Диминуэндо

Фуго задремал только под утро. Мучительная и бессонная ночь застыла у него в голове вместе с тяжелыми мыслями — образами из прошлого. Ему казалось, что вот-вот на него обрушится потолок — и это будет правильно. Какой смысл во всех этих метаниях, бренчании старого рояля, однообразных днях? Быть может, надо было остаться с Буччеллати?.. Теперь он один, ходит, как тень, с трудом передвигая ногами, и каждый день так похож на предыдущий. Из поверхностного полусна его вырвал противный звонок в дверь. Парень зажмурился, нехотя поднялся с кровати, накинул халат и на ватных ногах поплелся к двери. — Это я, — сказал приятный женский голос за дверью. — Проспал, пироженка? Он не ответил — даже не потому что с трудом переваривал её слова, он устал сердиться. Для этого была нужна лишняя энергия, а она висела на уровне нуля. Фуго не представлял, как сегодня он вообще сможет играть. Всё равно как — с нотами или без. В глазах всё плыло. Урчал желудок от голода, и Паннакотта даже втянул живот. Медленно поковырявшись в замке, он нехотя потянул на себя дверную ручку. В лицо ударил поток прохладного ветра. Улица пахла кофе и ванилью из булочной неподалеку. Фуго потер кулаком глаза. Лаура, кокетливо наклонив голову, улыбалась. На ней был толстый серый свитер с кожаными вставками на локтях, старые джинсы и тёмные кроссовки. В руках она держала небольшую пластиковую коробку. — Проходи, — буркнул молодой человек, часто моргая спросонья. — Я сготовила слишком много спагетти, — сказала Лаура, протягивая ему пластиковый контейнер. Принимая из рук девушки гостинец, Фуго почувствовал подушечками пальцев тепло. «Еда не остыла… Наверное, Лаура живет где-то рядом», — подумал парень и взглянул на девушку. Ресницы Амаретти подрагивали. — И… я нашла одно место, где есть фортепиано… Ты поешь, я подожду, — защебетала она и уселась на тумбочку в коридоре. Паннакотта молча прошёл на кухню, вывалил на тарелку аппетитное спагетти, потом забежал в ванную умыться. Лаура слышала его беспорядочные шаги и мечтательно улыбалась чему-то. Из кармана её джинсов торчали свернутые трубочкой ноты. — Большое спасибо, очень вкусно, — пробормотал парень, выходя с кухни. — Ты не хочешь кофе или чай?.. — Рада, что понравилось. — ответила Лаура. — Давай купим кофе потом. — Хорошо, — Фуго вернулся в свою комнату и запер за собой дверь. — Да не бойся ты, не буду я подглядывать! — услышал он громкий смех певицы.

