Английская корона и французский палач (Часть 1)

Двор лихорадило, как во время эпидемии. Только сейчас, слава Деве Марии, все пребывали в радостном возбуждении. До приема послов оставались считанные дни и королева лично отобрала несколько фрейлин, которые должны были участвовать в костюмированном представлении мистера Корниша. В их число вошли и сестры Болейн. Мэри раскраснелась от удовольствия, а Анна тихо радовалась. Неужели ее жизнь в Англии становится такой же веселой и интересной, как и во Франции?! Екатерина явно смягчилась по отношению к младшей Болейн и все чаще изъявляла желание сыграть с ней в карты. Ужасные сны про короля ей больше снились, а наоборот... Все чаще во сне Анна видела улыбающееся лицо Перси. Он протягивал к ней руки, смеялся, кружил ее в танце. Девушка просыпалась счастливой как никогда прежде. После их тайного, но довольно бурного свидания, они виделись еще несколько раз. И каждая новая встреча оканчивалась страстными объятиями и безумными поцелуями, от которых у Анны краснели и опухали губы. Ее глаза горели, выдавая ее счастье. Она не ходила, нет! Она летала по дворцу, словно за ее спиной и впрямь выросли крылья. С ее губ не сходила блаженная улыбка, а смех звонким эхом раздавался в каждом уголке Уайтхолла. Анна была счастлива и даже не пыталась скрывать этого. И лишь одно омрачало ее жизнь - Томас Уайетт, с которым она пыталась помириться, игнорировал Анну, избегал ее, словно больную чумой. Нет! Я так этого не оставлю! Я заставлю его поговорить со мной! - злилась девушка, видя, как быстро удаляется с ее поля зрения спина поэта. На этот раз он сбежал сразу же, как только услышал ее голос. Анна и на сотую долю не могла себе представить, как страдает Томас. С болью в сердце он каждый вечер наблюдал за взглядами, которыми она обменивалась с Перси. Томас видел, что между ними что-то сильно изменилось с момента возвращения Генри ко двору. И эти мысли, домыслы не давали ему покоя. Он то просыпался в холодном поту, видя ее во сне в объятиях нескольких мужчин, то весь день прибывал в отстраненном состоянии после сновидений, в которых она целиком и полностью принадлежала только ему. Он посвящал ей сонеты, но тут же сжигал, чтобы не поддаться искушению и не отправить ей. Ведь она запретила. Тот единственный поцелуй, который он украл у строптивой темноглазой брюнетки, это и все, что осталось ему на память о ней. - Анна, оно очаровательно! Ты наденешь его сегодня? Боже, эти вороны захлебнуться от зависти! А твой Перси сойдет с ума, когда увидит тебя в нем! Мэри трещала как говорящий попугай, разглядывая новое платье сестры. С некоторых пор она взяла раздражающую привычку называть будущего графа Нортумберленд "твой Перси", когда общалась с Анной. Мэри ласково и осторожно провела рукой по блестящей ткани. - Прекрасный цвет. Он очень тебе пойдет. Анна приложила платье к себе и довольно улыбнулась своему отражению. - Я привезла его из Франции. Оно и в самом деле очаровательно. Анна церемонно и медленно, с гордо поднятой головой шла позади королевы. Екатерина выглядела величаво и строго в платье темно-бардового цвета. Ее голову украшала корона, усыпанная рубинами, а на шее красовалось воистину королевское ожерелье из сапфиров и рубинов. Это был подарок короля. Сегодня вечером, впервые за многое время, Екатерина открывала бал вместе с Генрихом. Серые глаза королевы светились от счастья, словно у молоденькой девушки. Господи, она и в самом деле безумно его любит! - ошеломленно подумала Анна, видя, как расцвела ее госпожа. Екатерина Арагонская и Генрих Тюдор, рука об руку, вошли в огромный зал, который уже был заполнен придворными. Фрейлины ее величества шли следом. Когда королевская чета поднялась на возвышение, Генрих взмахнул рукой и дал знак музыкантам начинать. Моментально по залу разлилась приятная музыка и стали выстраиваться пары для танца. Анна пробежалась взглядом по гостям, но так и не нашла Перси. - Ваше величество. Девушка услышала тихий, но властный голос и обернулась. Перед королем и королевой в поклоне склонился невысокий, полноватый мужчина в красном кардинальском платье. Весь его вид выражал почтение к королю и его королеве, но все знали, что кардинал Уолси уже давно не ладит с Екатериной. Арагонская проиграла сыну мясника из Ипсвича в борьбе за влияние над Генрихом, а про французская политика, проводимая