***
Пока шла по коридору «учебки» хотела заорать в голос или раздолбать автомат с кофе. Интервью для журнала «ShowTV»! Нас с Ынхеком желали видеть на страницах издания. Журнал заплатил огромные деньги СМ. В отделе по работе со СМИ мне сообщили, что наша «парочка за ручки» будет номинирована на премию. Поэтому нам необходимо дать интервью журналу и появиться на развлекательной ночной передаче «Настоящие развлечения»! Интервью уже послезавтра! Я не готова снова посмотреть в глаза СуДжу! Я не могу! Я не хочу! Все это как обычно я выплакивала про себя, с силой подпинывая коленкой пакет, где лежала распечатка вопросов для интервью. Весь вечер, вместо того, чтобы читать вопросы и готовиться, я смотрела дораму. Специально выбрала историческую, фабула сериала полностью отвечала моей жажде крови. Лиен только хмыкнула и ушла от жестокой картинки страданий императрицы к себе в комнату. Утро субботы выдалось ярким и солнечным, легкий ветерок поднимал занавески на кухонном окне. Эти занавески я привезла из дома в свой последний приезд к родителям, выпросив их у Дани. И теперь желтые мыльные пузырьки бесили сказочно своей безмятежностью и веселыми переливами. Пребывая в весьма мрачном настроении, я хмуро ковыряла рис. Соседка, отговорившись деловой встречей, слиняла из дома, оставив мне завтрак на столе. Я не стала вызывать такси и отправилась по адресу редакции на автобусе, кроме того, маршрут предполагал еще одно дело. Выйдя на остановке, кутаясь в пальто и зябко пряча руки в карманы, стала беспокойно оглядываться, понимая, что среди небоскребов Каннама я теряюсь. В одной из этих махин, которые сейчас окружали меня стеклом и бетоном, находилась редакция. Выдохнув и снова опустив взгляд в карту на телефоне, я пыталась свериться с местностью и понять, в какое именно здание мне нужно. Сбоку раздался гудок клаксона машины. — Девушка! Вам помочь? Я не обратила на призыв внимание, наверняка это какой-то другой девушке, не мне. — Йая, Горошка! Оглохла? Знакомое прозвище заставило поднять глаза от телефона. Недалеко на парковке я увидела чудовищных размеров переливающийся великолепием и дороговизной Chevrolet Tahoe. Рядом с авто стоял молодой человек в тонком пуховике, лицо было скрыто маской и накинутым на голову капюшоном. «Капюшон» активно махал мне рукой, подзывая. — Что ж вас носит-то, где ни попадя, — вздохнув, я осталась стоять на месте и снова уткнулась в телефон. От бездумного созерцания карты меня отвлекли пальцы на локте. — Плохая практика, Горошек, — тихо прозвучало над ухом, и я узнала Донхэ. Пахнуло резким алкогольным перегаром. Я с удивлением подняла глаза на СуДжу. — Доброе утро, Донхэ-ши, — понизив голос, я аккуратно высвободила руку. — Работаете здесь? Молодой человек хмыкнул: — Можно и так сказать, — и его широкая ладонь скользнула мне на талию, чуть прижимая. — Привез Хека на работу. «Он что сел за руль с такого похмелья? Да ради всего святого? Что с Дони?!» Отвечая на мой безмолвный вопрос, Донхэ успокоил: — Напрягли менеджера, теперь я иду с ним мясо есть, — Донхэ улыбался заплывшими глазами. — И ведь выберет самое дорогое, обжора! -А-а-а, — протянула я и постаралась отделаться от СуДжу: — Я тоже по работе, извините, Донхэ-ши, я пойду, уже опаздываю. Аккуратно отцепив от себя мужские пальцы, шагнула по направлению к нужному небоскребу. На моем локте снова сомкнулись чужие пальцы. — Я так думаю, нам по пути. На тягловой силе меня довели до нужного здания — огромного небоскреба, в котором мне предстояло подняться на пятнадцатый этаж. Не отпуская моего локтя, Донхэ набрал кого-то по телефону. — Лови, — прозвучало рядом. Возмущенно фыркнув, я выдернула руку. Донхэ аккуратно стянул маску с носа на подбородок, и я увидела, что вокалист улыбается. — На этаж сама поднимешься? — Сама, спасибо. — Уверена? М? — Мягкая улыбка коснулась глаз-щелочек. — Могу проводить, там лабиринт. Заблудиться легче легкого. — Сказала же, сама! — я резче, чем следовало бы, щелкнула ремешком сумочки, пряча телефон. Донхэ примирительно вскинул ладони вверх: — Хорошо, чего ты злишься? — и снова разулыбался. Чему радуется? — Увидимся, милая, — легко потянув меня за щеку, Донхэ разглядывал мои квадратные глаза. — Глазищи спрячь, иначе в наложницы украду. Хохотнув на мой застывший обалделый вид, Донхэ, козырнув двумя пальцами, нырнул куда-то вбок от входа. Вот он был, и вот его нет. Ниндзя, твою мать! В гримерной, где меня переодели в белое с мелкими серыми цветочками и зелеными веточками шифоновое платье с рюшами на рукавах и воротнике, я стойко терпела, что мои волосы нещадно дергают, заплетая в сложную косу. Нос нестерпимо чесался от пудры. В целом мой образ отвечал концепту невинности и чистоты. Зайдя в небольшой холл с диванами, я сразу увидела Ынхека. На молодом человеке красовалась серая рубашка свободного кроя и узкие черные джинсы, явно очень дорогие. Волосы были уложены в творческом беспорядке. Выглядел он не в пример лучше Донхэ, следов грандиозной попойки не наблюдалось. Они пили не вместе? Почему Донхэ в таком состоянии, что мухи дохнут на лету от его перегара, а этот дружок свеж, как весенний огурец? Дони пил без Ынхека? Прокручивая в голове вопросы, я машинально отметила, что напротив СуДжу на низком пуфике сидела молодая девушка в строгом деловом костюме терракотового цвета и массивной бижутерией в ушах и на хрупкой шее. В целом интервьюер выглядела строго и стильно. — Добрый день, — я поклонилась, приветствуя присутствующих. — О, мисс Лис! — интервьюер явно засмущалась того, что я прервала ее легкий флирт с СуДжу. — Вы прекрасно выглядите, — дежурно улыбнулась девушка, настороженно ловя взгляд Хекдже, направленный в мою сторону. Молодой человек пристально меня разглядывал. Послав ему равнодушный пустой взгляд, я снова вернула свое внимание к девушке: — Где мне сесть? После нескольких дежурных вопросов о настроении, погоде и природе, интервьюер Соли перешла к основной части. Сидя рядом с Хекдже, я заметила, что меня потряхивает. Против желания в голову лезли картинки с ночной парковки… С трудом я заставила себя сосредоточиться на вопросах. Хекдже, напротив, выглядел расслабленным и спокойным. — Я сразу решил, что хочу сниматься именно с мисс Лис. — солнечно улыбаясь, он обратил взгляд ко мне. Глаза обожгла фотовспышка. Нас фотографировали уже пару минут, фотограф появился, как только мы приступили к основной части интервью. — О! — губы Соли округлились в немом изумлении. — Мисс Лис красавица, я вас понимаю, Ынхек-ши! — Девушка дежурно натянула губы в улыбке, в глаза сквозанул арктический холод. Я еле удержалась, чтобы не фыркнуть и не закатить глаза. Это ревность? Я могла гордиться собой, впервые во мне увидели соперницу. — Мисс Лис интересный, теплый, добрый человек, — Ынхек смотрел прямо в глаза интервьюеру, — отличный партнер и профессионал. Это большая удача сниматься с такой девушкой. Разулыбавшийся Хекдже пугал. — А вы, мисс Лис, что скажете о партнере? — Соли цепко поймала мои зрачки. За внешней миловидностью проступили хищные черты гончей за сенсациями. Я выдохнула и нервно расправила платье на коленях: — Ынхек-ши не нуждается в представлении. Мы все знаем, насколько он обаятелен и харизматичен. А еще он веселый, талантливый и трудолюбивый, — боковым зрением я уловила, как дрогнула ладонь СуДжу, лежащая на диване рядом с моим