***
Снейп ушел уже несколько часов назад, Сириус отправился обратно к Эванс, у которой оставались София и Люпин, а Регулус все это время находился дома. Но в неизвестности и ожидании время тянулось невыносимо медленно. Он уже в мельчайших деталях продумал дальнейший план, предусмотрел различные развития событий и сейчас маялся от скуки. Занять себя ничем не выходило, все мысли постоянно возвращались к Темному Лорду. Не выдержав, он отправился в Годрикову впадину — Снейп наверняка первым делом пойдет к своим друзьям. Оказавшись на территории дома Поттеров, он заметил Сириуса с Софией, сидящих на ступеньках крыльца. — Снейп не появлялся? — спросил Регулус, направляясь им навстречу. — Только что пришел, — ответила София. И никто даже не потрудился сообщить ему об этом! Кажется, недовольство отразилось на его лице, потому что София тут же добавила: — Темный Лорд согласился. Встреча завтра вечером. И… ты должен быть один… — Я выпью Оборотное и пойду вместо тебя, — уверенно произнес Сириус, глядя на него. — Нет, не пойдешь, — насмешливо произнес Регулус. — Он сразу догадается… — Это опасно, — перебил Сириус. — И я не хочу, чтобы еще и ты!.. — Все пройдет нормально, Сириус. Поверь, Темный Лорд меня не тронет. Не сейчас. Впрочем, было необычайно приятно, что Сириус за него волнуется. Или же он в нем не уверен, и сомневается, что Регулус сможет вернуть ему Поттера. — Там наверняка будет вся пожирательская свора! — Это вряд ли, — спокойно произнес Регулус. — Не думаю, что Темный Лорд кому-то рассказывал о крестражах. И вряд ли захочет непосвященных брать с собой. Но в чем он не сомневался, так это в том, что будут Лестрейнджи. Жаль, не удастся пообщаться с дражайшей кузиной, но приоритет в этот раз не в ее пользу. — И Поттера я тебе верну. Не переживай. — Не переживу, — едва слышно проворчал Сириус, — если оба не вернетесь. Еще мгновение постояв в напряженной тишине, Регулус спросил: — Как все произошло? Ночью. Сириус не хотел отвечать, явно не хотел заново это переживать, это было по нему отчетливо видно, но он произнес: — Все прошло бы идеально, но… Там был еще один оборотень. — Кто? — Не знаю, парень какой-то. Мне кажется, я его уже видел… Это он напал на Пазори. И он… Он был гораздо сильнее Рема. Контролировал себя. Я ничего подобного раньше не видел… Не удивительно, что он был сильнее. Люпин три месяца в плену просидел, в таком состоянии он бы и против обычного волка не справился. — Нас преследовали собаки… настоящие мутанты. А впереди оборотень. Рем бросился на него… Наверное, хотел дать нам время, — он прервался ненадолго. — Оборотень его убивал. На части разрывал… Мы не могли так это оставить. Мы побежали за Ремом, но собаки нас догоняли, и Джеймс… решил задержать их, чтобы я успел помочь… Только оборотень раза в три крупнее меня, и мне пришлось превратиться в человека. Но его даже Остолбеней не брало… Известный факт — столь слабые заклинания на оборотней попросту не действуют. А этот оборотень, судя по всему, еще и значительно сильнее своих сородичей. Только Сириус не продолжал, не говорил, каким именно заклинанием он его обезвредил, и Регулус начал переживать, что ему пришлось использовать Непростительные. От Сириуса сквозило отчаянием и ужасом, он все еще смертельно-бледен, и руки дрожат. Под глазами залегли синие тени. Трудно понять, это последствия Непростительных, или он так переживает, что не смог помочь другу. — Меня спасло только то, что луна зашла и он в человека начал превращаться. А Джеймс… Я не успел, — сказано это с такой горечью, что даже Регулусу не по себе стало. — Для нас это и правда была ловушка. Прошли на территорию мы без проблем, но потом Долохов восстановил защитный барьер, и Джеймс оказался за ним. — Он даже не попытался как-то противостоять Долохову? Сириус поднял на него гневный взгляд. — Его три мутанта чуть в клочья не изорвали! До такой степени, что он сознание потерял и в человека превратился. Я вообще не верил, что он жив останется. А если ликантропия!.. Черт, — прошептал он, закрывая лицо ладонью. — Я оставил его там… В таком состоянии Регулус видел брата лишь однажды — когда Долохов сказал ему, что пытал Софию. Сплошные боль и страх, отчаяние из-за собственной беспомощности. — У тебя не было другого выхода. Ты все сделал правильно, Сириус, — произнесла София. — Если бы ты не ушел, ты бы и Люпина не спас, и себя тоже. А Джеймса вытащим. Она бережно взяла его за руку, переплетая пальцы. Всего на мгновение, но Регулус успел увидеть слабо мелькнувшие искорки, окружившие их ладони. Сириус поднял голову, устремляя на нее благодарный взгляд, и едва слышно что-то сказал на французском. Регулус себя вдруг лишним почувствовал, но неожиданно услышал малознакомый голос, доносящийся сквозь приоткрытую форточку. — Кто там? — спросил Регулус, взглянув на окно. — Там девочки к Лили пришли, — отстраненно произнес Сириус. — Мэри, Марлин и Алиса. — Ах, — скривился Регулус, — Гриффиндор полным составом. — Нет. Не полным, — Сириус поднял на него тяжелый взгляд. — Джеймса нет. Да уж, Гриффиндор без Поттера вовсе не Гриффиндор. — Пойду, узнаю подробности у Снейпа, — сказал Регулус, поднимаясь на крыльцо. Пройдя коридор и оказавшись напротив входа в гостиную, он замер, ощущая на себе четыре пары глаз. — Кхм… — он неловко поправил мантию, не зная, куда деть взгляд. — Здравствуйте. В ответ ему недружное приветствие. Глупые гриффиндорки. И что они вытаращились на него? Почему он должен чувствовать себя неловко перед ними?! В какой вообще момент жизнь Регулуса свернула не туда, что он помогает Поттеру, а сейчас стоит под внимательными взглядами выпускниц львиного факультета. — Где Снейп? — спросил он, встретившись взглядом с Эванс. — Он у Ремуса… Не дослушав ее, он резко развернулся и широким шагом направился к гостевой спальне. — Он меня всегда так пугает, — громко прошептала МакДональд, едва Регулус в коридоре скрылся. Он на это только глаза закатил. Нелепая МакДональд собственной тени боится. Годрик был бы ею разочарован. Остановившись возле гостевой спальни, он коротко постучал и приоткрыл дверь. Люпин все еще без сознания лежал на кровати, Снейп, склонившись над ним, наносил на раны мазь. Его уже отмыли от крови и грязи, разодранные раны зашили, и теперь ребра покрывали широкие, неровные розовые полосы, а лицо пересекали два ярких, свежих рубца. — Можно? Снейп молча кивнул в ответ, не отвлекаясь от работы. — Ну что? — нетерпеливо спросил Регулус. Выпрямившись, Снейп обернулся к нему. — Темный Лорд был в ярости. Хотя, вряд ли это подходящее слово. Регулус не сдержал довольной улыбки, на которую Снейп тяжело вздохнул. — Авада чудом не попала в меня, — добавил Снейп. — Но он пообещал, что она обязательно попадет в твое сердце. — Когда он назначил встречу? — перебил Регулус. — Завтра в семь вечера. На кладбище Литтл Хэнглтона. Ты должен быть один. — Кладбище. Еще и прямо на закате, — усмехнулся Регулус. — Да он просто романтик. Снейп не спускал с него напряженного взгляда. — Как все прошло? — спросил Регулус, которому не терпелось знать все до мельчайших подробностей. — Я пришел, передал твое письмо, сказал, что мне его Сириус вручил, — намеренно скучающим и будничным тоном ответил Снейп. — Он прочитал, взбесился. И исчез. Думаю, отправлялся к Долохову. Вернулся спустя часа три… Он вдруг прервался. А Регулус догадывался, что его беспокоит. Если Темный Лорд виделся с Поттером, он наверняка проникал в его сознание. А всем известно, что мысли Поттера можно считывать без всякого труда даже с самыми слабыми способностями легилимента. Тут и Сыворотка правды не нужна. — Думаешь, Темный Лорд что-то узнал? — Не знаю, — с сомнением ответил Снейп. — Но даже если и узнал, то не показал этого. Вернулся он еще злее. И это было странно. Действительно странно. Если бы Темный Лорд узнал о предательстве Снейпа, он бы однозначно дал это знать. — Он спрашивал про Сыворотку правды, — продолжал Снейп, — но прошлая партия закончилась неделю назад, а новую настаиваться мы только вчера поставили. В аптеках ее не продают, а на черном рынке сейчас нормальных зельеваров почти не осталось. Когда