кардиналом, не добавила ему любви королевы-испанки. Уолси поднялся на возвышение и подошел ближе к королю, что-то шепча ему на ухо. Анна заметила, что Екатерина старалась не смотреть в их сторону, но недовольство на ее лице говорило лучше любых слов. - Вы неподражаемы! Горячий шепот у самого ее уха заставил девушку вздрогнуть от неожиданности и подскочить на месте. - Черт возьми! - испуганно выругалась Анна и сразу же пожалела об этом. - Так Вы не только деретесь, но еще и сквернословите! Насмешка в его голосе была пропитана весельем и настолько безобидна, что в ответ Анна лишь улыбнулась. - Анна, не окажите ли Вы мне честь, - Генри галантно поклонился и протянул девушке руку. - При одном условии, милорд Перси. Его бровь удивленно изогнулась, на губах появилась нахальная улыбка, сводящая ее с ума. - Вы должны по достоинству оценить мое платье. Анна покружилась на месте, демонстрируя новый наряд. Зеленый, цвета весенней листвы, шелк переливался в отблесках свечей. А широкие рукава, отделанные мехом, плавно плыли в воздухе в такт движениям девушки. Образ дополняли все тоже жемчужное ожерелье с буквой "Б" и в тон платью арселе. Сегодня Анна не прикрепила к нему покрывало, позволив своим густым длинным волосам тяжелой массой ниспадать по спине и плечам. И пока Перси восхвалял наряд девушки, она не заметила, что на нее смотрит пара цепких голубых глаз. Король жестом подозвал к себе Суффолка и когда тот, моментально оказавшись подле короля, словно верный пес у ног хозяина, спросил, указывая пальцем на Анну: - Чарльз, кто сия особа? - Ваше величество, Вы говорите о даме в зеленом платье? Генрих кивнул. - Это Анна Болейн, государь. Дочь Томаса Болейна и сестра... - Я понял, чья она сестра, Суффолк, - резко оборвал Чарльза король и покосился на сидящую рядом Екатерину. - Я полагаю, именно об этой прелестнице судачит весь двор, верно? Вряд ли он заметил, как побледнела и напряглась королева. Как ее пальцы нервно сжали подлокотника кресла. Невидящим взором она наблюдала за танцующими парами, а в голове упрямо стучала мысль: Неужели обязательно делать это при мне? Екатерина посмотрела на танцующую Анну и задохнулась от зависти к этой молоденькой девушке. В этот момент она ненавидела саму себя, но ничего не могла поделать. Стройная, грациозная, исполненная непередаваемой энергии, она словно бросала вызов старости и увядающей красоте королевы. Внутри появилась неприятное, тревожное ощущение. Рядом с Анной появилась ее сестра и Арагонская испепелила взглядом белокурую красавицу. Словно почувствовав на себе взгляд королевы, Мэри обернулась и сразу же стушевалась под прямым взглядом ее серых, горящих осуждением и презрением, глаз. Анна танцевала. Она наслаждалась минутами в обществе Перси. Они болтали обо всем на свете. Он рассказал ей о том, что уже очень давно находится на службе у кардинала Уолси и тот его очень ценит,а он, в свою очередь, считает за честь служить у столь могущественного и умнейшего человека. Рассказал, что невесту свою видел всего один раз и не проникся к ней абсолютно никакими чувствами, кроме тоски и обреченности от мысли, что ему придется провести жизнь с этой женщиной. - Но Вы видели ее всего один раз, милорд. Этого слишком мало, - саркастично заметила Анна, плавно двигаясь в такт музыке. - И все же мне хватило одного раза, чтобы понять, что я безума от Вас. На мгновение они оба замерли, пристально глядя в глаза друг другу. Первой опомнилась Анна, улыбнулась и специально, слегка наступила Перси на ногу. Генри ухмыльнулся и снова повел девушку в танце. Когда музыка стихла, Перси покинул свою партнершу, ссылаясь на срочное дело с кардиналом. Анна видела с каким нетерпением ждал своего подопечного Уолси, но все же обиженно надула губки и демонстративно отвернулась от него, натолкнувшись на стоящего совсем близко Томаса Уайетта. От неожиданности несчастный поэт не успел сбежать от девушки и смущенно ей улыбнулся. - Томас, - удивленно произнесла Анна. Она была рада видеть его. Действительно рада. Она так скучала! Необъяснимые чувства наполняли Анну при виде этого молодого человека. Он был ей другом, хорошим другом. Но его поцелуй... Не смотря на все поцелуи Перси, Анна не могла забыть тот единственный, который теперь стал стеной между ними. - Леди Анна. Уайетт учтиво поклонился своей возлюбленной. Они стояли молча несколько