бедром. — Я рада работать с профессионалом такого высокого класса. Я была далека от лести, несмотря на наши непростые отношения с партнером, отдавала должное Хекдже. — Вы знаете, что вашу пару зрители шоу прозвали «парочка за ручки»? Заулыбавшись, мы с Хекдже закивали китайскими болванчиками, изображая смущение и воодушевление. — Вы очень органично смотритесь в кадре, — неслась дальше Соли. Мы с Хекдже снова закивали. В глаза снова сверкнула фотовспышка… Интервью плавно подходило к концу. Соли аккуратно поправила микрофон на лацкане пиджака. — Последний вопрос: какие планы у вас, мисс Лис, в дальнейшем. Ходят слухи, что вам предлагает контракт на моделинг «Seventine Korea»? Ынхек повернул ко мне лицо, мимолетно вскинул ресницы и вернулся к прежнему безмятежному выражению. Удивлен? — Слухи правдивы, — я нарочито спокойно, аккуратно закинула ногу на ногу. С моей стороны это был маленький бунт. В руководстве к интервью строго-настрого запрещалась такая поза. Но мне надоело, что мной вертят как куклой и не дают вставить слова. Все шло по сценарию, где мне отводилась роль скромной милой дурочки, глядящей в рот звездному партнеру. — Но я думаю, что откажусь. — Почему же, мисс Лис? — эмоции на лице Соли были неподдельными. Похоже, она была уверена, что я счастлива работать с известным изданием. Ынхек рядом тихо хмыкнул. — Контракт предполагает плотную занятость на ближайшее время. У меня есть несколько незаконченных проектов, которые необходимо завершить. Затем я планирую улететь домой в Россию. Я кожей ощутила, как напрягся СуДжу, его глаза метнулись ко мне. Снова сверкнула фотовспышка. — Я уже давно не была дома, скоро у меня отпуск, — я расслаблено покачивала туфелькой. Интервью завершилось, нам оставалось только несколько фото. Фотограф усадил Ынхека на подлокотник, а меня рядом в подушки. Попросив нас расслабиться, мужчина несколько раз щелкнул затвором фотоаппарата. Затем он предложил Ынхеку поменять позу. Дэнс-машина остался сидеть на подлокотнике и небрежно закинул руку на спинку дивана. — Отлично, очень красиво! — возрадовался фотограф, продолжая бегать вокруг нас, щелкая затвором. Нас вертели и крутили еще минут двадцать. Глаза перестали различать контуры из-за фотовспышки и заслезились.***
Бесконечно смигивая «зайчики» перед глазами, я вышла из гримерки и направилась в холл к лифтам. В привычных джинсах и свитере в цветочек я чувствовала себя спокойнее. Но зря расслабилась. Я недооценила Хекдже, решив, что молодой человек не станет общаться со мной вне работы. Нажав на кнопку вызова «Elevator», услышала за спиной: — Я подвезу, надо поговорить. Затем меня бесцеремонно потянули в сторону, к запасной лестнице. Спускаясь с пятнадцатого этажа на силовой тяге, я безрезультатно пыталась выяснить суть вопроса. Мужчина крепко вцепился в мое запястье, сопел, молчал и тянул вниз по ступенькам. Я понимала, что он зол, понимала, что обижен. Мое поведение в Octagon нельзя оправдать! Но ведь и он вел себя не лучшим образом! Мы одинаково накосячили! И кто из нас больше, а кто меньше — не так важно. После болезненной ссоры, мы оставили друг друга в покое. Так что опять?! — Сонбе, стой! — пытаясь затормозить спуск, я ухватилась свободной рукой за перила. Хекдже поднял на меня глаза, и я задрожала. Я тупо боялась его и того, что видела в его глазах. — В машину! — глухо последовало в ответ, и мои пальцы отцепили от спасительных перил. Десятый этаж. Девятый… Шестой… Он так же молча тащил меня за собой. — Не тяни меня, мне больно… — в попытке вывернуть запястье я снова затормозила движение. Ынхек оглянулся: — Ты вынуждаешь применять силу, — пальцы на запястье смягчили