Трудности перевода

      Я крайне «везучая»! Обнять и плакать! Да, мне так повезло, что на второй съемочный день танцор СуДжу потащил меня в горы!       Видимо от восторга знакомства со мной, молодой человек промахнулся дротиком мимо «Дельфинария» и зарядил в ХангДон — известную туристическую горную тропу.       И сейчас я, пыхтя и обливаясь потом, тащилась за спиной бодро вышагивающего впереди Ынхека. Тихо матерясь про себя и пытаясь «сохранить лицо», улыбалась оператору, который тащился рядом.       — Лис-я, — оператор был чуть старше меня, но быстро перешел на «пал мал» (1) в общении, — не переживай. Скоро сможешь отдохнуть.       С сомнением глянув на молодого человека, которому сейчас было явно тяжелее, чем мне: камера на плече не выглядела легкой и рюкзак на другом плече тоже таковым не выглядел, я кисло улыбнулась в ответ.       — Жарковато, лучше бы было пасмурно.       — О, поверь мне, ты не хочешь, чтобы сейчас было пасмурно, дул резкий ветер и с вероятностью 100% полил дождь! — улыбаясь во все тридцать два изрек молодой человек.       Я захихикала и согласно закивала в ответ на его слова.       Этот парень нравился мне, еще до начала съемок у начала тропы в ожидании опаздывающего Ынхека мы как-то легко разговорились. Я узнала, что Хену работает на телестанции только первый год, и его пихают во все проекты, где необходимо лазить по горам, плавать в воде и залезать в огонь. Я тоже рассказала ему, что работаю в СМинт исключительно с мужскими группами стажеров. Мальчишки есть мальчишки, они балуются. И их баловство не всегда доброе и безобидное. Покивав друг другу на тяжесть жизни и работы, мы остались довольны общением.       Ынхек-ши прервал свой бодрый забег и остановился со своим оператором, поджидая нас.       — Лис-ши, давай свой рюкзак, — СуДжу протянул руку в ожидании.       — Нет спасибо, я сама, — и поправила на плечах лямки. Твердо обозначая позицию.       — Ну да, русские женщины все очень сильные, — улыбка на лице призывала посмеяться вместе, но было не смешно. Операторы довольно хрюкнули и захихикали. Корейцы — такие корейцы.       «Да, да, Ынхек-ши, я в курсе, что ты самый остроумный из СуДжу, и ты умеешь вести себя на подобных шоу…»       — Да, да, Ынхек-ши, я в курсе твоего таланта острить! — закусив губу, я захлопала глазами, встречаясь с карим внимательным взглядом.       В панике от возможных последствий, я избрала свою любимую тактику избегания конфликта. С преувеличенным вниманием стала разглядывать верхушки деревьев.       — Красиво здесь, почти как у нас в Сибири, — изрекла в вязкое повисшее молчание и бодро почесала по тропе мимо молодых людей.       Сзади снова послышались смешки всех троих, и через некоторое время меня догнал мой оператор, а затем рядом зашагал Ынхек.       «Да! Корейские барышни, роняйте слюни возле ваших мониторов, можете затопить ими ваши дома!»       Ынхек молча и резко сдернул рюкзак с моих плеч, закинул его себе на плечо и широко улыбнулся на мой обалделый взгляд. С вытаращенными глазами и открытым ртом я напоминала «недалекую». В довершении всего шея начала краснеть…       — Я не только остроумный, я еще и джентльмен!       «Вот зараза корейская!» Захотелось заехать ему пинка под зад… Раздражение, сидевшее во мне по отношению к айдолу, неконтролируемо рвалось наружу.       Ынхек наблюдал за сменой эмоций на моем лице, приподняв брови в ожидании продолжения. Его не последовало. Я стушевалась и опустила глаза:       — Спасибо.       В ответ СуДжу замахал руками, мол, «не стоит благодарности».       От смущения и желая скрыть мучительно покрасневшее лицо, я, резво замахав руками и корча из себя видавшую виды спортсменку, интенсивно стала карабкаться по тропе вверх. Подальше от Ынхека. Партнер вел себя расслабленно и нагловато. Мне было не комфортно, хотелось развернуться и уйти со съемок.       Через сорок минут подъема мы решили сделать привал.       Всей нашей маленькой компанией мы разместились на небольшой площадке с широкой лавочкой. Камеры были включены и направлены на нас с танцором. Операторы расположились неподалеку на траве и достали из своих рюкзаков нехитрый обед.       Ынхек, отложив в сторону ланч-бокс, с любопытством посмотрел, как я распаковывала провиант, и потянул носом.       — Что это? А мне? — он требовательно протянул ладонь за пирожком с капустой. По условиям шоу партнеры должны были удивлять друг друга. Чем можно удивить мужчину? Конечно, умением печь пироги! Я долго не заморачивалась и напекла пирожков с капустой, луком и яйцом, еще сделала пару-тройку с апельсиновым джемом, выскребая остатки из банки и тихо надеясь, что Лиен меня за это не убьёт. Ведь я извела ее любимое лакомство, за которым придется тащиться в Лотте. Готовить я умела и любила, если можно похвастаться, то почему нет?       Посмотрев на протянутую ладонь, я спокойно вложила в нее пирог.       — С чем? — Ынхек улыбаясь повертел пирожок в руках, поднес к носу, понюхал.       — С капустой, — я достала из контейнера пирог для себя. И с наслаждением надкусила, зажмурившись. Знакомый приятный аромат выпечки ударил в нос, даря чувство покоя и защи…       — Это съедобно? — прозвучало над ухом.       …щенности.       «Да чтоб тебя перевернуло и шмякнуло!»       Резко открыв глаза, я увидела, что СуДжу аккуратно разломил пирожок пополам и с опаской принюхивается к начинке.       — Отдай! — прежде чем я успела вспомнить, кто передо мной, и привычно зажаться, уже ухватилась за запястье Ынхека и потянула на себя. Пирожки саморучные, и требовали моей защиты.       Мембер СуДжу, похоже, только этого и ждал, резко наклонившись, несильно боднул меня лбом и дернул зажатый пирожок на себя. Наверное, со стороны это выглядело мило, и корейские барышни, только вытерев слюни, снова затопили ими пространство возле мониторов. Именно для этого все и было сделано. СуДжу работал профессионально, в отличие от меня.       Моя тонкая светлая кожа принялась за старое: шея начала медленно наливаться краснотой. Дальше началось откровенное зло. Ынхек улыбался, когда томно, с поволокой во взгляде, вонзил острые белые зубы в пирог, не отпуская моих зрачков ни на секунду… Как под гипнозом, выдохнув, я приоткрыла губы, следя за тем, как кончик розового языка медленно слизнул крошки. Кто-то из операторов подавившись закашлялся, момент был разрушен, я вышла из транса, очнувшись.       «Он так издевается?»       Стараясь не показать, что испугалась поведения СуДжу, я нарочито спокойно встала со скамейки и направилась к операторам, разрывая зрительный контакт, спасаясь от странного Ынхека.       Предложив нашим операторам по пирожку с луком и яйцом, с капустой предлагать не решилась, я присела возле на корточки и тихо переговаривалась, поясняла, с чем пирожки. К моей вящей радости молодые люди моментом заглотили угощение и уставились на меня просящими взглядами. Почувствовав себя снова в норме, расслаблено засмеявшись, заверила их, что сейчас принесу еще. Повернулась лицом к скамейке, и моя улыбка застыла на губах. СуДжу скользил по мне таким взглядом, что я физически ощутила как молния на моей ветровке, повинуясь ему, сама по себе поехала вниз.       В сотый раз, сделав над собой усилие, я монотонно внушала себе, что я «на работе». Аутотренинг помогал не то чтоб очень. Сделав вид, что ничего не заметила, я вернулась к скамейке и потянула крышку контейнера со снедью. Ынхек неожиданно вцепился в контейнер.       — Это мое!       В голове пронесся вопрос дня: «ЧТО ТЫ ХОЧЕШЬ?»       — Но тебе же не понравилось, Ынхек-ши, — я снова приклеила улыбку на лицо, не забывая, что каждое наше движение снимают включенные камеры. В душе уже все клокотало, но внутренняя дисциплина сделала свое дело. Я снова ушла от прямого вызова.       — Кто сказал? — Ынхек в ответ настойчиво потянул контейнер на себя.       Вздохнув, я отпустила контейнер, и СуДжу по инерции покачнулся.       — Йая!       — Головка от часов заря! — с чувством по-русски пробормотала я себе под нос, отряхивая ладони. Замечая, что пальцы подрагивают. Мне необходимо было это сказать и сохранить иллюзию равного партнерства.       - Бо? — Ынхек, деятельно открывавший контейнер, замер. Наклоняя голову и заглядывая в мое опущенное лицо, он снова ждал от меня продолжения, ответной реакции, живых эмоций.       — Приятного аппетита — говорю, — «Пластмассово» растягивая губы в улыбке, я всей душой желала быстрее закончить съемки.       На мгновение сощурившись, СуДжу сделал вид, что ничего не произошло, деловито открыв контейнер, он отложил себе пару пирожков.       — Спасибо, наверное, это вкусно, — улыбаясь самой солнечной улыбкой, он вернул контейнер мне на колени.