минут, не зная, что сказать друг другу. - Я очень рада видеть Вас, Томас, - выпалила Анна. - В самом деле? А мне казалось, что теперь я Вам противен. - Именно поэтому Вы убегали от меня все это время? - Я... Я не убегал от Вас, Анна. - Бросьте, Томас! Вчера Вы умчались от меня, едва я появилась перед Вами. Снова повисло неловкое, напряженное молчание. Анна откровенно злилась, а Уайетт мялся, пытаясь найти нужные слова и... любовался ею. Для себя он заметил, что когда она сердится, то ее черные глаза вспыхивают огнем, а смуглая кожа на щеках слегка покрывается румянцем. - Я знаю, что сама просила Вас не писать мне больше, но, поверьте, я была бы очень рада, если бы Вы пренебрегли моей просьбой. Откровенно говоря, я ждала этого от Вас. Горькая, наполненная затаенной печалью и тоской, улыбка скользнула по губам поэта. - Я писал Вам, Анна. Все это время я продолжал писать Вам. - Правда? Это замечательно, Томас! И где же они, Ваши стихи? Я бы очень хотела их прочесть. - Зачем? - его голос стал холодным, а взгляд острым. - Зачем Вам читать мои стихи? - Но Вы же написали их мне, не так ли? - Анна растерялась от перемены, произошедшей в поэте. - Вы очень жестоки, Анна Болейн. Поставив на стол кубок с недопитым вином, который он все это время держал в руке, Уайетт развернулся и пошел прочь. Импульсивно Анна кинулась за ним. Схватив его за руку, она затащила его в небольшой темный проем в стене, в виде арки с углублением, и горячо произнесла: - Томас, ты не должен так поступать со мной. Ты мой друг и я питаю к тебе самые светлые чувства. Ты мой единственный настоящий друг здесь, при дворе. Я доверяю тебе. Неужели этого мало? Анна с надеждой заглянула в его глаза. - Я хочу, чтобы это было у тебя, как знак моей дружбы. Не дожидаясь ответа, она протянула Томасу маленький бархатный мешочек. Издав тяжелый вздох, поэт сдался и взял ее подарок. Раскрыв мешочек, Томас достал из него золотую цепочку, на которой висел небольшой бриллиант каплевидной формы. - Я не заставляю тебя носить его на шее, - заискивающе произнесла девушка,- просто сохрани его на память обо мне. Обещай! Уайетт сжал украшение в кулак и прижал его к сердцу. - Вы необыкновенная, Анна Болейн. - В твоем голосе очень много сожаления, друг мой. Я же могу тебя так называть? - Вы отвергаете меня, запрещаете писать мне Вам стихи, затем ищите встречи со мной и набрасываетесь с обвинениями. И вот, когда мое сердце готово разорваться на части и жаждет возненавидеть Вас, Вы дарите мне в знак своей дружбы это, - Томас покрутил в руках украшение, - и требуете от меня обещаний, что я буду его хранить. И Вы, конечно же знаете, что я буду его хранить до последнего вздоха. И да, Вы можете называть меня другом. Анна облегченно вздохнула и взяв его руку в свои, крепко сжала. - Для меня это очень много значит, поверь мне. В ответ Томас лишь усмехнулась. Анна отпустила его руку и собралась уходить, когда он остановил ее вопросом: - Ты видела, как сегодня на тебя смотрел король? Девушка побледнела и тяжело задышала. В памяти вновь всплыл ужасный сон и ладошки Анны вспотели от напряжения. - Ты, наверное, что-то путаешь, - запинаясь произнесла Анна. - Зачем королю смотреть на меня? У него есть королева и... у него есть Мэри. - Он шептался о чем-то с Суффолком и указывал пальцем в твою сторону, Анна. - Господи! - выдохнула девушка и прислонилась спиной к стене. Мимо нее проходили люди, проплывали кружащиеся в танце пары, которых она видела в небольшую щелку, потому что от любопытных глаз их с Томасом скрывал большой гобелен, свисающий со стены. - Я должна идти, Томас. Ты же понимаешь. Конечно. Конечно, он все понимал. Она ушла, оставив в его руке этот небольшой подарок, который отныне станет для него самой дорогой и бесценной вещью в мире. Спустя немного времени, Томас вышел из своего укрытия. Весь вечер он много писал. Стихи лились из его души. А на шее, под рубашкой и камзолом, висела тоненькая цепочка с каплевидным бриллиантом. Весь следующий день Анна, Мэри и остальные фрейлины провели за репетицией постановки. Мастер Корниш был очень требовательным и строгим руководителем. Но его можно было понять. Перед ним была поставлена непростая задача - удивить и развлечь испанских делегатов. - Так, пожалуйста, внимание! Еще раз сцену битвы! - раздался звучный голос Корниша. - Надеюсь, все готовы. Начнем! Участники заняли свои места, но никто не пошевелился. - Начинайте!