***
Первых бойцов в новую варийскую армию пришлось вербовать буквально на улице. За помощью к Дино Сквало обращаться не хотел, хотя тот предлагал, настаивал даже, утверждая, что у него есть пара десятков людей на примете — для начала, конечно. Но даже если бы Сквало был конченым идиотом — а он им не был — то все равно послал бы Каваллоне, потому что и без того был сыт по горло Вонголой, чтобы ещё и допускать в свой дом её глаза и уши. Необходимость рассчитывать только на свои силы поставила их перед новой проблемой. Несмотря на все попытки замести следы, о конфликте Вонголы и Варии в преступном мире знали многие, и потенциальные кадры из знакомых Сквало, Луссурии и Леви хороших и в меру адекватных бойцов вовсе не горели желанием переходить дорогу самой сильной мафиозной семье Италии. Из чего следовало, что им нужны люди другого сорта. Те, кому плевать на мафиозные разборки и последствия этих самых разборок, которые могут настигнуть их лично. Одиночки, которым нечего терять, маргиналы и головорезы, люди без настоящего и будущего, волею судьбы обитающие на самом дне, но при этом — профессионалы своего дела. Найти несколько десятков отъявленных отморозков, которым отверженная и поставленная на колени Вария покажется достаточно заманчивой перспективой для карьерного роста, оказалось задачкой не из легких. И, несомненно, рискованной — но просчитывая все «за» и «против», Сквало ни на секунду не забывал, что именно на таком дне девять лет назад он нашел Луссурию. Массивная металлическая дверь грохнула за спиной, будто отрезая путь к отступлению. Сквало с облегчением вздохнул — долбящая по ушам клубная.музыка осталась по ту сторону дверей. — Это кто? — угрожающе поинтересовался громила на входе, придирчиво оглядев его с ног до головы. Сквало едва сдержался — он убивал людей и за меньшее. — Свои, Амато, свои, — пропел Луссурия, успокаивающе поглаживая его по плечу. — Если он начнет творить херню, я скажу, что его ты привел. — Громила не менее угрожающе покосился на его руку, но испугать Луса было не так-то просто, особенно если он оседлал любимого конька. — Без проблем, — отмахнулся Луссурия и, когда тот посторонился, потащил Сквало за собой, не дав и слова вставить. — То есть, я похож на человека, который может начать творить херню? — прошипел Сквало, пока они шли по темному коридору и спускались по лестнице. — А ты нет? Охуенно. — Все мы похожи, — философски вздохнул Лус, обходя по дуге группу людей, которые были заняты, в основном, тем, что пересчитывали деньги, трясли стволами и с хищным интересом пялились по сторонам. — Но меня здесь знают, а тебя нет, соответственно, чего от тебя ждать, тоже не знают. Успокойся, Ску, всё под контролем. Сквало только фыркнул в ответ, входя за ним в хорошо освещенный большой зал с огороженным канатами пустым рингом в центре. Народу здесь было полно — в основном всё те же сомнительного вида парни с пушками и деньгами. Они кучковались вокруг ринга, с нетерпеливым ожиданием поглядывая в сторону боковой двери. В подпольных бойцовских клубах Сквало не бывал лет десять. Собственно, в первый и до сегодняшнего дня последний раз он приперся в такой клуб по наводке на пацана, который мало того, что одной левой укладывал на лопатки матерых бойцов, так ещё и восстанавливался дохрена быстро даже после серьезных травм. Пацан оказался с Пламенем, Сквало понял это сразу, посмотрев на него в деле: несмотря на перелом ключицы, полученный накануне, тот вышел на равных с чемпионом — и победил. После боя Сквало предложил ему работу, и ломаться парень не стал: карьера и репутация профессионального наемного убийцы оказались, без сомнения, куда более выгодным вариантом, чем жизненные перспективы нелегального бойца без прав и гарантий. — О чем задумался, Ску? — спросил Луссурия, пихнув его локтем в бок. — Вспомнил, как тебя встретил, — ответил Сквало, озираясь в поисках более-менее удобного с точки зрения обзора места. — А. — Луссурия хмыкнул и мечтательно улыбнулся. — Да. Веселые были времена. — Как будто сейчас тебе скучно живется. — Сквало, работая локтями и игнорируя недовольные морды окружающих, пробрался в первый ряд. Тем временем из боковой двери в сопровождении рефери вышли бойцы и заняли свои места на ринге. Сквало отмахнулся от заливающего ему что-то в уши Луссурии и скрестил руки на груди, рассматривая соперников. Выглядели оба достойно, так что бой обещал быть зрелищным. Так и вышло. Три захватывающих раунда пролетели как одна минута: рефери оказался на редкость адекватным, бойцы выкладывались на полную, не нежничая, но и не переходя границ, публика задорно ревела в ответ на каждый красивый удар. В какой-то момент Сквало обнаружил, что тоже яростно орёт и потрясает кулаками. К концу третьего раунда, наконец, определился безоговорочный победитель, и Сквало кивнул Лусу, подтвердив, что можно договариваться о встрече — его самого в раздевалку не пропустили бы, а творить херню, вопреки ожиданиям хренова Амато, он не собирался. Чем меньше шума — тем лучше. Лус нарисовался через несколько минут. — Через час в ресторане наверху, — сказал он, довольно сверкая глазами из-под очков. — Я же говорил, что он огонь. — Знаешь, когда ты говоришь, что кто-то огонь, это можно по-разному понять, — заржал Сквало и махнул ему на выход. Ресторан, в подвале которого располагался клуб, оказался вполне сносным. Ну, смотря для кого, конечно, к примеру, Занзас, консервативный мудак, вряд ли стал бы жрать здесь мясо, но Сквало никогда не был привередлив в еде. Есть, что пожевать — и ладно. Через час, минута в минуту, наконец, заявился победитель сегодняшнего боя, ради которого они сюда, собственно, и притащились — высоченный шкафоподобный француз, с ног до головы забитый татуировками. — Марсель Броссар, рад знакомству, — с ужасающим акцентом представился он, пожимая Сквало руку — аккуратно, явно соизмеряя силу. — Садись. Сейчас принесут ужин. Пообщаемся пока, — сухо ответил Сквало, перейдя на французский и не впервые помянув добрым словом школу, где ему вбили в голову, что иностранный лишним не бывает — вместе с английским, немецким, русским и японским. Испанский, французский и парочку других языков Сквало выучил потом уже сам — один хрен, пока Вария бездействовала без Занзаса, заниматься, кроме редких частных подработок, чтобы с голоду не помереть, было нечем, так что он использовал это время, чтобы тренироваться, учиться и дрочить на эту тему остальных. Сквало ни на секунду не сомневался, что однажды Занзас вернется, и тогда их знания и навыки обязательно пригодятся. Так и получилось. К тому же, он где-то слышал, что после того, как выучил два-три языка, остальные даются легче, и убедился в этом на собственном опыте. — Так какую работу вы предлагаете? — предельно вежливо, что совершенно не вязалось с его внешностью и профессией, спросил Броссар, ответив на несколько вопросов и тем самым блестяще пройдя первоначальную проверку на вшивость. От выпивки он отказался, мотивировав это необходимостью держать себя в форме, чем сразу поднялся в глазах Сквало на несколько ступенек по сравнению с прочим сбродом. — Стабильную и высокооплачиваемую. В серьезной организации, — усмехнулся Сквало. — Переговоры, командировки, в том числе, зарубежные, карьерный рост. Страховки, правда, нет, как и гарантий, но эти неудобства покрываются жалованьем. Жилье, расходы, все необходимое — за наш счет. — Думаю, мне это подходит, — подумав немного, в тон ему сказал Броссар. Его взгляд, прямой и спокойный, тоже понравился Сквало. Он отлично чувствовал людей, большинство видел насквозь, и в этом парне было то, что Сквало искал: в меру мозгов и отчаяния, готовность идти до конца и, главное, — несгибаемый внутренний стержень, благодаря которому при такой собачьей жизни Броссар смирился, но не сломался. И Пламя Дождя. О нём Сквало спрашивать не стал, а Броссар не упомянул, но понять его можно было — не такое это обыденное дело, о котором рассказывают каждому встречному-поперечному. Этот разговор можно было отложить до лучших времен. — Есть пара моментов, — сказал Сквало, когда принесли ужин. — О твоем прошлом спрашивать не буду, возможность показать себя ещё представится. На ринге я тебя видел, но если мы договоримся, об этом месте придется забыть. Мы работаем в полевых условиях, нередко — при дефиците информации о второй стороне. Если тебе есть, что терять, лучше сказать об этом сразу. Броссар молчал довольно долго. Сидел на своем стуле, чуть ссутулившись, задумчиво ковырял кусок форели, пока Сквало и Луссурия самозабвенно уплетали свою жратву, шевелил пальцами, будто что-то просчитывая, но не паниковал. — Дочка, — наконец сказал он. Сквало удовлетворенно кивнул — это совпадало с полученной им по своим каналам информацией. — Она далеко и под другой фамилией, и пожалуй, это единственное, чем меня можно зацепить. — Я понял, — сказал Сквало. — Мы обеспечим ее безопасность. — Тогда я в деле. — Броссар выпрямился и протянул ему руку. — Когда необходимо приступить? — Сколько тебе нужно времени, чтобы завершить дела? — спросил Сквало. — Пара дней, — ответил Броссар и усмехнулся: — У меня их не так уж много. — Отлично. — Сквало положил несколько купюр в папку для расчёта и поднялся. — Через два дня с тобой свяжутся. — Он кивнул на Луса, и тот обворожительно — по его мнению, конечно, — улыбнулся. — Получишь дальнейшие инструкции. — Минуту. — Броссар взял из папки для расчёта карандаш, салфетку, что-то на ней написал и протянул Сквало. — Если я верно понимаю, вам нужны те, кому уже всё равно? Позвоните этому парню. Мы с ним работали вместе пару лет назад на одном непростом заказе. Скажу вам, он на многое способен. И ему очень нужны деньги, берется за любую работу, но, насколько знаю, давно ищет что-то постоянное. — Чем он сейчас занимается, знаешь? — спросил Сквало, пряча салфетку во внутренний карман куртки. — «Piacere celeste», — коротко ответил Броссар, и большего Сквало не требовалось. Он кивнул, повернулся и направился к выходу. Луссурия, насвистывая что-то отвратительно попсовое, шагал рядом, улыбаясь официантам, как озабоченный придурок. — Что скажешь? — спросил его Сквало по дороге к парковке. — Вежливый, интеллигентный даже, дисциплинированный, образованный. Не солдафон, и из того, что я о нём знаю — кремень и человек слова. Не проиграл ни одного боя за четыре года. Шесть лет в международном розыске за терроризм. Взорвал мечеть и посольство Ирака в Париже в знак протеста против нахождения в стране мигрантов. Красавчик, в общем. — Луссурия уселся на пассажирское сиденье и пристегнул ремень. — А еще у него татуировка французской Армии освобождения* на левом запястье. — Серьезно? Я не заметил. — Сквало, внимательно глядя по зеркалам, вырулил на оживленную трассу и помчался к Варии. — Ну, у нас были разные задачи: ты разговаривал, я смотрел. — Луссурия самодовольно ухмыльнулся. — Он её прячет под манжетой, а на ринге заматывает бинтами, но я увидел край. Думаю, именно с этим связано то, как он оказался здесь. — Похоже на то, — задумчиво протянул Сквало. — В его досье этой информации не было. По моим источникам, он бывший военный. — Одно другого не исключает. — Верно. Думаю поставить его младшим офицером, если всё срастется. — Прежде, чем искать офицеров, сперва нужно найти, кем им командовать. — Вербовкой рядовых пусть Леви занимается, это его конёк, — отмахнулся Сквало. — Маммон поможет, если что. Мне нужны люди с Пламенем, Лус. Ищи ещё.***
Сквало открыл шкаф, вытащил тарелку — и выронил ее, схватившись за голову и едва не заорав. Перед его внутренним взором мелькали картинки — хаотичные, разрозненные, бессвязные. Занзас, Лус, Бел, Леви, мелкие прихвостни Девятого, почему-то взрослые и в костюмах, аркобалено в полном сборе, он сам, дерущийся на мечах в лесу с японским пацаном, какие-то невиданные зверушки нереальных цветов, размеров и форм, незнакомый белобрысый тип и грандиозный махач с участием всех вышеперечисленных и еще кучи левого народу под аккомпанемент пафосных речей, предсмертных воплей и невыносимого гвалта в исполнении животных и людей. В двери кухни ввалился белый, как полотно, Бельфегор. Ухватился за косяк и сполз по стене на пол, стискивая руками виски. — Что это такое? — простонал он, раскачиваясь, как маятник. — Мало мне было голосов в голове, так теперь еще и картинки! — Если так, значит, я тоже сошел с ума. — Сквало рухнул на стул и схватил графин с водой. Выхлебав половину, он немного успокоился. Кадры в голове мелькать перестали, но никуда не делись, оставшись там, как… Как воспоминания, внезапно понял Сквало. Больше всего это было похоже именно на воспоминания, но как можно вспомнить то, чего с тобой никогда не происходило? Или ещё произойдет? Как можно вспомнить будущее? Они все внезапно стали Нострадамусами? Что, мать вашу, вообще происходит?! — Грёбаная чертовщина, — пробормотал Сквало, лихорадочно соображая. Головная боль утихла, но воспоминания о будущем — это даже звучало безумно, возможно, ему тоже давно пора к психиатру, а не только Бельфегору — яркими цветными пятнами маячили на периферии сознания и, похоже, обосновались в памяти навсегда. — Вы тоже это видите? — Луссурия, потирая лоб, прошёл мимо так и сидевшего на полу Бела, походя потрепав его по волосам. Отобрал у Сквало графин и допил оставшуюся воду. Сквало угукнул и спросил: — А где Леви? — В зале остался, сейчас придет. Мы с ним тренировались, когда это началось. — Луссурия с грохотом водрузил графин в раковину и тревожно покосился на Сквало. — Что это такое, Ску? Я уже вообще ничего не понимаю. — Это воспоминания, — вместо него ответил Занзас, появляясь на пороге кухни. Посмотрел на Сквало пристально и хмуро и мотнул головой на выход: — Собирайте себя в кучу и ко мне в кабинет.***
— Кто что помнит? — спросил Занзас, когда они вшестером собрались в его кабинете, ошарашенные, взвинченные и встревоженные. — Я помню животных, — сказал Сквало. — У меня была акула, а у тебя — белый лев. Полосатый почему-то. И они вылезали из каких-то кубиков. — Скорее, коробочек, — добавил Луссурия. — У меня в воспоминаниях их называли коробочками. Кстати, у меня был павлин. — Тебе подходит, — фыркнул Бельфегор. — У всех нас были животные, которые подходят именно нам, — сказал Сквало, вспоминая Занзаса и его льва. Зрелище было крышесносное — красивый, сильный Занзас и красивый сильный зверь в расходящихся во все стороны обжигающих потоках Пламени Ярости. Он помнил и еще кое-что, но об этом лучше было промолчать, а ещё лучше — забыть и закрыть для себя эту тему раз и навсегда. В будущем они с Занзасом не были вместе. Не то чтобы он на что-то надеялся… Хотя нет, кого он пытается обмануть, конечно, блядь, надеялся, и теперь, получив однозначное «нет» на все свои мечты, переживал по этому поводу куда сильнее, чем по поводу того, что в будущем все они едва не погибли. — Я так понял, мы мир спасали или что-то типа того, — задумчиво сказал Леви. — И вроде бы даже спасли. — Охуеть можно, — прокомментировал Занзас. — Видимо, мы к старости лет все-таки съехали с катушек, раз взялись за такую неблагодарную работёнку. — Ещё и бесплатно, — недовольно добавила Маммон. — Мелкие там тоже, кстати, бегали, — как бы невзначай заметил Луссурия. — Со зверушками. Мы вроде бы даже вместе работали. — Мы точно ебанулись там, — пробормотал Сквало, который, как ни силился, не мог представить себе ситуацию, которая вынудила бы их пойти на добровольное сотрудничество с Вонголой. Предотвращение апокалипсиса навскидку было первой и единственной разумной причиной, да и то не факт. — И уже совсем не мелкие, — добавил Леви. — Лет десять-пятнадцать прошло, я думаю. — Да. — Занзас поочередно оглядел всех. — И если я всё верно понимаю, воспоминания накрыли всех, кто участвовал в заварушке в будущем. Так что теперь вонголята и Тимотео тоже знают о коробочках. Это крутое оружие, которое нам очень сильно пригодится, поэтому мы должны найти своих зверей, пока их не нашла Вонгола. — И пацана тоже, — добавил Сквало и поднял взгляд на Занзаса. Тот непонимающе нахмурился, и Сквало пояснил: — Фран, иллюзионист. Он бы нам пригодится. — И пацана, — кивнул Занзас и поднялся. — Погнали. Действуем быстро, время работает против нас. — Ничего нового, — буркнул Сквало и тоже встал. — Я займусь поисками этого мальчишки, Франа. Маммон? — Да, я уже поняла. — Маммон достала носовой платок и громко высморкалась. Сквало поморщился. Начинается. Маммон расправила платок и принялась внимательно его рассматривать. — Ну, что я могу сказать, господа. — Она поочерёдно оглядела всех и довольно улыбнулась. — Среди нас есть те, кто до сих пор не видел Эйфелеву башню?***