захват. — Идем, — тяга снова возобновилась, вынуждая спускаться. — Давай поговорим здесь, — я снова попыталась затормозить. — Много лишнего народа, — последовал ответ, руку снова потянуло. И, как будто отвечая на мой невысказанный вопрос о «лишнем народе» на пустынной лестнице, ниже хлопнула дверь, кто-то спускался вниз, разговаривая по телефону. Выйдя на парковку под зданием, Ынхек отпустил меня. — Я надеюсь, ты не побежишь как в дораме? — он зашагал чуть впереди. — Это глупо, я быстро бегаю. Я захлопала глазами. Он серьезно собрался гоняться за мной по парковке? Когда то тут, то там хлопают дверцы машин?! На первых трех этажах находился крупный ТЦ, корейцы в свой выходной совершали покупки. Нас от того, чтобы быть узнанными, спасала маска на лице СуДжу и капюшон моего пальтишка, надежно прикрывающий волосы. — Похоже на то, что шучу? — дэнс-машина, обернувшись ко мне, вопросительно вскинул брови. Чего распсиховался? Я замотала головой и длинно выдохнула: — Где твоя машина? Chevrolet Tahoe… Ну кто бы сомневался! Дони встал рядом с другом незримой тенью. Стартанув с места так, что меня вдавило в сидение, СуДжу уверенно гнал машину по улицам, выезжая на трассу, ведущую в Инчхон. Через десять минут заезда по трассе, он резко выкрутил руль в сторону. Дорога побежала по кукурузным полям. Отрешенно я смотрела в окно, понимая, что это наш конец. Пальцы подрагивали, сжимая ручку двери. Я понимала, что все очень серьезно, и закончиться может чем угодно. Аккуратно я нашла на телефоне диктофон… Что-то толкнуло меня это сделать. Может, уроки прошлого? Резко, так же как и стартанула, машина остановилась на какой-то глухой дороге. Затем я услышала протяжный выдох парня. Он повернулся, видимо, в надежде поймать мой взгляд. Я не разделила его надежд и тупо смотрела пред собой. Ынхек еще раз вздохнул, готовясь к разговору. — Что? Домой в Россию? А здесь ты уже все дела завершила? Я резко обернулась на эти слова и, прищурив глаза, уставилась на танцора. — По-моему я сделала больше, чем достаточно, Хекдже-ши? Что ты еще хочешь? В ответ парень, потянувшись, захватил мою ладонь своими гибкими, горячими пальцами. «Парочка за ручки», опять двадцать пять?! Я молча попыталась вырвать свои пальцы из захвата. — Лис! — Ынхек повысил голос и обернулся ко мне всем корпусом. — Будь хорошей девочкой, ну же! Скажи, чем конкретно Я тебя не устраиваю?! Я, не выдержав прямого взгляда, отвернулась. Творилось что-то странное, что-то не то… — Ну же, девочка, не молчи, скажи, чего ты хочешь? — напряженный тон сменился мягким и вкрадчивым. Пальцы, барабанившие на нервах по ручке двери, резко остановились. Я аж икнула. «Ты опять пил и не протрезвел, Ынхеки? Ветошь гнулась и ломалась под цепким мужским взглядом. Он ведет себя странно, очень странно. И очень свободно». Ынхек настойчиво пытался поймать мой взгляд, у него не получалось, и парень все больше злился. Ну что? Забрало вверх?! Я сжала кулаки: — А может, правильнее, чего я не хочу, Ынхек-ши? Я не хочу спать с корейцами, я ясно выразилась?! — меня все-таки сорвало, голос дрогнул, показывая слабость. Ожидаемого смеха не последовало. Хекдже как-то дернулся и удивленно уставился на меня, в глазах плескалась какая-то ядерная смесь эмоций. Что такое, Ынхек? Не нравится правда?! — Зачем тебе я? — нервный смех готов был сорваться во всхлипы. — Показать, что крут! — я резко подняла голову и посмотрела прямо в глаза СуДжу: — Отлично! СМ-овцы пожмут твою мужественную руку и отвалят денег! Блять, как вы меня достали! «Давай, Ынхек-а, давай вместе убьем последние попытки верить в любовь. Ведь ее нет, есть только похоть. Вот это нам ближе, правда, Ынхека?» «Лиза! Остановись