я ему это сказал, тогда-то Авада и полетела в мою сторону. Выходит, Поттер не врал, когда говорил о своей удаче. Сыворотка правды являлась зельем несложным, ее бы и Регулус смог приготовить, но настаивается она долго, в течение всего лунного цикла, а годность свою сохраняет лишь пару дней. И надо же как удачно она закончилась именно в момент поимки Поттера. — Он его будет пытать, — тихо произнес Снейп. — Пока Джеймс ему не выложит все, что его интересует. А Джеймс никогда ничего не расскажет и… — Он не будет его пытать, — уверенно перебил Регулус. — Я ему написал, чтобы Поттера вернули в том состоянии, в каком он утром был, а любые пытки сказываются на здоровье. Он не будет его пытать. Не будет рисковать крестражами ради возможно-ценной информации. Снейп отвел взгляд, явно сомневаясь. — Надеюсь, но… Для чего тебе это? — выпалил вдруг Снейп, посмотрев на него. Регулус вопросительно приподнял брови. — Почему ты помогаешь… Джеймсу. Нам. Безразлично пожав плечами, он опустил глаза. Регулус всегда предельно честен с самим собой, но ответ на этот вопрос он не хочет озвучивать даже в своей голове, хотя прекрасно его осознает в глубине души. — Во-первых, — все же произнес Регулус, вновь поднимая взгляд, — я помогаю не вам, а Сириусу. Только представь, сколько он будет в трауре, если его ненаглядный там помрет. А во-вторых, я хочу… чтобы Поттер был обязан мне жизнью. Что ж, это даже не было ложью. Хотя и правда далеко не вся. Вновь подняв на него испытующий взгляд, Снейп спросил: — И тебе… не страшно? Наверное, ему и правда следовало бы испытывать страх перед встречей с Темным Лордом. Но его охватывало такое волнение и предвкушение, что другие эмоции просто не ощущались. Регулус верил в успех и в собственные силы. И пусть его план состоял из множества «если», он также верил в свою удачу. Прямо как Поттер. Кошмар. Желая переключиться с нежелательной темы, вдруг мелькнувшей в его голове, Регулус, так и не ответив на вопрос, указал на Люпина. — А вы его отцу не хотите сообщить? — Мистер Люпин сейчас сильно болен. Мы решили Ремуса подлечить, прежде чем он его увидит. Да, наверное, это правильное решение. Зрелище не для слабонервных.***
Ближе к ночи Регулус вновь вернулся в Годрикову впадину. Сириус и София все еще оставались здесь, а ему находиться одному дома в такой момент вдруг стало невыносимо. Нет, чужое общество ему не нужно было, но хотелось хоть кого-то ощущать неподалеку. В доме стояла полная тишина. Снейп ушел в штаб, Люпин так и не приходил в сознание, находясь под зельями и чарами, София спала, а Сириус находился возле нее. Эванс в одиночестве сидела в темной гостиной. Сидя в глубоком кресле, подтянула к себе колени, обнимая их, и, не шевелясь, смотрела на тлеющие угли в камине. Регулус на мгновение замер, остановившись возле распахнутых дверей, ведущих в гостиную. Было нечто завораживающе прекрасное в ее печали. То, как рубиновыми отблесками отражались огоньки немногочисленных свечей в ее волосах; в непередаваемой тоске зеленых глаз, опущенных уголках губ. Горечь, исходившая от нее, казалось, тяжелым грузом повисла в воздухе. С трудом отведя взгляд, Регулус уже хотел двинуться к кабинету, пока его не заметили, но Эванс вдруг повернула голову, устремляя на него взгляд. — Регулус… — Кхм… ты не против, я побуду в вашем кабинете? Вместо ответа она поднялась на ноги и несмело сделала пару шагов в его сторону. — Спасибо тебе, — тихо произнесла она. — Пока что не за что. Вот вернем его, будешь благодарить. Он с опаской смотрел как она приближается и останавливается в паре шагов от него. Эванс нервно закусывала губу и цеплялась пальцами за рукава мантии, заметно нервничая, но она вдруг резко выдохнула и подняла на него прямой взгляд. — Я знаю, тебе не нравится Джеймс. — Я ненавижу его, — Регулус выпалил это прежде, чем успел понять, что ненависти нет. Больше нет. Ни грамма. — То есть… ненавидел… раньше, в школе. Да, безусловно, Поттер все еще неисправимый кретин, что больше всего на свете любит чужое внимание; он предатель крови и женился на маглорожденной, окончательно прервав один из древнейших родов; он по-прежнему временами его раздражает. Но… Регулус вдруг осознал, что спорить с Поттером и выводить его из себя это очень весело. А еще одно из самых ярких событий в его жизни связанно именно с Поттером. Регулус никогда еще не испытывал столько приятного волнения и будоражащего чувства, как в момент его «выступления» в поместье Малфоев. Чистый восторг — быть в центре внимания. И ему бы точно не удалось сбежать, не будь рядом Поттера и его Мантии-невидимки. А подобные моменты, как известно, сближают. Даже если обе стороны категорически против этого. Поттер искренний и смелый. Наверное, это худшее смешение его сторон характера. И, наверное, именно это и привлекло Сириуса в нем. Его ненормальная открытость, совершенно необоснованный оптимизм и нелепая вера в лучшее. В конце концов, бесстрашие и отвага, которыми так славился Годрик и которые действительно восхищают. Все у него было легко и просто. Казалось, плохих дней у Поттера вообще не бывало. А еще Регулус с опозданием понимает, что вообще не должен был этого говорить. С каких это пор он откровенничает с маглорожденной? — Все равно спасибо, — произнесла она, будто все понимая без лишних слов. — Ты бы мог ничего не делать, а попытался… — Я делаю это ради всех нас, — прозвучало вновь не совсем то, что он хотел сказать. — Ради Сириуса, — было удобно прикрываться братом, — он же не переживет потерю Поттера. А Поттер еще и Снейпа может выдать, если Темный Лорд проберется в его сознание, так что… И вообще, я делаю это ради себя, — раздраженно произнес он — для чего он вообще оправдывается перед маглорожденной? — Мне, знаешь ли, нравится выигрывать. Особенно, у Темного Лорда. Заодно и Поттеру дам понять, что он теперь мне жизнью обязан… Мерлин, почему он не может закрыть рот и остановиться? К счастью, или же к несчастью, его остановила Эванс, у нее на губах мелькнула слабая, печальная улыбка, она легко подалась вперед и вдруг обняла его. Тяжелый выдох так и застрял у него в горле, не пропуская воздух. Он замер, ощущая на своей спине обжигающе-горячие ладони Эванс, ее тепло и легкий аромат яблок с медом, исходивший от ее волос. Она была такой мягкой, уютной, несмотря на печаль, передавая ему свое тепло. Всего секундный порыв — сжать ее в ответных объятиях и уткнуться лицом в ее волосы, но Регулус так и продолжал стоять, не рискуя лишний раз пошевелиться — где это видано, чтобы он с маглорожденной обнимался? — Это уже лишнее, — сдавлено произнес он. У нее дрогнули руки, прежде чем она его отпустила. Отступив на шаг, она опустила смущенный взгляд. — Я очень ценю, что ты делаешь, Регулус, — неслышно произнес она. — И Джеймс, я уверена, тоже. Не поднимая больше на него взгляд, она его обогнула и торопливо направилась к лестнице. А Регулус так и продолжал стоять, сраженный ее порывом. Он все еще ощущал ее ладони на своей спине и улавливал в воздухе легкий аромат. Наконец, придя в себя, он сбросил непонятный дурман из головы, тряхнув ею, расправил мантию и развернулся, намереваясь все же дойти до кабинета. — Мерлин, — испуганно выпалил он, натыкаясь на взгляд брата. Он наверняка видел его с Эванс. Он всегда бесшумно подкрадывается! Сириус, облокотившись о дверной косяк, стоял в противоположном проходе, ведущем на кухню, и не спускал с него внимательного взгляда. И Регулус не сомневался, не будь Поттер в беде, Сириус бы уже вовсю издевался над ним. Он так и видел все эти нелестные и унижающие комментарии, что крутились в голове брата. — Ой, заткнись, Сириус, — раздраженно прошипел он, пулей направляясь к кабинету. — Я ничего и не говорил, — донеслось ему вслед, прежде чем Регулус захлопнул дверь.***