***

      Этот момент настал! Красные дьявольские глазки камер выключены! Я продолжала с интересом слушать экскурсовода, который встретил нас на вершине горы, куда мы с горем пополам все-таки дошли.       Мне было очень интересно, и, позабыв про окружающих, я хвостиком ходила за пожилым аджосси, впитывая каждое его слово о битве, которая произошла на этой горе между корейцами и японцами. На сегодня сценарий закончен, Ынхек скоро должен ехать дальше по своему графику. И честно говоря, я уже успела позабыть, что он где-то рядом.       Зайдя за аджосси в небольшой грот, я пальцами аккуратно касалась начертанных на стенах грота полустертых надписей повстанцев. Надписи гласили: «Не сдаваться!» Быть до конца преданными Корее. Они погибли здесь все… Все до единого — дети, подростки, женщины и мужчины. Обладая живым воображением, я рисовала картины кровавой бойни…       — Интересно? — вздрогнув от неожиданности, оглянулась, увидела в полумраке Ынхека.       — Конечно, это же история, — я продолжила свой путь за аджосси.       Хмыкнув, Ынхек повторил за мной и аккуратно коснулся той же надписи на стене:       — Но ведь это история Кореи, не твоей страны.       — Да какая разница, чьей страны, ты чего, сомбе? — в удивлении от ограниченности СуДжу, я, забывая о стеснении, уставилась прямо в лицо собеседника. — Серьезно, что ли? Вот такую же надпись мой прадед оставил в Сталинграде. Ему удалось выжить, а эти бойцы погибли. Есть совсем молодые и ничего не успевшие в жизни.       «Знает ли он вообще, что такое Сталинград?»       Я продолжила движение по гроту вслед за экскурсоводом, оставляя позади себя танцора.       Выйдя из грота и почтительным поклоном поблагодарив аджосси за индивидуальную экскурсию, я, щурясь на солнце, приложила козырьком ладонь ко лбу. Операторы сидели неподалеку на лавочке ко мне спиной и любовались видами. Было уже около двух часов дня, и утренняя дымка, что стелилась молочной лентой вдоль тропы в начале нашего подъема, окончательно рассеялась. Мы находились в урочище, внизу между скалистыми берегами протекала горная речка. Серые скалы охраняли ее с двух сторон мрачными холодными стенами. Поверху скал росли низкорослые деревца, чья яркая зелень хоть немного оживляла каменный пейзаж.       Меня всегда как магнитом манила и в тоже время пугала высота. Еще в детстве мы с Машкой под строжайшим запретом забирались на крышку Даниной пятиэтажки. Благо бабушка жила на пятом этаже, и с ее площадки был выход на эту самую крышу. Пища от страха и восторга подходили близко к самому краю — магическое ощущение вакуума в животе, ощущение свободы. Я несмело двинулась к краю обрыва. Подойдя практически вплотную к кромке, выставила вперед одну ногу и, опираясь на нее, с опаской и восторгом заглянула в пропасть.       — Бу! — раздалось над головой, и чужие ладони схватили меня за плечи. Испугавшись до того, что затошнило, я завизжала, резко повернулась и едва не залезла на шутника на манер коалы. Разлепив глаза, медленно возвращалась в этот мир. Картина маслом: стояла вплотную к Ли Хекдже, как приклеенная, закинув одну ногу и зацепив ее вокруг его ног, руками крепко обнимала его за торс, и изо всех сил прижималась к мужскому телу. А вибрация, которая проходила по всему моему телу — это не моя дрожь, а ржач молодого человека!       «Так вести себя с кореянкой ты никогда не посмеешь! Если я славянка — значит можно?!» А я отчетливо поняла, наконец, свои чувства, направленные на денс-лайн СуДжу — он раздражает меня, его напористая манера общения с малознакомым человеком выбивает из колеи!       