Некоторое время назад
В голове стучала одна мысль: «Только бы успеть. Только бы успеть!». Огибая многочисленных людей, он торопился к назначенному месту. Он задерживался уже на десять минут — возникла заминка с предыдущим клиентом, и сейчас он безбожно опаздывал. А ему этого никак нельзя — подвернулась большая удача — он нашел весьма щедрого покупателя на блэковское барахло. Как правило, то, что ему удавалось стащить из штаба, он продавал по дешевке, но пару недель назад он вышел на престарелого обеспеченного мага. Как он объяснил, он был дальним родственником Блэков, и хотел их имущество присвоить себе, пусть это даже всего лишь столовые приборы с фамильным гербом. Двойные плюсы: нового владельца вряд ли прикончат обыкновенные вилки, как было с прошлыми покупателями. Наконец-то удача повернулась к нему лицом! Наземникус давно заслужил хорошую сделку. Может быть, они даже смогут договориться на большую сумму — Наземникус ему хоть все поместье вынесет! И тогда он с матерью смогут уехать из Англии, он обеспечит ей достойное лечение, да и сам начнет новую жизнь где-нибудь в Амстердаме. Кинув беглый, но осторожный взгляд на Лютный переулок, он юркнул в малоприметный кабак. В поздний час здесь весьма людно. Он скользил взглядом по посетителям и протискивался вдоль стенки — ему сказали, что ждать будут за самым дальним столиком. И правда, на нужном месте он заметил мужчину, сидящего к нему спиной. Ускорившись, Наземникус позвал: — Мистер Лайер! Медленно повернувшись, мужчина устремил на него взгляд. У Наземникуса сердце в пятки рухнуло. Его до костей пробрал холодный взгляд серых глаз. Ни с кем не спутать — прямо перед ним Арктурус Блэк. Наземникус затормозил. Как ему лучше поступить? Впрочем, раздумывать тут нечего — ему надо уносить ноги. Круто развернувшись, он уже собрался удирать, но, едва он сделал шаг — налетел на женщину, которая брезгливо отшатнулась. Показательно отряхнув невидимую грязь с мантии, она произнесла: — Мистер Флетчер. — М-мадам Блэк? — у него голос дрогнул под взглядом Вальбурги. Презрение и ледяное пламя в глазах точно такие же, как и у ее старшего сынка. Его зажали с двух сторон, ни спрятаться, ни скрыться, ни трансгрессировать. Ему конец. Блэки из него всю душу вынут за ворованное серебро. В лучшем случае. В худшем — наградят его каким-нибудь мерзким проклятьем. Он жалостливо всхлипнул. Как он мог так нелепо попасться?! Шестое чувство его еще никогда не подводило! — Присядьте, мистер Флетчер, — позвал Арктурус Блэк. — У меня к вам есть разговор. Не будете пытаться сбежать, он пройдет без последствий. Особо тяжких… последствий. Бросив взгляд на Вальбургу, Наземникус развернулся и засеменил к столу. Шаг, еще один — он словно на эшафот идет. От Блэков добра не жди — Наземникус это еще в школе выучил. От них он получал либо зло, либо двойное зло вкупе с унижением и презрением. Оставалось надеяться, что его не прикончат прямо в этом людном кабаке. Усевшись за стол, Наземникус торопливо произнес: — Вероятно, произошла какая-то ошибка, господин Блэк, сэр. Вы меня, должно быть, с кем-то спутали. Я ничего! Ничегошеньки! Не сделал. У меня… — Помолчите, — старый Блэк едва заметно скривился, приподняв ладонь и призывая его к молчанию. Он выдвинул соседний стул, помогая усесться Вальбурге и вновь посмотрел на Наземникуса. — Как вы уже, вероятно, знаете, меня зовут Арктурус Блэк. В настоящий момент я являюсь главой нашего рода. А заодно и собственником большей части нашего имущества. И я бы в жизни не пришел в это… — он мельком окинул взглядом кабак, — заведение, но обстоятельства вынуждают. Увы, но встретиться с вами больше негде. — Мистер Блэк, я… — Помолчите, прошу вас, — Блэк вновь брезгливо скривил губы. — Я хотел встретиться с вами с глазу на глаз, но… мадам Блэк тоже изъявила желание. Вальбурга горделиво выпрямилась. Наземникус на нее даже смотреть не рисковал — он сам не понимал почему, но она вызывала у него еще больший ужас, чем Арктурус. Возможно, дело в том, что женщины-Блэк всегда ужаснее, чем мужчины-Блэк. Они более беспощадные, мстительные и злые. Наземникус это на себе прочувствовал, когда учился с Беллатрисой. А с Вальбургой они были страшно похожи, особенно внешне. — У меня тоже