Атакуйте крепость! - рявкнул мастер Корниш. На инсценированной крепости началось сначала легкое, затем более оживленное движение. Мужчины нападали на женщин, которые свою очередь, бросали в них лепестки цветов. Начался полный беспорядок. Какой-то джентльмен грубо схватил Мэри за руку и та неистово закричала. Анна высыпала нахалу в лицо все свои лепестки и на последок огрела его блюдом. Наглец схватился за голову и зарычал. Внезапно, к изумлению других, раздался выстрел. Все замерли и замолчали, напряженно глядя в побагровевшее от злости лицо Корниша. - Вы хоть понимаете, чего стоит эта постановка? Думаете, его величество будет рад выкинуть целое состояние на такой бардак? Давайте сначала! Анна и Мэри переглянулись, а затем посмотрели на держащегося за голову мужчину. Сама постановка Анне казалась слегка смешной и детской, но принимать в ней участие она не отказалась бы ни за что на свете. И потом, это отвлекало девушку от мыслей о том, что сказал ей Томас. Она не верила, не хотела верить в это. Неужели ее сон был чем-то сродни предупреждению? Нет, не может этого быть! - весь день повторяла себе Анна, пытаясь отогнать мрачные предчувствия. Зачем она королю? Скорее всего, он мог что-то слышать о ней, да и платье ее было слишком заметным в тот вечер, вот он и обратил свое внимание на нее. Другая на ее месте, не находила бы слов, чтобы выразить счастье от того, что сам король обратил на нее свой благосклонный взор. Но Анну эту внимание пугало. Возможно, все дело было во сне, а возможно интуиция подсказывала, что ничего хорошего из этого выйти не может. Так или иначе, эти мысли окончательно измучили девушку и под вечер она слегла с жутким приступом мигрени. Небольшая комната для фрейлин была пуста. Положив сестре на лоб смоченный водой платочек, Мэри тихонько выскользнула, пытаясь не разбудить Анну. Она не понимала, что могло так расстроить сестру. Конечно, ей уже доложили, что король интересовался Анной вчера, но Мэри предпочла не обращать на это внимание. Во-первых, Генрих Тюдор славился особой любовью к женскому полу, а младшая Болейн была довольно привлекательной особой. А во-вторых, Мэри отлично знала свою сестру - она никогда не станет ничьей любовницей. Не тот характер. Так что Мэри Болейн отмахнулась от этих слов, лишь заметив, что ее младшая сестренка стоит того, чтобы на нее обратил свое внимание сам король. Анна проспала больше двух часов и проснулась от непонятного шороха. Когда она медленно открыла глаза и слегка приподнялась, то на лицо ей упал влажный платочек с вышитыми инициалами "М.Б." Отложив платок на столик, девушка заметила под дверью листок бумаги. С трудом поднявшись с постели, немного пошатываясь, Анна подняла записку и развернула. Быстро пробежав глазами послание, она измученно улыбнулась. Хоть что-то хорошее за весь этот чертов день! Генри Перси, узнав, что Анне не здоровится, очень обеспокоился и послал ей записку с пожеланиями скорейшего выздоровления. Анна спрятала листок и только дошла до постели, как в дверь постучали и, не дожидаясь разрешения войти, в проеме появился Джордж. - Пресвятая Богородица! Ты белее волос нашей сестры! - Спасибо, братец. Джордж подошел к Анне и заключил ее в свои объятия. Уткнувшись носом в грудь брату, Анна тяжело вздохнула. - В чем дело? Расскажи мне. - Я сама не знаю, что случилось. Наваждение какое-то. Джордж отстранился от сестры и заглянул ей в глаза. - Ты нас очень напугала. Особенно меня. Ты же знаешь, что я люблю тебя больше всех в нашей семье. - Знаю. Давай присядем. Мне тяжело стоять. Анна с облегчением опустилась на кровать и положила голову на плечо брата. Сейчас ей было спокойно и хорошо. Джордж раскачивался из стороны в сторону, крепче прижимая к себе сестру. Между ними всегда была особая связь, они всегда понимали друг друга без лишних слов. Она доверяла брату и могла говорить с ним часы напролет. Но сейчас никаких слов не нужно было. - Будущий граф Нортумберленд спрашивал о тебе. - Правда? - подняв голову, улыбнулась Анна. - Да-да, он переживает. Ты его околдовала, не иначе. - Он прислал мне записку. Вот, - девушка протянула брату послание Перси. Джордж наскоро прочел и довольно рассмеялся. - Что смешного? - возмутилась Анна. - Мне показалось это очень романтичным и милым. - Ты