***
Спустя полчаса Шерлок сидел одетый в кресле у камина, закинув ногу на ногу и упираясь подбородком в костяшки пальцев. Он неотрывно наблюдал за тем, как Джон заваривает чай. Все занавески на окнах были плотно задвинуты, снаружи было не разглядеть ничего внутри, дверь — заперта. И все равно чувство безопасности — по понятным причинам — не приходило. — Я сейчас расплавлюсь, — в шутку проворчал Джон, бросая на него короткий теплый взгляд. — Прости, что? — Шерлок встряхнул головой. — Ты так пристально смотришь на меня, как будто думаешь, что я могу взять и раствориться. — Что ж, это уже случалось, — тихо отозвался Шерлок, впрочем, не отводя взгляд. Джон тяжело вздохнул, закончил разливать чай, поставил чашки на поднос рядом с тарелкой, на которой было разложено печенье, и понес его на небольшой кофейный столик у камина. — Ладно, — он опустился в кресло и взял чашку. — И как ты меня нашел? — Увы, не я один, — поморщился Шерлок. — Эти двое… — Да, я понял. Судя по всему, они отследили тебя, а через тебя и меня. Я очень хорошо спрятался, сами они бы меня не нашли. Значит, следили за тобой. Но как? Судя по твоему виду, — Джон махнул в сторону стула, где валялась отклеенная борода и пистолет, — это было не так-то просто. — На самом деле, я прокололся сразу несколько раз, — вздохнул Шерлок. — Уже позже я понял, что следили от самого Лондона. — Лондона? Ты снова был там? — Разумеется, — хмыкнул Шерлок, мысленно прикусывая язык, чтобы не сболтнуть о первоначальных причинах поездки туда. — Мне нужна была помощь брата, — признался он, из двух зол выбрав меньшее. — Кажется, я догадываюсь, о чем ты. Документы, новое имя… Какое, кстати? — Чарли Уильямс. — Мое ты, вероятно, вычислил, — хмыкнул Джон. — Ватс Джонсон, да. — Тоже по аналогии с оригинальным именем, да? — Джон кивнул, когда Шерлок подтвердил его предположение и как-то подозрительно прищурился. — И все же, этого недостаточно, чтобы проследить мой путь из… — Аргентины, — перебил его Шерлок, любуясь выражением легкой озадаченности на лице Джона. — Да, я знаю. Тебе кто-то помогал, — Шерлок ткнул в сторону пальцем, а затем сложил ладони домиком и, практически не моргая, уставился на Джона. — Как и тебе, — парировал Джон, впрочем, не торопясь посвящать его в подробности. Шерлоку это не понравилось, но он решил пока уступить. — Что ж, — постарался спокойно продолжить он свой рассказ, чтобы не скатиться во взаимные упреки и обвинения. В конце концов, едва ли у него было право устраивать сцены. — Думаю, начать стоит с того, что в блокноте Ирэн я увидел упоминание трех стран… Постой, ты же наверняка не знаешь, что она умерла, — Шерлок потер переносицу. — Тогда, пожалуй, начать надо именно с этого. Мне до смерти было необходимо с кем-то поговорить, когда я вышел из больницы. Я подумал об Ирэн, но по ее адресу обнаружил лишь опечатанную дверь ее квартиры. Выяснил, что она стала жертвой разбойного нападения. — Мне жаль, — тихо сказал Джон, глядя в камин. Шерлок взял свою чашку, проигнорировав печенье, сделал пару глотков и вернул ее на поднос. — Мне удалось убедить Питера Бёрка помочь попасть к ней в квартиру, я хотел разобраться в обстоятельствах ее смерти, но вместо этого нашел связь между ее гибелью и твоим исчезновением. Джон продолжал молча слушать его, больше не перебивая, и Шерлок продолжал. Он рассказывал ему о том, как, снова при помощи Бёрка, добился просмотра видеокамер в больнице, где выяснил, что за похищением Джона стоит Магнуссен. Как поехал в Лондон, а уже оттуда — в автобусный тур по Европе. — Именно в Лондоне моим соседом по автобусу стал шпион Магнуссена, — скривился Шерлок. — Я сразу счел его подозрительным, слишком много противоречий видел, но списал все на свою паранойю. Очевидно, зря. В Брюсселе… Шерлок замолчал, обдумывая, как получше сказать Джону о том, что сегодняшний труп не был первым на его совести. — Что? — Джон видел, что Шерлок что-то недоговаривает. Ему пришлось приложить усилия, чтобы старая обида на недоверие снова не всколыхнулась в душе. Он не хотел бередить эту рану еще больше. Все последнее время он посвятил выживанию, и в его голове не было места подобным мыслям. Стоило увидеть Шерлока, как вся эта психологическая защита начала трещать по швам. — Я убил человека, — Шерлок решил сказать все начистоту. — В подсобке отеля, названия которого и не вспомню. — Это был тот шпион? — спокойно уточнил Джон. — Да, он знал, что никакой я не Чарли Уильямс, и тоже прокололся. Угрожал убить тебя и попытался избавиться от меня. Я не хотел, но… Все произошло слишком быстро, — Шерлок потер лицо руками, словно пытался стереть из памяти ту отвратительную сцену и блеск иглы в полумраке захламленного помещения. — Эй, — Джон дотянулся своими руками до его и взял их в свои, заглядывая в глаза. — Шерлок, посмотри на меня. Тот поднял на него помрачневший взгляд и переплел их пальцы. — Слушай. Ни этот человек, ни те, что с нашей легкой руки отправились в полет с того обрыва, — Джон кивнул головой в сторону стены, прямо за которой и находилось ущелье, — не стоят твоих переживаний. Мы оба знаем, кто их подослал, как знаем и то, что с нами они бы тоже не церемонились. Как считаешь, Магнуссен уже выяснил все про право подписи? — Я убежден в этом, — кивнул Шерлок. — В противном случае они не пытались бы избавиться от меня. Дважды. Ты им нужен. И в этом тоже моя вина. — Перестань, — Джон еще раз крепко сжал его руки и выпустил их, снова удобно устраиваясь в своем кресле, — это их ответственность, ни ты, ни я не ответе за их решения. — Я должен был все понять, еще когда Магнуссен заявился ко мне в больницу. — Что? — воскликнул Джон. — Шерлок, я очень, очень хочу свернуть ему шею. И, раз уж у нас тут минутка признаний… В Аргентине мне тоже пришлось избавиться от одного из его людей, иначе было не выбраться. — Ты все правильно сделал. Хотел бы я сказать, что рад своевременному здесь появлению, чтобы помочь, но беда в том, что без меня они бы на тебя и не вышли, — криво усмехнулся Шерлок. — И мы возвращаемся к вопросу, как ты меня нашел? — Джон скрестил руки и теперь наблюдал за Шерлоком со слабой улыбкой. — В блокноте Ирэн я нашел запись о трех странах — Аргентине, Уганде и Австрии, — Шерлок помолчал. — Я выяснил, что тебя вывезли в Аргентину, и что там был активен твой телефон. Уганда казалась слишком тупиковым вариантом, написанным в блокноте для отвода глаз. Оставался только вариант с Австрией. По крайней мере, я надеялся, что эти записи в блокноте действительно имеют к тебе отношение, и Аргентина совпала с сигналом твоего мобильника. Что наводит меня на мысль, что до своей гибели Ирэн как-то успела помочь и тебе, и мне. Она знала, что я не оставлю без внимания ее смерть и постараюсь пробраться на место преступления. Воцарилось молчание. Шерлок ждал, что Джон как-то объяснит, подтвердит его выводы, но тот просто молча смотрел на него и, очевидно, не собирался ничего рассказывать. Шерлок подавил очередную волну злости на обстоятельства и это молчание. — Я довольно скоро отбился от группы, как раз после Брюсселя, — Шерлок счел за лучшее продолжить свой рассказ, не поддаваясь эмоциям. — На поезде добрался до Берлина, а там — до аэропорта, где обнаружил на камерах тебя. Я тебя узнал. — Потрясающе, — так привычно и тепло воскликнул Джон. — Выходит, мне не удалось обойти их все. — И это мне очень помогло. Я, конечно, ориентировался на Австрию, но каждый раз хотел убедиться, что двигаюсь в верном направлении, а не теряю время, как все эти чертовы недели в больнице. — Шерлок, у тебя было тяжелейшее ранение. А ты и так сбежал оттуда еще до выписки. — Откуда ты знаешь? — Здесь есть телевидение, — пожал плечами Джон. — Честно говоря, я ловил все репортажи, где могли упомянуть тебя. Я даже немного испугался, когда сказали, что ты исчез, — признался Джон. — Но потом я подумал, что, возможно, ты ищешь меня. — И это тебя расстроило? Ты не хотел, чтобы я тебя искал. — Пожалуй, я и обрадовался, и расстроился одновременно. Не хотел втягивать тебя в это дерьмо, — Джон снова взял чашку с почти остывшим чаем и пригубил его, толком не чувствуя вкуса, будучи погруженным в свои мысли. — Но ты превосходно справился сам, должен признать. — И почему ты решил, что «Холмс-Юнайтед» важнее, чем ты? — Шерлок наклонился вперед и уперся сцепленными руками в колени. — Это определенно моя вина, что у тебя сложилось такое мнение. — Как я мог отдать этому подонку дело жизни твоей семьи на блюдечке? — улыбнулся Джон и тоже наклонился вперед. — Мне жаль, что не было тогда другого решения. — Я бы предпочел, чтобы ты был рядом, — тихо сказал Шерлок. — Мне так тебя не хватало… Джон притянул его голову к себе для нежного поцелуя, стараясь вложить в него все свое сожаление, все чувства и любовь. Он же не мог всерьез сомневаться… или мог? Джон отстранился и заглянул в глаза Шерлоку. — Давай проясним одну вещь, — он обхватил ладонями его лицо, — да, у нас много нерешенных проблем, нам еще о многом предстоит серьезно поговорить. Но это не значит, что я тебя не люблю. Это понятно? — Джон, — выдохнул Шерлок и накрыл своими руками обнимающие его руки Джона. — Много дней я не мог выбросить из головы, что обещал прийти к тебе в палату после реанимации и не сдержал обещания. Мне было так плохо от этого, я же знал, что там с тобой творится. Знал и не мог поделать ровно ничего. — Ты смог, — Шерлок подался вперед и снова коснулся его губ своими. — Ты выбрался, вырвался от них. И только благодаря этому я смог найти тебя. — Жажду больше подробностей, — улыбнулся Джон. — Ты остановился на камерах в Берлине. — Знаешь, я допустил большую ошибку. Когда в Брюсселе я убил того человека, я забрал его телефон. На нем