Резко отпрянув, врезала ладонями по груди СуДжу, с силой отталкивая от себя. Он был мне неприятен.       — Ты достал! — и я еще раз толкнула парня. То, что я сказала на русском, он, конечно, не понял, но был крайне собой доволен и со смехом отступал, явно не догадываясь, насколько сильно я сейчас испугалась.       Глядя на то, как этот недопаянный лыбится, я поняла, что в его звёздную голову такие мысли даже не залетали. Ну как же! Его должны, обязаны любить и восхищаться. Это же сам СуДжу, знаменитый на весь мир, харизматичный, талантливый танцор! Но я отказывалась восхищаться и в умилении хлопать глазами на смазливую внешность. Плоская картинка, созданная грамотным маркетингом мне не интересна.       Вдохнув и выдохнув, стараясь лишний раз не смотреть мужчине в глаза, чтобы снова не попасть в удушающий плен эмоций, ровным, и по возможности спокойным голосом, проговорила:       — Не старайся, сонбе, камеры выключены. Отдохни.       Его брови взметнулись вверх, и смех оборвался.       — Угомонись, — назидательно прогундела я, скоренько сматывая удочки в сторону операторов — свидетелей моего очередного позора. Со страхом ожидая очередного хода со стороны Ынхека. Наслушавшись сплетен о СуДжу, что мириадами ходили по учебке SM, я боялась навлечь на себя гнев сильных мира сего. Но нервы не выдержали. Из чувства самосохранения и щадя собственную психику, была твердо намерена закончить наше общение со съёмочной группой «Путешествие по Корее» на сегодня.       Подойдя к нашим операторам, я услышала резкое:       — Мы возвращаемся!       Сжав пальцы на материале, цепко ухватив за рукав, парень потянул меня за собой, подхватил свой и мой рюкзак и, снова силой, как на веревочке повел к тропе.       Какое-то время я автоматически перебирала ногами следом, но затем в голову пришла единственная мысль: «У нас большие проблемы!»       Дернула руку, попыталась высвободиться. Но в ответ Ынхек сжал и натянул рукав сильнее, продолжая настойчиво тащить меня по тропе вниз. Высокая трава на обочине узкой тропки заплеталась вокруг ног зелеными змейками. Нервно оглянувшись, я обнаружила, что операторы идут за нами след в след, и глазки камер зловеще горят красным. Они решили перевыполнить план? Включенные камеры лишили меня возможности маневра.       «Что это за демонстрация альфа-самца? Обязательно так себя вести?» — от справедливого возмущения я даже забыла привычно покраснеть.       Увлекшись собственными мыслями, я перестала смотреть под ноги и предсказуемо поскользнулась на камне, торчавшем на тропе. Подошва ботинка проехалась вперед, и меня качнуло.       — Ай, — бестолково замахав свободной рукой в попытке вернуть потерянное равновесие, я не нашла ничего лучше, как ухватиться за плечо парня.       Ынхек ловко подхватил меня, мгновенно возвращаясь в концепт шоу, похоже, что пришел в норму. Поставив меня на ноги, Ынхек патетично спросил:       — Ты в порядке?       Слюни корейских барышень потекли по мониторам с новой силой. Это было похоже на сцену из дорамы. «Mast Goon Show», дорогие корейцы, «Mast Goon Show!»       — Простите Ынхек-ши, не могли бы Вы меня отпустить, если я пойду без вашей помощи, упасть и убиться шансов у меня резко убавится. Идти по горной тропе парой — это, знаете, неудобно. Вы, Ынхек-ши, идите вперед, а я за вами, — в интонацию я вложила максимум безупречной почтительности к сонбе.       «Dorama Style, все достаем платочки».       Я хотела его «сделать»! Ага!       — Такая самостоятельная, сильная, красивая девочка и никаких манер! Ц-ц-ц, — Ынхек нехорошо прищурил глаза, сверху вниз разглядывая мое лицо, останавливая взгляд на глазах.       