Marauders. Soul shards

      В ушах стоит звон. От выкриков заклинаний, от пронзительного, громкого смеха.       — Кажется, вы заметно устали, миссис Поттер, — со злобным удовлетворением прошипел Волан-де-Морт, пуская в нее очередную вспышку заклинания.       — Лили!       Ее с силой схватила рука Джеймса и дернула в сторону, едва успевая, прежде чем пролетела зеленая молния заклинания.       Перед глазами все зеленым мерцало. Она и правда вымоталась. Палочку с трудом в руке держит. Успевает только уловить встревоженный взгляд Джеймса, прежде чем вновь поднять палочку. Сил едва хватает только чтобы защищаться. Джеймс практически в одиночку держит их оборону, не позволяя Волан-де-Морту подступиться ближе.       Сражение сегодня длится особенно долго. Началось все, как и всегда, с банального нападения Пожирателей на маглов. Только привычная стычка вдруг переросла в грандиозное сражение. И вот они с Джеймсом вновь стоят против Волан-де-Морта, который с особой ожесточенностью одно за другим посылает в них смертельные проклятия.       Едва она успевает подумать о мракоборцах, как по всей округе зазвучали хлопки трансгрессии. Как никогда вовремя.       — Уходим, Лили.       Она кивает Джеймсу и в следующий момент трансгрессирует.              Оказавшись на темной лужайке, Лили почувствовала, как земля из-под ног уходит. Голова шла кругом, ее мутило. Пошатнувшись, она ухватилась за поручень перила.       — Джеймс…       Привыкнув к темноте, она испуганно огляделась, понимая, что ее перекинуло не туда, куда она трансгрессировала.       — Лили! — издалека послышался взволнованный возглас Джеймса.       — Джеймс, я здесь! — она обессиленно опустилась на ступеньки заднего крыльца их дома.       — Мерлин, я перепугаться успел! — Джеймс весь взъерошенный выскочил из-за угла дома, обежав его. — Ты как здесь оказалась?       — У меня голова кружится… Наверное, плохо сосредоточилась при трансгрессии.       — Не сиди на холоде, Лили, — он бережно потянул ее за руку, — идем в дом. Килла.       Она словно в тумане дошла до гостиной, где уже вовсю в камине горел огонь, а вокруг суетилась Килла, заваривая чай.       — Лили, тебе нужно отдохнуть…       — Как и всем нам, Джеймс.       Лили понимала, что он прав. В последние недели она совершенно без сил. Изматывает себя работой, дежурствами. Лишь бы не думать о тех, кто их навсегда покинул. До полного изнеможения сражается, лишь бы скорее все это закончилось. И она всеми силами старается верить в лучшее и верить в победу, силой себя заставляет. Потому что в душу все чаще закрадывается отчаяние, все чаще мелькают мысли, чтобы все закончилось, и неважно каким исходом. Она так устала, смертельно устала бороться каждую секунду, терять близких людей, бояться и не знать, что ждет их в завтрашнем дне.       Упав в кресло, она закуталась в плед и взяла приготовленный Киллой ромашковый чай. Он сегодня необычайно горький, слишком крепкий. Сделав лишь небольшой глоток, она поморщилась, отставив чашку на столик. А ведь Килла была большим специалистом по завариванию травяного чая.       А Джеймс все над душой стоит, не отходя от ее кресла. Лили чувствовала его напряженный взгляд на себе, но не в силах была повернуться, пустым взглядом глядя в огонь.       — В тебя сегодня чуть не попали…       — Но ведь не попали, — перебила она, поднимая наконец на него взгляд.       — Так нельзя. Тебе нужно отдохнуть, — снова повторил он. — Я могу завтра подменить тебя на дежурстве…       — Не говори ерунды, — отмахнулась она. — У тебя подготовка к выпускным экзаменам начинается. Ее нельзя пропускать.       — Тогда Бродягу попросим! — с жаром предложил Джеймс. — Он никогда не откажет!       Лили совершенно не хотелось беспокоить Сириуса, хотя идея и выглядела слишком заманчивой. У Сириуса, в отличие от них, не было ни работы в Мунго, ни тяжелой учебы в Мракоборческом центре. Конечно, у него было больше дежурств, чем у них, но его график все равно не такой плотный, и он сам не раз предлагал свою помощь.       — Не знаю, — с сомнением протянула Лили, — не хочу напрягать Сириуса. И Софии явно не понравится, что мы его в выходной просим помочь…       — Да ты что, Бланк поймет!       — Там еще Марлин будет…       — Ну вот, им вдвоем веселее будет!       Джеймс, кажется, даже не задумался, что им вдвоем будет не весело, а жутко неловко.       С другой стороны, возможно, он и прав. Марлин давно остыла к Сириусу, и сейчас счастлива с Фабианом. А Сириус в принципе не способен испытывать неловкость.       — Решено, я его попрошу, — уверенно произнес Джеймс, доставая зеркало.       Лили и хотела сказать что-то против да сил не осталось.       — Сириус!       Спустя пару мгновений из зеркала послышался недовольный голос Сириуса.       — Чего тебе, Джеймс?       — Ты посмотри! — с притворным осуждением воскликнул Джеймс, глянув на Лили. — Он уже голый! Мы же пять минут назад только расстались! — сказал Джеймс, уже глядя в зеркало.       — Ну, я время зря не теряю, — ответил ему Сириус. — Что там у тебя? Давай ближе к делу.       — Огромная просьба, Сириус, ты можешь завтра вместо Лили подежурить?       — Без проблем! Я же предлагал уже не раз! И стоило ради этого беспокоить, — с укором добавил он.       На Лили вдруг прилив нежности накатил. Верно Сириус однажды сказал, ей не только с Джеймсом страшно повезло, но еще и с ним, с Сириусом. Ну разве ж кто-то еще согласился бы с охотой и без недовольства подменить ее на дежурстве?       — Спасибо, Бродяга! — чуть повысив голос, произнесла Лили.       — Будешь у меня в долгу, Цветочек.       — Все ее долги я беру на себя, — произнес Джеймс.       — Да, кстати, Джеймс, — опомнился Сириус, — я поговорил с Регом по поводу крестражей.       — Когда будем уничтожать? — оживился он.       — Рег говорит, никогда. Но он с удовольствием выслушает твои аргументы.       — Что значит, никогда? — возмутился Джеймс, пропустив вторую часть мимо ушей. — Мы и так ему время дали, чтобы он там поразвлекался с ними!       — А что ты на меня орешь?! Вот сам ему и скажешь это!       — Хорошо, — выдохнул Джеймс. — Когда?       Сириус на мгновение задумался, прикидывая их плотный график, и когда все они смогут встретиться.       — Через неделю Рождество, будет отличный повод испортить всем праздник.       — Договорились.              Уже лежа в кровати, Лили наблюдала как Джеймс собирается на дежурство.       — Не хочу, чтобы ты уходил, — с неподдельной печалью в голосе произнесла она.       — Ну, у меня есть еще минут двадцать, — Джеймс прямо в одежде опустился поверх одеяла, обнимая ее и прижимая к себе.       В его объятиях всегда так спокойно и хорошо, что Лили впервые за вечер почувствовала облегчение, ощутила, как расслабляются мышцы, а тяжелые мысли наконец отпускают.       — Расскажи что-нибудь, — едва слышно произнесла она, прикрывая глаза.       — Грюм мне сегодня пообещал, что как только я получу мантию мракоборца, он меня на допрос возьмет…       — Нет, — прервала Лили, — что-нибудь…хорошее.       Джеймс замолчал, но лишь на мгновение.       — Когда все закончится, мы поедем в Ирландию.       Лили слабо улыбнулась, еще плотнее к нему прижимаясь. Она всегда хотела там побывать.       — Мы сразу отправимся в Дублин. И в Келс! Я слышал, там живет большое поселение волшебников! А еще обязательно сходим в музей лепреконов. И обязательно побываем в Килларни. Говорят, там самый большой заповедник для волшебных животных из всех существующих.       Под мягкий, успокаивающий голос Джеймса она и сама не заметила, как провалилась в сон.              

***

             Необыкновенное ощущение — лежать в кровати и знать, что некуда торопиться. Только вот совесть все равно не позволяла валяться без дела в кровати. К счастью, Джеймс позаботился о том, чтобы она не мучилась от безделья. Стоило ей подняться, в комнате появилась Килла.       — Господин Джеймс поручил Килле приготовить для хозяйки ванну, как она проснется.       — Правда? — Лили расплылась в счастливой улыбке.       — Килла уже приготовила любимый у хозяйки пирог с патокой, — закивала Килла, — а еще… — Килла прервалась на полуслове, бросившись к подносу, нагруженному посудой и едой. — Флоренс, нельзя! — она тонкими ручками подхватила котенка, но та уже успела стащить с тарелки ломтик сыра.       Котенка родителей ей пришлось забрать себе. Лили была совсем не против, да и Джеймсу Фло очень понравилась, но для Лили это стало живым напоминанием о родителях.       Она тяжело переживала их смерть. Поначалу они каждую ночь приходили к ней в тревожных снах.       Лили без конца ругала себя за недальновидность. Он так боялась, что им навредят волшебники, что совершенно не подумала о том, что угроза может прийти со стороны маглов.       Джеймсу удалось выяснить, что это не просто несчастный случай, это было убийство, совершенное обыкновенным маглом. Джеймс разговаривал с тем мужчиной, которого задержала полиция, пытался выяснить подробности, но, судя по всему, в момент убийства тот находился под Империусом и ничего не помнил. Ему удалось добиться проведения расследования магическим департаментом — все же, магл под Империусом это по части волшебников. Правда, расследование зашло в тупик. Над маглом проводили опыты, выяснили, что под чары он не попадал, но был опоен неким зельем, лишающим воли. Только вот выяснить, кто его ему дал, не удалось. Хотя и без того было ясно, кто в этом замешан.       Впрочем, Лили его и не винила. Никаких сомнений — виновник здесь только один. И она не представляла, как смириться с этой утратой и перестать изводить себя. Еще и отношения с Петуньей окончательно испортились. Это, конечно, было к лучшему — чем дальше она от нее, тем в большей безопасности. Но сестра осталась у нее последним родным человеком, и Лили не хватало ее поддержки и присутствия рядом в тяжелый момент. Одному она была рада — кажется, Петунья не догадалась, что в смерти родителей замешаны волшебники, и потому не винила ее.       Тяжелым грузом на душе лежала и смерть Ремуса.       Им бы всем смириться с этим и жить дальше, только Джеймс постоянно вспоминает о нем. Убежден, что Ремус не мог погибнуть. Без конца рвется на его поиски. Только сам не знает с чего начать. Понимает, что никаких зацепок нет, никакой надежды, что их друг еще жив.       