обнаружился отчет перед Магнуссеном, сообщения о моих перемещениях. Мне показалось, что неплохой идеей будет продолжать отправлять сообщения якобы от него. Но Магнуссен быстро понял, что это я. Они выследили меня в Берлине. Тогда я разбил телефон и поехал в Гамбург на машине, которую взял в аренду. Оттуда вылетел на частном самолете. — Ничего себе у тебя путешествие, конечно! Граничит с экстримом. — Точно. Вообще Лестрейд очень ускорил процесс. Он позвонил мне, когда я уже был на борту, и сказал, что связался с Бёрком. Тот снова пробил твой номер и узнал, что телефон буквально на днях был активен в этом районе, — Шерлок повел рукой вокруг. — Так вместо Вены я прилетел в Инсбрук, а дальше на такси доехал сюда. Магнуссен вряд ли бы успел перехватить сигнал, все же, это американский номер, а в США у него гораздо меньше возможностей. Но ты все равно рисковал. Почему ты включал телефон? — Поддался слабости, — улыбнулся Джон, но улыбка тут же померкла. — Включил в надежде, что ты что-то мне написал. Это было глупо, ждать сообщений после всего… — Джон… — Продолжай. В какой момент они вышли на тебя? — До Берлина, судя по всему, они вели телефон Гилберта. — Тот человек, да? — Да, — кивнул Шерлок. — Потом я его уничтожил. Но я помню слежку, какой-то человек ехал на машине следом. Они… — Шерлок прикрыл глаза. — Я идиот. Конечно, они сделали именно это, — он поднялся, в привычном неосознанном жесте сложил ладони лодочкой и принялся расхаживать по небольшой гостиной, чем приковал к себе взгляд Джона. — Что? Что ты понял? — Запеленговали мой телефон, — он вытащил аппарат из кармана. — Прослушать его невозможно, это телефон от Майкрофта, но… сигнал с него поймать возможно. Разумеется, я этого не заметил, для этого достаточно, чтобы человек просто прошел рядом и просканировал его. Черт, если бы я подумал об этом раньше, они бы не сели мне на хвост. Можешь принести мне стакан воды? — вдруг сказал он. — Что? Да… — Джон в некотором недоумении встал и дошел до стола, где стоял кувшин. Он наполнил стакан и вернулся к Шерлоку. — Спасибо, — он взял стакан, поставил его на поднос, после чего опустил туда свой телефон. Джон только в замешательстве взъерошил волосы. — Думаешь, это хорошая идея? — Иначе никак. Свой тоже окунай. Мы и так были слишком заняты, чтобы подумать об этом и сделать так сразу. Джон вздохнул, вытащил свой телефон и тоже засунул в стакан. — Думаю, за пару часов Магнуссен не хватится этих головорезов, а к этому моменту, думаю, с учетом мороза и снега, телефон того, которого я сбросил с обрыва случайно, уже отключился и, скорее всего, вышел из строя. — Точно, — Джон вытащил аппарат и SIM-карту наемника, которого застрелил. — Надо и это уничтожить, — он бросил SIM-карту в воду, а для аппарата налил еще один стакан воды. — Только ты же наверняка на связи с братом. Как теперь? Будешь покупать новый телефон? — Нет, позвоню ему из своего отеля. Нам надо будет отсюда выбираться, Джон. — Не спорю, но ты только что приехал, будет подозрительно сразу выселяться, с учетом того, что под нами лежат два трупа… — Согласен, но здесь оставаться опасно. — Не опаснее, чем все, что мы делали до этого. Джон бросил хмурый взгляд на утонувшие телефоны и снова сел в кресло. Шерлок последовал его примеру. — Хорошо, они отследили тебя по телефону. Но… кстати, как тебе удалось раздобыть самолет? Ты ведь пока больше не Шерлок Холмс. — Ну, здесь мы должны поблагодарить за вмешательство моего брата, — скривился Шерлок, впрочем, действительно чувствуя к нему благодарность. — Представляешь, пилот — его бывший из юности. — Боже, вот это у нас тут Санта-Барбара, — рассмеялся Джон. — Самолет… — снова задумался Шерлок. — Сигнал с телефона, все еще он. Они вычислили, что я был в пределах аэродрома, вокруг таких транспортных узлов всегда много вышек, сигнал им удалось определить довольно точно. Все, что оставалось Магнуссену, это узнать, куда и какой самолет вылетает прямо в этот момент. — Но им бы тоже потребовалось время на перелет… — Думаю, ребята, с которыми мы имели дело, — местные. Вряд ли он перебрасывал людей из Лондона, проще найти наемников на месте. Может, из Вены, может, прямо из Инсбрука их и отправили. Таким образом они опередили меня и точно так же вычислили тебя, как и я. — А как ты меня нашел здесь? — Зашел в паб и дружелюбно пообщался с владелицей. Ханной, кажется. Джон снова рассмеялся. — Да, слышал, что она очень разговорчивая. И какой был предлог? — Поиск жилья — банальная и не вызывающая подозрений причина. — Что ж, это разумно. Так, — Джон взглянул на часы: стрелки показывали половину девятого, — я тут, вроде как, работаю смотрителем лыжных трасс. Как бы мне ни хотелось сидеть здесь в тепле и слушать твой рассказ, я должен выйти и все проверить. — Я пойду с тобой, — Шерлок собрался встать и даже уперся руками в подлокотники. Меньше всего ему сейчас хотелось выпускать Джона из виду, как бы малодушно это ни выглядело. — Исключено, — несколько резко отрезал Джон и встал. — Всем известно, что я кто-то вроде отшельника. Меня не должны видеть ни с кем вроде постояльца дорогого отеля. — Можешь пойти вперед, я присмотрю за тобой по пути на трассу. — Зачем мне идти куда-то? — Шерлок скрестил руки, предчувствуя спор. — Разве тебе не нужно вернуться в отель? — Джон, ты, вероятно, сошел с ума от этого проклятого холода, если считаешь, что я сегодня куда-либо уйду и оставлю тебя одного. Джон закатил глаза и не смог побороть улыбку. — Ладно, — он склонился над Шерлоком и мягко коснулся губами его лба. — Но только сегодня, ты должен появляться в номере, чтобы не вызывать подозрений у персонала. — И кто из нас детектив? — Шерлок склонил его голову ниже и крепко поцеловал любимые губы. — Прошу тебя, не задерживайся. — Вернусь, как только смогу, обещаю, — Джон нехотя отошел от него, надел куртку, переобулся, осмотрелся, проверяя, взял ли с собой теплые перчатки. — Не обещай, — тихо пробормотал Шерлок, глядя на огонь в камине. — Просто возвращайся. Джон прочистил горло, на мгновение прикрыв глаза. — Располагайся. С этими словами он вышел за дверь и крепко ее прикрыл. Затем в замке скрипнул ключ. Напомнив себе, что в случае чего Джон вполне способен постоять за себя, Шерлок тяжело вздохнул и откинул голову на спинку кресла. Ему было грех жаловаться, но в глубине души он был раздосадован тем, как складывалось их с Джоном общение после этого долгожданного воссоединения. Конечно, он был счастлив, что его не выставили за порог и не отказались иметь с ним никаких дел. Но что-то в этом новом Джоне смущало его, эта таинственность и общая недосказанность с обеих сторон нервировали. Он чувствовал, что Джон многого не договаривает, и это злило. Он привык, что в их паре именно Джон всегда был честен и открыт, а тем, у кого то и дело находились какие-то секреты, всегда был Шерлок. Теперь он не мог избавиться от ощущения, что они поменялись ролями, и ему не нравилось быть тем, кто остается в неведении. Он понимал, что не может винить в этом Джона и тем более злиться на него, но в последнее время он плохо справлялся со своими эмоциями, никак не удавалось взять их под контроль, и это злило его еще больше. Силясь успокоиться, Шерлок поднялся и прошелся по крошечной гостиной, которая также играла роль прихожей и кухни. Было уютно и чисто, он узнавал руку Джона в том, как была разложена чистая посуда, развешаны полотенца, даже в том, как лежала подушка в том кресле, где сидел Джон. Шерлок взъерошил волосы. Вокруг было так много Джона, даром что интерьер был абсолютно лишен внятной индивидуальности. Взгляд упал на пульт от телевизора. Шерлок раздумывал над тем, не пощелкать ли каналы, потом отказался от этой идеи и прошел в спальню, где они оставили развороченную кровать. Не справившись с довольной улыбкой, он подошел к шкафу, где надеялся обнаружить чистое белье, чтобы сменить то, на котором спать было бы крайне неудобно из-за специфических следов. Он знал, что Джон бы не ограничился одним комплектом белья. В одном отделении оказалась вешалка с одеждой. Шерлок провел пальцами по немного грубоватой ткани куртки, вроде той, в которой Джон отправился на работу. Рядом висели такие же штаны. Видимо, Джон решил соблюдать единый стиль в том, что стало его временной униформой. Некстати Шерлок вспомнил, как так же вглядывался в его вещи, оставшиеся в шкафу пентхауса на Уильям-стрит в Нью-Йорке. Тогда он еще не во всем разобрался и был разбит уходом Джона. Пришлось сделать глубокий вдох и напомнить себе, что все это позади. Теперь все иначе, твердо сказал он себе и закрыл эту дверцу. В другой части шкафа за второй дверцей обнаружилось отделение с полками. На одной из них он увидел стопку, похожую на простыни. Он вытащил одну и, бросив ее на кровать, повернулся, чтобы поискать пару свежих наволочек, когда взгляд упал на небольшую коробку, которую было не видно за бельем, пока он его не вытащил. Да, рыться в чужих вещах некрасиво, но сейчас любопытство пересилило правила приличия и воспитания, так что Шерлок вытащил коробку и присел с ней на край кровати. При желании в нее мог бы поместиться современный смартфон. Либо какая-то чашка. Не в силах больше бороться с собой, он открыл крышку и уставился на увесистую пачку евро. На первый взгляд там было не меньше пары тысяч. Шерлок был уверен, что за месяц работы смотритель лыжных трасс никогда бы не смог заработать таких денег. Вопросов становилось все больше. Откуда у Джона деньги, и кто помогал ему прятаться? Конечно, Шерлок был рад, что тот сумел оторваться от похитителей, но также было необходимо выяснить, кто этот таинственный покровитель? И почему Джон до сих пор не рассказал об этом? Подавив очередную волну злости на