Наруто
Ужиная в Ичираку, ты решилась сказать, что ты беременна. Всë располагало к этому моменту и медлить уже было нельзя. Закатное солнце любезно дарило лëгкую, непринуждённую, но в то же время романтическую атмосферу. Тëплый ветерок игрался с твоими волосами, ты взглянула на Наруто, который в розовом свете заката с огромным удовольствием поедал третью порцию рамена, приговоривая: «рамен в Ичираку самый лучший!». Ты невольно улыбнулась, наблюдая, как пряди жëлтых волос спадают ему на лоб, как он в блаженстве вкуса прикрывает глаза, а его губы растягиваются в довольной улыбке. В душе царил штиль, несмотря на то, что прямо сейчас придется сказать ему важную новость, которая перевернëт вашу жизнь с ног на голову. Ты была уверена, Наруто — тот, с кем тебе хотелось связать свою судьбу. Солнечный, с ниспадающей с лица улыбкой, коронной фразой: «Даттебайо!», он запал в самое сердце и уходить не собирался. — Наруто, — аккуратно начала ты, положив свою ладонь поверх его руки, — Ты станешь папой, — ты улыбнулась. Из рук блондина выпали палочки, его глаза округлились, на лице читался немой шок. Ты даже на секунду подумала, что он ещё не был готов к пополнению в семье. Но затем Наруто зажмурил глаза и прикрыл их рукой, ты смогла увидеть улыбку на его губах и тогда волнения окончательно сошли на нет. — Э…это правда, Т/И?! — он сжал твою ладошку в своих руках и посмотрел сияющими синими глазами, такими чистыми и любящими, в уголках которых выступили капельки искренних слëз Как и ожидалось, блондин воспринял эту новость с невероятной радостью. Он старался во всëм помогать, даже предложил носить тебя по Конохе на руках, чтобы ты не напрягаясь в лишний раз, на что ты тихо смеялась в ладошку, а затем тормошила его макушку. Он долго-долго обнимал тебя, как никогда нежно и уверенно, его ладонь аккуратно ложилась на твой живот, а его губы тепло касались твоей щеки или лба. Он согревал и оберегал тебя. Ты привычно трепала его по голове, зарываясь рукой в золотистые, мягкие волосы, а он поддавался тебе и тëрся о твою ладонь.Шикамару
Ты нервничала, не находила себе места. Откладывала в дальний ящик, не решаясь на серьëзный разговор. Так прошла неделя, вторая. Конечно, Шикамару был ответственным и надëжным, но вместе с тем настоящим лентяем и бездельником. Первое свидание он устроил во дворе своего дома, сказав тогда: «лишь бы недалеко и без людей». Вы лежали на траве, смотрели в небо на медленно плывущие облака и молчали. За всë это время он не издал ни звука, только пару раз зевнул. Не то чтобы тебя это сильно напрягало тогда, напротив — тебе нравилось такое времяпровождение. Особенно рядом с ним. Тебе нравилось чувствовать, как ваши пальцы сначала тихонько касаются друг друга, а потом и вовсе переплетаются между собой. Его крепкая ладонь сжимала твою, ты слышала его размеренное дыхание, иногда смотрела на его безмятежное и спокойное лицо. Но конкретно в данный момент тебя хотелось, чтобы он не был таким беспечным. На самом деле, ты боялась, что Шикамару не обрадует эта новость, что он посчитает еë слишком геморной. Конечно же, он не бросит тебя и будет воспитывать вашего ребëнка, но… без искренней любви и желания. Сегодня он неожиданно позвал тебя на своë излюбленное место на крыше. Он говорил, что ради вида, который открывается с этой крыши, можно и побороть лень. Ты взглянула на него: его глаза были закрыты, ладони обоих рук под головой, одна нога закинута на другую. — Вот бы стать облачком, — внезапно заговорил Шикамару, принимая сидячее положение, — Плывëшь себе по небу, не зная никаких забот, — он лениво почесал затылок. Ты помрачнела, нервно начала теребить ткань куртки, но на твою руку легла тëплая ладонь Шикамару. Он смотрел на тебя так уверенно, но в то же время так добро и ласково, что ты на секунду подумала: «не сон ли это?». — Видимо, ты так и собираешься молчать, — он вздохнул, — Как же с тобой гемморно, — он притянул тебя к себе и заключил в объятиях, одну руку держа на твоëм затылке, — Я знаю об этом и я очень рад, Т/И, — полушëпотом проговорил он и сильнее прижал тебя к себе.Киба