Пытаясь отвлечься от невеселых мыслей, она наугад стянула с полки одну из книг Джейн Остин и направилась в ванную.       День тянулся ужасно медленно. Лили уже несколько месяцев не сидела без дела дома, и сейчас с непривычки не знала чем себя занять. Она вместе с Киллой навела уборку в их небольшой библиотеке, прогулялась по саду, который уже весь был усыпан снегом, разложила вещи Джеймса по местам, растопила камин.       — Что? — ахнула Лили, взглянув на часы. — Еще только девять утра?       — Миссис Лили, — в комнате материализовалась Килла, — к вам гости. На улице мисс Стоун…       — Алиса! — обрадовалась она, устремляясь в прихожую.       Она распахнула дверь ровно в момент, когда Алиса уже занесла руку, чтобы постучать.       — Я так рада, что ты зашла!       — Привет…       Алиса выглядела заметно взволнованной, но Лили, не придав этому значения, завела ее в дом, помогла снять мантию и повела в гостиную.       — Может быть, хочешь чай? — участливо спросила она. — Или пирог с патокой? Килла только с утра его приготовила…       — Лили, — перебила Алиса. У нее на губах нервная улыбка дрогнула. Она опустилась в кресло и подняла на нее полный безысходности взгляд. — У меня большие новости.       — Хорошие, надеюсь? — спросила она, когда подруга не решалась продолжить.       — Наверное… Мы с Фрэнком женимся, — сдавлено произнесла она.       — Да это же замечательные новости! — обрадовалась Лили. — Или вас миссис Лонгботтом заставляет? — улыбнулась она.       — Ох, не напоминай сейчас о ней, — устало простонала Алиса, поставив локти на колени и уронив лицо в ладони.       — Алиса, — Лили несмело притронулась к ее руке, отнимая ладонь от лица, — все хорошо?       Подруга отчего-то совершенно не выглядела счастливой и говорила о предстоящем радостном событии, скорее, как о необходимости.       — Я беременна, Лили, — обреченно вздохнула она, устремляя на нее глубоко-несчастный взгляд.       Лили зажала рот рукой, чувствуя рвотные позывы. Зажмурившись, она пыталась глубоко вдохнуть через нос.       — Ах, утренний токсикоз, — театрально проговорила Алиса, — к счастью, меня хотя бы эта участь стороной обошла.       — Прости, — с трудом выговорила Лили, — я, кажется, отравилась чем-то вчера.       — Что-то съела не то?       — Наверное… — Лили прервалась на полуслове, устремляя на Алису взгляд. — Это не важно! Алиса… ты беременна.       — Ага…       — Это же замечательно!       — Ты так думаешь? — скептически поинтересовалась она.       Лили понимающе улыбнулась и, тем не менее, произнесла:       — Это же ты и Фрэнк. Конечно, это замечательно!       — Не знаю… Еще пара месяцев и для Ордена я стану бесполезной, — с неподдельной тоской произнесла она. — Ладно хоть в Мракоборческом центре успею выпускные экзамены сдать и мантию получить. Правда, до серьезных заданий меня все равно теперь не допустят… придется сидеть там, бумажки перебирать…       — И в этом нет ничего ужасного, Алиса! Тебе сейчас нужно думать не об Ордене или Центре, а о том, чтобы малыш здоровый и счастливый на свет появился.       — Фрэнк также говорит, — слабо улыбнулась она. — Просто, все это так… неожиданно. Понимаешь, это должно было быть счастливым событием… а ты сидишь и думаешь, — отстраненно произнесла Алиса. — Черт, как не вовремя! Почему именно сейчас? Почему я?       Наверное, Лили могла ее понять. Война — самое неподходящее время, чтобы заводить ребенка.       — Я хочу ребенка, правда, хочу! От Фрэнка! Но не сейчас… Посмотри, что вокруг нас творится. На прошлой неделе убили Холтов, у них осталась пятилетняя дочь. Совсем одна…       — Алиса, — перебила ее Лили, понимая, к чему та клонит.       — Нет, послушай, — она чуть повысила голос. — Как заводить ребенка, когда ты не знаешь, выживешь ли завтра? А если он останется совсем один?       — Этого никогда не случится, — уверенно произнесла Лили, вновь перебивая ее. — Алиса… мы всегда будем друг у друга, что бы ни случилось. И у вашего малыша не только вы с Фрэнком будете, у него будет многочисленная родня Лонгботтомов. Будем мы с Джеймсом и Марлин с Фабианом, Мэри. Он никогда не останется один.       У Алисы губы дрожали, глаза вдруг стали влажными.       — Я понимаю, тебе страшно, но… если так посмотреть, подходящий момент всегда трудно выбрать. Все время будет что-то мешать. То война, то работа, то еще какие-то заботы. Но если это случилось сейчас, значит… так надо.       — Наверное…       — И ты… мы со всем этим справимся. Просто помни, что ты не одна, мы всегда рядом и готовы поддержать тебя в любой момент и помочь.       — Спасибо, Лили.       — Это же твой малыш и Фрэнка, — Лили ей тепло улыбнулась, — ну как он может быть не вовремя?       Алиса невольно в улыбке расплылась.       — И правда. Плод любви!       Не сдержавшись, Лили хихикнула, однако тут же почувствовав очередные рвотные позывы.       — Черт, — проговорила она, зажимая рот, подскакивая с места и устремляясь в ванную.       Ее наизнанку выворачивало от одних разговоров о беременности. И съеденный пару часов назад пирог весь вышел наружу.       Умывшись, она вернулась в гостиную.       — Извини за это…       — Слушай, а может, ты тоже беременна? — с надеждой спросила Алиса.       — Нет-нет, — нервно усмехнулась Лили. — Точно нет. Нет.       — Но почему?       — Нет. Нет…       — У тебя нет задержки? — Алиса даже повеселела, в глазах привычный блеск появился. — Когда у тебя последний раз месячные были?       Лили немного смутилась от столь прямого вопроса, но честно ответила:       — Пару месяцев назад. Но это обычное дело, — поспешно добавила она, замечая, в каком восторге округлились глаза подруги. — Как война началась… у меня весь цикл сбился. Из-за стресса бывает месяца по три перерывы.       — А вдруг все же беременна? Представь, как было бы здорово! И мне не так страшно было бы…       — Нет. Это точно исключено, — Лили мотнула головой, пытаясь, скорее, убедить саму себя. — Мы предохраняемся.       — А мы будто нет, — фыркнула Алиса. — Только вот чары не дают никаких гарантий.       — Как это не дают? — нахмурилась Лили.       — А вот так! Любые чары могут сбои давать, это во всех учебниках пишут.       Это, конечно, логично. Но Лили изредка еще и зелья специальные принимала, чисто на всякий случай. Хотя и те не давали гарантии, но с двойным методом предохранения она однозначно никак не могла забеременеть.       — А может это просто лихорадка, — задумчиво протянула Алиса.       — Лихорадка? — опомнилась Лили, взглянув на нее. — Какая еще лихорадка?       — Ты не замечала, что все кругом беременны? У нас в Министерстве Боунс беременна, Аббот тоже с огромным животом ходит. У Пруэттов старшая сестра вообще шестым беременна! У Гринграсса только-только дочь родилась. И говорят, молодая жена старшего Нотта тоже носит его очередного наследника.       И правда. А еще кузина у Сириуса беременна, и Петунья. И миссис МакМиллан, одна из старших целителей в Мунго, тоже уже с приличным сроком. Складывалось впечатление, будто все вокруг одновременно решили обзавестись детьми.       Но Лили совершенно не хотелось входить в их число.       — Так, — Алиса напряженно прищурились, загибая пальцы и что-то считая. — Чтобы наши дети вместе пошли в Хогвартс, ты должна как минимум быть на второй неделе. Я, кстати, уже на четвертой. Мы вчера с Фрэнком к целителям ходили, узнавали. Жаль, пол нельзя узнать. Фрэнк хочет девочку, а я бы предпочла мальчика… с ним, мне кажется, гораздо проще. Миссис Лонгботтом тоже мальчика ждет… Ох, слышала бы ты какой скандал она подняла, когда узнала, что я беременна. Мне-то, конечно, не досталось. Миссис Лонгботтом вдруг стала необычайно мила по отношению ко мне, а вот Фрэнку влетело по полной! Оказывается, она ему давно говорила, чтобы он женился на мне. А теперь… Свадьба по залету! Позор на славную семью Лонгботтомов!       Лили отстраненно слушала подругу, чувствуя, как в животе в очередной раз все скручивает.       Нет, это всего лишь отравление. Ее до этого утра даже и не тошнило. Во всем виноват ромашковый чай, которым ее вчера напоила Килла. Лили сразу заметила, что с ним что-то не так.              Алиса давно ушла, а ее саму не покидали тревожные мысли.              

***

             Очередная ночь прошла в тревожном сне. Лили без конца снились беременные женщины. В очередной раз снились родители, которые просили не затягивать с рождением ребенка. И там же снились Пожиратели Смерти, которые охотились за ее ребенком. Снился Волан-де-Морт, который забирал малыша себе, чтобы воспитать его правильно.       Проснулась она совершенно вымотанной. Словно и правда всю ночь пришлось убегать и защищаться.       Но тревога мгновенно испарилась, стоило ей открыть глаза и наткнуться взглядом на сонное лицо Джеймса. Он совсем недавно пришел с дежурства, и как только она могла проспать этот момент?       Не удержавшись, она протянула руку, убирая черные кудри с его лица. Он вздрогнул от невесомого прикосновения и приоткрыл один глаз, близоруко щурясь. Без очков он выглядел особо трогательно. Еще бледный ото сна, с пересохшими губами, пуще прежнего взъерошенными волосами, но таким теплым, полным нежности, взглядом золотисто-карамельных глаз.       — Так не хочется никуда идти, — шепотом произнесла она, любуясь им. — Пролежала бы здесь с тобой до самого вечера.       Придвинувшись к нему ближе, она просунула одну руку под его ребрами и обхватила спину, прижимаясь щекой к его теплой коже груди.       — Ты всегда можешь бросить работу, — пробормотал он ей на ухо.       — Точно, буду весь день бездельничать дома. И сидеть на твоей шее.       Он запустил пальцы в ее волосы, чуть сильнее привычного сжимая их и глубоко вдыхая. У нее мурашки по спине побежали, внизу живота сладко потянуло. Прижавшись к ней теснее, он едва уловимо коснулся губами ее уха:       — У нас золота хватит нескольким поколениям безбедно жить.       — Предлагаешь мне тратить золото Поттеров? — усмехнулась она.       — Оно твое! — Джеймс даже закончить ей не дал, слегка отстранившись и сурово на нее посмотрев. — И я не буду против, если ты все до последнего кната истратишь. Я еще заработаю. Вот стану мировой звездой квиддича…       Не дав ему закончить, Лили прижалась к нему с поцелуем. Желание вспыхнуло мгновенно, стоило его рукам опуститься на ее поясницу, сжимая кожу и пробираясь под пижаму.       Он оставил поцелуи на скуле, подбородке, опустился на шею. По телу легкая судорога прокатилась.       