Вся следующая неделя прошла в суете и суматохе, напоминавшей не то сборы большой семьи на отдых, не то подготовку армии к масштабным военным действиям. Сквало сбился со счёта, сколько раз на дню мотался в город то за одним, то за другим, успевая между делом встречаться с потенциальными кандидатами в младшие офицеры, координаты которых то и дело подкидывал Лус, поднявший все свои старые связи. Леви колдовал над генератором, но по мнению Сквало просто пытался с как можно большим грохотом разъебашить его в хлам. За те несколько дней, в течение которых они вели неравную борьбу с системой отопления, температура на улице и в замке заметно упала, а новостные каналы зловеще предрекали самую холодную зиму в метеоистории Италии. Бельфегор простудился и оглашал коридоры Варии громогласным кашлем, пока из поездки не вернулся Луссурия и не подлатал его здоровье и расшатанные нервы окружающих. Сквало в очередной раз убедился, что царственные особы во время болезни еще более невыносимы, чем в здравии. Хуже только босс, честное слово. Маммон, поэкспериментировав с иллюзиями с целью понадёжнее спрятать Варию от чужих глаз, в итоге объявила, что им всем теперь нужны особые амулеты-проводники, которые помогут не заблудиться и дополнительно будут служить чем-то вроде охранной сигнализации на случай проникновения посторонних. Амулеты Маммон выдавала лично и, естественно, не бесплатно. Занзас на это только рукой махнул — имущество Варии, включая особняк, тачки и самолет, осталось у Варии, а не отошло Вонголе в результате махинаций её юристов с документами исключительно благодаря Маммон, так что свой кредит доверия она оправдала. Луссурия с упоением инструктировал Броссара и первую партию нанятых Леви рядовых — правда, со стороны это выглядело так, будто он выбирает себе парня на ночь. Марсель заинтересовал его особенно, так что его Лус инструктировал с двойным рвением, за что получил сперва предупреждение, а потом — в морду, но это не способно было остановить его надолго. Занзас взялся за переоборудование тира и оружейного склада. Сквало считал, что там и так всё нормально, а сто пятьдесят тысяч из сэкономленного Маммон миллиона можно пристроить более рационально, но кто бы его спросил, конечно. Пламя Занзаса восстанавливалось медленно, поэтому поездку в Чехию с целью посетить фамильный замок семьи Бельфегора пришлось отложить — Занзас упорно хотел заняться этим делом лично, и спорить никто не решился. То, что, позарившись на Франа, они совершили большую ошибку, Сквало понял сразу, как только они нашли его в пригороде Парижа. То, что его нашли не только они, перестало казаться таким уже хреновым обстоятельством тоже почти сразу, но давать задний ход было поздно. — Забирай Франа, — сказал Сквало. — Забирай его, — одновременно с ним сказал Мукуро. Самый мутный хмырь во всей Вонголе и, Сквало готов был дать на отсечение вторую руку, самый опасный. Это подтверждалось хотя бы тем, что за Франом он заявился в гордом одиночестве и, судя по виду, совершенно не боялся Варии в почти полном сборе — за исключением оставшегося в Италии Занзаса, которому все иллюзионисты мира были до лампочки, даже самые перспективные и талантливые. Они препирались уже полчаса и, вопреки ожиданиям, вопросом дня для Сквало стало не то, как заграбастать Франа себе, а то, как бы технично от него избавиться. — Мальчик должен расти в серьезной организации, такой, как Вария, — заявил Мукуро, даже не пытаясь скрывать, что Фран — такой, как есть, то есть, понятия не имевший о своих способностях и, соответственно, совершенно бесполезный — ему не нужен. — Нахрена он мне, он же ничего не умеет! — взорвался Сквало. — Вот научится, тогда и поговорим. — Мукуро, чёртов хитрожопый засранец, издевательски подмигнул красным глазом и растворился в воздухе, как будто его и не было. Сквало, набравший в грудь воздуха для громкого и нецензурного контраргумента, так и остался стоять с открытым ртом. Похоже, они только что наскребли на свою голову ещё одну проблему. Пиздец. Сквало от души выругался, размахивая мечом — впрочем, бесполезно — и по трапу взбежал в замаскированный иллюзией самолет, который они пристроили прямо посреди кукурузного поля. Кто-то из французских фермеров потерпит убытки — но потом, конечно, ещё нагреется на истории о том, как его урожай уничтожил НЛО, рассказывая её на всяких дебильных ток-шоу по центральным каналам. Сквало прошёл в салон и упал в кресло, вне себя от бессильной злости. Вот только спиногрызов в Варии им для полного счастья не хватало. Бельфегор был не в счёт, от него даже в восемь лет было пользы больше, чем от половины варийских рядовых вместе взятых. — Он исчез, блядь, чёртов ублюдок! — рявкнул Сквало и долбанул кулаком по подлокотнику. — Ску, не ругайся при детях, — строго сказал Луссурия, умилённо разглядывая тощего шестилетнего пацана, который со смесью страха и любопытства пялился на них в ответ, сидя в свободном кресле. — Он же ребенок совсем. Как-то мы об этом не подумали, — задумчиво проговорил Леви и почесал в затылке. — Что делать будем? Босс же нас убьёт. И его тоже. Сквало зло поскрежетал зубами, сверля взглядом Франа. Возвращать пацана обратно бабке было нельзя — тот уже видел слишком много. Конечно, начни он болтать, девяносто пять процентов взрослых сочли бы его трёп за детские фантазии — но вот остальные пять процентов задумались бы. Это могло обернуться проблемами, Сквало пока сам не до конца понимал, какими именно, но жопой чувствовал, что это не вариант. — А вы кто? — поинтересовался Фран, озираясь по сторонам. Страх в его глазах стремительно побеждало любопытство. Впрочем, в самолете Варии действительно было, на что посмотреть. — Вы на фею похожи, — застенчиво заявил он, глядя на Сквало. — Или на эльфа. Леви неприлично громко заржал, Бельфегор завалился на Луса, давясь смехом, даже Маммон прыснула, прикрыв рот ладошкой. Сквало решил, что точно пришьёт мелкого засранца, как только представится возможность. — Именно так! — рявкнул он. — Мы все грёбаные эльфы, а это, — он ткнул пальцем в Луссурию, — наша фея! И сейчас мы полетим в сказочную страну, где тебя ждёт главный, блядь, фей! На этот раз неприлично заржали все, Бельфегор так вообще зарылся в подушки, наваленные кучей на его кресле, сдавленно фыркая и постанывая от смеха. Фран смущённо разулыбался, но обмануть Сквало было не так-то просто — он уже видел, что из пацана вырастет редкостный говнюк. И отморозок, им всем под стать. — И что он умеет? — первым делом спросил Занзас, когда они вернулись в Италию и предъявили ему добычу. Фран трогательно цеплялся за руку Бельфегора, опасливо сторонился Луссурии — возможно, совсем уж идиотом он не был — и во все глаза смотрел на Занзаса. Ну конечно, это ведь тот самый главный фей, которого ему обещали, как тут не смотреть. — Ничего, — сквозь зубы процедил Сквало. Занзас посмотрел на него, как на кретина. — Тогда за каким хреном вы его сюда притащили? — резонно поинтересовался он. — Ну не бросать же его в поле, босс, — встрял Луссурия. Лучше бы молчал. — Вам что, придуркам, нужно объяснять, что делать с теми, кто нам не нужен? — обманчиво-спокойно спросил Занзас. Фран ощутимо напрягся и отступил за спину Бельфегора, глядя на Занзаса уже с опаской. Нет, идиотом он точно не был. — Он может пригодиться, босс. — Маммон взлетела и опустилась на стол перед ним. — Если начать тренировки сейчас, из него выйдет отличный иллюзионист. Я проверила его способности, и они поистине выдающиеся. — М-да? — Занзас с сомнением оглядел Франа с головы до ног. — У вас очень красивые пистолеты, — пискнул тот и окончательно спрятался за Бельфегора. Сквало фыркнул. Пацана и впрямь надо было втюхивать Мукуро, оба хитрожопые, точно нашли бы общий язык. — Ладно. — Занзас решительно хлопнул ладонью по столу и поднялся из кресла. — Пристройте его куда-нибудь, чтобы не попадался мне на глаза до тех пор, пока не научится хоть чему нибудь, а желательно — всему. Пристроить Франа на первое время было решено в школу для детей мафии — ту самую, где учились Сквало, Занзас и Каваллоне. Это стоило им ещё некоторого количества нервов и денег, платить которые Сквало давила такая жаба, как будто он заработал их своим горбом. Хотя, если разобраться, так оно и было. Сам Фран относился к столь внезапным и кардинальным переменам в своей жизни с энтузиазмом, несвойственным детям, которых толпа странных и даже на вид опасных типов сперва похищает у единственной бабушки, а потом привозит в древний замок к ещё более устрашающему типу, который решает его судьбу, как судьбу своего ужина — с легкостью и похуизмом. В школе Франу, несмотря на вооружённую до зубов охрану, необходимость учиться с утра до вечера и приставленного к нему с инструкцией «бить можно, убивать нельзя» куратора тоже понравилось. По итогу Сквало был вынужден заключить, что в лице Франа они нарвались именно на того, кто им нужен. И если его способности хотя бы вполовину так хороши, как авторитетно заявила Маммон, из мелкого уёбка действительно может выйти толк. Разобравшись с Франом и перепоручив Луссурии решение всех его школьных проблем — надеяться на то, что таковых не возникнет, не стоило, малолетний пиздюк был умным, хитрым и за словом в карман не лез — Сквало выдохнул и уставился в ежедневник. Охуеть, у него теперь был ежедневник, усраться можно. Хотя, с таким объёмом работы разумнее всё записывать и казаться идиотом, чем проебать что-то важное и получить от босса стаканом по башке или чем потяжелее. Для осознания полного масштаба свалившегося на его голову пиздеца Сквало не хватало именно ежедневника. Если верить собственным каракулям, никаких особо важных дел на сегодня не планировалось, так что можно было и отдохнуть. После визита в альма-матер Сквало чувствовал, что ему жизненно необходимо доза чего-то покрепче кофе, которым давился весь день. Он захлопнул блокнот и сунул руки в карманы куртки. Пальцы нащупали смятую бумажку. Со смутным чувством, что нечто важное он всё-таки проебал, Сквало вытащил её и уставился на нацарапанные неровным, но разборчивыми почерком Марселя Броссара цифры и буквы. — Вот блядь. — Сквало хлопнул себя ладонью по лбу и встал. Похоже, отдых откладывался. — Точно.***
Центральный офис «Piacere celeste», крупнейшей конторы Италии, специализирующейся на организации праздников и развлечений, располагался в бизнес-центре на виа Бельджо и всем своим видом кричал об охуенности и достатке. Их яркие баннеры, рекламные проспекты, телевизионные ролики и услужливый персонал были способны убедить самого привередливого и скептически настроенного клиента в том, что свадьбу, юбилей и детский утренник нужно заказывать только в «Piacere celeste». И лишь определенному, весьма специфическому кругу людей, было известно, что на самом деле скрывается за всей этой блестящей мишурой, сияющими улыбками и сотнями отзывов довольных родителей и молодоженов. Легальный бизнес для людей вроде Анджело Буонати, бессменного генерального директора «Piacere celeste» всегда был лишь прикрытием для по-настоящему прибыльных дел. Эту самую прибыль синьору Буонати приносили, как ни странно, всё те же развлечения — правда, куда менее тривиальные, чем юбилеи и свадьбы. Детская порнография. Проституция и работорговля. Наркотики, конечно, куда без них. Если разобраться, вся мафия работает в индустрии развлечений. Отдельную — немалую — статью доходов «Piacere celeste» составляли квесты для зажравшихся мажоров, которым осточертела их мажорная жизнь, и вот как раз к таким квестам привлекали тех, кому по меткой характеристике Броссара, было уже всё равно. Так что, набирая номер, оставленный им, Сквало уже знал, что человек с незамысловатым именем Марио Фабретти повидал на своем веку такого дерьма, по сравнению с которым работа в Варии покажется ему действительно райским удовольствием. После пары гудков трубку сняли. Сквало молчал. По ту сторону молчали тоже. — Есть работа, — задолбавшись ждать, в конце концов сдался Сквало. — Сколько? — Голос Марио Фабретти был низким и хриплым, будто простуженным. — Достаточно, — сказал Сквало, начиная раздражаться. Он терпеть не мог занимать ведомую позицию, отвечая на чужие вопросы. Обычно он был тем, кто их задаёт. — Всё при встрече. — Да уж коню понятно. — Фабретти неприятно рассмеялся. — Через час в порту, за доками. Приходи один. И чтобы без подстав. Сквало отключился и выругался. Давненько ему никто не угрожал. Докатился, блядь, а еще Император мечей. С твердым намерением во что бы то ни стало вернуть себе похеренное преимущество, Сквало сел в машину и погнал в сторону порта.***