есть, что сказать… — Не сейчас, Вальбурга, — пренебрежительным движением руки старый Блэк и ее заткнул. Устремив ледяной взгляд на Наземникуса, он произнес: — Вы слишком многое у нас украли, мистер Флетчер. Столовое серебро, реликвии, драгоценности. Вкрадчивый и холодный голос Блэка заставлял внутренности сжиматься. Проницательный и цепкий взгляд будто кожу резал — Наземникус чувствовал, как он пытается в его мысли пробраться. — Я-я… прошу! — вызвал он. — Я ничего не брал! Ничего! Меня заставили! Да! Заставили! Точно! — Силенцио на него наложить надо, — зло перебила Вальбурга. Терпения у нее было меньше, чем у Арктуруса, который лишь сурово сжал губы и тут же более настойчиво продолжил: — Наворованное вами насчитывается сотнями галлеонов. Одно мое слово — и вас пожизненно запрут в Азкабане. Сотни галлеонов… Наземникус окончательно поник. На блэковских вилках он выручил едва ли десятка три галлеонов. Как он мог настолько продешевить? — Более того, — продолжал Блэк, — в виду… специфики наших реликвий, от их продажи пострадало несколько волшебников, некоторые из них — с летальным исходом. Не могу сказать, что мне их жаль. Но для вас это — отягчающие обстоятельства. Наземникус не дышал, глядя на него во все глаза. Блэк наверняка имеет какие-то связи в Министерстве. Впрочем, Азкабана Наземникус боялся чуть меньше, чем старого Блэка. Хотя местечко и правда кошмарное — Наземникусу доводилось там побывать — настоящая обитель зла и удушающей тоски. — Мы готовы закрыть глаза на ваше воровство, если вы вернете все до последней вилки, — сказал Блэк. — Н-но… к-как же?.. — залепетал Наземникус. Вещи Блэков он продавал на черном рынке, чаще всего он даже лиц покупателей не видел. — Я… я бы с радостью, клянусь! Но… — с другой стороны, отказывать Блэку — не лучшая из идей. Сейчас главное дать понять, что он готов к сотрудничеству, а дальше Наземникус что-нибудь придумает. — Я… я постараюсь, мистер Блэк, — закивал он. — Будет трудно, но я соберу все до последней вилки. Хоть это и не я воровал, но я знаю некоторых людей, которые могут помочь! — Ничего он не соберет! — с недовольством воскликнула Вальбурга, перебивая его. — Но у меня есть другое предложение. — Нет, Вальбурга, — сурово произнес Арктурус, прерывая ее. — Это отличный шанс, Арктурус, — она устремила на него прямой, красноречивый взгляд. — У него есть доступ в штаб Ордена… — Она там практически не появляется!.. — Но других вариантов нет! И наши руки при этом останутся чистыми. Все будет чистой и счастливой случайностью, долгожданным и радостным событием. Которое и я, и вы, Арктурус, очень ждем. Притихнув и не понимая о чем речь, Наземникус переводил взгляд с Вальбурги на Арктуруса. Старый Блэк о чем-то напряженно размышлял. — Шансов почти никаких, — с жесткостью усмехнулся он. — Даже если она там будет, думаешь, этот человек справится? Наземникус невольно ссутулился под взглядом Вальбурги, устремившимся на него. — Ты бы смог достать кровь человека? — спросила она. — Никаких убийств, заговоров, проклятий. Всего лишь пара унций крови. Он не любил нападать на людей исподтишка. Вот обокрасть кого-нибудь — запросто, но причинять физический вред… Наземникус не какой-нибудь живодер. Хотя, безусловно, нападать ему приходилось. И защищаться приходилось, и использовать Темный чары тоже. Но он этого не любил, нет. Тем более, кто знает, кому он дорогу перейдет. С другой стороны, вряд ли этот человек страшнее Блэков. Да и какой у него выбор? Старый Блэк явно не отпустит его так просто. — Здесь много сложностей, мадам, — Наземникус попытался улыбнуться, но губы предательски задрожали. — Во-первых, у кого именно нужно? — У мисс Софии де Бланк. У него невольно смешок вырвался. Он мотнул головой: — Нет. Нет-нет-нет. Исключено. Сириус меня живьем порвет. Я не хочу с ним связываться, извините… — У вас не такой большой выбор, мистер Флетчер, — перебила Вальбурга. — Выбора у него вообще нет, Вальбурга. Я не согласен… — Арктурус, — твердо прервала она. — Мы должны попытаться. Они не сводили друг с друга упрямых взглядов, о чем-то безмолвно переговариваясь. Наземникус же чувствовал, всем своим нутром чувствовал — решается его судьба. Воздух столь напряженный, что он даже не рисковал