Ранним утром, пока его никто не видел, Регулус вернулся в Белгравию. В доме Поттера слишком много отвлекающих факторов, а ему надо собраться с мыслями перед встречей с Темным Лордом. Но уже ближе к вечеру по зеркалу с ним связался Сириус, попросив прийти к Поттерам. Сам он с Софией так и не покидали их дом, круглые сутки находясь возле Эванс. Специально протянув время, Регулус появился в Годриковой впадине за десять минут до семи вечера. И то только потому, что Сириус замучил его своими сообщениями, Регулус уже был близок к тому, чтобы избавиться от своего сквозного зеркала. Встретили его Сириус с Софией и Эванс, которую Регулус старательно игнорировал. — Ну как, ты готов? — с волнением спросила София. — Готов. — Пожалуйста, Регси, не рискуй лишний раз, хорошо? И не зли его, не надо нарываться. И вообще… забрал Поттера и вернулся. Он явно ощущал ее волнение и тревогу, и это безумно приятно — знать, что он дорог ей. Наверное, это тоже было одной из причин почему он помогает им — показать Софии, что и он чего-то стоит, что он ничуть не хуже, а гораздо лучше. — Все будет хорошо, — ответил он, с благодарностью глядя в ее глаза и легко улыбаясь. — Я буду неподалеку, Рег… — Что? — Регулус словно в себя пришел, посмотрев на брата. — Нет, тебе нельзя там появляться. — Не переживай, они меня не заметят, я буду под Мантией Джеймса, — произнес Сириус и, замечая, что Регулус все еще сомневается, грозно добавил: — Я не спрашиваю твоего мнения или разрешения, если что. Я просто говорю, что тоже там буду, можешь сколько угодно лицо недовольное корчить. Сопротивляться бесполезно. Впрочем, несмотря на то, что этот подвиг Регулусу хотелось совершить в одиночку, ему спокойнее, если Сириус будет рядом. — Хорошо. Когда с затянутыми прощаниями было покончено (честное слово, будто они с концами уходят), Регулус вместе с братом, находящимся под Мантией-невидимкой, трансгрессировали в Литтл Хэнглтон ровно к семи вечера. Деревня на закате необычайно красива. Вдалеке, между двумя холмами простиралась полоска невысоких домов, в черепичных крышах которых отражались багровые отблески заходящего солнца. В сторону уходила проселочная дорога, на обочине которой находилась хижина Гонтов, а у подножия одного их холмов раскинулось старое кладбище, которое частично заросло лесом. У самой кромки кладбища, на самой верхней его части возвышалась уже знакомая статуя Смерти с косой — могила отца-магла Темного Лорда. А неподалеку возле самой могилы стоял и он сам. Регулуса накрыла очередная волна предвкушения вперемешку с восторгом. Как же ему не терпелось взглянуть в глаза Темного Лорда. Увидеть его злость, гнев, его беспомощность. Трое Лестрейнджей, стоящих возле Темного Лорда, словно три цепных пса, а с левой стороны Долохов, чуть впереди которого стоял Поттер. Вся одежда на нем изодрана, сквозь дыры видны неаккуратно зашитые раны. Правая линза очков разбита, а на губах такая привычная, но совершенно неуместная улыбка. Чему он радуется в такой момент? — Стой. Регулус остановился, услышав возле себя тихий голос Сириуса. Действительно, ближе подходить уже опасно, а с такого расстояний чары до него не долетят, если кто-то из них вздумает напасть. — Рад вас всех видеть, — произнес Регулус. — Жаль, мы видимся так редко. — Если бы ты не прятался, малыш, — прошипела Беллатриса, — мы бы виделись куда чаще. — Я всегда рад пригласить тебя в гости, Беллатриса, угостить тебя чаем. Или ты предпочитаешь что-то более… бодрящее? — Я бы не стал на твоем месте угрожать, Регулус, — с холодом в голосе и чудовищной ненавистью в глазах произнес Рудольфус. — Почему нет? — чересчур наиграно весело спросил он. — Могу себе позволить. — Тебе что Бланк сказала? — процедил Сириус над его ухом. — Не нарывайся. Но Регулусу так трудно было удержаться. Власть, которая у него была над Темным Лордом, кровь кипеть заставляла, затмевая здравый смысл. Правда, кажется, Темному Лорду тоже не нравилась их перепалка, поэтому, стоило Беллатрисе рот открыть, он приподнял руку, метнув взгляд в ее сторону. — Замолчали, — тихое, едва уловимое шипение Темного Лорда мигом перекрыло ее голос. Взглянув на Регулуса, он неспешно двинулся ему навстречу. Палочки в его руках не было, но Темный Лорд умел колдовать и без нее. И, когда до него оставалось не больше пяти метров, Регулус свою палочку сжал покрепче. — Я в тебе очень разочарован, Регулус, — произнес он, останавливаясь и движением руки накладывая вокруг них заглушающий барьер. — Это взаимно, Милорд. — Темнейшее семейство Блэков, — с отвращением усмехнулся Темный Лорд. — «Чистота крови навек». А два его наследника оказались предателями и примкнули к грязнокровкам. — Обижаешь, Том, — оскорбился Регулус. — Я всегда буду верен своей семьей и ее принципам. А «грязнокровка» — это ты, — он повернулся чуть в сторону, устремив взгляд на лачугу Гонтов, виднеющуюся неподалеку. — Подумать только, и это там жили твои «великие» предки? Так посмотришь, приют был неплохим вариантом. В голове мелькнули слова Софии с просьбой не нарываться, и Регулус замолчал. Что бы он ни говорил, а какая-то его часть все равно восхищалась Реддлом. Иначе бы он не испытывал такого восторга от власти над ним. Ничего нет приятнее, чем быть впереди могущественного Темного волшебника. На самом деле, Регулус даже не презирал Гонтов, которые жили хуже животных. Все же, в них текла кровь самого Салазара Слизерина, и вся ее мощь в полной мере передалась и Реддлу. Именно она сделала из него одного из величайших волшебников. Как и жизнь в приюте, которая закалила его характер, сделала сильным, беспощадным, не знающим слабостей и недостатков. Но Темный Лорд словно и не разобрал фальши в его словах. С палочки, молниеносно появившейся в его пальцах, посыпались зеленые искры, воздух вокруг него затрещал, наэлектризовавшись. — Где мои крестражи? Регулус едва разобрал его слова, половина из которых была сказана на парселтанге. — В надежном месте. В более надежном, чем они были у тебя, — Регулус посмотрел ему за спину. — Верни Поттера, и они там и останутся. — И где гарантии, что ты их не уничтожишь, как только уйдешь отсюда? — Никаких гарантий, — делано беспечно улыбнулся Регулус. — Придется верить мне на слово. Впрочем… у меня и правда нет цели их уничтожить. Знаешь, кажется, мы нашли общий язык с твоим осколком души в дневнике. «Том сорок третьего» куда более приятная личность. Темный Лорд вдруг поменялся в лице. Открытая ненависть с него схлынула, оставляя насмешку. Прорезь рта искривилась в хищной улыбке, в красных глазах мелькнули багровые отблески, зрачки расширились. — «Том сорок третьего» — глупый самонадеянный мальчишка. Как и ты, Регулус. Темный Лорд не выглядел испуганным или злым, он будто насмехался над ним, и Регулуса это сбивало с толку. Но он не должен этого показать. — В любом случае, решать тебе, Том. Не могу сказать, что я горю желанием спасать Поттера, но его свободы очень хочет мой брат. Сириус. Думаю, ты о нем наслышан. И поскольку я отправился сюда, я был вынужден оставить крестражи у него. А он ни моим терпением не обладает, ни ценности крестражей не осознает. Ему только повод дай, он уничтожит их в Адском пламени. А вот сейчас его лицо исказилось в гримасе ненависти, узкие щелки ноздрей широко раздулись. Прожигая его уничтожающим взглядом, он раскрыл рот, из которого вырвалось невнятное шипение. Надо было признать, парселтанг действительно пугал и внушал страх. Особенно, вкупе с его нечеловеческой внешностью. Чуть повернув голову на своих слуг, Темный Лорд едва заметно подал знак. Регулус напрягся, ожидая нападения, но Долохов лишь подтолкнул Поттера вперед, что-то сказав ему. Поттер сделал два шага по направлению к ним, но вдруг замер и развернулся. — Моя палочка. На лице Долохова отразилось недовольство. Он взглянул на Темного Лорда. Дождавшись его едва заметного кивка, он вытащил из кармана мантии палочку и кинул ее Поттеру. Он нетвердой походкой шел ему навстречу, сильно хромая на одну ногу — Регулус видел, как при каждом шаге его лицо в судороге кривится. Только на губах все та же ненормальная улыбка. Регулус всерьез начал переживать, что у него помутился разум, кто знает, сколько его пытали. А возвращать Эванс ее муженька, у которого поехала крыша, совсем не хотелось. Казалось, он тащился целую вечность, с трудом передвигая ноги и двигаясь шаткой походкой. Он уже обогнул Темного Лорда, до Регулуса оставалось метра три, как вдруг носок одной ноги запнулся