себя, на Джона и ситуацию, Шерлок закрыл крышку и вернул коробку на место, запоздало отмечая, что наличные деньги — это логично. В нынешних условиях Джон ни за что не стал бы связываться с банками и картами. Шерлок нервно взъерошил волосы, отстраненно подумав о том, что с нетерпением ждет похода к стилисту, как только это станет возможным, и приказал себе успокоиться. Он продолжил то, ради чего пришел в спальню: постелил чистое белье, а грязное засунул в корзину в углу комнаты. Заправил кровать покрывалом, чудом не пострадавшим во время их утех. Вернулся в гостиную. Ему казалось, что Джона нет уже целую вечность, хоть и ушел он совсем недавно. Сдавшись, Шерлок все же включил телевизор, только чтобы отвлечься и не накручивать себя еще больше. Да, Джон сказал, что любит его (все еще!), но что, если на этот раз одной любви может оказаться недостаточно? Честное слово, как же он иногда завидовал заурядным людям, способным перестать думать или не думать вовсе… Пощелкав каналы, он выбрал тот, что транслировал какую-то лыжную гонку, и сам не заметил, как задремал. Сказывалась усталость и общая нервозность последних недель, ранняя выписка, недосып, немного ныл шрам и новые синяки, так что Шерлок и не надеялся заснуть, но организм решил иначе: получив все, чего так жаждал, «транспорт» решил отправить своего хозяина на перезагрузку. Впрочем, Шерлок резко распахнул глаза, как только в замке повернулся ключ. Он встал и оказался у входа прежде, чем Джон вошел. Не успел тот сказать и слова, едва захлопнув дверь, как оказался в крепких объятьях. — Шерлок, — усмехнулся тот, впрочем, обнимая его в ответ и прижимая к себе. — Я ведь могу и привыкнуть, если ты продолжишь так реагировать на мое появление. — Все нормально? — глухо отозвался Шерлок откуда-то из района воротника куртки Джона. — Ну да, как обычно, — Джон попытался освободиться из объятий, но Шерлок только крепче обнял его. — Шерлок, на улице приличный мороз, я весь холодный, ты сейчас тоже замерзнешь, — усмехнулся он под конец фразы. — Плевать. — Тогда мы простоим так до утра, и за это время я сварюсь в этой парке в тепле. Шерлок нехотя выпустил его, наградив недовольным взглядом. — Ну, чем занимался, пока меня не было? — Джон принялся выпутываться из куртки, а потом и из увесистых ботинок, чтобы сменить их на более легкие. — Да ничем особенным, поменял постель и, кажется, уснул перед телевизором, — голос прозвучал раздосадованно. — Значит, нашел себе занятие. Зато не пришлось скучать, — улыбнулся Джон и сам притянул его, чтобы обнять. — Но ты сонный. Пора спать, поздно уже. — Что, ранний подъем «на работу»? — проворчал Шерлок, впрочем, мягко поглаживая спину Джона. — А вот и не угадал, — хмыкнул тот и коротко поцеловал, привстав на цыпочки. — Завтра у меня выходной, смена другого смотрителя. — И, вообще-то, я пытаюсь проявить заботу. У тебя был тяжелый день. — Тогда идем, — Шерлок потянул Джона в спальню, на ходу выключая телевизор и бросая пульт куда-то в кресло. Мысленно он отметил, что многие его предыдущие дни были тяжелыми, потому что Джона не было рядом.***
«Ледяной ветер сбивает с ног и заглушает шаги. Идти все тяжелее и тяжелее. Метель скрывает в вихрях колючего снега остатки видимости. Обрыв вырастает, словно из ниоткуда. Что-то темное сбивает его с ног, смыкая черные щупальца вокруг его горла, и он слышит, что где-то рядом с таким же существом борется Джон. Секунда-другая, и над обрывом раздается пронзительный крик такого родного голоса. Титаническим усилием удается сбросить с себя темную тень. Он бросается туда, где должен находиться Джон, но там только пустота. Он падает на колени, отказываясь поверить в очевидное, пытаясь вдохнуть ледяной воздух в сдавленные ужасом легкие, когда перед ним возникает мертвое и ухмыляющееся лицо Гилберта». Шерлок подскочил на постели, шумно вдыхая воздух. Несколько мгновений ушло на то, чтобы осмотреться и осознать, где он находится, и провести черту между приснившимся кошмаром и явью. Он с усилием потер лицо ладонями. Каким-то образом ему удалось не разбудить мирно спящего Джона, который только перевернулся на другой бок. Делая уже более спокойный, но по-прежнему глубокий вдох, Шерлок поднялся и принялся одеваться. Ему удалось тихо выбраться из спальни и, прихватив пачку сигарет из рюкзака, так же тихо выйти из дома на морозный, свежий воздух. Снег отражал лунный свет, сверкая мелкими бриллиантами, погода была ясная, никакой метели. Вокруг стояла умиротворенная, спокойная тишина. Осмотревшись, Шерлок вытащил сигарету и закурил, с наслаждением затягиваясь. Конечно, Джон не может не почувствовать запаха, неизменно остающегося после курения на одежде, руках, даже при дыхании. Но сейчас Шерлок меньше всего переживал о возможной ссоре из-за этого. Точнее, это меньшая из причин, которые неизменно приведут их к крупному скандалу, если они не поговорят. Шерлок чувствовал, что терпение его на исходе, хоть где-то глубоко внутри подтачивало понимание, что он все это заслужил. Тем не менее, не покидало ощущение, что что-то безвозвратно изменилось в их отношениях с Джоном, и от этого становилось больно. Да, он заверил его, что по-прежнему любит, но продолжал держать эмоциональную дистанцию, ничего не рассказывал и будто нарочно издевался над ним. Докурив сигарету, Шерлок затушил окурок о снег и вытащил еще одну. Да, его лечащий врач был бы в ужасе от того, насколько его бывшему пациенту наплевать на свое здоровье и профилактику. Собрав бычки, Шерлок выбросил их в мусорный бак и, сунув пачку сигарет в карман куртки, вошел в дом. Едва он прикрыл дверь, как столкнулся взглядом с Джоном, который стоял в дверях спальни и пристально смотрел на него. — Что? — недовольно спросил Шерлок. — Ты куришь, — покачал головой Джон. — Я видел. — Очевидно, — Шерлок продолжил раздеваться, повесил куртку на крючок. — Ты ведь в курсе, что после такого ранения необходима реабилитация, которая не предполагает никотин? — Ерунда, — Шерлок прошел мимо него в спальню и принялся снова раздеваться, чтобы лечь в постель. — Шерлок, что случилось? — Ничего, просто ложусь спать дальше. Джон вздохнул, погасил свет в гостиной и тоже лег. Он больше не пытался завести разговор и, как показалось Шерлоку, довольно быстро снова заснул. Сам он пролежал без сна еще около часа, отбиваясь от назойливых и не самых приятных мыслей. Наутро же, когда он проснулся, Джона в кровати уже не было, зато с кухни доносились уютные, домашние звуки приготовления завтрака. Шерлок сначала улыбнулся, а потом вспомнил, что все это не более чем иллюзия. Никакой это не дом, да и между ними еще так много нерешенных вопросов, которые пока только накапливаются, неминуемо подводя их к последней черте. Тем не менее, есть хотелось ужасно, и чувство голода заметно пересиливало желание остаться в постели на весь день и продолжать драматично дуться. Он поднялся, привел себя в порядок, мечтая избавиться от щетины, но решив пока этого не делать, и вышел в гостиную. — Доброе утро! — улыбнулся ему Джон, раскладывая по тарелкам блины. — Ты как раз вовремя, уже собирался идти тебя будить. — Доброе утро, — Шерлок прошел за стол. — Ты так давно для меня ничего не готовил, я приятно удивлен, — постарался сгладить он свой комментарий, чтобы он не прозвучал, как упрек. — Рад, что удалось тебя порадовать, — Джон поставил тарелки на стол, принес чашки, в которых уже был горячий чай. — Молоко, правда, закончилось. Но ничего. Зато у меня есть мед. — Спасибо. Следующие четверть часа в гостиной стояла тишина, нарушаемая стуком приборов о тарелки. Джон то и дело бросал на Шерлока странные и временами обеспокоенные взгляды, но тот делал вид, что этого не замечает. В конце концов, Ватсон не выдержал: — Шерлок, что с тобой произошло ночью? — А что произошло? Просто захотел подышать свежим воздухом. И да, перед этим я убедился, что вокруг никого нет. Джон закатил глаза. — Почему тебе так сложно признать, что тебе приснился кошмар? Я понимаю это, как никто другой, меня тоже мучали дурные сны после Ирака и пару раз уже здесь. Это абсолютно нормальная реакция психики на стресс, этого не нужно стесняться. И тем более это не повод курить тайком, — осуждающе добавил он. Шерлок усмехнулся и покачал головой. — Как ты иногда умудряешься делать неверные выводы из верных фактов. — Тогда что произошло, если дело не в кошмаре? — Я не хочу об этом говорить. — Думаешь, это хороший план? Играть в молчанку? — Тебе же он по душе. — Шерлок, — предупреждающе протянул Джон. — Не начинай. — А, собственно, почему? — тот скрестил руки. — Это исключительно твоя привилегия? — И это говоришь мне ты? — Джон жестко поставил чашку на стол. — Серьезно? — Ты не рассказал мне и половины из того, что я хочу знать о том, что с тобой происходило весь этот месяц, — повысил Шерлок голос. — Не доверяешь мне настолько, что даже не можешь рассказать, кто тебе помогал? Джон нервно потер лицо руками, громко стукнув локтями о стол, и Шерлок услышал горький смешок. — Как странно, — несколько отстраненно заговорил Джон, глядя куда-то в сторону. — Ты требуешь доверия, не давая его взамен. Все еще хочешь поговорить о «привилегиях»? Теперь настала очередь Шерлока чувствовать себя возмущенным до глубины души. — Я переписал на тебя компанию, черт возьми, о каком еще доверии ты говоришь?! — О человеческом, Шерлок, — горько усмехнулся Джон. — Неужели тебе по-прежнему непонятно, что это такое? — О, так ты руководствовался «человеческим» доверием, когда решил скрыть от меня, что именно ты застрелил Джеймса Мориарти? Повисла напряженная тишина. Нервно тикали часы на кухонной тумбе, словно отбивая чечетку в голове Шерлока. Джон тяжело вздохнул, по-прежнему избегая встречаться