***
Джеймс из последних сил держал глаза открытыми. Эта шла уже вторая бессонная ночь подряд. Ему удалось лишь после занятий поспать пару часов, прежде чем вступить на патруль. Он, Лили и братья Пруэтт поочередно следили за Дамианом Мальсибером, отцом самого ненавистного для Джеймса слизеринца. Следили за ним уже третью неделю, но не происходило ровным счетом ничего интересного. Первые пару недель старшего Мальсибера и вовсе они не видели, но три дня назад он объявился в своём поместье. Дамиан Мальсибер вёл скучную, светскую жизнь. По крайней мере, исключительно подобный образ жизни он и демонстрировал. Вели наблюдение они в парах: Лили с Гидеоном и Джеймс с Фабианом. Джеймс страшно скучал по Лили. Последнее время они виделись только когда сдавали пост друг другу и на редких собраниях Ордена. И потому он уже ждал, не дождался, когда они поженятся, и будут жить вместе. Джеймс долго размышлял, где им с Лили поселиться. У него, конечно, были и личные сбережения, да и родители ему не раз намекали, что помогут с жильем. И ему самому не терпелось съехать от родителей, чтобы вести самостоятельную взрослую жизнь. Но сейчас, когда заболел отец, Джеймсу не хотелось оставлять родителей. Маме постоянно нужна была помощь. А он и так пропадает то на учебе, то на заданиях Ордена. И если он переедет, он переживал, что вообще не будет возможности навещать родителей. Он не сомневался, что родители только обрадуются, если они с Лили первое время поживут с ними. Мама и сама не раз говорила, что ей так спокойнее будет, к тому же, дом большой — мешать друг другу они не будут. Однако он всё ещё не поговорил об этом с Лили. Джеймс волновался, что ей совершенно не понравится идея жить с его родителями. Но как убеждал себя Джеймс, это только на первое время. Как только отец пойдет на поправку, они с Лили тут же съедут. А ещё Джеймс скучал по Сириусу. Его он не видел уже больше недели. Они хоть и связывались каждый день по сквозному зеркалу, но всё это было не то. Его одно радовало — Сириус уже не ходил с беспросветной тоской в глазах. Работа в Ордене, постоянные задания определенно отвлекали его от нерадостных мыслей о Бланк. Джеймс даже надеялся, что Сириус вернется к своей прошлой жизни. И надеялся, что Пазори сможет вытащить его из этой пропасти. Эта девушка Джеймсу очень понравилась. Она была милой, открытой и спокойной, рассудительной, не глупой и, судя по всему, очень сильной. В общем, полной противоположностью Софии. Именно то, что сейчас нужно Сириусу. Только тот не проявлял к ней ни малейшего интереса. И Джеймса это даже немного пугало. Ведь старый Сириус ни за что бы не упустил случая позаигрывать с симпатичной девушкой. Но сейчас Сириуса не интересовало ничего, кроме сражений с Пожирателями. Правда, за эти три недели, что они в Ордене, с Пожирателями они так и не пересекались. У них было несколько стычек с обычными егерями, которые устраивали разбои в магловских кварталах. Но это оказалось не так захватывающе, как ожидал Джеймс. И потому они с Сириусом находились в постоянном предвкушении встречи с настоящими Пожирателями Смерти. — Джеймс, — тихо произнес Фабиан, привлекая его внимание. — О чем размечтался? Они с Фабианом сидели под дезиллюминационными чарами неподалеку от поместья Мальсиберов. Время уже приближалось к двум часам ночи, и начинал накрапывать мелкий дождь. — Хочется с Пожирателями встретиться, — честно ответил он, и посмотрел в ту сторону, где должен был сидеть Фабиан. — Расскажи, каково это? Фабиан уже много раз участвовал в сражениях с Пожирателями. И когда был на заданиях в Ордене, и когда был на работе в Мракоборческом центре. Джеймс даже слышал, что