права, конечно. Только... Я никогда не писал женщинам ничего подобного. Наверное, оттого мне его слова кажутся смешными. - Бедный, бедный мой братец. - Анна взъерошила густые черные волосы Джорджа. - Ты никогда не был влюблен, я знаю. Это так грустно. - Грустно? Что за глупости, Анна Болейн! Любовь - это самое отвратительное чувство на свете! - Ты не можешь так думать! Меня, свою сестру, ты ведь любишь. - Любовь к семье - это святое и все равно, заметь, не каждый знает, что это такое. Но влюбленность... Она портит мужчину, делает его жалким и мягким, словно растопленный воск. Из такого мужчины женщина может вылепить все, что ее душеньке угодно. - Но это смотря какая женщина. - Ты - именно такая. - Что?! Анна оттолкнула брата. Тот упал на постель и громко расхохотался. - Тише! - заткнув ему рот ладонью, прошептала девушка. - Пусть ты и мой брат, но тебя здесь быть не должно. - А чего ты боишься? Думаешь, они заподозрят нас в любовной связи? - не переставая смеяться, сказал Джордж. - Какой же ты бестолковый и беспечный! - За это ты меня и любишь, сестренка. - Я люблю тебя за то, что ты всегда рядом. - Анна вмиг стала серьезной и взяла лицо брата в руки. - Ты всегда меня выслушаешь и поддержишь. Я могу доверить тебе все, что угодно. Даже свою жизнь. Их темные глаза впитывали друг друга. Джордж отнял от своего лица руки сестры и крепко их сжал. Сейчас исчезла его обычная веселость и игривость, маска беспечного развратника спала, уступив место настоящему, тому, что действительно отражало его сущность. Он притянул Анну к себе и нежно поцеловал в лоб. Двор гудел. С минуты на минуту ожидали прибытия послов Испании. Актеры, играющие в постановке были готовы и ожидали своего выхода. Анна крутилась у зеркала, поправляя прическу и маску, скрывающую ее лицо. Белое платье, в которое были одеты еще несколько девушек, изображающие граций, выгодно подчеркивало смуглую кожу Анны. Краем глаза она заметила входящего Перси и повернулась к нему. Он шел медленно, вальяжно, но не отрывал от нее своих глаз. - Леди Анна. - Милорд. - Это непростительно, Вы даже в маске выглядите великолепно! - Какая грубая лесть, милорд. - Я никогда не умел этого делать. Простите. Они оба улыбнулись. - Послов сейчас принимает кардинал, так что, вероятнее всего, они немного задержатся. - Вы знаете о чем они говорят? - оживленно спросила Анна. - Если бы я плохо Вас знал, то решил бы, что Вы шпион. - Возможно, Вы и правда плохо меня знаете, - прощебетала девушка, при этом соблазнительно повела плечиком. - На сколько мне известно, послы сюда прибыли не просто так, не от праздного безделия. Я слышал, что будет заключен договор с императором. Но вот какой договор, увы, не знаю. - Анна печально вздохнула. - И Вам это, конечно же, интересно? - Очень! - Странно, - хмыкнув, произнес Перси. В ответ на удивленный взгляд Анны, он быстро пояснил: - Я впервые встречаю леди, интересующуюся политикой. Это так... необычно. - Вот как! И, по Вашему, видимо, круг моих интересов должен ограничиваться выбором очередного наряда и кавалера для танца, а все переживания должны сводиться к не правильно сделанному стежку на рубашке мужа? - Анна нахмурила брови и стояла, скрестив руки на груди. - Если я скажу да, Вы огреете меня этим блюдом, как того несчастного? - Перси сперва кивнул в сторону столика, на котором стояло несколько блюд, наполненных лепестками роз, а затем перевел взгляд на того самого нахала, которого вчера проучила Анна. - Откуда Вы знаете? - Скажем так - он знакомый моего знакомого. И он пожаловался, что такая милая и красивая леди на поверку оказалась драчуньей. Но я Вам признаюсь - когда я об этом услышал, то не поверил ему. Хотя... - он демонстративно потер свою щеку, - Моя щека все еще помнит, как может ударить Ваша маленькая ручка, леди Анна. - Вы тогда получили по заслугам. Как и он вчера. Генри примирительно поднял руки вверх. - В качестве своей реабилитации в Ваших глазах, поведаю Вам тайну. - Перси подошел еще ближе и теперь стоял к девушке почти в плотную. Она ощутила его терпкий аромат, почувствовала его дыхание и у нее закружилась голова. - Я слышал, что будет помолвка принцессы Мэри с самим императором. Генри отклонился и посмотрел на Анну. Сейчас ее глаза загорелись не поддельным интересом и он в который раз убедился, что эта девушка вовсе не такая, как почти все, кого он знал