прервать их. — Хорошо, — выдохнул Арктурус, устремляя на Наземникуса взгляд. — Но вы дадите Непреложный обет. — Ч-что?.. — опешил Наземникус. — Нет-нет! Мистер Блэк, господин, сэр, уважаемый, я… я не смогу достать кровь! — Сможете. Мы в вас верим. Если вы смогли распродать столько наших реликвий, то пара унций крови будет для вас пустяком. Наземникус затряс головой из стороны в сторону. Стало трудно дышать. — Достанете кровь, мы простим вам наворованное, — продолжал Блэк. — А еще… вы получите мою защиту. Замерев, Наземникус на него уставился во все глаза, не веря в услышанное. — С поправкой, — поспешно добавил Блэк. — Только на один раз. Лишь раз вы сможете воспользоваться защитой моего имени. Это немыслимо. Иметь за своей спиной такой авторитет — огромная удача. Наземникус украдкой бросил взгляд на кабак — если его заметят с Арктурусом Блэком, могут понять, что они сотрудничают. Да-да, все поймут, что Наземникус работает с самим Блэком! Тогда он и вилки сможет продавать с большей наценкой — у него еще осталось несколько в запасе. Да и к Наземникусу отношение изменится — он и сейчас далеко не последний человек в своих кругах, но близость к Блэку поднимет его еще выше в иерархии. Что ж, кажется, достать кровь он сможет. Ему не привыкать к сложным задачам. — Так вы согласны? Наземникус ему неуверенно кивнул — все же, оставался неразрешенный вопрос с Сириусом. Но Наземникус надеялся, что он как-нибудь выкрутится. В конце концов, кровь он достает для его деда и матери, а не для чужих людей. — Но мне нужна сотня галлеонов сверху! — выпалил Наземникус. — Ваш внук… жестокий, очень жестокий человек! Я крайне рискую! — Хорошо, — нетерпеливо перебил Блэк. — Сотня галлеонов доплаты. Но сделку мы заключаем с Непреложным обетом. Вы выполняете свою часть уговора, я — свою. И все это остается строго между нами. Блэк протянул ему руку и кивнул Вальбурге, безмолвно приказывая достать палочку. Стараясь унять дрожь, Наземникус тоже протянул руку и сжал сухую ладонь Блэка. Стоило Вальбурге направить палочку на руки, их тут же окутали светящиеся линии, скрепляя договор.***
Наземникус как мог оттягивал исполнение уговора. Он даже стал реже появляться в штабе, чтобы не дай Мерлин не наткнуться на де Бланк! Несмотря на выгодные условия сделки, а связываться с Сириусом ему все равно не хотелось. Блэк был чересчур вспыльчив и агрессивен, особенно, если дело касалось де Бланк. Навлекать на себя его гнев — меньшее, что хотелось Наземникусу. И все же, он регулярно себе напоминал, что вряд ли ему в жизни еще подвернется такая удача. А жизнь у него и правда была непростой. С самых малых лет. Жили они в самом конце Лютного переулка. Крошечная двуспальная квартирка, в которой едва умещался он, мать и его бабушка-сквиб. Отца он никогда не знал — тот ушел еще до его появления на свет. Мать — полукровка из нищей-полуволшебной семьи. Она даже Хогвартс не закончила, вынужденная обеспечивать себя и тяжело больную бабку. Наземникус старался об этом не думать, но он знал, что она часто водила к себе мужчин и брала от них деньги. Она была красивой, он это осознавал — стройная, рыжеволосая и голубоглазая, с нежным голосом и ласковыми руками — она умела очаровывать. Его в момент «прихода гостей» либо запирали в комнате со старой и больной бабкой, либо выгоняли на улицу. Мать он никогда не судил — она обеспечивала им троим хоть какую-то жизнь. На улице он провел большую часть своего детства. Считается, что Лютный переулок — не лучшее место для детей. Но только не для него. Он весьма быстро вписался в местное общество, подстроился под него и уже к семи годам стал «своим». Наземникус знал каждого мошенника, каждого вора и мастера по проклятьям, знал лазейки на черный рынок и нужных людей. А уже к девяти годам он в совершенстве овладел заклятием Конфундус — с помощью ворованной палочки он доставал мелочь из карманов у замешкавшихся пожилых волшебников в Косом переулке. Наземникус сомневался, что его примут в школу, да и ему неплохо жилось, и все же, он был по-детски рад, когда пришло письмо из Хогвартса. Мать купила ему новую его, личную палочку и новую мантию. В школу он ехал с предвкушением, пусть и с легким волнением. Наземникус практически точно