сейчас! Ты взрослый человек и ты в глубине души уже все приняла!» — внутренний голос надрывался зря… Я понимала, что это истерика, это чистые эмоции, а эмоции — плохой советчик, так же, как и алкоголь! Но остановить себя уже не могла. Возможно, Ынхек не заслужил этих слов. В том, что произошло на парковке в Octagon, участвовали мы оба, ответственность обоюдная. Его намерения, поступки и слова были кристально прозрачны. Он не скрывался, все было ясно уже с первой съемки. И как бы больно не было это сознавать, но для СуДжу подобное — норма. СуДжу спорят и играют на женщин, мировая слава и известность обеспечивают огромные доходы, эти деньги создают мемберам «неподсудность» и «непогрешимость». В этих мыслях и догадках мне так было комфортно, понятно, привычно — как в старом застиранном домашнем халате. Ынхек пошел напролом, чем невероятно меня пугал. А я хотела безопасности… Из самокопаний меня резко выдернул СуДжу. Схватил за мои предплечья, с силой встряхнул. Икнув, я замерла, понимая, что своей прямотой перегнула палку, и сейчас меня будут бить. Несмело подняв глаза, я увидела глаза Ынхека, почерневшие от гнева. Зрачок расширился и заполнил собой всю радужку, меня потянуло в эту черноту… — И это ты МНЕ говоришь?! От его тихого голоса и прищура карих глаз по моей спине пошли мурашки, и продрал мороз. Ну почему я снова провоцирую его на насилие?! Я что? Мазохистка?! — М? Он снова несильно тряхнул меня. Голова безвольно мотнулась, я всхлипнула, но вырываться не решилась. — Ты действительно решила, что можешь учить меня жизни? От такого его взгляда захотелось забиться под сидение и не вылезать ближайшее время, лет так сто. Лиза, ты доигралась. Нельзя так вести себя с парнем, который проворачивает подобное с девушками не первый год. Он не привык, что грязное вытаскивают на свет! Ты его раскрыла, и сейчас тебя будут бить, возможно, ногами…. Нужно быть мягче… Теперь поздно… — Я могу поиметь любую! В любой стране мира. Чебаль! Вот так прямо и грубо, глядя мне в глаза и раздувая в гневе ноздри. Господи! — Ты слепая?! Глухая?! Тупая?! Тебя же все продали. Твой чингу Хену ежедневно снабжал меня информацией о тебе за деньги. Твоя коллега по съемочной группе продала информацию о том, что ты элитная каннамская шлюха, обслуживающая клиентов в закрытом борделе! И ты тут сидишь, из себя святую невинность строишь? — Ынхек с силой ударил кулаком по панели, пластик отозвался тоскливым гулом. Что?! Я вздрогнула. Голова начала раскалываться, черные мушки запрыгали перед глазами. И неожиданно я почувствовала свободу. Страх ушел, чувство глухого отвращения захватывало меня. — Я знаю, что ты не та, за кого себя выдаешь, я знаю, что ты профессиональная проститутка. Есть или была ее в СНУ. А затем наступила тишина, в которую ворвалась музыка… «Эйфория…» Пол машины поехал из-под ног, стало трудно дышать. — Так сколько ты стоишь, Лис? Я подняла абсолютно пустой взгляд на молодого человека: — Какое же ты дерьмо… Он резко выдохнул. Удар… Но его не последовало. Ладонь молодого человека аккуратно поймала меня выше локтя, и пальцы погладили ткань пальто. Он изощренно издевался. Средневековые пытки были гуманнее по сравнению с тем, что сейчас творил со мной Ли Хекдже, хлеща словами: «Продали… Шлюха…». Я, наверное, все-таки что-то задолжала господу Богу… Железные обручи сковали голову с такой силой, что сильно затошнило. Открыв рот и часто захватывая воздух, я рванулась в сторону. Не ожидая сильного рывка, он отпустил меня. — Не смей меня трогать! — С какого перепуга? Это был удар под дых… Он больше не воспринимал меня, как человека… Мама, ты же видишь? Я не хотела, правда… Прижавшись