о здоровую ногу. Регулус рефлекторно дернулся, желая помочь, но он был слишком далеко, чтобы успеть. Только вот Поттера будто невидимые руки подхватили, не давая упасть. Регулус бросил напряженный взгляд на Темного Лорда, переживая, что тот мог это заметить. Но он не спускал с Регулуса своих багровых, горящих глаз. — Помни, Регулус, что и я могу уничтожить то, что тебе дорого. Поллукса Блэка, который разгуливает по кабакам и званым вечерам. Твоего брата, который вызывает у меня исключительно головную боль. Или твою мать, которая сейчас отдыхает со своей теткой на испанском побережье, — заметив реакцию Регулуса, которая едва отразилась в глазах, он скривил губы в усмешке. — Да, мне известно, где она скрывается. Но Регулус быстро взял себя в руки, не давая пробиться страху за близких. То, что Темному Лорду известно местонахождение его матери еще ничего не значит. Если бы он мог на нее напасть и навредить, давно бы это сделал. Регулус все равно в выигрыше — Темный Лорд не станет рисковать крестражами. Остаток его души уже едва держится в его теле, он сможет сделать еще два, максимум три крестража, но при этом окончательно потеряет «себя», и Регулус сильно сомневался, что он пойдет на это. А значит, Темный Лорд сделает все возможное, чтобы сохранить свои осколки души. — Джеймс готов отправляться домой, — остановившись возле него, произнес Поттер, истерично усмехнувшись. Регулус нахмурился, взглянув на него, а в следующую секунду ему в нос ударил крепкий запах алкоголя. Поттер словно беспробудно пил последние сутки. На лице все еще улыбка, которая постепенно исчезала, а в глазах пугающая пустота. В них и капли нет привычного веселья, только где-то глубоко затаились отголоски боли и страха. Его все же пытали. Не доходили до грани, оставляя его в сознании, не переходя черту, но все равно пытали. Регулус протянул руку, крепко перехватив Поттера за предплечье. — Еще увидимся, Том, — произнес он, взглянув на Темного Лорда, и в следующее мгновение трансгрессировал.***
Едва они переступили через порог забора, оказавшись на территории дома Поттеров, за ними следом влетел и Сириус, на ходу сбрасывая с себя Мантию-невидимку. — Черт, Джеймс! — Сириус сгреб Поттера в крепкие объятия, отпихнув Регулуса. — Чтобы еще раз я тебя оставил!.. — Все нормально, — Поттер болезненно морщился, и слабо похлопал Сириуса по спине. — Прости, я… не должен был… — Мерлин, номер снимите, — проворчал Регулус, отходя в сторону. Смотреть тошно. Но не успел он это озвучить, как мимо него вихрем пролетела Эванс. Зато Сириусу пришлось наконец отпустить своего Поттера, чтобы Эванс без помех повисла у него на шее. — Лили… — Поттер с трудом отстранился от нее, с беспокойством оглядывая ее лицо. — Лили, с тобой все хорошо? Надо же, волнуется за нее больше, чем за себя. А она сказать ничего не может, слезы глотает, на глазах пелена. Что-то неразборчиво шепчет. — Не в этот раз, — он через силу улыбнулся. — Я еще живой, как видишь. Регулус терпеливо ожидал, пока они намилуются. Здесь же появились и Снейп с Софией, которая, единственная из всех, поинтересовалась у него, Регулуса, как он, пока остальные продолжали радоваться встрече с Поттером. — Слушай, Сохатый, — вклинился Сириус, не в силах молча их слушать, — почему от тебя спиртным так несет? Поттер вновь болезненно скривился. — Методы допроса Долохова. Сыворотки правды у них не оказалось, мне повезло, а пытки… — он прервался на полуслове, бросив взгляд на Эванс, — они меня не пытали, видимо, переживали, что свихнусь. Такую очевидную ложь и Эванс понимает. Но из глаз вдруг пропало все сострадание и жалость, оставляя там только угрозу, которая полыхала зелеными вспышками. Да, Долохов нажил себе еще одного врага. — Вот Долохов и решил меня споить. Надеялся, я хотя бы так что-нибудь разболтаю. Виски у него и правда отличный… — И как? — спросил Регулус. — Подействовало? Ты ему что-то рассказал? — О, я ему много чего рассказал. Увлекательных историй у меня целый вагон. Поттер оставался Поттером даже на допросе Долохова. Кто бы сомневался. Бедный, несчастный Долохов. — А Темный Лорд? — пожалуй, это беспокоило Регулуса куда больше. — Он проникал в твое сознание? — Да, но… Не знаю, в чем дело… Я не знаю, что он видел, но он при каждой попытке психовал и злился. Проклятьями бросался направо и налево. Одно даже чуть Долохова не зацепило. — Он мог увидеть что-то про Снейпа? Или меня? — Вряд ли, — задумчиво протянул Поттер. — У меня… У меня в мыслях только Лили была, — он устремил на Эванс полный нежности и тревоги взгляд. — Я все переживал, как ты… Больше всего за тебя боялся. А еще… хотелось как можно скорее увидеть вас… всех. Эванс прижалась к нему с крепкими объятиями, утыкаясь лицом в его плечо. Поттер ее бережно обхватил за талию, другой рукой поглаживая по волосам. Нашли время для нежностей — Регулус едва удержался, чтобы глаза не закатить. — Неужели все? — поинтересовался Регулус. — Ни Темный Лорд, ни Долохов ничего не узнали? — Нет. Надеюсь, что нет. Это было странно и подозрительно. Темный Лорд величайший легилимент, ему бы не составило труда проникнуть в сознание Поттера даже не ослабляя его. И как мысли об Эванс в голове Поттера могли помешать Темному Лорду пробиться за них? — Они что-нибудь говорили? — спросил Регулус. — Вообще, что угодно. Про меня или… — Ночной кошмар Темного Лорда, — произнес Поттер, глядя на Регулуса. — Долохов тебя так назвал. Регулус невольно в польщенной улыбке расплылся. Такое прозвище ему вполне по душе. Он уже хотел спросить, что еще про него говорили, но Поттер неожиданно поменялся в лице, устремляя взгляд куда-то ему за спину. Они все дружно обернулись, замечая на крыльце полуживого Люпина. — Я голос Джеймса услышал, — ослаблено произнес он. И вновь очередные вопли радости, объятия и слезы счастья от долгожданной встречи. Регулус с усталостью за всем этим наблюдал. Хоть бы кто спасибо ему сказал. Он рассчитывал, что это он станет героем вечера, а вовсе не Поттер, вокруг которого все суетятся, совершенно не замечая его. Вся компания плавно перетекла в гостиную. Эванс влила в Поттера несколько лекарств и без конца настаивала на его госпитализации в Мунго. Только вот боль у того временно отступила, и он уже в красках рассказывал о своем заточении. Прямо как Регулус и предсказывал. Почувствовав себя в безопасности, в окружении друзей и рядом с Эванс, для Поттера все это превратилось в очередное приключение. А после он и для Люпина устроил настоящий допрос, что с ним делал Долохов столько времени, без конца вставляя в его рассказ свое «а я же всем говорил, что ты жив!» и «Долохов будет гнить в Азкабане, вот увидишь, Рем!». На улице уже давно наступила ночь, домовик Поттеров успела на всех приготовить ужин, а расходиться никто не собирался. Только Регулус стал все чаще поглядывать на часы, ему хотелось отправиться домой, хотя и в кои-то веки он не чувствовал себя лишним в этом гриффиндорском логове. Когда с ужином было покончено, Поттер обвел всех взглядом, останавливаясь на Регулусе. На его губах улыбка дрогнула, и он произнес: — Раз все в сборе, предлагаю устроить голосование. Сириус на это весело усмехнулся, а Регулус, напротив, более мрачным стал. Вот как знал, что так и будет. — Джеймс, — аккуратно начала Эванс, — мы договорились, что если Регулус поможет, мы не будем настаивать на уничтожении. — Ну, это вы договаривались, а не я, — произнес Поттер под очередную усмешку Сириуса. — Я по-прежнему буду настаивать на уничтожении крестражей. — Еще одно слово про крестражи, и мы вернем тебя обратно Долохову, Джеймс, — с жесткостью произнес Регулус, запоздало замечая, что впервые произнес его по имени, и отчего-то смущаясь. — Поттер. И вообще, засиделся я с вами, — добавил он, поднимаясь на ноги. — Я и так потерял уже два дня. — Мы с тобой, — спохватилась София, тоже вставая под разочарованные взгляды Сириуса. — Като, наверное, уже заскучал в одиночестве. Снейп тоже засобирался домой, а Эванс всех удивительно бодро поддержала. Не обращая внимания на притворные стоны Поттера, она уверенно заявила ему, что они немедленно отправляются в госпиталь. Регулус уже был на выходе, как его окликнул Поттер. — Регулус. Он замер в дверях и медленно обернулся, натыкаясь на взгляд Поттера, в котором, кажется впервые в жизни, была лишь серьезность. — Спасибо.***
