Улыбка висельника

      Сигрид сидела в Большом Зале и недоумевала, каким образом так получается, что завтрак уже полчаса как был в самом разгаре, а у неё во рту ещё ничего из организованного рабским трудом домовых эльфов пира не было.       — Ты скоро? — недовольно буркнула она, стараясь не слишком шевелить головой и мимическими мышцами. На неё недовольно цыкнули. Юхас послушно заткнулась, будучи наученной печальным опытом: когда у неё зачесался нос и она полезла это исправлять, ей по голове прилетело свёртком пергаментов с конспектами по Трансфигурации. Не больно, но унизительно.       Софи Бёрк, как выяснилось, любила рисовать. И даже брала частные уроки у какого-то известного в магическом мире художника, который рисовал портреты аж трёх директоров Хогвартса. Учитывая, что эта должность была из тех, с которых уходят только вперёд ногами и зачастую по естественным причинам, Сигрид боялась представить, сколько этому местному Да Винчи было лет.       В любом случае, хватку он явно не терял и устроил своей студентке экзамен, к которому ей нужно было нарисовать энное количество людей, энное количество деревьев, энное количество животных, энное количество интерьерных зарисовок. Разными материалами и техниками. Сова Софи летала туда-сюда, из Хогвартса до дома и обратно, перенося на своём горбу такое количество бумаги, что было непонятно, как её ещё птичий инфаркт не хватил.       Юхас сочувствовала: Бёрк даже забила на школьные экзамены, которые как раз шли полным ходом.       Однако. Сейчас художественное мастерство Софи мешало уже лично ей. А ведь у неё ещё был экзамен по Чарам. Не то чтобы Юхас по этому поводу переживала (ровно как и по любому другому предмету), но если урчание её желудка будет заглушать музыкальную шкатулку Флитвика, под которую надо будет заставить ананас танцевать (или что там надо будет делать), то это будет неловко.       — Ух ты, — Эванс, временно вместе с Сигрид дислоцировавшаяся за стол Хаффлпаффа, заглянула закусившей от усердия язык Бёрк через плечо. В этот раз парящим свитком с конспектами по Трансфигурации прилетело уже ей по лбу. — Эй! Это ещё что такое?       — У меня плохо получается левитация, — не отрываясь от планшета, к которому крепилась охапка листов бумаги, ответила Софи. — Флитвик обещал в обязательном порядке дать мне эти чары, независимо от билета.       Сигрид краем глаза проследила за парящим свитком. Никаких нареканий она по левитации не видела. Да, он немного потрясывался, но висел в воздухе и неустанно бдел за невольной (она, вообще-то, просто пришла позавтракать и имела неосторожность сказать: «Доброе утро!» вышедшей на охоту за натурщиками Софи) моделью вот уже полчаса.       В любом случае, мультизадачность Бёрк заслуживала уважения. Сигрид, которая жила по принципу: «Не всё сразу, сначала одна проблема, потом всё остальное», так точно бы не смогла.       — Сиг, а Флитвик же обещал тебе автомат? Ты поэтому такая спокойная? — Лили, намазав тост маслом, переключилась на усиленно старающуюся не слишком заметно сглатывать слюну Юхас.       — Никто мне ничего не обещал, — буркнула она. — Просто меня не слишком волнуют экзамены.       — Ты опять напишешь на семьдесят процентов, а потом перестанешь читать задания? — хмыкнула Эванс. Вот её, между прочим, тоже происходящая нервотрёпка с контрольными и тестами совершенно не беспокоила, в отличие от их соседок по комнате. В последнее время Юхас старалась находиться там как можно меньше: анимированный пин-ап плакат с какой-то волшебной певичкой на время завесили таблицами совместимости по Зельям, а само помещение больше стало напоминать заброшенное крыло библиотеки. Атмосфера там при этом царила до того тяжёлая и давящая, что можно было начать беспокоиться даже таким законченным пофигисткам в плане учёбы, как Сигрид.       