Сложные дети

      По одной из центральных галерей Маринфорда, куда Росинант пришёл сразу после того, как ему стало лучше, сновали редкие дозорные, большинство из которых автоматически отдавало честь беседующим около распахнутого окна двум офицерам. — Я приказал Баррелсу просто задержать пиратский корабль! — возмущённо восклицал Момонга, порой срываясь на крик. — Не пленить членов команды, не уничтожить бриг, нет! За-дер-жать! Задержа-а-ать!!! — из раза в раз повторял он, точно объяснял это самому Х Баррелсу. — И что в итоге? — вполголоса спросил Росинант, желая узнать побольше о том, что сейчас творит Джокер. Хотя нет. Сейчас он желал только закрыть опухшие от бессонницы глаза и вырубиться. Противоядие, наконец, начало действовать, и он чувствовал себя в разы лучше, чем утром, но бодрости это не прибавило. — Ничего хорошего. Угробил около пяти десятков людей младшего состава и дезертировал, — скривив рот, Момонга противным голосом спародировал текст официального документа, — «нынешнее местонахождение капитана Х Баррелса остаётся неизвестным. Должностную ответственность за произошедшее возложить на коммодора Момонгу и понизить его в ранге до капитана». Тьфу!       Его собеседник поджёг сигарету чуть дрожащими от кружащейся головы пальцами и, затянувшись, нахмурился. Отвратительная ситуация. Даже не так. Отвратительнейшая. В груди гноилось презрение: дезертирство признанно было самым низким и грязным поступком, который только мог совершить флотский.       Хотя какой флотский? Ничтожество, не умеющее держать своё слово, плюющее на данные клятвы и трусливо сбегающее с поля боя.       Росинант видел таких и не раз: в чужих отрядах и в своём собственном. Они без оглядки сбегали с поля боя, прятались в домах гражданских под кроватями, переходили на сторону врага при малейшем намёке на поражение Дозора. Таким — пуля в лоб. Рука коммодора ещё ни разу не дрогнула, когда нажимала на спусковой крючок револьвера. — Да и Дори до слёз жаль… — Дори? — невольно переспросил Росинант. Похоже на собачью кличку. — Дрейка, — исправился Момонга и пояснил. — Дрейк — сын Х Баррелса. Хорошо ещё хоть, что ему пятнадцать.       Роси хмыкнул: действительно, повезло. Будь мальцу шестнадцать, он по закону, как совершеннолетний, нёс бы ответственность наравне с отцом. Попался — отправился бы в Импел Даун, а так!..       Решив сразу же уточнить, Росинант спросил: — А он там точно ни при чём? — Да какое там! — махнул рукой Момонга. — Дори всегда тише воды, ниже травы был. Круглые сутки на полигоне тренировался наравне с капитанами. Отец его всё при себе держал, рассчитывал, что сын в его команду войдёт, а Дрейк хотел на Гранд Лайн отправиться служить, — качая головой, Момонга искренне жалел парня, — я бы ему даже с рекомендательным письмом помог! Такой талант!.. талантище загубили!!! Аж тошно.       Скривившись, он махнул рукой и мельком взглянул на тлеющую сигарету в руках собеседника. Тот сразу же выбросил её на улицу, угодив кому-то точно в маковку. Вот чёрт! Снизу послышалась ругань, сбоку — смешки.       Спешно захлопнув окно, Роси притворился, что не при делах. Как обычно. — Вот что с мальчишкой теперь будет? Дрейк же из этих! — абстрактно махнул Момонга рукой. — Романтиков, чтоб их! Всё видел себя на капитанском мостике в развевающемся плаще и с саблей на перевязи!.. Эх…       Некоторое время помолчав, Росинант дал приятелю возможность остыть и вернулся к изначальному разговору: — А что с базой и островом? В газетах было сказано, что разрушения огромны.       