с ним взглядом. — Неужели будешь отрицать? — Шерлок же, напротив, не сводил с него испытующих глаз. — Нет, просто решил, что реанимация — не место для подобных откровений, — тихо сказал Джон, лишь на мгновение встречаясь с ним взглядом. — Чушь! — Шерлок ударил кулаком по столу, из-за чего посуда на нем неприятно звякнула. — Ты испугался моего осуждения, Джон! Испугался, что я не пойму этого или, что еще нелепее, — буду сожалеть о том, что этот ублюдок — мертв! — Хочешь сказать, что у меня не могло быть подобных оснований? — Джон покачал головой, скрестив руки. — Даже не пытайся снова солгать мне. — Я и не собираюсь лгать, черт возьми! Я знаю, что Ирэн прислала тебе что-то, из чего ты узнал правду о лондонском хостеле. Только не стоит забывать, что все это — грязная игра Магнуссена! — Шерлок, ты серьезно?.. — от возмущения Джон даже поднялся. — Ты правда не понимаешь ничего? Тот тоже поднялся. — Джон, что бы ни говорилось в том сообщении Ирэн, все это было направлено на то, чтобы рассорить нас, разлучить, потому что Магнуссен понял, что есть только один способ сломать меня. И, да, он почти преуспел в этом. — Это было видео, — уточнил Джон бесцветным голосом. — Очень красноречивое видео. Шерлок обреченно прикрыл глаза, делая глубокий вдох. Он догадывался, что именно о хостеле Джон получил сообщение, что он и подтвердил, но видео… Как в этом вообще можно было оправдаться? Слабо соображая, что делает, Шерлок схватил чашку и швырнул ее об стену. — Спятил? — возмутился Джон. — Думаешь, битье посуды тебе как-то поможет? — Вряд ли мне вообще можно помочь, — тарелку со стола постигла та же участь, что и почившую чашку. В воображении Шерлока это голова Чарльза Магнуссена разлетелась на множество осколков. — О, ну что ж, видимо, все-таки это помогает. Может, и я попробую? — и метко брошенная Джоном тарелка пролетела в нескольких дюймах от головы Шерлока, вынудив того инстинктивно пригнуться, и разбилась о шкаф. — Так, что еще здесь можно разбить? — Джон огляделся. — Уж прости, что не хочу жертвовать еще и нашим завтраком. О, есть еще парочка тарелок. — Джон… — Шерлок снова немного пригнулся и выставил вперед руки, защищаясь от возможного попадания в него тарелки. — Джон! — она с треском разлетелась у него за спиной. — Это ты начал, — пожал тот плечами и приготовился к новому броску. — Джон, я просто не хотел признаваться в том, каким отвратительным способом пришлось выбираться! — почти прокричал Шерлок, все еще защищаясь от летающей посуды. Джон опустил руку с тарелкой, которую хотел швырнуть, небрежно поставил (почти бросил) ее на стол и уперся в него руками. Шерлок с опаской выпрямился. — Шерлок, мне абсолютно плевать, как ты выбрался. Плевать сейчас, и было бы плевать тогда, если бы ты сразу мне все рассказал. Я бы понял, даже если бы дело у вас зашло дальше поцелуев. Разумеется, я был бы в ярости, только не на тебя, а на этого мерзавца. Я понял, что ты изобразил интерес, чтобы усыпить его бдительность, подыграть. Мне было важно, что ты вернулся целым и невредимым. Это главное. Но ты солгал! Шерлок тяжело дышал и как-то обреченно смотрел на Джона. — Ну так что, у тебя все еще есть вопросы о доверии? — тот не сводил с него глаз, вздернув подбородок и скрестив руки. — Заметь, я даже не начинаю говорить о вашей с ним милой беседе на смотровой площадке в Эмпайр. — Джон, ты не представляешь, сколько дней и ночей я ненавидел себя за то, что не смог тебе рассказать об этих… встречах. Я правда пытался, но… не смог. — Потому что не доверяешь мне, — покачал головой Джон. — Если бы доверял, не побоялся бы признаться мне во всем. Но беда в том, что ты ожидаешь от меня реакции, подобной твоей. Это мало общего имеет с доверием. Едва начавший успокаиваться Шерлок снова вспылил: — Да неужели все остальное, что было между нами, ничего не стоит на фоне этой лжи? Честное слово, Джон, иногда я забываю, что ты бываешь просто невыносим! — Что же ты тогда приехал в такую даль? Ради чего? — Джон неопределенно взмахнул руками. — Очевидно же, что я всего этого не стою! Твой невыносимый муж, альфонс, охотник за деньгами, провинциальный идиот, что там еще было? Джон был готов продолжить список неприятных эпитетов, которыми его успела наградить желтая пресса, только ему помешал Шерлок, в пару шагов преодолевший разделявшее их расстояние, не обращая внимания на хруст посуды под ботинками, развернул его к себе и, легко удерживая ладонями его голову, прижался своим лбом к его, прикрыв глаза. — Прости, прости, прости. Как всегда, из страха тебя потерять я несу чушь и делаю только хуже, — он рискнул легко коснуться лба Джона губами. — Мне все еще жаль, что во время той ссоры у меня вырвались те ужасные слова. Забудь их, прошу тебя. Ты не представляешь, как мне жаль, что на эмоциях я не в состоянии себя контролировать. Ты прав, из нас двоих это я — идиот. Джон лишь тяжело вздохнул, не делая, впрочем, попыток разорвать эти объятья. — А эти омерзительные статейки выброси из головы, — добавил Шерлок. — Они не годятся даже на роль туалетной бумаги, не то что серьезно воспринимать этот бред. — Ладно, это я тоже сгоряча, — Джон положил руки на талию Шерлока и слегка притянул к себе. — Меня не волнует мнение подобных журналистов. Меня волнуешь ты. И то, что ты так и не научился мне доверять. Да, после всего, через что мы уже прошли. — Джон, я изо всех сил стараюсь стать лучше. Но это сложно, когда большую часть жизни привык верить только себе. Это не оправдание, не подумай. — Да, я и сам просил тебя не меняться… — Шерлок расслышал слабую улыбку в голосе Джона. — Мне кажется, я до сих пор не до конца осознал, какой человек достался мне. И да, я ни секунды не думал, что ты сбежал из-за денег компании. Даже пока еще не понял, что ты действительно скрываешься из-за «Холмс-Юнайтед». — Моззи. — Что? — Шерлок отстранился, чтобы заглянуть в его глаза. — Моззи, — спокойно повторил Джон, забавляясь недоумением Шерлока. — Он помог мне. Он и Ирэн, но это ты и так знаешь. — Моззи! Какой же я кретин! Черт, я даже не рассматривал его! — он даже рассмеялся, не в силах понять, почему не подумал о нем с самого начала. И это было большой ошибкой! Ведь кто был лучшим другом Кэффри, кто помогал ему, участвовал в каждой его краже, каждой афере, был частью каждого плана! Конечно, Моззи! Воистину, чертовы больничные лекарства лишили его остатков мозгов. — Ты блестяще справился и без этого, — уже вполне миролюбиво улыбнулся Джон и крепко обнял Шерлока, с удовольствием утыкаясь носом в любимую шею. — Да, но, возможно, я бы понял раньше. Я вообще потерял непозволительно много времени, пока лежал в больнице и… — Шерлок мягко оглаживал спину Джона, прикрыв глаза. Вспоминать эти дни, полные беспросветной безнадежности, не хотелось больше никогда. Но и забыть их тоже было невозможно. — Шерлок, — Джон поднял голову, заглядывая в зеленые грустные глаза. — Мне очень жаль, я не хотел писать то письмо. Меня… вынудили. — Я это понял гораздо позже, чем должен был. На самом деле, это вообще произошло случайно. Я приехал в редакцию, чтобы передать дела Молли, и ее слова буквально заставили мой мозг заработать и иначе взглянуть на ситуацию. — Ты разгадал код? — грустно улыбнулся Джон, и Шерлок кивнул. — Я и надеялся, и боялся, что ты все поймешь. Но не оставить подсказки мне просто не позволила совесть. — Спасибо, — тихо выдохнул Шерлок и склонился к его губам, чтобы впиться в них полным нежности и раскаяния поцелуем. — Я верю тебе, Шерлок, — вдруг вновь серьезно заговорил Джон. — Больше, чем кому-либо. И я не сомневался, что ты явно не получал удовольствия от той сцены в хостеле. Но понять, почему ты решил это скрыть, не смог. — Я не знаю, Джон… Наверное, хотел остаться для тебя идеальным гением. — Идеальным? — усмехнулся Джон, вновь окунаясь в любимое море зеленых глаз. — Шерлок, ты никогда не был идеальным. Я любил и люблю тебя со всеми твоим вечными тайнами, загадочностью, мнительностью, проблемами. Но давай договоримся. — О чем? — Больше никаких секретов! Я серьезно, меня это уже достало, Шерлок, — пригрозил ему Джон. — Договорились, — кивнул тот. — От них всегда только все хуже. — Да неужели ты понял, услышал меня! Господи, я запомню этот день и буду отмечать каждый год! — Ладно, ты заслужил право поиздеваться надо мной, так и быть, — закатил Шерлок глаза. — Ловлю на слове. Кстати, думаю, что получил неполную версию происходящего. Как ты в итоге смог сбежать? — Моран. Я сыграл на его чувстве ревности. Он отпустил меня, когда Джим ушел за новыми документами. Правда, хотел сначала прирезать, но передумал. Все же, и до него можно было достучаться. Мне повезло найти этот подход, иначе я даже не берусь предположить, как бы мне пришлось выкручиваться. — Мне приятно осознавать, что и он больше никому не навредит. — Выходит, ты уничтожил сразу двух моих врагов. Ты мой герой, Джон, — мягко улыбнулся Шерлок. — Скажешь тоже, — фыркнул Джон. — Как ты понял… насчет видео. Как ты понял, что я не… — Твои руки, — пожал плечами Джон. — Помнишь, врач занималась твоей раной после взрыва машины, и я еще спросил, почему ты так сильно сжимаешь пальцы? На видео я увидел ровно такую же картину. — А если бы не это? — тихо спросил Шерлок. — Ты бы поверил? — Нет, хоть увиденное и располагало к тому, чтобы заставить меня полностью разочароваться в тебе. Видишь ли, я не настолько идиот, чтобы не понять, что ты не пытался бы защитить меня ценой своей жизни, будь все иначе. С этими словами Джон накрыл ладонью место на груди Шерлока, где, как он помнил, навсегда обосновался внушительный шрам от пулевого ранения. Шерлок накрыл своей ладонью его руку. — Если честно, были дни, когда я лежал, пялясь в потолок