Une gorgе́e

      Гарри сидела за партой и терроризировала её пронзительный взглядом, но Севера, как опытная кудесница в Окклюменции и Легиллименции, стойко отстранялась от взгляда девушки, что всем видом показывала:       Я требую твоего внимания, Снейп.       Нам нужно поговорить о том, что произошло, Снейп, и я не Гарри Поттер, если я своего не добьюсь.       Севера могла бы быть совестливой женщиной: поднять на девчонку взгляд, дать понять, что скоро закончит с треклятыми эссе младшекурсников и снизойдет до беседы. Однако Снейп не отличалась повышенной концентрацией совести в крови, а потому, упрямо сжав до побеления тонкую полоску губ, пыталась испытать хоть какое-то удовольствие, глядя на чудеса фантазии первогодок. Иногда она спрашивала: точно ли именно её методы преподавания оставляют желать лучшего или просто юные волшебники отличаются особым скудоумием? Ни на один из вопросов у неё не находилось ответа. В душе она надеялась на второй вариант, дабы себя не дискредитировать в собственных глазах.       Спустя десять минут Севера не выдержала и отложила длинный пергамент в сторону. Даже ей иногда могло не хватать терпения. Тем более, что они уже просидели полтора часа отработки, Севера предприняла слабую попытку выгнать Поттер после её своеволия, на что та предсказуемо не повелась и теперь сидела. Ждала, когда Снейп успокоится достаточно, чтобы не похоронить национальную знаменитость заживо.       — Поттер, — Севера поставила подбородок на сцепленные в замок кисти и вздохнула, тяжело прикрывая глаза. На неё навалилась ужасная усталость, день оказался бесконечно долгим. Сначала этот чёртов квиддич с её рыжими волосами, затем провальная попытка вразумить малолетнюю дуру, вишенкой — поцелуй, что не должен был случиться. Она не представляла, как будет разгребать все проблемы, что навалились на неё. Ясное дело, что Поттер от неё что-то ждала: нечто конкретное и осязаемое в виде взаимности, но Севера, даже если бы хотела (она не хочет… не хочет… да кого она обманывает?), не смогла бы ей этого дать. Хотя бы для того, чтобы опять себя не поранить.       — Профессор, — оживилась девушка. Вид у неё был наполовину виноватый, наполовину готовый ринуться в бой. Казалось, дай ей повод, и она снова доверчиво прижмётся, неуклюже оставляя детские поцелуи на сжатых в тонкую полоску губах. Севера постаралась отогнать видение часовой давности (особенно тот момент, где она ответила на поцелуй за пару секунд до того, как отпихнула девушку) на задворки сознания.       — Вы не должны были этого делать, — Севера выпрямилась и грациозным жестом смахнула перья в стол, а чернильницы на край столешницы. Эссе рассортировались ровными кучками перед ней на семь частей. — Это непозволительно. Всё, о чём я говорила вам до этого, вы не уяснили для себя.       — Мэм, — Гарри насторожилась. — Вы ответили мне. И я же вижу, что это, как вы выразились ранее, и я вас тогда слушала, влечение, взаимно.       — Я не стану это комментировать, — отрезала женщина, избегая взгляда. Она была увлечена приведением рабочего места в порядок. — Тем не менее, если вы не станете меня больше перебивать, я договорю.       За время выдержанной паузы Гарри не стала вставлять свои пять кнатов. Она специально громко сопела, но Севера игнорировала столь глупое демонстративное поведение. Её не волновало, насколько сильно окажется задета «рыжая бестия», чем раньше Гарри поймёт, что влюбляться в профессора зельеварения, старшую её в два раза, самое бессмысленное на планете занятие, тем лучше для неё самой в первую же очередь.       