Девушка, которую я знаю

Итак, Кадзуто теперь знал о слухах и о её ревности. И сам начал диалог. Конечно, он должен был это сделать! Нет смысла удивляться этому поступку, а сердцу биться быстрее от его сожаления и касающихся самой души слов. Он и раньше умел манипулировать людьми при помощи слов. Он в этом достаточно искушен. И всё же… до сих пор она была для него особенной. Она чувствует, что он всё ещё любит её… Асуна начала верить ему и его словам. Возможно, ему действительно стоило раньше начать этот разговор. Но чем хуже она сама? Асуна могла рассказать ему о слухах, сказать, как ей тяжело это слышать. Она могла лично спросить у него о встречах. Они вместе разобрались бы с этим, если бы только у Асуны хватило ума самой подойти к нему, а не ждать от него первого шага, который затянулся на несколько лет. Асуна в этом хороша не больше, чем Кадзуто, потому что отмахивалась от домашних разговоров неуместной мыслью, что муж занят и ему не до этого. Он трудился не только в компании, разрабатывая и внедряя новое программное обеспечение, но и руководил бета-тестами по программе правительства, с каждым новым тестом подвергая себя потенциальной опасности. Он мог просто не вернуться домой, так и не узнав, что случилось с ней или что произошло с их дочкой в течение дня. Они так обидно мало общались! Вывод… Они оба виноваты. Одинаково виноваты. Но до сих пор прощения просил только Кадзуто. Этим путешествием семью восстановить пытается тоже только он, в отличие от неё, которая только ругается с ним. Сегодня утром Асуна впервые выспалась и проснулась от запаха свежезаваренного кофе и яичницы с овощами. Несмотря на всё, что произошло между ними, Кадзуто с нежной улыбкой пожелал ей доброго утра и предложил завтрак. Он сам сложив все вещи, пока Асуна готовилась к дальнейшему путешествию. В отличие от вчерашнего дня, Кадзуто сказал, куда они направляются. И сейчас Асуна шла рядом с ним по лесу. На ясном небе ярко светило солнце и почти не было ветра. К счастью, благодаря густой хвое сосен, в лесу была комфортная для пешей прогулки температура. Кадзуто и Асуна шли рядом друг с другом, не держась за руки и не разговаривая. Перед каждой ямкой или кочкой, Кадзуто, перешагнув через них, протягивал руку Асуне, а та охотно принимала помощь. Преодолев препятствие, он каждый раз отпускал её ладонь и беззаботно двигался дальше, не подозревая, что с каждым таким прикосновением, Асуна всё меньше желала отпускать его руку. Когда они дошли до небольшого ручья, Кадзуто, как и раньше, протянул руку Асуне, она перешагнула через ручей, и когда Кадзуто хотел отпустить, Асуна только сильнее сжала руку мужа, чем вызвала у него широкую улыбку, и потянула его дальше, старательно глядя в мох, щедро произраставший у них под ногами. — Вчерашний ужин и завтрак… Было неплохо. Вкусно. Спасибо за это. — Всегда пожалуйста, любимая, — Кадзуто с любовью посмотрел в удивлённые глаза Асуны, которая резко повернула голову и теперь во все глаза глядела на него. — Л-любимая? — щёки Асуны стали нежно-розовыми, но несмотря на смущение, она не повернула голову. — Любимая, — почти пропел он, ещё счастливее улыбаясь. — Мне нравится. Почти так же сильно, как произносить твоё имя, Асуна. — Д-дурак! — она ударила его по плечу и вырвала руку, сердито фыркнув. Асуна быстрыми шагами стала удаляться от потерянного от такой реакции мужа. Она остановилась, когда не услышала его шагов, и обернулась. — Т-ты давно так не обращался ко мне, — серьёзно произнесла Асуна. — Я удивилась. — Я буду делать это чаще, — серьёзно ответил Кадзуто. За его словами скрывалось обещание, которое он во что бы то ни стало не нарушит. — Не нужно. Просто Асуна. Мне достаточно. — Она снова продолжила идти. — Хорошо, Асуна, — с этими словами он догнал свою жену и