палаты, и жалел, что его выстрел не поставил точку на моей жизни. — Не говори так, — покачал головой Джон. — Я бы себе этого не простил. Несколько мгновений прошли в молчании, которое Шерлок нарушил вопросом: — Как ты убил его? Как это было? — Благодаря тебе, на самом деле. Перед тем, как потерять сознание, ты успел произнести два слова: «Джим» и «переулок». Мы с Бёрком бросились туда, куда ты указал. — Надо же, я до этого момента даже не помнил об этом… — Сначала он предпринял вялую попытку скрыться на машине, даже сделал вид, что хочет переехать нас, но Бёрк выстрелил по колесам. — Он говорил что-то? — О, да, много чего. Дал понять, от кого хотел избавиться на самом деле, назвал твой поступок глупостью, внушал, что ты погиб за такое ничтожество, как я. — Джон… — Если бы можно было убить его еще раз, я бы это сделал. На самом деле, он говорил и говорил, и в какой-то момент я просто захотел заставить его замолчать. Не знаю, сколько раз я в него выстрелил. — Постой, а откуда у тебя вообще взялось оружие? — Бёрк дал, пока Моззи вызывал тебе скорую. Помню, Питер еле оттащил меня от тебя. Ужасный, отвратительный вечер. Худший в моей жизни. Шерлок вновь обнял его. — Все это в прошлом. Жаль только, что нельзя убить ублюдка еще раз. — Вообще нам не стоит об этом жалеть, — пожал плечами Джон. — Пока он был жив, мы словно ходили по минному полю. Я рад, что сам сделал это, так я могу быть абсолютно уверен в том, что он мертв. — Признаться, я удивлен, что Бёрк позволил тебе это. С его-то принципами и заботе о правосудии. — Полиции и ФБР он сказал, что сам ликвидировал «опасного террориста» или что-то вроде того. Очень благородно, на самом деле. Впрочем, он же знал, что Нил погиб из-за Мориарти, фактически, его убили по его приказу. Так что… Шерлок невнятно прочистил горло, припоминая их уговор о секретах… — Хорошо, что в итоге к тебе не было никаких претензий. Я был не в силах тебе помочь в тот момент. — Ты уже помог тем, что выжил. На этих словах Джон обнял Шерлока, крепко прижимая к себе и наслаждаясь теплыми ответными объятьями. На самом деле, он был рад, что откровенный разговор все-таки состоялся, пусть ему и предшествовала ссора. В конце концов, редко когда у них происходило иначе. В какой-то момент Шерлок попытался подтолкнуть его в сторону спальни, и осколок чашки или тарелки скрипнул под ботинком. Джон отстранился. — Так, ну уж нет! — он обошел стол, стараясь ступать аккуратно. — Тебе не удастся отвлечь меня. Ты развел здесь этот бардак, тебе и убирать. — Я разбил только чашку и тарелку! — возмутился Шерлок. — Остальное — ты. — Да неужели? — хохотнул Джон, хватая со стола отброшенную туда ранее тарелку, и запустил в противоположную стену. — Уборка на тебе. Шерлок скрестил руки, силясь удержать улыбку, но не преуспел в этом и в итоге рассмеялся. Ему казалось, что с плеч рухнул огромный камень размером со скалу. Джон смеялся вместе с ним, и этого было достаточно, чтобы поверить — все действительно наладится.***
— Ладно, лентяй, но уборка все равно за тобой! — протянул Джон, когда Шерлок повалил его на кровать. — Я же не отказывался, — заверил он его. — Только сначала я хочу услышать обо всем, что с тобой произошло, с момента, как Магнуссен вынудил тебя пойти с ними. — Что ж… Он был весьма убедителен в своих доводах.Месяц назад, Нью-Йорк
«В машине было отвратительно. Нет, сам автомобиль был хорошим и довольно дорогим, но Джон бы многое отдал за возможность покинуть его, только пока такой возможности не было. С обеих сторон от него сидели верзилы Магнуссена, сам же магнат устроился на переднем пассажирском сидении внедорожника, который увозил его все дальше от госпиталя в неизвестном Джону направлении. — Удивительная вещь доверие. Мы доверяем тем, кого любим, но порой его так легко потерять, не так ли, мистер Ватсон? — А мы можем с вами не разговаривать? — Джон намеренно не смотрел на собеседника. — Я и так уже еду в этой машине. Но общаться с вами — крайне непривлекательная перспектива. — Как невежливо, — будто с сожалением покачал головой Магнуссен. — Я рассчитывал, что мы просто мило побеседуем, вы кое-что для меня сделаете, и все будут довольны. Джон решил не продолжать дискуссию. Он лихорадочно соображал, как выпутываться из сложившейся ситуации, и пытался не впадать в уныние, поскольку на данный момент не видел никакого выхода. — К слову о доверии, — боковым зрением Джон заметил, как Магнуссен поправил очки. — Полагаю, вас должно было сильно впечатлить видео, которое вы получили на свой телефон. Я тоже смотрел его, несколько раз и внимательно. И все не мог понять: как такое возможно, что при таком, эм… тесном контакте мистера Холмса и Джеймса Мориарти последнего так и не удалось поймать в тот день. Честно говоря, я отказываюсь верить, что такой гений и детектив в прошлом, как Шерлок Холмс, мог упустить его или… даже предположить страшно — позволить ему уйти? Возможно ли, что это не было случайностью? Так много вопросов. Впрочем, их практически не остается, если допустить… что Холмс просто помог скрыться бывшему любовнику. Да еще и запись обрывается на таком пикантном моменте. Вы так не считаете? Джон прикрыл глаза, желая заткнуть уши и не слышать этих отвратительных вещей, просто не хотел настолько демонстрировать свои эмоции, что бушевали внутри. Он не хотел, не желал сомневаться в Шерлоке, пусть и звучало все сказанное почти логично. Перед глазами стояла эта мерзкая сцена, напоминавшая секс-игру. Он не хотел сомневаться в Шерлоке, он верил своим глазам, видел его руки на этой записи. Но сомнение тоже не желало оставлять его в покое, грозя разорвать раскалывающуюся голову на куски. Шерлок отвечал на поцелуй Мориарти, говорил ужасные слова о нем, Джоне, улыбался их злейшему врагу, не пытался сопротивляться и высказать недовольство ситуацией. Да, именно этого «понимания» и добивался от него Магнуссен. И так некстати всплыли в памяти слова Мориарти, которые тот буквально выплюнул за несколько минут до своей смерти. «Шерлоку не стоило так поступать, это просто ужасно, отвратительно и так разочаровывает. Совсем не то, на что я рассчитывал после всего, что было. Вот его нет, а ты здесь, доктор». Он тоже намекал на то, что было что-то большее, чем поцелуи? Или это снова его больная фантазия, как в той каморке в «ДМ-Викли»? Джон подавил желание потереть ладонями лицо, но чувствовал, что лоб покрылся испариной. Воспоминания о Мориарти неизменно воскресали в нем и похожую реплику Морана во время перестрелки в подвале на Уолл-стрит. «Ты спроси у него про нашу чудесную поездку за город в Лондоне, — противно улыбнувшись, протянул наемник. — Держу пари, он не все тебе рассказал». По крайней мере, незаметно выдохнул Джон, неожиданно сложивший два и два, Моран присутствовал в том хостеле. И, зная его, Джон бы никогда не поверил, что тот допустил бы какую-то более серьезную близость между своим боссом и Шерлоком. Даже если предположить, что последний бы не возражал, чего Джон делать не желал. Делиться своими выводами с похитителями Ватсон, разумеется, не стал. — Кажется, я не упомянул, что хозяин той милой гостиницы под Лондоном, где была сделана запись, — мой хороший друг. Вы ведь уже успели усвоить, как полезно иметь связи в низах общества. И поразительно, какие чудеса могут сотворить даже небольшие деньги. Джон молчал. На самом деле, ему было все равно, как Магнуссен получил это видео. Это не имело никакого значения. — Ну что ж, — не дождавшись ответа, Магнуссен решил продолжить монолог: — в любом случае, ехать нам долго, и у меня есть время кое-что вам объяснить, Джон. Ватсона передернуло от фамильярного обращения, но он постарался не подать вида, что он вообще слушает его болтовню. — Видите ли, я бы ни в коем случае не решился причинить вам дискомфорт, однако мне действительно необходимы акции вашего супруга, мистера Холмса. И так уж вышло, что повлиять на его сговорчивость в этом вопросе можно только с вашей помощью. Джон сжал кулаки что есть силы, мечтая впечатать один из них, а лучше оба, в челюсть этому датскому выродку. Откровение, как же. Будто в первый раз его пытаются использовать против Шерлока. — В него только что стреляли, он едва не погиб, а вы думаете о деньгах. В вас осталось хоть что-нибудь человеческое? — не выдержал Джон, хотя обещал себе не вступать в беседу. — Будь это так, я бы не достиг таких высот, — широко улыбнулся Магнуссен, будто получил высочайший в мире комплимент. — Прелесть быть мной, мистер Ватсон, заключается в том, что я не поддаюсь глупым сантиментам и просто делаю, что хочу, и всегда получаю желаемое. И, поверьте мне, «Холмс-Юнайтед» я получу тоже. — Только через мой труп. — Да бог с вами, Джон, я же не головорез какой-нибудь. Я цивилизованный человек. Есть масса способов договариваться с людьми. И, поверьте, вы тоже не исключение. Джон скептически усмехнулся. — Быть может, это поможет вам принять решение? — Магнуссен вытащил из дорогого кожаного портфеля небольшую папку с бумагами и передал их Джону. Его хищный взгляд буквально пробирался под кожу, оставляя после себя неприятное предчувствие и ощущение, что хищник наслаждается выбранным способом поиграть с жертвой, перед тем как загнать в угол. Любопытство пересилило, и Джон с опаской взял протянутую папку. Он ожидал увидеть там очередные компрометирующие Шерлока фотографии, но, стоило раскрыть ее, взгляд упал на собственное лицо. Стараясь выглядеть спокойным, хотя внутренняя выдержка трещала по швам, Джон переворачивал страницу за страницей, на которых было запечатлено, как именно он убил Джеймса Мориарти, чьи руки прекрасно попали в кадр. В них, разумеется, не было оружия. «Видимо, использовали камеры ночного видения. Я