***
Плаксу легче прибить, чем переубедить. С самого стажерства я знал, что когда дело касалось работы, Йесон превращался в упрямого барана. Подъехав к учебному корпусу к условленному часу, еще долго сидел в машине. Пока нервный Плакса не заорал на меня матом в трубку. Жизнь продолжала испытывать мои нервы на прочность. Подойдя к дверям учебного корпуса, я увидел яркое объявление. В «учебке СМ» проводилась неделя отчетов групп иностранных языков. Мысленно застонав и натянув кепку пониже на лицо, я быстро пересек холл, щелкнув внутренним пропуском СМ. Студия Плаксы находилась на первом этаже в левом крыле здания. Я зашел в боковой коридор и сразу окунулся в воспоминания. С того времени, как Суджу были стажерами, прошла куча времени. У нас не было своего здания для тренировок и учебы. Частенько я и Донхэ мыли дэнс-классы после DBSK, а затем вдвоем тренировались до раннего утра, приползая в общежитие на четвереньках. Наша одержимость музыкой и желанием прославиться сделала нас теми, кто мы есть сейчас. Я шел по коридору. На стене в неоновых рамках были выставлены все айдолы СМ, дойдя до нашего постера остановился. Когда учебку оформляли постерами, мы были на гастролях в Штатах, поэтому постер взяли с обложки последнего альбома. А затем с группой стали происходить скандал за скандалом, нас начало трясти. Мы с Донхэ ушли в армию с разницей в два дня, все висело на волоске. Нас спасли Лидер, Шиндон и Йесон хены. Непрерывно занимаясь собственными проектами, они не прекращали постить информацию о делах СуДжу. Давали тучу интервью СМИ, не позволяя закрепиться мысли, что с СуДжу может быть покончено. Братишки упорно держали линию нашего с Донхэ и Шивоном возвращения и продолжения концертной деятельности с новым альбомом. Работать с дотошным Йесоном — легче утопиться в океане, меньше урона для психики. Этому привереде все что-то не нравилось. Бедные трейни — три худеньких, перепуганных девчонки, смотрели на грозного сонбе круглыми глазами, полными тихого обожания и ненависти. Закончив запись только через три часа с оценкой главного вокалиста: «Не фонтан, но потянет», мы с девчонками готовы были прыгать от счастья. Фанатичный тиран в работе, вне ее Йесон оставался старшим сонбе: после записи купил девчонкам еды. Сидя за столиком в студии и поедая чачжанмен, мы разговорились. Соен — самая старшая и серьезная, постоянно одергивала подружек, когда те начинали громко хохотать с наших шуток. Отвлекшись на телефон, что-то читала на экране. — Онни, идете смотреть программу русских групп? - другая девушка мельком заглянула в телефон своей онни. Я поперхнулся, хлопая мне по спине, Йесон поинтересовался, о чем она. Соен молча протянула мне стакан воды. — Сегодня русские отчитываются. — О! У Мандаринки всегда интересно! Они такие классные вещи делают! — ее подружка захлопала в ладоши. — Я иду! Соен шустро собирала палочками с тарелки остатки лапши. — Хара, тогда не тормози, доедай быстрее и погнали. Мы с Йесоном переглянулись, кого-то нам напоминала эта малышка Соен. Девчонки-трейни зажевали в ускоренном темпе. Подавая стакан с водой Соен, Йесон поинтересовался: — А кого вы Мандаринкой называете? Чинно отпив воды и вытерев губы салфеткой, Хара толкнула подружку в бок, подгоняя. — Мисс Лис. Ей надо было в режиссеры или сценаристы идти, она со своей группой фантастические вещи делает. В следующем месяце напишу заявление в ее группу начинающих, хочу учиться у Мандаринки. И язык буду знать, и интересно. Соен, копавшаяся в телефоне, хмыкнула: — Мечтай, ей только парней дают. Я слышала — решение руководства. Хара рядом с Соен радостно подпрыгивала на стуле: — А помните? В прошлый отчет рэп на русском читали. А на плазме перевод пустили. Все такие на стиле, онни, помнишь, как мы до слез смеялись? Третья трейни разулыбалась и зачастила: — Ага, в подкатанных трениках, в футболках с русской символикой и кепках шерстяных плоских! Где такие только взяли? А сама Мандаринка в спортивном костюме, в бигуди. Шедеврально! — А стол газетами устелили и банки с консервированной рыбой выставили, русское пиво! Круто! Я потом в Инчхон специально в русский магазин гоняла за такой же рыбой и сладким молоком в банке. Мы с Йесоном заинтригованно смотрели друг на друга, открывая малышку Лис для себя с новой стороны.***