однажды Фабиан и Гидеон сражались сразу против пятерых Пожирателей. Как они говорили, это было обычное дело — на одного члена Ордена Феникса приходится, как минимум, двое Пожирателей Смерти. Фабиан и Гидеон были настоящими профессионалами своего дела. Безумно талантливые и сильные. И при своей сложной и опасной работе, они всё равно сохраняли оптимизм и всегда были доброжелательны и улыбчивы. Джеймс ими искренне восхищался. — Ну-у, — протянул Фабиан, — на самом деле, это не так весело, как кажется. Особенно, когда их раза в два больше. Только и успеваешь следить, как бы под проклятье не попасть. Фабиан рассказывал, что Пожиратели, вопреки слухам, редко разбрасываются Авадой. Как правило, они предпочитают посылать темные проклятья, которые тоже смертельные, только действуют куда хуже — уж лучше мгновенная и безболезненная смерть от Авады. Зато подобные проклятья можно отбивать защитными чарами или даже отражать их, отправляя обратно в Пожирателей. С непростительными заклинаниями, например, такое не выйдет. — Правда, когда нас больше, они и Аваду в ход пускают, — продолжал говорить Фабиан. — Но такое редко бывает. Если нас больше, они разбегаются, как крысы… И еще, как заметил Фабиан, страх быть убитым постепенно тоже пропадает. Вместе с адреналином и азартом. И ничего не остается, кроме желания, чтобы всё это быстрее прекратилось. — Хочется спать ложиться без страха, что на дом нападут, — говорил он, — по улицам ходить и не оборачиваться… Он прервался на полуслове, когда в воздухе вдруг появился патронус ежа, и голосом Пазори произнес: — Фабиан, Манчестер, Лейк-Роуд, дом первый. Пожиратели. Фабиан тут же вскочил на ноги, готовый трансгрессировать. Но Джеймс, не медля, поднялся вслед за ним, и схватил его за руку. — Ты остаешься, Джеймс. Ты знаешь правила, — непривычно серьезным тоном произнес Фабиан. По правилам Ордена, они не могли оба оставить место наблюдения. На случай, если это обманный маневр, и Пожирателям надо избавиться от слежки. Поэтому кто-то должен был остаться. Вполне логично, что вызывают Фабиана. Он более опытный, он старше и сильнее. Но Джеймс не мог сидеть на месте. Тем более, там будет Лили. Всех, кто был не на дежурствах, всегда вызывали на сражения. И он не мог бросить её одну. И ещё, в Манчестере находится особняк старшего Лестрейнджа. Значит, там будет и Сириус. — Я иду, — с непоколебимой твердостью произнес Джеймс. — Черт, Поттер, — недовольно прошептал Фабиан. Он не понаслышке знал об упрямстве Джеймса — успел поиграть с ним в одной квиддичной команде целых четыре года. — Очевидно, я зря радовался, когда нас в одну группу определили, — уже спокойнее произнес он. — Ладно. Хорошо. Но перед Грюмом сам оправдываться будешь. Фабиан достал палочку и произнес неизвестное Джеймсу сложное заклинание. Из его палочки тут же вырвался слабо светящийся огонек и устремился к поместью Мальсиберов. — Если кто-то пройдет защитный барьер дома, мы узнаем об этом, — пояснил Фабиан. — А теперь идём. У нас не больше получаса, пока маячок будет действовать. Джеймс кивнул и тут же крутанулся на месте, представляя себе озвученный адрес дома. Только он появился на Лейк-Роуд, в нескольких сантиметрах от его головы просвистела вспышка заклинания. В Манчестере шёл сильный ливень, мешая оценить обстановку. Отовсюду слышались крики борьбы и заклинаний. Но вдруг, яркая вспышка молнии на пару секунд осветила улицу. Девять Пожирателей Смерти. Несколько неподвижных тел, лежащих прямо на дороге. Судя по всему, маглы. И своих восемь. Медоуз сражалась сразу с тремя, но ей на помощь уже устремились Гидеон и Фабиан. Пазори и Кацман вдвоем отбивались от троих. Неподалеку