Кроме того, её совершенно праздное времяпрепровождение и вальяжное чтение магловских книг, на которые освободилось время с завершением её быстротечной карьеры квиддичного игрока, до того раздражали шотландское трио, что какое-нибудь неприятное проклятье стало вопросом времени. При этом совершенно беззаботная Эванс, на контрасте, никого не беспокоила.       Двойные стандарты — они такие. Но надо было признать, Лили умела выстраивать отношения с людьми. Эванс даже за дружбу со слизеринцем никто до сих пор по серьёзному не предъявил. Сигрид бы следовало поучиться таким социальным навыкам.       — У Флитвика устный опрос по темам, — пытаясь как можно меньше шевелить губами во время ответа, протянула Юхас. — Пока это не тест — меня всё устраивает.       Пергамент опасно завис над ухом, но по макушке не прилетело. Можно было пока чуть расслабиться.       — Чем тебя так не устраивают тесты? — Эванс с удовольствием начала хрустеть придвинутым к себе салатом. Сигрид чуть вздохнула.       — Мне не нравится система, в которой кто-то, при должной удачливости, ничего не уча, может получить ту же оценку, что и я, которая учила всё, включая дополнительную информацию и жертвуя собственным сном, временем и нервами, — на выдохе отчеканила она. Бёрк подняла на неё тяжёлый взгляд из-под бровей, одновременно и призывая её заткнуться, и прикидывая, чего ещё не хватает её портрету.       Лили удивлённо вскинула брови, полуоборачиваясь к ней.       — С каких пор тебе есть дело до оценки окружающих? — она даже отвлеклась от тарелки с едой. Жаль, что не из солидарности со страждущими. Ну что ж, и на том спасибо.       — Мне нет дела до оценки окружающих. Но моему обострённому чувству справедливости есть дело, когда его в чём-то ущемляют, — упрямо отозвалась Юхас. — Ай! — в этот раз пергаментом она по голове всё-таки получила. — Господи, если после этого твой кузен не принесёт мне из Хогсмида шоколадные котелки, то про портрет красками можешь даже не заикаться.       Кто вообще решил, что Сигрид с её застрявшим на грани анорексии тельцем — хорошая кандидатура для живописи? Вон, рядом сидела Эванс, самый красивый ребёнок, которого Юхас видела в обеих жизнях. Почему вообще мучают не её?       — И поэтому ты за экзамен по Трансфигурации получила сто десять баллов при ста возможных? — хмыкнула тем временем Бёрк, внезапно вступив в беседу. Предыдущая реплика Сигрид осталась нагло проигнорирована.       Юхас фыркнула и не удержалась от закатанных глаз. С Трансфигурацией получилось интересно: МакГонагалл просекла фишку с ненавистью своей ученицы к тестам и озаботилась составлением персонального опросника исключительно для неё одной. Все задачи там были не только на знание предмета, но и на логическое мышление, и Сигрид, наполовину из интереса, наполовину из уважения к личному времени МакГонагалл, которое та при всей её занятости потратила на составление задач, выполнила всю сотню.       Больше всего Сигрид понравилась задача на стыке алгебры, физики и Трансфигурации, в которой надо было рассчитать, через сколько секунд пуговица, превращённая в жука, долетит до конца коридора длинной в двадцать ярдов, если рассчитывать время с момента начала колдовского процесса волшебником первого курса. Юхас с этого немножечко выпала, провозившись с вычислениями и выведением формул добрых двадцать минут.       А это была только пятая задача, при том, что таких ещё было девяносто пять и над каждой из них нужно было думать приличное количество времени.       — Вы можете сдать работу, мисс Юхас, — сказала ей МакГонагалл, когда послышался звон колокола. Сигрид тогда была на тридцатом номере. — Я оценю то, что вы уже сделали, на ваши любимые семьдесят процентов.       Глаза у профессора очень хитро блестели. Юхас уже было решила сдаваться, как внезапно ей пришла в голову мысль, что её таким образом пытаются поставить на место. Мол, считаете себя слишком умной для тестов? Пожалуйста, вот вам что-то, достойное ваших мозгов. Ах, не можете справиться? Как жаль, как жаль. Может быть тогда всё-таки вернёмся к привычному тестированию?       — А можно я доделаю до конца, мэм? Можете даже не засчитывать то, что я сделаю после тридцатого номера, — пока остальные, бледные и немного шатающиеся после контрольного среза, покидали кабинет, мило поинтересовалась Юхас. По тонким губам МакГоанагалл скользнула явно довольная улыбка. Ей благостно кивнули.       Неизвестно, кто кого в результате провёл, но Юхас просидела в кабинете Трансфигурации до самого вечера, доделала весь тест до конца, понаблюдала, как проходила практическая часть экзамена у третьего, шестого и седьмого курсов, и в тот же день получила за «безупречное написание теоретической части экзамена» свои шестьдесят баллов (при возможных пятидесяти за теорию), к которым на следующий день прибавились ещё пятьдесят возможных за практику — здесь уже ничего необычного не было; с момента установления дружеских отношений с палочкой во время важных моментов та её не подводила. Так, периодически вредничала и баловалась, когда ей забывали расписать, какая она замечательная и прекрасная.       Возвращаясь к вопросу Бёрк…       — Все претензии к МакГонагалл, — хмыкнула Сигрид. — Ты могла бы попросить такой же тест, уверена, тебе бы не отказали, — милейшим образом улыбнулась она.       Софи аж передёрнуло. Та сидела с ней рядом в течение всех двух пар, нормированных для написания итогового теста для всего потока, и задачи в бланке Юхас ей явно не понравились.       — Сойдёмся на том, что твоё грифиндорское «пру против системы, несмотря ни на что» нашло своего почитателя в лице МакГонагалл, — подытожила их разговор Лили. — Тем более, что по Истории Магии у тебя всё равно семьдесят, так что в лучшие ученики тебе всё равно не выбиться, — даже не пытаясь звучать менее довольно дополнила она.       Сигрид вопросительно вскинула брови, отмахиваясь от замахнувшегося на неё в очередной раз конспекта.       — Прошу прощения? — великосветски осведомилась она. — Уж не пытаетесь ли вы, госпожа Эванс, взять меня на слабо?       Лили довольно фыркнула, задорно блеснув зелёными глазами. В списке лучших учеников она шла совершенно уверенно в первой десятке.       — Зачем мне? — деланно безразлично пожала плечами девочка. — Да и бессмысленно это: чтобы выйти в лучшие ученики по итогам семестра тебе надо откуда-то добрать хотя бы тридцать баллов, чтобы компенсировать твои семьдесят по Истории и Полётам. Тогда ты обойдёшь Юджина Ларкина, который сейчас на десятом.       Гад Дэвис, не глядя на выписываемые ей на метле пируэты, влепил минималку и посоветовал не качать права, радуясь тому, что он вообще поставил ей зачёт. Ситуацию в начале года он ей прощать не собирался, а места в команде факультета, гарантировавшего всем участникам автоматы на сотню баллов, к тому моменту Сигрид очень невовремя лишилась. В обычной ситуации ей было бы плевать. Но тут было просто по-человечески обидно.       — Во-первых, у нас ещё пять экзаменов, — завелась Юхас. — И этот твой рейтинг ещё триста раз успеет обновиться. А во-вторых, тридцать баллов — вообще не проблема, по математике я легко наберу сотку, как и по Чарам. По Зельям вполне натяну баллов на восемьдесят пять, по Травологии на все девяносто. Собственно, как и по ЗоТИ.       Лили удовлетворённо подпёрла голову рукой, смотря на неё, как на ребёнка, которого ей только что удалось заставить съесть невкусную кашу вместо шоколадки. Сигрид аж задохнулась от возмущения. Она что, правда думает, что Юхас не замечает этих манипуляций? То, что она ведётся, это всего лишь её взрослое и осознанное решение подыграть ребёнку!       — Ох, сомневаюсь, — покачала головой Лили, не считая нужным убирать с лица эту хитрую ухмылочку. — Что же ты, забьёшь на свои принципы не писать тесты, которые «стирают грань между бездарем и гением»? — да, формулировку нагло вырвали из уст Сигрид, уже пару раз возмущавшейся системой образования.       