точно помню, что в том переулке было темно», — как-то отрешенно отметил Джон. — Не думали же вы, в самом деле, что я предложу вам деньги? — забавляясь его попытками выглядеть уверенным, заметил Магнуссен. — Нет-нет, вы из другого типа людей. — Того типа, который вы не гнушаетесь подавлять грязным шантажом? — Но позвольте, мистер Ватсон, это ведь не я застрелил безоружного человека без суда и следствия. Я закон не нарушал. — А прямо сейчас вы меня похищаете. Что это, по-вашему, как не нарушение закона? — Вы добровольно согласились пойти со мной, сами сели в эту машину, любой свидетель это подтвердит. Джон ненавидел его за каждое сказанное слово. — Итог таков, мистер Ватсон: если вы откажетесь сделать то, о чем я вас попрошу, информация из этой чудесной папки попадет во все СМИ. Как, по-вашему, это отразится на вас, вашей свободе, ваших отношениях с мистером Холмсом? Я уже вижу, как акции его компании начинают таять на глазах, а уж об этом я позабочусь. Мне ни к чему оставлять этот холдинг на плаву, если я не смогу его получить. Не пройдет и года, как Шерлок Холмс окажется разорен. Вы же, я думаю, поселитесь в одной из тюрем США на очень продолжительное время. И даже ваш прекрасный всемогущий британский деверь не сможет вам помочь. Длинные и утомительные суды, куча последних денег мистера Холмса на адвокатов будут потрачены впустую. Да, я уничтожу Шерлока Холмса. Если вас не будет рядом с ним, сделать это будет несложно. И это я еще не упомянул, что ждет вашего большого друга, агента ФБР Питера Бёрка за столь вольное обращение с законом. Как вам перспектива? Джон прикрыл глаза, только чтобы не видеть этого победоносного выражения лица. — Впечатляющая, не так ли? Однако в ваших силах все изменить. Магнуссен замолчал, наслаждаясь произведенным эффектом. Жертва была всецело в его власти, даже если еще этого не осознавала. Остальные сорок минут пути прошли в тишине, нарушаемой лишь шумом двигателя и редкими покашливаниями сидящего слева от Джона охранника. Ватсон пытался что-то придумать, как-то выкрутиться, избежать любого сотрудничества с Магнуссеном, но с каждой минутой осознавал, что поделать не может ровно ничего. «Ты бывший военный, в конце концов! Соберись! Не можешь заранее придумать план, значит, будешь действовать по ситуации. Сейчас надо успокоиться». Он старался контролировать дыхание, и в конце концов ему даже удалось взять себя в руки. Более-менее. Он вынырнул из своих мыслей, когда автомобиль остановился в аэропорту. Да, в том самом, где буквально на днях произошла «кража века». Каким же далеким теперь казался этот их план, вся операция, да и вообще та жизнь. — Выходите, мистер Ватсон, — Магнуссен вышел из машины и теперь обращался к нему через открытую дверь, распахнутую охранником. Джон, все еще держа папку, глубоко вздохнул и тоже покинул автомобиль. — Думаю, я не должен напоминать вам, что лучше вести себя благоразумно. — Почему аэропорт? — Это я возьму, если вы не против, — не ответив, Магнуссен забрал у него папку и небрежно бросил на заднее сиденье машины, дверцу которой вновь закрыл охранник. — Для начала мы пройдем в комнату ожидания. О, и не беспокойтесь, я позаботился о том, чтобы посторонних там не было. Джон подавил желание продолжать расспросы, поняв, что действительно пока ничего не может сделать. Они прошли в здание через один из служебных входов, долго шли по каким-то длинным и непонятным коридорам, и вот, наконец, его почти втолкнули в небольшое помещение со столом, стулом, кроватью и туалетом без замка. Окон не было. Охранник захлопнул дверь с той стороны, и в комнате остались только Джон и Магнуссен. Осмотревшись, Джон понял, что он здесь… по крайней мере, на какое-то время. Это бесило, злило, выводило из себя, особенно бездействие и невозможность что-либо предпринять немедленно. Хуже всего было от того, что он пообещал Шерлоку навестить его позже. Боже, он ведь оказался в больнице, защищая его! А теперь Джон понятия не имел, сможет ли сдержать обещание и если да, то когда. — Присаживайтесь, — Магнуссен указал Джону на стул. Тот, помедлив, сделал, как его просили, и скрестил руки. — Для начала, — Магнуссен извлек из внутреннего кармана пиджака сложенный вдвое чистый лист бумаги и положил перед Джоном, — вы напишете небольшое послание. А, вот и ручка, — усмехнувшись, он вытащил ее из внешнего кармана и также положил на стол. — Кому? — Джона бесила даже эта чертова ручка с логотипом компании Магнуссена. — О, разве я не сказал? Вашему мужу. — Что я должен написать? — Буквально то, что больше не желаете иметь с ним ничего общего. Простите, я не силен в амурных делах, так что содержание вам придется придумать самостоятельно. Джон уставился на пустой лист перед ним и машинально сглотнул образовавшийся в горле ком. Магнуссен не шутил, он действительно намеревался уничтожить Шерлока, причем вне зависимости от судьбы компании. И, видимо, ему до крайности кажется забавным тот факт, что роль палача выпала именно Джону. — Я не буду ничего писать. — Что ж, вы можете прямо сейчас выйти отсюда. О последствиях вы предупреждены, так что с моей стороны все прозрачно и честно. Джон нервно взъерошил волосы. Черт бы побрал этого ублюдка, ему и правда перекрыли весь кислород. Отяжелевшей рукой он дотянулся до ручки, отбросил колпачок и… рука со стержнем зависла над листом, которому суждено было стать приговором самому любимому человеку. Ненавидя себя за каждое движение, которое требовалось на выведение убийственных строк, он все же сделал, что от него требовали. В какой-то момент он задумался, но все же не смог оставить Шерлока без подсказки и добавил еще пару слов. «Ты солгал мне о том, что случилось в Лондоне. Ты виделся с ним в Нью-Йорке. Это предательство. Я ухожу, не ищи меня — это мой прыжок в новую жизнь. Прости.» Джон изо всех сил хотел верить, что Шерлок поймет. — Что ж, чудесно. Рад видеть, что вы начинаете здраво мыслить, — Магнуссен забрал у него листок, прочитал и с удовлетворенной улыбкой спрятал в карман. — Думаю, на этом мы с вами попрощаемся, мои люди позаботятся о вас и вашем путешествии. — О чем вы, к чертям, говорите? — поднялся Джон, послав тому угрожающий взгляд. — Я сделал то, что вы просили. Но мы не договаривались, что я должен буду куда-то уезжать. — Вы согласились сделать то, о чем я вас попрошу. Я лишь не уточнил, сколько пунктов будет в просьбе, мистер Ватсон. Не стоит так нервничать. Магнуссен уже почти дошел до двери, когда Джон остановил его: — Вы не можете не понимать, что он этого так не оставит! Для чего весь этот цирк?! — Помилуйте, мистер Ватсон, разве вы не поняли, что только что сделали? — Магнуссен окинул Джона снисходительным взглядом. — Вы задели самое больное место мистера Холмса — его гордость. Бросили его, пока он там лежит при смерти. Бросили из-за какой-то чепухи, что эта интрижка значит, в конце концов, на фоне того, что он сделал для вас? Я бы на вашем месте даже не надеялся, что он когда-либо вновь посмотрит в вашу сторону. Для него вы теперь не более чем предатель. На какую-то наполненную бредом секунду Джон испугался, что Магнуссен окажется прав. Следом под дых ударила другая мысль: сколько еще раз, до каких пор его будут использовать как рычаг давления на Шерлока? — Выпустите меня отсюда, сейчас же. — Вы не могли всерьез надеяться, что я это сделаю, Джон, — рассмеялся Магнуссен и поправил очки. — Отсюда завтра или послезавтра — я пока не решил — вы улетите. Страну узнаете при посадке, мои люди вас проводят. О, чуть не забыл. Будьте добры ваше кольцо, — он требовательно протянул ладонь. — Вы ответите за все, и уж вы-то хорошо знаете, что я не шучу, — Джон не спешил выполнять эту ужасную просьбу. — Запомните это лицо, мистер Магнуссен. Оно будет сниться вам в кошмарах. — Конечно-конечно. А теперь — кольцо. Несколько секунд Джон смотрел на него с ненавистью, на которую только был способен. Почему он решил, что с уничтожением Мориарти их с Шерлоком кошмар закончится? Он коснулся кольца большим и указательным пальцами, не сводя глаз с хищной улыбки врага, а перед внутренним взором будто хроника киноленты встала сцена, когда Шерлок делал ему предложение. Там, на смотровой площадке небоскреба «Осколок» в Лондоне. — Что у тебя там? — Джон взял Шерлока за запястье и потянул его на себя. — Моя жизнь. — О чем ты? Когда Шерлок разжал пальцы, сердце Джона пропустило несколько ударов: на его ладони было два кольца. — Шерлок… — выдохнул он, чувствуя, как под кожей участился пульс и начала кружиться голова, но вовсе не от высоты. Он поднял затуманенный взгляд на любимого. На его лице замерло выражение опасливого ожидания. Шерлок выглядел как никогда взволнованным, в глазах застыл вопрос, который, Джон знал, он не сможет произнести вслух, а еще в них он увидел страх. Абсолютно беспочвенный страх. Джон обхватил ладонями лицо Шерлока и подарил ему самый нежный поцелуй, на который только был способен, он вложил в него всю свою любовь, преданность и жизнь. — Ну же, мистер Ватсон, не стоит быть таким сентиментальным, вы же мужчина, в конце концов, — осуждающе покачал головой Магнуссен, чем вывел Джона из мучительно-приятных воспоминаний, разрушив, растоптав их. — Я жду. Джон до боли стиснул зубы. Он чертовски ясно, с болезненной точностью осознавал, что выбора у него не было. Он снимал кольцо, чувствуя, будто вместе с этим кусочком металла отрывает от себя кусок сердца. Он уже прекрасно понял, что Магнуссен задумал, понял еще тогда, когда выводил каждое слово в этом проклятом письме, будто писал не чернилами, а собственной кровью. — Запомните это лицо, — абсолютно спокойным, пугающе тихим голосом повторил Джон, отдавая кольцо. — И берегитесь. На долю