от них Фрэнк против братьев Лестрейндж. И его Лили сражалась с грузным и бородатым Пожирателем, который один из немногих, кто был без маски. Джеймс сразу устремился к ней. Их с Лили работа в паре уже была прекрасно отлажена. Стоило ему встать рядом, она сразу переключилась на защиту, а он начал атаковать Пожирателя. Он выпускал одни чары за другими, постепенно оттесняя его к стене дома. Пожиратель явно не обладал силой и мастерством, потому что быстро сдавался и начинал паниковать. А Джеймс позволил себе на секунду осмотреться, выискивая взглядом Сириуса. И, наконец, в отдалении от всех, внизу небольшого склона, он его увидел. Судя по непослушной черной копне волос, Сириус сражался с Беллатрисой. Джеймс ещё никогда не видел ничего подобного. На черном фоне грозового неба вспышки заклинаний сверкали ярче молний. Одна за другой, горящие на темном небе, они разрезали воздух и летели в противника. Остальные даже не рисковали приблизиться к ним, опасаясь ненароком попасть под заклятие. И только долговязая фигура Рудольфуса Лестрейнджа становилась к ним всё ближе и ближе. Он ловко отбивал летящие в него чары, и приближался со спины к своей супруге. Она, как ни странно, быстро сдавала позиции. Джеймс разрывался между желанием броситься на помощь Сириусу и помочь Лили. Их противник был довольно слаб, а вот Беллатриса и Рудольфус в паре составляют действительно серьезную угрозу. К тому же, Сириус явно находился под эмоциями, а их учили, что голова должна быть холодной во время сражений. Но он без конца палил атакующими чарами, совершенно не защищаясь. Не успел Джеймс ничего предпринять, посреди улицы послышалось сразу несколько хлопков трансгрессии. Явился Грюм в компании Вуда, Дирборна и Подмора. Грюм, оказавшись неподалеку от них, с одного взмаха палочки обезвредил Пожирателя, с которым они сражались. Остальные стали тут же в спешке трансгрессировать, а Джеймс бросился в сторону Сириуса. Ему оставалось метров сто, когда Беллатриса и Рудольфус одновременно пустили заклинания в Сириуса. Проклятье Рудольфуса он отразил, а вот луч Беллатрисы скользнул по плечу. Но Сириус в ответ тут же выпустил заклинание, сбившее Беллатрису с ног и протащив её по земле с пару десятков метров. Он уже вновь поднял палочку, но Рудольфус, выставив мощный защитный барьер, обхватил Беллатрису за талию и исчез. — Я убью тебя! — проорал в пустоту Сириус. — Тварь… — слабо добавил он и упал без чувств.***
Всё происходило в страшной суматохе. В считанные минуты им необходимо было убраться до появления сотрудников Министерства. Обезвреженного Пожирателя Смерти куда-то забрал с собой мистер Грюм, прихватив с собой и братьев Пруэттов. Джеймса отправили обратно на свой пост к поместью Мальсиберов, как и остальных членов Ордена разослали по своим точкам, либо же отправили домой. А Лили в компании Леви трансгрессировала в штаб вместе с бессознательным телом Сириуса. Уложив Сириуса на диван, она избавила его от порванной куртки и футболки. Быстрый осмотр показал, что в него попали темным проклятьем. Его левое плечо было вспорото. Глубокий рваный разрез проходил под ключицей и до плечевого сустава, внутри которого бурлило нечто черное и вязкое, источающее приторно-сладкий запах. Взяв себя в руки, в очередной раз напомнив себе, что эмоции подпускать нельзя, она подняла палочку и стала зачитывать сложное заклинание. Словно темная плотная паутинка прилипла к ее палочке и тянулась из раны. Чем меньше её оставалось, тем больше признаков жизни начинал подавать Сириус. Чёрная субстанция, казалось, была живая. Она шевелилась и пыталась отцепиться от палочки, протягивая тонкие нити в сторону руки