Либо Фабретти не отличался пунктуальностью, либо решил испытать нервы Сквало на прочность. Он заявился спустя сорок минут после назначенного им же самим времени и теперь стоял, подозрительно рассматривая Сквало черными слегка навыкате глазами. Он был чуть ниже ростом и плотнее, но Сквало подозревал, что его тело сплошь состоит из мышц и шрамов. Шрамы были и на лице — один, довольно уродливый, пересекал левую щеку, второй белел над бровью. Не слишком приятный тип, но, твою мать, кого из них можно назвать приятными типами? Сила в Фабретти чувствовалась, это главное, а скотский характер — лишь следствие скотской жизни, хотя, в некоторых случаях, и ее причина, конечно. — Я тебя знаю, — наконец заявил Фабретти. — Ты босс Варии, вы на Вонголу работаете. Сквало прищурился, думая, как на это ответить, и в конце концов решил не отвечать. — Или уже не работаете, — задумчиво продолжил Фабретти, как будто разговаривал сам с собой. — Слышал, тёрки у вас какие-то, ну да мне похер. Что надо делать? — Не так быстро, — осадил его Сквало. Откинул за спину волосы, словно невзначай оглядевшись вокруг, отметил движение в паре сотен метров справа, около доков, солнечный блик слева и сказал: — Сперва дай отмашку своим дружкам, чтобы не дергались, потом поговорим. На лице Фабретти не дрогнул ни один мускул. Несколько секунд они играли в гляделки, но он таки сдался первым. Вытащил из кармана телефон, бросил в трубку: — Чисто все. Выходите, — и демонстративно отвернулся. Сквало криво усмехнулся, удовлетворенно отметив, что право задавать вопросы вновь перешло к нему. В прежние времена он уже пришил бы ублюдка за наглость, но сейчас потенциальными кадрами разбрасываться не стоило, а исходя из того, что Сквало уже увидел и услышал, кадром Фабретти был тем еще. Из-за доков показались и приблизились к ним еще трое. Остановились в нескольких шагах, неприязненно разглядывая Сквало. У двоих в руках были пушки, видимо, для устрашения, что говорило о том, что, в отличие от Фабретти, они не настолько осведомлены о том, кто перед ними — иначе поняли бы уже, что в случае чего пушки им не помогут. — Вы перед всеми работодателями стволами машете? — Сквало привалился спиной к ограждению, опершись о него локтями. Куртка распахнулась, явив взору всех заинтересованных лиц две кобуры с глоками. — Я ведь могу передумать и вместо того, чтобы работу вам предлагать, прикончить всех, чтобы не мучились. Если уж меряться причиндалами, то по полной программе. — Ты кто вообще такой? — поинтересовался один из троицы — с наездом, но при этом и с интересом. — Вонгола, — ответил вместо него Фабретти, и Сквало взбесился. — Значит так, отбросы, — прорычал он сквозь зубы. — Варианта у вас два: либо вы затыкаетесь, слушаете и отвечаете на вопросы, когда от вас это требуется, либо пошли нахуй и варитесь дальше в своем дерьме, раз вас это устраивает. Желающих дохуя, вы мне просто первые попались, но знал бы, что станете выебываться, даже время тратить не стал бы. Видимо, что-то в голосе Сквало заставило их поверить его словам. Переглянувшись, двое убрали пушки, а Фабретти молча уставился на него, поджав губы. Сразу бы так. Долбоебы. — Чем вы занимаетесь в «Piacere celeste»? — спросил Сквало, обведя всех взглядом поочередно. Если он не ошибся, что вряд ли, все кретины были оттуда. Те переглянулись, и Фабретти, закатав рукав потертой куртки, продемонстрировал Сквало татуировку на предплечье. Хотя, ей больше подошло бы слово «клеймо». Сквало видел такие, много раз. Их набивают всерьез и надолго тем, кто задолжал столько, что расплатиться может только если будет пахать на кредитора, пока не сдохнет. По сути, все они — живые мертвецы, но отсроченная смерть все-таки не сиюминутная. Суммы у парней оказались плёвые — для размаха мысли Сквало, для Вонголы, для Варии восьмилетней давности. Для действительности, в которой Сквало застрял, как муха в паутине, для стоящих перед ним людей, озлобленных, загнанных в угол, потерявших все цели, кроме одной — всеми правдами и неправдами выпутаться из кабалы, для нынешней Варии суммы в три-четыре сотни кусков на рыло были весомыми. А с процентами так и вовсе неподъемными — Мы беремся за все, — сказал Фабретти. — В последнее время нас все чаще отправляют на охоту, но так даже лучше — гонорары там в разы больше, чем на обычных заказах. — Один хер все на проценты уходит, — буркнул второй, Рикардо. — На охоту? — Сквало цепко посмотрел на него. — И много вас там таких? — Не особо. Подготовка нужна, сам понимаешь. — Фабретти нахмурил лоб, будто что-то вспоминая. — Нас трое, еще есть Гвидо, Эко и Хлыст, имени не знаю. — И тот, с прибабахом, Арго, — встрял третий, Эрнесто. — Который молниями швырялся, помнишь? — Молниями? — Сквало моментально подобрался. — Ага, — кивнул Эрнесто. — Ёбнутый какой-то, честное слово. Мы с ним один раз столкнулись, это была первая наша охота, еле ноги унесли с непривычки. Потом больше не пересекались, но мне сказали, что этот тип, Арго, на таких делах уже несколько лет зарабатывает в разных конторах по всей Европе, не только в Италии. Даже в России, говорят, был, а там же вообще самые жёсткие квесты. И его ни разу даже не ранили, как заговоренный. Я вот за три охоты уже несколько пуль словил, хрен его знает, как он от них уворачивается. В общем, я с тех пор его не встречал больше, может, все-таки догнала его где пуля или вообще свалил с этих галер. Эрнесто тяжело вздохнул и, облокотившись на ограждение, стал смотреть на воду. Вид его лучше всяких слов говорил, как сильно он доволен своей жизнью. — Нет, он точно еще в деле, — покачал головой Рикардо. — Я слышал краем уха, что он в списках целей на новый сезон. И в фаворитах на отбор. Стопудово возьмут, форма у него охуенная, заказчикам неинтересно за слабаками гоняться. Но он ни с кем из наших не общается, живет отдельно, а во время охоты подкатывать к нему с расспросами как-то не с руки. Сквало задумался, рассматривая темнеющую линию горизонта. Если в «Piacere celeste» промелькнул наёмник с Пламенем, его просто не могли не заметить. Охота на живых людей была одним из самых высокооплачиваемых развлечений для богатых ублюдков с пушками. Для них развлечение, для тех, кого угораздило проштрафиться — гонка на выживание с реальными шансами сдохнуть на полигоне. Требовалась отличная физическая подготовка, реакция, сила и выносливость, чтобы выжить. Такие бойцы Варии бы пригодились. Особенно если в их арсенале имеется Пламя. Сквало не сомневался, что упомянув о том, как Арго «швырялся молниями», парни, сами того не зная, говорили именно о Пламени. — Так что с работой? — напомнил Фабретти. — Подходим мы для ваших темных дел? — Прежде чем предлагать постоянное место, мне нужно посмотреть на вас в деле. — Сквало повернулся к троице и поочередно оглядел всех. — Обойдемся без резюме. Я свяжусь с тобой, — он кивнул Фабретти, — когда мне понадобятся люди. Платим мы хорошо, если сработаемся, значит, возьму вас на постоянку. А теперь скажите-ка мне, парни, как попасть на аудиенцию к вашим хреновым работодателям?***
— Босс? — Сквало привалился к стене, сунув руки в карманы. Толстая металлическая дверь бесшумно закрылась за ним. — Не надоело ещё? Занзас отхлебнул виски из горла, положил пистолеты на перегородку и снял наушники. — Чего надо? — с неудовольствием спросил он. Сквало ухмыльнулся. Ну конечно, нихрена не изменилось — Занзас по-прежнему терпеть не мог когда его отвлекали от любимого дела. — От тебя? Ничего. Я потренироваться пришел. — Сквало повернул рычаг, меняя простреленные Занзасом мишени и встал на свободное стрелковое место. Положил перед собой глок, собрал волосы в хвост на затылке и надел наушники. — Ты нихрена не перепутал? — Занзас внимательно следил за его манипуляциями. — Здесь мечами не машут. — Да ладно? — Сквало с вызовом посмотрел на него. Отчего-то захотелось показать, чему научился за восемь лет, вот прямо повыёбываться, чтобы чертов босс понял, что он теперь не только мечом махать способен. — Как успехи-то? — он указал подбородком на лежащие перед Занзасом беретты. — Ты видел мишени, — отозвался тот, делая еще глоток. Сквало действительно видел и сделал вывод, что мастерство не пропьешь. — Скоро опять буду в форме. А ты, — Занзас привалился бедром к перегородке и скрестил руки на груди, — хочешь сказать, что чему-то научился? — А ты считаешь, что я восемь лет сидел на жопе и нихрена не делал? — Если бы Сквало умел обижаться, то уже обиделся бы. Он поднял пистолет и прицелился. С какого-то хрена под тяжелым внимательным взглядом Занзаса ладони вспотели и дыхание сбилось, хотя такого дерьма с ним даже на самых опасных миссиях не случалось. Он всегда был собран и спокоен, позволяя телу рулить, но сегодня система дала сбой. И все из-за Занзаса. Отвернись уже, придурок. Сквало выстрелил. — Ну рассказывай, — сказал Занзас после того, как Сквало отстрелял две обоймы. — Что рассказывать? — спросил Сквало, перезаряжая пистолет. — Что ты задумал, — не спросил — констатировал Занзас. Сквало, помедлив, положил пистолет на переборку и взглянул на него прямо. Что бы там ни говорил старый хрен насчет его наследственности и прочего дерьма, но интуиция у Занзаса работала охуенно. — Есть одна идея. — Сквало отзеркалил позу Занзаса, повернувшись к нему лицом. — Возможно, в «Piacere celeste» есть наёмник с Пламенем. Скорее всего, Гроза. Хочу с ним встретиться. — В чем подвох? — Занзас прищурился. — Это ведь не просто переговоры, так? — Он — дичь, — весомо ответил Сквало. — И я не знаю другого способа, кроме как поймать его во время охоты. Занзас смотрел на него, не мигая, и хмурился. — Мне это не нравится, — наконец уронил он. — Тебе нужно хорошее прикрытие. Подключи Маммон. Если вдруг какой форс-мажор, то палиться с Пламенем там — ещё более хуевый вариант, чем похерить перспективного бойца. И смотреть нужно в оба. Я помню их полигоны, они на раз простреливаются с вышек, если вдруг у кого-то из клиентов жопа загорится после неудачной охоты. И ограждение под напряжением. По периметру собаки. Если схватишь там шальную пулю, можешь вообще не выгрести. Ты хотя бы примерно представляешь, где у парней могут быть убежища? — Примерно, — ответил Сквало, вспоминая карту полигона, которую показал ему Фабретти. — На месте сориентируюсь. И Маммон поможет, ты прав. Он развернулся лицом к мишеням, чувствуя на себе давящий взгляд. Занзас никогда не признался бы в этом, но он беспокоился. Сквало не взялся бы утверждать, с чем конкретно связано это беспокойство — с потенциальной потерей его как бойца или как человека, которого хочется видеть рядом — но тревога Занзаса льстила и подогревала желание в очередной раз доказать, на что он способен даже без меча. — Неправильно стоишь, — сказал Занзас, когда Сквало поднял руку с пистолетом и начал прицеливаться. — Не учи ученого, — раздраженно отозвался Сквало. — Я хоть и хуже тебя стреляю, но тоже кое-чему научился. «За восемь лет» договаривать не требовалось. И без того было ясно, откуда у Сквало появилось столько свободного времени для тренировок. — Потому и хуже, — Занзас подошел к нему и остановился за его спиной, — что стоишь неправильно. — Да просто рука не ведущая, — попытался возразить Сквало, но в этот момент тяжелая горячая ладонь легла ему на живот, и он осекся. Занзас перекинул его волосы на левое плечо, надавил на него, вынуждая выпрямиться сильнее и носком сапога ударил по ступням, понукая чуть свести и выпрямить ноги. Сквало привык стоять в другой позе, чуть пружиня ногами для динамики, так что было неудобно, но спорить он не стал. Не тогда, когда Занзас стоит так близко, что тепло его тела ощущается даже через одежду. — Вымахал, блядь, — сказал Занзас у него над ухом. Одна его ладонь лежала на животе Сквало, второй Занзас поддерживал его руку с пистолетом снизу, чуть развернув кисть, и Сквало прижимался к нему спиной и задницей. Он на автомате отметил, что теперь они идеально подходят друг другу по росту — когда Занзас учил его стрелять восемь лет назад, он был ниже почти на полголовы. — Люди до двадцати пяти лет растут, — сказал Сквало и мысленно обматерил себя за то, что голос хрипел и срывался. Терпеть такое близкое присутствие Занзаса и не иметь возможности сделать то, что хочется, было невыносимо. — Теперь стреляй, — скомандовал Занзас, и Сквало выстрелил. Пуля прошла сквозь центр мишени, негромко щелкнул пулеулавливатель, и Занзас сказал: — Ещё. Следи за рукой, кретин, спокойнее, не дергайся. Сквало стрелял, полностью сосредоточившись на процессе — вернее, пытаясь сосредоточиться. Получалось плохо, и не мазал мимо мишеней он исключительно благодаря накопленному за годы опыту и тысячам отстрелянных пуль. Дыхание Занзаса согревало висок, ноздри ловили его запах — болезненно знакомый, щекочущий ноздри привычно волнующей смесью: горчинка пота, щепотка пороха, едва уловимый аромат то ли геля для душа, то ли туалетной воды, помноженные на жар тела, который фантомно сопровождал Сквало всюду. Адская смесь. От самого себя Сквало совершенно некуда было деться. — Теперь сам, — сказал Занзас после того, как Сквало дострелял обойму, и отступил на пару шагов, но его дыхание всё равно ощущалось на затылке, а прикосновение — на животе. Ударить в грязь лицом сейчас было бы верхом идиотизма, поэтому Сквало, старательно выровняв дыхание, перезарядил пистолет и всадил весь магазин в грудь очередной мишени. — Ещё, — хрипло сказал Занзас из-за его спины, и Сквало, понимая, что ещё пара слов в таком тоне — и у него натуральным образом встанет, вновь поменял магазин и прицелился. — Голова, — скомандовал Занзас, и Сквало подчинился. У него не было выбора — его собственное тело ему этого выбора не оставило. Команды Занзаса, как самонаводящиеся торпеды, попадали в цель, заставляя повиноваться беспрекословно, не допуская даже мысли о сопротивлении. Сквало не знал, с чем это связано — с голосом и силой Занзаса или его собственным желанием быть безупречным, но от каждого нового слова Занзаса что-то сладко и отчаянно сжималось внутри, и каждый новый выстрел будто бил Сквало в сердце, но не убивая, а возрождая снова и снова. — Левая ключица. — Правое бедро. Скорректируй угол. — Выше! Горло. — Голова! Соберись, Сквало, мать твою! Сквало опустил руку. От дула пистолета поднимался легкий дымок. Изрешеченный пулями манекен красноречиво покачивался на креплениях. Сквало сглотнул и обернулся. Занзас смотрел на него в упор и молчал. Сквало тоже молчал, хотя внутри него бушевало самое настоящее гребаное торнадо, почище, чем этот ваш Ураган. — Будет грёбаным чудом, если тебя не укокошат на охоте в первые десять минут, — сказал Занзас, и в его взгляде сквозило удовлетворение. На языке нормальных людей это означало «ты охуенен, иди и надери им задницы». Сквало отмер и положил пистолет на переборку. В башке шумело, в груди скопилась непривычная тяжесть, но не давящая, а наоборот — необходимая. — Охуенно оптимистичное напутствие. — Он криво усмехнулся и повернулся к Занзасу. — Ещё что-нибудь, босс? Занзас смотрел на него ровно секунду, а потом с показным вниманием принялся изучать измочаленный манекен. — Жрать хочу, — изрёк он в итоге. — Ужин, наверно, готов уже. А вот тебе лучше завтра быть налегке, так что не обжирайся — бегать не сможешь. Он вновь посмотрел на Сквало и ухмыльнулся — на этот раз в своей обычной манере, безо всяких подтекстов и туманных намёков. А может, все эти намеки и подтексты Сквало сам себе придумал? Но что-то подсказывало ему — не придумал. Их разделял всего шаг, но на деле — сотни световых лет. Сквало и за всю жизнь не преодолел бы их в одиночку. И докричаться тоже не смог бы. Но сегодня из тира он выходил с чётким ощущением, что оттуда, с другого конца их гребаной персональной вселенной ему медленно, но неуклонно шли навстречу.***
