***
На Нью-Йорк плавно опустились сумерки и рассыпали по небу серебристые броские искорки звезд. Дороги шумного мегаполиса как обычно переполнены незатихающими ни на мгновение автомобилями и суетными жителями, которые жаждали как можно скорее вернуться домой и наконец расслабиться после загруженного рабочего дня, погрузившись в мирную дрёму. Работники «ИИНИ» тоже уже завершали свои рутинные дела — подписывали заключительный на сегодня отчет или отправляли последнее письмо по электронной почте. Сотрудники один за другим покидали бизнес-центр и медленно, но верно офис компании пустел. Эш заметил, как в коридоре ещё несколько часов возились уборщики, которые вполголоса переговаривались между собой и пускали шуточки про «зажравшихся свиней», а затем свет погас и помещение погрузилось в полное безмолвие. Линкс привычно уходил позже всех, даже после завершения клининговых работ, но сегодня молодой альфа задержался дольше чем обычно. Парень ни разу не взглянул на часы, однако он не сомневался, что уже далеко за полночь. Эш достаточно давно выполнил все поставленные на этот день задачи, причем и на вопросы злосчастного Ибе успел ответить, но возвращаться домой почему-то не хотелось. От мыслей, что придется снова заходить в эту безжизненную пустую квартиру и вновь спать на холодной кровати становилось в крайней степени не по себе. Все пять лет Линкс покорно заседал за своим рабочим столом, после чего под ночь возвращался в роскошные апартаменты, заваливался спать и в 8 утра уже сидел у себя. Однако сегодня в сознании Эша что-то переменилось, как будто кто-то в его голове нажал на кнопку или сломал крохотную детальку, заставляющую все переосмыслить. Почему в один момент целое существование показалось таким неполноценным и искусственным? Разве американец не мечтал поскорее завершить свою криминальную карьеру и превратиться в среднестатистического офисного планктона? Неужели та опасная и непредсказуемая жизнь, когда Линкс буквально каждый день оказывался на волосок от верной гибели, была счастливее и полнее только потому что с ним всегда был Эйджи? Да и подумать только, он целых пять лет жил, не догадываясь о том, что у него есть родная дочь. «Это даже комично» — подумал молодой альфа и вытянул руки вперед, чтобы размять затекшие суставы. Впрочем, продолжать тупо сидеть на пятой точке смысла нет, поэтому Эш нехотя поднялся с кресла и, слегка заваливаясь в сторону, побрел к лифту. Возможно стоило бы пройти этаж другой по лестнице, дабы немного взбодриться, но парень решил иначе. В отражении панорамного зеркала Линкс видел уставшее бледное лицо, с круглыми серо-голубыми синяками под глазами и всклокоченными волосами. Американец неприветливо оскалился самому себе и отшатнулся к выходу лифта, словно ему стало тошно от своего жалкого вида. Автоматические железные двери распахнулись и Эш поплелся вперед по темному коридору стандартным путём. Как и ожидалось, через кабинет мистера Олдмана пробивается холодный свет, значит директор ещё не покинул рабочее место. Многие сотрудники, не настолько приближенные к Альберту как Эш, наивно полагали, что директор руководствуется нехитрым правилом — «бессмысленно уходить, если завтра опять придется возвращаться», к тому же на руководителя частенько сваливается столько хлопот, просто-напросто не позволяющих ему рано покинуть офис. Хотя это мнение и не так далеко от истины, как-никак в нем есть капля здравого смысла и логики, оно все же ошибочно. Олдман неоднократно делился с Линксом, почему он почти круглые сутки напролет проводит на работе, все довольно прозаично, правда и весьма печально — «зачем приходить туда, где тебя никто не ждет? Лучше оставаться тут и приносить пользу». Альберт в конце дня не чинясь забирает часть задач у среднестатистического работника «ИИНИ», который от