раньше. Его краткосрочные романы всегда заканчивались по одной причине - ему становилось скучно. Пресные английские барышни были не в состоянии чем-либо удивить молодого человека. Но Анна... Она перевернула его мир с ног на голову, ворвалась в его жизнь, словно вихрь, сметая на своем пути любые предрассудки и запреты. Теперь он даже подумать не мог, что проведет жизнь с той, кого ему прочили в жены. По сравнению с Анной Болейн она казалась ему серой, обыденной, блеклой. Да любая из этих придворных неженек теперь проигрывала в сравнении с этой черноглазой бестией. - Но принцесса уже помолвлена с дофином Франции? Разве нет? - ее голосок нарушил его размышления. - Все верно, - утвердительно кивнул Перси. - А теперь она будет помолвлена с Карлом. Все просто, леди Анна. Помолвки имеют одно чудное свойство - они расторгаются. Генри внимательно посмотрел на Анну. Он надеялся, что она поняла направление его мысли. И не ошибся - лицо девушки озарилось светлой улыбкой. Сердце Перси дрогнуло. Ему вдруг захотелось прижать ее к себе как можно крепче, шептать любовную чушь на ушко, ласково проводя рукой по этим длинным, густым и блестящим волосам. Анна словно почувствовала его порыв, прочла его мысли. Она уже готова была протянуть ему свои руки, но в комнате появился мастер Корниш и громко объявил о начале представления. Девушка смущенно опустила глаза вниз, а Генри учтиво поклонился и, поцеловав ей руку, удалился. Из всех граций Анне досталась роль "Упорства". Здесь Корниш попал прямо в цель. А вот Мэри играла роль "Высокомерия", что было явным промахом. В зале заиграла музыка и девушки, одетые в черное, выстроились внизу, у крепости. Затем появились белоснежные грации. Девушки поднялись каждая на свои места под одобряющие возгласы и аплодисменты зрителей. - Кто эти леди? - спросил посол Мендоза у сидящего рядом Томаса Мора. - Это грации, ваше превосходительство. Они зовутся Доброта, Честь, Постоянство, Упорство, Милость и Сострадание. Они пленницы этого замка. - И кто же держит их в плену? - отозвался посол Шапуи. - Леди, одетые в черное - Опасность, Ревность, Злоба, Высокомерие, Презрение и Одиночество. Анна стояла на самом верху. Когда рядом с ней появилась еще одна дама, она сперва не обратила на нее внимание, подумав, что это, скорее всего, очередная фрейлина Екатерины. Но в манере, с какой держалась незнакомка, ее взгляде, явно ощущалось нечто властное и не покорное. Анна внимательно присмотрелась к своей соседке и внутренне сжалась, когда поняла - кто стоит рядом с ней. Мэри Тюдор, сестра его величества, вдовствующая королева Франции и нынешняя жена герцога Суффолка. Буквально за несколько мгновений перед глазами Анны пронеслась ее недолгая служба у "Розы Тюдоров", когда та была королевой Франции и женой Людовика де Валуа. Тогда, совсем еще юная Анна Болейн, считала Мэри дерзкой и капризной, привыкшей получать то, чего она хочет. Тринадцатилетняя девочка была не в состоянии понять, что мотивация поступков сестры короля Генриха одна - ее сумасшедшая любовь к Чарльзу Брэндону. Мэри Тюдор страдала за свою любовь, жила и дышала этим чувством, даже будучи в разлуке с любимым. И в итоге получила свою награду. Хотя, награда, по мнению Анны, весьма сомнительна, поскольку Суффолка в роли примерного мужа она не видела вообще. В этом союзе искренне любила именно женщина, а мужчина благосклонно позволял себя любить, с радостью принимая те дары, которые приносили эти отношения. - Добрый день, ваша светлость, - слегка склонив голову, произнесла Анна. Герцогиня резко повернулась и вперила в девушку изучающий взгляд. Господи! А она думала, что уже забыла как неуютно ей было, когда на нее смотрели эти глаза. По губам герцогини скользнула ухмылка, полная презрения и дерзости. - Анна Болейн! Я слышала, что и Вы теперь при дворе, но не знала, что станете принимать участие в этом маскараде. - Я тоже крайне удивлена видеть Вас здесь, миледи. - Я не только герцогиня, но и сестра короля. - Я помню, ваша светлость. - А где же Ваша сестрица? - Она там, внизу. - И кого же играет она? Разврат, наверное? Анна сперва опешила, но потом почувствовала, как начинает закипать. - "Высокомерие", ваша светлость, - отчеканила девушка. - Что? - воскликнула герцогиня, - Мери Болейн и высокомерие? Это смешно, право! Раздалась барабанная дробь и в зал ворвались мужчины под