был уверен, что Волшебная Шляпа отправит его на Пуффендуй. Там обучалась его мать, а еще он умел легко находить друзей, был весьма трудолюбивым и терпеливым. Но Шляпа едва его головы коснулась, как вынесла вердикт — Слизерин. Возможно, сказывалась кровь его отца — мать говорила, он тоже был волшебником — это все, что о нем знал Наземникус. А может, повлияла его природная хитрость и умение выходить сухим из воды. Наземникус был рад такому распределению — есть шанс оказаться в элитном обществе. Правда, эйфория продолжалась недолго. Наземникус старался, действительно старался влиться в новое общество, и он даже делал успехи! Кристиан Гринграсс и Рабастан Лестрейндж, с которыми он делил спальню, вполне дружелюбно к нему относились. А вот девочки оказались не столь милы. Особенно, одна из них. Невысокая, тощая, с пронзительным острым взглядом черных глаз и гривой непослушных вьющихся черных волос. Беллатриса Блэк не упускала случая, чтобы не смешать его с грязью. Доставалось ему за все — за неблагородное происхождение, за «убогий вид», за пятнышко на белой рубашке, за коротковатые брюки, из которых он быстро вырос, даже за рыжие волосы. Блэк насмехалась над его внешностью, унижала, если у него не получалось какое-нибудь заклинание. Она ставила ему подножки, чиркала в его учебниках, называла его выродком ведьмы и тролля. Попытки ответить ей тем же, перевести все в шутку или проигнорировать встречали шквал агрессии с ее стороны. Становилось лишь хуже, а Наземникус впервые не знал, как выстроить отношения с человеком. Ей никто не осмеливался перечить, а потому уже к зимним каникулам на факультете он стал изгоем. Издевались над ним единицы, но большинство предпочитало делать вид, что его не существует. Для Наземникуса за счастье стало возвращение домой на каникулы. Когда можно вернуться в родной и знакомый до последнего закоулка Лютный переулок, пройтись по Сохо, встретиться с приятелями. Возвращаться в школу ему не хотелось, но мать настаивала на важности обучения. Следующие годы были не столь ужасны. Он нашел себе приятелей с других факультетов, он продолжал неплохо общаться с Гринграссом и Лестрейнджем — естественно, когда поблизости не было Блэк. К нему частенько обращались, когда надо было достать алкоголь, сигареты или что-нибудь «посильнее», продать какой-нибудь сомнительный артефакт или достать что-то с черного рынка. Когда он заканчивал шестой курс, после тяжелой и многолетней болезни в муках скончалась его бабка. Для Наземникуса это стало облегчением — половину своего «заработка» он отправлял матери в помощь для ухода за ней. Но уже летом случилось еще одно горе — его мать подскосила неизвестная волшебная болезнь. Возможно, это было каким-то семейным проклятием, а может, просто случайность, но она едва могла функционировать — симптомы точь-в-точь как у его бабки. Дома состоялась большая ссора — он хотел бросить школу и быть рядом с ней, но мать настояла, чтобы он доучился. В Мунго ее брать отказывались — методов лечения у них нет, и лишь выписывали дорогостоящие лекарства. Год выдался непростым, Наземникус много прогуливал, работал в два раза больше, а все деньги отправлял матери — на лечебные зелья и еду. С горем пополам получив диплом, он вернулся на Лютный переулок. Он перебивался с одного мелкого заказа на другой, денег едва-едва хватало на самое необходимое. В мире наступали непростые времена — каждый волшебник чувствовал, что грядет нечто страшное, многие стали опасаться нечистых сделок и рискованных мероприятий. Но тут ему подфартила удача — крупный заказ для состоятельного клиента. Да, противозаконный и рискованный, но платили прилично. Сроки были сжаты, Наземникус торопился и нервничал — облажаться нельзя. Уже момент передачи товара — он видит, как заказчик достает мешочек с золотом, как вдруг — вспышки заклинаний, молнии, чьи-то крики и вот он уже лежит лицом в землю, руки стягивают жгуты, а над ним стоит мракоборец. Суровое и бесповоротное наказание — два года Азкабана. Но он не мог, никак не мог бросить мать даже на пару недель — она просто не выживет без него. Он практически месяц провел за решеткой, в холодной и серой камере, с удушающей тоской и ужасом, что веяла от дементоров. Помощь