С семьëй Кибы ты познакомилась через год после начала ваших отношений. Тебе повезло, что его мать относилась к сыну так: «забери этого придурка побыстрее и спуску ему не давай». С его матерью и сестрой ты быстро нашла общий язык и довольно часто проводила время вместе с ними, на что Киба недовольно что-то ворчал себе под нос и уходил тренироваться с Акамару. Атмосфера в семействе Инузука всегда была шумной и оживлëнной, но вместе с этим такой родной и доброй. Поглаживая ладонью живот, ты с теплотой вспоминала, как в солнечные дни вы ходили вместе на родник, как садились рядом с водоëмом и просто болтали. Уверенный взгляд звериных глаз, лëгкая и непринуждённая улыбка, показывающая клыки — настоящую гордость Кибы и твою маленькую слабость. Он заключал тебя в объятиях, одной рукой зарываясь в густые волосы, утыкался носом в тонкую шею и полной грудью вдыхал твой аромат. Чуть касался острыми клыками нежной кожи и целовал жадно и торопливо, сжимая в объятиях сильнее, будто боясь, что тебя украдут. Ты поглаживала его мягкие волосы и целовала в макушку, на что Киба смущëнно отводил взгляд в сторону. — Киба, — ты взяла его за руку, и он непонимающе вскинул бровь, — Нужно будет присмотреть нинкена для будущего наследника Инунузука. Осознание доходило до парня медленно. Его глаза расширились, а зрачки казались ещё более узкими. Кончики его ушей слегка покраснели, он приоткрыл рот, но так ничего и не сказав, закрыл обратно. Киба нервно сглотнул и глупо заулыбался. — Ты серьëзно…? — полушëпотом спросил он, на что ты мягко кивнула, — Как насчëт волка? Думаешь, он сможет осилить волка? — Киба мгновенно встрепенулся и быстро затараторил, — Конечно он сможет! Ну же, пойдëм, Т/И! — парень потащил тебя за руку, улыбаясь и смотря на тебя счастливым собачьим взглядом.Неджи
Вы сидели на полу в его комнате, освещëнной мягким жëлтым светом настольной лампы. Он сидел, уперевшись спиной о деревянную стену, а ты лежала, положив голову ему на ноги. Неджи ласково перебирал пальцами пряди твоих волос, заплетая слабые косички и иногда касаясь твоего лба. Почти всегда серьëзный и спокойный, но в то же время местами вредный и язвительный, он слишком нравился тебе. Казалось, такого холодного и равнодушного парня девушки вовсе не интересовали. Но тебя он сочтëл очаровательно-раздражающей. Ты взглянула на него и встретилась с его глазами, такими бездонными, необъятными и, будто, нереальными. Изначально, его глаза казались тебе жуткими и пугающими. И чем дольше в них смотришь, тем глубже тонешь и быстрее задыхаешься. Он улыбнулся, совсем чуть-чуть, но этого было достаточно. Ты готова была терпеть его занудство только ради того, чтобы видеть, как медленно приподнимаются уголки его губ. Волновалась ли ты? Нет. Он точно хотел этого. Хотел жить вне своего клана без деления на главную и побочную ветви. Хотел, чтобы ваш ребëнок не ощутил ту обиду, отчаяние и ненависть, что пришлось ощутить ему. Он говорил это так тихо и так быстро, сжимая обе твои руки в своих ладонях, что твоë сердце сжималось от боли. — Неджи, — ты взглянула на него и поманила пальцем опуститься ниже. Неджи чуть нахмурил брови, но наклонился к твоим губам. Ты обдала горячим дыханием его ухо, прошлась рукой по щеке и спустилась на шею. — У нас будет ребëнок. Он целовал так много, так долго и так чувственно. Шептал слова благодарности и слова о любви и снова целовал. Целовал в лоб, щëки, уголки губ и сами губы. Нежно, но глубоко и сладко, прижимая к себе, зарываясь рукой в густые волосы.Гаара