***

Фуго шёл медленно, не поспевая за шагами Амаретти. Наблюдая за быстрыми движениями её ног, парень на какое-то время забылся. Наранча тоже так быстро ходил. В мыслях вновь возникли знакомые образы. — Быстрее, автобус уезжает, — крикнула девушка, пустившись в бег. Её крик вырвал Фуго из плена мыслей. Парень встрепенулся и огляделся. Оранжевый автобус с круглыми фарами пустил последнего пассажира, и двери уже вот-вот готовы были захлопнуться. Фуго вдохнул побольше воздуха и побежал за ним. Водитель открыл двери, и Паннакотта первый запрыгнул на ступеньки, подавая руку запыхавшейся спутнице. Это был заброшенный дом на окраине Неаполя. Вокруг стояли белые однотипные многоэтажные дома — совсем не такие, как в городе. «Здесь, наверное, живут фабричные рабочие», — подумал Фуго, оглядываясь по сторонам. Здесь было подозрительно тихо, и лишь во дворе, запертом в кольце молчаливых домов, школьники гоняли мяч. — Школу прогуливают, — фыркнула Лаура. — А ты сейчас не прогуливаешь школу? — съязвил Паннакотта. Амаретти вскинула брови. — Мне восемнадцать, я уже и в университете училась, — бросила она в оправдание. — Так что помолчи, умник. — Я тоже учился. Я поступил в университет в четырнадцать, — пожал плечами Фуго. — Ой-ой, мои бедные уши не выдерживают такой вес лапши!  — Я говорю правду. Лаура посмотрела ему в глаза оценивающе, не сбавляя быстрый шаг. — Что-то случилось? Ты ведь не закончил, получается… — Да, случилось… А ты… Ты бросила? — Да. Пришлось бросить… Фуго хотел что-то сказать в ответ, но осёкся. Перебирая в голове догадки, он положил руки в карманы, и потом взглянул на девушку. Лаура втянула голову в плечи и уставилась вниз, на ухабистую дорожку. Далее они шли молча. Паннакотта углубился в свои мысли, и его воображению представилась страшная картина — а вдруг Амаретти — стендюзер, приставленный к нему, чтобы… убить? Или… выпытать какую-нибудь информацию? Кто услышит звуки истязаний в этом захолустье? Юноша нервно сглотнул и посмотрел на холмы, на которых росли деревья, в отличие от бетонно-песочной равнины. «Мне не следует бояться», — подумал он и распрямил плечи. — Лаура? — О, ты вспомнил, как меня зовут? — спросила девушка и повернулась в нему. Паннакотта пропустил очередную неудачную колкость мимо ушей и сощурился, заметив, что тёмные волосы Лауры сегодня были растрепанные, неубранные, что ресницы у неё на самом деле выцветшие, и их видимость создавала лишь неаккуратная подводка. — Язык проглотил? — Почему именно это место? — спросил Фуго. — А… Мы раньше жили здесь, — бросила Амаретти. — Дом под снос, а пианино решили оставить. — И дать инструменту погибнуть? — Слушай, — процедила сквозь зубы девушка, потом сделала глубокий вдох. — Тогда было не до него. Дом ещё долго не будут сносить, ты знаешь, как у нас долго все делается… О, смотри, кафе до сих пор работает! Надо же, я думала, постепенно весь район выселят… Кафе, на которое указала Лаура, находилось на первом этаже малоэтажного кирпичного дома. За большими стёклами сияли цветные огоньки, а за столиком под полосатым навесом сидела семья. — Я пойду за кофе, — сказала Лаура и спустилась вниз. Он опустил пальцы на пожелтевшие шершавые клавиши. Раздались первые неуверенные звуки. Потом ещё и ещё — воздушные, тихие. Тонкие длинные пальцы легко перебирали клавиши, повинуясь порывам вдохновения. Фуго сочинял мелодию на ходу, отпуская вместе с ней все свои переживания. Музыка выходила немного печальной, но в то же время была неподражаемо трогательной, вмещая в себя какие-то сокровенные воспоминания. С каждой секундой мелодия становилась всё быстрее, пропуская сквозь себя печальные нежные звуки. — Как красиво! Фуго оторвался от игры и как-то испуганно посмотрел на Лауру. Он и не заметил, как она вошла. Тихими шагами, принеся с собой запах кофе. Паннакотта обхватил пальцами бумажный горячий стакан, вдыхая поразительно вкусный кофейный кремовый запах. Репетиция старых песен прошла довольно спокойно. Фуго играл знакомые мелодии, прислушиваясь к тягучему голосу Лауры. Знакомство с новой песней, которую подкинул им Эннио, вышло бурным. Молодые люди несколько раз покричали друг на друга, наградили друг друга званиями кретинов, и где-то на десятый раз вышло что-то такое, напоминающее джазовый кавер Smells Like Teen Spirit. — Халлоу-у, халлоу, халлоу-у, хау ло-о… — тянула Лаура. — Если ты ещё раз в этой песне произнесешь итальянский звук «р» и сфальшивишь на припеве, я кину в тебя стакан, — подытожил Фуго, отодвигаясь от музыкального инструмента. — Иди ты, — засмеялась Лаура. — А что такое teen spirit? Дух подростка — значит, запах пота? Многие тинейджеры ужасно воняют… Ну и текст… — Пора по домам, — вздохнул парень, посмотрев на часы. «Надо немного поспать и привести себя в порядок перед работой», — подумал он, шагая к автобусной остановке. Круглый желтый автобус остановился у кафе, простоял там пару минут, тронулся, оставив за собой облачко песочной пыли. Свободных мест в нём не было. Лаура качнулась и, как-то беспомощно схватив рукой воздух, упала вперёд. Фуго вздрогнул, удерживая её и себя от падения. Словно впившись ногами в пол автобуса. Парень чуть подался назад, принимая на себя случайный удар чужого плеча и почувствовал запах города от растрепанных волос Лауры. — Извини, — пробормотала Амаретти, отпрянув в сторону, и прижалась к поручню.

***

Эннио протирал стаканы, как обычно, лениво и неторопливо, а зал ресторана полнился гостями. Фуго допивал чай и поглядывал на бармена — сюрприз для Эннио был готов.