пришла, откуда он никак не мог ожидать. Его бывший директор, Альбус Дамблдор лично замолвил за него слово. Наземникус не понимал, чем обусловлено такое благородство, но он готов был ему в ноги кинуться с благодарностью. Директор говорил что-то о его большом и добром сердце, о его заботе о матери, но он хорошо запомнил другие его слова: — Вовсе вы не плохой человек, Наземникус. Вы хороший человек, просто с вами случилось много всего плохого. Поклявшись ему в верности, Наземникус тут же вернулся к матери и былой жизни, разве что, стал более аккуратен и избирателен в сделках. Дамблдор никогда не припоминал ему свою помощь, но Наземникус все равно чувствовал свой незримый долг перед ним. Это случилось постепенно — он раз помог Дамблдору, второй, потом помощь потребовалась и другим членам Ордена Феникса, и вот — он уже сидит в штабе. От него постоянно что-то требовалось — то раздобыть какой-нибудь труднодоступный ингредиент для запрещенных зелий, то собрать слухи с кабаков и баров, где обитали егеря, то там же пустить какой-нибудь ложный слушок. Ему за это ни сикля не платили, и Наземникус чувствовал какой-то огромный подвох. Тем вечером он пробрался в штаб втихаря, надеялся, никого там не застанет. Уговор-уговором, а ему надо было покупать лекарства для матери, к тому же — обещаний Блэку, что он больше не станет воровать, он не давал. Но в поместье оказалось слишком людно — на первом этаже в комнате Кацмана сразу несколько голосов, из столовой доносится разговор Фенвика и Маузеса. Наземникус крадучись прошел до гостиной — там темно и пусто. Метнувшись к нужному ящику комода, он выдвинул средний ящик. Он надел перчатки из драконьей кожи и спешно, но аккуратно стал доставать столовое серебро — Темная магия на нем звоном раздавалась. Рассовав все по карманам, он устремился на выход. Из него хриплый возглас вырвался, когда он, вылетев из гостиной, нос к носу столкнулся с де Бланк. Короткая встреча с ней прошла для него как в тумане. Перед глазами стоял Арктурус Блэк, в ушах эхом отдавался их уговор, де Бланк он слышал через слово. Она вызывала у него смешанные чувства. Сириус никогда не приводил ее на собрания Ордена, но пару раз Наземникус с ней сталкивался. Он по одной ее походке и манере держаться мог сказать — высокомерная, пустоголовая стерва, с пренебрежением смотрящая на окружающих, снисходительно улыбаясь некоторым из них. Точь-в-точь Беллатриса. И в глазах горит такой же ненормальный огонек. Но сейчас, вблизи, она была несколько иной. Она не смотрела с брезгливостью, скорее, с любопытством, будто он ей интересен. Хотя в голосе и чувствуются твердые и властные нотки, но говорила она с вежливостью. Как бы Наземникусу ни хотелось смыться, он понимал — сейчас или никогда. Проводив ее взглядом до поворота, он метнулся обратно в гостиную, вытряхнул барахло обратно в комод и бесшумно направился за ней. Де Бланк поднялась на третий этаж и зашла в комнату Сириуса — Наземникус уже пытался туда пробраться, но дверь всегда была заперта паролем. Он старался не обращать внимание на страх. Вряд ли его участь может быть страшнее, чем оправдываться за неудачу перед старым Блэком. Поэтому, взяв себя в руки, он достал палочку. Но — неосторожный шорох его мантии, и де Бланк резко обернулась. — Конфундус! Она так и стояла с раскрытым от удивления ртом, но уже в следующее мгновение у нее закатились глаза, подогнулись колени. Наземникус едва успел подхватить ее, лишь бы она не ударилась. Аккуратно опустив бесчувственное тело на пол, он склонился над ней и достал нож и флакончик. Приподнял ее ладонь и, тяжело вздохнув — отступать нельзя, острием надавил на кожу. Рука дрогнула, разрез получился неровным. Из него тут же выступила капелька крови. Рана вышла глубокой, но кровь все равно плохо шла. Ему постоянно приходилось давить на ее ладонь, чтобы выжать еще немного крови. Вальбурга сказала, что ей нужно не меньше пары унций, «чтобы с запасом». Набрав необходимое количество, он облегченно выдохнул. В груди вспыхнуло нечто, похожее на надежду — если у него будет расположение старого Блэка, у него будет все. Наземникус уже собирался стянуть рану, но так и замер с палочкой. В Лютном давно ходят слухи, что за голову де Бланк назначена огромная цена — Наземникус о таких деньгах даже не мечтал никогда. Но еще там ходят слухи, что Темному Лорду нужна ее кровь — всего несколько капель, но и за них предлагается высокая цена. Слишком большая, чтобы не воспользоваться таким шансом. Наколдовав еще одну колбочку, Наземникус снова надавил на ее ладонь, выдавливая капельки яркой красной крови.***