— Пропуск, — гаркнул громила в камуфляже, и Сквало сунул ему под нос пластиковую карточку, которую ему выдали во время инструктажа в конторе «Piacere celeste». Громила оглядел его с неодобрением. Особенно волосы — их Сквало сегодня заплёл в косу и перекинул через плечо. Сквало мысленно послал его нахер и оскалился. — Ты первый раз? — с еще большим подозрением спросил громила. — Вместо Эрика, что ли? — Ага, — кивнул Сквало, понятия не имея, о каком Эрике идёт речь. — Понятно. — Охранник отдал ему пропуск и посторонился. — Третья дверь направо — раздевалка, обмундирование получишь у Сантьяго. — Он махнул рукой на второго верзилу, с отсутствующим выражением лица подпирающего стену чуть поодаль. — Все металлическое сюда. Он выставил на стол перед Сквало пластиковый контейнер с номером 40217. Сквало дисциплинированно скинул туда мелочь, ключи от тачки, прочую лабуду и прошёл под рамкой, предвкушая веселье. Та предсказуемо завопила. Охранники сразу напряглись и повыхватывали пушки. — А ну, снимай шмотье, — рявкнул первый, тыча пистолетом ему в лицо. «Я мог бы грохнуть тебя, не сходя с места, ещё минуту назад», — мечтательно подумал Сквало, но вместо этого осклабился, хлопнул себя по лбу и воскликнул, демонстрируя лучшую улыбочку дебила, на которую был способен: — Вот блядь, всё время забываю! Громилы непонимающе уставились на него. Сквало, не торопясь, закатал левый рукав чёрной водолазки с горлом, снял перчатку и продемонстрировал протез. — Он не съёмный, — с ноткой сожаления сообщил он. — Все время мучаюсь, во всех аэропортах шмонают, блядь, хоть вообще дома сиди. Громилы с сомнением пялились на него, но пушки опускать не торопились. Вот же ушлепки, подумал Сквало и вновь прошёл под металлоискателем. Тот, конечно же, заголосил. Обстановка накалялась. — Он так и будет, парни. — Сквало простодушно развёл руками. — Мне до пенсии здесь торчать? Нет, я ничего против вашей компании не имею, но меня типа работа ждет? Один их охранников, тот, который Сантьяго, видимо, был потупее, но поинициативнее. Он сунул пушку в кобуру, подошёл к Сквало и прохлопал его с головы до ног. Сквало терпеливо выдержал этот цирк. — Всё чисто, — резюмировал Сантьяго. «Браво, долбоёб», — злорадно подумал Сквало, но вместо этого сказал: — Ну, раз всё чисто, тогда я пошёл. И так уже опаздываю, пока вы тут ковырялись. Он забрал из контейнера свое барахло и направился к раздевалке. Сантьяго, замешкавшись, потопал следом. Сквало подозревал, что должно быть наоборот, но учить дебилов себе дороже, так что он просто толкнул третью дверь по правой стороне. Переодевался он по-военному быстро — сказывалась привычка и отработанный до автоматизма навык. Скрытый иллюзией пистолет неудобно впивался в поясницу, но чёртов Сантьяго всё ещё торчал здесь, так что Сквало решил потерпеть, чтобы не привлекать ненужного внимания. Напялил бронежилет, застегнул куртку, покрепче зашнуровал ботинки и поднялся. — Дальше куда? — нетерпеливо спросил он. Сантьяго кивнул ему на выход, и Сквало, подгоняемый предвкушением хорошей драки, пошёл за ним по коридору. Через пару десятков метров они остановились у лифта. Сантьяго посмотрел на часы. — Охота начинается через пятнадцать минут, — сказал он и ткнул кнопку вызова лифта. — Тебе нужно успеть занять позицию, но если будешь слишком прятаться, клиентам это не понравится. Огребёшь потом. «Мечтайте, уёбки», — подумал Сквало и кивнул: — Мне об этом уже сказали. — Удачи, — осклабился Сантьяго и свалил. Сквало в одиночестве дождался лифта, вошёл внутрь и нажал единственную кнопку на панели управления. Кабина дёрнулась и поехала вверх. Сквало машинально нашарил пистолет, но вовремя вспомнил, что оружия при нём вроде как нет, и сделал вид, что чешется — камера в углу исправно фиксировала происходящее. Сквало отступил к задней стенке кабины, чувствуя, как та тормозит, и приготовился. Двери лифта открылись ни много, ни мало, в лес. Сквало выскользнул наружу, оглянулся — шахта была прорублена прямо в скале — и прислушался. Лес был редкий, особо не спрячешься, но Сквало прятаться не собирался. Он пригнулся и побежал, петляя между деревьями. Полигоны «Piacere celeste» располагались за городом. Официально эта зона считалась особо охраняемой, и строительство в ней было запрещено, однако предприимчивый господин Буонати вовремя подсуетился и выкупил несколько десятков гектаров для организации своих нелегальных развлечений, и закон ему теперь был не писан. — Я на месте, приём, — тихо сказал Сквало, отбежав от лифта на порядочное расстояние. Камеры были понатыканы на каждом шагу, так что пиздеть лучше поменьше. — Вижу, — отозвалась Маммон. — Твои волосы закрывают обзор, я же говорила убрать их, чтобы не мешались. Сквало чертыхнулся и перекинул косу на другое плечо. Камеру они спрятали в нагрудном кармане куртки. Маммон должна была видеть, что происходит, чтобы в нужный момент прикрыть их с Арго иллюзией. Когда Сквало его найдёт. Учитывая, что он даже не знал, как этот хрен выглядит, задачка представлялась интересной. Он выбрал укромный участок вне обзора камер и медленно оглядел периметр. Вдалеке слышались какие-то крики, лязганье и невнятный шум — заказчики готовились к увлекательной охоте. Сквало прищурился, вглядываясь в развесистый куст в паре сотен метров на два часа — ему показалось, что тот шевельнулся. Прочёсывать весь периметр, конечно, то ещё удовольствие, но вариантов у них не было — даже Маммон не смогла бы найти чёртова Арго, не имея понятия не то чтобы о внешности, а даже о том, имя это, фамилия или прозвище. Списков «дичи» Сквало, естественно, не видел, и единственное, что знал наверняка — то, что сегодня на полигоне их четверо, включая его самого. Куст снова шевельнулся. — Есть зацепка, — сообщил Сквало в передатчик. Шум и крики постепенно становились ближе. Сквало прищурился и вытянул шею — территория была огромной, так что всего он не видел, но предполагал, что охота уже началась. Он чертыхнулся, прячась за деревьями, добрался до заинтересовавшего его куста и вломился в него, заметив ещё издалека, что подозрения подтвердились — там действительно сидел кто-то, очертаниями напоминающий человека. — Эй, поаккуратнее, придурок! — вполголоса заорал парень в чёрной майке, штанах и высоких шнурованных ботинках. Морду его наполовину скрывал платок, намотанный под самые глаза, как у какого-нибудь чёртова ниндзя, жилистые тренированные руки расчерчивали десятки мелких и длинных шрамов. Сквало подавил желание как следует ему врезать и присел на корточки рядом. Парень свирепо уставился на него и прошипел: — Какого хрена? Вали отсюда, кретин! Навскидку ему было не больше двадцати пяти, но внешность обманчива — Сквало самому ещё лет с восемнадцати стабильно добавляли пять-шесть лет. — Ты Арго? — без предисловий спросил он. Парень замер, вперившись в него злым, неприязненным взглядом. — А ты ещё кто такой? — прорычал он, машинально потянувшись к поясу знакомым жестом человека, привыкшего не выпускать из рук пистолет, но, спохватившись, отдёрнул руку. Оружие тут было только у Сквало, хоть и пользоваться им он не собрался. Он мысленно поздравил себя с успешной находкой, бросил: — Тот же, кто и ты, — и быстро огляделся, чтобы не выпускать из виду то, что творилось вокруг. Арго прищурился. — В первый раз? — Он критически оглядел Сквало. — Тогда понятно. Мы должны рассредоточиться по территории, чтобы у клиентов было больше шансов подстрелить дичь. — У меня есть предложение получше, — сказал Сквало, глядя на него. — Как насчёт того… Но закончить он не успел — над их головами грянули выстрелы и просвистело несколько пуль. — Твою мать! — выругался Арго и, пригнувшись, метнулся под защиту ближайшего дерева. Сквало перекатился назад через голову, укрылся за соседним кустом и максимально прижался к земле. Позиция его оставляла желать лучшего. — Прикрой нас! — рявкнул он в передатчик. — Работаю над этим, — отозвалась Маммон и почти сразу сообщила: — Готово, вытаскивай его. Вам нужно добраться до ограждения, двести метров на три часа. Не забудь, оно под напряжением. — Помню, — прорычал Сквало и, выпрямившись, бегом направился к Арго. Тот уставился на него, открыв рот. — Скройся, идиот, тебя убьют! — заорал он. Свист пуль сместился влево — в нескольких десятках метров от них Сквало заметил ещё одного парня — тот передвигался по полю рывками, заметно прихрамывая на одну ногу. Точно уже не жилец, до лесополосы добраться вряд ли успеет, судя по стремительно приближающемуся шуму и крикам. Охотников Сквало пока не видел, по всей видимости, те укрылись надёжнее, чем они, и это бесило. Будь воля Сквало, он бы всё тут разнёс. Внутри кипела требующая выхода шквальная ярость. — Не убьют, — сказал он, плюхаясь на землю рядом с Арго. — И тебя тоже, нас прикрыли, главное, шальную пулю не словить. — Кто прикрыл, блядь? — Арго начал немедленно отползать от него, попутно озираясь по сторонам. — Отъебись от меня, придурок, я на работе. — Заебатая у тебя работёнка, как я погляжу. — Сквало ухватил его за рукав и рванул к себе, едва не столкнув их носами. — Давай за мной, если жить хочешь. Выстрелы теперь гремели постоянно. Парень, которого заприметил Сквало, пошатнувшись, упал ничком посреди открытого пространства. Не выпуская руки беспрестанно матерящегося Арго, Сквало пронёсся по подлеску к группе из нескольких чахлых деревьев в стороне от линии огня. — Да отпусти ты меня, блядь! — рявкнул Арго, вырывая рукав. — Ты кто такой, мать твою? Жить надоело!? — Вария, слышал о такой? — прорычал Сквало в ответ. Арго осёкся, обалдело хлопая глазами, и пригнулся к земле, беспрестанно оглядываясь. — Вария? — переспросил он. — Какого хрена вам от меня нужно? — Работу предложить хочу. — Сквало едва не заржал от абсурдности ситуации. Экстремальное собеседование, блядь. — Мне дали на тебя наводку, и я знаю, что у тебя есть то, что нам нужно. А у нас есть то, что нужно тебе. — Откуда ты, блядь, знаешь, что мне нужно? — прошипел Арго, и Сквало наконец увидел то, что хотел — пробежавшие по его рукам зелёные искры. Значит, и правда Гроза. Отлично. Леви обрадуется пополнению. — Я знаю, что с этим, — Сквало кивнул на его руки, — делать. Или тебе заебись живётся с неуправляемой суперспособностью? Он блефовал, на самом деле, понятия не имея, насколько хорошо Арго справляется со своим Пламенем. Но отлично знал, что без наставника это крайне сложная задача, особенно если в твоём окружении нет людей, способных хотя бы дать совет. И, судя по взгляду Арго, он ни в чём не ошибся. — Не подходи ко мне! — прошипел он, отодвигаясь от Сквало. Его руки полыхали зеленым, во все стороны летели искры, и Сквало всерьёз начал подумывать о том, что без Дождя тут не обойтись. — Эй, придурок, остановись. — Он поднял руки ладонями вверх. — Я просто хочу поговорить. — Те ублюдки так же говорили! И чуть меня не прикончили! — рявкнул Арго, и с его рук сорвался разряд — Сквало едва успел уклониться. Своё Пламя кретин совершенно не контролировал, и как только дожил до такого возраста и сам себя не укокошил. — Ничего себе, — прокомментировала Маммон — Сквало и забыл, что она тоже здесь. — Это определённо наш клиент. — Кто, блядь, тебе это сказал? — процедил Сквало, прожигая Арго взглядом, но в основном лишь затем, чтобы потянуть время — на самом деле, ему было вообще не интересно, кто и что наплел этому идиоту. Самое главное, что Пламя у этого идиота действительно было. — Я убью тебя! — рявкнул Арго, вскидывая руки, и Сквало понял, что пора действовать. Убийц видно сразу. Арго им не был, а вот доведённым до ручки жизнью и собственными неуправляемыми сверхспособностями — определённо был. — Усыпи его. Быстро, — низко и хрипло приказал наушник голосом Занзаса, выводя его из ступора. — Он сейчас сорвётся, не тормози. — Блядь, да смотри ты сюда! — Сквало сосредоточился, и Пламя Дождя потекло по его пальцам. Нужно было успокоить придурка, пока тот не разнес всё вокруг. — У меня тоже есть такая хрень. Только другая. Заебись, объяснил, конечно. Его Дождь в мгновение ока добрался до Арго, и тот сразу же притих. — Что… ты… — выдохнул он и обмяк, осев на землю безвольным мешком мяса и костей. — Теперь сгребай его и тащи к нам, — скомандовал Занзас. — Давай, ноги в руки. Сквало проверил пульс Арго и вздохнул с облегчением — идиот просто крепко спал. Теперь хорошо бы как можно скорее добраться до точки эвакуации. — Леви? — позвал Сквало в передатчик. — На позиции. — Готовься, я иду, — процедил Сквало и, взвалив Арго на спину — придурок оказался до усрачки тяжёлым, — понёсся к ограждению со всей доступной ему скоростью. На открытом пространстве между двумя лесополосами тем временем разворачивалось кровавое действо: несколько вооружённых до зубов парней загоняли ещё одного, который даже навскидку находился на последнем издыхании. Сквало на мгновение замедлил бег, наблюдая за тем, как парня окружают несколько ублюдков с винтовками, подавил желание раскидать их всех нахрен и, сопровождаемый аккомпанементом из нескольких одиночных выстрелов, остановился в нескольких метрах от окружавшего полигон высокого забора. И сразу понял, что бесполезно пытаться перелезть его с клиентом на закорках. — Я на месте, — сообщил он и укрылся за деревом. — Понял, — сказал Леви, и в следующее мгновение грянул взрыв. Динамита кретин, конечно, не пожалел — в трёхметровом заборе образовалась огромная зияющая дыра не меньше четырёх метров в длину, во все стороны брызнула металлическая крошка и полетели камни. Сквало сорвался с места, перепрыгнул через уцелевший обломок стены, натруженно крякнул, приземлившись, и рявкнул Маммон: — Снимай иллюзию. Леви, дежуривший около тачки, тут же замахал ему руками — как будто Сквало мог внезапно ослепнуть. Они оперативно сгрузили Арго на заднее сиденье, Сквало упал рядом, и Леви, усевшись за руль, рванул с места с такой скоростью, что тачка едва не перевернулась на первом же повороте. В зеркале заднего вида Сквало успел увидеть, как около провала в стене сгрудились вооружённые люди и охрана, а кто-то даже попытался стрелять в их сторону — но попробуйте теперь поймайте, уроды. — Всё в норме, — отрывисто сообщил Сквало в передатчик. — Действуем по плану. План включал в себя необходимость запутать след, избавиться от тачки и как можно скорее доставить клиента в Варию — но всё это было сущей ерундой. Самое главное они сделали. Оставалось убедить парня в том, что работа на Варию — самое выгодное предложение, которое могло свалиться ему на голову. Отчего-то Сквало подозревал, что просто не будет.***