нежно взял её за руку, заметив, как поднялись уголки губ его любимой. Кадзуто невероятно сильно хотел поцеловать её. В уголок губ, нежно-розовую щёчку, макушку, губы!.. Всю её. Каждую клеточку. Но сейчас даже лёгкая улыбка от Асуны могла помочь ему открыться ей и набраться смелости сделать первый шаг, чтобы разрушить стены, отдалившие их друг от друга. — С Шинон я встречался из-за своего проекта, — начал Кадзуто спустя несколько минут. — Её знания в структуре современного оружия и процесса задержания помогли нам отредактировать сценарий и внести изменения в динамику движений. Мы общались с ней за обедом… — …И она делилась с тобой едой. Я знаю, Шинон мне рассказывала. Но я всё равно ждала историй от тебя, Кадзуто. Даже тогда, когда я не спрашивала. — Как и я. О каждом дне, который ты провела, Асуна, я хотел знать. И я не спрашивал. — Я тоже. И я виновата перед тобой, прости. — Тебе не нужно извиняться! — Кадзуто остановился и посмотрел на неё, снова взяв её за руку. — Ты одна заботилась о нашей дочери. На тебе держался наш дом. И в то же время ты работала! В этом только моя вина. Я должен был взять часть обязанностей на себя. — У тебя две работы. Конечно, ты был занят, — поспешила оправдать его Асуна. — Но это не меняет того факта, что я могу помогать тебе! Я действительно могу это сделать и я буду это делать! — Выходит, мы оба виноваты, — грустно улыбнулась Асуна, посмотрев на их руки. — Да, наверное так и есть. — Впредь я постараюсь быть более любопытной, — она посмотрела на него с искренним обещанием. — А я постараюсь быть более внимательным. Намного более внимательным. — Хорошо, — улыбнулась Асуна, сжав его руки. — Прекрасно, — улыбнулся в ответ Кадзуто, сжав её руки в ответ. — Так, как выглядит та поляна? — она разжала руку и пошла дальше, потянув его за собой и он охотно подчинился, начав описывать во всех красках место их ночлега. Оба давали обещания, веря, что другой не подумает об их совместной жизни. Но именно с мыслями о будущей семейной жизни они дали друг другу искренние обещания. Кадзуто и Асуна одинаково ощущали, как с их душ стал по кусочкам осыпаться тяжёлый камень. — Почему лес? — Асуна нарушила комфортную для них тишину, нарушаемую только треском костра, и посмотрела на Кадзуто, который вносил последние штрихи в устойчивость палатки. — Эльфийская компания, — просто ответил он, как будто это был очевидный факт. Асуна нахмурилась. О чём он? — Как и пещера — донжон, — будничным тоном продолжал Кадзуто, — где я впервые встретил отчаянную, но невероятно смелую и, конечно, прекрасную рапиристку Асуну, которая очаровала меня своим приёмом с первых секунд. — С первых секунд? — С первых секунд, — закончил Кадзуто и обернулся к Асуне. — Одна палатка на двоих готова. — Он посмотрел на небо и довольно продолжил: — Ночью дождя не будет. Как и сильного ветра. — Асуна нахмурилась. — Не переживай! Она и не такое выдержит. — Я верю. Асуна села на брезент рядом с мужем и посмотрела на небо. Их ужином стал рис с кари, приготовленный Кадзуто. Асуна обучала его готовке когда-то в прошлом, ещё в Айнкраде. И сейчас он готовил в точности по её рецептам, но вкус всё равно получался особенный и даже более вкусным, чем у неё. Наверное дело в том, что он готовит на природе, вдали от современных технологий. Асуна соскучилась по Сати и Юи. Она очень хотела хотя бы увидеть и услышать их. Но в то же время, ей не хотелось прерывать время со своим мужем, который углубился в историю их любви и решил воспроизвести её часть прямо сейчас. К счастью — огромному счастью! — сейчас они были только вдвоём, а не среди странного племени. Не то, чтобы она так сильно была против новых приключений и ощущений, просто сейчас они действительно впервые за очень долгое время были предоставлены исключительно