Лили. Полностью вытянув её из раны и переместив в склянку, Лили её сразу уничтожила, в воздухе остался лишь сладкий неприятный запах. — Ты как? — спросил она у Сириуса, который уже открыл глаза и затуманенным взглядом смотрел на нее. — Вроде… нормально, — он попытался сесть, но Лили не дала ему и пошевелиться. — Я ещё не закончила, — она уложила его обратно и стала прочищать рану и залечивать её. — Где все? Как всё закончилось? — спросил Сириус, с беспокойством оглядывая комнату. Пока Лили лечила его рану, Леви, всё это время стоящий рядом и наблюдающий за процессом, в двух словах ответил на вопросы Сириуса. — Не надо так пялиться на меня, — прошипел Сириус, поглядев на Леви, и морщась от боли, пока Лили магией стягивала рваные края раны. — Я тебе говорил, не высовывайся, — спокойно ответил он. — Зато одного ублюдка поймали! — тяжело выпалил Сириус, вновь скривившись и выругавшись сквозь зубы. Из разговоров Лили успела понять, что Сириус и Леви, держащие патруль возле дома старшего Лестрейнджа, во что-то ввязались. Кто-то из Пожирателей их обнаружил, вызвал подкрепление и напал на них. — Дьявол, Эванс! Почему так больно?! — не вытерпел Сириус. — Прости, Сириус, — совершенно не искренне бросила ему Лили, — придется потерпеть. Беллатриса тебя темным проклятьем наградила. За последний месяц, что она провела в Мунго, посещая курсы и помогая ассистентам целителей, Лили всё меньше начинала поддаваться на жалобы своих пациентов. Это в первые дни она готова была на пару с больными рыдать от боли и жалости к ним, чувствуя, как собственное сердце разрывается от сочувствия и сострадания. Но сейчас она постепенно училась отделять работу и личные чувства. И хладнокровно зашивала магией рану Сириуса. — Этой сволоте досталось не меньше, — выдохнул Сириус. Леви на это только недовольно цокнул языком. — Ну, что?! — Сириус вновь устремил на него гневный взгляд. — Я бы всё равно сделал это снова! А в следующую нашу встречу я её окончательно прикончу! Из последующих гневных речей Сириуса и поражающе спокойных реплик Леви, Лили выяснила, что Сириус, сидя в засаде и увидев свою кузину, не вытерпел и напал на неё. — Если бы не её гребаный муженёк, её бы ничто не спасло! Тому, что Беллатриса спаслась только благодаря мужу, Лили была немало удивлена. Среди членов Ордена ходили легенды о силе Беллатрисы Лестрейндж. Она считалась одной из самых опасных Пожирателей Смерти. Но во время дуэли с Сириусом она была весьма рассеяна. Лили нисколько не умаляла мастерство Сириуса, и даже думала, что он явно не слабее Беллатрисы, но последняя и правда действовала часто нелогично и опрометчиво. — Тебе нужно это выпить, — Лили, сходив в небольшой кабинет, где хранились различные зелья, протянула Сириусу две лечебные настойки, которые он тут же послушно выпил. — Всё равно болит, — проворчал Сириус, посмотрев на некрасивый рубец на плече. Он поднял взгляд на Лили, и спросил: — Ещё один шрам, который не убрать? — Ты знаешь, от темных проклятий они остаются навсегда, — подтвердила Лили. Сириус вполголоса выругался, и сказал: — Всё равно, спасибо, Цветочек. — Пожалуйста. Откинувшись на подушку, Сириус здоровой рукой полез в карман джинс и достал сигареты. — В квартире не курят, Блэк, ты знаешь об этом. — Да ладно, Леви! — воскликнул Сириус, вдруг приняв до безобразия жалостливый вид. — Я ранен! — Нет. Иди на балкон, — непреклонно отрезал Леви. — Ну хотя бы разок, — продолжал упрашивать Сириус, — первый и последний раз. Ты же видел погоду за окном! В такой дождь добрый хозяин и собаку на улицу не выгонит! — Если эта собака курит, то ещё как выгонит, — заявил Леви и указал на дверь. Сириус громко и