переутомления уже начинает клевать носом, и завершает их за него. Линкс убежден, что Альберт необычайно милосердный для директора столь крупной фирмы, а тот данный факт не отрицает, но и не планирует ничего в себе менять. Блондин бесшумно приоткрыл дверь, дабы не нарушать ночное умиротворение, и украдкой проскользнул к столу мистера Олдмана. Надо сказать, кабинет руководителя не принципиально отличался от его собственного, разве что более внушительным размером и своей незаурядной трапециевидной формой. Ещё, белые стены не украшали картины, а углы комнаты пустовали без цветочных горшков. С первого взгляда и не поймешь, что эта комната радушного директора, больно она пустая и невзрачная. На столе скрупулезно «выстроены» стопки из неких бумаг, одну из которых в данный момент подписывал альфа. — Здравствуй, Аслан, — монотонно пробормотал директор, на секунду отведя глаза от документа, чтобы взглянуть на прибывшего гостя, — почему не дома? — Дел много, — соврал Эш и плюхнулся на простой металлический стул с черным каркасом, уставившись глазами куда-то в прострацию. — Это да, дел у нас невпроворот, — Альберт несколько раз быстро чиркнул на листе и отложил его в стопку, а затем достал следующий документ из противоположной, — но мне кажется тебя сейчас волнует совершенно другое. Блондин оценивающе обвел глазами Олдмана — обыкновенная мягкость директора уступила место нетипичному безразличию. Неужели ночь смыла все радостные яркие краски и оставила после себя только мороз, или Альберт как оборотень из сказок и фэнтези под полной луной перевоплотился в неприступного зверя? — Ты же обо всем знал? — с подозрением спросил Линкс, хотя и сам давно предвидел, каков будет ответ. С первой же случайно брошенной фразы Шуничи молодой альфа догадался, кто истинный виновник сего «торжества». — Да, — спокойно согласился мужчина, так как и сам понимал, насколько бесполезно лгать проницательному Эшу, да и желания обманывать доброго друга нет. — Ну конечно, — горько усмехнулся молодой парень и с долей презрения к самому себе добавил, — как мне не хватило мозгов понять, что ты это подстроил. Лицо Альберта украсила еле заметная лукавая лыба. Босс часто устраивал передряги и засады противникам, поскольку это неотъемлемая часть их работы, но то что он с такой легкостью проведет Линкса вокруг пальца оказалось сущей неожиданностью. Эш ощутил себя на месте полевой мыши, которая по своей глупости и невнимательности попала в смертоносную мышеловку. — Почему ты тогда ничего не рассказал мне? — в голосе подрагивала неподдельное огорчение, — моя дочка скоро отпразднует пятый день рождения, а я вчера даже догадываться не мог о её существовании. — Мне показалось будет лучше, если ты узнаешь все от мистера Шуничи, а не от меня, — в несвойственной мрачной манере ответил руководитель. — Но это абсурд! — возмутился молодой альфа и в отчаянии ударил кулаками по столу, что вынудило мужчину напротив невольно приподнять голову, — а если бы он не согласился прилетать в Америку? Ты просто уповал на случай?! — Аслан, ты явился ко мне с целью поспорить? — флегматично процедил Альберт, смиряя собеседника пронизывающим взором. Линкс зримо насупился, но под напором Олдмана быстро пришел в себя. Пылающие враждебным огнем глаза предвещали наступление бури, а блондин понимал, что не в силах справиться с гневом начальника, поэтому предусмотрительно отступил. Альберт один из немногих, кто по-настоящему способен совладать с яростью Эша и стремительно привести того к внутреннему равновесию и хладнокровию. Блондину повезло вспомнить ещё лишь одного человека, обладающего таким уникальным «природным даром» — Эйджи. Даже беглого взгляда на лучезарное лицо омеги с лихвой хватало, чтобы надолго утихомириться. — Извини, — без толики ёрничества проговорил Эш и виновато прикрыл