— Ты уверен, что он тот, кто нам нужен? — с сомнением спросил Занзас, разглядывая Арго, растянувшегося на узкой скамье в комнате для допросов. Тот ещё не очнулся, и Сквало подозревал, что вбухал в него куда больше Пламени, чем требовалось для того, чтобы просто угомонить. — Я пока ни в чём не уверен, босс, — отрезал он. — Кроме того, что назад ему возвращаться нельзя, и эта новость его вряд ли обрадует. — Гроза, да? — задумчиво спросил Занзас. Уселся на единственный стул и вытянул ноги. — Довольно редкое Пламя, нельзя его упустить. — Лус? — позвал Сквало в передатчик. — Притащи жратвы, что ли, надо будет задобрить идиота, когда очухается. Замок двери тут же громыхнул, и она распахнулась со всем присущим Луссурии дешёвым пафосом. Сквало поморщился. — А я всё думал, когда до вас дойдут очевидные вещи, — объявил Луссурия, вплывая в двери с подносом, на котором громоздились друг на друга чашки и тарелки. Сквало немедленно вспомнил, что у него со вчерашнего дня маковой росинки во рту не было, и скривился — жрать в присутствии пленника, по его мнению, означало показать слабину, так что придётся потерпеть. На какие только жертвы не пойдёшь, чтобы любимый и единственный босс был доволен. То ли умопомрачительные запахи еды оказались лучшим будильником, то ли действие Пламени, наконец, закончилось, но Арго очнулся буквально через пару минут. Со стоном открыл глаза, мутным взглядом оглядел всех и схватился за голову — после убойной дозы Пламени Дождя башка у него, поди, болела просто адски. Сквало вспомнил его Пламя, и порадовался, что у них есть Маммон со своими цепями и прочими прибамбасами — стены допросной блокировали любое Пламя. Это, конечно, не гарантировало, что Арго спросонья не вздумается дорого продать свою жизнь, но, в конце концов, у них же был Занзас. А у Занзаса были пистолеты, которые в случае необходимости и обычными пулями стреляли. Твою мать. Сквало тряхнул головой. Это он от недожора, видимо, таким кровожадным стал. Надо с этим завязывать — драться он ни с кем не собирался, их задача была прямо противоположной. — Где я? — хрипло спросил Арго и с трудом сел, всё ещё держась за голову. — Что вам нахрен от меня нужно, кто вы такие, блин, вообще!? — Ты уже всё знаешь, — ответил Занзас, сверля его тяжёлым взглядом. — Я не люблю повторяться. Взгляд Арго упёрся в Сквало. Глаза у него были необычные — тёмно-зелёные, слишком яркие на фоне обветренного загорелого лица. И взгляд — цепкий, глубокий, обречённый, почти затравленный. Сквало мог только догадываться, как его помотала жизнь. Впрочем, все они тут были одинаковые — просто её нелюбимые отпрыски, по чистой случайности оставшиеся в живых, а не придушенные в младенчестве и не сдохшие от какой-нибудь чумы в детстве. — Что ты со мной сделал? — прошипел Арго с ненавистью. — Всего лишь усыпил. Это Пламя Дождя, и нехрен так на меня смотреть. — Сквало скрестил руки на груди. — Иначе ты к херам разнёс бы всё там и выдал нас с потрохами. А мне только и нужно было, что с тобой поговорить. Арго тихо, неприятно рассмеялся, качая головой. — А, да, я вспомнил. Работа. Вы серьёзно? — Он адресовал Занзасу злой взгляд и криво усмехнулся: — А если я откажусь? Можно подумать, вы меня отпустите? Занзас переглянулся со Сквало и вновь посмотрел на Арго. — Не исключено. — Он откинулся на спинку стула и положил руку на кобуру с пистолетом. — В конце концов, ты вряд ли станешь болтать о случившемся на каждом углу, но даже если так — нашей репутации подобные слухи только на руку. Однако всё-таки рекомендую тебе заткнуться и послушать то, что мы предлагаем. — Вряд ли ваши условия меня устроят, — процедил Арго сквозь зубы. — А работа в качестве дичи тебя, можно подумать, заебись устраивает? — фыркнул Сквало и присел на корточки рядом со стулом Занзаса. — У меня не было выбора, — ощетинился Арго. — Вы нихрена не знаете. — Я знаю только то, что работа на нас — это лучшее, что могло с тобой случиться, кретин, — сказал Занзас веско. — Вытащи голову из задницы и примени её по назначению. Риск для жизни тот же самый, но прочие условия не сравнить. Если, конечно, ты хотя бы краем уха слышал о нас. По взгляду Арго было видно, что слышал. И точно не только краем уха — Сквало заметил, как он сжимает руку в кулак, очевидно, пытаясь активировать Пламя, и бледнеет, понимая, что ничего не получается. — Бесполезно. — Сквало покачал головой, красноречиво покосившись на его руки. — В этой комнате никто не может использовать Пламя. Да ты и понятия не имеешь, как с ним обращаться, так? Что ты вообще о нём знаешь? — Практически ничего, — помедлив, буркнул Арго, глядя на свои руки. — Как вы это сделали? — Есть спецы, — туманно отозвался Занзас. — Слушай, если бы мы хотели тебя укокошить, то сделали бы это, пока ты валялся в отключке, — раздражённо заявил Сквало, поднимаясь. — Мне нахрен не надо было переть тебя на закорках через половину полигона, я уже молчу про прочее дерьмо. И точно никто не стал бы тащить тебе жратву. Арго перевёл взгляд на стоящий прямо на полу поднос, как будто только что его заметил — хотя аппетитные запахи уже заполнили всю допросную. Вновь посмотрел на Занзаса, потом на Сквало — с сомнением и недоверием, но против логики не попрёшь. — Что вам нужно? — глухо спросил он. — Ты работаешь на нас, — ответил Занзас. — Выполняешь все поручения, тренируешься в составе отряда под руководством моего старшего офицера, выезжаешь на миссии, если потребуется. Жалованье достойное. Удерживать тебя насильно никто не будет, как я уже сказал, трепаться тут и там тебе самому невыгодно. Но приобрести ты можешь больше. — Тебя научат обращаться с Пламенем. — Сквало кивнул на его руки. — Мы имеем с ним дело почти всю жизнь. — Этим моих проблем не решить. — Арго печально покачал головой. — Я должен столько, что и за три жизни не расплачусь. — Решение проблем, препятствующих вступлению в состав Варии, входит в условия контракта, — деловито заявил Занзас, и Сквало едва не заржал — так забавно и вместе с тем необычно это выглядело со стороны. — Если, конечно, они не космических масштабов. — Не космических. — Арго вновь усмехнулся и покосился на поднос. — Тогда по рукам? — Занзас вскинул бровь. — Терять тебе нечего, это очевидно. Арго молчал пару минут, очевидно, что-то продумывая и пытаясь просчитать. Сквало допускал, что Арго может попытаться сбежать, но интуиция подсказывала, что он этого не сделает. В конце концов, он ведь не самоубийца. — Я вам не верю, — сказал Арго наконец. — Но выбора у меня, как я вижу, нет. Что там, что здесь — везде полная жопа, так что почему бы и не попробовать, если есть хоть минимальный шанс разгрести всё это дерьмо. Договорились. По рукам. И дайте уже пожрать, что ли.***
— И правда — минарет, — с удивлением заключил Сквало и вытянул шею, разглядывая высокую смотровую башню в восточном стиле, своими округлыми формами плохо вписывающуюся в окружающее засилье готических шпилей и каменных горгулий, рассованных, где ни попадя. — Ты сюда не глазеть пришел. — Занзас зубасто улыбнулся девчонке-администратору, и та моментально растаяла. Сквало только глаза закатил — Занзас, когда хотел, мог произвести впечатление почти нормального человека и даже быть относительно дружелюбным. Правда, хотел он этого крайне редко… Да никогда, блядь, он этого не хотел, и пользовался подобными грязными приёмчиками только если это было нужно для дела — хотя обычно пистолетов вполне хватало. Нормальных людей дружелюбие привлекает, это только Сквало один такой ебанутый, повелся когда-то на его истинный ублюдочный характер. Вряд ли сейчас Занзас хотел быть обаятельным, но в интересах общего дела пришлось — они усиленно изображали долбоебов-туристов, которых вовсю интересуют местные достопримечательности, и угрюмые рожи тут были не к месту. Замок оказался огромным, как и прилегающая территория, и каким-то совершенно сказочным. Не то чтобы Сквало в Европе не насмотрелся на всю эту готическую хренотень, но обычно это происходило по сценарию «пришёл — ликвидировал — залёг на дно», и любоваться красотами времени не было. Он и здесь не собирался рассусоливать и, если бы не Бельфегор, сразу рванули бы к минарету, но тот упёрся рогом и заявил, что хочет осмотреть своё бывшее имущество. Почти дошло до царственной истерики. В итоге Занзас махнул рукой и дал ему два часа с условием, что по дороге они заглянут в винный магазин и осмотрят погреб. Сквало на это закатил глаза, но промолчал, влезать третьим в спор двух упёртых дебилов — это совсем уж по-идиотски. Купив, как приличные люди, билеты, они просочились в замок и потопали вслед за гидом. Это, кстати, была проблема: как оказалось, по замку можно ходить только с экскурсоводом, которая своими нудными россказнями заебала уже донельзя, и Сквало подумывал, как бы технично от нее избавиться, последние минут десять всерьёз рассматривая вариант «убить и закопать». Закапывать места было — завались. Вот только народу вокруг толкалось слишком много, в основном, конечно, туристы — их легко отличить по идиотским улыбкам, соломенным шляпам и фотоаппаратам в руках. — Прошу внимания! Перед вами Бирюзовый зал, — сообщила гид, смазливая молодая блондинка с короткими волосами и раздражающей улыбкой. Вернее, Сквало предположил, что она сказала именно это, поскольку экскурсия, на которую их угораздило нарваться, была на чешском, а он не относился к той прорве необходимых языков, которые его когда-то угораздило выучить. — Если всё это продать, можно выручить целое состояние, — хищно оглядевшись по сторонам, мечтательно пропела Маммон, скрытая иллюзией девочки-подростка. — Только не вздумай красть картины, — фыркнул Сквало. — Тут тебе не Вонгола, заметят. — На тебя похожа, — вполголоса сказал Занзас Бельфегору, рассматривая портрет какой-то немолодой тетки в черном платье. — Скорее, я на неё, это ведь мои предки, — отозвался Бел, с интересом оглядываясь. — Никогда здесь не был. Очень жаль, что замок национализировали, было бы неплохо вернуть его обратно. — Да, конечно, именно его вашей королевской душеньке и не хватало для счастья, — язвительно пробормотал Сквало. — Мы сможем попасть в минарет через парк, — сказала Маммон спустя пятнадцать минут, изучив подробную карту замка. — После погреба, — заявил Занзас. — Меня тут уже всё бесит, хочу выпить. — Винный погреб и магазин в левом крыле. — Бельфегор с неудовольствием покосился на него. — Пойдёмте уже, мне скучно. — Ты же сам потащил нас на экскурсию, придурок! — прошипел Сквало, когда они, наконец, оторвались от толпы туристов и нырнули в оранжерею — к слову, она тоже была огромной. — Да, и мне хватило того, что я увидел, — с достоинством отозвался Бельфегор. — Завалите оба, — рявкнул Занзас — тихо, но от этого не менее убедительно. Выбор в винном магазине оказался богатым, правда, в основном там было вино, которое Занзас, морщась и кривясь, обозвал помоями. Выцепив из всего многообразия бутылку виски, он удовлетворенно ухмыльнулся, и они вышли на улицу. — До минарета отсюда около километра, — сказал Бельфегор. — Можно доплыть на лодке или дойти. — Пройдёмся, — решил Занзас. Сквало удивленно покосился на него: ходить пешком Занзас терпеть не мог, но причина его внезапной смены привычек выяснилась почти сразу: по дороге можно было отлично лечить нервишки, хлебая виски из горла. Мимо проехала повозка, запряжённая двумя лошадьми. Сквало хмыкнул, невольно вспомнив Каваллоне — лошади неизменно ассоциировались с ним. О прекращении общения Сквало не жалел, ну, разве что самую малость — всё-таки, помимо всего прочего, они много лет были друзьями, и Дино как никто другой поддерживал его, когда Тимотео заморозил Занзаса. Но иначе было просто нельзя. Занзас никогда не приветствовал их дружбу, в своей обычной манере считая, что Каваллоне — бесполезный идиот, а Занзас предпочитал строить отношения с людьми исходя исключительно из соображений рациональности. Сквало в эту систему координат и вписывался, и нет. Между ними всегда оставалось нечто такое, что при всем желании нельзя было назвать расчётом. Занзас ревновал, пусть никогда не признался бы в этом. Он не любил делиться даже соратниками, грёбаный собственник. До минарета они добрались спустя полчаса. Публики тут было, как на гладиаторском бою, а они всё ещё понятия не имели, где и, собственно, что искать. Сквало уже давно повернул бы назад, а может, и вообще не взялся бы за эту работёнку, но Занзас упорно стоял на своём, да и Бельфегор постоянно поддакивал, так что пришлось прикусить язык. Впрочем, всем своим видом излучать недовольство Сквало не мешало ничто. — Ну и, какие у нас идеи? — поинтересовался Бельфегор, который, вытянув шею, с минуту изучал возвышающуюся над ними наблюдательную башню. — Осмотримся для начала, — пожал плечами Занзас. Он был на удивление спокоен, хотя, на взгляд Сквало, уже должен был как минимум рычать и плеваться ядом из-за необходимости топтаться на месте. — Внутри должно быть что-то, если твой папаша не соврал. Вместе с толпой туристов они просочились в здание минарета и неторопливо прошлись по первому этажу. Сквало в очередной раз порадовался за своё безразличие к роскоши, а вот Бельфегор, очевидно, страдал из-за того, что всё это не его. — Видите что-нибудь интересное? — вполголоса спросил Занзас, когда они зашли на второй круг. — Может быть, вон та дверь? — задумчиво предположила Маммон, глядя на ровную белую стену у подножия винтовой лестницы, ведущей на смотровую площадку. — По виду очень похожа на дверь, в которую не следует заходить, а нам обычно нужны именно такие. — Какая дверь? — переспросил Сквало и недоумённо переглянулся с Занзасом и Бельфегором. Те лишь пожали плечами в ответ, и Сквало нелогично порадовался, что с ума здесь сошла только Маммон. — Вот эта. — Маммон указала на стену и нахмурилась под их непонимающими взглядами. — Вы все ослепли, что ли? — Маммон, радость моя, лично я не вижу никакой двери, — недовольно пробурчал Бельфегор и почему-то надулся. — Серьёзно? Босс, вы тоже ничего не видите? — спросила она с ноткой превосходства. — Слушай, завязывай с этой хернёй и прикрой нас, блядь, — прошипел Занзас, озираясь по сторонам — на них уже оглядывались. — Готово, — сказала Маммон спустя несколько секунд и подошла к стене. — А теперь, пожалуйста, помолчите и дайте мне поработать. Сквало, уже открывший было рот для язвительного замечания, захлопнулся и закатил глаза. Маммон могла бы прикрыть их иллюзией и раньше, но Сквало понимал, что она приберегает силы на случай форс-мажора — Пламя Занзаса всё ещё было слабым, и они все остро чувствовали это на себе. — Это иллюзия, — пробормотала Маммон себе под нос, водя руками над стеной. — И довольно странная. — Странная? — переспросил Сквало. — В каком смысле? — Если бы речь шла о тачках или телевизорах, я бы сказала, что сейчас таких уже не делают, — ответила Маммон и прищёлкнула пальцами — между ними проскочили фиолетовые искры. — Ты имеешь в виду, что технология, с помощью которой была наведена эта иллюзия, изменилась? — уточнил Бельфегор. — Устарела, — кивнула Маммон и прижала руку к стене. — Причём, конкретно, потому я и не сразу разглядела чары. — Как это возможно? — спросил Сквало, наблюдая за ней. — Всё меняется, это нормально. — Маммон философски пожала плечами, не глядя на него. — Технологии совершенствуются, и это относится не только к материальному миру, но и к метафизическому. Но тут есть кое-что ещё. — Что? — Занзас нахмурился и положил руку на бедро, хоть пистолетов сейчас при нём и не было. Сила привычки. — Очень интересно, — прошептала Маммон, прикрыв глаза. — Это очень старая иллюзия, по моим ощущениям ей несколько веков. — Разве со смертью иллюзиониста чары не рассеиваются? — удивился Сквало. — Я читал о таких иллюзиях в библиотеке Ватикана, — подал голос Бельфегор. — Но их могли накладывать только очень сильные иллюзионисты. — И передавать контроль над чарами по наследству потомкам, — кивнула Маммон. — Но, к сожалению, это утраченное искусство. Я с таким ещё ни разу не сталкивалась на практике. Но, кажется… всё. Готово. — Она вновь провела ладонью над стеной, как будто смахивая пыль, и все, наконец, увидели её. Дверь. Деревянную, потемневшую от времени, с круглым железным кольцом вместо ручки. Сквало коротко кивнул на вопросительный взгляд Занзаса. Тот в ответ нахмурился и перевёл взгляд на Маммон. Она же, пробормотав что-то себе под нос, сказала: — Я смогу прикрывать нас довольно долго, но будет лучше, если мы поторопимся. — Нас точно никто не видит? — уточнил Занзас, уже шагнув к двери. — Не видит и не слышит, — оскорбилась Маммон, и то, как безразлично текла мимо них вереница туристов, подтверждало её слова. На них никто не обращал внимания, но Сквало всё равно чувствовал себя немного не в своей тарелке, пока Занзас среди бела дня вскрывал древний замок. Дверь открылась на удивление бесшумно. Сквало окинул быстрым взглядом толпу туристов — те по-прежнему не реагировали. — Всё чисто, — сообщил он, и Занзас, наклонившись — потому что дверь явно не была рассчитана на людей его роста, — нырнул в тёмный проём, из которого тянуло затхлой сыростью. Сквало пропустил вперёд Бельфегора и Маммон и прошёл следом, плотно закрыв дверь за собой. Занзас зажёг на ладони Пламя и поднял руку над головой, осветив окружающее пространство. Сквало огляделся. Они стояли в большом круглом зале со сводчатым потолком и выложенными кирпичной кладкой стенами. Из зала вёл единственный коридор — узкий, туннелеобразный, погружённый в кромешную тьму. Повсюду лежала вековая пыль. — Фонарики