секунды лицо Магнуссена дрогнуло, но эта перемена была столь стремительной, что ее можно было не заметить, но Джон заметил. — Отдыхайте. Магнуссен ушел, замок щелкнул, а Джон, не совладав с эмоциями, с силой впечатал кулак в проклятую дверь. Он выберется. Он не позволит разрушить то, за что они с Шерлоком боролись такими силами. Еще он очень хотел верить, что Шерлок не возненавидит его». — Знаешь, — тихо заговорил Шерлок, как только Джон закончил рассказ, — еще месяц назад я считал, что ненавидеть кого-либо еще больше Мориарти просто невозможно. Я ошибался. — Да, — тихо выдохнул Джон, неосознанно перебирая отросшие, немного запутавшиеся локоны Шерлока, который удобно устроил свою голову у него на груди. — Майкрофт, как всегда, ошибся, полагая, что если США — не территория Магнуссена, то у него будут связаны руки. Он смог похитить тебя так, что ни один суд не увидит в его действиях ничего противоречащего закону! Как он провел тебя к самолету? — Через служебные выходы. Его самого не было, были его люди. Двое верзил. Они не боялись попасть под камеры, которыми напичкан аэропорт, из чего я заключил, что он, скорее всего, подкупил охрану, чтобы меня на этих записях никогда не увидели. Я, если честно, ожидал частный самолет, но меня посадили в самый обычный, пассажирский. Один из моих провожатых не пошел на посадку, второй остался за мной «присматривать». Он должен был передать меня «местным» по прилету в Буэнос-Айрес. — Аргентина, — Шерлок слегка приподнялся, чтобы взглянуть на Джона. — Понимаю, у тебя может возникнуть вопрос, почему бывший военный не попытался атаковать этих «людей в черном» и не дать никуда себя увезти. — Поверь, у меня нет такого вопроса. Более того, я считаю, что ты все сделал правильно. — Думаешь? Я вот в этом не уверен. Не могу представить, что ты чувствовал после этого проклятого письма, в больнице, совсем один. Ты боялся, что я не захочу тебя видеть. Господи, я сам боялся того же. Он здорово постарался, чтобы вбить между нами клин. Шерлок просто дотянулся до его губ, чтобы коснуться их мягким поцелуем, а затем сказал: — Мы оба ошиблись, и это самая приятная ошибка в моей жизни. Но да, ты поступил правильно, что позволил себя увезти и вообще делал все, что они говорили. Он вполне может обнародовать компромат на тебя. И это может уничтожить не только нас, а всех, кто так или иначе помогал и помогает нам. — Я много думал об этом, на самом деле. Даже совершая побег там, в Буэнос-Айресе, я опасался, что меня объявят в международный розыск благодаря ему. Но я не мог просто сидеть там и ждать, пока он все выяснит о праве подписи. Во-первых, в этом случае он бы, не добившись желаемого, убил бы меня или накачал бы наркотиками и вынудил бы подписать, я допускаю любые способы. Во-вторых, он бы уничтожил тебя, как обещал. Он до сих пор не оставляет попыток. И помощи ждать было бы неоткуда. Шерлок вздохнул. — Верно, и он не солгал — вряд ли Майкрофт сможет тебе помочь в случае ареста. Точнее, вряд ли захочет… — Он считает, что я сбежал из-за акций? — грустно вздохнул Джон. — Мой брат — жалкий кретин, Джон. Я говорил тебе, что он ужасен, а ты еще мне не верил, — насупился Шерлок, вновь укладывая голову на грудь Джона и обнимая того. — В нем нет никакой веры в хорошее в людях. — Хм, ну сошелся же он как-то с Лестрейдом. — До сих пор удивляюсь, — фыркнул Шерлок. — И, тем не менее, он помог тебе найти меня. Ты сам признал это. — Мне тоже пришлось использовать кое-какие рычаги, чтобы надавить на него, — нехотя отозвался Шерлок. — Я сделал одно крайне неприятное открытие — Магнуссен и его держит на крючке. Он не признался мне в этом, но я это знаю. — Что же нам теперь со всем этим делать… — не столько Шерлока, сколько себя самого спросил Джон. — Похоже, нас обложили со всех сторон. — Через день, максимум — два нам нужно отсюда выбираться, Джон. Мы уже сейчас рискуем, оставаясь здесь. То, что компромат до сих пор не обнародован, связано исключительно с тем, что он по-прежнему очень хочет мою компанию. И, судя по всему, убежден, что получит желаемое. В случае ареста владельца, конкретно сейчас — тебя — все активы будут заморожены. Это не то, ради чего он так старался и потратил столько усилий. Я ему больше не нужен, но нужен ты. Он почти в открытую предлагал мне обменять информацию о тебе на акции. Но просил не все, а лишь часть. Это, кстати, тоже дало мне надежду на то, что ты уже не в плену. Это помогло мне найти тебя. — Какой же он урод, черт возьми. Как бы он ни старался, но зато теперь мы вместе, — улыбнулся он, взъерошивая и без того спутанные волосы Шерлока, наводя на его голове полный беспорядок. — Вдвоем, против всего мира. — Мне определенно нравится, как это звучит, — тоже довольно улыбнулся Шерлок. — Так, ладно. Они привезли тебя в Аргентину. Что было дальше? Когда появился Моззи? — О, — хохотнул Джон. — Это было очень смешно, если честно, даром что в целом во всей ситуацией с моим похищением было не до смеха. По прилету я попросился в туалет, и моему сопровождающему ничего не оставалось, кроме как отвести меня в уборную. На самом деле, я надеялся попытаться отвязаться от него, но, к сожалению, из того туалета тоже не было второго выхода. Я притворился, что делаю в кабинке свои дела, и в это время из соседней мне подкинули листок, где говорилось: «Веди себя естественно. Я тебе помогу. Моззи». Шерлок рассмеялся. — Это очень в духе Моззи. Должно быть, он был счастлив, что ему представился шанс побыть настоящим шпионом. — Серьезно, я бы без него не справился. Хотя и был в шоке, как ему удалось меня выследить, как он узнал, где я, если даже я сам не знал, куда полечу, до самой посадки. Телефон у меня отобрали в первый же день еще в госпитале, по пути к машине. — И как же узнал? О, постой, — Шерлок потер переносицу. — Я понял. Это была Ирэн, да? Она попросила его помочь тебе. Сказав эти слова, Шерлок почувствовал новый укол совести и вины за то, что потребительски относился к подруге и не вспоминал о ней, пока ему не была нужна ее помощь. — Видимо, за это он ее и убрал, — тихо добавил он. Джон невнятно прочистил горло. — В итоге что, куда тебя привезли? В какой-то хостел вроде того, куда попал я? Или это был какой-то дом? — Это было чудовищное место, на самом деле, — вздохнул Джон. — Нет, никаких пыточных камер или чего-то вроде этого. По крайней мере, я такого не видел. Это был район трущоб практически в центре Буэнос-Айреса. Настоящий остров нищеты посреди одной из крупнейших столиц мира. Как я потом узнал, этот район называют Вижья-31. Туда никогда не ходят жители Буэнос-Айреса, не водят легальные экскурсии… Это настолько криминальный район, что даже вооруженная полиция не рискует продвигаться вглубь, ограничиваясь патрулированием его внешней части. — И что, власти не знают, что творится у них под носом? — Знают, разумеется, — вздохнул Джон. — Но уже много десятков лет трущобы только разрастаются. Власть много раз менялась, кто-то хотел снести их, кто-то — организовать там подобие легальной жизни, ведь там живут в основном иммигранты из Боливии, Парагвая или Перу. Но ничего не меняется. Это настоящее государство в государстве, представляешь, там даже есть свое подобие консульства, которое выдает разрешение на проживание там! — Да, идеальнее места Магнуссен выбрать просто не мог. — И, кстати говоря, именно это нам с Моззи и помогло. Он сделал мне новые документы прямо в этих трущобах. Там же он, кстати, и восстановил мою американскую сим-карту, подключился как-то к сети салона сотовой связи и взломал базу номеров мобильного оператора, вытащил данные с моей оригинальной сим-карты и перенес на новую. Еще достал новый телефон прямо с фабрики, незарегистрированный. Я не мог остаться совсем без своего номера, в конечном итоге, тебе это и помогло найти меня. Но тогда я побоялся его включать. Однако, судя по всему, сигнал все же прошел, иначе Бёрк бы не смог отследить его. — К нашему общему удовольствию. Так как именно Моззи помог тебе выбраться? — Благодаря тому, что он предупредил меня, я был готов к чему-то подобному.Месяц назад, Аргентина
«Близился к вечеру первый день Джона в Аргентине. Вообще он всегда хотел там побывать, только не в качестве пленника алчного датского проходимца. Мог ли он подумать несколько дней назад, принимая в «Холмс-Юнайтед» Марису Иглесиас и ее команду, что сам вскоре окажется в их стране при подобных обстоятельствах? Конечно, в голове мелькала мысль, что при возможности можно было бы попросить помощи у ее директора, памятуя, как хорошо прошел их визит в США, однако Джон быстро отказался от этой затеи: ему не должен помогать никто, кто может связать его с Шерлоком. Конечно, был Моззи. Но почему-то Джон был уверен, что тот как раз ничего не расскажет Холмсу, вероятно, потому что Ирэн успела обрисовать ему всю серьезность ситуации. Джона еще утром привели в это подобие дома, а на деле — четырехэтажное строение, раскрашенное в четыре разных ярких цвета, напоминающее нагроможденные друг на друга вагончики. Он помнил, как местные жители провожали его и сопровождающего недружелюбными и подозрительными взглядами. Джон успел заметить, что почти на всех окнах по пути их следования стоят решетки. Периодически он спотыкался о брошенный прямо посреди мощенной брусчаткой улочки мусор, а над головой то и дело нависали огромные клубки проводов. Иногда встречались мотоциклы и велосипеды, которые даже не были ничем пристегнуты. Вероятно, потому что угон подобного средства передвижения мог вполне стоить жизни вору. Ну или же они не крали у своих. Чего нельзя было сказать об ассортименте местного рынка: как позже узнал Джон, весь представленный там товар, начиная от наручных часов и заканчивая