Вернувшись с утренней прогулки, Регулус застал в гостиной одного Сириуса, расположившегося с гитарой на диване. Регулус задержался на входе, сомневаясь, входить ли — оставаться с ним наедине ему совсем хотелось. Со спасения Поттера прошло уже два дня. Мучения его еще не закончились — домовик Долохова явно схалтурил, когда зашивал его раны. Многие мышцы были зажаты, передавлены вены и артерии, несколько костей неправильно срослись. И это не говоря о жутких рубцах по всему телу. Но целители в Мунго с энтузиазмом взялись за работу, пообещав, что после выписки Поттер будет «как новенький». Оставался нерешенным только вопрос о ликантропии. Поттера проверили всевозможными зельями и чарами, но так и не смогли выяснить, будет ли он сейчас обращаться. С одной стороны, анимагия должна была его защитить, да и собаки не являлись полноценными оборотнями. Но одно было ясно — в кровь попал волчий ген, но «приживется» ли он будет видно лишь в полнолуние. Впрочем, Поттер из-за этого совершенно не унывал, с радостью замечая, что Люпину будет не так одиноко в полнолуния. Либо же он так говорил, чтобы не пугать Эванс — вот уж кто все еще места себе не находил от волнения. В понедельник в Мунго лично наведался Грюм. Как оказалось, Поттер, сдавший все экзамены на высший балл, не пришел на получение звания мракоборца. Регулус в очередной раз ему поразился — Поттер так жаждал получить мантию мракоборца, с настоящим фанатизмом относясь к своей учебе и работе, но как только появилась возможность спасти друга, сразу об этом забыл, выдвинув на передний план близких людей. И как только упустил шанс покрасоваться перед всем Мракоборческим центром в служебной мантии и устроить очередное представление? Зато Сириус вновь в прекрасном расположении духа. Даже, пожалуй, слишком прекрасном. Унизительные шутки о том, что Джеймс за порог дома ступить не успел, а Регулус уже лезет с объятиями к его жене, ему уже не раз пришлось выслушать. Как и о том, что после «обжиманий» с маглорожденной, его больше «мамаша» обнимать не станет. Радовало одно — Сириус не поднимал эту тему при посторонних. — Смотри, что я нашел, — довольно произнес Регулус, решив сразу увести тему в другое русло. — Бизе Жорж? — недоуменно спросил Сириус, заметив в его руках пластинку. — «Кармен», — кивнул Регулус, направляясь вместе с пластинкой к граммофону. — Я, очевидно, должен быть рад, или что? Регулус обернулся на брата. — София тебе не рассказывала? По недовольному и одновременно встревоженному взгляду Сириуса становилось понятно, что эту деталь своих приключений во Франции она ему не рассказывала. — Клянусь, я его убью, — прошипел он, когда Регулус вкратце пересказал историю о Долохове и «Кармен». — Ну, это не самое страшное, что он делал, — заметил Регулус. — И надо отметить, вкус у Долохова все же есть. — Ты сейчас говоришь о том, что он запугивал Софи и издевался над ней. — Вот именно, и это будет неплохой проверкой для нее. Последние пару месяцев они изредка ставили опыты над Софией. Аккуратно проверяли ее на различные триггеры, которые могли бы вызвать очередной приступ. Но все проверки она успешно проходила. Надо было отдать Снейпу должное, свою работу он выполнил безупречно. Вспомнив о Снейпе и еще об одной проблеме, которая уже несколько недель не давала Регулусу покоя, он вновь посмотрел на брата. — Кстати, Сириус, я заметил одну очень странную вещь… Ты не обращал внимания, что София каждый раз улыбается, стоит произнести имя Снейпа, или появиться ему самому? Сириус нахмурил брови, задумавшись. — Не знаю, — протянул он и вдруг округлил глаза: — Да! Точно! Было такое! Мы с ней буквально вчера говорили о том, что мы с парнями встречаемся в выходные, она такая недовольная была, а потом я упомянул Северуса и она сразу расслабилась и разулыбалась. Я еще подумал: «Какого черта?!». — Это очень странно, не находишь? — Да, раньше он ей не особо нравился. И меня это вполне устраивало. — Ты не думал, что он мог… что-то повредить ей? — Повредить? Как? — недоуменно спросил Сириус. — Он копался в ее голове, избавлял ее от нежелательных эмоций. Что, если он что-то специально повредил в ее мозгах, чтобы она всегда радовалась ему? — Думаешь, он над ней опыты ставил? — возмутился Сириус. — Давай проверим, — предложил Регулус, услышав, как на верху хлопнула дверь спальни и на лестнице послышались шаги Софии. — Только веди себя спокойно, — добавил он за секунду, прежде чем София объявилась в гостиной. Улыбнувшись им, она прошла до камина и опустилась на мягкий ковер, скрестив ноги и положив на колени толстую книгу по рунам. — Чем занята? — поинтересовался у нее Регулус. — Хочу придумать для Сириуса защитные руны, — ответила она, глянув на Сириуса. Хорошее дело. Регулус давно говорит брату надеть на себя защитные амулеты. Но тот принципиально отказывается даже в руки брать фамильные камни. Возможно, хотя бы Софию он послушается. — Я же уже говорил, — сразу взъелся Сириус, — я не стану носить никакие украшения! — Это не украшения, — закатив глаза, произнес Регулус, — это защитные амулеты. Все их носят. — Да, все женщины. — То есть, шубу носить — это нормально, а как кулон надеть — сразу женщина. — Шуба — это унисекс. А кулон — девчачьи безделушки. — Не переживай, Сириус, — спокойно произнесла София, перебивая их. — Я не буду делать тебе амулет. — А как тогда? — не понял Регулус. — Ну, у нас Сириус увлекся этой безвкусицей, вроде тату, — ответила ему София, — вот я и подумала, что можно и пользу от этого получить. — Предлагаешь руны на теле набить? — заинтересовался Сириус. — Очень оригинально, — восхитился Регулус. — А главное — надежно, — закончила София, вновь склонившись над книгой. Регулус переглянулся с Сириусом, но прежде чем он открыл рот, Сириус произнес: — Может, нам всем татухи набить? Софи, а ты бы смогла для всех сделать индивидуальную защиту? — Конечно смогла бы, — ответила она, не отрываясь от работы. — Думаю, Джеймс бы точно не отказался, — рассуждал Сириус. Она безразлично пожала плечами в ответ, и Сириус добавил: — Северуса, наверное, труднее всего было бы уговорить на такое. Перед татуировщиком он бы даже запястья постеснялся заголять, — с усмешкой произнес он. На ее губах вдруг улыбка дрогнула. Она безуспешно попыталась ее скрыть, но только сильнее расплылась в улыбке. — Чему ты улыбаешься? — сразу вспылил Сириус. Она подняла на него недоуменный взгляд, все еще с легкой улыбкой на губах. — Представила Снейпа с татуировками. И то, как он «заголяет» запястья. Регулус вновь переглянулся с Сириусом. Что ж, надо признать, Снейп в татуировках заставил бы улыбаться и его тоже. А проверка не удалась. — Слушай, Софи, почему ты всегда улыбаешься, стоит упомянуть Сева? — напрямую спросил Сириус с отчетливым недовольством. Ну просто мастер конспирации. — А что, нельзя? — усмехнулась она. — Ты же его, вроде, терпеть не можешь. — Не правда, — улыбнулась София. — Снейп, конечно, жутко странный, но я его могу терпеть. И вот снова. Опять в глубине ее глаз заискрилось нечто подозрительное. — Мы думаем, что он мог что-то сделать с тобой, когда операцию над тобой проводил! — выпалил Сириус. — Что? Бред какой-то, — неуверенно усмехнулась она. — Он бы не стал. — Раньше ты при упоминании его имени только глаза закатывала, а сейчас улыбаешься каждый раз! — Просто совпадение, — она пожала плечами, опуская глаза и листая книгу. — София, — позвал ее Регулус, — ты не рассказывала нам, как все происходило. Что именно Снейп делал, когда избавлял тебя от эмоций? — Ну-у… избавлял от эмоций! Я не знаю, что он делал. Заставлял меня заново все вспоминать, при этом находился в голове и… делал что-то. — Он видел только те воспоминания, которые ты ему показывала? — спросил Регулус. Если Снейп что-то сделал в ее сознании, ему пришлось бы и другие воспоминания посмотреть, те, в которых был он сам, чтобы подменить у нее вызываемые эмоции. — Да, только их, — деланно