Дыхание никак не приходило в норму, пульс ускоренно бился. Лицо Флетчера отчетливо стояло перед ней. Она видела, видела именно его. Его испуганный, но напряженный взгляд, его рыжеватые волосы, его черную поношенную мантию. — Софи? — сонно произнес Сириус, приподнимаясь вслед за ней. — Что случилось? Ты в порядке? Она перевела на него взгляд. Сириус в бешенство придет, если она ему сейчас обо всем расскажет. Да и что рассказывать? У нее пока что в голове ничего уложиться не может. Для чего Флетчер на нее напал? Она бы в последнюю очередь на него подумала. И она сильно сомневалась, что он осмелился напасть на нее только лишь для того, чтобы достать ее кровь для Темного Лорда. Что-то не сходилось, не хватало какой-то детали. — Все в порядке, — она легла обратно. — Опять кошмар… Уснуть ей так и не удалось, а остаток ночи прошел в размышлениях. Даже переживания из-за встречи с Долоховым отошли на второй план. За Флетчером явно кто-то стоит, София попросту отказывалась верить, что ему самому пришла в голову идея напасть на нее. Она по крупицам собирала всю информацию, что ей была известна про Флетчера, но по большей части о нем она знала от Сириуса, а он использовал крайней нелестные характеристики, и при этом — ничего конкретного. Есть ли у него семья? Где он живет? Чем занимается? София о нем ничего не знала. София подозревала, что дело в ее маниакальном страхе, но она боялась, что не обошлось без вмешательства старших Блэков. Но стали бы они сотрудничать с кем-то вроде Флетчера? Маловероятно. И все же, напряжение и мысли об этом никуда не уходили. Ее не столько тревожило, что Темный Лорд получил ее кровь, как то, что ее кровь могли получить Блэки. Ей непременно надо выяснить правду. И рассказать ее может только Флетчер. — Ты все утро сама не своя, — задумчиво заметил Регулус, пока они втроем завтракали. — Разумеется, — отозвался Сириус, — а ты бы как себя чувствовал после сражения с Долоховым? Регулус ему ничего не ответил, продолжая смотреть на Софию. — Все нормально, — бросила она, не поднимая на него взгляд и продолжая отстраненно помешивать ложкой в чашке с чаем. — Ты себя плохо чувствуешь? Это как-то связано с тем Темным заклинанием? — спросил Регулус. — Ты же знаешь, тебе нельзя их использовать… — Что ты пристал? — перебил Сириус. — Ей это, возможно, жизнь спасло. — Это важно, Сириус, — строго произнес Регулус. — Айви предупреждала, Софии нельзя использовать Темную магию, это может разрушить. — Да-да, мы все это прекрасно пониманием, но смысл сейчас об этом говорить? Софи действовала по обстоятельствам. — И я ничуть не осуждаю, а всего лишь беспокоюсь... В следующий раз такие обстоятельства могут привести к не самым благоприятным... — Вот давай не нагнетать! — Все нормально, — повторила София. — Правда. Не ссорьтесь, пожалуйста. Впрочем, некоторое недомогание и правда было. У нее зуд под кожей стоял, в груди так тесно, что глубоко не вздохнуть, мысли давят и голова кружится. Может быть, это от недосыпа, может, от пережитого Круцио, а может и от использования ею Темных чар. Пазори действительно предупреждала, что у нее «непереносимость». — Мне просто… нужно отдохнуть. И в себя прийти. Но все хорошо. Софии хотелось с ними поделиться открывшейся тайной и сейчас был очень удобный момент. Но Сириус мгновенно выйдет из себя. Кто знает, что он сделает с Флетчером. Может, и пришибет. И тогда София точно не узнает правду и кто за ним стоит. Как отреагирует Регулус оставалось только гадать. Он настолько активно пытался ее убедить в том, что София себя накручивает в подозрениях к старшим Блэкам, что она начинала думать, что и он тоже в этом замешан. Так что, лучше вначале она попробует сама выяснить правду. Только вот как незаметно выскользнуть из дома? Случай подвернулся ближе к обеду. Луи, который как покинул дом ранним утром, все еще не вернулся. А