же есть, — проворчал Сквало. Включил свой и передал второй Бельфегору. Широкая полоска света выхватила часть коридора — в десятке метров впереди он сворачивал налево. — Пошли, — скомандовал Занзас, гася Пламя. Забрал у Бельфегора фонарь и первым пошёл по коридору, бросив через плечо: — Сквало, ты замыкающий. Как будто без него бы не догадался. — Как думаете, ловушки есть? — почему-то понизив голос, спросил Сквало. — Вполне могут быть. — Маммон походя коснулась рукой стены. — Этот замок явно многое пережил. Нужно быть осторожнее. — Интересно, а как насчёт привидений? — отозвался Бельфегор почти мечтательно. — Какая бы нечисть тут ни водилась, пусть держится от нас подальше, — отрезал Занзас, и Сквало мысленно с ним согласился: они сами — та ещё нечисть. Ловушек, как, впрочем и указаний на то, где мог располагаться тайник, им так и не встретилось, но то, что сюда уже очень, очень давно не заглядывали люди, было очевидно. После недолгого пути они остановились на развилке двух туннелей и, как по команде, все уставились на Занзаса. — Доверимся интуиции, — с каменной мордой заявил тот и свернул налево. Сквало проглотил реплику о том, что диванная философия — явно не его амплуа, и покорно потопал следом. Не пройдя и сотни шагов, они упёрлись в глухую стену. — Похоже, не стоило доверять интуиции, — пробормотал Бельфегор себе под нос, но Занзас, очевидно услышал — в призрачном свете фонаря его глаза полыхнули красным. — Повернём назад и проверим второй коридор, — процедил он и развернулся, чтобы уйти, но Сквало тронул его за плечо. — Помнишь, в четырнадцать, — Сквало осёкся и поправился, — в мои четырнадцать мы клад искали в особняке Каваллоне? — Ну? — недовольно отозвался Занзас. — Это тут при чем? — При том, что, — Сквало направил фонарик на потолок, и луч света выхватил из тьмы полустёршуюся эмблему — щиток, разделённый горизонтальной полосой на две части, — там тоже были двери, которые открывались не сразу. — Интересно. — Бельфегор заворожённо уставился на эмблему. — Это фамильный герб нашего рода уже на протяжении нескольких веков. — Это точно здесь, — сказал Сквало. — Я больше чем уверен, что второй туннель напичкан ловушками или просто обманка. — Ладно. — Занзас подошёл к стене и положил на неё ладонь. — Маммон, что ты там копаешься? Видишь что-нибудь? — Пытаюсь, — напряжённо отозвалась та. — Здесь явно что-то есть, но оно не хочет мне поддаваться. Похоже, это ещё более древняя и искусная иллюзия, чем та, которая скрывала дверь. Бел? — вдруг позвал она. — Мне нужна капля твоей крови. Если это не сработает, тогда я не знаю, что. — Всего капля? — Бельфегор хищно улыбнулся, вытащил нож и полоснул им по пальцу. Кровь брызнула из раны, и Маммон, перехватив его за запястье, прижала ладонь к стене. — Господи, Маммон, тут же сплошная антисанитария! — взвизгнул Бельфегор, пытаясь выдрать руку, но Занзас зарычал на него, вынудив заткнуться. — Если я не ошибаюсь, это очень древняя техника иллюзий на крови, которой владели придворные иллюзионисты древнейших королевских родов Европы, — пробормотала Маммон. — Для того, чтобы снять чары, нужна кровь наследника или человека, в пользу которого запечатано то, что они скрывают. У нас есть только ты, Бел, так что извини, придётся потерпеть. В самолёте есть антисептик. Бельфегор что-то проворчал и надулся. Несколько мгновений ничего не происходило — а потом стена начала таять. Она таяла не как обычная иллюзия — разом, мгновенно, — а рассеивалась, как предрассветный туман, открывая то, что скрыто за ней. Они стояли на пороге полукруглой комнаты с настолько низким потолком, что даже Бельфегору пришлось пригнуться, чтобы не собрать волосами древнюю пыль, а уж Занзас на входе и вовсе согнулся в три погибели. Откуда-то лился мягкий сумрачный свет, освещая небольшой каменный постамент у дальней стены. На постаменте стояла не то большая шкатулка, не то небольшой сундук, который даже навскидку стоил целое состояние. В сундуке обнаружилось два отделения. В верхнем лежали драгоценности. Сквало не особо разбирался в стоимости всякого подобного барахла, но своё финансовое положение они определённо на какое-то время поправили. А вот нижнее отделение заинтересовало их куда больше. — Что это за хрень? — Сквало, хмурясь, покрутил в руках листок древнего пергамента, расчерченный разноцветными горизонтальными и вертикальными линиями и исписанный странного вида формулами. — Понятия не имею. — Бельфегор с таким же недоумением уставился на еще один пергамент, расчерченный немного иначе. — Что там у вас? — Занзас подошел ближе. — Ну и что это за хренотень? — Если бы мы знали. — Сквало поднес рисунок к свету фонарика. — Бел. Так что там твой папаша говорил про оружие? — спросил Занзас, с каким-то странным выражением лица рассматривая пергамент. — Ничего подробного, он просто говорил, что в этом тайнике есть оружие, которым смогу воспользоваться только я и что оно передается из поколения в поколение, — пожал плечами Бельфегор. — Но никакого оружия здесь нет. Он обманул меня, получается? — А у твоих предков Пламя тоже было? — проигнорировав его вопрос, спросил Занзас. — И у брата? — Насчет Раса не знаю, но подозреваю, что да. — Бельфегор почесал висок. — И я однажды видел, как рука отца светилась красным. И тут Сквало понял. Он посмотрел на Занзаса, а тот на него. Он улыбался, хищно и победно, как и всегда, когда добивался цели. Сквало обожал эту улыбку. — Думаешь о том же, о чем и я? — усмехнулся Занзас. — Пламя. Оружие. Странные древние чертежи. — Сквало махнул пергаментом. — Коробочки. Это они.***
С какого конца подступиться к изготовлению коробочек, было непонятно от слова совсем. Из воспоминаний о будущем Сквало знал, что исследованиями этого оружия в настоящем занимается аркобалено по имени Верде, но когда Маммон определила его местоположение, и Сквало на пару с Леви заявились в гости под покровом ночи, оказалось, что лаборатория уже взята под контроль Вонголой. Похоже, воспоминания о будущем бахнули по всем одновременно, и Вонгола сориентировалась быстрее. Или просто обладала нужной информацией. Конечно, им же не пришлось ковыряться в соплях Маммон, чтобы определить местоположение грёбаного Верде. Сквало ненавидел, когда она так делала**. — Какие идеи? — спросил Занзас, цедя кофе. — Пока никаких, — отозвался Сквало и поковырял вилкой листья салата. — Если только напролом переть против Вонголы, но это хуёвый вариант. Они обедали на общей кухне — наводить порядок после трапез в огромной столовой было некогда и неохота, да и Сквало она никогда не нравилась. — А если он работал не один? — подал голос Луссурия. — Может ведь такое быть? — Запросто, — кивнул Сквало с набитым ртом. — Но как узнать, с кем? Я такого не помню. Леви там уже сутки сидит в засаде, пока никаких новостей. Верде безвылазно торчит в лаборатории, отряд Вонголы дежурит внутри и снаружи. Без шума никак туда не пробраться, а шум нам нужен в последнюю очередь. — Шум нам вообще не нужен, — отрезал Занзас, постукивая пальцем по чашке с недопитым кофе. — Будем следить дальше за лабораторией и самим Верде, рано или поздно что-то да выяснится. Нам нужны эти разработки. Если окажется, что он работает один, придется рискнуть и тряхнуть его. Но что-то мне подсказывает, — Сквало поднял голову от тарелки и перехватил его тяжёлый взгляд, — что одному провернуть такую хрень крайне сложно, особенно на первоначальном этапе исследований. — Насколько я могу судить, — подала голос Маммон, — Верде понятия не имеет о том, что такое принципы. Его интересуют только свои исследования, ему плевать на Вонголу и людей, так что, если на него как следует надавить, он выдаст всё, что знает. — Она поковырялась ложкой с длинной ручкой в креманке с мороженым и добавила: — Но потом с таким же успехом сдаст нас Вонголе. В наших интересах этого не допустить, но убивать его нет смысла. Он ещё может пригодиться. Занзас задумчиво покивал, залпом допил кофе и поднялся. — Значит, решено. Лус, сменишь Леви. Сквало, остаёшься здесь. Я в город по делам, возможно, до завтра. — Конфеты кончились, — пискнула Маммон и, когда Занзас воззрился на неё с неудовольствием, добавила: — Шоколадные. Занзас свирепо нахмурился, и Сквало с трудом удержался от того, чтобы рассмеяться — заготовкой продуктов обычно занимался Лус, но Занзас сам только что отослал его на задание, и свалить неприятную процедуру хождения по магазинам было не на кого. — Ладно, куплю, — буркнул Занзас. — Называются хоть как? Маммон тут же сунула ему листок со списком — и в нём, как Сквало разглядел, было куда больше одного пункта. — Анна собиралась приготовить лазанью на ужин, но ингридиентов нет, — невозмутимо пояснила Маммон, и Занзас закатил глаза, а Сквало всё-таки заржал, представив, как он выбирает помидоры и пытается определить свежесть пармезана. — Ты справишься, босс. — Всё ещё смеясь, он напутственно похлопал Занзаса по плечу, и взгляд, который тот адресовал в ответ, был поистине испепеляющим. *** — Занзас. — Сквало плотно закрыл дверь и прошел в кабинет. — Есть разговор. Занзас поднял голову от бумаг и вопросительно посмотрел на него. После долгих уговоров и споров Маммон всё-таки убедила его, что для упрочения финансового положения им нужен легальный бизнес, и вот уже вторые сутки Занзас безвылазно корпел над расчётами и бизнес-планом, и конца-края этой херне видно не было. Сквало порадовался, что не ему приходится этим заниматься, и уселся в кресло напротив Занзаса. — К нам начинают подтягиваться бойцы, — сказал он. — Есть вариант, как можно обеспечить их оружием, но довольно рискованный. Я не могу просчитать всего. Помоги мне. Занзас цепко посмотрел на него. — Что за вариант? — Помнишь семью Роска? Их консильери, Давид Манчини, был нашим информатором. Пока не сдох. — Забудешь таких, блядь, — усмехнулся Занзас. — Они до сих пор пушками торгуют? — Не просто торгуют, они охренеть какую бурную деятельность развернули, пока ты, ну… — Сквало замялся, и Занзас закатил глаза. — Короче, ты понял. В общем, просочилась инфа, что они планируют переброску большой партии вооружения. Через неделю, железной дорогой. — Сквало наклонился вперед и оперся локтями о стол. — Вся инфа о грузе засекречена пиздец как, но мне слили, что у них контракт с Албанской национальной армией. На четыреста миллионов евро. Занзас удивленно присвистнул и вскинул бровь. — Они там к войне готовятся, что ли? — Они уже воюют вовсю, новости посмотри. Но вообще не суть. — Сквало выдержал паузу. — Если они всё бабло впихнули в один состав… — Значит там есть много чего интересного, — закончил за него Занзас. — Но даже если они разделили партию на несколько частей, нам всё равно за глаза хватит. — Что скажешь? — Сквало вцепился в него взглядом. — Можно туда соваться? Что чувствуешь? Занзас зло дернул щекой и потер пальцами переносицу. — Всё, что я скажу, может быть полной хренью, — покачал он головой. — Сам же знаешь. — Ты ошибся один раз, — возразил Сквало. — В главном, — усмехнулся Занзас. — Да похер. Один раз — ещё не статистика, сам же говорил. — Сквало недовольно мотнул головой. — Мне нужна твоя интуиция, Занзас. Включи ее, блядь, и скажи, что мне делать. Занзас закатил глаза, с шумом выдохнул и встал. Сквало в очередной раз поразился тому, как сильно он похудел и осунулся, почти лишившись Пламени. Из него будто выкачали жизненную силу, и лишь в самой глубине истощённого тела теплилось то, за что Сквало цеплялся изо всех сил, чтобы жить самому. Занзас подошел к нему и оперся бедром о стол. Откинул со лба Сквало волосы и положил ладонь ему на плечо. Прикрыл глаза, медленно переместил руку выше, устроив на шее. По спине Сквало пробежали мурашки — от ладони Занзаса шло тепло, ровное и приятное, несравнимое с обычным жаром его тела, когда казалось, что он будто горит изнутри, но всё равно ощутимое. На этот жар, негаснущее пламя и волю он и повелся когда-то, романтичный влюблённый идиот. Сквало никогда и ни о чём не жалел. — Чувствуешь что-нибудь? — почти прошептал он, одновременно презирая себя за то, что так остро реагирует на эту вынужденную близость, и наслаждаясь ею. Раз уж Занзасу для того, чтобы ответить на вопрос, нужно касаться его, Сквало возьмет от этого мгновения всё до капли. Занзас только мотнул головой, недовольно нахмурившись. Переместил руку еще чуть выше, очертил большим пальцем скулу, буркнул: — Думай о деле, — и посмотрел прямо в глаза Сквало. О деле не думалось. Ни в какую. Сквало сам от себя не ожидал, что его так развезет от какого-то невинного прикосновения, как пацана, честное слово. Но интересы Варии сейчас были важнее пиздостраданий, и он адским усилием воли заставил себя думать о деле. — Всё чисто, — хрипло сказал Занзас и, помедлив, убрал руку, а Сквало неосознанно потянулся за ней, стремясь продлить прикосновение. — Но лучше подстрахуйся. Кого берешь с собой? — Леви, Луса, Маммон и Марселя, — ответил Сквало, как во сне, поднялся и оказался с Занзасом лицом к лицу. — И думаю прихватить Арго, он на днях говорил, что заебался сидеть на жопе. — Насколько он надёжен? — Занзас не отступал, не отстранялся, и голос его звучал ровно, но Сквало все равно чувствовал эту невидимую стену, разделяющую их даже сейчас. — Проверим. — Он вздернул подбородок и криво ухмыльнулся. — Если не вернусь, никому не отдавай мой меч. — Выброшу, — фыркнул Занзас. — Нужно мне здесь твое барахло железное валяться. — Ладно. — Сквало отступил на шаг. — Надо продумать план. Позже зайду. Он направился к двери, чеканя шаг и чувствуя спиной взгляд Занзаса — тяжелый и горячий, как нагретые солнцем булыжники на мостовой Фонда ла Роза. И уже взявшись за ручку двери вспомнил о ещё одном, не менее важном деле. Остановился и, помедлив, обернулся. Занзас вопросительно вскинул бровь. — Что с церемонией наследования? — спросил Сквало. — Без меня. — Занзас зло дернул щекой и уселся на диван рядом с камином, плотно запахнув китель. — Придумай что-нибудь. Скажи, что я в ярости и пообещал испепелить всех к хуям, если кто-нибудь из мелких отбросов попадется мне на глаза. — Что-то подобное я и собирался сказать, — усмехнулся Сквало. Занзас отзеркалил его усмешку и медленно кивнул. — Сам там не подкачай. — За меня не переживай, босс. Строить из себя ебанутого кретина для Девятого и его прихвостней — охуенное развлечение, на самом-то деле. Особенно когда видишь, как они все на это ведутся. — Не перегибай только. — Занзас адресовал ему более чем красноречивый взгляд. — У малолеток мозгов нет, но не забывай про интуицию Вонголы. Лучше вам там не задерживаться.***