Скрестив руки на груди, Момонга невесело ответил: — Это правда. Весь северо-восточный корпус штаба деформирован силой какого-то дьявольского плода и превращён в фантасмагорию, так что его необходимо перестраивать. В городе тридцать процентов жилых зданий разрушено взрывом, — глухо ответил невольный виновник случившегося, бессильно горбясь и протирая глаза. — Сорок процентов инфраструктуры безвозвратно уничтожено. Дороги, мосты! Коне-ечно! Пираты — разрушай и веселись, а Дозор — ищи деньги и чини! Как обычно! Как всегда!!! — гаркнул он.       Роси невольно сморщился. — Когда я туда прибыл, пираты уже сбежали, когда добрался до места стоянки корабля — тот ушёл. Баррелс — сбежал, — едва не рвя на голове ирокез, уже шептал Момонга. — Полсотни наших ребят погибло, двести мирных людей убито взрывом и во время боя в городе… Ни за что. Полторы тысячи раненых лежит в полуразрушенной больнице, где гуляет ветер и приведены в негодность три операционных из пяти… А результата нет! Нет его!!! Джокер так и не пойман, чтоб его!..       Джокер.       Росинант прикрыл глаза, не в силах смотреть на пострадавшего из-за него Момонгу.       Джокер. Какую газету с известиями о Норд Блю ни возьми, какой доклад ни прочитай, везде будет мелькать это имя.       Джокер.       Ноющая голова зазвенела от крика и грохота выстрела. — Простите, что у вас был такой отец…       Доффи не простил.       Он даже не слушал тогда. Нет. Он кричал от бессильной ярости, а следом пуля из его револьвера пробила глаз плачущего отца навылет. Рыдающий взахлёб Роси мог только отползти назад, когда старший брат начал отрезать их отцу голову. Руки Дофламинго тогда по локоть залило кровью. В крови была вся одежда, лицо, очки. Тупой нож в руках убийцы сдирал кожу и мышцы на шее трупа. Желтоватый позвоночник долго не поддавался, и чудовище, тяжело дыша, настойчиво крутило изуродованную голову с вытекшим глазом из стороны в сторону, надеясь разломать позвонки, а добившись этого, руками разорвало спинной мозг.       Дрожащий всем телом Роси не издавал ни звука, чтобы не привлечь к себе внимание этой твари, с ног до головы облитой кровью и держащей отпиленную голову за грязные, свалявшиеся волосы. Бездушного, омерзительного монстра с искорёженным лицом его нежно любимого брата.       Брата, умершего в тот день вместе с отцом.       Из этого ада Роси забрали в Маринфорд. Пугающе неизвестное место, так близко расположенное к Святой Земле, пугающе неизвестные люди, крутящиеся вокруг. Заботливый дядя Сенгоку, вывезший Роси из ненавистного Норд Блю, сутками пропадал на работе, только-только получив адмиральские погоны. Он возвращался за полночь, находя голодного и уставшего бояться ребёнка забившимся под кровать.       Кадетский корпус, куда его определили через пару месяцев, стал спасением: сытная еда, тепло и постоянство. Можно было забыться и полностью отдаться происходящему. Маршировка по плацу, тренировочные бои, просветительские часы о пользе Дозора для общества и горы тщательно отцензурированной литературы, которую впечатлительный мальчишка читал взахлёб.       Помощь на общественных работах, добрые улыбки и благодарность простых людей.       Белизна кителя и золотые чайки на погонах героев.       Неудивительно, что через четыре года Росинант, сверкая восхищённым взглядом, пристал к усмехающемуся приёмному отцу с просьбой отдать его в Академию Морского Дозора, где провёл, пожалуй, лучшие годы своей жизни. Благословенные деньки… — Чего тебя это так волнует-то? — закономерно поинтересовался Момонга, заставляя Роси выплыть из воспоминаний. Тот неловко почесал затылок и нехотя искренне произнёс: — Родное море, как-никак. Волнуюсь. Я так понимаю, теперь в Норд Блю отправится Цуру-сан? — с любопытством спросил он, смотря на кивнувшего Момонгу, который со вздохом произнёс: — Да. Мне к ней нужно успеть до трёх часов: вице-адмирал настоятельно просила, чтобы я лично посвятил её в происходящее сейчас в Норд Блю. Сказала, что во всех этих бумажках смысла не больше, чем в медальках на груди. С виду красиво, а толку ноль.       