безразличным тоном ответила она, вновь опуская взгляд в книгу. — Какая же ты врушка. Она подняла возмущенный взгляд на Сириуса, а Регулус был с ним полностью солидарен. София врать умела превосходно, но вот они давно научились распознавать ее ложь. А главное, что такого видел Снейп, что она даже им не хочет в этом признаваться? — Что он видел? — требовательно спросил Сириус. — Давай выкладывай. У нее в глазах отчетливое недовольство отразилось от этого приказа. — Ну, он видел, как я тебя к кровати привязывала. Помнишь, когда ты стонал и умолял тебя развязать? — Я не стонал! И не умолял, — оскорбился Сириус. — Ну да-да, рассказывай тут. Регулусу вдруг жарко стало. Знать такие подробности у него не было ни малейшего желания. Или, все же было? — Ах да, еще Снейп видел, как мы с Регулусом целовались. Оба раза, кстати. Градус неловкости все повышался. Регулус уже и взлетевшее раздражение брата кожей чувствовал. — Видел? — ошарашено переспросил Сириус. Да уж, ему вряд ли хотелось, чтобы друзья знали об этом инциденте. Зато теперь становились понятны некоторые намеки и колкости Снейпа. Но если он знает об этом, почему в открытую не говорит? Ему наверняка только в радость поиздеваться над Софией. Но на каждый намек Снейпа Софии было что ответить, отчего тот всегда замолкал. А значит, и у нее что-то на него есть. Только почему она им с Сириусом об этом не говорит? — Да видел. И вообще, что вы ко мне пристали! — она напустила на себя возмущенный вид. — Если он что-то и сделал в моей голове, я этого точно не пойму. Вот у Снейпа и спрашивайте, почему его присутствие делает меня такой счастливой. — Я спрошу, — уверенно заявил Сириус, — даже не сомневайся. Мгновение помолчав, закусывая губу, словно пытаясь сдержать очередную улыбку, София произнесла: — При мне спросишь, хорошо? Тоже хочу видеть его реакцию. Все это было очень странно, и Регулус нутром ощущал какой-то подвох. София не до конца с ними честна — он это видел, чувствовал. Но с каких это пор она прикрывает Снейпа? Впрочем, это уже не в первый раз. Регулус совершенно запутался в предположениях, не зная что и думать. — А теперь, если вы закончили с допросом, я займусь делом, — произнесла она, вновь погружаясь в книгу. Он продолжал задумчиво на нее смотреть, пытаясь разгадать причину ее странных отношений со Снейпом, пока не почувствовал на себе пристальный взгляд брата. Мельком на него глянув, он ему кивнул и, незаметно направив палочку на граммофон, включил его. Комнату заполнили первые низкие ноты фортепиано, к которым примешивались высокие, глубокие оперные голоса. Насыщенные, полные звучания меццо-сопрано даже у Регулуса вызывали мурашки по телу. Не спуская взгляда с Софии, он успел заметить, как ее взгляд застыл, как позади нее по углям в камине искра пробежала, распаляя их. Но она мгновенно затухла, а София, не отрываясь от книги, поинтересовалась неровным голосом: — Очередная проверка? — Поздравляю, Софи, — улыбнулся ей Сириус, — ты ее успешно прошла. Регулус не сказал бы, что успешно, но в целом, результатом он доволен. Сколько раз они ее проверяли, незначительная реакция всегда случалась, но София одномоментно брала себя в руки. Это говорило лишь о том, что воспоминания о событиях у нее сохранились, а вот пугающие эмоции, вызывающие приступы, исчезли. — По-моему, уже хватит проверок, — она подняла взгляд на них. Чуть помедлив, переводя взгляд с одного на другого, она, полным серьезности тоном, добавила: — И так ясно, что Северус отлично справился со своей работой. Такой талант... он просто не мог облажаться. А вот это уже не только Регулус заметил, но и Сириус. София в жизни не отзывалась подобным образом о Снейпе. — Кто-кто? — вновь с агрессией спросил Сириус. — Северус? С каких пор ты его по имени зовешь? — он устремил бешеный взгляд на Регулуса. — Он точно с ней что-то сделал! Регулус полностью разделял возмущение брата, совершенно не замечая ехидного выражения лица у Софии.***
Услышав сигнальные чары, извещающие о проникновении на территорию, Регулус с недовольством спрятал дневник Реддла в сейф и поспешил в холл. Он рассчитывал этот вечер провести наедине с собой, но, очевидно, у вселенной были другие планы. — Мартиша? — удивленно произнес он, замечая ее в холле. Вот только ее ему и не хватало. — А София дома? — Нет. У них с Сириусом…. двойное свидание с Поттерами. Спустя неделю, проведенную в Мунго, Поттера наконец-то выписали. И Сириус теперь готов каждую свободную секунду с ним проводить. Уж кто-кто, а Сириус бы в жизни не согласился на чепуху, как двойное свидание, но, кажется, в их отношениях с Поттером начался новый этап. Регулус со злой иронией думал, что София и Эванс совершенно лишние на этом празднике жизни. — Двойное свидание? — скривилась Мартиша. — Даже звучит отстойно. — Согласен. Она отчего-то выглядела расстроенной и потерянной. Регулус надеялся, что она сейчас уйдет, а он продолжит переписку с Томом, но Мартиша мялась на входе. — Вот черт, — разочарованно протянула она. — Мне София нужна… Мерлин, кажется, ему придется проявить хоть какое-то участие, иначе невозможно смотреть на ее убитый вид. — Что-то случилось? — Мы с Леви поссорились… Или расстались… Не знаю… Вот уж трагедия. Регулус и не рассчитывал, что хоть кто-то способен выносить ее долгое время. Тем более, такой, как Кацман. — Ясно, — только и смог произнести он. Еще мгновение неуверенно постояв в холле, Мартиша вдруг уверенно двинулась в сторону гостиной. — Эй, ты это куда? — Регулус направился за ней. — Не хочу сейчас дома находиться, — бросила она через плечо, направляясь прямиком к их бару. — Тем более, одна. Остановившись возле невысокого стеллажа, она открыла дверцы и стала разглядывать имеющиеся бутылки. — Если тебе так… грустно, почему не поговоришь об этом с сестрой? Она закатила глаза, состроив недовольную гримасу. — Она же сразу начнет нудеть! «Я же тебе говорила», «Он тебе в отцы годится», «Не стоит доверять ему, Мартиша», — совершенно не похоже спародировала она сестру. — Айви ему не доверяет? — заинтересованно переспросил Регулус. Сириус ему рассказывал о своих сомнениях в Кацмане, и Регулус вполне допускал, что тот может работать на Темного Лорда. По крайней мере, о его прошлом практически ничего не известно, а такие люди всегда вызывают опасения. — Ну, не то чтобы не доверяет… А, неважно! О, джин! — она схватила нераспечатанную бутылку с прозрачной жидкостью и еще раз осмотрела запасы. — А вот и тоник. Просто отлично. Сейчас, Регулус, я сделаю для тебя самый классный коктейль. У тебя, случайно, нет розмарина и лайма? Какой коктейль? Какой джин и розмарин? Она точно с ума сошла, если решила, что он будет с ней алкоголь распивать, когда его наверху Реддл ждет. — Мартиша, — терпеливо начал он, — ты, конечно, извини, но… Что ты делаешь?! Не слушая его, она выдвинула ящик комода, в котором у них хранились небольшие запасы ингредиентов для зелий. И откуда только знает, где у них все хранится? Очевидно, она тут каждый ящик уже обшарила. — А вот и розмарин, — улыбнулась она, перебирая травы в мешочках. Прошествовав к дивану, она откинула мантию и уселась, выдружая все на кофейный столик. — Тебе покрепче сделать? — спросила она, приманив два низких стакана. — Я вообще пить не буду. — Значит, покрепче. Наколдовав в каждый стакан кубики льда, она взяла бутылку тоника и плеснула в каждый из них. Напиток сразу зашипел и вспенился. Откупорив джин, она щедро добавила его в оба стакана, сверху положив по маленькой веточке розмарина. — Держи, — она по столику придвинула один из стаканов в его сторону. — Я не буду, сказал же. — Боже, какая же ты ханжа, хуже Леви. — Это не ханжество, чтоб ты знала. А у тебя, между прочим, алкоголизм. Тяжело и показательно вздохнув, она произнесла: — Ты просто невероятен, Регулус. — Известный факт, но все равно спасибо. — Давай, Регулус, садись, — она похлопала по дивану рядом с собой. — Я расскажу тебе кое-что интересное об Айви… Вспыхнувший интерес в его глазах мгновенно его выдал, и она самодовольно усмехнулась. Но он не собирается поддаваться на столь очевидные провокации. С другой стороны, когда