В последнее время старейшины совсем замучили юного Казекаге своими: «вам нужен приемник, Казекаге-сама, мы уже присмотрели вам невест, на какой день стоит назначить ваши встречи?». Будто он завтра помрëт, ей богу. Ты в раздражении нахмурила брови и заходила по комнате туда-сюда, иногда бросая взгляд на стоящего возле окна Гаару. Парень выглядел по обычному расслаблено и слегка отчуждëнно, что-ли. От чего ты бесилась ещё больше. Ну как так можно вообще?! Спокойно стоять с невозмутимым видом, когда тебе пытаются впихнуть какую-то невесту, при том, что у тебя уже есть беременная жена — так мог только Гаара. А на все слова советников он бросал абсолютно незаинтересованный взгляд и говорил что-то наподобие: «да, я подумаю над вашем предложением» или «мы обязательно вернëмся к этому вопросу». Без понятия, кто научил честного парня такой наглой лжи и лести, но было ли то важно? Да и с такими советниками хочешь не хочешь, но что угодно скажешь, лишь бы отвязались побыстрее. Ты остановилась и потëрла пальцами переносицу. — Тебе нельзя нервничать в твоëм положении, — Гаара снова бросил очевидным фактом прямо в лицо. Твой глаз нервно задëргался. Гаара невероятно заботлив. Это, конечно, больше проявляется в действиях, нежели в словах. Хотя бы потому что из его уст слова заботы звучат смешно и несуразно. Но это только в обычное время. А сейчас, когда ты беременна, его неловкая забота увеличилась в двое, а то и втрое. Он был рядом практически 24 часа в сутки. На собрание приходил с опозданием и уходил раньше положенного. Старейшины не знали ни о тебе, ни о вашем с Гаарой ребëнке. Он гладил тебя ладонью по голове и животу, будто кошку. Приглушëнно, с до смешного серьëзным выражением лица он говорил: «тебе нужно больше есть», «не напрягайся», «хочешь ли ты понюхать чернила или песок из пустыни?». Когда ты только сказала ему об этом, он молча подошëл к тебе, обнял со спины и, сомкнув руки на твоëм животе, проговорил на ухо: «спасибо». Впервые так естественно, что даже смеяться не хотелось. По коже пробежались мурашки, а на щеках появился лëгкий румянец. Ты чмокнула его в щëку, а он затем оставил несколько горячих поцелуев в области шеи.Канкуро
Кукольник никого к себе не подпускал, кроме Темари и Гаары, конечно. Он вроде был всегда рядом со всеми, но в то же время один. И не потому что он не хотел с кем-то сближаться, просто страх потери был выше его желаний. И, какая ирония, что единственным человеком, которому Канкуро позволил быть рядом с собой — была ты. Защищаясь своей язвительностью и грубостью, он пытался отдалиться, убежать как можно дальше, но ты настигала его снова и снова, будто случайно и по воле судьбы вовсе. Ты испытывала благодарность за возможность быть с ним рядом, видеть его в приглушëнном свету таким интимным и естественным без своего боевого раскраса, чувствовать, как сильно он напрягается, когда твоя ладонь мягко касается его тела. — Канкуро, — ты привычно подошла со спины, пока парень со средоточëнным лицом чинил деталь очередной куклы, — Теперь тебе придётся больше времени проводить со мной, а не со своими марионетками, — ты прошлась ладонями по рельефной спине, одетую в чëрную ткань, затем по плечам, спускаясь вниз и сцепляя руки где-то на уровне талии. Канкуро напрягся, прикрыл глаза и тут же отстранился от своей работы, накрывая своими грубыми ладонями твои. Слегка потянул, чтобы ты опустилась ниже и поцеловал, когда твоя тонкая шея оказалась на уровне его губ. Ты не смогла сдержать улыбки. Накрыла его губы своими. Запах песка и сухой древесины, грубость потрескавшихся губ, властность горячего языка в твоëм рту — в этом весь Канкуро. Он отстранился лишь на секунду, а затем поцеловал тебя со всей своей лаской и нежностью, трепетно касаясь твоих губ. Языком ты ощутила привычный вкус краски, ты снова не смогла сдержать улыбки: Канкуро всë-таки послушал