***
С самого первого урока Майа заметила ехидную улыбку Кащеевой, но не понимала в её ли адрес. Теперь соседом стал Дима Щукин, и девочка была очень рада этому, ведь он единственный, кто видел в ней друга. Каждую перемену они увлечённо общались на исторические темы, как оказалось, Дима силён не только в математике. Многие учителя по-прежнему считали, что Майа списывает, а сосед только и наводил на эту мысль, но она училась честно. В детском доме каждый строил свой путь самостоятельно, здесь ничего не поменялось. — Тебя проводить? — спросил Дима, когда оба оказались на улице. Он покинул команду, поэтому свободного времени у него стало больше. — Нет, спасибо, — Майа сунула руки в карман и обнаружила, что ключи остались дома. Это означало одно — нужно идти к отцу на работу. Достав телефон, она собралась позвонить Сергею, но аппарат не включался. Девочка чëтко помнила, что утром снимала с зарядки. После тяжкого вздоха, она отправилась в сторону ледового дворца. Всю дорогу Майа молилась богу, хоть и не верила в него, чтобы тренировка ещё не началась, и они не встретила никого из команды. После вчерашнего ухода не хотелось никого видеть. Девочка совершенно не ориентировалась в Ледовом, поэтому как только зашла стала бродить по холлу в надежде, что отец сам появится. — Майа, ты что здесь делаешь? — из переживаний еë вырвал голос Василия Фролова. — Вы бы не могли позвать, — на минуту она задумалась как же назвать, но решив, что ВасГен, наверное, в курсе обстоятельств, сказала как есть: — Вашего друга. Фролов усмехнулся. — Папу, ты хотела сказать? Ну, пошли, отведу тебя. Майа последовала за ним, не понимая, что смешного в том, что она назвала Сергея и Василия друзьями. — Иди прямо до поворота, а зачем сверни направо, — Фролов рукой указал путь и ушёл в свою сторону. Майа прошла как он и сказал и очутилась у выхода на лëд. «О, нет.» Промелькнуло у неё в голове. — Девушка, а вы куда? У нас закрытые тренировки, — в развалочку к ней подошёл мужчина в такой же форме, что и у отца, жующий жвачку. — Мне нужен Сергей Петрович, — Майа с опаской посмотрела на мужчину. Он напугал её не на шутку, похожая манера была у последнего опекуна, который обошёлся с ней отвратительно. — Всем нужен этот Макеев, хоть раз бы поинтересовались вторым тренером, — Романенко сунул руки в карманы и с ехидкой улыбкой смотрел на Майю. — Даже, если Макеев станет вторым, интерес к нему не пропадёт, — в этом она не сомневалась. Отец умел завоëвывать уважения, только видимо не у этого мужчины. Она уже сделала шаг в сторону льда, как мужчина сжал её руку. — Слышь, ты откуда такая борзая? — улыбка сменилась на недовольное лицо. В памяти Майи всё больше вспывало то, что она так сильно пыталась забыть. — Мужчина, отпустите меня, — Макеева стала дергаться, но хватка Романенко была слишком твëрдой. Весь образ злюки пропал и всем предстала беззащитная девочка с психологической травмой. Когда в последний раз её руку так сильно сжимали, дело закончилось сексуальным насилием. Майа сдерживала слëзы, которые так и рвались наружу. Слишком страшно было вспоминать это и ощущать вновь свою беззащитность и никчëмность. — Юрий Михайлович, что здесь происходит? — из болезненного прошлого Майю вырвал мужской голос, от которого Романенко ослабил хватку. — Так вот, пытается пробраться к тренеру, — неуверенной речью ответил мужчина. — Юр, отпусти ребëнка, — Казанцев посмотрел на Романенко, размахивая телефоном. — Да, Юрий Михайлович, отпустите девочку, — за спиной раздался голос, которому Майа была безумно рада. — Вы плохо слышите? — повторил Макеев. Как только мужчина отпустил руку Майи, она