Церемония наследования прошла, как по маслу. В очередной раз разругавшись с Девятым и получив ожидаемую отповедь на предложение уделать хрен пойми откуда вылезшую малахольную семейку Шимон, Сквало от души ликовал, усаживаясь за руль ауди. Шедевр немецкого автопрома за шесть лет осточертел донельзя. Сквало мечтал, как спустит ауди с обрыва в залив и купит себе феррари. С первого же серьёзного гонорара. Херня с Шимон подвернулась как нельзя кстати. Сквало никогда не был особо суеверен, но в условиях дефицита хороших новостей решение жить по принципу: «если что-то может быть сочтено добрым знаком, оно будет им сочтено, и точка» показалось ему отличной идеей. Похоже, не только ему. — Пока Девятый и его недоделки машутся с Шимон, у нас развязаны руки. Хорошая работа. — Занзас одобрительно оглядел всех, задержавшись на Сквало, и тот невольно вытянулся под этим взглядом, откровенно наслаждаясь скупой похвалой, пусть и не понимал до конца, почему даже спустя восемь лет для него это оставалось настолько важным. — Что с планом? Когда выдвигаетесь? — Завтра. — Сквало развернул на столе карту железных дорог Европы. Занзас поднялся и встал рядом с ним, касаясь плечом плеча. — Груз будут перевозить по вот этой ветке до Подгорицы. Я планирую перехватить его перед границей с Черногорией, через десять километров после Сараево, там у них перевалочный пункт, как раз ночь будет. По предварительным данным, в каждом вагоне отряд сопровождения минимум из пяти человек. Но это неточно, так что считаем, их там по десять. Маммон обеспечит прикрытие, на Леви зачистка локомотива и управление, мы с Лусом, Арго и Марселем уберем остальных. Я планирую перегнать весь состав вот сюда, — он ткнул пальцем в район Черногорско-Боснийской границы. — Там есть заброшенная ветка с тоннелем, Бел смотался туда на днях, все проверил. Оставлять поезд даже под иллюзией посреди действующих путей чревато. Там все и распотрошим, возьмем, что нужно, остальное уничтожим. Концов сам Папа Римский не найдёт. — Что с вертолетом? — Будет, — коротко доложил Леви. — Правда, денег хватило только на подержанный, но я в нем три дня копался, всё проверил. Всё работает. — Отлично. — Занзас на мгновение прикрыл глаза и тяжело оперся о стол. Сквало уставился на него с тревогой, Леви нахмурился, Луссурия деликатно отвернулся. — Да хватит уже на меня так пялиться, не подыхаю я, — зло процедил Занзас, метнув в Сквало уничтожающий взгляд. — Собирайтесь, готовьтесь, отоспитесь, завтра понадобятся все силы. Это наше первое крупное дело после восьми лет, и облажаться нельзя. — Мы не облажаемся, — уверенно заявил Сквало и сгреб со стола карту. Занзас молча кивнул и выпрямился, глубоко вдохнул, расправив плечи. От нехватки сил и Пламени он был бледен, как смерть, но держался отлично. Сквало знал, что у силы воли Занзаса своя, совершенно особая подоплёка, но сейчас это было неважно. Вария снова была в строю — и только это имело значение.***
Вдалеке сверкнула молния, над головами оглушительно громыхнуло, и на волосы Сквало упали первые тяжёлые капли дождя. Он задрал голову к небу, вдохнул тяжёлый влажный воздух и хищно улыбнулся — гроза была хорошим знаком. Под покровом грозы и ночи Сквало всегда работалось лучше всего. Две его лучшие подружки, как ни крути. — Проверка связи, — негромко скомандовал он в передатчик. Леви, Луссурия, Марсель и Арго отозвались тут же. Они вшестером рассредоточились вдоль путей, парами, через каждые пятьдесят метров. Маммон дежурила рядом со Сквало, на ближайшем к поезду рубеже. От неё сегодня зависело очень многое, но она была спокойна как удав. Сквало прижал руку к земле — та подрагивала под его ладонью, с каждой секундой всё более явно. — Объект приближается, — сообщил он и переглянулся с Маммон. Та криво ухмыльнулась — её глаз Сквало не видел, но подозревал, что они горят предвкушением. Они все засиделись без настоящего дела. Поезд показался спустя три минуты — огромный и длинный, с множеством вагонов, он мчался на угрожающей скорости, громыхая сродни раскатам, сотрясающим небо уже почти без остановки. Гроза сегодня действительно выдалась славная. — Пора. — Маммон взмахнула руками. Сквало подобрался, периферическим зрением следя за тем, как она выделывает замысловатые пассы в воздухе. За её пальцами тянулся размытый фиолетовый дым. Сквало перевёл взгляд на рельсы — над путями, казалось, из воздуха, быстро формировался невероятно реалистичный человеческий силуэт. — Готово, — удовлетворённо шепнула Маммон через пару секунд. Иллюзия на путях повела головой и развернулась лицом к поезду, сжимая в руках такого же иллюзорного плюшевого медведя. Сквало поёжился — по коже невольно продрал озноб. Даже несмотря на то, что он знал, что это иллюзия, мысль броситься на помощь промелькнула в его голове. Что тогда должны были чувствовать обычные люди? Воздух разорвал оглушающий непрерывный гудок, раздался зубодробительный скрежет тормозов. Сквало услышал тонкое хихиканье Маммон, представил лицо машиниста, который увидел на путях впереди взявшегося из ниоткуда ребенка, и внутренне содрогнулся — чувство юмора у Маммон всегда было своеобразным. Будь этот ребёнок реальным, секунды его жизни оказались бы сочтены. Поезд, движимый силой инерции, протащило через иллюзию, и он замер, остановившись практически напротив того места, где в засаде поджидали Леви и Марсель. Дальнейшие события разворачивались молниеносно. Сквало, забросив Маммон на спину, выскочил из укрытия и понёсся к поезду, на ходу послав перед собой волну Пламени Дождя. Взлетел по ней на крышу и, перепрыгивая с вагона на вагон, помчался в хвост — на них с Лусом и Арго лежала задача зачистки состава, в то время как Марсель и Леви должны были перехватить управление и защищать паровоз до тех пор, пока все противники не окажутся уничтожены. Хорошо, что обошлось без гражданских — Сквало терпеть не мог потери времени и ненужные жертвы. Добравшись до последнего вагона, он слетел по лестнице, ссадил Маммон, чтобы не попала под раздачу, и вынес Пламенем дверь. Переступил порог и обнаружил, что его уже ждут — по крайней мере восемь стволов смотрели прямо на него. Отлично. Давно пора было размяться. — Привет, парни! — оскалился Сквало. — Снаружи льёт как из ведра, пустите погреться? Получилось почти как в фильме — пиздануть что-нибудь достойное цитирования перед тем, как всех убить, Сквало всегда хотелось. Вот только его жизнь в последние годы попеременно напоминала то слезливую мелодраму, то театр абсурда, то какой-то херов триллер, и придумывать гениальные фразочки на каждый случай он бы заебался. Но в этот раз всё почти получилось — разве что клиенты попались слишком уж нервные. Затрясли стволами, заорали что-то на своём языке, что именно, Сквало не понял, но интуитивно догадывался, что точно не приветственное, — и в этот момент вырубился свет. Очень вовремя, Леви и Марсель сработали секунда в секунду. Пока всё шло по плану. От такого поворота событий у кретинов совсем сорвало чеку, и они начали беспорядочно палить в воздух в, мать его, кромешной тьме. Сквало вовремя отскочил за металлическую переборку, взмахнул мечом и обрушил на противников тонны ледяной воды. Вагон был до отказ забит ящиками и контейнерами — мечом особо не помашешь, но на этот случай у Сквало всегда имелась пушка в кобуре и бесценные уроки меткой стрельбы на слух от бесценного, мать его, босса. Через несколько минут всё было кончено. — Леви, свет. Последний вагон чист, иду дальше, — сообщил Сквало по общему каналу. — Как у вас, приём? — Всё в норме, — отозвался Марсель — слегка напряжённо, видимо из-за звуков стрельбы и потасовки на фоне. — Заканчиваю здесь и иду вам навстречу. — Лус? — Мы работаем, Ску, — после секундной заминки ответил тот, и Сквало поморщился от чьего-то болезненного рёва. — Арго просто огонь, я хочу его в свою команду. Арго что-то заорал на фоне, и тон его был явно протестующим. Сквало его не винил. — Обойдёшься. А теперь просто заткнись и делай дело, — раздражённо посоветовал он Лусу, распахивая следующую дверь. Он шёл сквозь поезд, как смерч, уничтожая все формы жизни, попавшиеся на пути, человеческие и не очень — многие из встретившихся ему ублюдков на людей походили мало. Влетел на крыльях смерти в очередной вагон — и понял, что здесь для него работы не осталось: Арго и Луссурия стояли в окружении трупов и с вдохновенными рожами о чём-то трепались, как два старых приятеля, встретившие друг друга в городском парке. — Эй! — рявкнул Сквало, и они как по команде уставились на него. — А где Маммон? — удивлённо спросил Луссурия, и Сквало, чертыхнувшись, понёсся обратно — он совсем забыл, что оставил её снаружи, чтобы не путалась под ногами. Маммон, нахохлившись, сидела на рельсах и теребила зажатую в кулаке травинку. — Извини, — покаянно сказал Сквало, поднимая её на руки. — Да ладно, что уж там, — пробурчала она, хватаясь за его китель для равновесия. — Вы быстро. — Да, довольно-таки. — Сквало вновь запрыгнул в поезд и скомандовал в передатчик: — Леви, если всё чисто, то поехали. С грузом разберёмся по пути. Интересного в поезде оказалось много — информаторы нисколько не преувеличивали, даже наоборот. Двенадцать вагонов из двадцати четырех оказались под завязку забиты оружием. Разбирая коробки и взламывая ящики, Сквало чувствовал себя так, как будто Рождество наступило заранее, да еще и день рождения прихватило с собой. Здесь было всё, что могло им пригодиться, в избытке: пистолеты, автоматы, ручные гранатометы и даже зенитная установка в разобранном виде. Если бы они бросили или продали две трети, оставшегося хватило бы, чтобы до зубов вооружить новую варийскую армию. Для восстановления утраченной репутации оставалось только ввязаться в какую-нибудь самоубийственную заварушку и показать, на что способна разъяренная Вария, которой нечего терять. Впрочем, Сквало не сомневался, что рано или поздно об их дерзкой выходке станет известно — инциденты вроде этого бесследно не проходят. Предчувствие доброй драки заставляло кровь вскипать в жилах — если к ним придут с претензиями, они дадут такой отпор, что мало никому не покажется. Пусть приходят. Чем быстрее, тем лучше. Единственное, что немного омрачало предстоящее гипотетическое веселье — мысль, что Тимотео вряд ли понравится новость, что Вария снова на коне. Он всё ещё оставался самым опасным их противником, но риск был неизбежен. Они погрузили в вертолёт всё, что в него поместилось, отогнали поезд в условленное место и взорвали в заброшенном тоннеле. Наблюдая, как полыхают искорёженные вагоны, Сквало не мог избавиться от ощущения, что это горит синим пламенем вся его прошлая жизнь.***
Сквало зевнул и вновь посмотрел в бинокль. Сегодня была его очередь пасти Верде, но, честно говоря, он не надеялся, что из этой затеи выйдет что-то путное — тот сиднем сидел в лаборатории и носа оттуда не высовывал. Хотя, стоп. Погодите-ка. Сквало прижал бинокль к глазам, наблюдая, как дверь бункера распахнулась, и появился Верде собственной персоной — в белом халате и очках, такой же мелкий, как Маммон. Неторопливо прошествовал к стоявшему у ворот чёрному джипу без номеров, запрыгнул в него, и автомобиль, порыкивая мотором, уехал в сторону города. Сквало добежал до своей машины, упал на водительское сиденье и помчался следом. Его разбирало любопытство. Потерять Верде он не боялся — ещё в первую ночь наблюдения они установили на всех машинах жучки. Сквало настроил навигатор и нахмурился — джип двигался в сторону заброшенной верфи. Что там, мать его, забыл Верде? Джип остановился в паре сотен метров от верфи. Убедившись, что Верде направился к старым докам, Сквало оставил машину в переулке неподалёку и, крадучись, пошёл за ним следом. Поздний вечер, локация, где и днём-то, кроме бездомных и прочих маргиналов никого не встретишь, а приличный горожанин сюда по доброй воле не сунется — если бы Сквало искал место для встречи с тем, с кем его видеть не должны, тоже выбрал бы нечто подобное. Он укрылся за относительно целым металлическим забором, из-за которого отлично просматривался пирс — там-то Верде и остановился, озираясь по сторонам и подслеповато щурясь в сгущающихся сумерках. Долго ждать не пришлось. Спустя несколько минут из тени вышел высокий худой, как жердь, тип в капюшоне, одетый в такое жалкое тряпьё, которым Сквало в свои худшие годы побрезговал бы — а были в его жизни реально худшие. Тип остановился рядом с Верде, и они начали о чём-то переговариваться — довольно эмоционально, но ветер дул в другую сторону, и до Сквало долетали только невразумительные обрывки фраз, самой связной из которых была «не дождёшься», произнесённая худым типом довольно яростно. Судя по натянутым мордам, ни один из них встрече был не рад, и Сквало душу бы продал, чтобы узнать, о чём они говорят, но подходить ближе было рискованно: его могли заметить или эти двое, или рассредоточившиеся по периметру бойцы Вонголы с пушками наперевес. Сквало сделал бы их одной левой, но Занзас чётко сказал, что они должны действовать без шума и пыли, так что оставалось только скрипеть зубами и надеяться, что удастся что-нибудь выяснить после. Встреча не продлилась долго. Спустя минут десять Верде, похоже, доведённый упрямством своего собеседника до ручки, взвизгнул: «ну и катись ты!» и, отчаянно семеня короткими ножками, побежал к машине. Долговязый тип постоял, глядя ему вслед, повернулся и направился в другую сторону. За ним Сквало следил краем глаза, всё равно далеко не убежал бы — куда больше его интересовали телодвижения вонгольских бойцов, которым Верде что-то тихо сказал, подойдя. Свести хуй к носу для Сквало труда не составило: очевидно, худой тип был каким-то компаньоном или партнёром Верде, и сейчас дал отказ участвовать в его грязных делишках. А всем, кто даёт отказ Вонголе, она не оставляет шанса передумать. Эту догадку подтверждали активные шевеления в рядах бойцов. Двое парней уселись в тачку вместе с Верде и уехали, но ещё двое, потолкавшись на пристани явно для вида, быстрым шагом направились следом за его визави. И Сквало очень сомневался в том, что их намерения были мирными. Он быстро огляделся и, убедившись, что вокруг ни души, припустил следом за парнями. Те явно были дохуя уверены в себе — почти не скрывались, и стоило типу свернуть в узкий проулок между двумя глухими стенами, ускорили шаг. Вот же идиоты. Узнай Сквало, что кто-нибудь из варийских рядовых так преследует цель, убил бы на месте голыми руками, чтобы не позорил весь отряд. Сквало тоже ускорился — похоже, намечалось веселье. Он свернул за угол как раз в тот момент, когда один из кретинов занёс кулак для удара — очевидно не первого. Тип стоял на коленях на мушке у второго гондона и, похоже, они намеревались обставить всё как уличное ограбление. Верно, райончик тот ещё, вот только и самый мелкий уличный воришка сообразил бы, что у этого кретина нехрен взять, так что при ближайшем рассмотрении версия об ограблении не выдержала бы никакой критики, займись этим полиция. Но Сквало намеревался заняться этим сам вот прямо сейчас. — Эй, парни! — окликнул он, перегораживая выход из переулка. — Закурить не найдётся? — Не курим, — враждебно отозвался тип с пушкой. — Вот и правильно, — чуть растягивая слова, чтобы уложить их в нужные ему несколько шагов, практически пропел Сквало. — Я тоже. Молниеносно метнувшись вперёд, он ударил ближайшего к нему ублюдка раскрытой ладонью в солнечное сплетение и кулаком походя снёс типу с пушкой нижнюю челюсть. Выхватил у него ствол, долбанул рукояткой по виску и, крепко схватив за волосы, несколько раз приложил башкой о стену. Мудак обмяк, и Сквало немедленно занялся вторым. Тот пытался убежать, но не тут-то было: Сквало за шиворот дёрнул его в захват и быстрым чётким движением свернул шею. Труп мешком плюхнулся ему под ноги. Сквало развернулся. Худой тип, кряхтя, поднялся с колен и, тяжело дыша через рот, запрокинул голову, пытаясь унять носовое кровотечение. — Не стоит ходить по таким местам в одиночку, — наставительно сказал Сквало, разглядывая его. Сейчас, вблизи, оказалось, что тип почти на полголовы выше, и это самую малость мешало обращаться к нему покровительственно. — Спасибо вам, — прогнусавил тип. — Не знаю, что бы я делал, если бы не вы. Никогда не умел драться, а вы, сразу