лбом к стеклу, я глубоко дышала. Ладонь нырнула в карман пальто. Видимо, провидение вело меня сегодня, направляя в сувенирный магазин забрать заказ для старого знакомого. Видимо, это провидение заставило отказаться от предложенной подарочной упаковки. Решив, что упакую во что-то интереснее, я положила подарок в карман. И когда цепкие руки попытались снова меня схватить, молниеносно выдернула руку из кармана, я заставив СуДжу замереть. Раздался щелчок, и лезвие армейского ножа прижалось к моей сонной артерии. Прежняя тихая, скромная и добрая девочка Лиза испуганно таращилась, забившись в темный угол машины, на новую Лизу, вставшую у черты… Глядя прямо в расширившиеся глаза, я севшим голосом зашептала: — Попробуй только, тронь! Ты, дорогой мой, будешь трястись своей мелкой душонкой и бояться выйти из дома. Ты будешь писать сотни рукописных писем и каяться перед своим народом. Клянусь, Богом, я сделаю это и похороню к хренам твою карьеру! Руки Хекдже затряслись: — Лис, подожди, давай успокоимся… Из глаз моментально брызнули слезы. Каркающий смех заставлял Суджу вздрагивать: — Сначала я похороню твою карьеру, а потом, когда похоронят меня, тебя, Хекки, закопает моя семья. Ты, мальчик мой, своим коммерческим умишком не догоняешь, на что способны русские родители. Он становился бледнее на глазах, краски уходили с лица Хекдже. — Весело было, а, Хекдже? Уже мнил себя Наполеоном? — я чуть сильнее прижала лезвие к горлу, замечая, как крупно сглатывает Суджу. — Я уже поняла, что ты не знаешь историю. А стоило бы знать, чем закончил великий Бонапарт, связавшись с русскими. Он молча блямкал побелевшими губами. Мы оба вздрогнули от резанувшего уши рингтона. Обмякшими пальцами СуДжу выудил гаджет из кармана куртки, куда успел его затолкать. — Поставь на громкую связь, — голос садился. Голова нестерпимо болела. Жизнь ломала меня через колено, я слышала, как под жерновами жестокой реальности хрустят мои кости, убеждения и вера в людей. СуДжу послушно нажал на иконку громкой связи. Голос Лидера заполнил пространство: — Хек, привет. Освободился? Хекдже кашлянув, каркнул: — Да. Я внимательно следила за каждым движением мужчины, готовая в любой момент полоснуть себе по горлу. «Прости меня, Даня». Слезы полились с новой силой. А бодрый голос Лидера продолжал: — Что с голосом, заболел? Ынхек откашлялся, неотрывно следя за тонким лезвием у моей шеи. — Да, похоже на то, что просквозило где-то. — Ты давай, братишка, аккуратнее, — Итук явно находился где-то в людном месте. В отдалении играла музыка. — Как интервью, нормально? — Да. — Слушай, — голос лидера стал ниже на тон, заставляя меня напрягаться. Похоже, Тукки перешел к главному, ради чего и звонил. — Это правда, что Лис элитная шлюха? Мне Плакса сказал, я не поверил, но этот ролик. Бля, пиздец! Вот мы лузеры! Ынхек побледнел еще сильнее, хотя, куда уж сильнее. Я не вытирала слез, они прозрачным потоком стекали за ворот пальто. Стало ясно, что о ролике знали все СуДжу. Да и только ли СуДжу? Сердце болезненно сжалось. — Э-э-э, Тукки-хен, — карауля каждое мое движение, заблеял Хекдже, — мне сейчас не совсем удобно говорить. — Ок, — с готовность отозвался Лидер, — спишемся в Какао, но ты нам все расскажешь, и за сколько договорились тоже. Какая ей разница, с кого деньги получать, а тут еще и доброе дело сделает. Все давай, до Какао. Сморгнув очередную слезную пелену, я улыбнулась: — Ка-а-ак интересно, как познавательно. Что ж, подведем итог: обо мне знает весь состав СуДжу, а значит, завтра-послезавтра будет знать весь СМ. Хекдже рвано выдохнул. — Меня продал единственный друг, — я с болезненным любопытством смотрела в лицо Ынхека, и