Сириуса неожиданно вызвал Дамблдор на какое-то «простенькое задание». Он оставил ее под надзором Регулуса и Като. — Что-то мне совсем нехорошо, — драматично вздохнула София, когда они остались одни. — Я пойду прилягу, может, удастся уснуть. Регулус проводил ее до самой комнаты, без конца интересуясь, в чем именно она чувствует недомогание и не нужна ли ей помощь. — София, если что, сразу зови меня. — Да-да, обязательно, — она ему вымученно улыбнулась и тут же захлопнула дверь в спальню. Медлить нельзя. В любой момент может вернуться Луи или Сириус, или Регулус что-то заподозрит. Она слышала, как он прошел в свою комнату, но дверь закрывать не стал — явно, чтобы следить за ней. Оставалась еще одна большая проблема — Като. Но он еще час назад ушел охотиться на голубей, а значит, надо пользоваться шансом, пока он не вернулся домой. София прошла до окна. Всего второй этаж, стена рельефная, с множеством выступов, но все равно довольно высоковато. Зато вдоль камня по всей длине растет дикий виноград. Направив на него палочку, София сосредоточилась — с трансфигурацией у нее всегда было туго, но — спасибо усердным тренировкам Регулуса — дикий плющ тут же превратился в деревянную лестницу, обвитую листьями. Но, едва с ее палочки сорвалось заклинание, под кожей что-то с силой закололо. Она зажмурилась от боли — мышцы острыми спазмами сводило, в груди сдавило так, что она пополам согнулась. Но боль практически мгновенно отступила, оставляя легкий дискомфорт. Кажется, Темные чары и правда не прошли бесследно. С трудом спустившись по неудобной лестнице, она устремилась к воротам. Перед выходом ее привычно затормозило — предчувствие опасности вновь проснулось. Но медлить было нельзя, окна комнаты Регулуса выходили прямо на придомовую лужайку. Глубоко вдохнув, она сделала последний шаг и тут же трансгрессировала к поместью в Блэкпуле. К горлу поднялась тошнота, внутренности до рези скрутило. Ноги так занемели, что она обессиленно рухнула на землю, едва перевалилась на защищенную территорию. У нее начали закрадываться сомнения — не поторопилась ли она. Ей бы сейчас и правда отдыхать и восстанавливаться. Но она не сможет больше оставаться в неизвестности, не сможет терпеть и гадать — почему он напал. А подобного удобного случая у нее может больше и не представиться. Марти ей говорила, что Флетчер если и приходит вилки воровать, то всегда в обед — в это время в штабе редко кто-то бывает. В штабе действительно никого. София прошла через гостиную в столовую, заглянула в библиотеку, прошлась по комнатам, проверила третий этаж и спустилась обратно вниз. Глупо было надеяться, что Флетчер ее тут ждет. Но уходить ни с чем все равно не хотелось. Она хотя бы попробует подождать — вдруг, повезет. Вернувшись в гостиную, она устроилась в кресле. Напротив тут же вспыхнул камин, а на журнальном столике материализовалась небольшая стопка художественной литературы под ее вкус — Софии порой казалось, что поместье Блэков вполне себе имеет собственный разум, так явно и быстро реагирует на ее присутствие здесь. Взяв первую же в стопке книгу, она обнаружила закладку, которую оставила здесь еще в рождественские каникулы три года назад. Но сосредоточиться она все равно не могла, мысли без конца крутились вокруг Флетчера. Что его заставило напасть на нее? София была убеждена, что это не его воля. Флетчер вызывал у нее смешанные чувства. Да, он неопрятный, от него пахнет дешевым табаком, он заискивает перед всеми и как будто бы сам себя не уважает, вертится в кругах мошенников и мелких воришек. Но Софии он казался добросердечным и мягким, пусть это и скрывалась под многочисленными слоями защиты, что он себе нарастил. Он не казался ей тем человеком, кто исподтишка нападает на другого со спины и собирает у него кровь для Темного Лорда. Прошел час или два, а может, минут пятнадцать, но вдруг ее мысли прервал хлопок двери и короткие, торопливые шаги. Она поднялась из кресла, когда на пороге комнаты появился Флетчер. — Наземникус, — София ему приветливо улыбнулась. — Вас-то я и жду. Он замер в полушаге, вытаращился на нее и, круто развернувшись, рванул на выход. — Стой, Флетчер! — София устремилась за ним. Выхватив палочку, она направила ее на