видно, профессионал. — Дружу с аэробикой, — хмыкнул Сквало. — У вас явно нос сломан, в больницу бы. — Нет-нет, всё в порядке. — Тип осторожно ощупал пострадавший нос, вытер кровь рукавом куртки и посмотрел на Сквало с благодарностью. — Спасибо, — ещё раз повторил он и бочком начал продвигаться к выходу из тупика, косясь на поверженных врагов. Ага, хрена с два ты свалишь. Сквало ухватил его за рукав и, постаравшись придать лицу как можно более озабоченное выражение, сказал: — Вы же на ногах не стоите. Пойдёмте-ка, я вас доведу до дома, а то мало ли кто ещё попадётся по пути. По его собственному предвзятому мнению он даже на первый взгляд тянул на такого же ублюдка ничуть не меньше, но не мог себе позволить упустить момент. Ну и, к слову, парень действительно еле держался вертикально. Хотя, нет, не парень. Когда они вышли под свет единственного фонаря, Сквало понял, что тот намного старше его — может, лет на двадцать или даже больше. — Хорошо, — сдался тип. — Вообще-то, думаю, сам я вряд ли доберусь, идти отсюда довольно долго. — Можно взять такси, — проявил Сквало чудеса сообразительности, но тот только покачал головой в ответ: — У меня нет денег. Сквало фыркнул и, не успел тот слова вставить, уже запихивал его в стоявшую на обочине видавшую виды «альфа ромео» лохматого года выпуска — хотя, чего удивляться, райончик-то был так себе, никто не будет здесь на тачках из салона разъезжать. — Куда едем? — обернулся он с переднего сиденья. Тип, поколебавшись, назвал адрес — это действительно оказалось довольно далеко, хорошо, что такси взяли, Сквало ебал бить ноги пешком в такую даль. — Вас как зовут? — спросил он, когда они, выбравшись из машины и расплатившись — в смысле, Сквало, конечно, расплатился, даже на радостях чаевые оставил, — остановились около обветшалого деревянного дома на самой окраине Дзена. Сквало был здесь то ли второй, то ли третий раз в жизни — и ещё столько же не был бы, если бы не пришлось. На какие только жертвы не пойдёшь ради любимой работы, чтоб её черти драли. — Кених, — ответил тот и внезапно уставился на Сквало так пронзительно, что ему стало не по себе. — Что вам нужно от меня? — О чём вы? — Сквало изобразил своё лучшее «какого хрена?» выражение лица. — Я просто помочь хочу. — Я узнал вас, — вдруг сказал Кених. — Понял, когда мы ехали в машине. Всё смотрел на вас и думал, откуда мне знакомо ваше лицо. Сквало постарался придать своему лицу нейтральное выражение. — И откуда? — ровно спросил он. — Я видел вашу фотографию в фамильном особняке Вонголы. Вашу и вашего друга. Сквало смотрел на него, ожидая продолжения. — Мне показали их со словами, что вам ни в коем случае нельзя попадаться. — Вам предлагали работать на Вонголу? — сухо спросил Сквало, отстранённо раздумывая, как следует поступить. — Ну, — Кених криво усмехнулся, — «предлагать» — это когда тебе дают выбор. Мне дали время на то, чтобы наладить работу. — Как я понимаю, этого вы делать не собираетесь? Кених посмотрел в сторону, опершись ладонью о стену, и покачал головой. — Я хочу знать, что у вас за дела с Верде, — прямо сказал Сквало — чего юлить-то, в конце концов. Кених усмехнулся и опустил голову. — Что ж, пойдёмте. — Он приглашающе повёл рукой в сторону обшарпанной и покосившейся деревянной двери подъезда. — На улице о таком разговаривать ещё более небезопасно, чем разгуливать по криминальному району в одиночку. Шагая по ужасающе скрипучей деревянной лестнице наверх, Сквало готов был с этим поспорить, всерьёз ожидая, что ему на голову вот-вот обрушатся потолочные балки. Но обошлось. Кених завёл его в квартиру, крохотную и такую же обшарпанную и обветшалую, как всё вокруг. Ото всего здесь разило такой неприкрытой бедностью, даже убогостью, что Сквало передёрнуло, когда он вспомнил собственное детство — такое же бедное и убогое до того, как познакомился с Дино, который помог ему всем, чем мог, добрая, блин, душа. А Сквало его кинул. Ладно, в конце концов, они давно уже не дети. — Присаживайтесь. — Кених гостеприимно указал на расшатанный деревянный стул за таким же расшатанным столом без скатерти. — Спасибо, я постою, — ответил Сквало, который всерьёз опасался, что стул развалится, стоит только сесть на него. — Как угодно. — Кених пожал плечами и посмотрел на Сквало прямо. — Так о чём вы хотели узнать, синьор… — Сквало. Я уже сказал: хочу знать, что вас связывает с Верде. И, пожалуйста, не пытайтесь меня обмануть, я очень хорошо чувствую ложь. — Синьор Сквало. Оглядитесь вокруг. — Губы Кениха изогнули в печальной улыбке, и он обвёл рукой свои убогие апартаменты. — Вы в самом деле думаете, что мне есть, что терять? — Думаю, что каждому есть, — ответил Сквало серьёзно. — У меня нет никакого желания угрожать вам, но, надеюсь, вы понимаете, что я не стал бы предпринимать столько усилий, не будь это крайне важно для меня и людей, которых я представляю. — Да. — Кених задумчиво поводил пальцем по изрезанной ножом и заляпанной пятнами столешнице. — Понимаю. Сквало ждал. — Мы вместе с Верде и моим другом Лоренцо Инноченти работали кое над чем, — сказал Кених, и у Сквало в голове щёлкнуло. — Коробочки, — сказал он, и это не было вопросом. Кених удивлённо посмотрел на него. — Откуда вы о них знаете? — В данный момент это неважно, — отрезал Сквало. — Важно то, что нам нужны эти технологии и нужен человек, который сможет с ними работать. Понимаете, о чём я? Мы готовы хорошо платить. Очень хорошо, синьор Кених. Кених помолчал, глядя на него странно — пристально и немного печально, а потом сказал: — Лоренцо был против того, чтобы продавать коробочки мафии. — А вы? Кених неопределённо пожал плечами: — Я всегда отдавал себе отчёт в том, что мафия — единственные реальные покупатели для этого товара. Либо мафия, либо военные, но я никогда не горел желанием быть причастным к развязыванию Третьей мировой. — Почему вы не хотите работать на Вонголу? — прямо спросил Сквало. — Вонгола тут не причём, — ответил Кених, как показалось Сквало — с лёгким раздражением. — Я не хочу работать с Верде, а он работает на Вонголу — как бы он ни пыжился и ни утверждал, что работает на себя. Значит, туда мне путь заказан. — И чем вам так насолил этот мелкий засранец? — Если Лоренцо был против того, чтобы этой технологией владела мафия, то Верде всегда было плевать, на кого работать. Его интересуют только собственные амбиции, а это путь в никуда. Я же всегда думал о людях. — А вот люди о вас, я смотрю, не очень. — Сквало красноречиво оглядел покрытый пятнами плесени потолок и стены, с которых кусками отваливалась штукатурка. — Ну, в конце концов, вы спасли мне жизнь. — Кених криво улыбнулся. — Я не хренов альтруист и преследовал собственные цели, вы же понимаете. — Сквало надоело стоять, и он всё-таки рискнул осторожно усесться на стул. Тот покачнулся, но устоял. — Я предлагаю вам сотрудничество. Будете делать для нас коробочки. В обмен на деньги и защиту. Кених довольно долго изучающе разглядывал его. Видимо, пытался определить, врёт ли этот даже на вид опасный и подозрительный человек или говорит всё как есть. — Так понимаю, отказаться я не могу? — в конце концов спросил он. — А зачем вам отказываться? — искренне удивился Сквало. — Или вы хотите сказать, что эта дыра, в которой вы живёте, так мила вашему сердцу, что вы не готовы с ней расстаться даже за достойное вознаграждение? Или что у вас нет врагов? Или что вам хватает денег для безбедной жизни? — Синьор Сквало, я прекрасно осведомлён о методах работы мафии, — устало сказал Кених. — Вы можете меня заставить... — Но я не хочу вас заставлять, — с нажимом сказал Сквало, перебив его. — Это разные вещи. Вы мне нравитесь, Кених, мне нравится ваш взгляд на то, чем вы занимаетесь, и я обещаю, что лично вам не придётся делать ничего, что расходится с вашими принципами. Я предлагаю долгосрочное взаимовыгодное сотрудничество. От вас нам нужны только коробочки. Разные, под все виды Пламени. — Сквало сцепил руки в замок на столе и наклонился вперед, в упор глядя на него. — А что нужно вам? Кених выдержал взгляд. Склонил голову к плечу, качнул головой и невесело усмехнулся. — Боюсь, что того, что мне на самом деле нужно, даже вся мафия мира дать не сможет, — пробормотал он как будто про себя. — Я могу подумать? — Вы уверены, что это необходимо? — Сквало вскинул бровь. — Вы ведь умный человек, Кених. И если меня не обманывают мои глаза и чутьё, вы уже приняли решение. Я прав? Кених долго молчал, как будто действительно что-то высчитывал. Водил пальцем по столешнице, изредка шевеля губами, а Сквало смотрел на него и думал о превратностях судьбы, которая забросила талантливого и, в общем-то, хорошего человека в такие условия, из которых единственный выход — это полудобровольная работа на мафию. — Что же, — Кених независимо вскинулся и посмотрел ему в глаза, — если всё будет так, как вы говорите… — Я вам это гарантирую, — твёрдо сказал Сквало, глядя ему в глаза. И он на самом деле собирался сдержать слово. — В таком случае, думаю, ваши условия меня устраивают, — решил Кених, наконец. — Вам нужно будет исчезнуть, — сказал Сквало, чувствуя себя так, будто с его плеч свалился Везувий. — Со всех радаров. Прекратить общение с Верде и всеми, кто вас знает. — Таких людей не так уж много. Да и не думаю, что мое исчезновение на самом деле их заинтересует. Так что это меня тоже вполне устраивает. — Кених выпрямился и хлопнул ладонью по столешнице. — Когда приступать?***
Коробочки с Ало и Бестером Сквало нашёл спустя две недели, в том самом месте, которое указал ему Кених: перед тем как бесследно исчезнуть, Инноченти передал ему карту с указанием мест, где спрятал свои готовые коробочки, чтобы они не достались мафии. Ну, в итоге именно ей они и достались. Впрочем, Инноченти об этом вряд ли когда-то узнает — с момента его таинственного исчезновения прошло уже много лет. Сам Кених довольно быстро освоился в Варии и с энтузиазмом разбирался в чертежах, найденных ими в фамильном замке семьи Бельфегора. Как оказалось, только один из чертежей был коробочкой с животным, а в трёх остальных было заключено уникальное оружие, тоже работающее на Пламени. Их Кених отложил до лучших времен, вплотную занявшись изготовлением коробочки для Бельфегора — и уже спустя несколько дней тот щеголял с огненным хорьком на плече, пугая новеньких и периодически вызывая у Сквало желание прикопать их обоих на заднем дворе. Марсель и Арго, вопреки всем подозрениям и опасениям Сквало, отлично зарекомендовали себя во время операций в Мессине и Латине, так что он с чистой совестью повысил их до старших офицеров. Тем более, что командовать им было кем: от желающих служить в возрождённой варийской армии не было отбоя, и они наконец-то смогли выбирать лучших. Занзас называл это «кастингом», а Сквало называл его идиотом, выучившим слишком дохуя модных слов, но по факту именно кастингом это и было. А ещё Сквало с каждым новым днём всё явственнее чувствовал, как к нему возвращается Сила. Порой он просыпался ночью от того, что, казалось, кровь в жилах сейчас закипит от наполняющего их Пламени — и это было восхитительно. Известие о грядущей Битве Представителей было внезапным и, что уж там говорить, тревожным. Но Занзас на просьбу Маммон отреагировал однозначно. — Мы в деле, — твёрдо сказал он, ожесточённо кромсая стейк. — Без вариантов. — Ты уверен? — с сомнением спросил Сквало . Сидя за заваленным бумагами столом в кабинете Занзаса, они оперативно расправлялись с ужином, и Сквало с тоской думал о том, что это они ещё только половину отчётов по миссиям разгребли, а Битва Представителей уже послезавтра. — Если честно, понятия не имею, что нас там ждёт. — Занзас задумчиво дожевал кусок мяса и пожал плечами. — Но мы не можем слиться, как последние слабаки. Не дождутся. Такой настрой Сквало нравился — но он всё ещё опасался, что Занзас не сможет сражаться в полную силу. В последний раз в деле Сквало видел его во время Конфликта Колец, и тогда Занзас сидел на таблетках, как бы странно это ни звучало. Так что Сквало считал, что опасается совершенно обоснованно. — Что с твоим Пламенем? — прямо спросил он. Занзас посмотрел на него и, помолчав, вдруг поднялся. Бросил: — Поехали, — и вышел из кабинета. Сквало наспех вытерся салфеткой и помчался следом, искренне недоумевая, какая муха его укусила. Занзас уже сидел за рулём. Сквало упал на пассажирское и вопросительно уставился на него. — И куда мы едем? — Покажу кое-что. — Занзас внезапно усмехнулся и покосился на него странно. Сквало бы сказал — как раньше, но он как никто другой понимал, что жить иллюзиями прошлого больше нельзя. Они выехали за черту города и остановились на обочине в паре километров от Багерии. По обеим сторонам дороги тянулись бескрайние зелёные поля. Занзас вышел из машины и, оставив дверь открытой, направился в сторону виноградников, видневшихся в паре километров вдалеке. Сквало, откровенно недоумевая, шел следом, сминая тяжелыми сапогами высокую одуряюще пахнущую траву. Занзас остановился так внезапно, что Сквало едва в него не врезался. — Здесь постой, — велел он, не оборачиваясь. И пошел дальше. Сквало остался на месте, глядя ему вслед. Пройдя еще с полсотни метров, Занзас остановился. Огляделся по сторонам, задрал голову к небу, да так и застыл на несколько минут, не двигаясь и ничего не говоря. Сквало тоже не двигался и молчал, но ощущение того, что именно здесь и сейчас вершится история его личного грёбаного мира, становилось всё сильнее. Занзас повернулся к нему, ухмыльнулся и вытащил из кобур пистолеты. — Что ты собрался делать, мать твою? — не выдержал Сквало. — Увидишь! — ухмыльнулся Занзас. И выстрелил себе под ноги. Пламя вырвалось из пистолетов ослепительными искрящими вихрями, и Занзас взлетел. Как выпущенный из пушки снаряд, выстрелил собой в небо — чистое и высокое осеннее небо, расцвечивая его прозрачную синь новыми яркими, настоящими красками. На мгновение застыл в воздухе, раскинув в стороны руки, выкрикнул что-то резкое и радостное, что именно — Сквало не разобрал, не до того было, он слишком долго ждал этого момента, чтобы сейчас отвлекаться и думать. Занзас выстрелил снова, и его тело затянуло в водоворот Пламени Ярости, которое, казалось, теперь никогда не иссякнет. Сквало многое бы отдал, гораздо больше, чем руку, чтобы так оно и было всегда. Он задрал голову, восхищенно следя за полётом Занзаса — он не видел себя, но отлично представлял, как сейчас выглядит. Пламя Занзаса было тем, что давало ему силы жить и бороться даже тогда, когда, казалось, всё потеряно и ничего назад не вернуть. Как оказалось — всё возможно. Занзас завис в паре десятков метров над землей и хищно, вызывающе улыбнулся. Со времени его пробуждения Сквало ни разу не видел этой его улыбки, за восемь лет он уже успел забыть, как от неё сносило крышу когда-то. От ощущения силы, ярости, воли и страсти, всех тех ярких, искренних эмоций, которыми и был Занзас — он так же, как и Сквало, ненавидел полумеры, и необходимость мириться с собственной беспомощностью бесила его куда сильнее самой беспомощности. — Ну как? — весело крикнул Занзас. — Охуенно! — отозвался Сквало. — Спускаться не планируешь? — Нахрена? — Занзас выстрелил ещё раз и взмыл вверх, крутанул сальто и расхохотался. — Знал бы ты, как я этого ждал! — Я знаю, — сказал Сквало скорее себе, чем ему, да и вряд ли Занзас его слышал. И это уже было неважно. Важным было другое. Его Небо наконец вернулось к нему.