лицо пальцами, — после встречи с Ибе я сам не свой. Альберт, по всей видимости удовлетворенный кротким ответом собеседника, простодушно усмехнулся и приподнялся с места. — Я обещал не совать любопытный нос в твою личную жизнь, — Олдмен по-дружески хлопнул напарника по плечу, — так что мне тоже следует попросить прощения. — Какая теперь разница, — Эш рывком смахнул цепкую ладонь, — я все равно не знаю, как поступить. — А есть выбор? — в немолодых глазах заблистало любопытство с долей необъяснимого азарта. Эш с вымученным драматизмом отвернулся в противоположную от Олдмана сторону и обиженно задрал острый подбородок, по-детски выражая свой протест. — Оставь эту фривольность, — хмуро бросил Альберт, — я же к тебе со всей душой. — Шуничи предложил полететь с ним в Японию завтра, — без промедлений выпалил Эш и будто на полуслове замолк, выжидающе смотря на собеседника. — Значит, ты желаешь услышать от меня совет? — уточнил взрослый альфа. — Как хочешь, — Эш встал со стула и неспешно приблизился к широкому окну, через которое открывался потрясающий вид на ночной Нью-Йорк, — когда я присоединился к твоему делу пять лет назад, мне казалось, что все закончено и больше не будет грязных уличных разборок, паршивых предателей и его тоже. Благодаря тебе моя жизнь кардинально поменялась, только, — Линкс коснулся подушечками пальцев своего расплывчатого отражения, — я остался прежним, — блондин краем уха уловил беззвучные движения и бессознательно развернулся, рефлекторно вытягивая соединенные в кистях руки вперёд, как будто в них вложен излюбленный револьвер. Альберт стоял в нескольких шагах от него и снисходительно улыбался. — Старые привычки? — Я так давно перестал носить с собой оружие, даже мозоли сошли, — Линкс посмотрел на ладони, некогда покрытые ссадинами от шершавой рукояти, — но от былых замашек уже не избавиться. Почему спустя столько лет меня не оставляет прошлое? — Позволь мне кое-что сказать, — Олдман задумчиво прошелся по кабинету, — прошлое, подобно куску глины. Ты можешь его сохранить на память, выбросить или разорвать на части, а можешь создать из него нечто новое и полезное. Всё в твоих руках. Но, — Альберт замер и стрельнул в Эша зорким ястребиным взглядом, — что бы ты с ним не делал, Аслан, оно никогда не исчезнет бесследно. Прошлое будет возвращаться раз за разом, пока не лишишься рассудка. Вскоре ты начнёшь встречать его на улицах, среди знакомых и друзей, а потом и в зеркале тенью промелькнет. Начальник сократил расстояние между ними и остановился примерно в нескольких дюймах от собеседника. Молодой альфа удрученно опустил голову вниз и апатично уставился в пол, в то время как его спина импульсами подрагивала. Олдман сверху вниз смотрел на угнетенного Эша и всем нутром ощущал, как в груди разливается огромное чувство, абсолютно неизведанное и трудноуловимое, но очень-очень тёплое и светлое, почти как и сам парень. — Решайся, сынок, — Альберт деликатно притянул друга к себе так, что тот уперся носом в воротник белой рубашки, — будешь ли ты избегать его или встретишься с ним один на один. У мужчины никогда не было детей и вряд ли появятся, но по какой-то причине он испытывал нечто сродни понятию «отцовство», когда взаимодействовал с Эшем. Возможно, всему виной приличная разница в возрасте или то, что Олдману приходилось самолично обучать и отчасти воспитывать молодого альфу с момента его прибытия в «ИИНИ». Так или иначе руководитель чрезвычайно привязался к новому напарнику и всегда желал ему только добра. — А если Эйджи не поверит мне? — Эш вскинул мокрые глаза, — вдруг он не захочет меня больше видеть, Альберт, что я буду делать? — Послушай, — мужчина бережно отстранил от себя парня, — там, на краю Земли, твой истинный трахается с другим, пока ты тут мечешься в сомнениях и распускаешь сопли, — бархатность