Усмехнувшийся Роси произнёс: — В этом вся Цуру-сан: взялась, так сделает, как надо. Из всех углов тараканов выметет. — А потом их для закрепления эффекта выстирает! — с хохотом добавил Момонга, вспоминая дьявольский плод вице-адмирала. Бросив взгляд на наручные часы, он чертыхнулся и произнёс: — Пошёл я уже. А ты в себя приходи, — поймав удивлённый взгляд сослуживца, он пояснил: — Выглядишь так, точно неделю глаз не смыкал.       Две недели. — Просто плохо сплю, — неловко рассмеявшись, ответил Роси. — Ты прав, стоит попросить перенаправление куда-нибудь в море, а то меня уже самого тошнит от Рая. Я за эти шесть лет там уже все острова и пути выучил. — Хорошая мысль, — оценил приятель. — Ладно, тогда до встречи.       Махнув на прощание Момонге, Росинант направился в сторону кабинета Сенгоку-сана: приказ на его имя уже должен был прийти. Да и чем быстрее он покажется приёмному отцу на глаза, тем раньше его перестанут искать по всему Маринфорду с собаками-и-и!!!       Доска под ним проломилась! Нога по бедро ушла в пол, так что охнувший парень с размаху рухнул на полушпагат. Перед глазами аж потемнело… — Эй, Росинант! — за штанину внизу требовательно дёрнули. — Кончай свои конечности где попало разбрасывать! Чай они у тебя не казённые!       Кто-то внизу рассмеялся удачной шутке. Встряхнувший головой коммодор зажмурился и вновь распахнул глаза, пытаясь прийти в себя. Повернул голову, видя на двери рядом табличку с именем Сенгоку-сана. Это ж надо было так задуматься: чуть мимо кабинета не прошёл. Так, хватит хандрить! Жизнь продолжается.       Встряхнувшись, Росинант попытался выкарабкаться из ямы. С пятой попытки, расширив дыру до почти метрового диаметра, это удалось. С грустью посмотрев на дело ног своих, Роси тяжело вздохнул. Неудачно вышло. Очень неудачно. Главное, чтобы сюда теперь никто не упал.       Слух зацепился за своё имя, произнесённое знакомым голосом. — Да что ты его маринуешь в Раю, Сенгоку?! — возмущался Гарп-сан так, что его слышала как минимум половина Штаба. — Дай парню понюхать пороху!!! — Ты мне это каждый день говоришь, Гарп, — судя по тону, Сенгоку-сан даже не отрывал взгляда от бумаг. — Ему нужны профильные миссии, а не очередная мясорубка в Новом Мире. А конкретно сейчас ему нужен отгул, чтобы мозги на место встали.       Пламенный монолог Героя Дозора сделал новый виток: — Да брось! Ничто так не вставляет мозги на место, как мужицкие тренировки! Настоящие бои! Вот то ли дело было, когда я его мог на облавы против Роджера брать!..       Роси беззвучно фыркнул, прекрасно помня эти облавы: он, Багги и Шанкс на них постоянно чесали друг о друга кулаки.       Естественно, молодой курсант уплывал на все эти сражения втайне от Сенгоку-сана. Росинанту тогда было лет двенадцать-четырнадцать, и после каждой подобной нелегальной вылазки он получал по заднице от приёмного отца так, что ещё неделю не мог сидеть.       Задумавшись, он прослушал резкий ответ, уловив только концовку: — Росинант, хватит подслушивать, заходи внутрь.       Смутившийся коммодор отлип от пола и пошёл сдаваться. Пора уже привыкнуть, что против Воли Наблюдения никакой фрукт Наги-Наги не поможет. Бесшумно открылась дверь. В кабинете за огромными стопками бумаг, которые грозили в любой миг погрести под собой адмирала, виднелся лишь верхний край афро.       