Конечно, Севера была и эгоистичной, и даже злой в какой-то мере. Ей действительно нравилось доводить студентов до белого каления, особенно тех, кто ей не импонировал. Она выделяла слизеринцев и благоволила своему факультету, досаждала гриффиндорцам в отместку за своё детство из-за шального квартета. Даже после смерти Блэка и многих лет, когда покойники и живые выстрадали своё прощение, безусловно, кроме Петтигрю, она не изменяла себе и своим привычкам. Когда дни её службы на двух господ кончились и она познала мир, она решила жить для себя и заботиться исключительно о своих желаниях. В то же время чувство вины мешало ей, а застарелая любовь к Лили не давала расправить крылья.       До момента поступления Гарри Поттер в Хогвартс, у неё были любовники и любовницы. Севера искала что-то, что позволило бы ей остепениться, ощутить себя любимой, найти что-то такое, что заставило бы её чувствовать себя живой. Иронично, но она нашла всё это в Гарри Поттер, когда сумела избавиться от предрассудков, за которые настойчиво цеплялась долгое время, в страхе, что всё к этому придёт. Родись Гарри мальчиком, а не девочкой, вряд ли бы Севера испытала бы к ней вожделение. Мужчины оказывались за бортом по разным причинам, хоть Севера и пыталась преодолеть это. А женщины, девушки… Её не тянуло на студенток, но Гарри Поттер всегда была Мордредовым исключением.       Снейп раз за разом возвращалась именно к этой мысли.       — Два года, мисс Поттер, — Севера отвела прядь волос от лица и внимательно посмотрела на затаившую дыхание девчонку. Та пялилась на неё во все глаза, явно не понимая смысла прозвучавшего. Озадаченность отразилась на её лице, и Севера нехотя пояснила. — Если ваше влечение продлится два года и не угаснет, возможно, после вашего выпуска, когда я не буду вашим преподавателем, я попробую взглянуть на вас несколько иначе. Имейте в виду, мисс Поттер, что за эти два года вы не будете иметь прав на иные отношения, как романтические, так и сексуальные. Вы будете ждать выпуска из Хогвартса. В том числе, вы не будете искать контакта со мной и как-либо принуждать меня к каким-либо действиям. Мы останемся для всех преподавательницей и студенткой.       Гарри определенно зависла. Севера усмехнулась и покачала головой, вставая из-за стола. Что ж, такое ограничение должно было подействовать на неё отревзялюще. Гарри молода, у неё самое время расцвета гормонов. Ей будет тяжело её дождаться. К тому же, Севера не давала ни единой гарантии, что она обязательно сойдется с ней, если та вдруг преодолеет этот срок. Как ни крути, Севера предлагала невыгодные условия, но отказалась бы от любого другого расклада. «Или такой крошечный шанс на мою благосклонность, мисс Поттер, или вообще ничего», — подытожила Севера в своих мыслях.       — Я согласна, но у меня будет встречное условие, — покраснев, ответила Гарри после минуты раздумий. Севера удивленно вскинула брови, но промолчала, позволяя Поттер диктовать:       — Вы тоже не будете ни с кем вступать ни в романтические, ни в… сексуальные отношения.       — Хорошо, мисс Поттер. Очень хорошо.       Судя по лицу девушки, та совсем не ожидала такого простого согласия. Она уже заготовила аргументы, но их не пришлось приводить. Севера криво усмехнулась: куда ей до романтических отношений? Два года без секса не такой уж и большой срок, она спокойно обошлась без него пять лет в начале преподавания и уровень её либидо оставался низким на протяжение всей её жизни, поскольку очень большую дань Снейп отдавала платонике. У неё был культ Лили, у неё была жажда только одного человека, и страсть никогда не являлась её спутницей во время близости с кем-то ещё. Секс был дополнением к существованию, источником краткосрочного удовольствия, к которому она могла время от времени обратиться. В остальном же, она не нуждалась в человеческом тепле и присутствии: ей хватало своей отвратительной компании.       — На этом наша отработка закончена, — Севера погладила древко палочки, невербально предупреждая, что если Поттер заупрямится, то её просто выставят магией. По уставу школы это, конечно, запрещено, но если никто не узнает, то можно воспользоваться. Дамблдор и Макгонагалл пожурят её, но всерьез ругать не станут. Севера подозревала, что они и сами могли прибегать к подобным методам с особо надоедливыми детьми.       — Вы не отмените следующие? — осторожно поинтересовалась Гарри, всё ещё находящаяся в напряжении от произошедшего между ними. Гарри открыто настояла, получила что-то и даже заключила сделку. У неё тоже выдался длинный денёк, и будь в Снейп чуточку больше эмпатии и человеколюбия, она бы даже посочувствовала.       — Мисс Поттер, если вам так не терпится вложиться в подготовку к СОВ, то, конечно, разок за свою карьеру и я могу пойти студенту навстречу…       — Я поняла, приду завтра также, в шесть. — Гарри почесала макушку и подскочила с места. Снейп фыркнула, но не стала комментировать. Иногда Поттер была такой… Поттер. Не то, чтобы невыносима, но баллов на семь из десяти. Ей смело можно было поставить «выше ожидаемого» за непредсказуемость, особенно, когда она включала мозги. Ей вспомнилась памятная история, как на втором курсе Поттер, Снейп узнала один занимательный факт: не напугай девчонку россказнями о Слизерине, та бы скорее всего поступила на него. «Мерлин упаси, спасибо, что этого не произошло», — подумала тогда Севера. И сейчас, глядя на этого рыжего заморыша, то показывающего себя как аленький цветок, то бедную сироту, Севера снова воздала почести великому волшебнику за то, что этого не случилось.       Гарри наконец оставила её в одиночестве, и Севера смогла немного расслабиться. Если бы она знала, что ожидает её на следующий день, то не позволила бы себе испытывать ту сотую долю счастья и надежды, которая охватила её в миг, когда Гарри решилась попробовать подождать.       В конце концов, даже Севера Снейп иногда могла позволить себе побыть влюблённой дурой.       Министерская жаба сидела за завтраком слишком уж довольная. Она лучилась чем-то недобрым для окружающих, но самым прекрасным для себя. Студенты с опаской на неё косились из-за своих столов. Близнецы Уизли даже открыли тотализатор: каждый делал ставки на то, что же привело Амбридж в такой неописуемый восторг. На её фоне по обыкновению мрачная Снейп казалась бесчувственной грозной скалой. Женщина бросала хмурые взгляды на Макгонагалл и директора, стараясь понять, в курсе ли они причин такой радости у Амбридж, но Макгонагалл отвечала растерянностью в глазах, а Дамблдор и вовсе на неё не смотрел.       Совы влетели в Большой зал, устраивая привычный кавардак. Хогвартский филин сбросил Севере к локтю газету и развернулся к витражному окну. Амбридж заинтересованно скосила на её выпуск Пророка глаза, игриво подмигнула и кокетливо передернула плечиками в ярко-розовом жакете. Снейп уловила эту перемену в вынужденной коллеге и почуяла неладное. Вид газеты почти вызывал у Амбридж припадок полного экстаза. Снейп вчиталась в кричащий заголовок и обомлела. Только сейчас она заметила, что в Большом Зале стоит полная тишина и все взгляды обращены исключительно на неё.