От горячих, требовательных рук, от нежных поцелуев, от удовольствия кружилась голова. В груди становилось тесно, а живот все сильнее стягивало. Слишком сильно. Скручивая все внутренности, поднимаясь вверх по желудку.       — Джеймс… — она с силой оттолкнула его от себя, подскочила с кровати и бегом устремилась в ванную, пытаясь сдержать тошноту.       Горло опалило вчерашним супом. Глаза защипало от рези. Во рту остался неприятный осадок.       Тяжело выдохнув, она включила кран, умываясь холодной водой. В голове вновь пронеслись слова Алисы о беременности.       — Лили?       Подняв голову, она через зеркало наткнулась на обеспокоенный взгляд Джеймса.       — Ты заболела?       — Отравилась. Не страшно, — она ему вымученно улыбнулась. — Приду на работу, приму зелье.       Джеймс продолжал на нее с сомнением смотреть.       — Может, тебе еще один выходной взять?       — Нет-нет, правда, мне уже лучше.       Выйдя из ванной под его внимательным взглядом, она потянулась к мантии.       — Если тебе лучше, может быть, тогда продолжим? — провокационным тоном поинтересовался он. — Время еще есть.       Лили обернулась на Джеймса, многозначительно на него посмотрев.       — Ну, нет — так нет, — он ей очаровательно улыбнулся. — Я не настаиваю.       А все ее желание как рукой сняло. Напротив, оно вдруг сменилось раздражением. Будто Джеймс не видел, как ее наизнанку вывернуло. Только и думает, как бы свои физические потребности удовлетворить, и плевать на ее состояние. Возможно, она вообще беременна из-за его несдержанности!       — Еще бы ты настаивал, — огрызнулась она. — Кажется, кто-то забыл, как в школе Летучемышинным сглазом получал.       У Джеймса между бровей хмурая складка пролегла.       — Что? — в замешательстве спросил он.       — Я на работу, — заявила Лили, подхватывая сумку и на ходу застегивая мантию.       — Так рано? Мы можем позавтракать вместе, Килла там…       — У меня аппетита нет.       — Лили, — Джеймс перехватил ее за руку, останавливая, — я что-то не так сделал?       Она подняла на него глаза, натыкаясь на его серьезный взгляд, тут же смягчаясь.       — Нет… Просто… — она ему извиняюще улыбнулась. — Я себя чувствую не очень хорошо.       — Хочешь, я могу проводить тебя до Мунго?       — Нет-нет, это лишнее. Если что-то будет не так, я с тобой свяжусь.       Помедлив, он нехотя отпустил ее руку.              Выйдя на улицу, она собралась с духом, планируя трансгрессировать к Мунго. Сосредоточившись и представив конечную точку, она прокрутилась на месте, чувствуя, как все внутренности в очередной раз скручивает в тугой, болезненный узел.       Зажав рот ладонью, пытаясь сдержать рвотные позывы, она оперлась второй рукой о стену. Голова кругом шла. Перед глазами черные точки мелькали. Но один глубокий вдох, второй, и тошнота стала отступать, освобождая место в грудной клетке.       Она подняла глаза, с удивлением замечая, что Мунго в сотне метров от нее, а прямо перед ней обыкновенная магловская аптека. Сквозь прозрачное стекло взгляд упал на витрину для будущих мам и новорожденных.       — Боже, только не это…       — Заходите?       Она вздрогнула, обернувшись на мужчину, стоящего возле нее и открывающего дверь в аптеку.       Вновь посмотрев на витрину, она кивнула и поблагодарила мужчину, заходя внутрь. Нужно узнать все прямо сейчас, она не может находиться в неизвестности. Возможно, она просто отравилась, или слишком переживает за Алису, вот и подхватила ее симптомы. Она убедится, что никакой беременности у нее нет, выпьет зелье и все пройдет.       Дождавшись, когда мужчина купит лекарство от кашля и выйдет, она подошла к продавцу, не зная, с чего начать.       — Чем могу вам помочь? — улыбнулась очаровательная аптекарша.       — Можно мне, пожалуйста, тест… на беременность… — под конец едва слышно пробормотала Лили, чувствуя, как все сильнее начинают пылать щеки.       Выражение лица женщины мгновенно похолодело. Она окинула ее возмущенным взглядом, явно решив, что Лили еще школьница. Будто Лили сама не разделяет ее возмущение. Ей всего девятнадцать! Она сама еще недавно была ребенком, и она совершенно не готова становиться матерью.       — Разумеется, — она поджала губы и достала из-за стойки небольшую коробочку. — С вас два фунта.       — Ой…       Лили только сейчас сообразила, что магловских денег у нее при себе нет. Она и не вспомнит, когда в последний раз ими пользовалась. Но идти сейчас в Гринготтс и менять — не вариант, она тогда опоздает на работу. Можно было бы вернуться домой и взять уже обменянные деньги, но если она еще раз трансгрессирует, ее определенно вывернет наизнанку.       Но ждать она больше не собирается. Она думать ни о чем не может.       — Извините, пожалуйста, мне правда очень-очень жаль, — пролепетала Лили, доставая палочку. — Обещаю, я завтра все верну. Конфундус!       Хмурая складка между бровей женщины разгладилась, на лице вновь растянулась доброжелательная улыбка.       — Рада была помочь! Приходите к нам еще! — дежурным голосом произнесла она.       Схватив тест, Лили сунула его в карман и устремилась на выход.              