показательно застонал, поднимаясь с дивана и накидывая куртку с рваным рукавом. — Какой же ты вредный, Кацман, просто невозможно, — негодующе проговорил Сириус и направился на выход из комнаты. С улыбкой проводив взглядом Сириуса, Лили посмотрела на Леви. — Смотрю, вы неплохо сработались, — заметила она. Леви, поправив очки на переносице, с полной важностью и без тени улыбки ответил: — Блэк приятный человек, когда не нарушает устав Ордена и молчит. Она на это только похихикала, согласившись. В школе Лили тоже считала, что из Сириуса мог бы выйти весьма приятный человек, если бы он не нарушал школьные правила, поменьше хамил и не озвучивал все пошлости, которые только приходят в его голову. Но она любила его и таким. — Возвращайся домой, Лили, — неожиданно мягким голосом произнес Леви. — У тебя редкий выходной… — Спасибо, — с благодарностью ответила она. Её и правда посреди ночи выдернули прямо из постели. Лили даже одеться не успела и была лишь в одной мантии, накинутой поверх пижамы. И сейчас ей больше всего хотелось вернуться в теплую постель. — А за Блэком я присмотрю, — добавил он. — Он часто тут остается? — спросила Лили, направляясь в прихожую. Насколько она знала, Сириус всё реже возвращался в своё поместье, и всё чаще оставался ночевать прямо в штабе. — Он уже неделю тут живет, — ответил Леви. Но по его лицу и ровному тону Лили и не смогла понять — нравится ему это или нет. — Блэк мне не мешает. Только постоянно приходится бороться с его вредными привычками. Зато он готовит мне завтрак. Лили удивленно посмотрела на него, не разобрав по его спокойному голосу, шутка ли это. — Это… хорошо, — неуверенно произнесла она. Впрочем, то, что Сириус не убивается в одиночестве в своём доме, а живет с Леви, и правда было замечательно. Лили всерьез переживала за его душевное состояние, и то, что он был не один — и пусть даже с Леви, с которым они не особо дружны, — уже положительно влияло на Сириуса. — Что ж, до встречи, — на прощанье сказала Лили, прежде чем выйти из квартиры. Она не спеша спустилась и остановилась на крыльце под узкой полоской крыши. На улице и правда все еще шел сильный дождь. А она вдруг подумала о том, как же она смертельно устала. Шел лишь первый месяц, когда они принимают непосредственное участие в деятельности Ордена, и она уже ощущала невыносимую тяжесть на душе. Она не высыпалась, она плохо питалась. Голова постоянно забита целительскими курсами в Мунго и работой в Ордене. В отделении «Недуги от заклятий» она проводила большую часть дня, хотя особо сильно, как, например, Джеймса, их не загружали. Половина дня у них отведена под занятия с преподавателями, а вторая половина на практику, где они помогали ассистентам целителей ухаживать за больными. Лили очень нравилась учеба и нравились преподаватели и целители, с которыми они проводили большую часть дня. Правда, после слов Сириуса о Гарольде Шипмане, она стала их всех опасаться. Лили бы ни за что не поверила, что доброжелательный и умный мистер Шипман, которого так любят коллеги и пациенты, работает на Волан-де-Морта. Это действительно пугало. С работой в Ордене и Мунго на личную жизнь времени не оставалось абсолютно. Она редко виделась с Алисой, она совсем не видела Марлин, и даже с Мэри, которая тоже посещала целительские курсы, ей не всегда удавалось поговорить. И если с Джеймсом она виделась регулярно, то Ремуса и Сириуса она видела только на собраниях Ордена, которые проходили довольно редко. А от Северуса она и вовсе ничего не слышала, и последний раз видела его, когда они возвращались домой из школы. Лили знала, что Северус очень помогает профессору Дамблдору с приготовлением