отошла к отцу, чувствуя защищённой рядом с ним. — А это, твоя дочка что-ли? — сложив весь пазл в голове, предположил Романенко. — У тебя есть дочь? — из-за Макеева вышел Олег Иванович Калинин, который прибывал в искреннем удивлении. Майа уже пять раз прокляла себя за то, что просто не попросила Фролова позвать отца. — Да, есть, — сдержанно ответил Сергей. Он видел, как Майа готова бежать лишь бы не находится в этой компании, но абсолютно не винил её. — И я рекомендую, чтобы все пошли заниматься своими обязанностями, особенно вы, Юрий Михайлович, — внутри его распирала злоба. Этот человек сжал руку его дочери, до такого состояния, что она внутренне дрожит. Сергей мог представить, что испытывает девочка, когда её хватает неизвестный мужчина. — С тебя подробный рассказ, — Калинин посмотрел на Макеева, затем на Майю и ушёл с Казанцевым. Романенко так же предпочёл слинять. Сергей завёл дочь в тренерскую и молча налил стакан воды. — Я ключи забыла, — осушив стакан ответила Майа. Ей пришлось приложить немало усилий, чтобы голос не дрожал. — А телефон не включается, — она протянула ему уже бесполезную железяку. Сергей нажимал какие-то кнопки и пришёл к выводу, что лучше купить новый. — Этому телефону больше лет, чем тебе. Держи ключи и ступай домой, — Макеев старался говорить с Майе спокойно, чтобы ещё больше не усугубить состояние. Он понимал, что, наверное, сегодня на её руках появятся новые порезы и пока не знал, что с этим делать. Майа вышла из ледового дворца и в прямом смысле понеслась домой. Ей было противно от того, что произошло. Со стороны это всего лишь прикосновение, но оно разблокировало то, что было забыто, казалось навсегда. На глаза наворачивались слёзы, сил сдерживать уже не было. На душе боль усилилась, хотелось избавиться от неё. Именно по этой причине первое, что сделала Майа, когда пришла домой — это достала лезвие. Тонкое острие прошлось по гладкой коже, оставляя свой след. Кровь смешалась со слезами, боль с виной. Порыв истерики стал уходить, дыхание нормализовалась, разум стал чище. Боль уменьшилась. Майа встала с пола ванной и вымыла руки, не поднимая взгляд к зеркалу. Ей было стыдно смотреть самой себе же в глаза, после того, что сделала. И так было всегда, она никогда не смотрела на себя после увечья. Тушь на глазах потекла, веки припухли, но это было не главное. На полу в ванной были капельки крови, которые нужно убрать. Вид крови на полу напомнил, как мама истекала красной жидкостью на глазах маленькой девочки. Годы шли, а боль не утихала. Слëзы градом полились на окраваленный пол.Глава 26.Кровавые слëзы
10 августа 2021 г. в 01:23
Сергей бросил телефон на диван и стал в спешке одеваться. Майа не отвечает на звонки, Егор не знает, где она находится, придётся искать самому. Он быстро надел джинсы, свитер, куртку и, выключив свет в квартире открыл дверь, но выйти так и не смог.
— Ты куда? — на пороге стояла Майа и с интересом смотрела на отца. Сергей не знал радоваться ему или злиться на дочь, но для начала решил пустить её внутрь.
— Почему на телефон не отвечаешь? — Макеев снял верхнюю одежду и, посмотрел на Майю скрестив руки на груди. Девочка достала старенький аппарат из кармана, понажимала на кнопки и пришла к выводу:
— Он сел.
— Впредь заряжай телефон на сто процентов прежде, чем куда-то уходить, — Сергей дал зарядку и подошёл к плите. — Вот ужин.
Майа ещё раз осмотрела внешний вид отца. Он по-прежнему был в уличной одежде.
— Ты собирался меня искать? — подавляя смешок спросила она и взяла тарелку.
— А не должен был? — Сергей отвернулся от окна и посмотрел на дочь, облокотившись о подоконник.