***

             Заперевшись в туалете и сидя на крышке унитаза, она дрожащими пальцами держала белую пластиковую палочку, на которой проступали две яркие красные полоски.       — Этого не может быть, — прошептала она, с силой встряхивая тест, будто надеясь, что одна полоска просто исчезнет. — Не может быть.       К глазам подступили слезы, горло сдавила обида. Из груди вырвался всхлип.       — Пожалуйста, нет… — она вновь с силой его затрясла.       Только результата никакого.              Работать она не могла. Пациенты, их жалобы, замечания старших целителей — все проходило мимо нее. В голове крутилась одна только мысль и непонимание, что ей с этим делать, как дальше жить.       В конце рабочего дня она сдавала карты больных. Задержавшись на стойке регистрации, ее взгляд упал на отделение акушерства. У нее колени подкашивались, в душе настоящая паника поднималась от осознания, что ей придется рожать.       Но, может быть, магловский тест выдал ошибку? Они тоже не дают точной гарантии, особенно, на ранних сроках.       Недолго помучавшись в сомнениях, Лили нетвердой походкой направилась в отделение акушерства.       — Миссис Поттер! — ей приветливо улыбнулась миссис МакМиллан, у которой заметно выпирал живот из-под лимонного халата. — Чем могу помочь?       Миссис МакМиллан являлась заведующей небольшого отделения и была очаровательной молодой женщиной со светлыми вьющимися волосами, добрым взглядом и неизменной располагающей улыбкой на губах. Лили с ней всего пару раз пересекалась, но она всегда умела расположить к себе и вызвать доверие.       — Миссис МакМиллан... а есть специальные чары, чтобы узнать о... беременности? — Лили уже даже не смущали подобные вопросы, хотелось лишь одного — знать, что все это ошибка.       — Разумеется, — с трудом поднявшись из-за своего стола, она достала палочку, направляясь на встречу к Лили. — Но если волшебница беременна, она это сразу чувствует, — тепло ей улыбнувшись, она взмахнула палочкой, шепотом произнося заклинание.       А Лили уже давно не понимает, что чувствует. Слишком много всего происходит, чтобы улавливать какие-то изменения. Бесконечная усталость, горе и печаль по покинувшим их людям — они не пропускали никаких других эмоций.       — Поздравляю вас, Лили, — миссис МакМиллан опустила палочку, а вокруг Лили вдруг замерцали изумрудные искрящиеся чары. — Если вы хотите, мы можем узнать срок и...       — Нет. Спасибо вам.              Она плохо помнила, как добралась до Годриковой впадины, но вот уже несколько часов бесцельно слонялась по узким улочкам, обдумывая свое незавидное положение.       Как она может привести кого-то в мир, в котором идет такая жестокая война? Ребенку нужна будет защита, любовь и забота. Столько всего, чего им самим в этот момент катастрофически не хватало.       И что делать ей самой? Она не может бросить Орден, но и сражаться в ее состоянии просто опасно. Ведь она теперь ответственна не только за свою жизнь, но и за жизнь еще нерожденного ребенка.       Ладонь невольно сама потянулась к животу. Пробравшись сквозь мантию, она легла на свитер. То ли Лили показалось, то ли и правда она ощущала исходящее тепло и энергию.       Теперь стали понятны странные взгляды Айви и ее «Поздравляю!» месяц назад. И как она раньше не почувствовала? И как давно она беременна? Неужели, и правда уже целый месяц?       Лили только сейчас сообразила, что она практически ничего об этом не знает. Во время целительских курсов у них был небольшой курс акушерства, но Лили не стала изучать это направление, не испытывая к нему интереса. А сейчас поняла, что ее знаний совершенно не хватает.       И кто ей все подскажет? Кто поможет в трудный момент, научит быть «мамой».       Она всегда думала, до этого события еще много лет. Думала, что рядом с ней обязательно будет ее мама, которая всему научит и все подскажет. А сейчас ей придется справляться со всем одной.       А еще нужно Джеймсу об этом рассказать…       Лили даже не могла предположить, как он на это отреагирует. Конечно, Джеймс всегда хотел детей и большую семью. Но вряд ли он хотел обзавестись первенцем в девятнадцать лет. Они это толком и не обсуждали, все решили за них. Поставили перед фактом.              Лили уже подходила к дому, кажется, окончательно смирившись со своим положением, и даже смогла на мгновение отвлечься, залюбовавшись окружающим пейзажем.       Время близилось к Рождеству, и Годрикову впадину засыпало белоснежными хлопьями. Уютные домики были покрыты снегом, во многих окнах уже виднелась новогодняя атрибутика.       Лили улыбнулась, заметив на крыльце дома миссис Бэгшот, а старушка в ответ приветливо махнула ей рукой. Весь ее дом уже был обвешан гирляндами и огнями, создавая сказочный вид.       — Лили! — воскликнула Бэгшот. — Заходите с Джеймсом ко мне в выходные, я испеку праздничный пирог.       — Обязательно, миссис Бэгшот, — кивнула ей Лили, думая, что они смогут выкроить часок, чтобы проведать их пожилую соседку.       Старушка скрылась в доме, а Лили уже повернулась к калитке, ведущей к их дому, как вдруг почувствовала, что пятка проскользила по льду. Она взмахнула руками, теряя равновесие и пытаясь ухватиться за забор, но лишь больше теряя координацию.       У нее жизнь перед глазами пронеслась, и главный страх — страх за ребенка. Ей же сейчас нужно себя так беречь!       Испуганный возглас не успел сорваться с губ, как вдруг она мягко приземлилась в чьи-то руки.       — Тебя одну оставить нельзя! — Джеймс ей обворожительно улыбнулся, помогая встать ей на ноги и придерживая за талию.       Сердце в груди все еще колотилось в бешеном ритме, медленно успокаиваясь под его теплым, нежным взглядом.       — Ты как? Не успела удариться? — беспокойно спросил он.       А у нее вновь горло сдавило от подступающих слез. В груди стало тесно. Она судорожно вздохнула, мотнув головой.       Как же она о Джеймсе не подумала?       