зелий. В их штабе каких только зелий не было, на любой случай. Лили была за это очень благодарна ему. Потому что, если бы не он, эта обязанность легла бы на ее плечи. А у нее и без того забот хватало. И одной из главных забот, которая, кажется, совершенно не покидала её голову, была свадьба. Меньше чем через месяц у них с Джеймсом будет свадьба, а Лили даже платье не купила. Мысли об этом заставляли голову раскалываться. Ей стоило большого труда уговорить Джеймса не делать из свадьбы пышное торжество. Сейчас не то время, когда стоит устраивать большую «вечеринку», как выражался Джеймс. На празднике будут только родители, близкие друзья и несколько человек из Ордена. Но даже для этих нескольких человек необходимо устраивать торжество. Выбрать место, угощения. И платье. Лили без конца об этом думала. Но больше всегда она думала о Джеймсе. Ей его катастрофически не хватало и она безумно по нему скучала. И только мелькнула мысль о нем, она, долго не раздумывая, наложила на себя дезиллюминационные чары и трансгрессировала в редкий низкий лес. — Джеймс, — тихо прошептала она, вглядываясь в черные деревья. Атмосфера была пугающей. В темном лесу не было слышно ни шороха. Позади нее возвышался высокий забор поместья Мальсиберов, а впереди была непроглядная тьма. — Джеймс, — снова позвала она. — Лили? — удивленный голос справа от неё. — Ты что здесь делаешь? Заметив возле себя слабую рябь, она протянула руки, нащупав Джеймса, и прижалась к нему. — Я так скучаю по тебе. — Я тоже, — выдохнул он, прижимая еще сильнее к себе и утыкаясь лицом в её волосы. Он приподнял её лицо за подбородок, и со всей нежностью поцеловал. По его поцелуям Лили скучала не меньше, чем по нему самому. Она всё больше напирала на него, целуя всё с большей страстью. Ей хотелось Джеймса прямо сейчас, в этом темном пугающем лесу и возле поместья одного из самых преданных сторонников Волан-де-Морта. Но Джеймс вдруг ее остановил, слегка отстранившись от неё. — Как там Бродяга? Лили тяжело выдохнула, уткнувшись лбом в его плечо. — Серьезно? Ты сейчас о нём думал? — шепотом возмутилась она. — Скажи ещё, что вы с ним не успели по зеркалу связаться. — Успели, конечно, — с улыбкой произнес он. — Но он сказал, что всё ещё при смерти, вот и хотелось услышать от тебя… — С ним всё хорошо, — прервала его Лили. — Его самая большая проблема сейчас — запрет на курение в квартире Леви. — Вот и отлично. В таком случае, можешь продолжать меня целовать, — довольным голосом произнес Джеймс, а она тут же прижалась к нему губами, даже не обращая внимания на его самодовольный тон. Она уперлась спиной в широкий ствол дерева, прижимая Джеймса всё ближе к себе и всё с большей страстью целуя, руками опускаясь к его ремню на брюках. — Ты что, Лили, — удивленно произнес Джеймс, останавливая её руки. — Прямо здесь?.. — Да, я так соскучилась… — тонким жалобным голоском произнесла она, сама не узнавая свой голос. — А если Мальсибер выйдет? А мы тут… — Ты боишься, что он нас увидит? Или что мы его упустим? — Ещё и Фабиан может вернуться в любой момент. — Мы под чарами, он нас не увидит. — А ещё я в душе не был уже почти сутки. — Поттер, ты серьезно? Мне тебя ещё и уговаривать надо? — громко прошептала Лили, не выдержав. — Чего ты боишься? Ты гриффиндорец или нет? — Ну… так-то да, — ответил Джеймс и тут же притянул её к себе, увлекая в горячий поцелуй. Они сидели на земле, наколдовав себе мягкие подушки и навалившись на ствол дерева. — Чем планируешь завтра заниматься? — спросил Джеймс. — Хотела идти, покупать платье, — вздохнула Лили, — но, судя по сегодняшней ночи, буду спать весь день. У нее завтра первый за долгое время