Этот мужчина опять заставил меня смутиться. Он продолжал делать какие-то намеки, смотреть цепким взглядом и искать возможность задеть! Я замерла, сзади послышались смешки операторов.       Сколько можно ставить меня в неловкое положение? Почему я должна это терпеть?! «Можно, Лиза, и ты будешь это терпеть, потому как зрители ждут шоу, и они его получают. Всем лежать, работают профессионалы!»       — Это не грубость Ынхек-ши, это элементарная безопасность. Моя и Ваша! — собрав остатки хлипкого самообладания, вложив максимально спокойствия во взгляде и выпрямив спину, я убрала широкую ладонь со своей талии, коснувшись неожиданно теплой и мягкой кожи СуДжу. — Просто разумный подход, ок?       Меня не прострелило молнией по позвоночнику, не забегали мурашки, и не задрожали пальцы. Ладонь как ладонь, даром, что знаменитая.       А госпожа удача, похоже, решила показать язык и сделать классическое «Бееее!» Через несколько минут спуска в полной тишине, когда было слышно только наше дыхание, гордо вышагивая впереди процессии, я бесславно шмякнулась на задницу, поскользнувшись. Эпик фейл! Хотелось остаться на месте и тихо плакать о своей природной невнимательности, неуклюжести и отсутствии координации.       Подняв глаза, я увидела протянутую мне СуДжу ладонь. Измученно, со вздохом покорившись, я вложила в нее свою. Сжав пальцы, Ынхек поднял меня с тропы.       Вздохнув и почему-то посмотрев на небо, он тихо спросил:       — Больно?       — Терпимо, — я окончательно выдохлась. Решив прекратить отвечать на его двусмысленные комментарии, я попыталась высвободить ладонь из руки СуДжу. И мне это не удалось от слова «никак».       Видимо, на моем лице, обращенном к Ынхеку, все было написано. Парень улыбнулся снисходительной улыбкой победителя.       — Я отвечаю за тебя, просто слушайся.       СуДжу сильными и гибкими пальцами разжал мой инстинктивно сжатый кулак, поудобнее перехватив ладонь, потянул за собой. Треклятые камеры продолжали нас снимать. Ощущения были странные, я чувствовала, как на меня давит вся эта ситуация. Под натиском танцора СуДжу я сжималась как пружина, напряжение возрастало, и теплые пальцы, сжавшие мою ладонь, покоя не прибавляли. Я устала бороться с ним, честно. Я устала за эти съемки, хотелось прийти домой, завернуться в любимый плед и хорошенько обо всем подумать.

***

      Вопреки ожиданиям, что после выхода эпизода в горах разразится грандиозный скандал, и меня тихонько выпрут из шоу, не произошло ничего. НИЧЕГО. Эй, корейцы? Вы в себе?       Я впала в окончательный ах-й, когда через четыре дня после съемок смонтированный эпизод вышел на экраны. По итогам опроса наша пара заняла первое место в рейтинге зрительских предпочтений. Программа «Путешествие по Корее» прибавила целых 3 пункта! Все соцсети были завалены скринами с нашей съемки. Корейцы явно тронулись умом!       Придя на работу после выхода эпизода на экраны, я была встречена радостными улыбками коллег. В некотором обалдении я пребывала до середины дня, пока Лиен не раскрыла мне правды. И эта правда добила меня окончательно. Нас с Ынхеком прозвали «парочка за ручки». По мнению зрителей, мы смотрелись очень мило, Ынхек вел себя как настоящий джентльмен, ругались мы очень смешно, и наблюдать за нами очень интересно!       Вернувшись домой после работы, я моментально залезла в какао-толк. О, лучше бы я этого не делала! Какая-то барышня, под ником «Розовая пантера», создала целую тему под названием «парочка за ручки». Тема о нас с Ынхеком, комментариев к ее посту со скринами лица Ынхека набралось аж двадцать три тысячи!