предводителем мастера Корниша. Анна отвернулась от герцогини и стала внимательно рассматривать кавалеров. Внезапно ее взгляд выделил из толпы того, кто был немного выше остальных и с рыжими, огненно-рыжими волосами. Ее сердце сначала остановилось, а потом пустилось вскачь, грозясь вырваться наружу. Во рту у девушки пересохло и стало трудно дышать. Анна перевела дыхание и крепко сжала руки в кулаки. - Король тоже там? - снова обратился с вопросом к Мору посол Мендоза. Томас Мор снисходительно улыбнулся, глядя на разгоряченных молодых людей, ворвавшихся в зал. - Мужчины олицетворяют Любовь, Юность, Верность, Наслаждение, Доброту, Свободу. И да, один из них король. Мастер Корниш пронесся в красном плаще среди зрителей, размахивая деревянным мечом, чем вызвал прилив веселья. - Я - Пылкое Желание и требую освободить этих пленниц. - раздался голос Корниша, обращенный к дамам в черном. - Я - Презрение и смеюсь над Вашим желанием, - парировала одна из девушек. - Перед Вами благородные мужи! - не унимался Корниш. - Нет! Они лишь одеты как благородные, - произнесла Ревность. В зале раздались одобрительные возгласы. - Повторяю - освободите эти невинных дам, жестоко вами плененных. В ответ дамы забросали Корниша и его благородных мужей лепестками роз. - Тогда нам остается лишь напасть и сломить вашу оборону. Мэри Болейн выступила немного вперед и с высоко поднятой головой, громко и отчетливо сказала: - Мою оборону не сломить не одному рыцарю, - при этом она мило провела язычком по губам. Ее маленькое выступление вызвало целую бурю эмоций среди зрителей. Король Генрих, все это время не сводящий глаз с черноволосой красавицы, стоящей рядом с его сестрой, медленно повернулся в сторону своей любовницы. Его нахальная улыбка говорила сама за себя. - Леди, - торжественно начал Корниш, - желанье все преодолеет. Вперед! Он замахал своим бутафорским мечом, снова раздалась барабанная дробь и благородные мужи пошли в наступление. Прошло всего несколько секунд, а король уже взобрался на стену замка и схватил Анну за руку. Она беззвучно охнула и посмотрела в его голубые глаза, горящие из прорезей маски. - Упорство, - возбужденно воскликнул Генрих, - теперь Вы моя пленница. Анна тяжело сглотнула подступивший к горлу ком и попыталась улыбнуться королю. Как ни странно, ее спас подоспевший вовремя Суффолк, передав королю руку Мэри Тюдор. На ватных ногах, крепко вцепившись в Брэндона, Анна сошла вниз и стала рядом со своей сестрой. Рыцари и дамы выстроились напротив друг друга. - А теперь, маски долой! - скомандовал мастер Корниш. Мгновение, и маски полетели вниз, давая возможность актерам рассмотреть лица друг друга. Анна нашла в толпе улыбающегося Перси и сосредоточила свое внимание на нем. Она из всех сил старалась не замечать пристального взгляда короля. Заиграла музыка и пары плавно, словно по команде, стали двигаться в танце. Сначала Анна танцевала с Суффолком, потом еще с каким-то джентльменом, но потом танец свел ее с Генрихом. Впервые девушка прямо посмотрела на короля. Вблизи он оказался еще более красивым, чем на расстоянии. Высокий, подтянутый, с бездонными голубыми глазами и волосами, напоминающими солнце. Его улыбка покоряла, и суровое выражение лица Анны вскоре уступило место приветливости и доброжелательности. Он плавно вел ее в танце, лишь слегка касаясь. - Кто Вы? - внезапно спросил король. - Анна, - тихо ответила девушка. Но потом, набравшись храбрости, громко произнесла: - Анна Болейн. Они приблизились друг к другу и ее охватила легкая паника. Немного покружившись, Анна уже танцевала с Суффолком. Еще несколько движений и музыка стихла. На этот раз девушка оказалась в одном ряду с королем, при чем стояла рядом с ним. Она смотрела вперед, видя перед собой осуждающий взгляд герцогини. Но сейчас для нее он был истинным спасением. - Ты украла его у меня! Украла! Весь вечер он смотрел только на тебя! Ни разу он не взглянул в мою сторону! Его интересовала только ты в своем французском зеленом платье! Мэри истерично кричала, меряя шагами покои герцога Норфолка. Анна стояла молча с плотно сжатыми губами. - Как ты могла? Как, Анна? Ты же знаешь, что я люблю его! События после маскарада разворачивались с катастрофической скоростью и не менее катастрофическими последствиями. На бал, который был дан в честь послов, король явился вместе со своей