тебя и теперь пользуется краской из природных материалов. — Это почему ещё? — с язвительной ухмылкой на устах проговорил Канкуро, смотря прямо тебе в глаза. — Ты станешь отцом, Канкуро, — ты почти никогда не смущалась и не краснела, но этот случай — конечно же исключение. Его сковал шок, он громко сглотнул слюну, приоткрыл рот в попытке что-то сказать. Ты посмеялась, обняла его, переставляя свою руку ему на грудь в области сердца. Ты ощутила тепло и почувствовала ускоренное биение. Канкуро положил свою ладонь поверх твоей. От него всего исходило тепло, которое приятно разливалось по твоему телу. Его сухая ладонь была покрыта грубыми мозолями, но это одна из причин почему ты любила его. — Я… буду уделять тебе всë своë время, — он сжал твою руку, — Обещаю, — сдавленно проговорил он, в уголках его глаз собрались слëзы, но он быстро взял себя в руки, ибо ты потом ещё очень долго будешь припоминать ему этот случай.Дейдара
— Знаешь, Дейдара, — ты на секунду задумалась, — Я ведь и в правду люблю тебя. Дейдара сидел на кровати, а ты позади него. Нежными руками расчесывала его волосы, перебирая жëлтые пряди между пальцев, иногда накручивала их на руку и с силой тянула на себя. Блондин поддавался и запрокидывал голову назад, недовольно шипя, но всë ещё оставаясь послушным, но лишь потому что ему нравились прикосновения твоих рук. Обычно болтал он, а ты слушала его, с восхищëнно-заинтересованным видом. Но сейчас ты перебила его на полуслове своим неожиданным признанием. Никто из вас не нуждался в словесном выражении любви и потому подобные слова звучали крайне редко. Дейдара повернул голову в твою сторону, в синих глазах читалось удивление, а на щеках появился лëгкий румянец. Затем его губы искривила усмешка. — Т/И, что ты… — Дейдара с каким-то злобным подтекстом отчеканил каждое слово в вопросе, перехватывая твои руки своими, сжимая пальцами твои запястья. — Я беременна! — выдыхаешь ты ему в ухо. Парень немеет, его хватка ослабла. Ты осторожно освободила руки и посмотрела ему в лицо. Улыбка пропала, глаза помутнели. Пряди волос спадали с плеч, прикрывая лицо, но ты смогла разглядеть огонëк в его глазах. Маленькая искра и вот он вновь сжимает твои запястья, тянет на себя так, чтобы ты оказалась перед ним. Пытаешься вырваться, но он лишь сильнее сжимает свои пальцы, дëргает на себя и заставляет посмотреть ему в глаза. Ты встречаешься с его взглядом очень близко, настолько, что ощущаешь его дыхание на своих губах. В голубых глазах читаешь прямую насмешку, рефлекторно и обиженно сводишь брови и надуваешь губки. — Отпусти, Дейдара! — вырываешься и не смеешь больше посмотреть ему в глаза, — Я всë поняла! Его губы растягиваются в довольной улыбке, смотрит на тебя слегка сверху вниз. А затем тянет за руки, укладывает на кровать. Ты не знаешь, что делать: обижаться ещё сильнее, наорать на него или предпринять ещё одну бессмысленную попытку вырваться. В сердце бушевала буря. Было обидно и больно. Всë, что было между вами — ничего не значило? Хотелось бить, кричать, но ещё больше хотелось просто свернуться в комочек и заплакать. Но не при нëм. Тешить его самолюбие и потакать его желаниям хотелось меньше всего. Он зажал руки за головой, ты подняла на него свой взгляд, собрав последние остатки гордости, но встретившись с самодовольными синими глазами, ты замерла от резкой колющей боли в сердце. В уголках глаз стали собираться слëзы. Заметив это, Дейдара изменился в лице и отпустил твои руки. — Эй, ты чего? — непонимающе спросил он, убирая мокрую прядку волос тебе за ухо, — Я же тоже тебя люблю, че ты тут разнылась, Т/И?Итачи