друг другу. Ей так хотелось забыть все обиды и сесть к Кадзуто на колени, прижавшись к его груди. Нет, обнять руками его за талию, а лучше схватить его за затылок и целовать до бесчувствия. Ох боже, она так сильно скучала по нему, что не считала свои мысли странными или не уместными. Асуна готова была поддаться этому желанию, как из её губ вырвался вопрос, о котором твердил разум: — Кем были эти другие женщины? Что хочет от тебя Алиса? — Нашему отделу нужны были дизайнеры. Тогда был конфликт, что привёл к увольнению одного сотрудника, за которым последовали и другие. И меня попросили у каждой оценить их вариант дизайна одежды, внешности. Это всё оплачивалось независимо от того, будут ли использоваться работы в дальнейшем или нет. Оценивал не я один, вместе с начальницей отдела. У нас было несколько встреч, назначенных в разные дни. Полагаю, это и заметили твои коллеги, — грустно усмехнулся Кадзуто. — Как ты работала с ними всё это время? — раздражённо спросил он, повернувшись к Асуне. — У меня не было особого выбора, — просто ответила она, глядя на костёр и лениво шевеля палкой горящие ветки. — Тебе нравится твоя работа? — Не уверена. — Но ведь есть в ней что-то, что тебе нравится? — Зарплата неплохая, как и социальные выплаты. — И только? Асуна, ты бросишь эту работу. Асуна резко бросила палку и повернулась к Кадзуто. — Это ещё почему? — У меня однажды возник конфликт с твои босом, — нахмурился Кадзуто. — Поэтому команда из правительственной организации с особой тщательностью следит за ними. Рано или поздно они что-то найдут. — Или не найдут. Кадзуто, несмотря на личные качества сотрудниц, они неплохо справляются со своей работой. — И всё же, они нечестно поступают по отношению к тебе, — Кадзуто взял Асуну за руку и посмотрел ей в глаза. — Тебе нужен отпуск. И хороший коллектив вместе с нормальным босом. Здесь дело не в силе и смиренности. Я просто хочу, чтобы ты любила то, что ты делаешь. Да и потом, я уверен, мы с Ринко сможем подобрать для тебя что-нибудь интересное, — ободряюще улыбнулся он. — Но сначала ты отдохнёшь, — закончил Кадзуто тоном, будто уже всё решено. — А как же ты? — обеспокоено спросила Асуна. — Кадзуто, тебе не нужно работать в двух компаниях. Ты сильно устаёшь от этого. И… — она сглотнула, — твоя семья скучает по тебе. Твоя жена очень скучает по тебе, Кадзуто. — О, Асуна, — выдохнул он и обнял её, уткнувшись носом в шею. — Я тоже очень сильно скучаю по своей жене, — Кадзуто отстранился от неё, не разрывая объятий, чтобы посмотреть на неё со слезливой улыбкой. — Наверное нам стоит прекратить быть такими трудоголиками. — Да, — Асуна кивнула, — определённо стоит. У нас хватает средств, верно. — Так много, что можно не работать, — улыбнулся он. — Устроим медовый месяц! — Вот так скоро? — она недоверчиво посмотрела на него. — Почему нет? Всей семьёй поедем на Окинаву или дальше! — Окинава звучит неплохо. — Значит остановимся на ней. — Угу. Кадзуто чувствовал, как сильно билось его сердце. У него получилось! Ему казалось, что он вот-вот потеряет сознание от переполняющей его радости. Кадзуто осторожно провёл рукой по щеке Асуны, поддавшись этому нежному моменту между ними и на выдохе произнёс: — Я так сильно люблю тебя, Асуна, — вложив в эти слова всю любовь и нежность, которое он испытывает к своей любимой. Он осторожно провёл рукой по её щеке и снова прижал к себе. Ему не нужно было сейчас слышать признание от неё. Он видел его в её глазах, которые были ещё более красивыми в свете пламени костра. Они вместе зашли в палатку, потушив костёр, и легли в свои спальные мешки, чтобы потом взяться за руки и с улыбками пожелать друг другу доброй ночи. Засыпая, Кадзуто услышал тихий шёпот: — Я люблю тебя, Кирито. Всегда буду. Даже не сомневайся в этом, дурачок.