королевой. Екатерина смотрелась шикарно в новом наряде фиолетового цвета. Когда Генрих сделал ей комплимент, она поступила совершенно глупо - указала на свою фрейлину, которая помогла ей подобрать цвет платья. С того самого момента глаза короля неотрывно следовали за брюнеткой в зеленом платье. Он заметил, что почти весь вечер девушка танцевала только с одним кавалером - Генри Перси. От короля так же не ускользнуло то, как молодые люди смотрели друг на друга. Это было не просто знакомство или дружба. Это была влюбленность. Собственник, привыкший получать то, чего он хочет, Генрих почувствовал неприятный укол ревности, глядя на эту пару. То, что король весь вечер смотрел только на одну даму заметили и королева, и Суффолк со своей герцогиней, и красавица Мэри,но самое главное - это не укрылось от глаз Томаса Болейна. Именно поэтому обе дочери были срочно вызваны в покои Говарда, где Мэри и разразилась жуткими криками. - Какого черта ты молчишь? - набросившись на сестру, рявкнула старшая Болейн. - Бог наделил тебя редкой красотой, Мэри, но совершенно забыл дать мозги, - удобно устроившись в мягкое кресло, ответила Анна. Она говорила тихо и спокойно, надеясь тем самым утихомирить сестру. - Что? - сузив глаза, прошипела Мэри. - Ничего! Как ты вообще могла подумать, что мне нужно внимание его величества?! Ты же знаешь, что я люблю другого! Знаешь, что день и ночь я мечтаю выйти за него замуж. Неужели ты настолько ослеплена любовью, что не видишь ничего вокруг? Мэри растерялась. Прошло несколько минут, прежде чем она заговорила снова. На этот раз не было ни криков, ни визгов, ни слез: - Он всегда смотрел только на меня. С самой первой встречи. Анна, мы увидели друг друга на моей свадьбе и вскоре стали любовниками. После первой ночи с ним, я поняла, что влюбилась по уши. Я боялась, что мой муж устроит мне скандал, сцену ревности и сошлет в монастырь, но... Это все-таки король! Перечить ему никто не имеет права, даже законный муж любовницы. Уильям получил шикарное вознаграждение, а я стала постоянной гостьей в покоях Генриха. Он так нежен ко мне, так добр... - Мэри всхлипнула, - Я люблю его, понимаешь? Анна подскочила и обняла сестру. - Конечно, понимаю, милая. Я все понимаю. Она гладила Мэри по спине, успокаивала и сама не заметила, как по ее щекам стали катиться слезы. Анна что-то говорила сестре на ухо, пытаясь остановить ее рыдания, но вместо этого разревелась сама. - Дамы, вы утопите весь дворец в своих слезах! Девушки одновременно вздрогнули и повернулись на голос. В дверях стояли отец и дядя Томас. - Ну и что здесь творится? - скрестив руки на груди, спросил отец. - Ничего, папа. Уже все в порядке, - Анна наспех вытерла слезы и непринужденно улыбнулась. - Мне кажется, я понимаю в чем дело,- герцог прошелся по своим покоям. - Мэри, деточка, ты расстроилась из-за того, что его величество сегодня предпочел любоваться твоей младшей сестрой, а не тобой? Ну все это глупости! Ведь в свою постель он до сих пор зовет именно тебя. Анна смутилась от столь откровенных слов дядя, зато Мэри буквально расцвела. - Это правда? Король желает меня видеть сегодня? Норфолк утвердительно кивнул. - Ну ступайте обе. Мне нужно поговорить с Вашим отцом. Присев в реверансах, девушки выскользнули за дверь. Мэри кинулась в объятия Анны, не сдерживая на этот раз слезы радости. - Бедняжка, - вздохнув, произнес герцог. - Она влюблена в того, кого любить ей было вовсе не обязательно. - Полюбить нашего короля вовсе не сложно, - осторожно заметил Болейн. - Да, вот только она не переживет, если он остынет к ней. - Главное, чтобы это пережили мы. - Ты прав, Болейн. Прав, как никогда. Но зато теперь, мы будем знать, кто сможет заинтересовать короля в таком случае. Они подняли кубки и, довольно улыбаясь, выпили за здравие короля Англии. - Обещай мне, - отстранившись от сестры, пролепетала Мэри, - обещай, что не отнимешь его у меня. - Я?! Ну что ты, глупая! Куда уж мне тягаться с тобой! - Обещай мне, Анна! Я знаю, что если ты захочешь, то сможешь добиться чего угодно. Обещай, что никогда не станешь любовницей короля. Анна серьезно посмотрела на сестру. - Обещаю тебе, Мэри Болейн, я никогда не стану любовницей короля. Автор - Анна Метейко. Использование отрывков, отдельных глав и частей, полного произведения другими людьми без предварительного разрешения автора ЗАПРЕЩАЕТСЯ!!!