Ладно, в тупик Лили её завела технически грамотно. Зря она столько со Снейпом общается — этого слизеринского коварства раньше в ней не замечалось. С другой стороны, Сигрид её и не знала до того, как та начала общаться с Северусом.       — Я могла бы это сделать, при должной мотивации, — фыркнула Юхас. — На что спорим?       Лили совершенно очаровательно улыбнулась. Сигрид почувствовала, как у неё по шее бегут мурашки. Такая улыбочка ничего хорошего не обещала.       — Если ты не попадаешь в рейтинг лучших учеников по итогам экзаменов после первого семестра, ты публично приносишь извинения факультету и делаешь всё возможное, чтобы ваша междоусобная война с Медоуз завершилась, — на полном серьёзе заявила Эванс, не прекращая улыбаться.       Со стороны орудующей карандашом Бёрк послышалось уважительное хмыканье. Сигрид стрельнула по ней недовольным взглядом, после чего вернулась к Лили, выглядевшей так, словно только что разыграла самую впечатляющую шахматную партию десятилетия.       И ведь ни на секунду не сомневается в успехе операции. Юхас даже почувствовала укол обиды за такое принижение собственных способностей.       — Хорошо, — она остановила себя от того, чтобы кивать, нарвавшись на предупреждающий взгляд Софи. — А если я войду в этот рейтинг, то ты… — тут она остановилась, задумываясь. Ничего забавного в голову не лезло. — То ты… Блин, Софи, помогай!       — О, не впутывайте меня в ваши факультетские войны, — покачала головой та. — Всё, закончила, — торжественно заявила она, поворачивая планшет лицом к Сигрид. — Ну, как? — на Юхас уставились с ожиданием.       Сигрид с облегчением приняла удобную для себя позу спустя полчаса неподвижного сидения. Наконец-то можно было двинуться. Результат собственных мучений, впрочем, был откровенно неплох: нарисованная Сигрид выглядела вполне себе неплохо, очень похоже и даже симпатично.       — Очень здорово, — совершенно честно заявила Юхас, скашивая взгляд в сторону тарелок с едой. — Правда, Софи, ты большая молодец.       Эванс тоже заглянула Бёрк через плечо, благоговейно выдыхая. Вот, она явно была бы не против побыть моделью. Зачем Сигрид дёргать? Она же не такая живописная как Лили.       — А ты умеешь их оживлять? — поинтересовалась Эванс. Тема спора явно была на время забыта и оставлена. Значит, у Юхас была возможность подумать над ответными мерами в сторону посчитавшей себя мадам Помпадур Лили.       Софи торжественно кивнула, доставая из сумки прозрачную бутыль с какой-то прозрачной жидкостью и широкую кисть. Удивительно, что она таскала это всё с собой. У Сигрид всё бы разбилось в первый же день — её бутылка из-под колы, в которую она набирала воду, от количества применяемых к ней «Репаро» уже покрылась едва заметной сеткой трещин, и с каждым разом собиралась обратно всё неохотней и неохотней.       Надо было бы отправить Петунье деньги и попросить купить какую-нибудь переносную ёмкость для жидкости, желательно вмещающую в себя больше, чем несколько глотков. Либо попросить у Лили в качестве подарка на Рождество и День Рождения, про который тут пока никто не знал.       Или заказать в каком-нибудь магическом магазине прикольную флягу с чарами расширения. Чтобы залить пару литров и ходить потом, не думая, как отрегулировать мощность крайне полезного заклинания «агуаменти», которое после того пожара Сигрид отточила до автоматизма, не залив при этом себя и пару ближайших лестничных пролётов.       — Сейчас, — Софи открутила крышку у бутылки и щедро полила ворс кисти, после чего широкими мазками начала проводить по пространству листа. Тот заблестел, начал переливаться и отбрасывать солнечные зайчики, после чего карандашные штрихи зашевелились. Портрет словно очнулся от сна, начав озираться по сторонам. — Обычно рисунок, выполненные такими материалами и на обычной бумаге, не способен совершать большое количество действий. Они чаще всего просто отражают ту эмоцию, которая была у натурщика в то время, пока его ри… Сигрид!       