дверь, запечатывая ее. По руке вновь волна рези прошла, отдаваясь в сердце. У нее пальцы дрогнули, но она лишь сильнее сжала палочку. — Я хочу поговорить, мистер Флетчер. Истерично подергав запертую дверь, он к ней медленно повернулся. София и сама старалась взять себя в руки и заглушить режущее чувство в груди. — Я ничего не брал, м-мисс… мадам, синьора, госпожа… Ничего не брал, клянусь! — Мне все равно, что ты брал, — прервала она. — Но я знаю, что это ты напал на меня. У Флетчера задрожала нижняя губа, взгляд забегал, серая кожа побледнела. — Н-напал? — переспросил он неестественно тонким голос. — Не было такого! В-вы меня обвиняете?! — Наземникус, — с нажимом произнесла она. — Отпираться бесполезно. Вы лишь делаете хуже. — К-клянусь, миссис… мисс де Бланк, — всхлипнул он. — Это был не я! Меня заставили! Заставили, да! — Вот и хорошо, — ее охватило предвкушение — да, она была права! — Кто вас заставил, мистер Флетчер? Наземникус. Он поднял на нее болезненный взгляд. — Обещаю, вам я ничего не сделаю, — заверила София. — Но вы должны мне сказать, кто вас заставил. Флетчер разве что не трясся от ужаса. Взгляд бегал, на Софию он практически не смотрел. У нее начинало кончаться терпение. Под кожей все еще зудело от использования чар, и это прибавляло раздражения. — Признавайся по-хорошему, Наземникус. Уж поверь, тебе лучше признаться во всем мне. Потому что, знаешь, кто с тобой не станет говорить «по-хорошему»? — спросила она, усмехнувшись. — Сириус. Флетчер окончательно с лица сошел, с губ сорвался всхлип. — О да, он придет в бешенство, когда узнает правду. — Я-я… я з-знаю, мисс, прошу вас… — Но! — прервала его лепетание София. — Я и сама не хочу говорить об этом Сириусу. У него и без того хлопот хватает. — Меня заставили, — прошептал он, зажмуриваясь. — Заставили! — Кто? — Софии хотелось его схватить за плечи и хорошенько встряхнуть. — Блэки? Это был Арктурус? Не дыша, Флетчер поднял на нее взгляд испуганных глаз. — Это был он? Он тебя заставил? Флетчер замотал головой. — Нет-нет, — пролепетал он, — я не знаком с господином Блэком, м-мисс… — Вальбурга? Это был Поллукс? Кто-то еще из Блэков? У Флетчера глаза покраснели, голос задрожал: — Я не знаком ни с кем из Блэков, мисс... Они бы мне голову снесли за украденные вилки... Это походило на правду. И все же, София все равно не спускала с него выжидательно взгляда. — Это был Темный Лорд, мисс, — выпалил он, зажмуриваясь и съеживаясь, словно ожидая удара от нее. — Темный Лорд? — недоверчиво переспросила она. Все ее нутро кричало о том, что без вмешательство Блэков не обошлось. Но, возможно, она сама себя накрутила? Может быть, Регулус прав — их родственники не стали бы ей вредить, не стали бы идти против Сириуса. — Но было две колбы, — произнесла она. — Ты набрал кровь в две колбы. — Обе для него, — проговорил он, глядя на нее мутными от стоящих слез глазами. — С запасом. Прошу, мисс… мисс де Бланк, умоляю… я не хотел! Не хотел! Но я услышал… услышал в Лютном, что Темный Лорд предлагает деньги за вашу кровь. Я бы никогда! В жизни бы вам вред не причинил! Но я так нуждаюсь… так нуждаюсь! София его вполуха слушала. Она рассчитывала получить совсем другой ответ. Но Флетчер чуть ли не рыдает — вряд ли лжет. — Я не шпионю для него, — продолжал оправдываться он. — Я бы в жизни на Темную сторону не перешел, я Дамблдору обязан по гроб жизни, но тут подвернулся такой случай… Я так жалею, так жалею, мисс! — взвыл он. — Мне не хотелось вам вредить! Не хотелось пугать вас! Но я в таком положении был… Мерлин, мне нечего было есть! Я так нуждался в деньгах… Я… Я что угодно для вас сделаю! — он устремил на нее заискивающий взгляд. — Что я могу для вас сделать? — Подальше держись, — огрызнулась она. Ее охватило разочарование. Будто бы она была так близка к разгадке тайны, но все оказалось напрасно, все оказалось не тем, чем она думала. — Умоляю вас, не говорите ничего Сириусу… он… он страшен в гневе… а я… я не желал вам зла, мисс… София на него задумчиво посмотрела. Флетчер вызывал у нее до этого незнакомую чудовищную жалость. А Сириус, если узнает правду, в порошок его сотрет. Но и утаить от Сириуса это событие она не может — он никак не успокоится и продолжает поиски нападавшего.