Гарп-сан, сидящий на кожаном диване слева и крошащий печеньем, с широкой ухмылкой повернулся к вошедшему коммодору и, взяв быка за рога, ультимативно спросил: — Ну что, Росинант, хочешь на небесный остров?       Парень нервно улыбнулся и попытался рассмеяться.       Нет. Он не хотел, потому что богатый печальный опыт ему подсказывал, что это вовсе не красивая идиома. Быстро взвесив в голове все за и против, он попытался придумать, как бы наиболее дипломатично отвертеться от щедрого предложения, чтобы ему в следующую секунду не прилетел в темечко Кулак Любви. В итоге он брякнул: — Может, куда-нибудь поближе? Хотя бы в ближайшие джунгли, как в прошлый раз.       Гарп-сан довольно расхохотался и повернулся к висящей за спиной карте. Вот чё-ёрт!.. От мгновенного перелёта в выбранную цель назначения его спас приёмный отец: — Гарп, отстань от парня, я его не для того позвал. Зайди лучше пока что к Цуру-чан, она ведь завтра в Норд Блю отправляется. Попрощаетесь по-человечески.       Пожав плечами, вице-адмирал поднялся, отряхнул крошки со своего костюма и, крепко хлопнув коммодора по плечу, вышел за дверь. Опомнившийся в последний миг коммодор развернулся, чтобы крикнуть вслед, но поскользнулся, а следом в коридоре послышался громкий треск досок и яростный рёв: — Р-Р-Росинант!!! — Роси вжал голову в плечи и зажмурился. — Только попадись мне под руку!!! Я тебя не то что на небесный остров — в космос отправлю! Сегодня же!       На последних словах раздался грохот: грузное тело, доламывая хлипкие досочки, явно упало этажом ниже. Твою ж эскадру… Да как так-то?!       Пока парень, кряхтя, поднимался, за спиной послышался скорбный вздох и измученный голос: — Я даже спрашивать у тебя не буду, что за подлянку ты в этот раз подсунул Гарпу. И кислородный баллон для полёта сам ищи.       Резко развернувшись и открыв рот, чтобы начать оправдываться, Росинант напоролся на скептический взгляд приёмного отца, как на штык. Откашлявшись, он решил сразу же уводить разговор куда-нибудь подальше, а позже из Штаба уходить как-нибудь потише, но его опередили: — Ну что, добился своего?       Хлоп.       Хлоп-хлоп.       Наивно хлопая глазами, Роси смотрел на собеседника самым искренним взглядом, но услышал только: — Сделай лицо попроще, тогда возможно и поверю.       Отложив в сторону очередной рассмотренный документ, адмирал саркастическим тоном воскликнул: — Поступил приказ на ваше имя, коммодор Росинант! Какая неожиданность, не правда ли? — всплеснул он руками. — Посмотрим, что же в нём!       От дикого предвкушения Росинант закусил щёку, пытаясь не начать улыбаться и сохранить серьёзное лицо. Сработало!!! У него получилось!       Адмирал в это время торжественно достал из папочки сокровенный листочек, встряхнул его и старательно так расправил. С чувством, с толком! Внутри Росинанта появился червячок сомнения. Что-то явно было не так. — Кхе-кхем! — хорошенько откашлявшись, Сенгоку-сан сделал серьёзное лицо и торжественным тоном зачитал: — Коммодор спецподразделения разведки и шпионажа Морского Дозора Донкихот Росинант, он же коммодор второй базы Морского Дозора Росинант, направляется в Норд Блю с целью внедрения в преступную группировку Джокера!..       Да! Да-да-да-да-да, чёрт возьми!!! — …С целью выявления имён преступных и высокопоставленных лиц, связанных с преступностью, их сфер деятельности, места расположения баз, каналов связи и товарообмена… — Не понял. —…В течение последующих трёх лет, — не прерываясь, закончил пафосно зачитывать Сенгоку-сан и, глядя на хлопающего глазами Росинанта, с чрезмерно довольным видом добавил: — Поясняю для непонятливых: необходимо подготовить списки подпольщиков Норд Блю. На всё про всё — три года. Остались ещё вопросы?       