у него еще будет возможность узнать все об Айви? Все же, Долохов прав в том, что алкоголь, порой, действует не хуже Сыворотки правды. А у Марти с ним явные проблемы. К тому же, он через нее сможет побольше узнать о Кацмане, что тоже немаловажно. Да и Регулусу в принципе не мешает узнать ее получше, все же, она успела стать довольно близка Софии, а он хочет знать тех, с кем она дружит. Глупо упускать такой шанс. — Помнишь, как ты ее поцеловал? — усмехнулась Мартиша, как только Регулус опустился на диван на безопасном от нее расстоянии. — Нет, не помню, — с жесткостью произнес Регулус, сразу жалея, что остался. — Не было ничего подобного. — На что ты вообще рассчитывал? — развеселилась она. Метнув на нее убийственный взгляд, он схватился за стакан и поднес его к губам, лишь бы ничего не отвечать. Он сделал небольшой глоток, распробовав вкус. Легкая, приятная горчинка смешивалась с освежающим привкусом трав. Действительно вкусно. — Ну как? — спросил она, внимательно за ним наблюдая. — Неплохо. Мартиша уже прикончила первую порцию и намешивала себе очередной стакан. А Регулус, чтобы не выглядело, будто он остался ради рассказов об Айви, поинтересовался: — Так что там у вас с Кацманом произошло? Она недовольно губы поджала. — Началось все еще пару недель назад… Ты когда-нибудь был в кино, Регулус? — В кино? — с презрением переспросил он. — Да, это когда на большом экране показывают… — Я знаю, что это, — перебил он ее. — И, разумеется, нет, я там не был. Еще не хватало наследнику древнего рода ходить по магловским заведениям. — И зря! Это одна из лучших вещей, придуманных немагами! — воскликнула она и прикрыла глаза, растянув губы в блаженной улыбке. — Дома, в Америке я часто ходила в кино. Какой же кайф — сидеть в темном кинозале, когда на экране оживают герои твои любимых книг, воплощаются такие идеи, о которых ты и помыслить не мог. А какие там эффекты бывают! Не все чары на такое способны. Это настоящая магия… Мартиша с полным восторгом рассказывала о чудесах кинематографа, режиссуре, сценарном мастерстве, спецэффектах и саундтреках, используя не всегда понятные Регулусу слова. От этого он чувствовал себя неуютно, но переспрашивать и показывать свое невежество совершенно не хотелось. А еще не хотелось, чтобы она еще больше углублялась в эту тему. — Ты хотела про Кацмана рассказать, — напомнил Регулус, воспользовавшись ее секундным перерывом, пока она делала очередной глоток. — Я к этому и веду. Леви тоже позвал меня в кино. Я так обрадовалась! Но знаешь на какой фильм он меня привел? — спросила она с явно-читаемым недовольством на лице. Регулус ответить не успел, как она продолжила: — Он привел меня на документальный фильм про холокост! — возмущенно произнесла она. — К счастью, он был с субтитрами! Поэтому Леви мог каждую секунду вставлять свои комментарии об участии волшебников во всем этом! А это было бы очень интересно. Судя по всему, Кацману эта тема довольно близка. Возможно, в той войне даже его родственники принимали участие. И что может быть интереснее, чем узнавать об одном из знаменательных событий, как в мире маглов, так и в мире магов, от человека, знающего эту историю из первых уст? Регулус бы ради такого даже в кино вместе с Кацманом пошел. — Представляешь?! — Да уж, просто кошмар, — протянул Регулус. — Это просто загадка века! Как можно скучную тему превратить в невыносимую! Регулус не переставал поражаться, чем именно она зацепила Кацмана, и о чем они вообще разговаривают. У них совершенно ничего общего. — Мы с ним по этому поводу еще несколько дней ругались, а сегодня!.. — она прервалась, чтобы сделать очередной глоток. — Представляешь, чисто случайно узнала сегодня, что у него мама уже три дня как в Лондоне, он с ней видится, а меня даже не собирается с ней знакомить! — А ты бы хотела познакомиться с его матерью? — пораженно спросил Регулус — неужели у них с Кацманом все настолько серьезно? Он бы предположил, что это временное увлечение. — Ну… Я бы хотела, чтобы этого хотел Леви! Впрочем, Регулус отлично его понимал — он бы Мартишу тоже к своей матери не подпустил, и уж тем более никогда бы ей не сознался, что они встречаются. — Он меня будто всерьез не воспринимает. Как будто могло быть иначе. Регулус мельком окинул ее взглядом. Броский и вызывающий макияж, под распахнутой мантией непозволительно короткое для чистокровной леди платье, волосы выкрашены в пепельный оттенок. И это не говоря уж о том, что она бросила школу, часто выпивает и речь ее такая, словно она выросла в гетто. Регулус не отрицал ее таланты в боевой магии, но всерьез воспринимать ее попросту невозможно. — Мне с парнями всегда не везло, — разочарованно протянула она. — Самый первый был Джон. Мне тогда только пятнадцать исполнилось, и с ним я познакомилась на концерте Aerosmith. Будто Регулусу есть до этого какое-то дело. Он вполуха слушал ее, делая участливое выражение лица и в который раз восхищаясь идеальным смешением джина, тоника и розмарина. Действительно, жаль у них не оказалось лайма, легкая кислинка безупречно дополнила бы напиток. — …Джону было сорок один, он работал… — Сколько-сколько? — перебил Регулус, словно очнувшись. — Сорок один. Да, многовато, но он был очень милым, — беспечно улыбнулась она, пока Регулус пытался это осознать. — Но Айви как пронюхала об этом… Боже, такой скандал закатила! Не мне! Джону! — И правильно сделала, — вполголоса произнес Регулус, все еще осознавая, насколько это ненормально. — После этого Джон пропал… Я его все лето забыть не могла. А потом встретила Майка, — на ее губах вновь нарисовалась счастливая улыбка. — Он учился на год старше на факультете Рогатого змея. Меня сразу должно было это насторожить, но… — А что не так с этим факультетом? — перебил Регулус. Историю создания Ильверморни он прекрасно знал. Как и знал, что факультет Рогатого змея можно охарактеризовать как некую смесь самых лучших качеств Когтеврана и Слизерина. И, на его взгляд, это было самым идеальным смешением способностей. — Там обучаются страшные зануды. Ненормальные, чокнутые и прочий неликвид, — она вытаращила на него глаза. — Все психи у нас заканчивают именно этот факультет. — А сама-то ты на каком факультете училась? — Вампус, разумеется! Факультет воинов! — с гордостью произнесла она. — А Рогатый змей... Кстати, Банди чуть туда не попал, но его в последнюю секунду на Птицу-гром определили. Это мне Айви рассказывала… Она говорила так громко, много и быстро, что Регулус едва успевал схватывать суть. Или же дело в третьем бокале джин-тоника? — … наша домашняя Сатана тоже там обучается. К слову, единственная из всей нашей семьи, что очень показательно. — Кто? — не понял Регулус. — Астрид. — А, — равнодушно протянул он. С трудом, но он припоминал, что Мартиша уже не в первой упоминает свою младшую сестру в столь нелестных характеристиках. — Почему ты ее так называешь? Мартиша задумалась на мгновение и устремила на него внимательный взгляд. — Тебе же знакома Беллатриса Лестрейндж? — Даже слишком хорошо. Она моя кузина. — Ну так вот. Никаких комментариев больше не последовало, и Регулус продолжал с непониманием смотреть на Мартишу. Лично он сильно сомневался, что в этом мире есть еще один такой человек, как Беллатриса. Его кузина была уникальной и неподражаемой. — А Айви хорошо о ней отзывалась, — вспомнил Регулус. — Ой, — отмахнулась она, — Айви всех нас любит! Даже Круэллу — дуру, и стерву Фиону! — Да, весело у вас там, должно быть… — На самом деле, да, — она широко улыбнулась. — Скучаю иногда по ним… Стой! Я же рассказывала про Майка! Так вот. Я перешла на шестой курс, когда с ним познакомилась… Мартиша затянула совершенно не интересный рассказ об ее отношениях со студентом, пока Регулус пытался самостоятельно намешать идеальную комбинацию джина, тоника и розмарина. Получилось даже лучше, чем его делала Мартиша. — … все было прекрасно ровно до одного момента, — она прервалась, чтобы сделать несколько внушительных глотков. — Ты же знаешь о том, что София и Сириус экспериментировали с Оборотным? Регулус против воли скривился. — К сожалению, знаю. — Ну, они не первые, кто