Ты в полудреме ощутила уголками губ теплое прикосновение чужих губ, затем такое же тепло ощутилось где-то на щеке. Ты улыбнулась, но не открыла глаза. Но поцелуев больше не последовало. Звук отдëргивание штор и комната налилась солнечным светом. Ты поморщилась от ярких лучей и отвернулась в другую сторону, накрывшись одеялом с головой. До ушей донëсся сдавленный смешок. Итачи присел на кровать позади тебя. Он аккуратно положил руку тебе на плечо и наклонился к твоему уху. — Завтрак готов, — спокойный шëпот, и Итачи стягивает с тебя одеяло. Ты наконец-то открыла глаза и взглянула на сидящего над тобой Итачи. Он смотрел на тебя ласково и добро, чуть улыбаясь уголками губ. Его чëрные волосы выбивались из слабого хвоста и редкие пряди спадали ему на лицо. Ты не смогла сдержать улыбки. Ты сидела за деревянным столом, на котором стояла тарелка с яичницей, наблюдая за Итачи, подперев лицо руками. Парень, стоявший к тебе спиной, копошился за кухонным столом. По помещению повеял аромат душистого зелëного чая с добавлением трав, названия которых не знала, но была уверена, что они растут у вас в саду вместе с персиками и сливами. Он сел напротив тебя, протягивая кружку с горячей жидкостью нежно-зелëного цвета. Вдруг он хмуро посмотрел на тебя и ты, вздрогнув, опешила. — Ешь, остынет ведь, — он смягчился, увидев твою реакцию. — А, да, — ты сложила руки в молитвенном жесте, — Спасибо, Итачи. Доев завтрак, ты взяла обеими ладошками чай, согревая их. По утрам, воздух был холодный. Ты сделала маленький глоток и поставила чашку на стол, не выпуская еë из рук. Итачи встал из-за стола и подошëл к тебе, вставая позади. Он осторожно убрал твои руки от чашки, затем приподнял тебя, сев на твоë место, и посадил тебя себе на колени. Ты позволила румянцу накрыть твои щëки. Он обнял тебя и сжал твои ладони в своих. Кожей ты ощущала его размеренное дыхание. — Ты замëрзла? — взволнованно спросил он, — Почему ты молчишь? Ты же знаешь, что я всегда рядом и я сделаю всё, чтобы осчастливить тебя, — он притянул ваши ладони к твоему животу и уткнулся в твою шею, шепча, что ты и ваш ребенок — самое ценное, что есть в его жизни.Хидан
Он сидел на кровати, оперевшись спиной о стену, а ты сидела меж его ног. Он обнимал тебя, сомкнув руки под животом, целуя и кусая шею, а затем слизывал горячим языком капельки крови. Ты никак не реагировала, только привычно подставляла шею, убирая волосы. Около недели ты находилась в состоянии невроза. Уж кого, но Хидана точно нельзя было назвать семейным человеком. Резкий, импульсивный и грубый. Как партнëр — великолепен. Но как отец вашего ребëнка… Сомнения окутывали тебя с каждым днëм всë сильнее. На душе было тяжело от ощущения неправильности, отношения должны делать людей счастливыми, а не ломать всякую уверенность в собственном партнëре, но можно ли назвать ваши отношения - здоровыми? Ты, задумавшись, не сразу ощутила прикосновение холодных пальцев к разгорячëнной шее. — Эй, детка, что с тобой? — как будто даже искренне и взволнованно, поинтересовался парень, заставляя тебя приподнять голову и взглянуть на себя, — Ты в последнее время какая-то поникшая, случилось что? Твоë сердце от неожиданности провалилось в пятки, и, кажется, пробив бетонный пол, устремилось к ядру земли, бешено колотясь. Ты опустила голову, устремив взгляд вниз, смотря на свои руки. — Нет, ничего… — Да кому ты пиздишь? — Хидан заставил тебя развернуться к себе, схватил за шею, но не властно, а аккуратно и трепетно. Его глаза пытались поймать твой взгляд, но ты смотрела куда угодно, но не на него, — Че с тобой? Я же, блять, волнуюсь. Твои глаза от удивления расширились, и ты рискнула взглянуть ему в лицо. Хидан слегка покраснел, но также уверенно смотрел на тебя, требуя ответов. Ты убрала его руку со своего горла и, немного помешкав, выдавила из себя: — Я беременна, идиот! — Пф, всего-то? Пиздец ты меня напугала, детка, — Хидан выдохнул и почесал затылок, — Иди сюда. Он поманил тебя рукой и ты, подчинившись, поддалась ему в объятия, утыкаясь щекой в оголëнное плечо.