он не выдержал, отвел взгляд, — что подтверждает продажность корейских мужчин. Меня продают в данную минуту, назначая цену, — горло разодрал болезненный каркающий смех, — так может, мне самой тебя трахнуть в порядке благотворительности? А, Хекдже? Еще и денег приплатить. Соглашайся, выгодная же сделка, посоветуйся в вашем Какао и соглашайся. И денег подзаработал, и игру вашу поганую выиграл?! Он молчал. Только крупно сглатывал, старательно прячась от моего прямого взгляда. Утробно, по-звериному зарычав, я сдвинула лезвие ножа: — Я сейчас вызову сюда такси, и ты не дернешься. Глаза СуДжу распахнулись, когда я остановила запись на телефоне. — С волками жить, по-волчьи выть, Хекдже. Он завороженно следил за телефоном в одной моей руке и ножом в другой. Это походило на сцену из боевика. Но окрика «снято» так и не прозвучало. Самоуверенный победитель по жизни, СуДжу не ожидал, что я способна на подобное. — Это моя страховка, Хекдже. Даже если ты отберешь у меня нож, запись ты уничтожить не сможешь. Я учитель, не забыл? Так вот, программа настроена так, что дублирует все звуковые файлы в облако. Мало ли, какие прозрения на меня найдут, какие фишечки придумаются. Очень удобно. — Я полыхнула глазами в глаза Суджу: — Сиди ровно, и тогда я не трону твою драгоценную попку. Вызвав такси по адресу, указанному на навигаторе, я больше не смотрела в сторону СуДжу. Нож с раскрытым лезвием лежал на коленях. — Все, Ли Хекдже, прощай. Больше ты меня не тронешь, испугаешься… Извини, но завалить меня не получилось. Кака-а-ая жалость. Я щелкнула кнопкой, загоняя острое лезвие внутрь ножа, и спрятала опасную игрушку в карман пальто. Это было последнее, что я сделала, перед тем как вышла из машины, аккуратно прикрыв дверь. Ынхек не шелохнулся и смотрел перед собой. Как только в лицо ударил свежий поток ветра, ноги стали ватными и я, покачнувшись, вынужденно схватилась за машину. Глаза в глаза мы делились друг с другом… болью? Это слишком. Нервы, натянутые как струны, лопнули. Я зашмыгала носом в сотый раз, показывая слабость. Внутри бушевал ураган эмоций, где-то на периферии я распознала радость. Я смогла! Я выжила! В голову моментально ворвались воспоминания о боли, о бессонных ночах с бутылкой соджу на тумбочке, о разъедающих кожу соленых бесконечных слезах, о глухом отчаянии, о том страшном времени, когда я тихо умирала и не видела выхода. О том, как отчаявшись вытащить меня из этого состояния, Лиен тихо плакала вместе со мной, с силой прижимая мою голову к своей груди. О том, как мне не хотелось ничего, не хотелось жить… Я не могла позволить этому повториться. Я не дам этому повториться. Отойдя от машины Хекдже я, бросив рюкзачок прямо на обочину, плюхнулась сверху. Ноги совсем не держали. СуДжу смотрел на меня сквозь лобовое стекло и не двигался. «Сцена из дорамы. Обрыдаться!» Через несколько минут из-за поворота показалась машина. Мне повезло, такси высадило предыдущего пассажира где-то рядом и теперь весело крутило колесиками в мою сторону. Увидев меня, пожилой таксист сначала нетерпеливо посигналил, подъехав, а затем, приглядевшись, добрый дядечка выскочил из машины, чтобы помочь мне встать на неверные ноги. — Агаши, с Вами все в порядке? — таксист с нескрываемым беспокойством разглядывал меня. — Все хорошо, аджосси, просто немного болит голова, спасибо, — опираясь на протянутую руку, я загрузилась в машину. Больше не единого раза не взглянув на так и не тронувшийся с места Chevrolet. — Аджосси, простите, — вымучено улыбнулась я доброму таксисту, — мы можем остановиться у ближайшей аптеки. Я заплачу. Разглядывая мои мокрые, с чуть подсохшими струйками слез щеки, таксист кивнул.