тона начальника сменилась строгостью, — не хочу тебя разочаровывать, но если ты продолжишь колебаться, возвращаться будет уже не к кому. — И ты так просто отпустишь меня? — смахивая серебристые капли со светлых ресниц спросил Линкс в своем саркастичном стиле, — а я думал мы приятели. — Поэтому и отпущу, — на лице взрослого альфы растянулась шелковая улыбка, — к тому же ты пять лет работал без выходных, не вылезая из офиса, думаю двухнедельный отпуск пойдет на пользу твоей угасающей продуктивности. Эш взаправду никак не мог вспомнить, когда последний раз куда-нибудь надолго выбирался, забыв про работу. Единственное место, где Линкс бывал также часто как в кабинете или дома — ставшая уже родным обителем библиотека, поэтому идея провести небольшой отдых вдали от приевшегося офиса кажется не такой плохой. Парень кивнул другу на прощание и направился в сторону двери, однако в последний момент неожиданно развернулся и вновь обратился к начальнику. — Странно говорить тебе это, но спасибо за то, что полез не в свое дело, — Эш иронично усмехнулся, — ты подарил мне шанс все исправить. — Всегда пожалуйста, — мужчина манерно развёл руками. — Бывай, старик. Только не сгинь тут, пока меня нет. Альберт предпочёл нужным ничего не отвечать, он только вежливо помахал рукой, как бы бросая «ну все, проваливай уже», и сухо ухмылялся. После разговора с Эшем у мужчины осталось кисло-сладкое послевкусие. Олдман был безмерно рад за друга, у которого по прошествии пяти лет появился шанс раз и навсегда исправить ошибки прошлого. К тому же Альберт не скрывал своего самодовольствия, так как он проделал основательно объёмную работу: найти издательство, где работает Шуничи и пригласить лучшего журналиста взять интервью у главной «верхушки» компании не составила особого труда, а вот выследить Эйджи и Эшли оказалось на порядок сложнее, ему пришлось изрядно заморочиться. В любом случае, за будущее Линкса можно больше не волноваться — всего через несколько часов молодой альфа попадёт в надёжные и любимые руки омеги. Однако ликование за друга стремительно менялось болезненным осознанием, ведь Альберту больше не суждено увидеться с предначертанной судьбой половинкой и своё право на счастье он давно упустил.***
— Повторить лавандовый чай? — любезно поинтересовалась юная официантка местного американского кафе. — Нет-нет, спасибо, — отрешенно бросил Ибе, утопая глубоко в своих мыслях и переживаниях. Японец нервно озирался по сторонам, всеми силами выискивая знакомый силуэт блондина, и судорожно поглядывал на наручные часы. С каждым повторным взглядом его все больше одолевала абсолютная безысходность. «11 часов 47 минут 59 секунд, 11 часов 48 минут и 1 секунда…» Шуничи устроился в небольшой забегаловке напротив крупного аэропорта в самом сердце Манхэттена и ожидал Линкса, ровно так, как они договаривались буквально сутки назад, однако прошло уже около 20-ти минут, а Эш будто и вовсе не намеревался появляться. Вылет состоится в 12 часов и ни секундой позже, поэтому времени оставалось в обрез. Ещё несколько невинных минут бездействия будут стоить японцу пропущенного рейса и растраченных на ветер денег, а подобное расточительство Шуничи попросту не в состоянии потянуть. Ибе последний раз кинул взор на циферблат и безнадежно вздохнул. Эйджи, вероятнее всего, испытывал такие же двойственные чувства пять лет назад, когда так наивно и покорно ждал своего альфу. Очевидно, Эш искусно умеет бросать пыль в глаза — заставляет поверить ему, но позже изничтожает всякие надежды. Шуничи успел окончательно пасть духом и убедиться, что душещипательной истории с невинным омегой и непокорным альфой пришел конец, прежде чем из-за спины раздался нахальный голос, который ни с каким иным не перепутаешь: — Ты что там расселся, старик?! Мы на самолёт опаздываем!