Росинант чувствовал, что его, как в детстве, щёлкнули по носу. В голове сами по себе всплыли воспоминания о том, как ребёнком он считал себя самым умным и хитрым, а исподволь усмехающийся Сенгоку-сан не всерьёз ворчал: — Опусти нос, пока он до Мариджоа не дорос.       Едва справляясь с охрипшим голосом, Росинант спросил: — Адмирал Сенгоку, вы… уверены? Разве от меня не будет требоваться ликвидация Джокера? — Нет, — жёстко отчеканил тот, резко потеряв всю свою весёлость. — Не будет требоваться.       Роси замер. Нет?.. Он не ослышался? Почему нет? Сенгоку-сан глубоко вдохнул и рубанул: — Я попросил изменить задание по твоему прошению, Росинант.       Коммодор подскочил со стула, в шоке едва справляясь с собственным голосом: — Почему?! — Молчать! — выкрикнул Сенгоку-сан, с грохотом ударяя ладонью по столешнице. Одна стопка бумаг покачнулась и с шелестом рассыпалась по полу. — Почему?! Ты спрашиваешь почему?! Шатаешься передо мной с совиными кругами под глазами, когда должен в больнице лежать! Ты себя хоть в зеркале видел?! — Косметика в помощь! — Гейша чёртова!       Росинант аж задохнулся от услышанного. — Голову включи!!! Ты это задание не переживёшь! — в ответ на что он взревел: — Вы думаете, что я слишком слаб?! Если нет, то какого чёрта?! — а вот это было абсолютно лишним.       Адмирал Сенгоку аж побагровел от гнева. Твою ж… Его воспитанник прикрыл глаза, ругая себя последними словами, и медленно-медленно-медленно сел на место. Идио-от… В кабинете пророкотало низкое: — Не смейте. Повышать на меня голос. Коммодор Росинант.       Роси прикусил свой длинный язык. Адмирал гневно сверлил его взглядом, из-за чего молодой дозорный почувствовал себя щенком, который затявкал на матёрого волка. Какой же он идиот… Додуматься сказать такое адмиралу! О чём он думал?! Чем он думал?! Какие бы близкие отношения ни связывали его с приёмным отцом, на службе подобные вольности были абсолютно недопустимы!       Решившись открыть рот, он возразил: — Вы сами сказали: выполню дюжину миссий и смогу!.. — Отставить! — гаркнул вскипевший адмирал. — Дюжину миссий, после которых ты в петлю лезешь!!! Ты хоть представляешь, что я чувствовал?! О себе не думаешь — о близких подумай! — разорялся он. — Ишь, умный выискался, пошёл к адмиралу Флота прошение втихаря подавать!       Не дав ошалевающему Роси вставить и слова, Сенгоку-сан кричал, уже не сдерживаясь: — Ты хоть представляешь, чего мне стоило изменить уже подписанный приказ на твоё имя?! Бросить все дела! Мчаться из Маринфорда на Мариджоа! Срывать собрание горосеев! Извиняться там перед всеми, чтобы просить этого старого маразматика Паста переделывать уже подписанный приказ на имя моего сына!!! Потому что тот идиот! — заорал отец так, что это слышал весь Маринфорд: — Ты идиот!!!       Роси сел, где стоял. В голове была звенящая пустота.       Какого чё-ёрта?.. Паст? Главнокомандующего Паст?! Сенгоку-сан решил не бодаться с адмиралом Флота, а сразу пошёл к Главнокомандующему, да ещё и сорвал того с собрания лидеров Мирового Правительства?! Что за подстава?! Так нельзя! В том смысле, что!.. Это ведь нереально!!!       Почти нереально.       Тяжело дыша, Сенгоку-сан нервно складывал рассыпанные по столу бумаги в одну стопку. В попытке собраться с мыслями и успокоиться, Росинант, не говоря ни слова, начал собирать листы с пола вокруг себя. Взгляд невольно цеплялся за заголовки: полтора миллиона погибших мирных жителей на Адонисе, семь полностью разрушенных городов на острове Пари, операции по вызволению рабов в Вест Блю. Выделение средств бюджета на приюты для сирот, средств на ночлежки, на полевые кухни, для восстановления городов, для выплат на помощь мирным гражданам, оставшимся без имущества…       Сотни и сотни бумаг, написанных кровью и потом.       