Нарисованная Сигрид на листе бумаги совершенно синхронно с Сигрид реальной потянулась за чисто схематически набросанной тарелкой с панкейками. Юхас отвлеклась от блинчиков, наблюдая, как её портрет осуществляет то, о чём она думала большую часть позирования. Лично она за собственную копию была искренне рада.       — Что? Ты посадила меня голодную тебе позировать — чего ещё ты ожидала? — возмущённо фыркнула она, пережёвывая уже откусанный кусок. Лили рядом звонко рассмеялась, запрокинув голову назад.       Явно собиравшуюся что-то ответить Бёрк прервал хлопок со стороны входа. Тяжёлые двери распахнулись, а на входе появилась фигура Медоуз. Вид у неё был совершенно непрезентабельный, как предполагалось для Старшей Старосты. Блузка была застёгнута неправильно и наполовину выправлена из юбки. Волосы, обычно собранные в пучок, сейчас ореолом густых кудрей оформляли неожиданно смягчившееся при такой причёске лицо. Взгляд, обычно строгий и разящий издалека, сейчас был плывущим и каким-то затуманенным.       Девушка нетвёрдой, шатающейся походкой, как у матроса в десятибалльную качку, направилась к столу Гриффиндора. По пути она не удержалась на ногах, совершенно случайно натолкнувшись на уже поевшего и собиравшегося уходить Диггори. Вежливое «Доброе утро», которыми господа Главные Старосты обменивались каждый день за завтраком, магическим образом трансформировалось в громкое, на весь Зал прозвучавшее: «Медоуз, ты что, пьяна?!».       МакГонагалл нахмурилась, вставая со своего места и начиная более пристально вглядываться в происходящее. За набирающим обороты действом начинало наблюдать всё больше народа, чующего новый повод для слухов и обсуждений, как профессиональные акулы пера в таблоидах.       Медоуз, пытающаяся разобраться со своими конечностями, совершенно внезапно выдала абсолютно подкупающее своей искренностью «Да». Шепотки по Большому Залу разошлись волнами.       — Да ты совсем, что ли? Пыльцы докси надышалась? — неверяще выдохнул Диггори, удерживая пытающуюся упасть девушку на ногах. Вопрос определённо был задан риторически.       Ответ на него прозвучал совершенно буквальный.       — Ага, — закивала головой Доркас. — Точно, пыльцы докси, — и захихикала.       МакГонагалл вместе с Пиксом двинулись в сторону парочки старост. Весь Большой Зал наблюдал за происходящим как за долгожданным боевиком-блокбастером в кино. Не было никаких сомнений в том, что уже к вечеру это будет главной сенсацией школы, а уже завтра о низкой социальной ответственности студентов Хогвартса и старост школы напишут в Пророке.       — Мисс Медоуз! — шипение МакГонагалл было не похоже на кошачье. Скорее уж на совершенно змеиное. Так, наверное, общался со своей свитой Волдеморт, когда те его выбешивали. — Немедленно объясните своё поведение! Вы совсем не дорожите своей репутацией и значком Главного Старосты школы, раз позволяете себе подобное?       К искреннему ужасу всех присутствующих, Медоуз выпрямилась, посмотрела на в один момент подлетевшую к ней женщину нетрезвым взглядом и выдала:       — Да, мне и на репутацию, и на ваш значок с самой Астрономической Башни!.. — остальная часть предложения потонула в наложенном Пиксом на девушку заклинании.       Сигрид поджала губы, кидая на профессора недовольный взгляд. Оставил замок без самой яркой части развязки. Тот тут же обернулся, смерив её подозрительным прищуром. Юхас поспешила отвернуться. Чёрт этих магов знает, может они действительно, как в тех фанфиках, мысли читать могли без помощи палочки и специальных заклинаний.       Слабо сопротивляющуюся Доркас увели в две руки под музыкальное сопровождение гудящего Зала.       Юхас с откровенным удовольствием отсалютовала кубком обернувшемуся на неё и пристально вглядывающегося в неё Снейпу. Тот фыркнул, как-то странно дёрнув бровью, и отвернулся.       Вот теперь, с полным желудком и с хорошим настроением, можно было и на экзамен по Чарам отправляться.