Заходя в просторный зал, где шел отчетный показ, мы тихонько опустились на задние ряды стульев. Трейни-девочки пели веселую и заводную песню. Видимо — это и была русская группа. Но, насколько я помнил, Лис работала с парнями. Значит, это не ее подопечные. Через пару аккордов выступление закончилось. Трейни поклонились и покинули аудиторию. Заиграла плавная музыка, и на плазме сбоку появился текст: «Отчетный показ: группа русского и японского языка. Старший преподаватель Liza Zotova». Так вот как ее по-настоящему зовут… Я внимательно вчитывался в буквы на плазме, Йесон толкнул меня в бок: — Смотри. Лиc вышла на свободное пространство, вокруг загудели. Стажеры были рады видеть преподавателя. Строгое темно-синее платье впереди застегивалось на огромное количество белых пуговичек, белоснежный отложной кружевной воротник и такие же манжеты на коротких рукавчиках. Талию перехватывал кружевной пояс. Волосы заплетены в перекинутую на грудь косу с белоснежной лентой. Летящая юбка и белоснежные классические лодочки. Зал замолк. Легко поклонившись, Лиc взяла микрофон. — Добрый день. — Хек-и, как я тебя понимаю, — Йесон внимательно смотрел на девушку. — Рада приветствовать комиссию и всех зрителей на очередном творческом отчете русской группы. Лиc снова поклонилась. — Сегодня мы обратимся к классике, русскому романсу. Ребята будут петь на русском, вы увидите перевод. Прошу нас поддержать, мы очень старались и волнуемся, понравится ли вам. Она легко улыбнулась и снова наклонила голову в поклоне. На плазме появилось определение к понятию «русский романс», прочитав, я решил, что это песни, похожие на наши баллады. Дальше шла история русского романса. К моему удивлению, в зале повисла тишина, все читали информацию. Людям было интересно само понятие «романс» и его происхождение. — А поскольку искусство романса в России в основном принадлежало девушкам, то позвольте мне начать. Молодой парень-стажер принес Лиc стул и гитару. Я как-то странно себя чувствовал, ощущение тревоги плотно засело в солнечном сплетении и давило с силой и больно. Девушка перед зрителями аккуратно пристроила гитару на коленях, тот же стажер быстро настроил микрофоны. Легко перебрав струны тонкими пальчиками, она заставила зал замолчать. — Пообещайте мне любовь… (1) Чуть позади девушки, на плазме возник корейский перевод. Голос и мелодия влекли за собой, я, не отрываясь, смотрел на девушку, выхватывая строчки перевода. Волшебство закончилось внезапно, хрупкая девичья ручка последний раз провела по струнам, и мелодия затихла. В зале, где находилось около сотни людей, повисла абсолютная тишина. Я физически ощутил, как сердце остановилось. Эта тоненькая, хрупкая девочка не может быть шлюхой! Но! Она сама себя так назвала: «Нищая русская шлюха». Вспомнились слова Хичоля: «Или правда та, за кого себя выдает, или гениальная актриса…» Так шлюха она или нет?! — Хек, ты живой? — Плакса заглядывал сбоку. — Я чего-то в раздрае, выходит, мы ее совсем не знаем, — Йесон быстро навел камеру телефона на Лис и несколько раз щелкнул. Плакса выглядел немного стукнутым по голове. «О! Плакса, ты даже не представляешь, насколько близок к истине. Мы ее действительно совсем не знаем! В том, что она сводила с ума чеболей, я убедился сегодня окончательно». Зал взорвался аплодисментами, Лис отдала гитару все тому же стажеру. — Благодарю, я не профессиональная певица. Но девочек в моей группе, к сожалению, нет. А русский романс без женского исполнения — не романс. На первых рядах засмеялись. — Вы отлично поете, и рэп тоже отлично читаете. Не хотите в трейни СМ? Лис отрицательно мотнула головой: — Благодарю, откажусь. А теперь ребята покажут вам романс в мужском исполнении, — еще раз поклонившись, она быстренько выскочила из зала во вторую дверь. На площадку вышли три парня в строгих деловых костюмах с шейными платками, с гитарой и аккордеоном. Мы с Йесоном остались до самого конца, выступлений