Сотни и сотни бумаг, которых не было бы, если бы не Золотой Век Пиратства.       И Роси просто хотел помочь покончить с ним. Сделать всё, что в силах, ликвидировать преступников, что разоряют этот мир, уничтожают по камушку!.. Он просто хочет уничтожить того монстра, который способен принести слишком много трагедий… Так почему ему это запрещают?.. Почему?       Встав и передав их отцу в руки, Росинант невольно посмотрел на его серое изнурённое лицо. Смотрел на собранные складками глубокие морщины, пробороздившие высокий лоб куда раньше срока, и казалось, ставшие ещё глубже за время, пока Роси лежал в больнице. Смотрел в тусклые глаза, на самом дне которых виднелась затаённая скорбь и нечеловеческая усталость. Ответственность за чужие судьбы и жизни словно выпивала из адмирала его собственную…       С кивком приняв бумаги, Сенгоку-сан сел за стол и, достав откуда-то из бумажных гор тощую папку, протянул её смущённо молчащему Роси со словами: — Вот вся информация, которая нам известна о Семье Донкихот: как видишь, это просто слёзы.       Коммодор послушно открыл документ и бегло пролистал: сведений действительно крайне мало, о большинстве членов команды были известны только их имена. Впрочем, здесь лежала и парочка неплохих снимков, на одном из которых крупным планом виднелся капитан пиратов Донкихот.       На секунду Роси замешкался: с фотографии ему дико улыбался взрослый незнакомый мужчина, разодетый в пух и прах. Он совершенно не был похож на того монстра, которым запомнил его Росинант. Не был похож на свою старую фотографию с наградной листовки. Как-никак, четырнадцать лет прошло… Как же долго. Он и не думал, что Дофламинго так изменится.       Кивнув, разведчик взял папку под мышку и, вытянувшись в струнку, отдал честь. Коротко кашлянув, чтобы восстановить чуть хрипящий после долгого крика голос, адмирал Сенгоку сугубо рабочим тоном приказал: — Никакой самодеятельности, коммодор Росинант, вы меня поняли? Никакой. Самодеятельности. — Так точно, адмирал! — отрапортовал тот, скрестив пальцы за спиной и разве что не зажмурившись. Чё-ёрт!.. Он будет гореть за это на всех девяти кругах разом! — Так то-очно! У-у, глаза б мои тебя больше не видели!.. — Так я тогда… пойду? — уже заметно нервничая, уточнил Роси и, сделав пару шагов спиной вперёд, схватился за ручку. — Сумку собирать, документы читать…       Развернувшись на каблуках, он уже открыл дверь, когда в спину прогрохотало: — Стоять!!! Пальцы он мне ещё крестить будет!       Интуиция завопила! Роси — за дверь! Треск!       Над головой пролетела чернильница и оставила в каменной стене сквозную яму. Раздался топот ног, а икнувший Росинант ползком добрался до дыры в полу и, спрыгнув, судорожно огляделся: Гарп-сана видно не было. Хоть с этим повезло.       Этажом выше гремело: — Только вздумай мне там на рее повеситься! Роси! Слышишь меня?! — а улепётывавший со всех ног вредитель только крикнул вслед, мчась по коридору и чуть не сбивая хохочущих офицеров: — Я вернусь, соскучиться не успеете! Через три года буду дома!       Будет. Никуда не денется!       Воющее в голосину чутьё заставило выпрыгнуть в первое же распахнутое окно! Солнце на миг ослепило! — Умрёшь — обратно не возвращайся! — Приказ принят!       Щурящийся Роси весело рассмеялся и, махнув на прощание отцу, грозящему ему из окна кулаком, со всех ног полетел навстречу долгожданной миссии!       Норд Блю — жди!