мелкой и не очень электроникой, был награблен у мирных жителей Буэнос-Айреса. — Куда ты там пялишься? — грубый голос наемника с испанским акцентом неприятно вывел Джона из мыслей, которые он мусолил в голове, глядя в зарешеченное окно. — В окно тоже смотреть запрещено? — огрызнулся Джон. — И да, время уже к вечеру, было бы неплохо что-нибудь поесть. Вряд ли вам отдавали приказ заморить меня голодом до смерти. — От окна отойти. Еда будет, — отозвался наемник, поднимаясь со стула, на котором сидел и хмуро наблюдал за узником. Тот, что сопровождал Джона до Аргентины, передал его местному «коллеге» и, как полагал Джон, улетел обратно в Штаты. Этот его новый сопровождающий выглядел куда менее презентабельно, на лице было еще меньше интеллекта, и в целом Джон начал уже на полном серьезе обдумывать варианты своего освобождения. Джон прошел вглубь небольшой комнатушки, больше напоминающей сарай, и присел на подобие кровати: на самом деле на несколько грязных ящиков был брошен довольно потасканный матрас. Джон молча наблюдал, как наемник заказывает еду на испанском, жалея, что не знает этого языка. Но пару слов он все же разобрал — общение с аргентинскими гостями не прошло даром. Он больше удивился, что в этой дыре вообще есть доставка. Хотя, разумеется, на территории этого города в городе есть все, напомнил он себе. Не прошло и десяти минут, как в дверь раздался осторожный стук. — Сидеть смирно, — небрежно бросил наемник и пошел открывать. На пороге возник невысокий человек, одетый в грязные джинсы, помятую футболку, за спиной был потасканный рюкзак для еды, на голове — кепка с нечитаемой надписью, а половину лица закрывали дурацкие очки. Джон без проблем узнал в нем Моззи. — Senier, ¿pediste pizza? — протараторил тот. — Sí, ríndete y piérdete, — он отнял коробку с пиццей и бросил ее на стол. — ¿Dónde está mi dinero? — возмутился «доставщик». — Salir al infierno! Моззи, изображая бурю негодования таким поворотом, нагло вошел внутрь мимо опешившего наемника и принялся кричать на смеси испанского и еще какого-то языка, активно жестикулируя. Джон разобрал только то, что это были угрозы. Но отвлечь внимание у того удалось блестяще. Момент упускать было нельзя. Пока наемник пытался вытолкать Моззи за дверь, Джон в два прыжка оказался у него за спиной и крепко сдавил его шею в сгибе локтя. Тот зарычал, силясь освободиться из захвата, но Джон толкнул его к стене, о которую тот ударился головой и оказался дезориентирован. Впрочем, это не помешало ему выхватить нож и больно полоснуть Джона по руке. Несмотря на острую боль, Джон продолжил борьбу. Ему даже удалось выбить из рук наемника нож, но тот повалил его на пол, выкрикивая какие-то испанские ругательства и, кажется, намереваясь задушить, позабыв о приказах. — Джон, лови! — крикнул Моззи, ловко подтолкнув ногой нож. Тот поймал его и, крепко зажав в руке, крепко приложил лбом голову нависшего над ним головореза, что позволило ему сбросить верзилу с себя и одним метким движением перерезать сонную артерию. В комнате резко стало тихо. Адреналин постепенно шел на спад, Джон зажимал порез здоровой рукой, но кровь струилась сквозь пальцы и неприятно капала на пол. Поднимаясь на ноги, Джон перевел взгляд на ошалевшего Моззи, который все это время стоял возле стола с уже остывающей пиццей. — Ты в порядке? — спросил Джон. — Я думал, ты врач, — прочистив горло, отозвался Моззи, ошалело глядя на труп. — Теперь я боюсь врачей еще больше. — Еще я бывший военный. Бывают плохие дни, — Джон стиснул зубы. — У тебя в том чудесном рюкзаке случайно нет ничего… обезболивающего? — по ощущениям, ничто, кроме мягких тканей, не пострадало, но болело ранение адски. — А, конечно, — Моззи будто вышел из оцепенения. — Извини, просто такое не каждый день увидишь. — Понимаю, но… — Ты его убил. — А иначе он убил бы нас, — резонно заметил Джон. Как только Моззи закончил оказывать Джону первую помощь, отмахнувшись от его утверждений, что он может справиться сам, они осторожно покинули этот дом. Перед этим, правда, Моззи заставил Джона переодеться в тоже довольно потасканную одежду, чтобы получше слиться с местным контингентом. Одежду, в которой Джон прилетел, он запихнул к себе в рюкзак. — Куда мы? — тихо спросил Джон, пониже опуская козырек кепки и осторожно осматриваясь. Еще он старался отогнать мысли об оставленном в той каморке трупе. — Осторожно перебираемся в другой дом, я там все подготовил. Перекантуемся до утра, потом переберемся в Ла Бока. Там ненамного лучше и безопаснее, чем здесь, но все же более цивилизованно. — Моззи помолчал, а потом воскликнул: — Господи, как же я обожаю это место! Буквально другая реальность! Целый район невидимок! Только посмотри — от большого Буэнос-Айреса ее отделяет лишь тоненький сетчатый забор! И, будь уверен, здесь точно замешан международный заговор, иначе почему правительство до сих пор не может ничего поделать с Вижьей-31? Трущоба, которая держит в страхе целый мегаполис! Вообще, у меня здесь много друзей, так что не волнуйся — нас не тронут. — И почему я не удивлен, — по-доброму усмехнулся Джон.» — Ты не очень пострадал? — спросил Шерлок, выслушав рассказ Джона. — Нет, уже все зажило, не волнуйся. — Это Моззи дал тебе деньги на то, чтобы добраться сюда и как-то выжить? Джон кивнул. — Я вообще в большом долгу перед ним. — А где он сам? Джон рассмеялся. — Я могу лишь догадываться.Буэнос-Айрес, аэропорт Эсейса, месяц назад
«— Веди себя естественно, — увещевал Моззи Джона. — Твои документы в полном порядке, главное — не удивляйся, когда к тебе обратятся по твоему новому имени, Ватс. — Да, хорошо, — Джон соглашался, сам в тайне опасаясь быть арестованным за подделку документов в чужой стране. — Помни, о чем мы говорили, работай над походкой, вживайся в новый образ. Ты еще почувствуешь, что это затягивает! Моззи легко подтолкнул его в сторону регистрации на рейс, подхватив свой небольшой чемоданчик. У Джона же была с собой сумка через плечо. И накладная борода. Он решил, что как только благополучно доберется до места назначения, отпустит настоящую. Благо последние несколько дней ему было не до бритья. Он вспомнил о том, как Нилу удалось незаметно сбежать из тюрьмы, отрастив бороду. Теперь этот способ изменить внешность требовался и ему. Очередную новую одежду, документы, телефон раздобыл ему Моззи. — Какой у нас терминал? — Второй. Они прошли к указанному терминалу. Джон старался держаться естественно, но только больше нервничал. В конце концов, ему пришлось заставить себя выровнять дыхание, чтобы не облажаться, даже не улетев отсюда. В очереди на регистрацию собралось уже довольно много людей. — Хорошо, что мы приехали заранее, да? Ответа не последовало. Джон обернулся и… понял, что стоит совсем один. В какой момент и в каком направлении исчез Моззи, он не представлял. Впрочем, было очевидно, что на самом деле покидать Аргентину вместе с ним тот не собирался. Джон вздохнул и направился к очереди на рейс до Берлина.» — Очень в его духе, — рассмеялся Шерлок. — Но я все равно такого не ожидал. С того момента пришлось справляться самостоятельно, но я бесконечно благодарен ему за помощь! — Обязательно тоже выражу ему благодарность, как только он вновь появится в поле зрения. Все еще не понимаю, как не подумал о нем! — А ты в принципе не особо обращал на него внимание, оно в основном концентрировалось вокруг Нила и твоей ревности, — немного уел его Джон. — Кхм. — Ладно, проехали, — хмыкнул он. — Моззи помог мне разработать маршрут и настоятельно не советовал добираться из Берлина на самолете. Так что по прибытии в Берлин я отправился на вокзал. Несколько пересадок с одного электропоезда на другой — и вот я в Мюнхене. Уже там я засел в интернет-кафе, где заполнил заявку на аренду машины каршеринга. Оплатил все по PayPal, который сделал Моззи на случай таких вот непредвиденных моментов, когда нельзя рассчитаться наличными. Так я добрался до Австрии, а потом стал думать, где лучше всего залечь на дно в этой стране. Стал внимательно изучать карту, и взгляд упал на Инсбрук. — Где сейчас машина? — Я почти сразу отвязал от нее учетную запись, когда устроился здесь, отогнал ее в Вену и там оставил. Сюда добрался на попутках. Вообще у меня все прекрасно складывалось: я устроился смотрителем лыжных трасс, следил за любителями покататься в непогоду, делал обходы, сообщал о поваленных деревьях, а такое дважды происходило с момента моего приезда. — Я знал, что ты не будешь жить в таком отеле, — самодовольно улыбнулся Шерлок. — Как и сидеть сложа руки. — Ну да, я, помимо прочего, также исходил из того, что если меня будут здесь искать, то прежде всего обратят внимание на постояльцев, потому решил снять отдельный дом в отдалении от остального курорта, и мне повезло — этот оказался свободным. Я решил, что здесь искать не будут или будут, но в самую последнюю очередь. Думал, что если что, я замечу. — В конечном итоге, так и вышло. — А потом появился ты. — Да уж, вместе с наемниками, — Шерлок провел пальцами по щетине Джона и вдруг сказал: — и все-таки она мне не нравится. — Придется потерпеть, сам понимаешь, — Джон склонился к нему, чтобы поцеловать, но губы так и не встретились, потому что в гостиной хлопнула входная дверь и следом прозвучал недовольный женский голос: — Ну и холод! Черт возьми, Джон, что у тебя здесь произошло? Ты вообще жив? Я думала, пока дойду сюда, в лед превращусь! Нельзя было вообще у черта на рогах поселиться?! Шерлок пристально уставился на Джона, но тот мог лишь прикрыть глаза ладонью, предчувствуя новый скандал. В это время Холмс проворно соскочил с постели и вышел в гостиную, где у дверей и обнаружилась нежданная гостья. — Ирэн?! — Твою мать…