Он всегда будет рядом, не даст ей упасть. Подхватит, поддержит, решит любую проблему. Рядом с ним ничего не страшно. Ни сражаться против Волан-де-Морта, ни заводить ребенка.       И за что ей так повезло?       Все же, даже несмотря на то, что сейчас война, есть в этом мире и что-то прекрасное. Рождество и ощущение близящегося праздника. Встречи с друзьями. И Джеймс, такой родной, любящий. Джеймс, который каждый ее день делает лучше одним лишь своим присутствием.       И своему малышу они подарят столько любви и заботы, сколько никто больше не сможет.       — Ты что так смотришь? — он неуверенно улыбнулся.       — Я беременна, Джеймс.       У него брови удивленно вверх поползли, губы растянулись еще шире.       — Ты — что?       Убрав с нее руки, он отступил на шаг. Нахмурился, запустил пальцы в волосы, стряхивая крупные снежинки. Только неестественная улыбка словно прилипла к его лицу.       — Ты — что, Лили?       — Я беременна.       Слишком длинная пауза. Лили его прекрасно понимает. Наверняка он тоже отказывается в это верить.       — Ты… ты уверена?       — Да.       Лили ожидала любой реакции — радости, удивления или шока, маловероятно, но она даже могла представить, что он разозлится. Но Джеймс вел себя очень странно. Он о чем-то напряженно думал, сдвинув брови, и не спускал с нее хмурого взгляда.       — Лили, вряд ли это возможно, — с полной серьезностью произнес он. — Это не могло случиться. Мы ведь предохранялись…       — Джеймс, ни одно зелье и ни одно заклинание не даст тебе стопроцентной гарантии.       — В смысле, не даст гарантии? — перебил он.       — Ты же сам понимаешь, любые чары дают сбои. И зелья могут действовать не в полную силу.       Он еще сильнее нахмурился, отводя на мгновение взгляд.       — О таком предупреждать надо! Люди на них рассчитывают, вообще-то!       — У любого противозачаточного зелья ты обязательно найдешь сноску, где об этом написано, — терпеливо объяснила она — что ж, Лили не могла на него злиться за это, она сама подумала о том же самом в первую очередь.       Раскрыв рот, он молча на нее таращился, переваривая услышанное. А Лили уже нужна была хоть какая-то реакция.       — То есть… я правильно понял, у тебя будет ребенок?       — У нас будет ребенок. Да.       — Да… да-да, конечно, у нас, — Джеймс нервно улыбнулся и вдруг замер, в очередной раз вгоняя ее в недоумение.       В глазах вспыхнул ненормальный огонек, кривая, картонная улыбка так и застыла на губах.       — Это же классно!       — Классно? — Лили в удивлении приподняла брови.       — Лили, если мы хотим семерых, то лучше начинать сейчас, — Джеймс нервозно рассмеялся.       — Джеймс, — позвала Лили. Кажется, им еще предстоит многое обсудить.       — Начнем с ловца! — воскликнул он, не давая ей и слово вставить. — Это самая сложная позиция.       — Джеймс.       — Знаешь, что?! — Джеймс схватил ее за руку и повел к дому. — Нам нужно срочно это дело отметить!       — Отметить?       — Килла! — но Джеймс, не слушая ее, уже отдавал распоряжения их эльфу.       Джеймс продолжал себя странно вести. Он без конца суетился вокруг нее, помогая ей снять мантию, в то же время говорил Килле, что необходимо приготовить, и попутно рассуждал о будущем ребенке.       — Сиди здесь, я за шампанским!       Лили ответить ничего не успела, как он скрылся в винном погребе.       В душе все больше начинала подниматься тревога. Кажется, Джеймс просто не до конца осознавал произошедшее.              

***

             — Бродяга, — громко прошептал Джеймс. — Сириус!       Спустя мгновение в отражении появилось лицо друга.       — Сириус, — продолжал шептать Джеймс, — случилось… непредвиденное. Бегом сюда.       — Ты где? — сразу всполошился он.       — Я дома, в винном погребе, — дрожащим от волнения голосом проговорил он.       — Ты пьяный? — то ли с осуждением, то ли с завистью спросил Сириус.       — Мерлин, нет. Давай быстрее, я тебя жду.       — Что-то серьезное случилось?       — Катастрофа! — громко прошептал он, начиная раздражаться от глупых вопросов. — Давай быстрее, — Джеймс уже хотел убрать зеркало, но опомнился: — Только Лили ничего не говори! Скажи… скажи, что я тебя праздновать позвал!              Надо отдать Сириусу должное. Не прошло и пары минут, как Джеймс услышал его голос в отдалении.       — О, привет! — послышался удивленный возглас Лили. — А ты здесь какими судьбами?       — Джеймс позвал что-то отмечать. Ему уже мантию мракоборца выдали?       — Еще нет...       — Где он сам? — спросил Сириус.       — В винном погребе.       Послышались шаги, а следом распахнулась дверь, заставляя Джеймса поморщиться от яркого света.       — Ты что здесь в темноте сидишь?       — Закрой дверь, — вместо ответа произнес Джеймс.       Войдя внутрь и захлопнув дверь, Сириус зажег огонек на кончике палочки.       — Ну, что там у тебя?       А Джеймс, кажется, впервые в жизни, даже не знает, как начать. Слов подходящих нет. Он все еще не верит в случившееся, не может это понять, свыкнуться с этой мыслью.       — Мерлин, Сохатый, давай уже, говори, — поторопил Сириус.       — В общем… Сириус, скоро ты станешь крестным.       Между ними горит небольшой огонек, искажая свет и бросая жуткие тени на их лица. Джеймс только и видит перед собой застывший взгляд Сириуса, устремленный на него.       — Лили беременна?       — Да.       — Как?..       — А ты не знаешь, как это делается?!       — Вы не предохранялись?       — Конечно предохранялись! Но Лили говорит, даже специальные зелья и заклинания не дают стопроцентной гарантии.       — Подожди-ка, — оборвал его Сириус, — то есть как это не дают гарантии? — возмутился он.       — Вот так! Ты рискуешь каждый раз! Я сам обалдел! Прикинь, там в книжках что-то вроде сноски есть, где об этом говорится!       — Об этом надо огромными красными буквами писать!       — Мерлин, — простонал Джеймс, — что мне делать? Я, наверное, никогда не смогу отсюда выйти.       — Думаешь, если здесь прятаться будешь, у нее там все само собой рассосется?       — Я не прячусь! Просто…       — Слушай, Джеймс, ты же всегда хотел детей…       — Я не хотел их сейчас! — перебил он. — Я хотел… вначале стать ловцом Сборной. Свозить Лили в Ирландию. Знаешь, хотя бы лет пять провести с ней только вдвоем. И вот потом уже… А сейчас вообще война!       Сейчас война. И он только в этот момент об этом задумался. Как заводить ребенка, когда на улицу выйти опасно? Когда убивают и пытают невинных. Где кроме жестокости ничего больше нет.       — Да ладно тебе, Джеймс, все успеешь, — попытался утешить его Сириус. — И ловцом стать, и капитаном даже! А в Ирландию не только Лили свозишь, но и… ребенка вашего.       Джеймс болезненно скривился в ответ.       — Только послушай как это звучит, — трагичным голосом прошептал он. — Ре-бе-нок.       — Можем звать его олененком. Такой вариант больше нравится?       — Ну-у… это уже не так страшно звучит, да…       — Давай, Джеймс, возьми себя в руки, — твердым голосом произнес Сириус, протягивая ему откупоренную бутылку огневиски.       Выхватив бутылку из его рук, он сделал большой глоток, чувствуя, как жгучая жидкость опаляет горло.       — Ради Лили, — добавил Сириус. — Она на тебя надеется.       — Да. Да, ради Лили.       Сириус абсолютно прав. Лили сейчас нужна поддержка и забота, уверенность, что он со всем справится. А главное, она ни в коем случае не должна понять, насколько ему страшно.              Джеймс вышел с бутылкой шампанского в одной руке, с бутылкой огневиски в другой и с широкой улыбкой на лице. Поставив бутылки на стол, он достал палочку, трансфигурируя три бокала.       — Вот черт, тебе же сейчас нельзя, — вдруг проговорил он, бросив взволнованный взгляд на Лили. — Да?       — Если немного, то можно, — вместо нее ответил Сириус. — Моя мамаша редко отказывала себе в удовольствии выпить бокал-другой.       Задумчиво на него посмотрев, прикинув последствия, Джеймс произнес:       — Нет, лучше не пить.       — Ничего, — улыбнулась ему Лили, — Килла уже приготовила чай.       Как же много он еще не знает. Да что там, он вообще ничего не знает. Что сейчас Лили можно, а что нельзя. Столько тонкостей, которые ему предстоит узнать, обучиться им на ходу.       Мама ему рассказывала, что во время беременности у нее случались выбросы магии. А с определенного срока, например, нельзя трансгрессировать. И сколько еще запретов и нюансов? Первым делом им необходимо будет посетить целителей, чтобы они Джеймсу дали подробную инструкцию, как себя вести (кажется, он уже не раз успел облажаться). А еще нужно узнать срок беременности, и хорошо ли она протекает.       И каким он будет отцом? Строгим или все позволяющим? Лили определенно будет хоть и любящей, но строгой мамой — она даже его без конца порядку учит. А вот ему только предстоит выбрать свою модель поведения.       Сможет ли он стать таким же хорошим отцом, как Флимонт? В Лили он не сомневался, в ней столько любви и заботы, что она станет лучшей матерью в мире. А вот на его плечи ложится колоссальная ответственность. Ответственность уже не только за него, Лили и их маленькую семью, но и за человека, которого они приведут в этот мир.       А еще нужно подготовить комнату. Конечно, поначалу ребенок… «олененок» будет жить с ними, но потом ему нужна будет отдельная спальня. Наверное, подойдет бывшая комната его родителей. Они с Киллой как раз недавно освободили и расчистили ее от лишних вещей и мебели. Только стены там нужно будет покрасить и ремонт освежить.       — Джеймс…       Он словно в себя пришел, натыкаясь на встревоженный взгляд Лили.       — Все хорошо? — спросила она.       Джеймс в этом совсем не уверен. Он сейчас ни в чем не уверен. Но Лили продолжает с беспокойством на него смотреть.       — Ладно, я тебе признаюсь, — выдохнул он, на мгновение опуская глаза. Все же, с кем, как ни с ней, он может быть предельно честен? Глубоко вздохнув, он выпалил: — Вначале я дико испугался. И если честно, я все еще страшно волнуюсь.       — Джеймс…       — Послушай, — перебил он. — Я имею в виду… Да, мне страшно. Знаешь, наверное, мне было бы легче еще раз сразиться с Волан-де-Мортом, чем воспитать ребенка.       Лили понимающе закивала головой.       — Но есть и… приятное волнение, — он взял ее за руку, потянув и поднимая ее со стула. Подошел к ней ближе, бережно заправив прядь волос за ухо и коснувшись пальцами ее лица. — Это наш ребенок. Часть тебя и меня. Вряд ли я смогу кого-то полюбить больше, чем тебя, но будь уверена, у тебя появится достойный конкурент.       Лили ему с нежностью улыбнулась, с шумом шмыгнув носом, кончик которого вдруг начал краснеть.       — Наверное… впереди немало трудностей, но нет ничего, с чем мы бы не справились.       Она часто заморгала, пытаясь прогнать подступающие слезы. Губы скривились, словно перед истерикой.       — Лили? — испуганно позвал Джеймс, замечая, как начинают подрагивать ее губы.       — Я т-так люблю тебя, Д-дже-еймс, — навзрыд проговорила она, утирая крупные слезы, оставляющие влажные дорожки на щеках.       — Лили, ты что? Почему ты плачешь, Лили?       — Та-ак люблю тебя-я…       — Я тоже люблю, Лили, — он обхватил ее за плечи, крепче прижимая к себе.       Она вся дрожала в его объятиях, цеплялась руками за мантию, сжимая ее пальцами, уткнулась ему в шею холодным носом, и без конца продолжала шептать слова о любви.       — Кхм-кхм…       Они дружно повернулись на Сириуса, который, оказывается, все еще сидел на стуле и почесывал за ухом Фло, устроившуюся на его коленях.       — О, я вам помешал? — без капли сожаления спросил он.       — Если честно, я думал, ты уже ушел.       — Ничего себе! Ты же меня праздновать позвал! А мы еще даже не начали.       — Кстати, — улыбнулся Джеймс, посмотрев на Лили, — Сириус уже согласился быть крестным.       — О… — растерянно произнесла она. — Хорошо…       — Поздравляю вас, Поттеры, — Сириус поднялся и шагнул им навстречу, раскидывая руки в стороны и заключая их двоих в крепкие объятия. — С такими родителями и таким крестным, это будет самый счастливый ребенок на свете.