до этого додумался, — усмехнулась она. — Мы с Майком тоже пробовали. Мне понравилось, а вот Майк… Боже, Майк был просто в восторге. В тот момент он понял, что трахаться хочет только с мужиками. Регулус ошарашенно на нее смотрел, не понимая, говорит ли она всерьез. Хотя, Регулус припоминал, что Сириус тоже жаловался на эту проблему. — После этого я решила, что с парнями покончено. Тогда же и школу бросила. И вот спустя два года познакомилась с Леви… Он безумно забавный, — произнесла она, глядя куда-то в прострацию. У них с Мартишей явно разные представления о забавном, но Регулус решил это никак не комментировать. — Помиритесь еще. — Не знаю, — как-то печально протянула она. — Айви говорит, он мне совсем не подходит. — Айви сама не умеет мужчин выбирать, так что ее советы можно не слушать. — Это точно. — Как Айви умудрилась с Банди связаться? — спросил Регулус давно интересующий вопрос. — Повелась на родственные души, — беспечно бросила она. — Айви об этом как узнала, все ему простила… — Подожди-подожди, — перебил Регулус. — Родственные души? У них с Банди? Ни за что не поверю. — Да, мне тоже не верилось, пока собственными глазами не увидела. Но даже у этого психопата есть родственная душа. Вот несправедливость, скажи? — Удивительно… Это же уникальное явление… — Да это не такое уж и уникальное, — отмахнулась она. — Уникальное — это когда эти самые родственные души вместе всю жизнь. Таких, как Айви и Тед — тысячи, а таких, как, например, Поттеры — единицы. Вообще, все эти легенды про родственные души — сказки для глупых школьниц. Родственные души не дают никакой гарантии, что вам предназначено любить друг друга до гроба. — А по-моему, как раз таки это и предназначено. — А вот и нет. Твоя родственная душа может быть в теле твоего ребенка, твоего друга, учителя, брата, да вообще любого человека! Это не обязательно будет кто-то, с кем вы будете любить друг друга… ну, в романтическом смысле. Это более… «высокое» чувство. — И в чем тогда смысл? — Секунду, — Мартиша вновь потянулась к бутылкам. Мерлин, сколько же она пьет. Регулус терпеливо наблюдал, как она, примериваясь на глаз, смешивает в своем стакане джин и тоник. Наконец, бросив сверху свежую веточку розмарина, она откинулась на спинку дивана и устремила на Регулуса нравоучительный взгляд. — Родственная душа — это самый близкий твой человек, тот, кого ты душой чувствуешь. Кого понимаешь с полуслова, а то и вообще без слов. Тот, с кем ты становишься сильнее. Родственные души способны на то, что непосильно просто влюбленным друг в друга людям. Рядом со своей родственной душой любые раны быстрее заживают, не только душевные, но и физические. Они буквально могут друг друга исцелять, но это очень сложная магия, ей учиться надо. У Регулуса в памяти вдруг всплыло то, как София и Сириус научились воздействовать друг на друга, исцелять от любых душевных терзаний. Но они однозначно не были родственными душами, скорее полными противоположностями. — Родственные души могут любить других, иметь разные жизни, но они все равно будут всегда рядом. — А как появляются родственные души? — Считается, что нет какой-то точки отсчета. Они вроде как существуют с самого зарождения вселенной. — То есть, специально их не создать? — Нет, исключено, — уверенно ответила она. Отчего-то это принесло неясное облегчение. Такое, от которого вдруг дышать стало легче. — Откуда ты все это знаешь? — У нас в школе был факультатив, мы на нем изучали все, связанное с душами. Их появление, разделение, воссоединение, ритуалы там разные. Душа — это же самая важная составляющая волшебника. Всё — твои силы, стремления, возможности, только от нее и зависят. Один из немногих интересных предметов, — добавила она, легкомысленно улыбнувшись. Регулус задержался на ней взглядом. А ведь крестражи целиком и полностью относятся к этой теме. Но, недолго поразмышляв, он понял, что просить у нее помощи, как воссоединить разорванные части души, он не станет. Да и вряд ли она знает такие тонкости — все же, это очень сложная магия, а она даже школу закончить не смогла. А еще он с досадой подумал, что у них ничего подобного за всю историю Хогвартса не преподавали. Ильверморни самая «молодая» волшебная школа в мире, но уровень образования там значительно опережает Хогвартс. — Если и Айви тоже все это знала, как тогда она повелась на Банди? — Этот козел умеет обворожить, — недовольно произнесла Мартиша. — Нашу бабулю он просто с ума свел своими россказнями о любви к Айви. А эту женщину практически невозможно впечатлить! Мартиша ударилась в веселые воспоминания, связанные с мадам Пазори, а Регулус делал себе уже четвертый коктейль. Или же это был пятый? Он совершенно сбился со счета, а бутылка джина пуста уже наполовину. Он слушал Мартишу, силясь вспомнить, для чего он вообще согласился составить ей компанию. Кажется, он хотел узнать что-то его интересующее, но сейчас все это кажется неважным. Удивительно, а у Марти с Айви совсем ничего общего нет. Даже внешне они так различаются. Айви высокая, одного с ним роста, с женственными формами, а Мартиша практически на голову ниже, и тощая, словно подросток. И у Айви совершенно необыкновенная, инопланетная красота с ее большими глазами, маленьким ртом и узким подбородком. Она завораживает. Но и Мартиша не лишена обаяния. Регулус словно впервые увидел ее, беззастенчиво разглядывая ее лицо. У нее подвижная и выразительная мимика, яркие глаза и чувственные губы. И кожа выглядит такой мягкой и нежной, что к ней нестерпимо хочется прикоснуться. Она такая привлекательная, что-то с жаром ему рассказывает — он ни слова не слышит, засмотревшись; активно жестикулирует, театрально строит лица, в красках разыгрывая целые диалоги. Регулус улыбается и, кажется, вовремя, потому что она в следующую секунду заливается хохотом. Она уже так близко, забралась на диван с ногами, скинув с них ботинки, и коленом задевает его бедро — от столь легкого прикосновения у него уже сердце с ритма сбивается. Ее рука лежит на спинке дивана, и пальцы ее прямо возле его лица — Регулус улавливает едва различимый запах дорогого табака с цветочным ароматом. Ему вдруг курить захотелось, но он взгляд от нее отвести не может, от ее лица, от ее одурелого взгляда. Все же, она невероятно хороша. Есть в ней что-то, что не отпускает, чарует. И как так получилось, что он сейчас ее целует? И кто вообще это начал? Кажется, она. Впрочем, это совершенно неважно. Какая разница, кто начал, когда это так приятно. Ее горячие губы оставляют смазанные поцелуи на его скулах, глазах, пока не встречаются с его губами. Она и правда слишком худая — он ее ребра может пересчитать пальцами сквозь тонкую ткань платья. Он сильнее сжимает ее талию, и напирает на нее всем телом, укладывая на спину. Запуская пальцы в его волосы, она все сильнее притягивает его к себе. — Регулус… Горячее дыхание опаляет его влажные губы, вызывая дрожь во всем теле. Он оставляет чувствительный поцелуй на тонкой шее — кожа у нее и правда мягкая и нежная, хочется зацеловать каждый сантиметр. Внутри все кипит в желании большего. Его рука смело опускается на ее бедро, сжимает кожу, движется выше, пробираясь под платье. — Регулус. У него перед глазами плывет. Он оставляет поцелуй на выделяющихся ключицах и прерывается на секунду, чтобы взглянуть в ее лицо. На скулах розовеет яркий румянец, губы ее воспалились, и к ним нестерпимо хочется прижаться вновь. Но в ее затуманенных глазах все больше начинает проступать сознание. — Черт… — ее голос дрогнул в испуге. — Черт! Дыхание у него все еще сбито, сердце с силой колотится о ребра. Ее глаза в ужасе расширились, она безмолвно на него таращится. Но уже в следующую секунду резко его от себя отталкивает, в панике нашаривает на полу свои ботинки и, схватив их, устремляется на выход, запинаясь о собственные же ноги. В ушах у него стучит пульс, перед глазами все еще ее зацелованное лицо стоит, а буря внутри никак не затихнет. Он вздрогнул, услышав громкий хлопок входной двери. Он понемногу начал в себя приходить. И что это только что было? — Да ты издеваешься… — разочарованно протянул он.