свободный день, и Лили действительно хотела встретиться с Марлин и Мэри и пойти с ними покупать свадебное платье. — Кстати, Лили… Она не видела Джеймса, но была уверена, что его рука сейчас взметнулась к волосам. — По поводу свадьбы, — продолжал он. — Я думал о том, где мы будем жить… и, в общем… Ей редко доводилось слышать, чтобы Джеймс так неуверенно и сбивчиво говорил. Его явно что-то очень беспокоило. — Я безумно хочу жить с тобой вдвоем, — начал тараторить он. — Только с тобой, в нашем доме. Но сейчас, когда отец болеет… маме часто нужна помощь. И я не хочу их оставлять в такой момент. Что ты скажешь, если мы первое время у них поживем? — Без проблем, Джеймс, я понимаю… — начала она, но Джеймса уже было не остановить. — Я уверен, это не затянется надолго, целители дают хорошие прогнозы. Как только он поправляться начнет, мы сразу съедем. Купим свой дом, я уже даже присмотрел один в Годриковой Впадине. Или уедем в Корнуолл, у нас там летний дом пустой простаивает. А можем вообще поселиться в центре Лондона. Ты где больше хочешь?.. — Джеймс, успокойся, — с улыбкой произнесла она, взяв его за руку. — Я всё понимаю, и я согласна. Только вот… а твои родители точно против не будут? Мы не будем им мешать? — Конечно, нет! — воскликнул Джеймс. — Мама будет счастлива, если мы с ними жить будем, она об этом не раз говорила. — Хорошо, — согласилась она. Лили действительно была не против первое время пожить у родителей Джеймса. В случае чего, она даже сможет помочь мистеру Поттеру. Хотя того и так регулярно посещали целители. Она всерьез переживала, что мистер Поттер болен драконьей оспой. Болезнь эта страшная, и её всё ещё не научились диагностировать и лечить. А люди преклонного возраста всегда тяжело её переносят, и чаще всегда с летальным исходом. — Было бы замечательно, если бы вы хотя бы заглушающие чары ставили. Голос Фабиана где-то над их головами, заставил их обоих дернуться, резко вскочить на ноги и выхватить палочки. — Вас слышно за километр отсюда, — недовольно проговорил он. — Лили, что ты здесь делаешь? — Я… я просто пришла… — Мы же в парах должны дежурить, — прервал её лепетание Джеймс, — вот она и подменяла тебя. — Спасибо, а теперь можешь возвращаться домой, — с непривычным холодом в голосе произнес Фабиан. Лили уже хотела ответить и попрощаться с ними, но Джеймс опередил: — Вы допрашивали того Пожирателя? Что-нибудь выяснили? Кто он такой? — Зовут Чарльз Мэддокс, он американец. Как попал к Волан-де-Морту, не сказал, кто ещё состоит в их секте — тоже. Оставили его дожидаться Дамблдора, он попробует что-нибудь узнать с помощью легилименции. Впрочем, сами понимаете, шансов мало… Фабиан был прав. Кажется, будто Волан-де-Морт предусмотрел абсолютно любой исход. Правду Пожиратели Смерти не говорили, от Сыворотки правды они умирали, а очень искусный в легилименции профессор Дамблдор не мог пробиться в их сознание. Как предполагал директор, Черная Метка защищает и от этого. Волан-де-Морт не уступал в ментальном мастерстве Дамблдору и, очевидно, ему не составило труда защитить сознание своих приближенных. А других способов вытянуть из Пожирателей хоть какую-то информацию не оставалось. Сириус, конечно, предлагал использовать Круциатус, но в Ордене никто не оценил это предложение, а многие и вовсе решили, что он пошутил. — Я пойду, — произнесла Лили, когда Джеймс с Фабианом закончили обсуждать всевозможные способы добиться правды от Мэддокса. Джеймс, тут же перехватив её руку, притянул её к себе и мимолетно поцеловал, не с первого раза попав в губы и исцеловав всё лицо под её счастливую улыбку. — Увидимся, — сказала она им на прощанье и трансгрессировала.