— В голову не пришло, что я не сижу на скамейке под подъездом и шанс того, что ты меня бы нашел составлял пять процентов, — девочка разогрела макароны и благополучно уплетала их за обе щеки. Макеев усмехнулся, отметив для себя, что Майа неплохо соображает.
— Кушай, — он подошёл к дочери и поцеловал в макушку. Рот тут же прекратил жевать, а глаза с искреннем непониманием уставились на отца, который ушёл в ванну. Он только что поцеловал её, первый раз в жизни проявил нежность. Майа отметила, что такой жест ей очень понравился.
Сергей решил, что налаживать отношения с дочерью нужно с проявления любви. И первым действием он решил не ругать за разряженный телефон, в конце концов ничего не случилось.
— Серëг, ты же не только тренер, но и психолог, так направь это в нужное русло — в семью, — посоветовал Василий Геннадьевич. Макеев собирался именно так и сделать, если целая команда стала его уважать, то, что ему стоит наладить отношения с дочерью.
Утро следующего дня началось с телефонного звонка, который разбудил всех обитателей дома Макеевых.
— Да, мамуль, спасибо, я вечером позвоню, — сонным голосом проговорил Сергей.
Майа с трудом открыла глаза, когда отец станет выключать на ночь звук? Понимая, что больше уснуть не сможет и, судя по времени смысла нет, встала с кровати, кутаясь в халат, который дал отец.
Сергей к тому времени уже качал пресс на полу. С момента телефонного разговора прошло около пяти минут.
— Мамуль? — насмешливым тоном спросила Майа, когда вышла из комнаты.
— Твоя бабушка, — поправил мужчина продолжая упражнение. — Вечером дам телефон, поговоришь с ней.
— Ещё чего, — с одной стороны было бы интересно пообщаться с бабушкой, но Майа придерживалась образа независимого подростка.
Девочка принесла из своей комнаты подарок отцу и вручила, когда он готовил яичницу.
— Это тебе, — она протянула два вида шоколада: молочный и темный. — Не знаю, какой ты любишь. Открытка не подписана на случай, если захочешь передарить, — затем дала и еë. Майа чувствовала себя неловко, никогда в жизни она не поздравляла отца с днëм рождения, узнав о нём меньше, чем за двенадцать часов.
Сергей улыбнулся, когда дочь вручила два вида шоколада. Это его рассмешило, нужно же додуматься до такого. Когда отец смеялся, Майа подумала, что всë плохо и день рождения у него не сегодня, иначе с чего бы иметь причину для радости.
Макеев понял, что лучшего момента, чтобы обнять ребёнка, не будет. Отложив подарки на стол, он заключил девочку в свои объятия, прижимая к себе.
— Спасибо.
Майа стояла словно окаменевшая. В один миг все проблемы и обиды отошли на задний план, она чувствовала только тепло его тела и запах сгоревшего завтрака. Но это всё было неважно, по сравнению с осознанием того, что происходит. Первые секунды по привычке хотелось вырваться и оттолнуть Сергея от себя. Но её настолько давно никто не обнимал, что тело само кричало: «не отталкивай!»
И она сделала так.
Отпустила напряжение, вдохнула полной грудью запах мужского тела и обхватила отца. В объятиях родного человека она почувствовала себя защищённой от реального мира, нужной и любимой.
— Яичница, — нарушая тишину напомнил Сергей, слегла отпуская дочь.
— Плевать на этих неудавшихся цыплят, — не давая отцу отойти сказала Майа. Сергей усмехнулся, но не разжал объятия.
В течение пяти минут никто не нарушал этот сладкий момент, пока на кухне не запахло горелым. Сергей первым отпустил Майю и бросился выключать плиту.
— Шоколад тоже отличный завтрак, — прокомментировала Майа, когда увидела, что яичница превратилась в пепел. Сергей улыбнулся и стал делать бутерброды. Он был доволен собой, что смог обнять дочь, и та не оттолкнула его. Значит, шансы есть.