***

      Экзамен у Флитвика принёс Сигрид в табель об успеваемости аж сто двадцать баллов. Как и ожидалось, теоретический опрос, проводимый ко всему прочему в устной форме, Юхас выдержала безупречно. Вторым номером в билете шла задача, предлагающая высчитать угол наклона руки волшебника, при условии, что заклятье щекотки начало действовать на стоящем в двух с половиной ярдах от колдующего волшебника человека спустя пять секунд.       Последним практическим заданием было наколдовать мыльные пузыри, но тут экзамен пошёл не по плану.       — Мисс Юхас, предлагаю дополнительные двадцать баллов за практическую часть, если вы сейчас продемонстрируете мне заклятье «Агуаменти», — Флитвик из-за своей стойки абсолютнейше ужасающе улыбнулся, демонстрируя гоблинские желтоватые клыки.       Сигрид сглотнула, выпав на пару секунд — в такой близи она его ещё не видела, после чего расплылась в ответной неуверенной улыбке, кивнув.       В материализовавшийся перед ней тазик налить воды этим заклятьем было не в пример проще, чем в узкое горлышко совсем небольшой бутылки, хотя обрызгала она при этом и себя, и Флитвика с ног до головы. Тот на это, впрочем, совершенно не обиделся, высушив их обоих взмахом палочки. Лежавший рядом табель, тоже пострадавший от её мастерского владения этим заклятьем, он высушил уже другим взмахом, после чего поставил ей обещанные баллы, даже не снизив за форс-мажорные обстоятельства.       — Поздравляю со сдачей, хороших вам каникул, мисс Юхас, — он снова продемонстрировал клыкастую пасть.       Сигрид благодарно закивала, после чего поспешила убраться из кабинета. Уже в коридоре она любовно огладила палочку краешками пальцев, чувствуя совсем лёгкие и не вредящие электрические разряды, прошедшиеся по древку, даром, что древесина считалась диэлектриком.       — Такая ты у меня умница, — совершенно искренне выдохнула она, после чего обратилась к ждущей её уже девятнадцать букв Эванс. — Знаешь, а я придумала. Когда я войду в этот твой хвалёный рейтинг лучших учеников — а я туда войду, потому что Флитвик поставил мне сто двадцать баллов, — ты все каникулы проведёшь, налаживая отношения с Петуньей.       Наблюдая, как вытягивается от удивления лицо Лили, Сигрид удовлетворённо подумала, что у них 1:1.       — Добрый день, мисс Эванс. Мисс Я-знаю-всё-лучше-всех-в-этой-школе, — раздалось сзади, когда Эванс явно что-то собралась отвечать. Сигрид обернулась, снова сталкиваясь с хмурым взглядом профессора Пикса. — Прошу, пройдёмте за мной.       Учитывая, что кроме Эванс и Сигрид в коридоре у кабинета Чар уже никого не осталось, то, очевидно, обращался мужчина именно к ней. Юхас удивлённо вскинула брови, перекидываясь с Лили одинаково непонимающими взглядами.       Очевидно, профессор думал, что обращение по фамилии с его стороны — это наивысшая привилегия, которой можно было удостоиться, учась в Хогварсте. Демонстрация разницы в обращении к ней и к Лили, по всей видимости, было направлено на подчёркивание всей глубины недовольства, которое Пикс испытывал в отношении Юхас.       — Увидимся в комнате, — фыркнув, кивнула Сигрид заметно растерявшейся от этой сцены Лили. До того как профессор решил проявить чудеса педагогических способностей, «мисс Эванс» у него была «Мисс-пять-очков-Гриффиндору».       Самое забавное в этом обращении заключалось в том, что после каждого произнесения этого прозвища Пиксу приходилось вычитать у Гриффиндора пять очков, поскольку часам было глубоко всё равно на причуды местных учителей — баллы они высчитывали исходя из произнесённых слов и личности произносившего, а никак не из контекста.       Но то, что у Пикса воспринималось в качестве «чарующей эксцентричности» и «потрясающей особенности характера», делало Юхас «непонятно что о себе возомнившей зазнайкой».       Двойные стандарты — опять же.