Он взглянул на спящую ученицу, наблюдая, как ее бок двигается вверх и вниз, когда она дышит. Я верну тебя домой – мысленно пообещал Огнегрив. — Верну к твоему брату, отцу и Невидимке. Воин отвернулся от серебряной ученицы, двигаясь туда, где только что был огонь. Его хвост дернулся, а губы скривились, когда запах дыма ударил ему в нос. Он чувствовал тепло, исходящее от черной сетки перед ним. Огнегрив ткнулся носом в сетку, принюхиваясь и глядя на тлеющие за ней угли. Запах заполнил его легкие, оставив неприятный привкус во рту. Как только Огнегрив убедился, что огонь больше не вспыхнет и они будут в безопасности, он отвернулся. Он прошагал по твердому деревянному полу к окну, у которого стоял раньше, пригнувшись и поворачивая голову из стороны в сторону, прежде чем вскочить на карниз. Он устроился на выступе; странный лед холодил его бок. Огнегрив инстинктивно повернулся, чтобы привести в порядок шерсть, чтобы успокоить нервы перед сном. Его уши прижались, а хвост раздраженно завился, когда его остановил конус, как это бывало уже не раз. К концу всего этого я буду весь в грязи, – подумал Огнегрив. Он расслабил плечи, опустив голову. Все, что ему оставалось делать – это ждать и надеяться, что появится прекрасная возможность.