было еще четыре, было видно, что корейским парням трудно даётся русская речь, но все с лихвой окупалось музыкальностью, подачей и самим концептом русского романса. Вчитываясь в перевод, я открывал для себя волшебство и красоту русского языка. Заново открывал для себя русскую. Лис появилась перед нами в самом конце, человек десять парней стояли полукругом за ее спиной. На их фоне она выглядела совсем ребенком. — Хекдже, у тебя куча соперников, — Плакса в волнении кусал губы. Из плоской фишки на игровом поле СуДжу, Лис неожиданно преобразилась в человека с тонким чутьем, и, без всякого пафоса, богатым внутренним миром. Йесон, для которого музыка была жизнью, взбудоражено постукивал пальцами по спинке впереди стоящего стула. Стажеры все до одного получили высокие оценки. Комиссия, среди которых я увидел пару знакомых тренеров по вокалу из основного СМ, высоко оценила и подачу, и исполнение. Это не шутки, я знал, насколько строги и дотошны эти спецы. Отчет закончился, все потянулись в коридор, Йесон потянул меня к выходу: — Хек-и, лицо попроще, ок. На себя бы посмотрел! Выйдя в коридор, мы увидели, как поодаль Лис со своими учениками что-то живо обсуждала. — Мясо с меня, — долетело до нас, и девушка легко ударила по рукам с парнями. Радостно загалдев, подпрыгивая, группа вместе с Лис скрылась за ближайшей дверью. Я раздраженно дернул хена, заставив поторопиться. Сидя в машине вместе с Плаксой, я чуть не проехал на красный свет. Резко затормозив, повернулся к братишке. — Все! Я хочу себе диск с этими русскими песнями. Я глянул в интернете, в Корее такого нет, придется тащить из Китая. Хекки, я не знал, что у нее отчет, если б знал, записались бы завтра, — Плакса замолк и некоторое время смотрел мне в глаза. — У нее есть своя жизнь, и нас, СуДжу, в этой жизни нет. Она не заслужила того, что мы играем на нее, все это грязно! Оставь девочку, Ынхек-а, я помогу выплатить проигрыш. Еще один! Я молча покачал головой в отрицательном жесте. — Хекки, — предупредительно начал Йесон. Со всей дури я ударил руками по рулю, еще и еще раз. Йесон сначала замер, а потом принялся хватать меня, желая остановить. Резко вывернув руль, я съехал на обочину. — Я скоро ебнусь, хен. Ебнусь к хуям, — опершись лбом на руль, я говорил тихо и невнятно, но СуДжу затих, прислушиваясь. Йесон вздохнул: — И не ее тело ты хочешь, а всю ее себе целиком! Вот поэтому тебя и колбасит, Хекки. Распахнув глаза, я неотрывно смотрел на Плаксу. Слова не шли на язык, корейский алфавит испарился. Мозг был девственно чист. — Ты постоянно трогаешь ее, ищешь ее глазами, если она не рядом, вклиниваешься «между», если она с кем-то. Не даешь никому ее телефон, улыбаешься, если она смеется. И наконец, ты остановился в Octagon. Что это, Хекдже? Я продолжал глупо моргать. — Со мной было тоже самое, Хекки… «Она… мне?.. Блять». Я резко выдохнул. Телефон пиликнул, оповещая о входящем сообщении в какао. Машинально я нашел вложение и открыл его. Зазвучала плавная музыка, а затем приятный мужской баритон: — Салон «Эйфория»: ваши желания и фантазии. На фоне голоса во весь экран был заснят траходром, на котором придавалась любви парочка. Лицо мужчины было забрюлено, а вот девушка… Блять! — Очнись хен, все гораздо проще. Лис — профессиональная шлюха! «Обрадовался, что оказался прав? Тогда почему хочется заорать и разнести к чертям салон собственного авто?» Плакса молча потянул из моих рук гаджет: — Откуда это? — Это обещанное доказательство. Наше чистое, светлое дите, как вы через одного утверждаете, профессиональная элитная шлюха. — Хекдже, не пизди! Ролик еще не доказательство. Я засмеялся: — Ну вот, для одного слова людей не доказательство, для другого ролик. Может, удочеришь ее, хен? — Есть свидетель? — Йесон остановил воспроизведение. — Есть, хен, этот ролик уже второе доказательство. Лис — профессиональная проститутка, работавшая или работающая в элитном борделе Каннама. Я навел справки, бордель этот действительно существует, имеет закрытый круг клиентов, попасть туда можно только по рекомендациям. Представляешь хен, каких денег стоит наша русская?