СЕНСАЦИОННАЯ НОВОСТЬ: ПРЕПОДАВАТЕЛИ ХОГВАРТСА НЕ ТАК НЕВИННЫ, КАК КАЖУТСЯ НА ПЕРВЫЙ ВЗГЛЯД

      Севера опустила взгляд под заголовок, пытаясь убедить себя, что ей или мерещится, или снится кошмар. Может она разучилась читать по-английски? Или это чья-то запоздалая шутка на первое апреля? Никто не мог узнать. Никто. Не в интересах Поттер трепаться о Снейп, так что пункт из поиска виновных, включавший в себя Гарри, она смело вычеркнула. Тем более, что бледная, ни живая, ни мёртвая девчонка, сидела на своём месте и точно также ошарашенно читала Ежедневный Пророк.       «Вчера вечером моя давняя подруга, пожелавшая остаться анонимной, прислала мне любопытнейшую весточку, которая касается довольно серьезных личностей. В частности, моей давней подруге (она ручается за источник информации), стали известны подробности личной жизни одной из самых противоречивых фигур в жизни школы Хогвартс. Мы не будем уточнять о ком конкретно пойдет речь во избежание гневных комментариев читателей: как так? Разве могла ли эта выдающаяся женщина оказаться настолько неожиданной розовой породы? Могла, ещё как могла! В дальнейшем будет проведено расследование в отношение этого профессора, однако, обещаю вам, когда дойдет до него черед, никогда не дремлющая Рита Скитер поделится с вами самыми сочными и правдивыми новостями прямиком из зала суда. Так что же произошло, спросит мой дорогой читатель? Рита Скитер начала весьма красочно, закинула наживку, но всё ещё не добралась до сути! Я отвечу, мои дорогие читатели, и вы обомлеете! В Хогвартсе есть некоторая личность из педагогического состава, которая может состоять в отношениях со студентами! И не просто со студентами, но и, вопиющая неожиданность, со студентами своего пола! Если читатель весьма внимателен к школьной жизни студентов, сообразителен и умеет подводить концы с концами, то поймёт, о каком из выдающихся профессоров Хогвартса идёт речь и кто мог бы быть на это способен. Если углубиться в биографию преподавателей и провести расследование среди них, можно заметить, какие душевные терзания прошлого привели их к подобному настоящему. Моя дорогая подруга, поделившаяся этой новостью, писала мне: «Рита! Я не могу держать в себе то, что мне довелось узнать! Мне пришло письмо от кое-кого, кто сейчас в Хогвартсе! Надеюсь ты понимаешь, что я хотела бы избежать ненужной огласки моего источника, потому что мой источник всё ещё там, и я боюсь, как бы на него не началась травля со стороны ряда личностей за желание донести истину опасности для окружающих! Я знаю, что профессор *** (кто именно, читайте в следующем выпуске, который выйдет на следующей неделе: наверняка к тому моменту состоится грандиозное слушание по этому делу… прим. Скитер) предложила своей студентке вступить с ней в отношения! Рита, умоляю, открой глаза людям! Куда родители отправляют своих детей! Мне не удалось узнать, кто именно получил это предложение, однако ты должна скорее поделиться этим открытием!» Так что, мои дорогие читатели, мы не ждали такой подставы, но она случилась. И я пишу вам в надежде, что это не ваш ребёнок получил непотребное предложение! Настоятельно рекомендую провести беседу со своим ребенком и узнать (скажу страшную вещь) не домогаются ли его преподаватели — вдруг в Хогвартсе ещё что-то происходит за его закрытыми дверьми?.. Хогвартс нас подвёл. Ждём результаты проверок и отстранения директора Дамблдора, если выяснится, что в оплоте спокойствия что-то не в порядке. Шокированная, но вечно бдительная, ваша покорная слуга, Рита Скитер».       Статья объясняла настроение Амбридж. Это она их подслушала! Это она написала Скитер! Статья буквально кричала, где-то там, между делом, в подтексте, что речь идёт о конкретном человеке. Дамблдор медленно отложил Ежедневный пророк. Он звякнул вилкой и кашлянул в густую бороду, после чего медленно поднялся.       — Минерва, — ласково обратился он к заместительнице, совершенно не стесняясь того, чтобы их могли услышать. Севера подняла на него равнодушные глаза, за которыми прятала глубокое несчастье. Она ощущала на себе взгляд Поттер, но не могла ничем показать ей, что чувствует его. — Вам следует встретить гостей из Министерства. Если они хотят, чтобы мы ответили на их вопросы и разрешили данное недоразумение, то мы сделаем это. Заодно обсудим проведение СОВ в этом году.       — Какие СОВы, Альбус, — прошипела Минерва гораздо тише, и только близ сидящие преподаватели могли её услышать. — На нас кто-то клевещет, а вы…       — Дорогая профессор Макгонагалл, — приторно сладко обратилась к ней Амбридж, — Я, как представитель Министерства, не была бы так уверена, что это клевета. Я наблюдала за вашими преподавателями весь год, и я склонна согласиться с заметкой в Пророке, так как нередко замечала некоторые… странности.       В этот момент Амбридж коротко взглянула на Снейп, застывшую каменным изваянием,       — Вы обвиняете меня? — холодно осведомилась женщина, на что Амбридж кокетливо рассмеялась.       — А вы решили, что это именно обвинение и именно в вашу сторону?       Это был просчёт Северы. Она строго поджала губы. Оставаться в Большом зале не было смысла. Всё кончено. Амбридж прикопается к ней, вытряхнет наизнанку душу. Севере наверняка придётся опустить ментальные щиты, когда с ней будут проводить допрос, и тогда правда так или иначе всплывёт наружу. Проклятье, если бы не Поттер! Снейп поднялась из-за стола и гордо прошагала к выходу из Большого Зала, предварительно коротко бросив: «Свяжитесь со мной, если я понадоблюсь вам, директор».       В глубине души Севера признавала, что виновата она сама. Слишком расслабилась и мозги из-за влюблённости отключились напрочь. Из них двоих именно она должна была держать дистанцию. И именно она её не удержала.       В середине дня нагрянули авроры. Сначала решили опрашивать студентов. Заняли семь помещений и принялись вызывать по очереди с каждого курса студентов. Снейп подпирала собой стены и смотрела на эту свистопляску. Амбридж довольно улыбалась, болтая о чем-то с министерскими работниками, Макгонагалл ругалась с Флитвиком. Она окидывала всю эту канитель полностью бесчувственным взглядом. Перебитая на лилию метка на её руке неприятно пульсировала.       Снейп так думала, пока не поняла, что её настойчиво дёргают за руку. Когда она убедилась, что ей это не мерещится, в голове забрезжила догадка. Гарри. Это была Гарри. Зачем она рискует прямо сейчас, когда через двадцать минут начнут допрашивать гриффиндорцев!       — Что ты здесь делаешь?! — Снейп даже перешла на неофициальный тон. Они скрылись в соседнем коридоре, и Снейп бросила заглушающее заклятье и морок на ближайшие портреты.       — Вы должны знать, — тяжело отдышалась Гарри. — У Амбридж тоже есть секреты! В отличие от вас, она пристаёт к студентам по-настоящему. Вы должны доказать это.       Вот уж неожиданная новость. Снейп бы хотела спросить у Гарри, откуда она раздобыла эту информацию, но возникало противоречие:       — Если это так, то это бы вскрылось на допросе. Всех опаивают сывороткой правды, и если вы слушали внимательно четвертый курс по зельеварению, то должны знать принцип её действия.       — Я слушала. Только я точно знаю, что Амбридж подменила флаконы во время допроса! Не везде, насколько я поняла, но во многом играет эффект плацебо. Послушайте, Амбридж ведь тоже преподаватель. А значит должна пройти допрос! Пожалуйста, заставьте её это сделать с настоящей сывороткой! У меня есть идея как помочь вам!       Довериться гриффиндорскому безрассудству? Севера не обладала широким выбором. Если бы у неё было бы время подумать, если бы у неё была эта информация раньше, она бы придумала план. Она слизеринка, этим всё сказано. Но сейчас, когда она действительно была виновата, сейчас, когда всё открылось слишком поздно, ей некуда было деваться.       — Что вы хотите сделать, мисс Поттер? — выдохнула Севера.       — Подыграйте мне, когда будет нужно. Вы поймёте, когда. Вам главное вместе с Амбридж присутствовать на моём допросе. — Гарри прикоснулась к её ладони, и участок открытой кожи обожгло невероятным теплом. — Доверьтесь мне, профессор. Я обещаю, я справлюсь. Я ведь выслушала и приняла всё, что вы сказали мне вчера. Примите ли вы то, что я говорю вам теперь?       Снейп бросила взгляд в коридор. Стоит ли говорить о том, что она окончательно сошла с ума?       — Не смейте проиграть этой министерской жабе, мисс Поттер. Иначе я вас не прощу.