Паучья пряжа

Сны — тревожные, тёмные, опутанные паутиной — начинают преследовать Айрилет внезапно, однако не слишком навязчиво. Раз в пару недель ей видится какая-нибудь дрянь: иногда — искажённые, порченные обрывки своей судьбы, а иногда — просто что-то жестокое и злое. Молитвы и медитации совершенно не помогают, и Айрилет… свыкается с этим, как свыклась когда-то и с жизнью за пределами Морровинда, и непростой наёмничьей долей. А потом, когда они с Балгруфом после зимовья в Сиродиле возвращаются в Скайрим, их настигают вести: Вебранд, один из сыновей вайтранского ярла, и Дагни, старшая ярлова дочь, погибли при пожаре — ещё четыре месяца назад. Айрилет не знает тех слов, что помогли бы унять побратимовы печали, но старается, как может… а ещё — сопоставляет даты и понимает: её кошмары как раз тогда-то и начались. Что это значит?.. Айрилет снова обращается к Госпоже и другим Князьям-покровителям, к духам и предкам, однако ответов и на сей раз не получает. Время течёт — день за днём, неделя за неделей, месяц за месяцем, — и их с побратимом вновь настигают дурные вести: у ярла Нелкира гибнет первенец, Фротар, и один из младших сыновей, Хеймир… и слышать об этом — в разы тяжелей и тревожней. Не потому, что Балгруф по ком-то из братьев или сестёр горюет сильнее — скорее, из-за того, какая из этих смертей выводится закономерность. Один, пусть и сдвоенный несчастный случай может быть следствием злого рока, однако второй? Больше похоже на порождение злого умысла. Кому это нужно — истреблять ярловых детей? И в безопасности ли сам Балгруф? О том, как погибли Фротар и Хеймир, ничего не известно толком — слухи ходят противоречивые. Шепчутся о болезни, и яде, и даже — опасливее и тише — о том, что оба ярловых сына отравились испорченным зельем — из тех что повышают мужскую силу... Вряд ли такая чушь взялась совсем уж на пустом месте, но с Хеймиром, подростком пятнадцати лет, верить в неё не особенно получается. Тень Госпожи накрывает не только сны, но и явь, и Айрилет понимает: это не может быть совпадением. Балгруф согласен — и рассказывает ей то, о чём говорить не любит: Об Аудхильд, первой жене ярла Нелкира, которую погубила родильная горячка, и младшей сестрёнке, что лишь на пару дней пережила мать... О славной смешливой Брюнье, которая быстро задружилась с пасынками и падчерицей — и быстро, почти сверхъестественно быстро сгорела от лихорадки, которую вместе с младшим из сыновей подхватила, когда возвращалась в Вайтран от своей морфальской родни… О Сигрдриве, прекрасной и властной Сигрдриве — “Потеме для бедных”, как отозвался о ней Балгруф, женщине с царственными манерами и хищным волчьим оскалом. Айрилет думает: сравнение что надо; королева-волчица ради своих амбиций обагрила кровью клыки, разорвала Империю на части, перепахала своё королевство войной, а в результате лишь погубила собственного волчонка… ...Потому что Балгруф почти уверен: несмотря на то, что и её старший сын погиб, Сигрдрива явно в этих смертях замешана. У них с Айрилет будет время, чтобы узнать всё наверняка: после смерти Вебранда и Фротара Балгруф, сын Аудхильд, стал ярлу Нелкиру главным наследником. Настало время вернуться в Вайтран — и побороться с волками и пауками.